Текст книги "Все еще верю в чудо"

Лайла не стала упоминать, что его последние два с лишним месяца вряд ли можно назвать возвращением к привычной жизни. Он работал больше обычного и избегал ее под предлогом своей занятости. Но для свиданий с Нэнси Уолкотт время он, очевидно, находил.

«Опять ревность?»

– Куда ты клонишь?

– До теста у нас есть примерно неделя. Предлагаю провести ее с максимальной пользой.

У Лайлы возникло подозрение. После поцелуя в его кабинете он предлагает ей снова стать его любовницей? Несколько недель назад она, возможно, поддалась бы искушению, но сейчас, когда знает о своей беременности, должна быть более осмотрительной.

– В каком смысле?

– Давай устроим себе недельные каникулы. Покинем штат и будем отдыхать двадцать четыре часа в сутки.

Она никак не ожидала услышать от него такое. До этого Карлос никогда не брал отпуск. Его предложение оставить на неделю работу удивило ее. Она даже подумала, что он шутит. Ее собственный график расписан по часам, но она должна отложить все дела. Ведь речь идет о будущем их ребенка. Она знает, каким будет результат теста на отцовство.

Это ее единственный шанс разобраться в своих отношениях с Карлосом. Единственный шанс защитить свое сердце на все те годы, что они будут работать бок о бок.

– Уехать на неделю? – спросила она, все еще не веря услышанному. – Только ты и я?

– Да, я сказал именно это. – Карлос отрывисто кивнул, и прядь волос упала ему на лоб. Он так много работает, что ему даже некогда сходить к парикмахеру.

– А как же твои пациенты? Как же та девочка, которую ты полдня оперировал?

– Я, как хирург, сделал для нее все, что мог. Что же касается остальных пациентов, у нас есть отличные врачи, которые могут им помочь.

Одному лишь Богу известно, как часто другие доктора просили его заменить их в выходные и праздники, чтобы провести это время со своими семьями. Они перед ним в долгу.

Все же ей не верилось, что он может вот так все оставить и уехать. Должно быть, здесь есть какой-то подвох.

– Куда мы поедем?

– Как насчет Колорадо? У моей семьи там дом. Лайлу охватила тревога.

– Кто в нем живет?

– Никто. Это место для отдыха. Сейчас дом пустой и целиком в нашем распоряжении.

Она пока была не готова знакомиться с его родственниками, но провести неделю наедине с бывшим любовником тоже не очень хорошая идея. Затем она вспомнила о крошечном существе, растущем внутри ее, и поняла, что у нее нет выбора. Ради своего малыша она сделает все что угодно. Даже проведет семь дней с его отцом.

Сев в свой внедорожник, припаркованный у дома Лайлы, Карлос захлопнул дверцу и положил руку на руль. Впереди, окутанный дымкой, простирался залив Пьюджет-Саунд. Карлос любовался пейзажем через тонированное стекло. Плеск волн действовал на него успокаивающе.

Морское побережье всегда привлекало как его самого, так и его братьев. Оно напоминало им об острове Сан-Ринальдо, на котором они родились. Дуарте, его средний брат, оставив отцовский дом, создал сеть фешенебельных отелей и поселился в одном из них на острове Мартас-Виньярд у юго-восточного побережья штата Массачусетс. Антонио, самого младшего из семьи Медина, привлек более мягкий климат Галвестона, где он преуспел в области грузоперевозок. Даже их сводная сестра Элоиза провела большую часть своей жизни в городе Пенсакола во Флориде, перед тем как поселиться вместе с мужем на острове Хилтон-Хед в штате Южная Каролина.

Карлос пришел к выводу, что их тяга к морю обусловлена генетически. Ведь многие поколения их предков жили на острове неподалеку от Испании. При мысли об утраченной родине кровь забурлила в его жилах. Такое же сильное чувство он испытал в ту ночь, которую провел с Лайлой. Последние несколько месяцев он боролся с искушением раствориться в ней снова. Даже попытался ее забыть, начав встречаться с другой женщиной.

Сегодняшние события доказали, что у него ничего не вышло. Теперь у него есть целых семь дней для того, чтобы наладить отношения с Лайлой и решить, какой будет его дальнейшая жизнь. Если она сказала правду, он привяжет ее к себе и они будут вместе воспитывать их ребенка. Если солгала, он выбросит ее из головы.

Чтобы достичь своей цели, ему нужно увезти ее в уединенное место, чтобы не отвлекаться на работу и не бояться вмешательства прессы.

Достав из внутреннего кармана пиджака мобильный телефон, Карлос набрал номер Дуарте. Тот ответил после второго звонка:

– Я тебя слушаю, брат.

Карлос не стал извиняться за поздний звонок, несмотря на то что в Массачусетсе уже глубокая ночь. Они с братьями общаются не каждый день, но, когда нужно, всегда друг другу помогают, бросая свои дела.

– Я просто хочу осведомиться о здоровье отца. – Энрике Медина страдал от печеночной недостаточности, вызванной перенесенным много лет назад гепатитом. – Как он?

– Держится. Он крепкий. Его воля к жизни вселяет в меня надежду.

Как медик, Карлос знал, что шансы их отца на выздоровление невелики, поэтому предпочел сменить тему:

– Возможно, я приеду на несколько дней.

– Сообщи когда, и мы с Кейт тоже там будем.

Карлос услышал на том конце линии шорохи и сонный женский голос. Дуарте обручился с журналисткой, что весьма удивительно, учитывая его нелюбовь к представителям прессы. Но его брат по-настоящему влюбился. Карлос понял это, когда пару месяцев назад увидел их с Кейт на свадьбе Антонио.

Обычно он искал предлог, чтобы не ехать туда, где поселились Медина после своего побега с Сан-Ринальдо. С отцовским домом на острове у побережья Флориды у него было связано много неприятных воспоминаний. Специально для него отец оборудовал там центр физической реабилитации, где он провел большую часть своей юности. В те дни его единственными друзьями были братья. Из-за многочисленных операций и восстановительных процедур ему не хватило времени для того, чтобы научиться строить отношения с людьми.

Он перевел взгляд с линии горизонта на кирпичный дом, имеющий историческую ценность.

– Возможно, я возьму с собой кое-кого.

– Не хочешь поделиться подробностями?

– Пока нет.

Карлос посмотрел на десятый этаж и был готов поклясться, что увидел на секунду в одном из окон силуэт Лайлы, прежде чем она выключила свет. Готовится ко сну? Он представил себе, как снимает с нее одежду, как опускает Лайлу на матрас, как ложится поверх нее… Внезапно ему очень захотелось оказаться отцом ребенка, которого она ждет. Он решил, что готов к переменам в своем упорядоченном мире.

– Мы с ней собираемся провести вместе следующие несколько дней. Заодно я проверю, как обстоят дела в паре отцовских домов.

Энрике Медина владел недвижимостью в разных уголках страны и даже за ее пределами. Он покупал все эти дома не только ради выгодного вложения средств, но и для того, чтобы еще больше запутать людей, которые хотели узнать местонахождение свергнутого короля.

Энрике уже поделил часть своей собственности между сыновьями. Карлос не нуждался в отцовском имуществе, но заботился о нем, поскольку арендная плата, которую он получал, давала ему возможность перечислять дополнительные средства на благотворительность. Благодаря этим деньгам теперь большему числу детей делаются необходимые операции, и они могут наслаждаться юностью так, как не смог он.

Однако он не собирался жалеть себя и оплакивать все то, что потерял. Он предпочитает двигаться вперед и управлять своим будущим. Обычно ему это удается, но сегодня будущее вышло из-под его контроля.

Да поможет Бог Лайле, если она ему солгала.

Да поможет Бог ему, если она сказала правду. Потому что в этом случае ему придется попрощаться со своим одиночеством, с помощью которого он отгораживался от прошлого.

– Дуарте, я с тобой свяжусь. Спокойной ночи, брат.

Разорвав соединение, Карлос посмотрел на темные окна пентхауса Лайлы. Сегодня она легла спать одна, но так будет недолго. Уже завтра по дороге в дом своей семьи в Вейле он начнет возвращать ее расположение. Если повезет, несколько вечеров у камина заставят ее сменить гнев на милость и прогонят тоску, которая поселилась в его душе в то утро, когда Лайла покинула его постель.

Глава 4

Лайла носилась по квартире как угорелая с той минуты, как утром поднялась с постели. Она сделала множество звонков, чтобы освободиться от работы на предстоящую неделю. Разговаривая по телефону, она одевалась и собирала вещи для недельного отпуска с Карлосом.

Сейчас она ехала в аэропорт на его лимузине, вцепившись в края кожаного сиденья. Сквозь люк в крыше, покрытый замысловатым узором из растекающихся капель дождя, было видно серое небо. Лайле все еще с трудом верилось, что она поддержала импульсивную идею человека, который обычно все просчитывает до мелочей. Бросить внезапно все дела и отправиться в отпуск так на него не похоже. Возможно, именно поэтому она и согласилась. Должно быть, он растерян не меньше, чем она, раз предложил такой план.

Впрочем, Карлос совсем не выглядел растерянным. Одетый в джинсы и черный свитер грубой вязки, он сосредоточенно просматривал электронную почту на экране мобильного телефона. Он препоручил своих юных пациентов другому врачу, но не перестал о них беспокоиться. Его брови были слегка сдвинуты, темные глаза становились задумчивыми, когда он их поднимал и смотрел в окно.

Только его преданность пациентам удерживала Лайлу от того, чтобы не постучать в окошко за спиной водителя и не попросить его отвезти ее домой.

Сейчас Карлос осведомлялся о состоянии афганской девочки, которую оперировал накануне. Просторный салон лимузина наполнял звук его низкого рокочущего голоса с еле уловимым испанским акцентом.

Несмотря на работающую печку, Лайла никак не могла согреться. Ей безумно хотелось прижаться к мужчине, сидящему рядом с ней. Внезапно платье из кашемира начало причинять дискомфорт ее сверхчувствительной коже. Она почесала сзади шею и просунула ладонь под скрытую молнию.

Прикрепив телефон к поясу джинсов, Карлос переключил свое внимание на нее:

– Полагаю, в твоем положении тебе можно путешествовать? Вчера вечером я об этом даже не подумал, хотя следовало бы. Приношу свои извинения.

Его беспокойство тронуло ее.

– Сегодня утром я разговаривала со своим врачом. Мне можно путешествовать, иначе я никуда бы с тобой не поехала. Я взяла с собой витамины для беременных.

– Не хочешь сока или родниковой воды? – Он указал на серебристый мини-холодильник. – Может, съешь что-нибудь?

– Нет, спасибо. – Ее руки так дрожат, что она вряд ли сможет что-нибудь в них удержать.

– Тебя тошнит по утрам?

– Да, – ответила она. – Это неприятно, но терпимо.

Интересно, он разговаривает с ней сейчас как врач или искренне беспокоится о ней и их будущем ребенке?

– Почему ты начал так внезапно проявлять интерес к моей беременности? Ищешь подтверждение тому, что мой срок меньше или больше, чем я утверждаю? Это истинная цель нашей поездки? Как врач, ты должен знать, что беременная женщина может путешествовать практически до восьмого месяца.

Он положил руку на спинку ее сиденья. От плеч Лайлы ее отделяло всего несколько дюймов.

– Давай не будем ссориться. Я затеял эту поездку, чтобы мы с тобой пришли к взаимопониманию. Ведь нам предстоит еще долго работать вместе.

Карлос был прав, и от этого ее возмущение только усилилось.

– Как ты можешь так спокойно реагировать на мои обвинения? Лично я не умею отделять личные проблемы от работы.

– В таком случае как ты справляешься во время очередного кризиса в больнице? – тут же спросил он.

– Это совсем другое дело. Это уникальный момент в жизни. Жизнь не один сплошной кризис.

– Ну раз ты так говоришь…

Неужели он считает, что ее беременность – это тоже кризис, а эта поездка не что иное, как попытка минимизировать негативные последствия?

– Ты когда-нибудь расслабляешься? Опускаешь барьеры, которыми себя окружил?

Карлос улыбнулся одним уголком рта, но глаза его остались серьезными.

– Терять бдительность опасно.

– Потому что ты королевского происхождения?

Значит, ее ребенку тоже будет угрожать опасность? Ей захотелось прижаться к его мускулистой руке и почувствовать себя защищенной.

Он потрогал прядь ее волос:

– Ты все-таки помнишь о моих корнях.

– Какие странные вещи ты говоришь.

Наклонив голову набок, Карлос тепло посмотрел на Лайлу:

– Я очень ценю, что ты не изменила своего отношения ко мне после того, как узнала, кто я на самом деле.

Его слова успокоили ее и в то же время породили новые вопросы.

– Ты поэтому стал смотреть на меня по-другому и начал со мной заигрывать на том благотворительном приеме?

Он потер ладонью свой квадратный подбородок, который уже потемнел от щетины.

– Частично. Ты была единственным человеком, который не хотел говорить о Сан-Ринальдо.

Потому что она видела, что люди внезапно начали относиться к нему по-другому. Что их подобострастие вызывает у него неловкость. По правде говоря, его профессиональные и человеческие качества восхищали ее куда больше, нежели его происхождение и богатство.

То, что он предпочитал анонимность вниманию прессы, производило на нее еще более сильное впечатление.

– Спасибо тебе, Карлос.

– За что?

– За то, что сказал мне это.

Теперь Лайла окончательно убедилась в том, что поступила правильно, приняв его предложение. Ей нужна эта поездка.

Ей нужен Карлос.

Ее взгляд упал на его твердые, четко очерченные губы, которые однажды так нежно касались ее обнаженной кожи. Она вспомнила, как он впервые ее поцеловал на благотворительном приеме. Они стояли на балконе, а мягкие хлопья снега одевали улицы и крыши сверкающим белым покрывалом. Как только их губы соприкоснулись, по ее венам разлились потоки расплавленной лавы.

Прямо как сейчас.

Было бы так легко прильнуть к нему и снова ощутить их магическую связь. Она не испытывала такого прежде ни с одним мужчиной. Но она отдает себе отчет в том, что отдаться Карлосу снова было бы ошибкой. У них еще столько нерешенных вопросов. Он по-прежнему ей не доверяет, но в его темных глазах вспыхнуло ответное пламя желания.

Дождь барабанил по крыше лимузина, заглушая остальные звуки. Карлос слегка подвинулся и случайно задел бедром ее бедро. Затем он наклонил голову ближе к ней, и она услышала его дыхание. Очевидно, он давал ей понять, что хочет ее поцеловать, но оставляет право выбора за ней. Воздух между ними наэлектризовался, кровь застучала у нее в висках.

Осмелится ли она послать ко всем чертям здравый смысл и предаваться удовольствиям в объятиях Карлоса, пока появление ребенка все не усложнит?

Просторный салон лимузина предлагает множество разных возможностей. Она в платье, поэтому могла бы сесть ему на колени, широко расставив ноги. Или она могла бы откинуться на спинку сиденья и пригласить его лечь поверх нее. В низу ее живота все заныло от желания, и ей пришлось прижать колени друг к другу, чтобы унять сладкую боль.

Автомобиль замедлил движение и свернул с шоссе. Скоро они прибудут в аэропорт. Ее щеки вспыхнули от смущения, когда она осознала, как близка была к тому, чтобы наброситься на Карлоса. Повернувшись лицом к дверце, она принялась натягивать на колени подол своего синего кашемирового платья.

Сиденье легонько качнулось, и роскошный лимузин остановился. Они прибыли в аэропорт и скоро окажутся вдвоем в салоне частного самолета. Не успела она приказать себе успокоиться, как шофер открыл пассажирскую дверцу. Держа над ее головой зонт, он помог ей выбраться из автомобиля. Она увидела небольшой частный аэропорт – простое одноэтажное здание из красного кирпича, четыре ангара и одну взлетно-посадочную полосу.

У входа в терминал стояла женщина под ярко-красным зонтом. Она махала им рукой.

Лайла споткнулась на ровном месте. Это невозможно!

Она пригляделась, и ее опасения подтвердились. Это была не кто иная, как Нэнси Уолкотт, бывшая подружка Карлоса. По крайней мере, он утверждает, что расстался с ней.

Вот черт!

Поморщившись, Карлос потер шершавый подбородок. Что делает Нэнси Уолкотт в частном аэропорту? Почему она им машет?

Это было странно. Он вежливо и ясно сказал ей, что больше не хочет с ней встречаться. Она взрослая женщина. Ему показалось, что она его поняла. Да, она выглядела разочарованной и выразила сожаление, но не более.

Он взял у шофера зонт и вместе с Лайлой пошел под ним к терминалу. Ее тихий возглас удивления говорил о том, что она тоже увидела Нэнси и не обрадовалась этому. Более неподходящего момента для встречи его бывшая подружка найти не могла. Все то, чего он достиг во время этой короткой поездки, может пойти коту под хвост. Его тело было все еще напряжено от желания, после того как он фантазировал, чем они с Лайлой могли бы заняться на сиденье лимузина.

Прогнав эти мысли, он сосредоточился на возникшей проблеме. Положив руку Лайле на талию, он повел ее туда, где стояла Нэнси.

– Эй! – позвала та с улыбкой, не переставая махать. – Идите сюда!

Бросив мимолетный взгляд на Лайлу, он обнаружил, что ее губы плотно сжаты, а каблуки сапог стучат быстро и отрывисто. Этот стук говорил о том, что она рассержена. Он слышал его неоднократно, когда она покидала собрание членов правления.

Остановившись рядом с Нэнси, Карлос едва обуздал разочарование, вызванное ее появлением здесь.

Нэнси заулыбалась еще шире:

– Я так рада, что увидела тебя перед твоим отъездом, Карлос.

Лайла молчала, но он не собирался делать то же самое.

– Откуда ты узнала, что я приеду сюда и в котором часу?

– Это ведь не является государственной тайной, правда? Я просто хотела с тобой попрощаться. – Она с любопытством уставилась на Лайлу. Медленно закрыла свой зонт и встряхнула его. – Я не знала, что вы поедете вместе. Вчера ты ничего мне об этом не сказал, Карлос.

Как он только мог неправильно интерпретировать реакцию Нэнси на его слова о том, что им нужно расстаться? Впрочем, он недостаточно хорошо ее знал, когда начинал с ней встречаться.

Что заставило его потянуться к Нэнси вскоре после его ночи с Лайлой? Эти две женщины такие разные. Возможно, именно по этой причине он и выбрал Нэнси.

– Скажу тебе честно, Нэнси, я предпочитаю не распространяться о своих поездках.

– Конечно. – Быстро кивнув, девушка крепче вцепилась в зонтик. – Я просто хочу поговорить с тобой наедине. О том, о чем мы разговаривали в больнице до того, как ты уехал. – Она красноречиво посмотрела на Лайлу.

Та поправила ремешок сумочки и ответила:

– Мне нужно сделать несколько звонков. Прошу меня извинить.

– Нет. Не уходи. – Карлос взял ее за руку, даже не представляя, чего ожидать от непредсказуемой Нэнси. – Прости меня, Нэнси, но нам с тобой больше не о чем говорить. Я все сказал тебе вчера, – произнес он тоном, не терпящим возражений.

Выражение лица Нэнси застыло, став похожим на маску.

– Ты прав. Я прошу прощения за то, что хотела пожелать вам счастливого пути. – Она одарила их обоих ледяной улыбкой. – Удачной командировки.

Красный зонт раскрылся, и с него разлетелись в стороны капли воды. Нэнси быстрым шагом пошла к своему хетчбэку. Карлос мысленно отругал себя за то, что вчера не был с ней достаточно убедителен. Он не хотел вести себя как бессердечный мерзавец, но она не оставила ему выбора. Ему следовало хорошенько подумать, прежде чем начинать с ней встречаться.

Когда Нэнси села в машину и уехала, Карлос снова повернулся лицом к Лайле. Хмурясь, она стряхивала капли воды со своего пальто и подола платья.

– Сколько еще твоих поклонниц могут нас здесь караулить? – спросила она.

Карлос полез в карман за мобильным телефоном:

– Меня больше беспокоит, как она узнала, что мы здесь.

Когда они сядут в самолет, он свяжется с начальником службы безопасности его семьи и распорядится, чтобы его люди выяснили, как много Нэнси Уолкотт известно о его поездке. Ему безумно хочется снова соблазнить Лайлу, но это может подождать. Ее безопасность превыше всего.

Под тихое жужжание турбин реактивного самолета Лайла расстегнула пряжку ремня и придвинулась к иллюминатору, чтобы полюбоваться вечерним небом. Точнее, чтобы отвлечься от Карлоса, который спал, прислонившись к откинутой спинке сиденья.

Еще до взлета он позвонил кому-то из службы безопасности, чтобы выяснить, как Нэнси оказалась в аэропорту. Отдав необходимые распоряжения, он прикрепил телефон к поясу и уснул в считаные секунды. Это в порядке вещей. Он привык спать урывками между долгими операциями.

Как вне больничной обстановки он может быть одновременно похож и не похож на человека, с которым она работает вместе уже четыре года?

У Лаймы, конечно, нет миллионов, но она материально обеспечена. Она распоряжается своими финансами с умом, в отличие от своих легкомысленных родителей, которые всегда жили не по средствам. У них то густо, то пусто. Благодаря отцовской работе ей доводилось общаться с богатыми и знаменитыми людьми, но никто из них не обладал тем влиянием, которое есть у семьи Медина. Все же их богатство, роскошные лимузины и частные самолеты ее, в отличие от Нэнси Уолкотт, не привлекают.

Лайла крепче вцепилась в подлокотники. Появление Нэнси в аэропорту напомнило ей о том, как плохо она знает красивого мужчину, спящего в кресле напротив.

Карлос не верил, что сны бывают только черно-белыми. Его собственные всегда были яркими и отчетливыми. Зачастую их было трудно отличить от реальности. Вероятно, так было потому, что он, сколь ко себя помнил, всегда спал очень чутко.

В детстве его, как наследника престола, учили всегда быть начеку. Когда он восстанавливался после ранений, полученных в ходе трагических событий на Сан-Ринальдо, боль не позволяла ему погружаться в глубокий сон. Став врачом, он спал урывками, чтобы быть готовым в любую минуту прийти на помощь пациентам.

Сейчас ему мешал крепко уснуть запах Лайлы. Смешанный с хвойным запахом освежителя воздуха в салоне самолета, он перенес Карлоса в один из зимних вечеров.

На соснах за окнами больничного конференц-зала горели гирлянды из крошечных белых лампочек. Карлос неторопливо потягивал минеральную воду. Он позволит себе крепкий напиток, только когда вернется домой по окончании благотворительного приема.

Для большинства людей Рождество – это роскошная трапеза в кругу семьи. Он же предпочитает проводить праздник с бутылкой бурбона, которая притупляет воспоминания.

Но сначала он должен выполнить свои рабочие обязанности.

Он рассеянно оттянул бабочку у себя на шее. Он ненавидит эту чертову штуковину, но его присутствие на официальных мероприятиях обязательно. Спонсоры любят общаться с врачами, которые тратят их деньги на спасение детских жизней.

С тех пор как правда о его происхождении вышла наружу, Карлос стал настоящей знаменитостью. Он бы с радостью отдал все свое наследство, лишь бы ему не нужно было наряжаться в смокинг и любезничать с толстосумами.

После напряженного рабочего дня, за время которого он сделал несколько операций, у него ужасно болит спина. Единственное, что скрашивает ему нескончаемый вечер, – это Лайла. Ее золотисто-каштановые волосы, которые она обычно собирает в тугой узел, сейчас подняты наверх и обрамляют лицо мягкими локонами. На работу она обычно ходит в строгих костюмах и блузках, и он часто представляет себе, как медленно ее раздевает, обнажая все больше участков кремовой кожи.

Сейчас на ней тоже довольно скромный наряд, но он едва сдерживается, чтобы не прикоснуться к ней. Золотистое шелковое платье красиво облегает ее формы. В нем она похожа на древнегреческую богиню. Бусины на корсаже платья переливаются на свету, но сияние ее глаз и чистой гладкой кожи затмевает все остальное.

Поймав его взгляд, она улыбнулась, извинилась перед своими собеседниками и направилась к нему. Свободный подол платья покачивался при каждом ее грациозном шаге.

Уже четыре года его непреодолимо влечет к Лайле, но до сих пор он справлялся с искушением. Сегодня, когда воспоминания о последнем злополучном Рождестве на Сан-Ринальдо отзывались в его голове эхом выстрелов, убивших его мать, он не нашел в себе сил перед ним устоять…