Текст книги "Дьявол в ее постели"

Глава 9

Меньше недели спустя Франческа оказалась в объятиях дьявола.

Лорд Лютер Кенуэй, граф Девлин, умело вел ее в вальсе по бальному залу маркизы Дэвенпорт, глядя с высоты своего роста так, словно видел в ней единственную женщину на свете.

Однако сама Франческа почти не смотрела ему в лицо, и тому было несколько причин. Прежде всего потому, что невольно обшаривала глазами зал в поисках одного загадочного и невыносимого шотландца.

Но увы, лорда Дрейка нигде не было. Быть может, он не вращается в столь великосветских кругах?

– Кого-то ищете, графиня? – проницательно поинтересовался ее кавалер.

Франческа мысленно упрекнула себя за то, что не уделяет должного внимания своей задаче, и захлопала ресницами, надеясь, что это выглядит игриво.

– Прошу простить, милорд! Видите ли, ваше внимание меня смущает, и я тщетно пытаюсь совладать с собой.

– Ни на минуту этому не поверю! – Кенуэй отеческим жестом похлопал ее по плечу, а затем отнюдь не отеческим притянул к себе вплотную.

Граф Девлин не просто отличался красотой. В нем было то, от чего у женщин перехватывает дыхание: сочетание обезоруживающего обаяния с едва заметным привкусом угрозы. Даже дебютантки на первых сезонах то и дело посматривали в его сторону, хоть он и пожил на свете не меньше полувека.

Желая отвлечься от бешено скачущих мыслей, Франческа начала припоминать все, что знает о нем. Женился молодым на красавице, дочери какого-то сельского баронета. Имел троих детей: старший сын и близнецы, мальчик и девочка. Но несколько лет спустя его жена внезапно лишилась рассудка и утопилась вместе с детьми. Много лет прошло, но тень этой трагедии до сих пор сопровождает его в свете.

«Какое несчастье! – шепчутся дамы, прикрываясь веерами. – Связал жизнь с сумасшедшей и потерял все! Должно быть, поэтому он так больше и не женился».

Граф Девлин был почти непристойно богатым, влиятельным… и, пожалуй, самым порочным человеком в Англии. Если не на всем белом свете.

По крайней мере, судя по тому, что Франческе удалось выудить из одурманенного лорда-канцлера. Во время «допроса» в тайной тюрьме он проболтался, что Кенуэй – глава Триады.

И это было очень похоже на правду. Теперь, думала Франческа, все сходится.

Имя Кенуэя то и дело звучало в расследованиях Рыжих проказниц, но каждый раз где-то на периферии. Кроме того, как дальний родственник семейства Мон-Клэр, он являлся четвертым в очереди претендентом на их наследство. Но до сих пор его трагическое прошлое, репутация филантропа, а главное, убедительные свидетельства против других подозреваемых не давали Франческе повода внимательно к нему приглядеться.

Неужели все это время разгадка была совсем рядом?

Несколько месяцев назад в саду у Кенуэя нашли мертвую девушку. Но он охотно сотрудничал с полицией, ответил на все вопросы, а дальнейшее расследование увело Рыжих проказниц в сторону банды торговцев живым товаром, устроивших перевалочный пункт в подвале у Сесилии Тиг… и снова они ничего не заподозрили! Решили, что убийцы, избавляясь от трупа, подбросили его в случайное место.

Почему, черт возьми, она не сопоставила все раньше?

Второй из руководителей Триады, второй угол злодейского треугольника – лорд-канцлер. Третий угол освободился – недавняя смерть от естественных причин, – и теперь конклав ищет третью кандидатуру. Лорд-канцлер назвал нескольких кандидатов: одни имена ее поразили, другие не удивили совсем.

Она спросила, правда ли, что отец Франчески, бывший граф Мон-Клэр, был не последним человеком в Кровавом Совете, – лорд-канцлер поразил ее, громко расхохотавшись в ответ.

«Кавендишей убили не за то, что они делали в Совете, – ответил он нетвердым голосом, – а за то, что слишком много болтали! Все в этом доме знали о наших делах, за это и поплатились!»

Она хотела продолжать, но допрос был прерван… ловким и чрезвычайно бесстыдным агентом Короны. Будь он проклят, этот человек, кто бы он ни был!

Но то, чего она не знает, неважно. По крайней мере, сегодня. Главное – теперь у нее есть имя. Лютер Кенуэй. Тот, что сейчас сжимает ее в объятиях. Вальс вот-вот окончится, а она не продвинулась ни на шаг!

«Не молчи же, Франческа, не молчи! – умоляла она себя. – Говори что-то остроумное, или кокетливое, или хоть что-нибудь!»

Но все, что ей удавалось – изредка бросать на него взгляды из-под ресниц; ибо в объятиях этого человека она едва удерживала дрожь, а душа ее, казалось, обратилась в кусок льда.

Вот встреча, которой она ждала почти двадцать лет. Перед ней человек, по всей видимости, виновный в гибели ее семьи. И так долго избегавший наказания.

Или нет?

Набравшись храбрости, она взглянула ему в лицо. Все трое его детей погибли страшной смертью. Быть может, эта трагедия сделала его чудовищем? Или он, будучи чудовищем изначально, довел жену до безумия и до ужасного, необъяснимого поступка? Как знать…

Впрочем, неважно. Он ее враг.

Но какого рода враг? Идеалист? Извращенец? Тиран? Создал организацию, которая постепенно превратилась в гнездо разврата – или сам развратил своих последователей?

– Я знаю, о чем вы думаете, – промолвил граф вполголоса, ласково и с ноткой снисходительности.

– Едва ли.

– О том, что нам стоит пожениться.

Франческа споткнулась бы, если бы в этот миг он не подхватил ее и не закружил в па, от которого у любой нормальной женщины перехватило бы дыхание.

Он почти сверхъестественно силен и ловок.

И… неужели только что предложил ей руку и сердце – тем же тоном, каким предлагают партию в вист?

– П-прошу прощения?

Граф улыбнулся; в уголках губ и глаз появились легкие веселые морщинки, и сам он как будто стал моложе:

– Видите ли, это логичное решение для нас обоих.

Франческа привыкла на пару шагов опережать противника; растерянность была для нее непривычна – и неприятна.

– Но… мы же едва знакомы!

– Безусловно. Однако, кажется, во вкусе к танцам вполне друг с другом сходимся.

– Это не причина вступать в брак.

Он усмехнулся странно знакомой усмешкой.

– В очереди на наследование титула Мон-Клэров я стою после вас. И у нас обоих нет наследника. Так почему бы его не завести?

Франческа сглотнула. Сказать, что эта мысль вызвала в ней отвращение – все равно, что назвать Тихий океан «не маленьким» или ад «жарковатым».

– Мне казалось, в линии наследования вы четвертый. Или третий? – поправила она.

– Дорогая моя, после двух внезапных смертей я остался вашим ближайшим наследником.

Кровь отхлынула от ее лица, когда Франческа поняла: он даже из приличия не выкажет сожаления по поводу этих смертей.

Значит, другие наследники скончались? Видимо, совсем недавно – иначе она бы слышала об этом. И, если не примет его предложения, быть может, ее тоже ждет безвременная кончина?

– К чему вам такая жена, милорд? – смиренно поинтересовалась Франческа; в голове вдруг всплыл разговор с лордом Дрейком о скромности. – Я всего лишь уставшая от жизни старая дева.

Вплотную прижавшись губами к ее уху, он прошептал в ответ:

– А по-моему, вы порочная и восхитительно желанная женщина, чьи аппетиты, как я слыхал, не уступают моим. – Он слегка отстранился и сверкнул улыбкой, в которой не было ни грана искренности. – Да и я, осмелюсь сказать, не совсем лишен обаяния.

Это уж точно! Обаяния ему не занимать – но тем он отвратительнее… и опаснее.

– Похоже, я удивил вас своим предложением, – почти сочувственно продолжал он.

«Удивил»? Да это преуменьшение века!

Франческа вдруг ощутила, что не может дышать. Корсет все сильнее давил на ребра – вот-вот треснут и вопьются в легкие! Или уже трещат? Огоньки десятков свечей в хрустальной люстре над головой расплывались, отбрасывали на потолок странные тени.

На миг она испугалась, что оглохла – и лишь когда граф отпустил ее и склонился в низком поклоне, поняла, что вальс окончен.

– Подумайте об этом, – промолвил он вполголоса, ведя ее к столу. Франческа механически шла за ним; у нее подгибались ноги. – И сообщите, если надумаете.

Воздух! Ей нужен воздух!

Мгновенно рядом оказалась Александра, обняла подругу и с самым непринужденным видом повела прочь, к друзьям.

– Фрэнк, ты так побледнела! Все хорошо?

Все еще не в силах говорить, Франческа молча покачала головой.

– Держи! – Александра взяла из рук мужа бокал и протянула ей. – Выпей воды.

– Лучше не воды, а вот этого! – Сесилия с другой стороны протянула ей скотч, и Франческа опрокинула его в себя одним глотком.

– Что случилось? – Сесилия заботливо коснулась ее локтя.

Франческа готова была броситься подруге в объятия, но понимала, что этим возбудит пересуды света и подозрения Кенуэя.

– Что случилось? – Франческа выпрямилась и повернулась спиной к залу, стараясь восстановить самообладание. – Я растерялась, вот что. Ничего не смогла из него выудить, что-то мямлила, как идиотка… а потом он попросил моей руки.

– Он… что? – Александра схватилась обеими руками за свои медные локоны, словно от сообщения Франчески у нее могла взорваться голова.

– Он ближайший после меня наследник титула Мон-Клэр. И считает, что идеальным наследником станет наш с ним ребенок.

Боже, ей нужно еще выпить!

– Но вы ведь едва знакомы! – Сесилия инстинктивно потянулась к Рамзи, и тот, словно защищая ее, шагнул вперед.

– Именно так я ему и ответила.

– Грязная крыса! – прорычал рядом герцог Редмейн, чье смуглое лицо и иссиня-черная борода составляли контраст с молочно-белой кожей его жены.

В последнее время Александра выглядела еще бледнее обычного – из-за своего положения. Франческа не ошиблась насчет беременности, хотя с официальным объявлением Александра и Пирс решили подождать несколько недель. Она хотела бы радоваться за них, но не могла, помня, каков мир, в котором предстоит жить будущему ребенку Александры.

Что за люди его населяют.

Редмейн, не отличающийся деликатностью, нахмурился и повернулся к танцующим.

– Может, мне перемолвиться словечком с этим Девлином? Начнет выступать – язык вырву!

– Милый, не сейчас! – Александра опустила руку мужу на плечо: этого было достаточно, чтобы его успокоить. – Думаешь, он понял, что ты ищешь? – спросила она Франческу.

– Думаю, он уже избавился от всех, кто стоял у него на пути. Если бы считал меня помехой – попытался бы прикончить и меня.

По спине у нее пробежали мурашки – мгновенное желание обернуться и посмотреть, что за хищник скрывается за спиной, кто сверлит ее взглядом из тьмы.

Но Франческа знала ответ. С этим хищником она танцевала несколько секунд назад.

Рамзи, более спокойный из двух братьев, задумчиво потер подбородок:

– Вот о чем стоит спросить: зачем ему титул Мон-Клэров? Он граф Девлин – это стоит большего. У него есть и власть, и политические связи. А к руинам особняка Мон-Клэр, или к вашему состоянию, или – если уж на то пошло – к вам самой он до сегодняшнего вечера никакого интереса не проявлял.

– Верно, – поддержала Сесилия. – Почему сейчас?

Франческа глубоко вздохнула и прикрыла глаза, не в силах выносить озабоченные и встревоженные взгляды близких. Эти люди – единственная семья, которая у нее есть. Все так ей дороги. Так ее любят, так стараются помочь!

Нельзя было втягивать их в эту историю!

Игра становится слишком рискованной. Слишком опасной.

– О, мистер Чандлер! – радостно поздоровалась Сесилия, взглянув куда-то Франческе за спину. – Я вас едва узнала в этом…

– Прошу прощения, мисс Тиг, но, должно быть, вы приняли меня за другого.

Франческа замерла, словно окованная льдом, услышав фамилию «Чандлер» – и тут же растаяла при звуках знакомого голоса с шотландским выговором.

– Я Престон Беллами, лорд Дрейк. Мы с Рамзи как-то раз в Шотландии проводили спарринг. С тех пор он мечтает о реванше.

– Верно, верно! – Рамзи заулыбался во весь рот, явно довольный тем, что появление незнакомца позволило сменить неприятную тему. – Рад снова вас видеть, Дрейк. Позвольте вам представить: их светлости герцог и герцогиня Редмейн. Мою невесту мисс Сесилию Тиг вы, конечно, помните…

Франческа прищурилась: насколько она знала, Рамзи на боксерском ринге не знал себе равных.

– Не припомню, чтобы вы с Рамзи недавно ездили в Шотландию, – заметила она Сесилии.

– О, это было… давно. – Сесилия обладала множеством талантов, но умение врать в их число не входило. Однако, не успела Франческа задать следующий вопрос, она повернулась к новому гостю: – Вы уже знакомы с моей дорогой подругой, графиней Мон-Клэр? Франческа, это… как ты уже знаешь, лорд Дрейк.

Франческа плотно сжала губы, запылавшие при воспоминании о том ночном поцелуе.

– Мы встречались, – сухо проговорила она и, обернувшись к Дрейку, протянула руку в перчатке.

– Только один раз. – Сказал он легким светским тоном, но сжал ее руку так, словно едва сдерживал свою силу, и светло-карие глаза его сказали куда больше, чем слова. – Хотя я надеялся увидеться с вами снова. Если помните, мы даже назначили встречу.

– Жаль было рушить ваши надежды, милорд Дрейк, но у меня уже было запланировано дело. Я и так жалела, что позволила вам надолго меня отвлечь, – сморщив нос в полуулыбке-полугримасе, ответила Франческа. Она и злилась на Дрейка, и радовалась, что своим появлением он отвлек ее от неприятных мыслей.

В ответ он усмехнулся с чисто мужской надменностью:

– Приятно слышать, что я способен отвлекать от дел.

Франческа закатила глаза, при этом поймав вопросительные взгляды других Рыжих проказниц.

– Я хотел бы забрать вас, леди Франческа. – Дрейк скользнул откровенным взглядом по ее алому бальному платью; ей показалось, что взгляд его оставляет за собой огненную дорожку.

– Прошу прощения?!

Точнее, это она дает ему шанс извиниться!

– Я имею в виду, забрать у вашей прекрасной компании на прогулку по саду, – пояснил он, окидывая взглядом ее друзей и обращаясь к ним. – Если вы готовы уступить мне графиню на четверть часа.

– Не уверен, что это прилично… – неуверенно оглядываясь, начал Рамзи.

– Но решать ей, верно? – прервал брата Редмейн и, встретившись взглядом с Франческой, значительно приподнял пересеченную шрамом бровь.

Франческа часто радовалась, что разорвала помолвку с герцогом ради Александры, но порой – как сейчас – понимала, что из него вышел прекрасный родственник.

– Миледи! – вкрадчиво обратился к ней Дрейк. Его голос словно омыл ее теплой волной, прогоняя холод, оставленный Кенуэем. – Прогуляетесь со мной? Хотелось бы кое-что с вами… обсудить.

Она медлила. Боже, неужели еще одно предложение? Будем надеяться, хоть не руки и сердца!

Взгляд ее скользнул к Кенуэю. Тот наблюдал за ней с нескрываемым интересом.

Франческа смерила его вызывающим взглядом, означавшим: «Я тебя не боюсь!» – что было ложью. И, желая наглядно показать, насколько не боится, сама взяла Дрейка под руку и повела в сад.

Его рука была напряжена – Франческа сначала списала это на удивление; но поняла, как ошиблась, едва оказавшись в саду. Дрейк втиснул ее в первый же попавшийся укромный уголок и прильнул губами к ее губам.

Все мысли о сопротивлении мгновенно испарились: она покорилась губам, о прикосновении которых мечтала с тех пор, как Дрейк поцеловал ее в первый раз.

Сердце у Чандлера билось так, словно вот-вот выскочит из груди. Как будто издалека донеслось тихое изумленное аханье Франчески, когда он прижал к себе ее оцепеневшее от потрясения тело. Раздвинул ее губы своими и ворвался внутрь, чтобы ощутить бархат и шелк ее рта. Снова вкусить блаженство, о котором мечтал несколько недель кряду. Он целовал ее тщательно, уверенными движениями, наслаждаясь мгновенной реакцией всего ее тела.

Она ожила в его объятиях: миг – и уже отвечала на поцелуй: голодно, жарко, любопытно, с несдерживаемым наслаждением.

Не слишком ли смело будет предположить, что и она тосковала по нему?

Руки скользнули ему под сюртук, жадно ощупывая мускулистые бока и спину.

Он привел ее сюда не для того, чтобы целовать. Просто… просто так вышло. Чуть раньше, когда увидел ее в объятиях Кенуэя, его охватила пламенная, первобытная потребность заявить на нее свои права.

Он потянулся к ее рукам, ласково отвел их от себя и оторвался от ее губ – с неохотой, словно от мощного наркотика.

Прежде чем продолжить, нужно узнать…

– Скажи, что ты не спала с лордом Кенуэем! – Этот приказ прозвучал как мольба.

Глаза ее – жидкий зеленый огонь – вмиг обратились в камень и подозрительно сощурились.

– Не возьму в толк, какое вам до этого дело!

Может ли она хоть на миг перестать упрямиться? Он выпрямился, готовый, если понадобится, страхом и силой вынудить ее ответить:

– Скажи!

– Я не обязана отвечать на такие вопросы.

– Франческа! – прорычал он.

Она выдернула руки из его хватки, проскользнула у него под рукой и зашагала назад, к веранде.

– Какая вам разница, с кем я сплю? Уверена, вы в курсе, что у меня полно мужчин.

«Ты бы только знала, черт побери, как это важно!»

– Только не он!

– Можно подумать, с лордом Кенуэем спите вы сами! – дерзко усмехнулась она.

– Черт побери, женщина, сейчас не время для идиотских острот! – На мгновение он даже забыл о шотландском выговоре. – Спишь ты с ним или нет? Говори, или…

– Или что?

Она гордо выпрямилась, озаренная луной. Призрачный свет играл на алом шелке платья, ярком, но несравнимом с рыжим пламенем волос. Гордая, воинственная, в цветах огня и крови, Франческа сейчас походила на древнюю богиню, требующую себе кровавых жертвоприношений.

И он принес бы любую жертву, будь она той, за кого себя выдает.

Она облизнула губы и, не сводя взгляда с его рта, повторила вопрос:

– Или что, лорд Дрейк?

– Или я уйду. – Эта угроза прозвучала бы смехотворно, не улови он в ее глазах ответного желания.

– Дверь вон там, – презрительно откликнулась она.

Черт!

Вместо того, чтобы исполнить свою угрозу, он шагнул вперед и схватил ее за плечо.

– Обещай, что не будешь с ним!

Только не с виновником резни в Мон-Клэре!

– Я не стану давать таких обещаний и, мало того, все еще не пойму, почему вы так этим озабочены. Мы с вами почти незнакомы, хоть и обменялись… знаками близости.

Чандлер смотрел на нее как завороженный. Тонкие ноздри ее раздувались, взгляд сверкал гневом, и, казалось, вокруг нее сгущается и потрескивает извлекаемая из эфира убийственная энергия, которая вот-вот направится на него. Такую не соблазнишь. Не запугаешь. Мало того – у нее поразительно сильный для хрупкой женщины хук правой!

Да и не только для женщины, надо сказать.

Как же ее заставить?

Чандлер решил сменить тактику – применить оружие, которым почти никогда не пользовался.

Сказать правду.

– Франческа… вы меня не знаете, но я чудовище. Я человек с сомнительными связями, неограниченными возможностями, обладающий властью почти в любом углу этого города, от самого грязного притона до тронного зала. Понимаете меня?

Взгляд ее вспыхнул, но она кивнула – и молчала, видимо, ожидая продолжения.

Власть, вспомнил он. То, к чему ее влечет. Ее соблазняет власть.

– Я опасен, понимаете? Богат, и моя валюта – не только деньги, но и тайны, и кровь. Понимаете ли вы, о чем я?

– Хватит спрашивать! Я не идиотка. – Она попыталась вырвать у него руку, но на этот раз он ее не отпустил. – Вы пытаетесь меня запугать?

– Да, черт побери! – И он слегка ее встряхнул. – Потому что вы должны испугаться!

– Вас?

– Если понадобится. – Он отпустил ее, хотел запустить руку в волосы, но вовремя вспомнил, что на нем парик. – Если такой человек, как я, говорит, что от Лютера Кенуэя надо держаться подальше, ваше дело – подчиниться.

– Под-чи… что? – Франческа упрямо выдвинула челюсть, сжала в кулаки маленькие руки в перчатках, и повторила, словно не веря своим ушам. – Подчиниться?!

– Франческа, он преступник. Быть может, я чудовище, но этот человек – просто ночной кошмар. Вы не представляете, на что он способен. Он разорвет вас на куски, просто чтобы посмотреть, что внутри.

Но вместо страха на лице у нее отразилось… любопытство.

– Откуда вы знаете?

– Он пройдет по вам, как буря, оставляя на своем пути смерть и разрушение, – продолжал он, не обращая внимания на ее вопрос. – Женщина для него – не человек. Даже не постельная игрушка. Просто… насекомое. Возможно, бабочка, которую можно наколоть на булавку и засушить.

Не в силах удержаться, он снова сжал ее плечи, на этот раз сдержанно, не причиняя боли, которой она не заслужила.

– Пожалуйста. Прошу вас. Даже если вы никогда не подчинялись распоряжениям мужчин – один раз в жизни измените своему правилу! Никогда не оставайтесь наедине с лордом Кенуэем. Ни на одну минуту. Я не допущу…

– Не допустите? – Она напряглась, словно готовая сопротивляться. – Да кто вы такой, что указываете мне, что делать?

Он уронил голову, прижался лбом к ее лбу – невероятно интимный жест для незнакомца. Если, конечно, их все еще можно назвать незнакомцами.

Она права. Разумеется, он не вправе ей указывать. И все же, черт возьми, он не допустит, чтобы она, как и многие другие, пала жертвой лорда Кенуэя!

– Франческа…

– Нет! – Она вывернулась из его рук. – Теперь вы, лорд Дрейк, отвечайте на мои вопросы. О чем вы не хотите говорить? Почему для вас это так важно?

– Потому что хочу… – Он в растерянности уронил руки, не понимая, как и в чем признаться.

– Хотите заняться со мной любовью? Да, этого сложно не заметить.

Чандлер изумленно моргнул, на долю секунды пораженный этим грубым и откровенным словечком в ее устах, а затем рявкнул:

– Хочу вас защитить! Вы не понимаете, с какой опасностью имеете дело!

– Так объясните. Четко и не увиливая, чтобы я поняла. – Она сделала приглашающий жест, а затем скрестила руки на груди. – Расскажите, что вы знаете о лорде Кенуэе.

– Могу сказать только одно. Знаю я достаточно, чтобы вас предостеречь: не пытайтесь делать то, что делаете!

Никогда еще он не чувствовал себя настолько связанным по рукам и ногам, никогда так не проклинал обет молчания, наложенный на него профессией тайного агента!

– Я пытаюсь отпраздновать будущее рождение ребенка своей подруги. Пытаюсь пользоваться титулом, деньгами и свободой, чтобы жить как хочу в мире, где каждый встречный пытается засадить меня в какую-то клетку. – Она шагнула к нему, и взгляд ее смягчился. – А если вы прекратите каждые чертовы две секунды отдавать мне приказы, попытаюсь соблазнить одного подозрительного шотландца!

Он застыл, как вкопанный.

– Вы… что?

– Говорите, вы сильны и опасны? – И она улыбнулась широкой вызывающей улыбкой. – Докажите, лорд Дрейк. Покажите, на что вы способны!