Текст книги "Новый путь"

– Джой.

Она посмотрела на Дилана.

– У тебя получится. – Он коснулся ладонью ее щеки.

– У меня получится, – повторила она.

– Ты готов, Дилан, – объявил Грифф, пристегивая канат к сбруе Дилана.

Дилан протянул Джой сжатый кулак.

– Стукни на счастье. – Она стукнула и прижалась к нему.

Бен и Мэтт помогли Дилану забраться на ограждение. Выпрямившись и балансируя на узкой полосе металла, Дилан крепко держался за их руки. Под ним на пятьсот футов вниз ничего не было – только река, казавшаяся отсюда куском серо-зеленой нитки.

Джой затаила дыхание. Сердце выпрыгивало из груди. Что, если канат лопнет? Что, если он погибнет? Она стиснула руки и начала молиться: «Пожалуйста, не умирай». Она не перенесет, если увидит еще чью-то смерть. А Дилан стал ей вроде как нечужим.

– Наклонись вперед и падай, – объяснил Грифф, повторяя слова, сказанные еще на стоянке. – Не сопротивляйся канату, дай ему выполнить свою работу. Мы поднимем тебя. Дашь команду, а мы начнем отсчет.

Дилан с натугой выдохнул. Потом еще раз.

– Давай!

– Три… два… один!

Дилан наклонился, оторвался от ограждения, потом исчез из поля зрения. Джой кинулась к перилам и глянула вниз. Она услышала громкий вопль, отразившийся от стен ущелья, и увидела Дилана, болтающегося вверх-вниз на канате. Он махал сжатым кулаком. Джой обвисла на ограждении. На глазах выступили слезы. Слава богу, жив.

Меньше чем через минуту Дилана уже поднимали наверх, а еще через несколько секунд перетаскивали через ограждение. Весь прыжок занял менее четырех минут.

– Это потрясающе! – кричал Дилан. На раскрасневшемся лице сияла широкая улыбка. Как только парни освободили его от снаряжения, он схватил Джой в охапку и закружил. – Самое прекрасное чувство на свете!

Сбрасывая нервное напряжение, она тоже за компанию визжала от восторга.

– Твоя очередь, Джой. – объявил Грифф.

– О господи, – охнула Джой.

Мэтт пристегнул канат, похожий на гигантскую пуповину. Ее связь с… жизнью.

– О, господи. Господи. Я действительно собираюсь сделать это?

– Будь уверена, – отозвался Дилан. – У тебя получится.

– У меня получится, – твердила она, как попугай. Здравый смысл покинул ее через заднее крыльцо.

Дилан похлопал ее по плечу.

Взобраться на ограждение ей помогал Мэтт. Ноги соскальзывали, ладони были слишком влажными. Она не могла как следует взяться за перила. В голове мелькали воспоминания. Вспышка фар. Визг покрышек. Скрежет металла.

– Не могу, – сказала она, отшатываясь от ограждения. Дыхание сбилось; она вспомнила тот последний раз, когда испытала чувство свободного падения, и желудок свело спазмом. Джой едва не расплакалась.

– Тебе хочется прыгнуть? – спросил Грифф.

– Да, – ответила Джой и тут же покачала головой.

– Так хочется или нет?

– Я хочу прыгнуть, но не могу… – Она вытерла мокрые ладони о спортивные штаны.

– Супермен, – объявил Грифф.

– Что?

Грифф взмахом руки подозвал Мэтта и Дилана, и не успела Джой понять, что происходит, как они подняли ее на вытянутых руках. Словно бодисерфера на рок-концерте, только лицом вниз.

– Вытяни руки, – скомандовал Грифф.

Джой поняла, что они собираются с ней сделать.

– Черт, нет!

– Ты Супермен. Вытяни руки, – строго велел Грифф.

Вытянув руки, она поправила инструктора:

– Супердевушка.

– Чертовски верно. – Дилан расхохотался.

– Командуй, Джой. Ребята не могут держать тебя целый день.

Черт, черт, черт.

Голова шла кругом. Желудок крутило. Она зажмурилась.

И принялась считать про себя.

Три… два… один.

Ради Джуди.

– Д-давай!

Они швырнули ее через ограждение. Она парила. Она летела. Она падала. На протяжении всего падения она вопила, пока канат не натянулся и не рванул ее назад, вверх, а потом она снова устремилась вниз, и вверх, и вниз, пока наконец просто не повисла вверх тормашками в нескольких сотнях футов над рекой Колорадо, неспешно вращаясь вокруг своей оси.

Перестав вопить, она расплакалась. Слезы и сопли поползли по лбу. Этот чертовски страшный прыжок был полным безумием.

– Я не умерла! Я не умерла!

Мягко покачиваясь, Джой выгнула спину и посмотрела наверх, мимо своих ног. Ребята поднимали ее наверх. Вытерла лицо рубашкой и засмеялась сквозь слезы. Она прыгнула в пропасть и осталась жива. Никто не пострадал. Никто не погиб.

Но, что важнее всего, падение вернуло ее к жизни. Она и повеселилась, и рискнула. Только на этот раз все остались живы, и об этом можно рассказать. Ей не нужно чувствовать себя виноватой. Возможно, она научится принимать неожиданные решения без всякой крапивницы и рисковать, как она делала когда-то.

Бен с Мэттом помогли ей перебраться через ограждение. Не успели они освободить ее от снаряжения, как она бросилась на Дилана, обвив его руками и ногами, словно осьминог щупальцами.

– Поверить не могу, что вы сбросили меня с моста! – Она хохотала, а он ее кружил. Потом аккуратно поставил на ноги.

– Ну? Что скажешь? – спросил он.

– Это было восхитительно! Честно. – Джой подпрыгивала, размахивала руками и, как заведенная, не могла стоять на месте.

– А я тебе говорил, что так и будет.

– Лучшее из всех отклонение от маршрута, – заключила Джой. Дилан довольно улыбнулся.

Грифф вернул бумажник и ключи, которые они сдавали на хранение. Дилан отсчитал несколько купюр с портретом Бена Франклина и передал Гриффу. Они попрощались, и Джой побежала к своему автомобилю. Она слышала, как Дилан бежит следом. У машины Джой бросила ему ключи. Голова гудела, и она не смогла бы сосредоточиться на дороге после такого выброса адреналина. Ей хотелось, чтобы машину вел Дилан, а еще хотелось есть. Гамбургер, коктейль, картошка фри и здоровенный яблочный пирог. Она умирала от голода.

Глава 11
До

Дилан

Выключив двигатель на стоянке у отеля «Альбукерке», Дилан повернулся к Джой. Шел четвертый час утра, и ему не хотелось будить ее. Она была так взвинчена адреналином. Как и он. Прыжок произвел на обоих неизгладимое впечатление, и они без умолку болтали про него и всякую другую ерунду, пока Дилан гнал на предельной скорости в сторону Альбукерке. Накануне он пообещал, что доставит их сюда к сегодняшнему дню. Ей хотелось походить по магазинам в Старом городе, а его через восемь часов ждало выступление. Дилан провел без сна две ночи и рассчитывал поспать хотя бы несколько часов. И теперь он почти завидовал сладко посапывающей Джой.

Где-то около полуночи они нашли круглосуточную закусочную и до отвала наелись стейками и яйцами, запивая еду коктейлями. Потом осоловевшая от еды Джой достала список и театральным жестом вычеркнула пункт «Сделать что-нибудь опасное». Затем ради такого случая она заказала пломбир и настояла, чтобы они съели мороженое на двоих.

Дилану нравилось наблюдать за ней – Джой раскрывалась с незнакомой стороны. Она была беззаботна, весела и почти влюблена в него. Когда Дилан рассказывал о музыке, которую пишет, и людях, которым продает свои песни, она слушала как зачарованная. Джой обещала, что скупит все записи. Может быть, петь или играть на них будет не он, но он будет знать, что Джой слушает его песни и наслаждается его музыкой. После этого путешествия она будет помнить его.

И он будет ей небезразличен.

Только его это волновать не должно.

Ему все равно, поправил он себя.

Когда они снова оказались в автомобиле, Джой наклонилась и прижалась к Дилану.

– Спасибо, – прошептала она ему на ухо и поцеловала в щеку. Потом пристегнулась и крепко заснула. Джой проспала весь остаток пути, и за эти ночные часы Дилан сложил еще один куплет песни, на которую его вдохновила Джой. Именно так он и сочинял – наблюдая и общаясь. Личный опыт проскальзывал в его текстах лишь время от времени. Больше всего его интересовали окружающие люди, и сейчас таким человеком была Джой. Ему нравилась причудливая грация ее движений, способность выражать мысли не только голосом, но и жестами. Но особенно завораживала ее тайна, какой бы она ни была. Хотелось разгадать эту загадку.

Дилан смотрел, как вздымается и опадает ее грудь. Как вздрагивают веки. Смотрел и испытывал потребность поблагодарить за то, что она стала его музой. Хотелось вернуть ей поцелуй, коснуться губами этой манящей шеи, прямо под ушком. Хотелось… Да много чего еще.

Тыльной стороной пальцев он легонько коснулся ее шеи. Какая нежная. В свете парковочных огней сверкнуло обручальное кольцо, и Дилан замер.

Какого черта он делает?

Она обручена.

Убрав руку, он внимательно осмотрел кольцо. Большой бриллиант квадратной огранки. По всему ободу кольца сверкали бриллианты помельче. Это уж чересчур. Такой стиль совсем не подходил этой женщине, которую он едва начал узнавать. Ей надо что-то менее вычурное, но исполненное с большим вкусом. Джой не относилась к тому типу женщин, которым приходится прилагать усилия, чтобы на них обратили внимание. Тот, как его там, еще этого не понял, и это выводило Дилана из себя.

Как будто Дилан ее знал. Он совсем ее не знал. И не его забота, что она будет делать со своей жизнью, как и с кем будет жить после их путешествия.

И все же в глубине души ему хотелось побольше узнать о ней. Она никогда не заговаривала о… Как же его все-таки зовут? Ах да, Марк. Дилан не знал, как они встретились, давно ли вместе. Когда они обручились, скоро ли свадьба?

Странно, что она почти не упоминает о Марке, а ведь они проехали вместе много миль. Дилану казалось, что девушка, которая только что обручилась, должна без умолку болтать о женихе.

Он легонько толкнул ее локтем. Зашевелившись, Джой медленно раскрыла глаза, посмотрела вокруг.

– Где мы? – Она зевнула.

– Отель «Альбукерке». – Дилан выбрался из машины, забрал свои вещи с заднего сиденья, достал сумку Джой и остановился у ее дверцы. С трудом выбравшись из салона, она забрала свою сумку.

– Как я устала.

– Вот и хорошо. Сейчас поспишь.

Пока шли к отелю, Джой рассматривала здание, а в вестибюле уставилась на декор в стиле юго-запада.

– Здесь слишком хорошо. Мне не по карману такие отели.

Дилан знал, что у нее ограниченный бюджет, подходящий для придорожных мотелей, поэтому сделал вид, что не слышит, и приблизился к стойке регистрации. В отличие от Джой у него был зарезервирован номер. Но свободных номеров в отеле не имелось. Все забронировали для какой-то конференции. Оформив документы, Дилан попросил две ключ-карты. Одну он отдал Джой.

Нахмурившись, она спросила:

– Что это?

– Ключ от твоего номера.

– Дилан, ты платил за ленч и бензин. Ты не можешь постоянно платить за меня. – Она попробовала вернуть ему ключ.

– Это мой номер. Зарезервированный.

– На двоих? – тихо спросила она.

Ему хотелось бы, но нет. Дилан покачал головой.

– Поспи. Ночь теплая. Я найду местечко в патио и подремлю там.

– Дилан… Я не могу занимать твой номер. – В ее усталом голосе прозвучала нотка озабоченности.

– Все нормально. Я поднимусь в девять, приму душ. Иди. – Он подтолкнул ее к лифту. Она не стала спорить. Дилан вымотался, и его решимость угасала вместе со звездами. Еще немного, и он мог бы поддаться искушению разделить номер с Джой.

Дилан подождал, а когда она вошла в лифт и дверь в кабину закрылась, тяжело вздохнул и повернулся в сторону патио. Ему не хотелось там спать, к тому же толпа, собирающаяся на завтрак, разбудила бы его раньше времени. Дилан направился в крыло здания, предназначенное для конференций, и вытянулся на длинном кожаном диване. Достав из сумки бейсболку «Доджерс», он надвинул ее на лицо, чтобы не мешал свет, и погрузился в сон, со страхом думая о том, что ждало его через восемь часов.

* * *

После первого же стука в дверь Джой открыла. Она успела принять душ и надеть выглаженные шорты-бермуды цвета лайма и белую блузку без рукавов с обалденным воротничком. Он даже не знал, как назвать этот воротничок. С фестончиками?

Дилан был мрачен. Джонни Каннингем вернулся.

Впустив его, Джой лучезарно улыбнулась.

– Я почти закончила укладывать вещи; сейчас уйду и не буду мешать.

– Как угодно, – буркнул он, бросая вещи на пол.

– Трудная ночь?

Трудный день впереди. Он снял бейсболку, откинул назад волосы, снова надел.

– Дилан… мне так жаль, что тебе пришлось спать во дворе. Здесь есть диван. Ты мог бы выспаться в постели.

Ну да… Нет уж. Он бы уговорил ее разделить и постель, а поутру пришлось бы смотреть в ее лицо, полное стыда и раскаяния из-за того, что она спала с кем-то другим, пусть даже между ними ничего не было. Нет уж, он позаботится, чтобы лицо Джой никогда ничего подобного не выражало. Слишком часто он видел такое выражение на лице Джека, когда тот смотрел на маму, пока Билли наконец не надоело и она не ушла.

– Я прекрасно выспался. – Дилан сказал правду. До восьми он спал как убитый, а потом взял кофе в ресторане и пошел с чашкой в патио.

Джой застегнула чемодан.

– Где ты сегодня выступаешь? Мне бы хотелось посмотреть.

Ну уж нет.

– Я не хочу, чтобы ты смотрела.

Она вздрогнула, а Дилану захотелось ударить себя за то, что обидел ее. Но, если честно, он бы не вынес, если бы она пришла на его выступление именно сегодня.

– Тогда ладно, – медленно произнесла Джой, обводя взглядом номер. Она будто не знала, куда деть глаза и что сказать.

Дилан посмотрел на часы.

– Давай займись сегодня своими делами. Я буду ждать тебя у автомобиля в два. – Он шагнул в ванную и захлопнул за собой дверь. Перевел дух, заставляя себя успокоиться. – Черт. – В ванной пахло Джой. Свежестью, чистотой и цветами. Он оставил свои вещи и туалетные принадлежности в комнате, но ни за что не вышел бы из ванной. Дилан не мог взглянуть ей в лицо после того, как показал себя последним грубияном.

Трус.

Пока Джой не ушла, он стоял в ванной и со злостью смотрел на свое отражение в зеркале. Потом с силой выдохнул. Пора выбросить из головы этот устроенный им самим дерьмовый спектакль.

Дилан быстро сделал свои дела, оставив время для нескольких телефонных звонков. Связавшись с Чейзом, подтвердил планы относительно предстоящей встречи. Позвонил матери, преподававшей артистический менеджмент в Университете Юго-Запада. После развода с Джеком и его переезда она до сих пор жила в том же самом доме в Сиэтле. В этом доме Дилан вырос и считал его единственным на свете, пока не обзавелся собственным жилищем в Санта-Монике. Билли беспокоилась о нем и была недовольна этой поездкой не меньше Дилана, но понимала, почему сын вынужден ее совершить. В последнюю очередь он позвонил адвокату Джека.

– Я в Альбукерке, – сообщил он Рику, когда тот взял трубку.

– Ты помнишь место, о котором мы говорили?

– Я знаю место, сколько времени должен играть и не забуду отзвониться, когда все сделаю.

Рик вздохнул.

– Тебе было бы гораздо легче, Дилан, если бы ты позволил себе получить от этого удовольствие. Отец всегда заботился о твоих интересах.

– Если бы это было правдой, то меня здесь не было бы. – Он бросил трубку.

Дилан выписался из отеля, оставил сумку у консьержа, взял футляр с гитарой и направился в Старый город. Он чувствовал себя так, словно желудок полон кислоты, а ноги налились свинцом. И с каждым шагом они становились все тяжелей. Он еще не дошел до места, а во рту уже пересохло. Добравшись до церкви Сан-Фелипе де Нери, расположенной через улицу от площади Старого города, он не стал заходить в храм. Дилан занял то самое место на тротуаре, о котором говорил Рик, достал гитару, а раскрытый футляр положил у ног.

Выпив полбутылки воды, он надвинул бейсболку «Доджерс» пониже на лицо, проверил, прочно ли держатся солнцезащитные очки на переносице, сглотнул комок в горле, мешавший дыханию и наводивший на мысли о том, что неплохо было бы сбежать с этого места. Потом сделал несколько медленных и глубоких вдохов – так, как учила его Билли, как он сам учил Джой прошлым вечером на мосту, когда у нее случился настоящий приступ паники. Постепенно дрожь прошла, пальцы успокоились. Он начал играть, а потом и запел. Не поднимая глаз и не глядя вокруг. Дилан пел и молил бога, чтобы его не увидела Джой, а если увидит, то чтобы не приближалась и ничем не выдавала своего присутствия.

Сейчас, выступая на улице, Дилан не думал о том, сколько раз его, мальчишку, Джек заставлял выходить на сцену, чтобы явить фанатам своего музыкально одаренного сыночка. Не думал он и о продолжительных панических приступах, неизбежно следовавших за подобными эпизодами. Матери приходилось быть рядом и разговаривать с ним, пока дыхание не восстанавливалось, и уже не хотелось сворачиваться в комок. Потом Билли кричала на Джека, и тот проводил остаток ночи в группе и с бутылкой, а зачастую и с другой женщиной.

Сглотнув комок в горле и пожелав заменившим завтрак таблеткам «Тамс» и чашке кофе задержаться в желудке, Дилан пел, сосредоточившись на мыслях о поездке по Англии, запланированной им и Чейзом, о новых талантливых исполнителях, которых они запишут под своим лейблом по возвращении в Лос-Анджелес.

В час тридцать он забрал из футляра брошенные прохожими двадцать четыре однодолларовые купюры, горсть мелочи и обертку от жвачки и упаковал гитару. Не поднимая головы и стараясь не растерять последние крохи рассудка, он вернулся в отель «Альбукерке», чтобы забрать сумку. И еще раз позвонил Рику с телефона в вестибюле – за счет адвоката.

– Дело сделано, – произнес он и швырнул трубку на рычаг.

Глава 12
До

Джой

Альбукерке, штат Нью-Мексико

Джой проснулась рано. После событий вчерашнего вечера все тело гудело. Мост. Полет. Падение. Дилан. Разговоры о музыке. Молочные коктейли. Ей не терпелось еще раз вспомнить весь этот день с Диланом. Внезапно зазвонил телефон. На экране высветилось лицо Марка, и сердце бешено забилось.

– Привет, – сказала она.

– Доброе утро, детка. Прошлым вечером ты не позвонила. Все в порядке?

– Да, все нормально. Прости, что заставила тебя поволноваться. – Она покраснела, чувствуя себя виноватой. Около полуночи прямо с дороги она отправила ему сообщение, что заселилась и слишком устала, чтобы разговаривать по телефону. Потом отключила звук и заснула, а Дилан вел автомобиль до Альбукерке. Джой было стыдно из-за того, что не позвонила, но она сказала себе, что сделает это сразу с утра. Вот только Марк позвонил первым, застав ее врасплох.

Сделав глубокий вдох, она заставила себя собраться.

– В Большом каньоне страшная давка, но я рада, что посмотрела его.

– Как доехала до Альбукерке?

– Долго и скучно. Смотреть особенно не на что. – Она теребила пуговицу на рубашке, боясь, что Марк поймает ее на лжи.

– Будь я с тобой, не скучала бы. Могу вечером прилететь.

– Нет! – воскликнула Джой слишком уж поспешно и выпрямилась. – Я хотела сказать… не надо, нет необходимости. – Она снова откинулась на спинку стула. – Честное слово, я получаю удовольствие. Просто устала от дороги.

Марк молчал, и Джой забеспокоилась, что обидела его. Какое-то движение снаружи заставило ее подойти к окну. Над горизонтом плыли воздушные шары. От вида огромных красочных сфер в небе у нее перехватило дыхание.

– Что там происходит?

– Воздушные шары. Там, снаружи. Они такие красивые.

– Вышли мне снимок, – попросил он.

Джой выслала.

– Ты узнал у мамы дату свадебных покупок?

– Девятнадцатого августа.

Еще три недели.

– Отлично. Я дам знать моим – маме и Тарин.

– Они могут остановиться у моих родителей. В нашей квартире тесновато.

– В нашей квартире. Мне нравится, как это звучит.

– В самом деле? – спросил он недоверчиво.

– Конечно. А тебе разве нет?

– И мне. Но иногда… – Марк умолк. На том конце линии послышались приглушенные голоса. – Пришел клиент, записанный на одиннадцать. Мне нужно идти. Позвони вечером.

– Позвоню, – сказала она, раздумывая, что он собирался сказать. Иногда что? Неужели Марк думает, что она не хочет переезжать к нему, потому что не согласилась на совместное путешествие?

Марк закончил разговор неожиданно, и Джой сидела уставившись в пустой экран. Даже не предоставил возможности сказать, что она его любит.

Расстроила жениха, задела его чувства. И еще солгала. И все-таки она не жалеет ни об одной секунде вчерашнего дня.

В дверь громко стукнули. Джой посмотрела на прикроватные часы. Девять часов. Во всяком случае, Дилан точен. Она впустила его, и – святые угодники, как простонала бы Джуди – сразу увидела, что он не в духе.

Джой поняла намек. Ей не требовалось повторять дважды «займись своими делами». Она схватила свои пожитки и выскочила из номера. Очевидно, вчерашние события на мосту не произвели на него такого впечатления, как на нее.

«Ну и задница», – думала Джой, направляясь в Старый город. Она переходила из одного магазина в другой, разглядывала ремесленные и ювелирные изделия, но так ничем и не заинтересовалась. Действительно ли ей хочется ехать через всю страну с человеком, который ведет себя как придурок?

Гм… нет.

И для нее это не проблема.

Неужели он не понимает, что она оказала ему услугу? Почему она должна везти его, если он не умеет быть вежливым и относиться к ней с уважением? Оставалось надеяться, что Дилан извинится; в противном случае она не повезет его дальше Амарилло, их следующей остановки. Она не намерена проводить время в обществе хама.

Джой побродила по магазинчику, полному изделий местных мастеров и ювелирных украшений ручной работы. Побаловала себя недорогим серебром и браслетом с бирюзой. Джуди бы просто не обратила внимания на такую красоту, настоящее совершенство. Их приятно надеть. Ей понравился блеск металла и уникальный дизайн единственного камня. Такие вещи никогда не надоест носить.

После ленча во дворике маленького кафе Джой неспешно прогуливалась по площади, не торопясь возвращаться в отель, и в какой-то момент услышала музыку и одинокий голос певца. При первых же звуках она навострила уши. Пел Дилан, она сразу узнала голос. Он исполнял версию панк-группы из девяностых «Лицом к лицу», вещь называлась «Связи нет». Позавчера он исполнял ее в «Блу-Рум», но на открытом воздухе она звучала иначе. Грустно, потрясающе грустно.

Джой обернулась, высматривая его. Где же он?

Должно быть, поблизости находился ресторан или бар. Джой быстро пересекла площадь и резко остановилась через улицу от церкви.

На углу стоял Дилан с гитарой. Рядом задержались несколько человек, но он, казалось, не реагировал на окружающее. Он пел опустив голову, с замкнутым, напряженным выражением лица, спрятав глаза за солнцезащитными очками и надвинув бейсболку на лоб.

Джой посмотрела вокруг. Не может быть, что это – его концерт. Что он делает?

Поет на улице, и, судя по всему, это совершенно ему не нравится.

Почему?

Всем сердцем Джой потянулась к нему. Возможно, именно этим объясняется плохое настроение Дилана утром? И существует причина, по которой ему приходится делать это? Он явно ведет себя как человек, которому не оставили выбора, кроме как стоять с гитарой на этом углу.

Джой сразу пожалела о своих недавних недобрых мыслях. Ее попутчика что-то гложет, а ей нет до него дела. Так могут думать только эгоисты.

Надеясь, что Дилан ее не заметит, Джой опустилась на парковую скамейку спиной к нему. Наверно, чтобы не смущать его, ей стоило бы уйти, но победило любопытство. Не в силах отказать себе в удовольствии слышать его голос, Джой осталась на месте.

Она слушала целый час, пока он не упаковал гитару. Мятые купюры и горстку мелочи, брошенные прохожими в футляр, Дилан отдал дремавшему на тротуаре бездомному. Джой пошла к отелю вслед за своим новым знакомым и видела, как он позвонил по телефону, висевшему в вестибюле.

– Дело сделано.

Какое дело? Концерт? Разве можно назвать концертом то, что она видела?

Дилан швырнул трубку на рычаг, и ей пришлось нырнуть в дамскую комнату, чтобы не попасть ему на глаза. Смущенная тем, что подсматривала, она немного освежила лицо и направилась к автомобилю. Дилан уже ждал ее.

Джой натянуто улыбнулась.

– Как прошло выступление?

– Нормально. – Дилан бросил вещи на заднее сиденье и плюхнулся кресло. Она включила кондиционер – в машине было невыносимо жарко и душно.

– Зрителей пришло много? – спросила Джой, запуская двигатель.

– Нет. – Дилан опустил кресло, надвинул кепку на лицо. – Я страшно устал. Разбуди, когда приедем в Амарилло.

– Ремень! – воскликнула Джой, не справившись с панической ноткой в голосе. Он забыл пристегнуться.

Дилан не расслышал этой нотки или решил обойтись без комментариев и, резким движением вытянув ремень, защелкнул замок.

– Довольна?

Она облегченно вздохнула про себя.

– Да.

Возможно, Дилан вел себя вызывающе, но после того, что она видела на площади и слышала в вестибюле, Джой решила не приставать с замечаниями. Конечно, хотелось бы знать, почему он выступал на улице и почему именно на этой улице. Почему он не рассказал ей о своих планах? Чего стыдится? Играл он потрясающе. И в деньгах не нуждается. Так зачем же он это делает?

С Диланом что-то происходило, и Джой подозревала, что именно этим объясняется его поведение.

Салон «Жука» охлаждался недостаточно быстро. Она раздумывала, не поднять ли верх, но тогда Дилан не смог бы уснуть. И стал бы еще сварливее.

Она подергала ворот блузки, подтянула повыше отвороты шортов. Так и растаять можно. Выбранная на сегодня одежда оказалась неудобной. Ткань кололась и не дышала. Как Джуди терпела такие вещи? Слава богу, носить их придется всего десять дней. Одежду она покупала в винтажных магазинах Лос-Анджелеса исключительно для этого путешествия и собиралась пожертвовать ее кому-нибудь, как только устроится в Нью-Йорке. Чего бы она только не отдала, чтобы залезть в припрятанные в багажнике обрезанные джинсовые шорты и футболку. В них было бы гораздо легче в такую невыносимую жару.

Но Джуди не стала бы так одеваться, напомнила она себе. У этой поездки особая причина. О ее удобстве и самочувствии пассажира речь вообще не шла.

Дилан устроился в кресле, сложив руки на груди. Под рукавом на левом предплечье открылась часть татуировки, похожей на розу ветров. Стрелка компаса указывала на юг, но вместо буквы S была изображена музыкальная нота.

Джой сдала машину назад.

Татуировка больше не вызывала любопытства. Ей было плевать, как она выглядит целиком и что означает.

Пока Джой выруливала со стоянки, Дилан сбросил обувь. Она предоставила ему возможность думать о своем, а сама погрузилась в собственные мысли. И, как стрелка на его руке, указывающая на юг, Джой мысленно устремилась к тому моменту воспоминаний, на котором ее прервали: она оказалась лицом к лицу с Джуди.

– Ты что тут делаешь? – спросила Джуди, проходя мимо Кевина в глубь комнаты. – Мама с папой знают, что ты здесь?

Сестра надвигалась на нее, и Джой отпрянула на кровать. Она не знала, что сказать, чтобы не выглядеть идиоткой в глазах Кевина.

Джуди ахнула.

– Они не знают?! Ты как сюда попала?

– Меня… меня подвезли, – с запинкой выговорила Джой, поднимаясь на колени, чтобы не чувствовать себя такой маленькой.

– Кто? На этой вечеринке я знаю всех, и они тебе не друзья.

– Кевин мой друг. – Взгляд Джой метнулся к нему. Кевин расширил глаза. Он посмотрел на нее, потом в пол, на окно. Казалось, ему очень неловко, и от этого Джой еще больше растерялась.

Джуди навела на нее палец с идеально отполированным ногтем.

– Ах ты мелкая проныра. Ты забралась ко мне в машину.

– Нет, я…

– Забралась! Я знала, здесь что-то не то. Одеяло лежало не там, где оставил папа. Я звоню ему. – Она бросила на постель Кевина спальный мешок и подушку и выхватила телефон из переднего кармана белых обтягивающих джинсов.

– Не смей! – Джой кинулась к сестре, пытаясь выхватить телефон, но та увернулась, и Джой распласталась на кровати, свесив руки.

– Они накажут меня, если я не расскажу, что ты натворила. Отберут у меня автомобиль. Я не хочу, чтобы меня заперли. – Джуди раскрыла телефон, набрала номер и стала ждать, прожигая Джой взглядом, будто лазером.

Джой сгорала от стыда. Она чувствовала, что щеки покрываются красными пятнами, и все из-за того, что Кевин стал свидетелем этого омерзительного скандала между двумя сестрами. Ну почему Джуди всегда следует этим правилам?

Волна паники, словно вырвавшаяся из гейзера в Йеллоустоне, накрыла Джой. Если Джуди дозвонится до родителей, ее запрут на все лето. И тогда прощайте, жаркие деньки, встречи с Тарин в скейт-парке, серфинг по уикендам. Мама заберет ее из команды. Она не увидит Кевина до начала учебного года. Это будет худшее лето в ее жизни.

Джуди выругалась и сунула телефон в карман.

– Нет сигнала.

От облегчения Джой обмякла, уперлась локтем в вещи Джуди. «Пожалуйста, не звони им», – мысленно умоляла она. И тут ее внимание отвлекли вещи на кровати.

– Что это за подушка?

– Я переночую здесь.

– Что? Нет! Тебе нельзя. Я должна вернуться домой.

– Не переживай, сестренка. Лучше бы спросила про мои планы, прежде чем прятаться под одеялом. – Она показала на свой телефон. – Хочешь позвонить папе, чтобы приехал за тобой?

– Черт возьми, нет! Почему ты не можешь отвезти меня? Это не займет много времени.

Сестра наклонилась к Джой.

– Не видишь? Я не могу сесть за руль.

– Почему нет? – спросила Джой, поднимаясь на ноги, чтобы посмотреть ей в глаза. Остекленевшие и красные. Щеки разрумянились, запах изо рта. И пятно пива на блузке. Джуди была пьяна.

Джой испугалась.

– Ничего, если я оставлю вещи здесь? – спросила Джуди у Кевина.

– Э, думаю, ничего. – Кевин пожал плечами.

– Твой брат сказал, что я могу лечь в гостевой комнате. Я не знаю, где это.

– Внизу.

– Ладно. Ты видел Тодда?

Кевин покачал головой, и Джуди выжидающе посмотрела на Джой.

– Не скажу, пока не протрезвеешь и не отвезешь меня домой, – скрестив руки на груди, сказала Джой.

– Даже если бы могла отвезти, тебе нельзя ехать со мной. Ты слышала папины слова. Никаких пассажиров. Тебе придется звонить ему, чтобы приехал. Теперь говори, где мой бойфренд.

Джой вздернула подбородок.

– Я видела его с другой девушкой. Они целовались. – Ложь. Она вообще не видела Тодда, тем более с другой девушкой. Но Джой хотелось повредничать.

– Как, этот лживый кусок… – пронзительно закричала Джуди. – Он сказал мне, что пойдет за льдом. – Джуди в ярости уставилась на сестру, а та пребывала в шоке, что ей поверили. – Никому не попадайся на глаза. Мама с папой убьют меня, если с тобой что-нибудь случится. – Она вышла, хлопнув дверью.

Закрыв лицо ладонями, Джой застонала. Лучше бы она осталась в своей спальне.

– Давай уйдем отсюда, – предложил Кевин.

– Ты же слышал Джуди. Мне нельзя. – Не хватало только усугубить ситуацию. Она уже и так достаточно влипла.

– Я знаю одно тихое место, куда можно пойти. – Кевин достал из шкафа две толстовки. – Снаружи прохладно. Ты можешь спрятать голову. – Он жестом показал, как накрываются капюшоном. Волос и лица видно не будет, и никто не узнает, что это она.

– Наверное, – с тоской в голосе ответила она. Потом натянула на себя толстовку с надписью «Университет Южной Калифорнии». Подол свисал до самых колен. Толстовка пахла Кевином. Даже в такой ситуации у нее затрепетало сердце. Она накрыла капюшоном спутанные волосы и сунула руки в карман-кенгуру.