Текст книги "Сегодня и всегда"

Глава 5

Клео убиралась в своей любимой спальне в «Уиллоу», называвшейся у них апартаментами Королевы пиратов. Комната была названа так в честь таинственной Грейс О'Мелли, красивой, загадочной покровительницы морских разбойников, которые еще в семнадцатом столетии бороздили моря вокруг Ирландии. В спальне стояла огромная кровать красного дерева под роскошным бархатным балдахином цвета берлинской лазури, и находился открытый камин, который, правда, имел привычку дымить, а в центре примыкающей к спальне туалетной комнаты размещалась старинная ванна на четырех ножках в виде лап с когтями.

Эту спальню обожали новобрачные, она будила их воображение, как, впрочем, и воображение Клео. Когда она лежала на широкой постели, на которой еще в семнадцатом веке героиня предавалась любовным утехам со своим красавцем капитаном, картины, далеко не всегда невинные, возникали перед мысленным взором Клео.

Она часто думала, что если бы вышла замуж – а это было очень большое «если бы», потому что ни один мужчина не интересовал Клео в этом плане и она предпочла бы жить одна, нежели пойти на компромисс, – то она провела бы свою первую брачную ночь именно в комнате Грейс О'Мелли.

Единственный отрицательный момент заключался в том, что уборка этой комнаты требовала большого труда. Резные деревянные столбики, поддерживающие балдахин, были настоящим прибежищем для пыли, и по сравнению с любой другой комнатой в «Уиллоу» уборка требовала гораздо больше времени. Все должно быть совершенно. Клео стремилась все делать по максимуму.

Едва маленькая Клео начала ходить, как уже семенила следом за своей матерью, помогая ей наводить порядок в каждой пустующей комнате: вытирать пыль, натирать до блеска мебель, подметать, перестилать постели, меняя белье с удивительной скоростью.

Это была нелегкая работа, и когда Клео поступила в колледж, в отеле появился служащий Тони. Предполагалось, что Шейле не придется больше заниматься уборкой. Однако Клео не могла не обратить внимания на тот факт, что этот Тони и команда его помощников – две сестры и двоюродный брат – внезапно все как один слегли с таинственной простудой, которая удерживала их всех в постелях. Клео отметила про себя, что все произошло именно в ту неделю, когда проходили скачки. И такое случалось уже во второй раз за месяц.

Требовалось бы всего лишь шепнуть Тони несколько резких слов на ухо, но, увы, никому это не приходило в голову.

– Он хороший, – сказала мать в пятницу утром, когда Тони позвонил, чтобы сообщить, что он еще очень слаб, но, кажется, дело пошло на поправку.

Клео, Шейла и Даг, повар, готовящий завтраки, сидели за утренним чаем.

– Я дала бы ему одну неделю, – нахмурив брови, сказала Клео. – Кстати, у него есть больничный лист, подтверждающий, что он действительно болен? И что думают по этому поводу остальные?

– Нет, – запротестовала мать, – у нас здесь нет системы больничных листов, дорогая. Я знаю, тебя научили всему этому в колледже, но вести дела в «Уиллоу» – это совсем не то, что руководить большим отелем. Здесь нельзя не считаться с чувствами людей, Клео. Если твой отец или я дадим понять, что подозревали Тони в обмане, он может уйти от нас.

– А, отсутствуя две недели из-за какой-то мистической простуды, он считается с вашими чувствами, мама? – Клео так и горела яростью против Тони, который, по общему мнению, был прекрасным человеком, но так обожал лошадей, что заслуживал, чтобы скачки были названы в его честь. – Ну и что, если он уйдет? Сами как-нибудь справимся.

– Он не требует больших денег, нам это выгодно. – Высказав столь важный аргумент, Шейла поднялась со своего места.

– Какая же тут выгода, если мы должны сами убирать весь отель и оплачивать дни его болезни, даже не имея никаких доказательств, что это действительно так? Знаете, если Тони лежит сейчас больной в постели, а не торчит на скачках, тогда я Наоми Кэмпбелл.

– Ты так все усложняешь, Клео, – покачал головой Даг, когда Шейла вышла из-за стола. – Видимо, тебя этому научили в колледже?

– Да, но, к сожалению, здесь никто не хочет воспринимать меня всерьез, – вздохнула Клео.

Она подвинула к себе чашку с чаем и, чтобы как-то отвлечься от мыслей о Тони, взяла местную газету, которая лежала на столе. Это были обычные местные новости: строительная компания добивалась разрешения на постройку огромного жилого массива на Килкенни-Сайд в Каррикуэлле; девушки из монастырской школы собрали 2000 евро для местного хосписа, сыграв на Валентинов день, спектакль «Как вам это понравится?». Внимание Клео привлекло большое объявление об открытии «Клауд-Хилл-спа».

Клео слышала, что одна приезжая американка купила старый особняк Делейни и весь этот год перестраивала его, превращая в центр здоровья и релаксации – Клауд-Хилл.

Однако даже местные сплетники не знали ничего конкретного об этой таинственной женщине. И вот сейчас сообщалось, что центр открыт.

«"Клауд-Хилл-спа": обновленная жизнь».

Звучало это довольно банально, но на фотографии выглядело отлично. Дорого и элегантно по сравнению с «Уиллоу». Клео решила сама все проверить, и сделать это не откладывая.

Когда с завтраком было покончено, женщины снова взялись за уборку. Клео продолжала негодовать на отсутствие Тони. Если бы она заправляла делами в «Уиллоу», то быстро покончила бы с таким поведением. Она могла поставить последний доллар, что владелица Клауд-Хилла не чистит сама сауны и не стирает махровые полотенца.

Клео больше не позволяла матери убирать ванные комнаты, вся эта работа головой вниз уже не для нее, и настояла, чтобы уборка ванных оставалась за ней. Убираясь в это утро в апартаментах Королевы пиратов, Клео с раздражением вытирала со лба пот. Ее злость была сильнее, чем обычно.

– Три, три давай… – ворчала она себе под нос, согнувшись над большой старинной ванной со своей щеткой. – Три, если хочешь, чтобы и намека на микробы не осталось.

Десять минут спустя она вошла в спальню и увидела, что Шейла сидит на краю постели. Мать выглядела бледной и измученной.

– Мама! – Клео опустилась перед ней на колени. – Что случилось? Тебе нехорошо?

– Все прекрасно. – Шейла жестом показала, чтобы Клео встала. – Просто тяжело дышать. Твой отец так храпел ночью… сколько я ни пыталась разбудить его, все без толку, так что я не сомкнула глаз.

– Пойди вниз и приляг, – предложила Клео, успокоившись, что ничего страшного как будто нет. Храп отца мог достать кого угодно.

– Нет-нет, – покачала головой Шейла. – Кто поможет тебе убрать остальные комнаты?

– Мне никто не нужен, – заверила ее Клео. – Мне будет спокойнее, если ты пойдешь и отдохнешь.

– Ты самое лучшее перышко в моем крыле, – улыбнулась Шейла Мейлин.

– Мама, ну что ты, – смутилась Клео, тронутая словами матери. – Ты совсем расклеилась…

– Я подумала, что ты превратилась в мисс Кнут, когда бедняга Тони сообщил по телефону, что он еще болен, – пошутила мать.

– Для халтурщиков – да, я мисс Кнут, – улыбнулась Клео. – Я научилась этому в колледже, иначе как добиться результата от персонала? И если вы с папой позволите мне сказать пару слов Тони, вот увидишь… он сразу станет лучше работать, – уверенно добавила она. – Мы должны думать об «Уиллоу» и о тебе. Зачем нанимать собаку и лаять самим? Либо Тони будет работать, как следует, либо его следует уволить. Ты не согласна?

Мать натужно улыбнулась.

– Согласна, дорогая, – кивнула она. – Ты права, я очень устала. Пойду все-таки прилягу.

Когда Шейла ушла, Клео с новой энергией принялась за дело. «Подсчитаем издержки», – вот что сказала бы она Тони, предстань он сейчас перед ее глазами.

– Ты не поверишь, я только что собиралась послать тебе сообщение. Между нами телепатическая связь, не иначе! – с восторгом воскликнула Триш, когда Клео позвонила ей.

– Скорее, психопатическая, – хмыкнула Клео. – Не уверена насчет телепатии.

– А я уверена, – спорила Триш. – Сегодня меня так и распирает от невероятной энергии и всякой мистики, и я как раз собиралась пригласить тебя к себе на завтра, потому что у нас намечается вечеринка. Дома, но с ди-джеем и все такое. – Триш считала, что это последнее слово моды. Тот факт, что ди-джей был другом друга подруги, мало интересовал ее. Сам же ди-джей предпочитал вечеринки в клубах домашним тусовкам. Но в клубе никто не позволил бы Триш заказать ее любимую Бейонс или Кристину Агилеру, она же, в свою очередь, ни за что не стала бы слушать рэп.

– Я не могу, прости. – Клео ничего не имела против вечеринки, но как раз завтра прибывал автобус с туристами из Финляндии, которые должны были ужинать в ресторане и в пятницу, и в субботу. Ей необходимо быть на месте, чтобы помочь. – Мы ждем на уик-энд наплыв народу, а я знаю, что мама устала.

– Что ж, жаль, но, по крайней мере «Уиллоу» не пустует.

– Да, конечно, – пробурчала в ответ Клео.

– Не будь старой грымзой, – засмеялась Триш. – Ты только недавно жаловалась, что отель заполнен лишь наполовину, а теперь, когда вы ждете гостей, ты снова ворчишь.

– Спасибо за совет, «Персона, полная энергии и мистики», – не без сарказма заметила Клео.

– Да ладно… извини.

– Принято. И хотя отель будет полон в эти выходные, дела обстоят не так хорошо, как кажется.

– Почему?

– Места заказаны еще в прошлом году, и это в первый раз, когда отель полон… – Клео подсчитала в уме, – да, впервые за восемь месяцев.

– Впечатляет. Вечеринка немножко подбодрила бы тебя, – вздохнула Триш, неугомонная, как всегда. – Ты могла бы встретить «Вполне симпатичного мистера», пока ждешь «Мистера, совершенного во всех отношениях».

– Нет, «Мистера, совершенного во всех отношениях» не существует в природе, но все равно спасибо, – улыбнулась Клео. – Я тебе позвонила, потому что завтра собираюсь посмотреть, что за спа открылись в старом поместье Делейни, и хотела позвать тебя с собой. Прочла об этом в газетах и просто умираю от любопытства, потому что сама полна идей об оздоровительном центре, который мы могли бы открыть. Но дома никому не хочу говорить об этом, потому что они скажут, что я вечно витаю в облаках…

– Но я никак не могу сейчас приехать в Каррикуэлл, – виновато сказала Триш, – и не только из-за вечеринки. А как насчет Эйлин?

Эйлин была их третьей подружкой по школе и работала в местном госпитале медицинской сестрой.

– Она в этот уик-энд работает, – вздохнула Клео. – Что ж, тогда пойду одна.

– А на какие процедуры ты нацелилась?

– Общий массаж тела – это непременно. Массажист – классный специалист из Австралии, выглядит о-о-очень привлекательно. Отличный дайвер, серфингист, шесть или восемь кубиков на животе.[7]7
  Выражение, употребляемое в бодибилдинге.


[Закрыть]

Триш не выдержала:

– О, какая же ты… умоляю, не езди в этот уик-энд! Подожди, пока я…

– Ну, уж нет… я настроилась.

– А еще подруга называется!

– Дуреха, сама подумай: откуда я знаю, какой массажист тебе нужен?

– Что ж, если там вдруг окажется настоящий австралийский качок, звони мне, я тут же прилечу, – прыснула Триш. – Сама знаешь, как мне везет, просто талант какой-то, вечно умудряюсь подцепить нечто совершенно безнадежное.

– Я думаю, вокруг тебя крутятся парни только одного сорта, ведь именно их ты обычно приглашаешь на свои вечеринки, – невинно произнесла Клео.

– Посмотрим, – пообещала Триш, – посмотрим. Когда я найду настоящего австралийского серфингиста с мускулистым телом, узкими бедрами и широченными плечами, тогда ты локти будешь кусать.

– И не подумаю. Я попрошу телефончик его брата, – засмеялась Клео. – «Никогда не теряй надежду!» – это мой девиз.

Имея ограниченное количество денег в кармане, Клео решила, что в «Клауд-Хилл-спа» обойдется без маникюра и закажет что-нибудь не слишком дорогое. Но потом ей в голову пришла идея получше. Сегодня она просто поинтересуется проспектом с предлагаемыми услугами и изучит его.

Взяв старый автомобиль матери – все семейство пользовалось им уже добрых пятнадцать лет, и в нем все еще неуловимо пахло овчарками, которых разводил предыдущий владелец, – она отправилась в путь. Треща и угрожающе фыркая, старая развалюха преодолевала повороты и пригорки и, наконец, остановилась около спа. Клео ощутила невольный испуг. Фотография в газете не могла полностью передать то, что открылось ее глазам.

Без кучи денег, которых у Мейлинов не было, «Уиллоу» никогда не сможет сравниться с этим заведением. Элегантный, отлично отреставрированный особняк дышал восстановленной роскошью, а ухоженный сад был просто великолепен. Даже массивные мраморные урны у парадных дверей были совершенны – камень хотя и старый, но не производит впечатления, что дотронься до него, и он треснет.

Клео вошла в ресепшен и задохнулась от удовольствия и зависти. Это все равно, что войти в красивый и при этом очень уютный дом. Пол из кремовой плитки, удобные низкие кушетки, на одной стене полки с книгами, на другой – акварели, изображавшие разновидности флоры. Большой открытый камин. Здесь царила атмосфера покоя и роскоши, которую никак нельзя было назвать кричащей. Несомненно, чтобы добиться подобного эффекта, требуются большие деньги, но вы не преуспеете в этом, если точно не знаете, чего именно хотите.

Появившаяся девушка заставила сердце Клео забиться еще сильнее. Все в ней дышало совершенством – тонкое восточное лицо, нежная фарфоровая кожа, одежда оливково-зеле-ного цвета, а главное, улыбка. Да, улыбка…

Клео подумала о Тамаре за стойкой «Уиллоу». Пока Тамара не вспомнит, как герои «Двенадцати друзей Оушена» идут на дело и, терпя недостаток в женщинах, привлекают Джулию Роберте с накладным животом, из нее никакими силами не выжмешь улыбку.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – тепло спросила девушка с едва заметным акцентом.

– Мне бы хотелось посмотреть проспект, – решительно начала Клео. Она специально приехала сюда и должна сделать то, что задумала.

– Так много людей приходило сегодня по объявлению в газете, что разобрали все проспекты, – посетовала девушка, не скрывая приятного удивления. – Но я позвоню, чтобы принесли для вас.

– Здесь так красиво, – сказала Клео в ответ на ее любезность. – Я не представляла, что будет так шикарно. И ваша форма мне тоже нравится. Хотя, впрочем, даже надев мешок, вы все равно будете выглядеть чудесно, – добавила она с абсолютной искренностью.

– Вы думаете? А мне казалось, что мне этот цвет не идет, – отозвалась девушка, старательно выговаривая английские слова. – Вы считаете, что я ошибаюсь?

– Да вы просто великолепны! – воскликнула Клео. – Вы такая красивая. Взгляните на себя! Я уверена, половина клиентов заказывают услуги, потому что надеются, что смогут лишний раз взглянуть на вас.

– Что вы, – ответила девушка, покраснев как пион. – Вот моя сестра, так она точно красавица. А я нет. У вас такие чудесные волосы. Мне всегда хотелось, чтобы мои волосы так вились.

– Эти кудри отравляют мне жизнь, – вздохнула Клео. – Мне-то как раз хотелось бы иметь прямые волосы, как у вас. – И она рассмеялась, потому что никогда не думала, что кто-то столь безупречно красивый как эта девушка, станет заниматься самокритикой в ее присутствии. – Женщины! Что нам надо? – вздохнула Клео. – Нам почему-то всегда кажется, что мы отвратительны как смертный грех.

– Я надеюсь, ни одна из вас не думает так, – послышался низкий мелодичный голос. И из двери, расположенной за стойкой ресепшен, появилась женщина со стопкой проспектов в руках.

– Миссис Мейер, большое спасибо, – с легким поклоном проговорила красавица.

Миссис Мейер протянула один проспект Клео, которая вдруг ощутила, что слово «обманщица» внезапно отпечаталось на ее лбу.

– Здравствуйте. Я миссис Лия Мейер.

– Клео Мейлин. – Клео протянула руку. – Я зашла посмотреть…

«Невозможно лгать под этим дружеским взглядом», – подумала Клео. В Лии Мейер, высокой и стройной, было что-то царственное, и вместе с тем она удивительным образом располагала к себе. Казалось, ей можно было рассказать абсолютно все, даже то, что вы скрывали от других.

– Ну и что скажете?

– Просто фантастика!

– Я могу показать вам все, что у нас есть, если хотите… – предложила Лия. – Что именно вас интересует? У нас разные процедуры, но для начала мы предлагаем отдых одного дня, включающий процедуры релаксации и восстановления.

История, заранее придуманная Клео, стала казаться ей все более сомнительной, поэтому она импровизировала на ходу:

– Моя семья владеет отелем в городе, и я хотела бы посмотреть, чем вы располагаете, чтобы потом рассказать нашим гостям.

– Так мы партнеры? – улыбнулась Лия. – Тогда я должна предложить вам бесплатные процедуры, чтобы вы могли оценить все, чем мы располагаем.

– Нет, пожалуйста, – засмущалась Клео. – Правда, мне неловко.

– Что за глупости! – воскликнула Лия. – Жасмин, – обратилась она к девушке, – дай мне, пожалуйста, книгу записей.

Лия быстро пробежала глазами большой еженедельник.

– Индийский массаж головы, это полчаса, – предложила она. – А потом, если хотите, можете принять горячую ванну вместе со мной. Вода из термальных источников. Десять минут – и вы снова полны энергии, даже если у вас был трудный день. А я люблю компанию.

Было бы просто смешно отказываться.

Первые десять минут массажа Клео беспокоило, что она не была полностью откровенна с Лией, но потом все мысли покинули ее. Она уже не могла думать ни о чем – ни об отеле, ни о своей семье, ни о проблемах с деньгами, ни о том, что в ее жизни явно не хватает мужчины.

– Просто невероятно, я никогда не испытывала ничего подобного, – призналась Клео позже, когда, надев кремовую робу и предложенный ей купальник, она шла следом за Лией по мягко освещенному коридору. Клео была взволнована неожиданным эффектом массажа. – Знаете, – говорила она, – я даже представления не имела о том, что вы делаете здесь.

– Что ж, попробуем восполнить пробел, – улыбнулась Лия, входя в комнату, откуда открывался потрясающий вид на озеро и Каррикуэлл. Внутри, занимая почти все пространство комнаты, стояла огромная купель с горячей водой. Ароматные пары витали в воздухе. Окна в комнате явно можно было раздвинуть, поэтому при желании вы могли принимать горячую ванну на свежем воздухе.

– Вот это да… – было все, что могла произнести Клео.

– Прекрасная реакция, – улыбнулась Лия. – Немножко экстравагантно, но ванна одна на двоих. Эта вода способна творить чудеса, особенно когда испытываешь уныние. Вам нужно ухаживать за собой, Клео, и прекратить суетиться. Вы не понимаете, какой сильный стресс испытываете. – Лия сняла робу и погрузилась в купель, стройная, с загорелой кожей, заставляя Клео вспомнить об амазонках.

Клео последовала примеру миссис Мейер и окунулась в горячую воду.

– Чудесно! – блаженно вздохнула она, погружаясь глубже, так что на поверхности осталась только голова.

Они лежали молча, и Клео подумала, как прекрасно помолчать вдвоем. Если бы рядом была Триш, она разразилась бы монологом об изысканности интерьера, или восхищалась бы видом из окна, или расспрашивала бы, из какой части Америки приехала Лия, потому что ее «акцент такой приятный и мелодичный». Но Клео понимала, что Лии вовсе не нужны такие разговоры, она просто лежала с закрытыми глазами и улыбкой, приподнявшей уголки ее губ.

– Расскажите мне о вашем отеле, – неожиданно попросила Лия.

И Клео выложила ей все начистоту. Как она любит свой дом, но беспокоится, что «Уиллоу» не устоит, если не произвести радикальных изменений.

Лия проявляла искреннюю заинтересованность; она задавала именно те вопросы, которых ждала Клео, и ничем не выдала своего неудовольствия, когда Клео, глубоко вздохнув, призналась, что цель ее посещения вовсе не та, какую она назвала вначале.

– Ненавижу врать, – сказала она. – Я пришла не для того, чтобы потом направлять к вам клиентов из числа наших гостей.

– Ничего страшного. Вы просто пришли проверить, что тут и как, это нормальное желание истинного бизнесмена.

– И вы на меня не сердитесь?

– Я думаю, что могла бы предложить вам работу. Нам нужны люди с вашим умом и способностями.

Клео была польщена.

– Спасибо, но я вынуждена отказаться. У меня обязательства перед «Уиллоу».

– Понимаю, – улыбнулась Лия. – Семья на первом месте.

Клео кивнула.

– Не каждый способен это понять.

– А что вы будете делать, если дела в отеле пойдут совсем плохо и его придется закрыть?

Вопрос был болезненным.

– Не знаю, – медленно сказала Клео. – Это было бы ужасно – знать, что другие люди будут владеть вашим домом, и вы уже никогда не сможете вернуть его. Это было бы катастрофой. – Хотя вода была теплой, по телу Клео пробежала дрожь.

– Но вы справитесь, я уверена.

Клео подумала о своей семье и о том, сколько им пришлось преодолеть за последние годы. Что ж, как говорится, каждая семья несчастлива по-своему. К примеру, семья Триш могла бы организовать собственное реалити-шоу на ТВ, они выясняли бы отношения, а им за это еще и платили бы. По сравнению с ними семейные ссоры Мейлинов просто детский лепет.

– Мы справимся, – твердо сказала Клео. – Мы не раз справлялись.

Часом позже она была уже дома, и хотя ощущала некоторую усталость, на душе явно стало легче. В ту ночь кошмары об отелях-конкурентах не мучили ее. Лия была права: она воспрянула не только телом, но и духом. «Уиллоу» мог бы построить свой маленький оздоровительный центр, и они могли бы сотрудничать с Клауд-Хиллом. Над этим стоило подумать.

На следующий день Клео просто не могла удержаться, чтобы не рассказать дома о Лии Мейер. Барни заехал к ним по пути на футбол, и теперь Клео, Барни и их родители сидели на кухне.

– Она такая красивая, просто кинозвезда, только очень сдержанная и спокойная. А если бы ты видела, мама, во что она превратила этот старый особняк! Теперь это настоящий храм отдохновения. Он просто великолепен, – вздыхала Клео, не без грусти сообщая такие новости.

– Клео, прекрати изводить себя, это моя привилегия, – остановил ее Барни.

Все рассмеялись.

Барни становился совсем другим, когда Сондры не было рядом, и Клео вспоминала, как дружны они с Барни были в детстве. Им надо больше бывать вместе, нельзя допустить, чтобы Сондра разрушила их сердечные отношения.

– Там такая чистота, все просто сияет, – продолжала Клео. – Не знаю, сможем ли мы с ними конкурировать.

– Что ты хочешь сказать? – спросил отец. – Что мы должны продать отель и эмигрировать, потому что мы не похожи на Клауд-Хилл?

– Папа! – взмолилась Клео. – Они предлагают совершенно иные услуги, чем мы. Наш отель и Клауд-Хилл осваивают разные направления бизнеса. – Она сама почти верила в это.

В понедельник утром Клео по просьбе отца отправилась в банк и вернулась домой к одиннадцати.

Мать, подтянутая и опрятная в черных джинсах и мягком свитере из ангоры, сидела в уголке кухни и разбирала почту.

– Клео, дорогая, будь добра, приготовь отцу чай. У него в офисе гость, и я не хочу, чтобы Даг слышал их разговор.

Клео оставила мысль о чашке кофе и быстро собрала все необходимое на серебряный поднос, заинтересованная, кто же этот таинственный посетитель.

– Не этот чайник, – сказала мать, – он подтекает. И не забудь хорошие ложки. И нужно четыре чашки, а не две, – добавила она.

– Четыре? – удивилась Клео.

– Еще для Барни и Джейсона.

Клео поставила на поднос еще две чашки.

– Ты хочешь сказать, что братья тоже там? И с кем же они беседуют?

Джейсон и Барни почти ничего не делали в «Уиллоу».

– Да это всего лишь бухгалтер мистер Стейви.

Клео ощутила знакомый прилив раздражения, но постаралась подавить его.

– Почему же отец не позвал меня? – спросила она. – Я говорила ему, что хотела бы встретиться с мистером Стейви.

– Отец и сам может все уладить, – сказала мать.

Ложки со звоном упали на поднос.

Отец улыбнулся, когда она принесла чай, и Клео инстинктивно улыбнулась в ответ. Всегда оставаясь джентльменом, он поднялся ей навстречу, высокий, стройный, с серебристыми волосами, зачесанными назад над высоким лбом, и взял поднос из рук дочери. Клео почувствовала, как сжалось ее сердце при взгляде на его усталое лицо.

– Спасибо, моя дорогая, – сказал он, – но, к сожалению, мистер Стейви не располагает сегодня временем для чая. Он должен идти.

Бухгалтер был уже на ногах и поспешно собирал бумаги.

– Спасибо, но в другой раз, – бросил он, стараясь не встретиться взглядом с Клео.

Барни и Джейсон налегали на печенье. К досаде их сестры, оба унаследовали тонкокостную конституцию матери и могли съесть сколько угодно, не прибавив ни грамма.

Мистер Стейви пожал руку Гарри Мейлину и направился к двери.

Клео, открыв для него дверь, посмотрела бухгалтеру в глаза.

– Все в порядке, мистер Стейви? – спросила она.

Мистер Стейви грустно взглянул на нее. Несмотря на тридцатилетний стаж в бизнесе, он оставался человеком, неспособным скрыть плохую новость. Все, что он думал, было написано на его лице.

– Сложное время, – вздохнул мистер Стейви. – Я должен идти. До свидания.

– Поговорим о приговоре и осужденном, – произнес Барни с набитым ртом, когда Стейви ушел. – Все бухгалтеры одинаковые – несварение желудка и только плохие новости. Ты же сама говорила, что не сегодня-завтра отель закроется. – Он потянулся за очередным печеньем, сделал последний глоток чая и вышел. «В этом весь Барни, – подумала его сестра, – настоящий Спиди Гонсалес[8]8
  Герой мультфильма, мышонок, отличающийся стремительностью и смекалкой.


[Закрыть]». Барни зарабатывал на жизнь, продавая машины, и утверждал, что девиз современного человека – высокая скорость во всем. Клео не соглашалась с ним. Каждому человеку необходимо время, чтобы отдохнуть и расслабиться, – именно покой привлекал клиентов их отеля, хотя покой этот был иллюзорным, ведь ни для кого не было секретом, что персонал отеля сбивался с ног, чтобы услужить гостям.

Клео почувствовала руку отца на своем плече.

– Все будет хорошо, детка, – сказал он. – Мы это осилим, не в первый раз.

И он улыбнулся ей такой же обаятельной улыбкой, как ее собственная.

Клео глубоко вздохнула, собираясь с силами.

– Все не так просто, папа, – сказала она. – Мы не можем жить надеждой на чудо. Нам нужно повысить уровень обслуживания, взять ссуду в банке, найти инвестора. Мы на пути к полному краху. Разве ты не видишь?

Джейсон встрял в разговор, прежде чем Гарри успел ответить.

– Клео, прекрати! Мы все сыты по горло твоим недовольством и разговорами, будто мы все делаем не так. Лучше поезжай в Донегол и оставь нас в покое. Как ты думаешь, почему отец нас позвал, а тебя нет? Ты всех уже достала своими вопросами. У нас все нормально, поняла? Ты и мать довела до стресса всеми этими разговорами. Оставь это дело!

– Я не могу, – упрямо возразила Клео.

– Клео, Джейсон прав. Оставь это… – резко сказал отец. – Всему свое место и время. У меня есть некоторые мысли на этот счет.

– Расскажешь мне? – спросила Клео. Ее лицо горело от обиды. – Разве я не член семьи? Или я не заслуживаю знать, что происходит? Я помогу тебе, если позволишь. Я была первой в моей группе в колледже, а это что-то значит.

– Пара лет в колледже не делает из тебя Билла Гейтса, – бросил Джейсон. – Ты ничего не понимаешь, Клео.

– Я больше не желаю разговаривать об этом! – отрезал отец. Он сказал это так, как когда-то говорил: «Иди в свою комнату, Клео», – если она дралась с братьями. – Я знаю, что ты считаешь, будто бы ты одна разбираешься в гостиничном бизнесе, но ты ошибаешься. Предоставь мне заниматься делами отеля.

В понедельник позвонила Триш и принялась рассказывать Клео о вечеринке, мужчинах и о том, как долго ей пришлось убираться на следующий день. Она до сих пор не пришла в себя, так как праздник закончился только в четыре утра в воскресенье. Зевая, Триш объясняла, что ни одного интересного парня на вечеринке не встретила, но зато нашла партнершу по танцам, которую звали Кэрол. В столовой они сдвинули мебель к стенам и всю ночь отрывались по полной программе. Кэрол любила ту же музыку, что и Триш, и ди-джей, которому явно нравилась Кэрол, крутил их любимые хиты ночь напролет.

– Она просто чудо, тебе понравится, – тараторила Триш. – А как эта девушка танцует… супер! И наши вкусы совпадают, она любит ту же музыку, что и я. Кэрол сказывала, что собирается в Австралию, но не просто так, а работать. Она физиотерапевт и предлагает мне поехать с ней.

Клео почувствовала укол ревности. Она и Триш делали все вместе с тех пор, как познакомились в классе мисс Минтон, а было это почти восемнадцать лет назад. Ей бы и в голову не пришло планировать какое-то путешествие, предварительно не обговорив это с Триш и не уладив свои семейные проблемы. Клео считала, что если она все же сможет куда-нибудь поехать, то и Триш поедет с ней.

– Она знает все о разрешениях на работу и все такое, – радостно трещала Триш. – Клео, она просто чудесная! Когда ты впервые видишь ее, то думаешь, что она тихоня, но «вау, беби», эта девчонка – огонь!

– А как она оказалась на вечеринке? – спросила Клео, чувствуя себя подозрительной тетушкой, любопытствующей, есть ли у поклонника племянницы необходимые рекомендации.

– Ты знаешь Пата, друга Сэмми? Так вот, Кэрол – лучшая подруга его сестры, и они хотели все вместе пойти в джаз-клуб, но сестра его заболела, и тогда Пат сказал, что возьмет Кэрол на вечеринку. По-моему, она ему тоже нравится, – заключила Триш.

– Неужели?

Пат был на периферии дублинского кружка друзей Триш, и Триш с Клео не принимали его в расчет. Он был хорошо известен своими связями с моделями, а это означало, что Кэрол и в этом плане представляла для него интерес.

Телефон Триш издал характерный звук, свидетельствовавший о том, что кто-то звонит по второй линии.

– Это Кэрол, – забеспокоилась она. – Мы собрались сегодня пойти на фестиваль комедий. Ты как, может, тоже пойдешь?

– Не могу, извини, – коротко бросила Клео.

– Жаль… тогда созвонимся завтра. Пока!

Все дальнейшее произошло отчасти из-за того, что Клео почувствовала себя отодвинутой в сторону, а отчасти потому, что ее расстроил разговор с отцом.

И именно поэтому, когда часом позже позвонил Нат Шеридан и пригласил ее приехать в Голуэй на следующий уик-энд, она сказала «да». Поводом был день рождения его матери. Ей исполнялось шестьдесят. Торжественный обед намечался в их семейном отеле «Рейлуэй-лодж», которым Нат учился руководить. Обычно Нат посыпал ей сообщения на мобильный, а в этот раз говорил сам, так что Клео поняла, что случай из ряда вон выходящий. Она считала, что эсэмэски незаменимы для людей нерешительных и обуреваемых страхами, ведь они позволяют общаться с человеком, даже не говоря с ним по-человечески.

– Знаешь, было бы здорово, если бы ты приехала… как мой друг, – сказал Нат. – Ничего больше. Конечно, если ты сама хочешь. Я понимаю, что следовало заранее… Но я не хотел беспокоить тебя, думал, может, у тебя намечено что-то еще…

Разговор – типичный для Ната. Никогда нельзя понять, куда он клонит. Он учился вместе с Клео в колледже, они стали друзьями в первый же день, и их дружба устояла, когда Нат намеревался изменить характер отношений, но Клео отказалась, сказав, что «им лучше остаться друзьями».