Текст книги "Ковчег любви"

Джудит проглотила комок в горле. Одна мысль о вертолете приводила ее в ужас.

– Ник… – начала она.

Он посмотрел на нее исподлобья.

– В чем дело?

– Ты забыл, что я боюсь летать?

– Это лишало меня твоего общества во время поездок, так что нет, не забыл. – Его глаза насмешливо засветились. – Кроме того, я же сам глушил тебя коньяком, когда мы летели в Париж провести медовый месяц. Помнишь?

Джудит покраснела.

– На самолете… Извини, что я причиняю тебе столько хлопот, но от одной мысли, что придется лететь даже не самолетом, а вертолетом, у меня поджилки трясутся.

– А я думал, ты на все готова, лишь бы оказаться от меня подальше, – едко произнес он и нетерпеливо вздохнул. – Раньше говорить надо было. Теперь Дан Эббот, наверное, уже в пути.

– Тогда… тогда ты мог бы со мной полететь? – с отчаянием в голосе спросила она.

Он сощурил глаза.

– Мое присутствие что-нибудь изменит?

– Да, – не таясь, сказала она, глядя на него с откровенной мольбой. – Прошу тебя, Ник.

Он пожал плечами.

– Хорошо. Вряд ли я имею право сажать на шею Дану пассажирку-истеричку. Пойду закрою все и возьму пиджак. Потом выйдем на газон. Будем ждать. Остается надеяться, что Дан сможет забросить меня обратно.

– Я частично оплачу расходы, – поспешила сказать Джудит, когда они увидели в небе вертолет.

– Это ни к чему, – сухо ответил он. – Ты не просила устроить тебе путешествие на вертолете, так что ничего не надо оплачивать. Я же сказал: это мой тебе подарок. Ну вот, Дан спускается, а поэтому хватит спорить. Возьми себя в руки: ты оглянуться не успеешь, как окажешься целой и невредимой в Лонгхоуп.

Последние слова Ника заглушил звук рассекавшего воздух винта. Шум становился все громче, и над похожими на леденцы дымовыми трубами Фрайерс-Хейвен возник вертолет. Мгновение – и ревущий круг лопастей уже парил над газоном, трава полегла. Напоминавшая огромную стрекозу машина приземлилась. Ник широко улыбнулся пилоту, пригнул голову и, заставив Джудит сделать то же самое, затолкал ее впереди себя в вертолет. Ник прокричал пилоту об изменившихся планах, одновременно пристегивая к сиденью до столбняка напуганную Джудит, и уселся рядом с ней. Она попыталась улыбнуться Дану Эбботу и окаменела на своем месте, чувствуя, как у нее внутри все переворачивается. Машина Тем временем с грохотом поднималась над кронами залитых зимним солнечным светом деревьев. Пассажирам открылся великолепный вид на леса и затопленные водой равнины. Впрочем, Джудит ничего этого не видела: она боялась смотреть вниз. Она сидела будто скованная и, почти оглохнув от шума, смотрела прямо вперед. Периодически она хваталась за руку Ника, как утопающий за соломинку, и повторяла себе, что через несколько минут они благополучно доберутся в Лонгхоуп, или жестоко ругала себя за малодушие, надеясь, что пилот не принял ее за полную идиотку.

Еще каких-то пять минут – и Дан Эббот приземлился, как было указано, на поблекший луг за фермой Лонгхоуп на глазах у семейства Лонг и двух-трех их работников, с интересом наблюдавших сцену посадки. Пока лопасти винта медленно останавливались, Ник отстегнул ремни и помог посеревшей Джудит выйти из вертолета, а потом повернулся к ринувшимся толпой людям, которым не терпелось встретить гостей и познакомиться с пилотом. Самую восторженную встречу прибывшим оказали племянники Джудит, близнецы Джек и Чарли, совершенно ошеломленные транспортом, на котором явилась к ним тетя.

После первых приветствий Маргарет Лонг, высокая, приятной наружности женщина, одетая в вельветовые брюки, теплый свитер и перепачканные землей резиновые сапоги, окинула взглядом Джудит и крепко обхватила ее за талию, а затем пригласила веселого и приятного мистера Эббота зайти выпить кофе.

Он с явным сожалением отказался, объяснив, что обязан прибыть по графику в Ювилтон.

Это сразило Джудит.

– Ник, значит, ты не сможешь улететь обратно?

Дан ее успокоил:

– Миссис Кэмпьен, я могу быть у вас сегодня после обеда. Я должен вернуться в Глостер к четырем. Забрать тебя отсюда часа в три, Ник?

Джудит заметила, что все семейство хмуро смотрит на нее, и покраснела. Ник между тем заверил друга, что ему так будет удобно.

– Извини, я доставляю тебе столько хлопот, Дан. Если бы не Джудит, я бы сюда не летел. Ты заметил, для нее это путешествие было не слишком приятным. Я предполагал, что ты не обрадуешься ее истерике, поэтому попросил и меня захватить.

– Еще бы ты с ней не прилетел! – с излишней резкостью бросил Хью и мрачно взглянул на сестру. – Маргарет приготовила обед на целую ораву. Вы в самом деле не сможете остаться, Эббот? Мы были бы вам очень рады.

К глубочайшему разочарованию Джека и Чарли, Дан Эббот все-таки отказался от приглашения. Хью оттащил сыновей подальше, и они во все глаза смотрели, как вертолет поднимался в небо, а потом полетел над рекой Северн в южном направлении.

Джудит почувствовала себя непрошеной гостьей: Хью с сыновьями и Ник вместе направились к дому. Десятилетние мальчики задавали нескончаемые вопросы Нику, и Хью тоже, не скрывая, радовался встрече со старым другом. У Джудит подгибались ноги, когда она шла через размокшее поле с Маргарет, которая, одна из всего семейства, была озабочена состоянием своей молодой золовки.

– В чем дело, Джудит? Ты настоящее привидение. Не заговаривай мне зубы тем, что не переносишь вертолет. Тут что-то еще кроется.

Джудит с ужасом почувствовала, что не может сдержать навернувшихся на глаза слез. Маргарет подхватила ее под руку и повела к сараю.

– Пойдем посмотрим, что я готовлю на завтра, – громко сказала она, обращаясь к Джудит, когда Ник обернулся и нахмурился. – Я уже начала накрывать на стол, но ты мне поможешь.

Сарай в Лонгхоуп представлял собою великолепное строение с балочным потолком, печами и баром. Во времена былой роскоши здесь устраивали традиционные на ферме соревнования в стрельбе по фазанам. Теперь в качестве мишени выставляли только глиняных голубей и сарай использовали как хранилище. Однако он существенно преображался перед ежегодными рождественскими встречами семейства Лонг: в нем проводились все праздничные мероприятия.

– Так, – сказала Маргарет, плотно прикрывая дверь. – Джудит, тебе нездоровится после того, как ты вчера промокла, или появились проблемы совсем другого свойства? Почему тебе взбрело в голову бежать домой?

Джудит смотрела на Маргарет, отчаянно хлюпала носом и вдруг стала скороговоркой говорить про все подряд: про письмо адвоката, про встречу с Ником, про то, что поняла: любит его так же сильно, как раньше.

– А Ник? Его чувство к тебе не изменилось? – Маргарет подвела Джудит к стульям, которые надо было расставить вокруг длинного стола. – Давай садись. Хью может угостить Ника рюмкой, а закуски в горшочках подождут.

Джудит рухнула на стул и всхлипнула.

– Ник хочет, чтобы я вернулась к нему.

– Ник все время хотел, чтобы ты вернулась, – спокойно проговорила Маргарет.

Джудит осуждающе повела бровью.

– Ну да, я забыла. Хью и Ник постоянно ведут телефонные разговоры.

– Ник беспокоится о тебе. – Маргарет скорчила гримасу. – В последнее время нам немалых трудов стоило отговаривать его… он хотел явиться к тебе и силой заставить помириться с ним.

– Вот это похоже на Ника. Ну как можно заставить помириться? Здесь же явное противоречие! – Джудит пожала плечами. – Кроме того, он хочет, чтобы все оставалось по-прежнему.

– Он так и сказал?

Джудит на минуту задумалась.

– Нет… не то чтобы именно так…

– Тогда поверь ему, душечка, и позволь поговорить с тобой. Узнай, что именно у него на уме.

– Но он совершенно ясно дал понять это прошлой ночью… – Джудит осеклась и покраснела как рак. – Я имела в виду…

– Я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду, – широко улыбаясь, перебила ее Маргарет. – Наверное, Ник максимально воспользовался стечением обстоятельств.

Джудит запустила пальцы в волосы.

– Он всегда считал это верным способом убеждения. Но вдвоем получать удовольствие от… всего этого для меня недостаточно. В последнее время я привыкла быть сама собой, поступать по-своему.

– Я уверена, что ты могла бы поступать по-своему и вернувшись к Нику.

– Ты всегда неодобрительно относилась к тому, что я ушла от него, так ведь? – вспыхнула Джудит.

– Но я считаю, вы созданы друг для друга. Посмотри мне прямо в глаза и скажи: ты была счастлива с тех пор, как вы расстались? – не сдаваясь, спросила Маргарет.

Джудит молча посмотрела на невестку, громко высморкалась и встала.

– Давай, миссис Лонг, я лучше помогу тебе с обедом… Да, я же не успела подержать на руках свою племянницу! С ней твоя замечательная юная Нэнси?

Маргарет подняла руки вверх.

– Ладно, ладно. Займусь своим делом. Вернемся к вечным будням. Ты можешь покормить Таб: ее верной Нэнси хочется заняться после обеда последними покупками к Рождеству.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Обед в канун Рождества на ферме Лонгхоуп был настоящим празднеством – почти как само Рождество. И пока Джудит восторгалась племянницей Табитой, хвалила девочку, что та хорошо ходит, когда малышка с торжествующим воркованием приковыляла к ней, Джудит поняла, что уже свыклась с присутствием Ника. Что до самого Ника, то он всегда чувствовал себя как дома у семьи Лонг и за обедом был так занят ответами на вопросы близнецов о наводнении и о поездке на вертолете, что ему почти не удавалось поговорить с Хью, а тем более с Джудит. Она попросила, чтобы высокий стульчик Таб придвинули к ней, тогда она бы покормила девочку и, таким образом, освободила бы незаменимую Нэнси Хиггз, которая могла помочь Маргарет подавать на стол.

Джудит была рада позаботиться о Таб, возбужденной, требовавшей большого внимания. И вдруг, когда все взялись за говядину, тушенную с овощами из собственного огорода, Джудит почувствовала, что она давно не испытывала такого полного счастья.

– Просто объедение, Маргарет, – с удовольствием сказал Ник, вздохнув и откинувшись наконец на стуле. – Я уже забыл, как ты замечательно готовишь.

– А вот Джудит никогда не была выдающейся стряпухой, – рассмеялся Хью и дернулся: Маргарет ударила его ногой под столом.

Ник улыбнулся невозмутимой улыбкой.

– Верно, – легко согласился он, как будто все время терпел от бездарной кулинарии Джудит. Потом Ник обратился к близнецам: – Ну, ребята, как вы думаете, что завтра найдете под елкой?

Мальчики подняли гам, а Маргарет и Нэнси между тем уже раздавали большие куски пирога с начинкой из размороженной малины. Джудит вместо пирога предпочла взять Таб с высокого стульчика и, с ней на коленях, посидеть у камина в старом кресле-качалке. Девочку вскоре сморил сон, и она, держась пухлой ручонкой за тяжелую золотую цепочку, которую Джудит носила на шее, заснула. Какое-то время спустя Джудит подняла взгляд и заметила, что из другого конца комнаты за ней пристально следит Ник. Их глаза встретились, и Джудит первая опустила свои. В замешательстве она провела пальцами по мягким завиткам на головке Таб.

– Если твой друг, Ник, вернется за тобой на вертолете после обеда, – спросила Маргарет, перебивая рассказ Хью о высоком урожае клубники прошлым летом, – куда он тебя доставит?

– Обратно в Фрайерс-Хейвен.

Хью нахмурился.

– Но Джудит говорила, что твои родители на Карибском море.

Ник непринужденно кивнул головой:

– Верно.

– Не собираешься же ты провести Рождество в одиночестве? – с ужасом спросила Маргарет и осуждающе посмотрела в сторону Джудит, наверное виноватой в таком его решении.

– Не пропаду, – с усмешкой ответил Ник.

– Но так нельзя! – вставил, ужаснувшись, Чарли, а брат с жаром поддержал его.

– Ты можешь связаться с мистером Эбботом, Ник? – спросила Маргарет.

Джудит смирилась, угадав мысль невестки.

– Да, я мог бы, – ответил Ник, пряча глаза. – А что?

– Ясно – что, – решительным голосом заговорил Хью. – Позвони этому парню и скажи, что обратно не летишь. Мы настаиваем на том, чтобы ты провел Рождество с нами. Потом откроются дороги, и я отвезу тебя, куда захочешь.

На этот раз Ник, казалось, растерялся и не знал, что сказать в ответ. Он прочистил горло.

– Это очень любезно с твоей стороны, но…

– Никаких «но», – твердо проговорила Маргарет. – И если у тебя в голове какая-нибудь чепуха, вроде того, что ты – лишний рот, брось это. Завтра и без тебя за столом будет двадцать один человек. Двадцать один или двадцать два – для нас никакой разницы, уж поверь.

– Не от меня это зависит, – заметил Ник. Все, кто был за столом, посмотрели на Джудит. Она почувствовала, что краснеет, и небрежно повела плечами.

– Конечно, тебе надо остаться, Ник. Если тебе хочется…

– Хочется, – быстро ответил Ник. – Очень хочется.

Наступило недолгое молчание. Потом Маргарет вскочила на ноги.

– Вот и славно. Все – за дело! Джудит занимается Таб, так что остальные помогают Нэнси мыть посуду, а я засучу рукава и буду печь.

Джудит, прикованная к креслу из-за спящего ребенка, была вынуждена оставаться на месте. Хью договорился с Нэнси, что доставит ее в Чепстоу – она ехала за последними рождественскими покупками – после того, как завезет близнецов в общественный центр при церкви праздновать день рождения их друга. Джудит несколько удивилась, когда Ник попросил Хью прихватить и его. А через полчаса Маргарет и Джудит остались на кухне одни с Таб, которая успела проснуться и сидела в манеже со своими игрушками.

– Ты не против того, чтобы Ник остался? Только честно? – спросила Маргарет, вырезая кружки теста для пирожков.

– Нет, – ответила Джудит. Она была занята приготовлением пряной начинки для двух гигантских индеек, которым предстояло жариться до утра в печах в сарае.

– Нет – и все?

– Кто я тут, чтобы составлять тебе список гостей? Как по-твоему, – спросила Джудит, – достаточно петрушки?

– Брось ты эту петрушку! Я надеюсь, что не испортила тебе Рождество.

– Если учесть, что вначале я думала провести день одна у себя в квартире, то Рождество в Лонгхоуп – это чудесно, – жизнерадостно заверила ее Джудит. – Но есть одно «но»: кроме кое-какого бельишка, которое я держу здесь на всякий случай, мне буквально не во что одеться, пока мои промокшие вещи не высохнут. Да и они совсем не праздничные.

– К вечеру все высохнет. А если нет, наденешь что-нибудь из моего. И можешь взять ремень у Хью – подпоясаться, убрать лишнее… – Маргарет посмеивалась. – А если ты гадаешь, кто где будет спать, – я устрою Ника в комнате Таб, а ее кроватку затащу к нам.

Джудит не отрывала глаз от индейки, в которую набивала начинку.

– Ничего я не гадала… Твои родители, конечно, будут в одной из запасных комнат. А во второй кто?

Маргарет пустилась в подробности размещения гостей: ее брат с женой будут спать наверху; их двое сыновей – с Джеком и Чарли.

– Разместимся, – добавила она с широкой улыбкой. – Что касается обеда, будет Нэнси с мамой и папой, будут с детьми Питерсоны – они живут дальше по нашей дороге, – ах, еще будет моя сестра Шарлотт с недавно обретенным мужем, Томом, – в этом году они приедут из Бристоля.

Когда выпечка и огромное количество овощей были готовы, Джудит накормила Таб бутербродами со сливочным сыром и йогуртом, потом одела в теплый комбинезон и посадила в коляску, чтобы отвезти в сарай – смотреть, как Маргарет завершает убранство своего заслужившего добрую славу рождественского стола. К потолочным балкам в сарае были подвешены красные фонарики и пучки омелы, длинный стол на солидных опорах был накрыт зеленой скатертью. Маргарет уже разложила на столе красные салфетки, разместила несколько изумительных композиций из остролиста и плюща. А Джудит, давно знакомая с распорядком, воткнула в пучки зелени на столе высокие красные свечи, разложила приборы, расставила бокалы и у каждого прибора положила по красной с позолотой рождественской хлопушке. Маргарет навешала гирлянд живой зелени на старинные сельскохозяйственные инструменты, служившие уже только настенными украшениями, и проверила, достаточно ли дров в корзине под колпаком очага, где их приготовили, чтобы назавтра разжечь огонь, который должен был придать законченность праздничному оформлению рождественского обеда.

Пока Маргарет осматривала критическим взглядом свою работу, Джудит развлекала Таб тем, что катала ее вокруг стола.

– Как ты думаешь, Джудит, достаточно омелы?

– Предостаточно! Что дальше?

Маргарет посмотрела на часы и присвистнула.

– Первым делом купаем Таб, а потом позволим себе спокойно выпить чашку чая, пока вся орава не вернулась.

Через полчаса, когда Таб пила молоко на коленях у Джудит, они услышали, как распахнулась входная дверь. Маргарет широко улыбнулась и бросила на Джудит многозначительный взгляд. В Лонгхоуп почти никогда не ходили через парадную дверь. Из холла долго слышалось только шарканье ног и сдавленный смех, прежде чем Хью и Ник вошли. Оба напыжились и казались очень довольными.

– Мы подождали Нэнси, чтобы отвезти ее домой, – вкрадчивым голосом заговорил Хью, а потом поцеловал Маргарет.

Она рассмеялась и указала Нику на стоявший у стола стул.

– Хью, будь добр, подай Нику чая, попотчуй пирожками, а потом возьми Таб, пусть Джудит передохнет.

Джудит приветливо улыбнулась Нику.

– Ну как там в Чепстоу?

– Народу тьма. Я встретил людей, которых Годами не видел.

– Всем так хотелось поговорить с Ником, – вставил Хью, – что нам просто не давали заняться покупками.

– В самом деле? – моментально откликнулась Маргарет. – А я думала, что за покупками ехала Нэнси.

– Мне кое-что понадобилось, – объяснил Ник, улыбаясь Маргарет. – Я не знал, что останусь, вспомни. – Он повернулся к Джудит: – Чем ты тут еще занималась, кроме забав с мисс Лонг?

– Помогла накрывать стол в сарае, набила начинкой индеек, перечистила горы овощей. – Джудит уступила Таб отцу и с жалостливым видом показала руки. – Вот бы рождественский дед принес мне крема для рук!

Маргарет всполошилась, сощурила глаза.

– Кстати, ты не растеряла посреди потопа подарки, которые получила от нас?

– Нет. Я их оставила у себя. Я в такой спешке выезжала, что не сообразила захватить их с собой, – виновато ответила Джудит.

– Неважно, – сказал Хью, улыбаясь поверх головки Таб. – Ты добралась. Остальное не имеет значения.

Джудит поблагодарила его улыбкой и в радостном изумлении подняла голову: со двора донесся чистый, безупречный дискант. Мальчишеский голос запевал «Среди унылой зимы». К первому присоединилось еще несколько юных голосов. Сияя от удовольствия, Маргарет подошла к двери и распахнула ее, чтобы впустить прекрасные звуки. Во дворе стоял хор мальчиков местной церкви.

– Есть у вас пожелания, миссис Лонг? – спросил старший из мальчиков, когда они кончили петь рождественский гимн. – На ферме так и просится еще вот этот – «Там, в яслях»!

Все одобрительно рассмеялись, потом замолкли, чтобы послушать мальчиков. Выступление закончилось гимном «Внемлите, ангелы поют!». После этого хористы гуртом повалили в тепло, на кухню, и набросились на пирожки и горячие напитки, которые выставила Маргарет.

Ник раздал хористам понемногу денег, Джудит налила по второй чашке, а Таб хлопала в ладошки, радуясь такому необыкновенному развлечению в час, когда пора спать. Перед тем как уйти, мальчики долго всех благодарили, а дойдя до порога, как по команде, повернулись и на прощание спели куплет из «Дай вам Бог отдохновения, веселые господа».

Как только певчие ушли, послышался шум машины, подъезжавшей по фунтовой дороге, и через несколько минут двое весельчаков, родители Маргарет, вошли в дом. Тут поднялась суматоха, посыпались поздравления, поцелуи. Казалось, родители Маргарет принимали присутствие Ника как должное. Он помог выгрузить из машины какие-то таинственные свертки, а любящие дед с бабкой расспрашивали, где близнецы, и обнимали Таб, в один голос восторгаясь тем, как девочка быстро растет.

– Но, мама, ты только месяц ее не видела! – смеялась Маргарет.

Миссис Слейтер лишь отмахнулась в ответ и наотрез отказалась от чая – ей хотелось помочь уложить внучку.

– Поеду за ребятами, – сказал Хью, посмотрев на часы.

– Позволь и мне чем-то помочь. Если доверишь мне «лендровер», поеду я, – предложил Ник.

– Договорились! – без колебаний ответил Хью. – Хоть успею выпить рюмку с тестем, прежде чем эта пара разбойников налетит на него. Возьми с собой Джудит, – добавил Хью.

– Нет, спасибо, – поспешила отказаться она. – Я бы искупалась до того, как садиться за стол.

Ник пристально посмотрел на нее, поймал ключи, которые ему кинул Хью, и молча ушел. Джудит осталась с братом. Он не одобрял ее поведения и прочел ей нотацию, обвинив во враждебном отношении к Нику, явно пытавшемуся наладить отношения. Она еще не успела что-либо сказать в свою защиту, как к ним вернулся мистер Слейтер, уже отнесший свои вещи в комнату для гостей. Джудит оставила мужчин одних, радуясь возможности улизнуть от строгого брата.

Она поднялась наверх и услышала в спальне Маргарет требовательный голосок. С улыбкой на лице из спальни появилась миссис Слейтер.

– Я как раз за тобой, Джудит. Таб необходимо твое присутствие, иначе она не угомонится. Правда, малышка прелесть? Между прочим, дорогая, я очень рада, что вы с Ником снова вместе. – Приветливая, жизнерадостная женщина поцеловала Джудит и стала спускаться вниз, напевая рождественский гимн, а Джудит, с чувством, что все против нее, пошла в спальню Маргарет, чтобы рассказать Таб сказку, пока невестка переодевает девочку.

Позже, когда они вышли на площадку, Джудит с воинственным видом уставилась на Маргарет:

– Это ты сказала своей маме, будто я вернулась к Нику?

– Конечно, нет.

– Она, кажется, думает, что я вернулась.

– Наверное, она сделала такой вывод, увидев вас обоих здесь. – Маргарет погладила золовку по щеке. – Плыви по течению, Джудит. Кончится праздник, и снова все будет нормально. А сейчас постарайся просто радоваться Рождеству вместе с нами.

Джудит вдруг почувствовала себя виноватой и обняла ее.

– Конечно. Извини, Маргарет, что я вечно всем порчу настроение.

Через полчаса Джудит переоделась в собственные свитер и брюки, несколько пострадавшие от случившегося, но все-таки сидевшие на ней лучше, чем чужая одежда, уложила массажной щеткой свежевымытые блестящие волосы в привычное каре, воспользовалась предоставленной Маргарет декоративной косметикой и сунула ноги в старые, из черного вельвета, тапочки, которые всегда держала в Лонгхоуп. Когда она спустилась, все были в сборе за столом на кухне, с нетерпением дожидаясь окорока, который Маргарет зажарила в духовке, чтобы подать холодным с зимним салатом и картофелем, заблаговременно поставленным Джудит печься.

Ник встал, чтобы подставить ей стул рядом со своим, и Джудит села. Ее вниманием тут же завладели близнецы. Они во всех подробностях рассказывали о празднике, на котором побывали, о призах, которые выиграли.

– Жаль только, что дядя Ник не смог отвезти нас домой на вертолете, – вздохнул Чарли.

Все рассмеялись и набросились на ужин, незамысловатый, но восхитительный.

Джудит была так уверена, что праздничная атмосфера неминуемо поведет к осложнениям между ней и Ником, что ощутила какое-то странное опустошение, когда оказалось, что ее опасения напрасны. Столько всего требовалось сделать, столько всего происходило – за весь вечер она ни разу и не осталась наедине с Ником. Его присутствие беспокоило ее не больше, чем если бы он был просто знакомым. Ей пришлось даже признать правоту Хью, заявившего, что Ник их всех очень выручает. Ник развлекал Джима Слейтера рассказами о своих поездках и, больше того, с предельным вниманием слушал его бесконечные воспоминания о войне.

Хью, много раз слышавший истории тестя, смог в это время загнать близнецов в постель, а потом помочь Маргарет набить подарками их чулки. Наконец-то непоседы не мелькают перед глазами!

– Мальчики все еще верят в рождественского деда? – спросила Джудит, передавая брату игрушки-головоломки.

– Нет, конечно же, – ухмыльнулся Хью. – Но не так давно они приняли единогласное решение: раз Таб еще очень маленькая, ради нее они будут притворяться. Это сообщил мне Джек.

– Хотят по-прежнему получать каждый год полный подарков чулок! – вставила смеющаяся бабушка. – Ну, Маргарет, что еще надо сделать?

Оставалось сделать совсем немного. Все подарки уже лежали горой в холле, под елкой, все, что готовилось на праздничный стол, требовало лишь обработки на огне – это откладывалось на завтра; Нику и Хью только оставалось отнести в сарай огромных индеек и сунуть в печи, которые Маргарет уже разогрела.

– Ты выглядишь устало, Джудит, – сказала Маргарет, когда они вчетвером возвращались в дом. – Мне придется вернуться сюда примерно через полчаса, чтобы убавить жару, но ты иди спать.

– Ступай с ней, Ник, – предложил Хью, не подумав. – На один вечер хватит с тебя историй старика Джима. А после всего, чего вы натерпелись вчера вечером, вы, наверное, оба очень устали.

Молчание, которым остальные встретили это высказывание, не прерывалось, пока они шли через весь двор, пока зашли на кухню. Там Джудит вдруг почувствовала, что Маргарет была права: она действительно очень устала. И ей давно было известно, что Рождество в Лонгхоуп начинается с первым утренним светом: в это время близнецы имели привычку с разбегу кидаться на ее кровать. Джудит улыбнулась всем, избегая, впрочем, встретиться взглядом с Ником.

– Пожалуй, в самом деле пойду лягу. Всем спокойной ночи. До встречи утром. – Джудит помахала рукой, улыбнулась, вышла из кухни в холл, плотно закрыла за собой дверь и ринулась к огромной куче подарков под елкой. Джудит молилась, чтобы все оставались на кухне, и молниеносно проверила карточки. Она нашла свое имя на нескольких. Они были надписаны характерным почерком Ника. Она этого ожидала после утреннего похода Ника по магазинам.

Погрузившись в мысли, Джудит пошла наверх в знакомую комнату, которая была свидетелем стольких ее переживаний на протяжении многих лет. В этой комнате она горевала из-за смерти родителей, подростком переживала из-за полноты и прыщей, ликовала, сдав экзамены, радовалась встрече с Николасом Кэмпьеном. А потом – страдала из-за него. Она села на двуспальную кровать, внимательно оглядела себя в доставшемся от мамы трюмо, выдвинула нижний ящик старинного комода красного дерева, в котором до сих пор держала немного одежды. Какая удача иметь такую привычку, криво усмехнулась она, да, удача… при подобном стечении обстоятельств. Под старой спортивной фуфайкой в ящике лежала маленькая коробочка в подарочной обертке. Она оставалась там с прошлого Рождества. Джудит была так уверена, что к тому времени они с Ником будут снова вместе, что брала сверхурочную работу, чтобы заработать деньги на дорогой подарок ему. Но он задержался в Австралии, и, в полной уверенности, что больше ему не нужна, Джудит спрятала подарок, заставив себя смириться с тем, что как постелешь, так и ляжешь. Одна.

Джудит вынула коробочку, надписала имя Ника на карточке и поскорее, чтобы не передумать, прошмыгнула вниз – спрятать коробочку под кучей подарков. Потом Джудит снова поднялась наверх, заглянула к Таб и в тусклом свете ночника увидела, что малышка спит, поджав под себя ручки и ножки, попкой вверх. Одеяло и простыня были скомканы в ногах кроватки. Джудит осторожно перевернула девочку на бок, укрыла ее, слегка подоткнула одеяло вокруг маленького теплого тельца и осталась – загляделась на разрумянившееся ангельское личико. Вдруг Джудит услышала, как скрипнула дверь. Обернувшись, она увидела Ника, наблюдавшего за ней, и подошла к нему на цыпочках. Он взял ее за руку и потянул за собой из комнаты, потом повел через холл в свою комнату.

– Мне просто хотелось поговорить с глазу на глаз, – сказал он полушепотом, завел ее к себе и закрыл дверь. Потом он наклонился, включил у кровати лампу, повернулся к Джудит и стал молча на нее смотреть.

– Так что? – наконец спросила Джудит.

– Всего лишь вот что, – ответил Ник, обнял и крепко поцеловал ее, предотвратив всякое сопротивление; он так крепко сжал ее, что она не могла пошевелиться. Джудит попыталась подавить охватившее ее чувство, но через мгновение сдалась и позволила поцелую длиться целую вечность. Наконец Ник оторвал свои губы от ее губ и зарылся лицом в ее волосы. Когда она отстранилась, он уронил руки вдоль тела и отступил на шаг. Он прерывисто дышал, но лицо его было совершенно непроницаемым. – Я просто хотел пожелать тебе доброй ночи наедине. – Их взгляды встретились. – Ты сердишься, что я навязался в гости, Джудит?

– Ты вовсе не навязывался, – сказала она, тяжело дыша и стараясь взять себя в руки. – Не будь я такой трусихой, ты бы не полетел со мной на вертолете.

– Доставив тебя, я мог и не оставаться. – У него задрожали губы. – Я испортил тебе Рождество?

Джудит замотала головой.

– Нет, не испортил. – Она криво улыбнулась. – Было бы гораздо хуже, если бы я добилась, чтобы ты вернулся один во Фрайерс-Хейвен. Маргарет с Хью мне бы житья не дали.

– Поэтому ты попросила меня остаться?

– Конечно. – Она улыбнулась, пытаясь смягчить свои слова, и невольно зевнула. – Мне в самом деле пора в постель. В Лонгхоуп Рождество наступает рано.

Они долго смотрели друг другу в глаза, и Ник улыбнулся.

– Что ж, ступай. Спокойной ночи.

Уверенная в том, что этот эпизод не даст ей заснуть, Джудит ушла к себе в комнату и заснула, как только ее голова коснулась подушки. Но среди ночи Джудит неожиданно пробудилась, она лежала не двигаясь, когда дверь открылась и кто-то бесшумно подошел к изножью ее кровати. В комнате было совершенно темно, но Джудит не требовался свет, чтобы узнать своего гостя. Она лежала неподвижно, пыталась ровно дышать, притворяясь, что спит. Она надеялась, что Ник подойдет к ней, но мысленно прогоняла его. А когда он таки ушел – так же бесшумно, как пришел, – она испытала жгучее разочарование и, рывком повернувшись, зарылась лицом в подушку.