Текст книги "Звёздные войны. Расцвет Республики. Начало шторма"

– Потому что у нас уже есть Республиканская оборонная коалиция.

– В лучшем случае бессистемная, а в худшем – бесполезная. – Тун поднял руки, обозначая паузу в разговоре, и повернулся к тогрутскому посланнику. На лице сенатора было написано хорошо разыгранное сочувствие. – Прошу прощения, ваше превосходительство, если эта перепалка вас смущает, но я должен признаться, что имею сомнения касательно этого предприятия, – сомнения, которые, очень надеюсь, окажутся беспочвенными. Выставку наверняка ждет оглушительный успех. – Теперь он повернулся к Самире, которая явно пыталась не раздавить свой планшет, стиснутый в руках. – Я также убежден, что Вало сильно выиграет от признания и инвестиций, но в то же время не могу не думать о том, что, учитывая нынешний климат на окраинах, эти деньги можно было бы с большей пользой пустить на укрепление нашей защиты против нигилов.

В голос Со закралось легкое раздражение:

– Как проинформировали Сенат… и с чем он неоднократно соглашался… выставка никак не повлияла на наш оборонный бюджет…

– Но он и не увеличился.

– И не нужно. Ситуация с нигилами находится под контролем.

– А с дренгирами?

– Тоже под контролем. Джедаи совместно с властями Республики уже работают над тем, чтобы остановить распространение дренгиров в этом секторе.

– Они работают отнюдь не только с властями, – сказал Тун и, не дав канцлеру ответить, снова обратился к послу: – А тогруты сильно страдают от бесчинств нигилов, ваше превосходительство?

– Сенатор Тун… – начала Со, но Тисс прервал ее:

– Налеты бывают, конечно, но это длится уже не один год. К сожалению, нигильский образ жизни характерен для… как вы это называете… – Посол замялся, вопросительно глядя на Ризу и Со.

– Внешнего кольца, – торопливо подсказал Тун, стремясь держать разговор под контролем. – Хотя, конечно, для вас это просто ваша собственная территория под названием…

– Карамендари, – подсказал Тисс. – Центр.

– Да, Карамендари, – повторил Тун, смакуя слово. – Какой у вас красивый язык. Я надеюсь, что смогу лучше с ним познакомиться по мере того, как наши великие культуры будут и дальше взаимодействовать. С волнением жду встречи с ее величеством… Мне ведь будет позволено присутствовать на приеме?

– Конечно, – вмешалась канцлер. – Вам, как уважаемому члену Сената, рады везде, будь то на приеме или здесь. – Она посмотрела вперед. Платформа уже причалила к острову, и двери бесшумно разъехались, давая им возможность выйти. – А, мы прибыли.

– Действительно, госпожа канцлер, – сказала Самира, повысив голос, чтобы было слышно и другим группам. – Добро пожаловать на Хетцаль. Сенатор, прошу за мной.

Тун позволил вывести себя из капсулы, самодовольно улыбнувшись Стеллану. Джедай проводил их взглядом; Самира указывала на некоторые из множества экзотических мясных фруктов, которые висели на деревьях с яркой листвой, а следом шли посол Тисс и канцлер Со, которая пыталась исправить ситуацию.

– Со стороны выглядело забавно, – произнес Элзар, появившись сзади.

– Как пробиваться из логова доашима.

– Надо будет когда-нибудь повторить. А как тебе намек на наших союзников?

Стеллан нахмурился:

– Как ты услышал?

– По губам прочитал. С салластанином это нелегко, скажу тебе.

Стеллан скрестил руки на груди.

– Я думал, он прямо там начнет жаловаться насчет хаттов.

Элзар повторил его жест, хотя Стеллан сомневался, что он сделал это бессознательно. Элзар ничего не делал бессознательно.

– То, что Эйвар сотрудничает со слизняками, далеко не секрет.

Стеллан осуждающе приподнял бровь.

– Прости, прости. Знаю, всякая жизнь священна. Но нельзя винить Туна. Кто знает, что замыслили хатты?

– Эйвар им доверяет, поэтому доверяю и я.

– Мне было бы спокойнее, если бы я мог сам ее расспросить, – сказал Элзар, кивнув в сторону Туна, который уже занялся богатым буфетом, подготовленным к их прибытию. – Как думаешь, будут из-за него проблемы?

Стеллан покачал головой:

– Я не чувствую в нем злого умысла. Озорство – наверное, но без злого умысла.

– Он определенно повеселился, мотая нервы канцлеру.

– Они старые противники, но Тун сказал правду. Чего бы он там ни добивался, он действительно любит Республику. Он – осложнение, да, но не назревающий кризис.

– Ты уверен?

– Да. Что бы ни случилось, я думаю, мы можем предоставить канцлеру самой разбираться с сенатором Туном. Она свое дело знает.

Элзар похлопал Стеллана по плечу:

– Слова истинного дипломата. Пойдем к ним? Похоже, Буррияга присматривается к рогатым дыням. Будет скверно, если мне не достанется.

Стеллан позволил увести себя к буфету, радуясь, что напряженность между ним и Элзаром как будто испарилась. По крайней мере, на данный момент.

Глава 18
Грайзел

Ро шагал обратно к «Шквальному пауку», мысли его были чернее туч над головой. Пэн Эйта превращался в проблему. Конечно, этого следовало ожидать, но Ро не думал, что все произойдет так скоро, а на фокусах вроде сегодняшнего, с электромаской, долго не продержишься. Довутины превыше всего ценили физическую силу. Этих бугаев вышвыривали из семейного гнезда в раннем возрасте, а дальше или сможешь постоять за себя, или сдохнешь. У этой расы «больше» значило «лучше», и Пэн был одним из самых крупных довутинов, которых Ро встречал: почти двести кило мышечной массы, по одному на каждый год жизни Эйты. О том, чтобы победить Хозяина Бури в бою, не могло быть и речи, поэтому Ро приходилось доказывать свое превосходство иными методами – отсюда и трюк с маской. Если Пэн выживет, то будет достаточно посрамлен, чтобы повиноваться… по крайней мере, какое-то время. А если нет… что ж, возможно, пора вообще распустить бури и сформировать из нигилов единую силу во главе с самим Ро. Лорна и Зитар, конечно, получат новые высокие посты подле него самого, но новая структура решит проблемы с субординацией. Отцу следовало давным-давно реформировать организацию, однако, при всех своих так называемых сильных сторонах, Эсгар Ро никогда не был визионером, отчего, вероятно, и умер. Вполне возможно, это Пэн сунул нож отцу в спину, а не Кассав, как он думал раньше. Ро метнул взгляд на «Электровзор», висевший высоко над лесом: постоянное напоминание о его верховенстве, даже когда он не на планете. Эсгар любил этот корабль и все, что он олицетворял, будучи реликвией из минувшей эпохи. Но теперь Ро обладал еще более древней реликвией, которая будет смертоносней любой лазерной батареи или торпедной установки.

– Ро? Ро, постой!

Он был готов к тому, что в исхлестанном дождями дворике вдруг раздастся голос Пэна, но остановиться его заставил тонкий писк. Обернувшись, он увидел Кизму Аттерсонда: тот ковылял к нему со всей скоростью, которую могли развить механические ноги пузатенького доктора. Хотя они работали вместе уже не один месяц, чадра-фэн оставался для Ро в определенной мере загадкой. Он видел, как Аттерсонд ставил свои самые блестящие эксперименты, конструировал такие изысканные пыточные устройства, что даже галдерианин истек бы слюной, но при этом сам миниатюрный хирург передвигался на старых ржавых протезах от медицинского дроида 1—1A. Можно было бы подумать, что похожий на нетопыря доктор соорудит себе что-нибудь чуть поэлегантнее, но Аттерсонду было плевать на элегантность, о чем наглядно свидетельствовали замызганный лабораторный халат и грязная шерсть. Лишь работа имела для него значение. Ро это нравилось, даже восхищало – безотносительно первого впечатления, которое производил чадра-фэн. К тому же такая безрездельная сконцентрированность на работе означала, что Аттерсонд вряд ли его предаст, в отличие от других.

– Ну? – спросил доктор. – Добыли своего Великого Уравнителя?

Мало кто осмеливался говорить с Глазом Нигилов в таком тоне, но Ро решил не обращать внимания. Аттерсонд был возбужден, его непохожие глаза горели под грязными очками; один зрачок был расширен, оставшись таким навсегда после неудачного эксперимента, имевшего место за много лет до того, как Ро узнал о необыкновенном таланте ученого.

Ро откинул с глаз мокрые волосы:

– Все еще заключен в глыбе льда и готов к перевозке в вашу лабораторию на «Взоре».

– Рефрижератор сработал?

– Сработал.

Это, похоже, обрадовало чадра-фэна, который довольно чирикнул.

– А талортай?

– Был совершенно оглушен.

Аттерсонд облизал и без того влажные губы:

– Прекрасно. Он выжил?

– К несчастью, нет.

Ученый кивнул, как будто это была самая естественная вещь на свете:

– Жаль, но подопытный уже готов к тестированию.

Ро положил руку на плечо чадра-фэна:

– Терпение, мой друг. Нужно подождать. Неизвестно, какие повреждения может причинить процесс разморозки.

Аттерсонд снял очки и рассеянно протер линзы мозолистым пальцем.

– Конечно, конечно. Когда я буду знать размеры ледяного куба, тогда смогу собрать нагреватель.

– Нагреватель для чего?

При звуках этого голоса Ро убрал руку. Обернувшись, он увидел, что через дворик для прогулок шагает Пэн, по обе стороны от которого идут оба остальных Хозяина Бури; под дождем от гидравлики Зитара поднимался пар. Талпини где-то взял шипастый боевой молот. Любопытно. Возможно, Ро переоценил вражду среди Хозяев. Жаль. По крайней мере, никого из Зитаровых нигилов поблизости не было. Во всяком случае пока что. Корабль Пэна – «Элегенсия» – стоял неподалеку, члены команды Эйты резались в сабакк под его массивной тушей. Заслышав резкие нотки в голосе своего Хозяина, они оторвались от карт.

Довутин посмотрел за спину Ро, на Аттерсонда и «Шквального паука»:

– Где ты раздобыл эту рухлядь, Ро?

– Все откроется в свое время, – сказал Ро, глядя на ручищи Пэна. Он стиснул челюсти, увидев в огромных ладонях довутина искореженные останки своей маски.

– Зачем ждать? – поинтересовался Пэн, разведя руки вширь, чтобы все увидели смятые половинки шлема. – Мы все здесь. Поведай нам. Поведай, почему свалил в Дикий космос. Почему оставил «Электровзор» висеть в небе, будто здоровенный музейный экспонат, каковым он и является. – Он наконец опустил половинки, но вызов в голосе никуда не делся. – Почему никому не сказал, куда направляешься.

– Он сказал мне, – пропищал Аттерсонд, явно не замечая агрессии в голосе Пэна. Ро едва удержался, чтобы не поморщиться. Чадра-фэн, блестящий врач – и к тому же талантливый садист – иногда бывал комично неспособен оценить ситуацию.

– Ну, вот и славно. – Пэн саркастически фыркнул. – Уж если нетопырь знает, то можешь всем рассказать. – Команда Пэна уже была на ногах, а у двери ближнего блока собирались другие нигилы, которых, словно мух-кровососов, привлекло витавшее в воздухе напряжение. – Мы же все этого хотим, правда?

Ро поглядел на двух остальных Хозяев Бурь, по очереди оценив выражение лица каждого. Зитар жевал губу – за много лет эта привычка стоила ему не одной проигранной партии в диготто, – но лицо Лорны, как всегда, оставалось непроницаемым. Никогда не поймешь, что там происходит за этой бесстрастной физиономией, будь то в маске или без. На чьей тви’лека стороне – его или Пэна? Потому что здесь, под дождем, была проведена черта. Это понимали все. Хозяева Бурь. Толпа. Сам Ро.

– Ты же знаешь порядок, Пэн, – сказал Ро и слегка вскинул голову, обращаясь к публике: – Мы все знаем порядок. Когда придет время, я вам сообщу, а вы сообщите шторму.

– Время уже пришло, – пролаял Пэн, швырнув половинки маски на землю. Они подпрыгнули и покатились по земле, кислородный шланг оторвался и хлопнул по ботинку Ро. Тот сдержал побуждение отшвырнуть обломок ногой. Он ждал, кто первый вытащит бластер, уж если так суждено. Одно было ясно: Пэну нужна толпа, нужно цирковое шоу. Которое он получит, Тропы свидетели.

Ладонь Ро легла на рукоять чужого светового меча.

Пэн напрягся, приготовившись атаковать первым.

– Нет, – прозвенел голос Лорны. Тви’лека стояла, держа руку на своем дезинтеграторе, который, к счастью, пока остался в кобуре. Кому она угрожала, ему или Пэну? Ро не мог сказать. Но с такого-то расстояния и при ее меткости промахнуться Лорна не могла. Ро знал: если она на стороне Пэна, он умрет, не успев выхватить оружие джедая. «Не реагируй, – сказал он себе. – Не ори. Просто гляди ей в глаза. Гляди в дуло. Не показывай своего страха».

– Что вы делаете? – твердым голосом спросил Ро, снова сосредоточив внимание на довутине.

– То, что надо было сделать давным-давно, – сообщил Пэн.

– Любопытно. – Ро повернулся к Зитару. – И ты с ними? Союз бурь?

– Я на стороне шторма, – ответил талпини, сжимая молот руками своего механокостюма.

– Шторм – это я, – напомнил ему Ро.

– Было дело, – оскалился Пэн. – Но теперь все изменится. Должно измениться. – Он шагнул вперед, отшвырнув сломанную маску Ро. – Ты много для нас сделал, надо отдать должное. Ты собрал нас вместе, дал нам Тропы.

– Мои Тропы, – напомнил Ро.

Пэн смерил его взглядом:

– Да ты что?

Ро показалось, будто кровь в его жилах обратилась в хладагент. Он не стал спрашивать, что имел в виду Пэн. Не было нужды, поскольку довутин еще вовсе не закончил.

– Мы знаем, Ро. Мы знаем о старухе, которая спрятана на твоем корабле. Мы знаем, что это она дает тебе Тропы. Теперь она будет давать их нам.

– Без моего приказа не будет.

Это было ошибкой. Ро понял это по торжествующей улыбке Пэна, как только слова сорвались у него с языка. Он только что сам, в присутствии всех, подтвердил факт существования Мари Сан Текки.

Пэн ждал, не говоря ни слова. Надо было его прикончить, когда выпал шанс.

– И что же вы намерены делать? Убьете меня? Возьмете штурмом «Взор»?

Довутин сделал вид, будто обдумывает предложение.

– А это мысль. Или ты можешь просто уйти в отставку. Теперь мы знаем твою тайну и тайну твоего отца. Я слышал, что женщине недолго осталось жить на свете, и что потом, Ро? Что ты сможешь нам предложить? – Он бросил взгляд на контейнер. – Что в этой коробочке?

– Вы даже не представляете, что я могу предложить.

– Так просвети нас, – проревел Пэн, широко разведя руки. – Объясни, зачем шторму нужен Глаз. Почему бы нам просто не забрать у тебя все? – На сей раз Пэн не дал ему времени ответить. Довутин повернулся к толпе нигилов, которая с каждой минутой демонстрировала возрастающий интерес. – Потому что мы можем, не так ли, друзья? Мы можем захватить «Взор», можем захватить твою старуху с Тропами в голове, и тогда что? Уж точно никто не будет нам приказывать прятаться по углам на задворках пустоты. Мы должны атаковать! И увековечить наши имена среди звезд! Вы со мной? – Раздалось несколько одобрительных возгласов, главным образом из бурь Пэна и Зитара, но и среди вояк Лорны нашлось достаточное число согласных, чтобы стало тревожно. – Вы со мной?

Ро понял, что надо действовать.

– И что дальше?

От звука его голоса – громкого ровно настолько, чтобы было слышно всему двору, – Пэн напрягся.

– И кого же вы атакуете первым?

Пэн снова повернулся к нему. Уродливая, самодовольная рожа довутина расползлась в ухмылке:

– Да кого захотим… Глаз.

Титул был произнесен не почтительно, а с издевкой.

«И что ты теперь собираешься делать?» – прохрипел в глубине сознания старческий голос – голос, который давным-давно следовало заставить умолкнуть вместе с остальными.

«Переиграю их, – подумал в ответ Ро. – Быть может, ты забыл, как это делается».

Маркион Ро шагнул вперед и заговорил, обращаясь не к Хозяевам Бурь, а ко всем нигилам сразу:

– Пэн прав. Конечно же, прав. Вы можете совершать набеги – вроде того рейда на Сайклор, который был организован по его приказу. И где от рук джедаев погибли Звездолом и все бойцы его тучи.

Довутин перестал скалиться и сердито насупился, но Ро не дал ему возможности ответить.

– Вы можете убить меня прямо сейчас. – Он развел руки и выпятил грудь, словно предлагая готовую мишень. – Это нетрудно. И вы можете захватить «Электровзор», выжать все до последней Тропы из Пророчицы – женщины, которая уже сотни лет верно служит моей семье.

Теперь пути назад не было. Нигилы знали о существовании Мари Сан Текки, но будь он проклят, если они узнают ее настоящее имя и на что она способна.

«Потому что тогда у тебя и впрямь ничего не останется», – произнес голос, но Ро знал, что это неправда. У него было все, что требовалось.

– Все это время Пророчица хорошо мне служила, – продолжал он. – Она служила и нигилам, через меня и мое видение.

– Видение? – фыркнул Пэн. – Какое еще видение?

Но на довутина уже никто не смотрел. Взгляды всех нигилов были устремлены на Ро. Пэн еще не осознал своей ошибки, не понял, что зря он затеял свергать Ро в присутствии зрителей, или, как минимум, что зря промедлил с выстрелом. Единственным его шансом было пальнуть Ро в спину, когда тот даже не знал, что Пэн здесь, но, как всегда, выпендриваться довутину было интереснее, чем реально захватывать власть. Это его и погубит – быть может, не сейчас, не в сей момент, но достаточно скоро. В одном сомнений не было: Ро завладел вниманием нигилов, и он не собирался их отпускать. Не к Пэну. И ни к кому другому.

– Вы спрашиваете, где я был? Я был там, – продолжил Ро, указав на штормовые облака, проплывавшие над головами. – Среди тех самых звезд, которые Пэн хочет поджечь. Которые мы все хотим поджечь. И знаете, что я там видел? Республику… джедаев… ее.

Пэн фыркнул, собираясь перекричать Ро, но его опередила Лорна, задав вопрос, который он вложил во все головы:

– Кого, Ро? Кого ты видел?

Тви’лека так и не вытащила свой бластер. Ее ладонь по-прежнему лежала на рукояти, но Ро знал, за кого она. За того, кто окажется сильнее, и Ро сейчас намеревался доказать, что он сильнее всех. Гордо вскинув голову, Глаз Нигилов произнес три волшебных слова.

– Канцлера Лину Со. Все, что делает эта женщина, оскорбляет наш образ жизни. Она приходит в наши системы, – заговорил Ро, ударяя себя в грудь для большего эффекта, – на наши территории, в наше пространство, учит нас жить. Мы наносим ответные удары. Наносим их снова и снова. Мы ломаем ее гипертрассы. Разоряем ее планеты. Убиваем ее джедаев. А что же Лина Со? Она смеется над нами. Дразнит нас! Мы нападаем на нее, но ее Республика лишь растет день ото дня. – И снова Ро указал на небо. – Я видел все своими глазами. Сейчас, пока мы разговариваем, Лина Со планирует всем зрелищам зрелище – Республиканскую Выставку. Миллионы ее приверженцев, ее сторонников, ее… овец прибудут из всех систем, чтобы маршировать под ее знаменами. И не только из Республики. Приглашены их союзники и даже враги! Мон-каламари… Тогруты… А все ради чего? Чтобы их ряды продолжали шириться. Чтобы их влияние росло… но я говорю: нет! Хватит!

Ро сделал паузу, дождавшись, когда эхо его крика затихнет, после чего произнес торжественную клятву:

– Они не пригласили нигилов, но, клянусь звездами, мы там будем. И мы раздавим нашего настоящего врага, символ их надежды и их стойкости. Смерть канцлеру, – воскликнул он, завершая речь, и вскинул вверх кулак. – Смерть Со.

Призыв зазвучал отовсюду; банда моментально подхватила слова Ро. Зитар дирижировал хором, как и подобало хорошему маленькому солдату.

«Смерть канцлеру».

«Смерть Со».

Наконец Лорна достала свой бластер и взмахнула им, но вместо того, чтобы выстрелить в Пэна или Ро, она стала посылать алые разряды в небо, вливая свой голос в пение толпы.

«Смерть канцлеру».

«Смерть Со».

«Смерть канцлеру».

«Смерть Со».

Повсюду вокруг нигилы следовали ее примеру: вскидывали оружие и начинали палить в воздух.

Лишь одного из них эта горячка не коснулась, и он стоял, в напряжении сжимая кулаки. Пэн Эйта метнул на Ро убийственный взгляд. Тот спокойно посмотрел на довутина, безмолвно предлагая осуществить угрозу. Но он знал, что Пэн на это не пойдет. Не сможет, поскольку нигилы уже сплотились вокруг своего Глаза.

Эйте ничего иного не оставалось, как присоединиться к окружению Ро. Его бескровные губы едва шевелились, но клич Ро гремел на весь лагерь.

«Смерть канцлеру».

«Смерть Со».

«Смерть канцлеру».

«Смерть Со».

«Смерть канцлеру».

«Смерть Со».

Глава 19
Космопорт Лонисы, Вало

Наконец после многих лет планирования этот день настал. День открытия Республиканской Выставки. Стеллан стоял, закрыв глаза, и всерьез подумывал о том, чтобы буквально снять тяжесть с ног с помощью Силы. После утренней медитации он не присел ни на минуту, сопровождая канцлера повсюду, куда бы та ни направилась в эти часы последних приготовлений.

– Тоже чувствуешь, м?

Услышав звук голоса, Стеллан открыл глаза. Перед ним стоял Элзар Манн.

– Все бы отдал ради возможности искупаться в озере.

– Или ради мгновения тишины и покоя, – согласился Стеллан.

Они снова были в космопорту, где собрались все официальные лица планеты. Стеллан надел свое храмовое облачение, тогда как Элзар – что характерно – не изменил повседневной одежде. Но лицо Манна сияло, и по сравнению с предыдущим днем это был большой прогресс.

– Ты слишком много времени проводишь в храмах, – сказал Элзар и сделал глубокий вдох, будто наслаждаясь смрадом топлива. – Когда меня сюда командировали, мне было страшно…

– Это еще мягко сказано.

– Страшно, что я умру тут со скуки, – продолжил Элзар, не обращая внимания на шпильку. – Но теперь… Ты чувствуешь, Стеллан? Возбуждение, витающее в воздухе. Предвкушение. Здесь столько жизни. Столько энергии. Сила здесь могуча.

Он был прав, конечно. Даже здесь, вдали от города, атмосфера была наэлектризованной, а Элзар, как ни один другой известный Стеллану джедай, был подвержен влиянию окружающей обстановки. Иные назвали бы это недостатком, но Стеллан знал, что Манн просто так чувствует Силу, так мыслит. На самом деле они не так уж и различались, хотя Элзара не столь раздражали похожие на дутых рыб дроиды-камеры, кружившие вокруг них. На «Заре Корусанта» Стеллан еще мирился с присутствием камеры Рил Дайро, даже привык к ней, но целая орава этих штуковин… Он бросил взгляд на медийщиков, которые сгрудились за барьерами в стороне от канцлера и ее спутников. Среди них была и Рил. У нее было разрешение сопровождать приветственную делегацию, но журналистка предпочла компанию коллег. Дипломатический ход? Возможно, хотя Стеллан подозревал, что молодая женщина, так сказать, держит ухо востро на предмет новостей. Она была ушлой особой и в этом мире ориентировалась как рыба в воде, тогда как Стеллан, как ни удивительно, чувствовал себя не в своей тарелке. Все считали, что он принимает это как должное. Он знал, что о нем думают другие: большинство близких друзей частенько его подначивали. «Стеллану Джиосу нравится звучание собственного голоса. Стеллану Джиосу всегда мало внимания». Все это было максимально далеко от истины. Элзар прав. Стеллан и впрямь большую часть жизни проводил в храмах. Учил. Консультировал. Убеждал. Элзар и Эйвар – вот они были исследователями и первопроходцами. Он же был наставником и к взорам публики не привык, хотя Орден и позиционировал его как молодое дарование из Совета и пример всем. Стеллану это не слишком нравилось, но раз такова воля Силы, то кто он такой, чтобы спорить или жаловаться? Джедай должен служить образцом, путеводным светом. Так что следовало принимать это как счастливую возможность. Как благословление.

Словно проверяя его новообретенную решимость, прямо перед его лицом возник дроид-камера, выдвинувший линзы для съемки крупным планом. Дроид Рил, T-9. Стеллан выдавил улыбку, надеясь, что она выглядит искренней, и облегченно вздохнул, когда дроид умчался, привлеченный внезапным гулом двигателей спускающегося челнока.

– Не волнуйся, – прошептал Элзар. Вся группа засуетилась, становясь рядами в установленном Самирой порядке. – Скоро ты перестанешь попадать в прицел. – Манн приставил ладонь к глазам, глядя на садящийся корабль. – Все взоры будут прикованы к ней.

Челнок был определенно красив, его вытянутый корпус заканчивался коническим носом. Длинные крылья повернулись вверх, беззвучно выдвинулись посадочные опоры. Обшивка блестела, как полированный бронзий. Двигатели практически бесшумно опустили его на площадку.

– В отеле порядок? – спросил Стеллан, расправляя плащ.

– Все нормально… как обычно. – Элзар даже не пытался скрыть раздражение. – Знаешь, сколько раз Тисс просил меня проверить королевские апартаменты? И это уже после того, как Служба безопасности Вало объявила, что все чисто.

– Он просто педант.

– Можно и так сказать. Есть другие слова, не достойные джедая.

Стеллан постарался скрыть улыбку.

– Рад, что ты понимаешь. Главное, чтобы регаса чувствовала себя в безопасности.

– Да, учитель. Спасибо, учитель.

– Ой, да заткнись.

Оба замолчали. В этот момент начал опускаться трап. Канцлер Со вышла вперед, таргоны послушно остались рядом с ее сыном. Китрепу Со, похоже, под прицелом дроидов-камер было так же неуютно, как и Стеллану, но, как и предвидел Элзар, все объективы немедленно переключились на фигуры, выходившие из челнока.

Первыми появились гвардейцы, вооруженные традиционным шилийским оружием – длинными зазубренными пиками под названием «каявин». Солдаты были одеты в длинные кители, их головы закрывали практически безликие маски по контуру увенчанных серебром монтралов – характерных тогрутских рогов. Они промаршировали вперед, сделали разворот и выстроились по обе стороны от трапа. Когда они замерли по стойке смирно, из челнока начало спускаться видение в длинных, развевающихся одеждах. Иларек Йовет выглядела просто сногсшибательно; у нее была безукоризненно гладкая оранжевая кожа, а монтралы украшала изящная золотистая конструкция, сверкавшая на солнце, похожая на валонские ушные орнаменты, но более изысканная. Длинные головные хвосты свисали впереди плеч, ниже высокого воротника с меховой опушкой и тяжелой цепи, указывавшей на ее высокий пост. Регаса Шили, Верховная охотница Объединенных Племен, правительница тогрут всего света. Время, казалось, застыло, когда она двинулась навстречу канцлеру в сопровождении своих гвардейцев. Обе женщины внимательно осмотрели друг друга, как было в обычае у тогрут, и Со наконец произ– несла:

– Высочайшая регаса, добро пожаловать на планету Вало, имеющую честь быть членом Галактической Республики. Тара мокен вара нумара норак.

Стеллан был восхищен. Тогрутский язык в устах Со звучал безупречно, что, несомненно, было результатом многочасовой практики с различными протокольными дроидами. В глазах Иларек явственно читалось уважение. На традиционное приветствие она дала такой же традиционный ответ:

– Тара сутан кура менира норак.

«Пусть Сила укажет тебе путь».

«Пусть Сила приведет тебя домой».

Дом – а конкретно Шили, родная планета тогрут, – был главным камнем преткновения уже на протяжении ста пятидесяти лет, с тех пор, как флот Республики впервые вошел в пространство тогрут. Члены этой расы ревниво оберегали свою планету и окрестные луны, считая землю под своими ногами священной. Стеллан опустил взгляд. И верно, регаса была без обуви. Большинство тогрут вне своей планеты носили сапоги, но Верховная охотница всегда и везде ступала босиком. Стеллан, конечно, раньше не был с ней знаком. Да и мало кто в Республике мог похвастаться таким знакомством. Те первые встречи были далеко не мирными. Тогруты столетиями знали о Республике, как и Республика о них. Обе стороны уважали друг друга, а некоторые тогруты – как, например, Джора Малли – даже покинули родину и стали джедаями, но когда Республика подступила к самому порогу Шили, это был уже другой разговор. Доходило до стычек (некоторые беспринципные пионеры неправильно поняли тогрутский пацифизм). Были проведены красные линии, которые оставались нерушимы и два столетия спустя. Но вот, пожалуйста: регаса прилетела на республиканскую планету как гостья канцлера. Стеллан знал, какое важное место занимает эта встреча в планах Со. Если тогруты вступят в Республику, это станет кульминацией того, что пресса с большим удовольствием именовала ее Великими Свершениями. Это было дело всей ее жизни, которое она всеми силами стремилась довести до конца за оставшиеся четыре года своих полномочий.

– Ну, поехали, – буркнул себе под нос Элзар, когда Со повела монарха вдоль шеренги сановников, по очереди представляя их. Регаса кланялась каждому. Стеллан почувствовал укол раздражения. Неужели Элзар не мог хоть немного побыть серьезным? Одно дело, когда они были падаванами, или даже молодыми рыцарями, но сейчас на них были устремлены глаза всей Галактики. В самом буквальном смысле. Стеллан почувствовал, как по спине скатилась капля пота, и на мгновение подумал, что Элзар правильно сделал, не надев тяжелого храмового облачения.

Вскоре Иларек оказалась перед Стелланом, и канцлер представила его.

– Лорд-джедай, – сказала регаса, используя почетный титул, который у самих джедаев вышел из употребления тысячи лет назад… но тогруты отказывались предавать его забвению. – По вашему наряду я вижу, что вы член Совета на Корусанте.

– Это так, ваше величество.

– Тогда вы знали мою хорошую подругу, Джору Малли. Мне ужасно ее не хватает.

– Она была мудрым и благородным джедаем, и ныне пребывает в Силе.

Регаса Иларек понимающе кивнула:

– Конечно. Я надеялась посетить ее станцию.

– Маяк «Звездный свет».

Снова кивок. Драгоценные камни на монтралах Йовет сверкнули в лучах солнца.

– Может, вам и впрямь стоит съездить, – встрял Элзар, не дожидаясь, когда его представят. – Я уверен, что распорядительница Крисс будет рада принять вас и вашу свиту.

– Это было бы весьма приятно, – сказала регаса, повернувшись к Со. – С разрешения канцлера, конечно.

– С огромным удовольствием, – ответила Лина Со, которую нарушение протокола ничуть не смутило.

Стеллан дождался, когда канцлер увела Иларек дальше, потом повернулся к Элзару и вопросительно приподнял брови. Элзар, в своем репертуаре, одними губами произнес: «А что?»

Есть вещи, которые не меняются.