Текст книги "Черный воздух. Лучшие рассказы"

– Ну, не во всех, – возразил священник. – Кроме того, вы ведь не поезд грабили.

Это его замечание развеселило обоих.

– Вы эту книжку читали?

– Нет.

– Очень странная книжка… там две истории чередуются, сменяют одна другую, глава за главой, глава за главой, но между собой при том вовсе никак не связаны! В чем соль, до меня так и не дошло.

– Может, писатель пытался сказать, что все в мире взаимосвязано…

– Может, и так. Но способ он выбрал уж больно чудной.

– А мне нравится.

Так они и коротали время за разговорами.

Так этот священник и оказался тем, кто сообщил Дженьюэри, что в просьбе о президентском помиловании ему отказано.

– Похоже, президент одобряет приговор трибунала, – смущенно добавил Гетти.

– Ублюдок, – устало сказал Дженьюэри, опустившись на койку.

Время шло. Очередной жаркий, знойный день неумолимо клонился к вечеру.

– Ну что ж, – заговорил священник, – позвольте теперь сообщить кое-какие хорошие новости. Правда, мне велено было молчать, но, с учетом вашего положения, это, по-моему, ничего не испортит. Второй вылет… о втором ударе вам ведь известно?

– Известно.

– Так вот, они промахнулись тоже.

– Что?! – вскричал Дженьюэри, вскочив на ноги. – Серьезно?!

– Вполне. Они шли на Кокуру, но обнаружили над нею плотный облачный слой. Над Нагасаки и Хиросимой творилось в точности то же самое, поэтому они вернулись к Кокуре и сбросили бомбу, наводясь по радару, но, очевидно… очевидно, на этот раз оборудование действительно засбоило и бомба попала в какой-то безлюдный островок.

От радости Дженьюэри запрыгал на месте, невольно разинув рот.

– Значит, м-мы так и н-не…

– Именно. Мы так и не сбросили атомной бомбы ни на один из японских городов, – с улыбкой подтвердил Гетти. – И вот еще… от начальства я слышал, что японскому правительству отправлено сообщение, будто эти два взрыва – предупреждение, демонстрация, и если японцы не капитулируют до первого сентября, мы нанесем бомбовые удары по Киото и Токио, а далее – куда потребуется по обстановке. По слухам, сам император посетил Хиросиму и, оценив нанесенный взрывом урон, приказал военному кабинету министров сдаваться. Так что…

– Так что все получилось, – не прекращая скакать как безумный, закончил за него Дженьюэри. – Получилось! Получилось!

– Да.

– Как я и говорил!

Скача перед священником, Дженьюэри захохотал. Заразившийся его радостью, Гетти тоже запрыгал, хоть и не так буйно, и вида скачущего, будто мячик, пастора Дженьюэри вынести не сумел. Рухнув на койку, он хохотал, хохотал, пока слезы из глаз не потекли.

– Однако, – отрезвев, посерьезнев, заговорил он, – однако Трумэн все равно намерен меня расстрелять?

– Да, – уныло подтвердил священник. – По-моему, тут вы правы.

На этот раз в смехе Дженьюэри явственно слышалась горечь.

– Верно, ублюдок он еще тот, и горд этим фактом, отчего положение становится еще хуже, – сказал он, покачав головой. – Был бы жив Рузвельт…

– Все обернулось бы по-иному, – закончил за него Гетти, присаживаясь рядом. – Да. Может, и так. Но Рузвельта больше нет. Сигарету?

Дженьюэри хмуро взглянул на невзрачную белую пачку времен военного лихолетья, протянутую ему гостем.

– Ох, извините, – спохватился Гетти.

– А, ничего. Какая, в конце концов, разница.

Вынув из пачки «Лаки Страйк» сигарету, Дженьюэри закурил.

– Новости замечательные, – подытожил он, затянувшись и выпустив дым. – На помилование от Трумэна я все равно не рассчитывал, а в остальном ваши новости просто прекрасны. Ха! Промахнулись… Вы себе не представляете, насколько мне теперь легче.

– По-моему, вполне представляю.

Дженьюэри вновь затянулся табачным дымом.

– Выходит, я-таки добрый американец. Вправду добрый, порядочный американец, что бы там Трумэн ни говорил!

– Да, – закашлявшись, откликнулся Гетти. – Куда порядочнее того же Трумэна.

– Вы бы поосторожнее в выражениях, отче.

Однако взгляд, брошенный на него из-за стекол очков, заставил Дженьюэри призадуматься. С той самой минуты, как он сбросил бомбу на лес, все устремленные в его сторону взгляды были полны презрения. Во время судебных слушаний Дженьюэри сталкивался с презрением так часто, что выучился не замечать чужих взглядов. Придется теперь снова учиться их чувствовать. Священник смотрел на него, будто он… будто он невесть какой герой! Конечно, героем Дженьюэри себя не считал, но видеть подобный взгляд…

Обреченный на казнь, он не узнает, чем обернется его поступок в будущем. Заглядывать вперед, прикидывать, что будет дальше, Дженьюэри даже не пробовал. Какой теперь в этом смысл? Всем его планам конец. Да и представить себе ход событий в послевоенные годы он бы в любом случае не сумел. То, что мир, разбившийся на враждебные лагеря, вскоре окажется на грани ядерной войны, он, может, и предсказал бы, но нипочем не смог бы догадаться, как много людей пополнит собою ряды Общества имени Дженьюэри. Никогда не узнает он ни о влиянии Общества на Дьюи во время Корейского кризиса, ни об успешной кампании Общества за соглашение о запрете ядерных испытаний, ни о том, что, отчасти благодаря Обществу и его союзникам, мировые державы согласятся между собой постепенно, год за годом, сокращать количество ядерных бомб в арсеналах, пока на весь мир таковых не останется вовсе.

Разумеется, ни о чем подобном Фрэнку Дженьюэри узнать было не суждено, однако в эту минуту, сидя на койке, глядя в глаза юного Патрика Гетти, он кое о чем догадался – пускай всего на миг, но почувствовал, как история меняет курс. Почувствовал… а почувствовав, успокоился. На каждого, кому довелось видеться с ним в последнюю неделю жизни, он произвел одно и то же впечатление – впечатление человека спокойного, тихого, возмущавшегося Трумэном и остальными, но в отрешенной, сухой, бесстрастной манере. Пользовавшийся немалым влиянием в Обществе Дженьюэри до конца своих дней, Патрик Гетти вспоминал, что, узнав о промахе по Кокуре, Дженьюэри сделался необычайно разговорчив, но с течением времени становился все молчаливее и молчаливее, а к последнему дню совершенно замкнулся в себе. Поутру, разбудив его на рассвете, чтобы препроводить в наспех сооруженный сарайчик для казни, караульный «эм-пи» пожал ему руку. Юный священник оставался при нем до последней минуты. Пока приговоренный докуривал последнюю сигарету, исполнители готовились накрыть его лицо капюшоном, однако взгляд Дженьюэри оставался спокоен.

– Один из карабинов холостыми заряжен, ведь так? – спросил он.

– Да, – подтвердил Гетти.

– Чтобы каждый в расстрельной команде мог вообразить, будто не стрелял в меня?

– Да, верно.

По губам Дженьюэри скользнула слегка напряженная, невеселая улыбка (таким Гетти и запомнил его на пороге смерти). Бросив окурок под ноги, он затоптал сигарету и ткнул священника пальцем в плечо.

– Но я-то точно знаю: мой выстрел был холостым.

Улыбка на лице его снова, теперь уже навсегда, сменилась прежней непроницаемой маской, да такой, что и капюшон ни к чему, и Дженьюэри твердым шагом прошел к стенке. Можно сказать, упокоился он с миром.

Чувствительность к начальным условиям

Перевод Д. Старкова

«Модель охватывающих законов», дедуктивно-номологическая модель объяснения исторических событий гласит: событие объяснимо, если может быть логически выведено из совокупности начальных условий и общих, основных законов истории. Совокупности эти являются «экспланансами», а событие – «экспланандумом». Примененные к начальным условиям, законы общего характера демонстрируют неизбежность экспланандума; таким образом, в данной модели объяснение имеет ту же структуру, что и предсказание.

Утром 6 августа 1945 г. полковник Пол Тиббетс и его экипаж подняли «Энолу Гэй» с острова Тиниан, направились к Хиросиме и сбросили на город атомную бомбу. В результате погибло примерно сто тысяч человек. Трое суток спустя другой экипаж нанес бомбовый удар по окраинам Нагасаки. Число погибших – примерно семьдесят тысяч человек. Японцы капитулировали.

Итак, президент Гарри Трумэн, проконсультировавшись с советниками, принял решение нанести бомбовые удары. Что послужило причинами такого решения? Японцы упорно, самоотверженно обороняли множество островов в южном районе Тихого океана, и захват их обещал обойтись очень и очень дорого. В ходе войны японские камикадзе потопили множество американских кораблей, а острова Японского архипелага якобы защищали колоссальные силы тех же камикадзе. Ожидаемые потери США при вторжении на Японские острова оценивались не менее чем в миллион человек.

Таковы были начальные условия. Ну, а основные законы? Правители склонны заканчивать войны как можно скорее и при минимальном кровопролитии. При этом для правителя крайне желательно напугать потенциальных послевоенных противников. По завершении военных действий в Европе Советская армия была готова отправиться, куда бы ни приказал Сталин. Куда Сталин может нанести удар, с уверенностью не мог судить никто. Таким образом, устрашившее Сталина окончание войны с Японией представлялось ходом весьма и весьма неплохим.

Однако начальные условия вышеперечисленными вовсе не ограничивались. К тому моменту японцы остались беззащитны в воздухе и на море. Американская авиация могла бомбить острова Японского архипелага, как заблагорассудится, а тотальная морская блокада Японии отнюдь не представлялась чем-либо невозможным. Гражданское население Японии уже голодало, и морская блокада в совокупности с бомбовыми ударами по военным объектам вполне могли принудить японское правительство к капитуляции без вторжения.

Тем не менее Трумэн с советниками решили сбросить бомбы. Подробное описание причин такого решения, опущенное здесь из соображений объема, должно включать в себя исследование биографии Трумэна, его советников, создателей бомбы, а также правителей Японии и Советского Союза, не говоря уж о детальном анализе положения, сложившегося в Японии на 1945 г., и оценки оного американскими разведслужбами.

В результате выборов 1948 г. Трумэн сохранил за собой пост президента, одержав сокрушительную победу над Томасом Дьюи. Спустя два года Соединенные Штаты включились в войну в Корее, дабы Корея не перешла под власть коммунистов, поддерживаемых Советским Союзом и Китаем. То была лишь одна из множества крупномасштабных войн, состоявшихся во второй половине двадцатого столетия; всего же таких войн насчитывается более шестидесяти, и, хотя ядерное оружие ни в одной из них не применялось, человеческие потери всех участвовавших сторон оцениваются приблизительно в пятьдесят миллионов человек.

Принцип неопределенности Гейзенберга гласит: определить координату частицы одновременно с импульсом невозможно. Дело тут не в особенностях человеческого восприятия: таково имманентное свойство вселенной. Таким образом, детерминированное предсказание движения всех частиц в пространственно-временном континууме неосуществимо. Квантовая механика, заменившая механику классическую, поскольку описывает явления подобного рода много лучше, способна только предсказывать самые вероятные из множества возможных результатов.

Модель охватывающих законов объяснения хода истории декларирует, что никакой логической разницы между историческим объяснением и объяснением научным нет. Однако ее понимание научного объяснения основано на классической механике. На квантовом уровне модель охватывающих законов утрачивает состоятельность.

«Модель достаточных условий исторического объяснения», модификация модели охватывающих законов, постулирует следующее: если некто способен описать совокупность начальных условий, достаточных (но не обязательно необходимых) для воплощения явления в жизнь, явление может быть сочтено объясненным. Логическим выводам, основанным на общих законах, в данной модели не место: задача ее – скорее описание, чем предсказание, а цель ограничена «всего лишь достижением приемлемой степени связности повествования».

В июле 1945 г. полковник Тиббетс получил приказ продемонстрировать способность своего экипажа доставить к цели атомное оружие, совершив пробный полет над западным регионом Тихого океана. На взлете Тиббетс зафлюгировал оба воздушных винта правого крыла, стремясь показать, что в случае чего-либо подобного во время боевого вылета контроля над машиной он не утратит. Однако нагрузка, возникшая при данном маневре, послужила причиной отказа двигателя корневой части левого крыла, и в ходе аварийного возвращения на Тиниан бомбардировщик «Энола Гэй» разбился, а весь экипаж самолета погиб.

9 августа 1945 г. бомбить Хиросиму был послан дублирующий экипаж, выбранный из авиагруппы Тиббетса. Проходя над Хиросимой, бомбардир, капитан Фрэнк Дженьюэри, намеренно задержал сброс, вследствие чего бомба сработала в добрых десяти милях от цели. Еще один экипаж, вылетевший на задание ближе к концу той же недели, обнаружил над целью, Кокурой, плотный облачный слой и промахнулся по городу непредумышленно. Дженьюэри был отдан под трибунал и казнен за неподчинение приказу в боевой обстановке. Японцы, наблюдавшие взрывы и оценившие нанесенный ими урон, капитулировали. Дженьюэри принял решение сбросить бомбу мимо цели в силу следующих причин. Он видел результат взрыва бомбы в пророческом сне; он провел в небоевой обстановке более года; он пребывал в убеждении, что войне – конец; он находился в Лондоне во время Большого Блица; он испытывал личную неприязнь к пилоту своей машины; он ненавидел Пола Тиббетса; человеком он был нелюдимым и, к тому же, значительно старше товарищей по экипажу; он читал рассказы о приключениях Горацио Хорнблоуэра в «Сатердэй Ивнинг Пост»; однажды он стал свидетелем столкновения грузовика с легковым автомобилем, а впоследствии наблюдал поведение водителя грузовика; в детстве он обжег руку маслом со сковороды… и, наконец, обладал развитым воображением.

Причиной отказа двигателя корневой части левого крыла бомбардировщика «Энола Гэй» послужило то, что сварщик, рабочий завода компании «Райт», отнял электрод сварочного аппарата от шва до истечения положенных двадцати секунд, прекратив операцию тремя секундами ранее. Тремя секундами ранее операцию он прервал оттого, что порядком устал. Устал же он оттого, что накануне вечером допоздна засиделся с друзьями за выпивкой.

В 1948 г. президент Трумэн в почти равной борьбе проиграл выборы Томасу Дьюи, причем кое-какое, едва уловимое влияние на их исход оказала политическая группировка под названием «Общество имени Дженьюэри». Корейский конфликт разрешился путем мирных переговоров, а в феврале 1956 г., в Женеве, было подписано соглашение о запрете на изготовление и применение ядерного оружия.

В зависимости от способа наблюдения свет ведет себя либо как волна, либо как частица. Наглядным примером подобного является известный «двухщелевой опыт»: в силу интерференции световых волн свет, проходящий сквозь две параллельные щели в перегородке, попадает на экран за перегородкой в виде чередования ярких и темных полос. Чередование этих полос наблюдается, даже если фотоны отправлять в щели по одному, а это значит, что единичный квант света проходит одновременно сквозь обе щели, создавая полноценную интерференционную картину.

Модель охватывающих законов гласит: история – та же интерференционная картина. Начальные условия есть частицы, законы же – волны.

Модель достаточных условий утверждает, что для исторического объяснения требуется попросту определить тип объясняемого исторического события, а затем отыскать среди его начальных условий те, которые представляются необходимыми для того, чтобы событие произошло. Никакие общеисторические законы здесь не помогут: кроме новых необходимых условий, исследователь ничего отыскать не в силах. Как пишет Уильям Дрей в работе «Законы и объяснения в истории», экспланандум объяснен, когда мы «можем проследить ход событий, благодаря которым он воплотился в жизнь».

Тиббетс со всем экипажем погиб, совершая учебный полет, и вместо «Энолы Гэй» на задание был отправлен «Лаки Страйк». После множества лихорадочных размышлений во время полета к цели его бомбардир, капитан Фрэнк Дженьюэри, поступил точно так же, как поступил бы бомбардир Тиббетса, и сбросил бомбу точно на Т-образный мост Айои в центре Хиросимы. При взрыве погибло приблизительно сто тысяч человек. Спустя три дня бомбовому удару подвергся Нагасаки. Японцы капитулировали. Трумэн был переизбран на второй срок. Корейская война привела к Холодной войне, к убийству Кеннеди 22 ноября 1963 г., к войне во Вьетнаме и распаду Социалистического содружества осенью 1989 г. Как видим, замена одного экипажа другим особой разницы не породила.

Идея Ричарда Фейнмана о «множественности историй» (или «суммирования по историям») предполагает, что частица движется из точки A в точку B не по единственной траектории, как в классической механике, но по всем траекториям, возможным в пределах волны. Эти возможные траектории описываются двумя числами, одно из коих – величина (амплитуда) волны, а другое – положение траектории в цикле от гребня до впадины. Будучи применен к суммированию по историям, принцип исключения Паули, утверждающий, что две частицы не могут занимать одно и то же положение при одинаковой скорости в математических пределах принципа неопределенности, показывает: некоторые возможные траектории, создавая интерференционную картину, взаимоисключаются, другие же синхронизированы между собой взаимодополняющим образом, что повышает вероятность их воплощения в жизнь.

Возможно, вследствие суммирования по историям все возможные варианты, пути развития истории подобны нашему. Возможно, любой из имеющихся бомбардиров выберет уничтожение Хиросимы.

«Нестрогая модель охватывающих законов» пытается спасти теорию существования общеисторических законов, ослабляя их строгость до такой степени, что экспланандум более не следует из одних экспланансов, а законы из собственно законов превращаются в тенденции, обеспечивающие историкам «путеводные нити» от событий к начальным условиям. Итак, принцип неопределенности становится общепризнанным, и модель охватывающих законов применяется к событиям двадцатого столетия.

Но в силах ли хоть одна из исторических моделей объяснить историю двадцатого века? Допустим, Тиббетс разбился, к Хиросиме отправился «Лаки Страйк», и капитан Дженьюэри решил пощадить город. Дженьюэри расстреляли, война завершилась, на президентских выборах 1948 г. победил Дьюи, вследствие чего Корейский конфликт разрешился путем мирных переговоров, а ядерное оружие было запрещено соглашением, подписанным в феврале 1956 г.

Но идем далее. В ноябре 1956 г. на Ближнем Востоке возникает конфликт между Израилем и Египтом, и к столкновению, дабы защитить свои имущественные права на Суэцкий канал, немедля подключились Британия с Францией. Президент Дьюи, коего вскоре сменит избранный президентом Дуайт Эйзенхауэр, попросил Британию и Францию прекратить столкновение, однако Британия с Францией его просьбы проигнорировали. Война охватила весь Ближний Восток. В декабре Советская армия вторглась в Западную Германию. Соединенные Штаты объявили войну Советскому Союзу. Китайское правительство начало наступление на Индокитай, и Третья мировая полным ходом двинулась далее. В Соединенных Штатах и в Советском Союзе быстро собрали множество атомных бомб, и в первую же неделю 1957 г. Иерусалим, Берлин, Бонн, Париж, Лондон, Варшава, Ленинград, Прага, Будапешт, Бейрут, Амман, Каир, Москва, Владивосток, Токио, Пекин, Лос-Анджелес, Вашингтон (округ Колумбия) и Принстон, штат Нью-Джерси, накрытый бомбой, предназначенной для Нью-Йорка, были стерты с лица земли. Потери, понесенные участниками конфликта в течение этой недели и следующего года, по разным оценкам, составили около ста миллионов человек.

При нормальных энергиях сильные ядерные взаимодействия обладают свойством под названием «конфайнмент», накрепко связующим кварки друг с другом. Однако при высоких энергиях, достигаемых в ускорителях элементарных частиц, сильные ядерные взаимодействия становятся много слабее, что позволяет глюонам и кваркам разлетаться прочь немногим хуже свободных частиц. Данное свойство, способность к дисперсии при высоких энергиях, называется «асимптотической свободой».

История также есть ускоритель частиц. Энергии ее отнюдь не всегда нормальны, а следовательно, живем мы в условиях асимптотической свободы и любой поворот событий, любая история – возможны. У каждого бомбардира имеется выбор.

Карл Поппер в «Открытом Обществе и его врагах» пишет: «Если одна из двух армий, примерно одинаково вооруженных и возглавляемых приблизительно одинаковыми полководцами, имеет подавляющее превосходство в живой силе, то другой никогда ее не победить». Сим положением Поппер демонстрирует, что всякий исторический закон, обладающий обширными возможностями для объяснения хода событий, становится общим до тривиальности. С точки зрения научных школ, разделяющих его мнение, охватывающих законов в истории быть не может.

В июне 1945 г. семеро ученых, работавших над Манхэттенским проектом, подписали петицию под названием «Доклад Франка», адресованную научной экспертной группе Временного комитета, курировавшей разработку бомбы. «Доклад Франка» призывал к демонстрации нового оружия перед наблюдателями из многих стран, включая Японию. Научная группа сочла это вполне возможным и передала петицию Комитету, а Комитет передал ее в Белый дом. Все. Как говорится, «дальше фишка не идет»[19]19
  «Дальше фишка не идет» – фраза из жаргона игроков в покер, широко известная, благодаря президенту США Гарри Трумэну, сделавшему ее своим девизом, означающим высшую власть, высшую степень ответственности.


[Закрыть]. Ознакомившись с докладом, Трумэн пригласил в Белый дом для обсуждения данного вопроса Джеймса Франка, Лео Силарда, Нильса Бора и Альберта Эйнштейна. Позднее к разговору, для итоговых консультаций, подключились Оппенгеймер, военный министр Стимсон и военный руководитель Манхэттенского проекта, генерал Лесли Гровс. После недели интенсивных дебатов Трумэн поручил Стимсону связаться с японским правительством и организовать демонстрационный сброс бомбы на один из необитаемых островов в архипелаге Идзу, к югу от Токийского залива. 24 августа 1945 г. атомная бомба взорвалась над островом Удонэсима, а грибовидное облако наблюдали из самого Токио. Ознакомленный с фильмами о демонстрации бомбы, император Хирохито отдал японскому правительству приказ капитулировать, что и было исполнено 31 августа, за сутки до назначенной Трумэном даты начала бомбардировки японских городов.

Выборы 1948 г. выиграл Трумэн. В 1950 г. войска Северной Кореи начали вторжение в южную часть страны и продолжали наступление до тех пор, пока серия из шести демонстрационных взрывов (с легкой руки журналистов получивших прозвище «Сима», что по-японски означает «остров») не вынудила их остановиться на 38-й параллели. Избранный президентом в 1952 г. Эдлай Стивенсон назначил Лео Силарда первым советником президента США по науке. В 1953 г. умер Сталин, и три года спустя Силард был отправлен в Москву, для консультации с Хрущевым. Следствием этой встречи стала организация Международных Бригад Мира, отправлявших команды добровольцев, молодых людей из разных стран, на помощь слаборазвитым государствам и государствам, не успевшим оправиться от Второй мировой войны. В 1960 г. пост президента занял Джон Кеннеди, а в 1968 г. его сменил брат, Роберт. В 1976 г., на гребне скандалов в президентской администрации, выборы выиграл Ричард Никсон. Как правило, этот год и считается последним годом так называемого «послевоенного периода». Само же столетие подошло к завершению без новых крупномасштабных войн. Разумеется, локальных конфликтов мир повидал немало, однако с военной практикой первой половины века существование ядерного оружия покончило навсегда. Таким образом, во второй половине XX века в войнах погибло всего лишь около пяти миллионов человек.

«Теория великого человека» ставит во главу угла элементарные частицы, а исторический материализм – волны. Многократно подтвержденный экспериментальным путем, квантово-волновой дуализм убедительно демонстрирует: ни та, ни другая теория не может быть полностью истинна. Ни ту, ни другую нельзя принимать за охватывающий закон.

Отвечая на критику с разных сторон, защитники модели охватывающих законов заявляют: пользуются ли историки этой моделью, или же нет – совершенно неважно. Факт остается фактом: должны пользоваться, и все тут. В противном случае причиной события наподобие «бутылка упала со стола» можно счесть хоть «кошку, смахнувшую бутылку хвостом», хоть «кошку, косо на нее посмотревшую» – оснований для выбора одного из этих двух объяснений исследователь лишен. Между тем историческое объяснение – вопрос не только обыкновений историков, но и природы реального мира. В реальном же мире физические явления подчинены всеобщим законам, а если это и не законы, то по крайней мере экстраординарно детальные описания взаимосвязей между явлением и его следствиями, позволяющие строить прогнозы, если не однозначно точные, то хотя бы достаточно надежные, чтоб обеспечить нам колоссальную власть над материальным миром. Подобные описания послужат не хуже закона любому, кроме сторонников Дэвида Юма. Люди как часть материальной вселенной подчинены тем же законам физики, что управляют всем остальным. Поэтому самым разумным представляется отнестись к истории как к науке и попытаться сформулировать ряд общих, основных исторических законов.

Как эти законы могут выглядеть? Вот некоторые примеры.

• Если одна из двух армий, примерно одинаково вооруженных и возглавляемых приблизительно одинаковыми полководцами, имеет подавляющее превосходство в живой силе, то другой никогда ее не победить.

• Привилегированный слой никогда не поступится привилегиями добровольно.

• Империи возникают, процветают, приходят в упадок и сменяются новыми в цикле.

• Судьбы нации зависят от ее успеха в войне.

• Культура общества определяется его экономической системой.

• Системы взглядов, убеждений и верований существуют затем, чтобы маскировать неравенство.

• И, наконец, непревзойденное как по элегантности, так и по незыблемости, включающее в себя большую часть приведенных выше примеров: власть развращает.

Итак, кое-какие весьма убедительные законы исторического объяснения в нашем распоряжении, действительно, есть. Но… вспомните также о битве, проигранной «оттого, что в кузнице не было гвоздя».

Пример: 29 июля 1945 г. некий киргизский кочевник, выходя из юрты, наступил на бабочку. В отсутствие бабочки, машущей крыльями, скорость ветра в данном регионе слегка, незначительно снизилась. Таким образом, фронт низкого давления двигался через восточный Китай медленнее, чем мог бы. Вследствие этого 6 августа, пролетая над Хиросимой, экипаж «Энолы Гэй» обнаружил, что город укрыт облаками не на пятьдесят, а на девяносто процентов. Тогда полковник Тиббетс направил машину ко второй цели, к Нагасаки, но и там обнаружил десятибалльную облачность. Топлива в баках «Энолы Гэй» оставалось немного, однако по возвращении на Тиниан экипаж ее смог пролететь над Кокурой и, воспользовавшись брешью в облачном слое, сбросить бомбу туда. В Кокуре погибло девяносто тысяч человек. На Тиниан «Энола Гэй» приземлилась с таким количеством оставшегося горючего, что «и зажигалку заправить бы не хватило». 9 августа была предпринята вторая попытка удара по Хиросиме, но облака расходиться никак не желали, и в итоге экипаж сбросил бомбу на вторую, не столь плотно затянутую облаками цель, Нагасаки, промахнувшись мимо центра города и погубив всего двадцать тысяч человек. Неделей позже японцы капитулировали.

11 августа 1945 г. в Хиросиме родилась девочка по имени Аи Мацуи. В 1960-м она начала выступать на местных политических собраниях с речами о множестве самых разных материй, включая сюда особое положение Хиросимы в мире. Ее жители, утверждала девочка, избежали уничтожения, словно их уберег от беды некий ангел (или закон), и теперь хиросимцы в долгу перед погибшими в Кокуре и Нагасаки, а значит, обязаны, представляя их в мире живых, изменить сей мир к лучшему. Вскоре новоиспеченная Хиросимская Партия Мира стала самой влиятельной политической силой в городе, а затем, на волне всеобщего возмущения вьетнамскими событиями 1960-х и прочими кровопролитными столкновениями, распространила влияние на всю Японию. К началу 1970-х партия, заручившись горячей поддержкой экс-президента Кеннеди и президента Бэббита, превратилась в политическое движение мирового масштаба. Молодежь всей планеты вступала в ее ряды, словно обращаясь в новую веру. В 1983 г. Япония положила начало Азиатской Лиге Взаимной Поддержки. Одна из ее программ медицинской помощи спасла жизнь юной индианки, страдавшей от малярии. На будущий год у девушки родилась дочь, призванная стать величайшей правительницей Индии. В 1987 г. народ Палестины поднял национальный флаг над западным берегом реки Иордан и частью Ливана, и целое поколение рожденных в лагерях беженцев перебрались в дома. Дитя родилось в Галилее. В 1990 г. Япония основала Африканскую Лигу Взаимной Поддержки. Численность Хиросимской Партии Мира достигла миллиарда человек.

И так далее, и так далее… и к 29 июля 2045 г. ни один человек на Земле ничем не напоминал тех, кто появился б на свет, если бы киргизский кочевник ровно сто лет назад не наступил на бабочку, выйдя из юрты.

Этот феномен, известный как «эффект бабочки», является серьезной проблемой для всех прочих моделей объяснения хода истории, сулящей немало хлопот и вам, и мне. В естественно-научной терминологии он называется «чувствительностью к начальным условиям». Данный аспект теории хаоса был впервые изучен метеорологом Эдвардом Лоренцем, в ходе компьютерного моделирования погодных условий обнаружившим, что малейшее изменение начальных условий быстро приводит к совершенно иной метеорологической ситуации.

Поэтому «строгая модель охватывающих законов» утверждает, что историческому объяснению надлежит быть столь же строгим, как и научному. Однако далее, применяя данную модель на квантовом уровне, ее защитники нехотя соглашаются, что вся историческая прогностика может быть в лучшем случае вероятностной. Экспланандум более не вывести из экспланансов путем логических умозаключений, а значит, исследователю остается одно – предлагать наиболее вероятные варианты.

Да, теория хаоса добавляет нам новый набор проблем. И все же учтите: капитан Фрэнк Дженьюэри решил промахнуться по Хиросиме. Спустя десять лет ядерное оружие запретили по всему миру. Спустя одиннадцать лет локальные столкновения на Ближнем Востоке переросли в мировую войну, и ядерное оружие было немедля воссоздано и пущено в ход. Нет, однажды достигнутое знание так просто не забывается: ведь Т-симметрии, утверждающей, будто законы физики одинаковы, куда ни указывает стрелка времени, на деле в природе не существует. Дороги назад нет.