Текст книги "Подарок на Рождество. 25 счастливых дней"

Кира Буренина
Подарок на Рождество
25 счастливых дней
Книга-календарь

© ООО «Группа Компаний РИПОЛ классик», 2019

* * *

14 декабря. День примирения

Дом полярника

Аленка и Маргарита Сергеевна боролись пять лет. Митя, вокруг которого разыгрывались настоящие драматические спектакли и ради которого проводились регулярные партизанские вылазки в тыл противника, смотрел на это с недоумением. Когда мама и жена в очередной раз призвали его рассудить, кто же прав в споре о том, как правильно чистить его рабочий костюм, он сказал: «Милые мои! А давайте, пока вы делите сферы влияния, я буду Швейцарией? Объявляю вечный нейтралитет. И вообще, у меня через неделю конференция с партнерами, а я тут решаю вопросы мирового масштаба в собственном шкафу».

Аленка вспоминала, как Митя первый раз привел ее на вечернее чаепитие к своей маме. Перед подъездом дома на Никитском бульваре, похожего на итальянское палаццо, увешанного памятными досками серого и черного мрамора, он остановил ее, на мгновение прижал к груди и прошептал, касаясь губами уха: «У меня не мама, а настоящий полководец. Все зовут ее Королева Марго. Имей в виду: скорее всего, ты ей не понравишься. И я, между прочим, этому рад. У нас с ней разные вкусы».

Конечно же Алена не понравилась Маргарите Сергеевне: выглядела как девчонка, работала в журнале, была слишком весела, беспечна и, главное, – отнимала почти что все внимание любимого сына Дмитрия на себя. Конечно же, Королева Марго была и против свадьбы, но когда ее поставили перед фактом, что свадьба состоится, хочет она того или нет, смирилась и с жаром взялась за ее организацию. Митя посоветовал Алене не возражать и предоставить Королеве Марго полную свободу действий.

После медового месяца Маргарита Сергеевна, в свою очередь, поставила перед молодоженами ультиматум: жить они будут только в Доме полярника на Никитском бульваре. Четырехкомнатная квартира с высокими гулкими потолками, необъятными книжными шкафами, гипсовыми и чугунными бюстами, чучелами птиц, вырезанными из кости фигурками, черно-белыми фотографиями, горками с посудой, потертыми шкурами медведей и оленей, а также постепенно приходящим в негодность на антресолях и в кладовках снаряжением экспедиций разных лет пугала. В этом доме у Алены кружилась голова и в мозгу всплывала какая-то мешанина, сложенная из конфет «Мишка на Севере», очень хорошей книги «Два капитана» и покрытым льдистым инеем эскимо. «Нет, вряд ли я смогу здесь жить», – жаловалась она Мите.

Но Маргарита Сергеевна не желала оставаться «смотрителем музея» и жить в одиночестве. А ведь дом и впрямь был похож на музей. Дед Королевы Марго был известным полярником, его труды и портреты украшали дальний кабинет со скрипучими кожаными диванами и массивным палисандровым столом. Со своим мужем – аспирантом-палеоботаником – Маргарита Сергеевна, тогда еще просто Марго, познакомилась на университетском новогоднем карнавале. Она окончила геологический факультет и писала диссертацию на тему глубинных лавовых пород, что тоже, разумеется, было связано с освоением Арктики.

Тогда их квартира жужжала и гудела – кто-то приезжал из экспедиций, кто-то постоянно спал на кожаном диване в кабинете, будучи в Москве проездом. В гостиной постоянно разгорались споры между академиками и аспирантами, которые заканчивались неизменным чаепитием и игрой в шарады. Это было счастливое время для Маргариты Сергеевны, особенно когда родился маленький Митя. Все надеялись на продолжение династии отважных полярников, но Митя с детства проявил упорство и изучал исключительно гуманитарные науки.

Постепенно уходили старики, дом становился все тише, все меньше людей навещали Дом полярника, и Маргарита Сергеевна перенесла всю свою неистовую энергию на Дмитрия. От невестки же она ожидала беспрекословного повиновения. Но Аленка не желала меняться, и даже спустя пять лет после свадьбы, будучи матерью пухлого спокойного малыша, оставалась беспечной и независимой.

Маргарита Сергеевна не сдавалась упрямому времени – продолжала работать несколько дней в неделю в Академии наук, без конца созванивалась с друзьями и коллегами, и своими, и покойного мужа, ездила в гости. В жизни она интересовалась тремя вещами: собой, полицейскими телесериалами и любимым сыном. Внук осел где-то на периферии ее сознания, в приоритете был только сын. Им Маргарита Сергеевна упорно пыталась управлять, но тот со спокойной настойчивостью делал все, что планировал сам.

Выглядела она прекрасно, но мужчины рядом не было.

– Митюша, почему твоя чудесная мама не выходит замуж? – однажды спросила Аленка.

– Мне кажется, что она стесняется, – улыбнулся любимый муж.

– Королева Марго? Стесняется? – подняла брови Аленка. – Она же кого хочешь поставит на место!

– Как только заходит речь об ухаживаниях, она становится строгая и неприступная и сбегает домой. К телевизору, – рассказал Митя. – Я однажды наблюдал, как к ней сосед – кстати, известнейший в свое время исследователь Арктики, лауреат и академик – с букетами начал ходить. Она отчитала его так, что этот академик и лауреат потом с ней полгода здороваться не смел.

Аленка подумала, что, если бы Маргарита Сергеевна проявляла чуть большую благосклонность к мужчинам, она не рвалась бы с такой страстью за штурвал их маленького семейного корабля.

Свекровь интересовало абсолютно все – от содержимого книжного шкафа до новой стрижки Мити. Она вела с Аленкой поучительные беседы о хозяйстве, воспитании мужа и работе над собой, после которых невестка чувствовала, что скоро станет плеваться ядом. Свекровь жужжала, гудела надоедливым майским жуком. Ей не нравилось, как обставлена детская комната, она недоумевала, почему Алена так мало бывает на свежем воздухе с сыном. Она была против цвета постельного белья в спальне Алены и Мити, оттенка Аленкиной краски для волос и системы детского питания. Королева Марго давала бесчисленные ценные указания по правильному обращению с ее сыном, по воспитанию внука, которые все равно было невозможно выполнить, потому что они противоречили друг другу.

Слушая жалобы Аленки, муж лишь смеялся.

– Представь себе, что моя мама играет в меня, как в компьютерную игру. Аленка, в свое время очень любившая посидеть за компьютером, кивнула. Образ Королевы Марго, вцепившейся в мышку и лихорадочно двигающей персонажей по экрану, ее рассмешил. – Своя жизнь у нее немного монотонная, а энергии – ого-го! Кроме того, если она обратится на себя, ей придется заметить, что пора что-то менять. А этого маме не хочется.

– Конечно! – воскликнула Аленка. – Гораздо интереснее забираться в нашу жизнь и пытаться нажимать на кнопки, чтобы мы бегали туда-сюда, а самой смотреть, как смешно это у нас получается.

– Ну, если ты заметила, я не бегаю, – улыбнулся Митя. – Осталось еще тебя научить не реагировать на мамины выступления.

Митя любил Королеву Марго, несмотря на все попытки манипуляции.

– Ты же самая умная и талантливая мама на свете, – говорил он Маргарите Сергеевне. И она таяла. – Ты воспитала меня настолько хорошо, что я теперь совершенно самостоятельно могу разобраться со своей жизнью. Верно же?

Свекрови не оставалось ничего другого, как соглашаться. Но Аленка служила ей отличным объектом для отработки воспитательных навыков. И неважно, что невестка была профессионалом, мамой, женой и начинающей писательницей. Маргарита Сергеевна видела в ней помеху в процессе обожания любимого сына.

Так или иначе Алена научилась за пять лет отражать самые колкие стрелы, уклоняться от провокаций и, в общем, смирилась с положением дел. Хотя ей все время вспоминались слова принцессы Дианы: «В браке нас было всегда на одного человека больше». Вот и она ощущала некую тесноту в браке с Митей. Но она любила Митю и Алешу и готова была ради них потерпеть. Тем более что стоял декабрь, снега пока выпало мало, но синоптики обещали к Новому году огромные сугробы и трескучие морозы.

Аленка работала дома, писала статьи для своего журнала, работы хватало. Однако она страстно мечтала стать писателем. Хорошим, настоящим писателем. У нее это получалось, и подтверждением тому была первая книжка. Потом родился Алеша, писать приходилось урывками, но Алена всегда старалась жить по принципу «ни дня без строчки». Пусть не на бумагу ляжет эта строка, но задержится в памяти, чтобы потом превратиться в часть рассказа или эссе. Митя во всем поддерживал Аленку, за нее «болела» редакция журнала, однако с выпуском второй книги что-то не ладилось. Именно это и стало предметом постоянной иронии со стороны свекрови. Несмотря на колкости Королевы Марго, рассказы у Алены получались очень даже неплохими. А в декабре ей традиционно хотелось писать добрые рождественские сказки для детей. Так было и на этот раз. Каждое событие – поход за новыми игрушками для елки, регулярное появление синиц на кормушке, которую мастерили всей семьей, новости о том, что неподалеку заливают отличный каток и готовят роскошную горку, – наполняло Алену новыми идеями, которые она превращала в сказки. Как было уютно рассказывать Алеше эти сказки по дорогое из детского сада или в те часы, когда она готовила ужин, а Алеша играл тут же на кухне или когда сын, умытый, сонный, ложился спать, а Алена продолжала начатую днем сказку.

Прямо перед Новым годом Маргарита Сергеевна решила затеять ремонт в коридоре. Теперь ей постоянно требовался сильный мужчина, чтобы отдирать, привинчивать, подносить ведерки со шпатлевкой и вообще создавать эффект присутствия. Она в искренней растерянности жаловалась сыну на то, что ничего не понимает в современных материалах.

Дважды свозив маму на строительный рынок, Митя наконец устал. Но нанять профессиональных рабочих Королева Марго отказалась наотрез.

– Я им не доверяю, – мрачно сказала она. – В последнем сериале под видом строителей действовала банда, крадущая антиквариат.

Аленка на время ремонтных работ отправила сына к своей маме, а сама провела две ночи почти без сна, раздумывая о спасении от свекрови. На второе утро у нее созрел план. В случае удачной реализации плана ее ожидало огромное счастье. Но зато, если все получится, Королева Марго некоторое время будет воспитывать кое-кого другого…

Давний друг ее родителей Николай Анатольевич был человеком интеллигентным, патриархальным и неприкаянным. Когда-то много лет назад он был женат на замечательной женщине, но, к несчастью, она рано умерла.

С тех пор Николай Анатольевич сделал две попытки наладить семейную жизнь, но всякий раз не складывалось.

– Видите ли, моя Нонна была настолько яркой женщиной, что остальные бледнеют перед ее характером, – разводил он руками над чашкой чая, когда ее родители собирались вместе с друзьями по праздникам.

Аленка забежала к нему в гости. Оказалось, что Николай Анатольевич по-прежнему одинок и спасается лишь работой. Инженерное бюро, которым он заведует, дает возможность не беспокоиться о деньгах. Вот только на душе невесело…

– Николай Анатольевич, вы в электричестве разбираетесь? – впрямую спросила Аленка.

– Разумеется, – гордо ответил он. – И вообще, хороший инженер разбирается в любой системе энергообеспечения.

– Тогда выручайте! – вздохнула она.

Уговорить его было непросто, но домой Аленка вернулась с хитрой улыбкой.

Следующим этапом было устроить с Королевой Марго.

Ремонт в коридоре заканчивался, дело близилось к навешиванию розеток. Алена восторженно оценила результат и осведомилась, когда планируется окончание работ.

Через полтора часа, выслушав сетования по поводу некомпетентных рабочих, ненадежных сыновей и пьющих электриков, Аленка сообщила:

– Есть один человек. Очень надежный. Инженер высокой квалификации. Ну, конечно, к кому попало он не пойдет налаживать освещение, но мы договорились, что для вас он сделает исключение.

– Почему? – насторожилась свекровь.

– Потому что вы – уважаемый человек, почти что академик, – торжественно отбарабанила Аленка.

– Ну… тогда пусть придет и сделает что-нибудь с моим электричеством, – вздохнула Королева Марго…

Вскоре даже Митя стал замечать, что с мамой что-то происходит. Маргарита Сергеевна купила помаду цвета «Пожар осени» и обзавелась парой новых костюмов более легкомысленного покроя. В глазах ее зажегся веселый огонек, и она практически перестала вмешиваться в жизнь Аленки.

Как-то раз Аленка позвонила Николаю Анатольевичу. И спросила, чем он занимается. Почтенный инженер страшно смутился, но все же признался, что занимается утюжкой выходных брюк. Потому что Маргарите Сергеевне нужно сходить развеяться в Дом ученых на концерт и она выбрала его в спутники.

– Между прочим, удивительная женщина, – после паузы добавил он. – Совершенно не та ужасная мегера, которую вы мне описывали. Я же в тот раз был напуган, как студент. Даже готовился, как отвечать буду на ее колкости. А она оказалась весьма приятной собеседницей. Какая яркая женщина!

Алена поняла, что ее план сработал, и радовалась передышке. Вечером Митя устроился у ее ног на мягком ковре.

– Завтра мама Алешу домой привезет, – грызя шоколадку, сообщила Аленка, – я уже соскучилась по нему, не видела две недели, пока твоя мама ремонт делала.

– И я соскучился, – согласился Митя. – А как твои рассказы, продвигаются? Есть что Лешке перед сном почитать? – теребя ласково ее коротко подстриженные волосы, спросил муж.

И тут Аленку словно прорвало. Слезы хлынули непрошеным водопадом – Маргарита Сергеевна постоянно пускает остро заточенные стрелы в адрес Алены, и ей это так надоело. Может, пора жить собственным домом, ведь у нее, у Алены, есть своя двухкомнатная квартира в Свиблово…

Новый год все чаще подмигивал огоньками иллюминаций, все интереснее становились сценки в витринах магазинов с участием оленей, Санта-Клаусов и прочей рождественской братии. Алена любила это время и часто забирала Алешу из детского сада пораньше, чтобы побродить в городе, проникнуться атмосферой праздника.

– Алеша, – как-то спросила она во время прогулки, – а ведь пора писать письмо Деду Морозу, если хочешь получить от него подарок.

– Вот придем домой, и напишу, – Алеша особенно внимательно смотрел на железную дорогу, выложенную в витрине.

Дома Алена сверилась с часами и поняла, что у нее есть время, чтобы дописать начатый позавчера рассказ. Алеша уселся с бумагой, карандашами и фломастерами на полу и начал что-то увлеченно рисовать.

Время пролетело быстро, Митя пришел с работы, Алена возилась на кухне, накрывая на стол, а Алеша показывал отцу свой рисунок.

– Это мое письмо Деду Морозу, хочу, чтобы мне такой подарок принес!

На бумаге змеились разноцветные полосы, закручивались концентрические круги, а внизу бежали две параллельные линии.

– Давай посмотрим, малыш, – Митя внимательно рассматривал рисунок. – Это железная дорога?

– Ну что ты, папа, – с укоризной произнес ребенок, – это слон из маминой сказки. Она вчера очень интересно про звериную школу рассказывала. Так вот слон был самым умным и сообразительным.

Вечером, когда Алешу уложили спать, Митя озабоченно сообщил Алене, что сын желает получить в подарок живого слона.

– Что ты там за сказку такую сочинила?

– Это очень милая история о школе зверей в тропиках, где учатся не только слон, но и тигр, и змея, и зебра, и мартышка. А преподает в школе птица-секретарь.

– Если мама узнает, что мы будем жить со слоном, она этого не выдержит, – рассмеялся Митя. – Ты бы о птичках или рыбках сказку сочинила, что ли… А то ребенок потеряет веру в Деда Мороза и заодно и в авторитет родителей.

На следующий день Алена поведала Леше свою собственную сказку о грустной рыбке, которая ищет друзей в огромном океане, но ей попадаются злые акулы, неповоротливые киты и белухи, насмешливые дельфины. И наконец грустная рыбка находит себе друга…

Весь вечер ребенок сосредоточенно рисовал.

– Ну что, слон отменяется? – тихо спросил Митя.

Алена неуверенно кивнула:

– Надеюсь…

Когда рисунок был закончен и пришла пора укладывать малыша спать, он протянул свой рисунок родителям со словами:

– Вот, хочу дельфина, пусть Дед Мороз подарит мне его. Дельфины шустрые, веселые, все время хохочут и скачут по волнам.

– Ты что там сочинила, – прошипел Митя, пока Алеша чистил зубы.

– Сказку о маленькой грустной рыбке, – пожала плечами Алена и пошла укладывать сына.

Маргарита Сергеевна вспомнила, что давно не проводила ревизию семейного быта своего Мити, и заявилась в комнату в тот самый мирный час, когда Алена работала у компьютера, а Алеша рисовал очередное письмо Деду Морозу.

– Николай Анатольевич считает, что в каждом доме должно учитываться правильное дневное освещение, особенно зимой, – авторитетно заявила Королева Марго, присаживаясь на диван. – В этой комнате темно, что вредно для ребенка. Вот что он рисует в этом мраке?

– Маргарита Сергеевна, – взмолилась Алена, – о каком мраке вы говорите? На улице еще светло, мы сегодня рано из детского сада вернулись.

– Неважно, – гнула свое свекровь. – Вон, посмотри, что он там нарисовал. А все потому, что света недостаточно.

«Ничего не изменилось», – с тоской подумала Алена, даже Николай Анатольевич не смог повлиять на эту женщину.

– Так что ты рисуешь, детка? – осведомилась Королева Марго. И Алеша показал творение рук своих. – Что это, абстракция? – изумилась она.

– Нет, бабушка. – При этих словах Маргарита Сергеевна неизменно ежилась, бабушкой она себя признавать никак не хотела. – Я рисую письмо Деду Морозу, прошу прислать мне подарок.

– И что это, – голос бабушки потеплел, – железная дорога?

– Да нет! – покачал головой внучок. – Это кукла, живая.

– Что-что? – голос Маргариты Сергеевны поднялся на октаву. – Какая кукла? – И она гневно посмотрела на Алену. – Я так и знала, что вы не способны внушить ребенку правильные ориентиры.

– О каких ориентирах вы говорите? – повысила в свою очередь голос Алена.

– Сами знаете. – Королева Марго выпрямила спину и сверкнула глазом в сторону невестки.

Неизвестно, чем бы закончился этот диалог, если бы не трубный глас мобильного телефона Маргариты Сергеевны. Все еще с гневным выражением лица она ответила на звонок, но постепенно черты ее смягчались, голос приобрел бархатистые нотки.

– Это Николай Анатольевич, – сообщила она Алене и стала поспешно собираться, – я и забыла, что мы сегодня в консерваторию собрались.

– Очень хорошо, – отозвалась Алена, – я рада, что Николай Анатольевич старается занять весь ваш досуг.

На эту колкость свекровь не ответила, она аккуратно наносила помаду нового оттенка на губы, а это требовало тщательности и твердой руки. Забросив золотистый цилиндр помады в сумку, Маргарита Сергеевна еще раз оценила свое отражение в зеркале и милостиво, словно королева вассалам, сообщила:

– На новогодние праздники мы устраиваем традиционный карнавал.

– Что? – не поверила своим ушам Алена.

– Карнавал. Новый год в этом доме раньше всегда отмечался весело и с размахом. Гости в костюмах, разыгрывают различные сценки, читают стихи, поют, – с ностальгией в голосе стала вспоминать Маргарита Сергеевна. – Так повелось со времен моего деда. И я не вижу причин менять традиции.

Поцеловав внука на прощанье, она величественно отбыла.

В бессилии Алена упала на диван.

– Мама, а почему бабушка так рассердилась? – Алеша подошел с зажатыми в руке карандашами.

– Она не сердилась, просто громко говорила, – лен успокоила Алена сына. – А что ты действительно рисовал?

– Ну мама! – воскликнул сын. – Я рисовал живую куклу.

– И что это за кукла? – поинтересовалась Алена.

– А помнишь, ты мне сказку читала, только не свою, а другую. И там была кукла. Только сначала она была куклой, а потом стала девочкой. И звали ее… Соок, Сок… нет, как-то по-другому…

– Ах, Суок! – рассмеялась Алена. – Так ты о сказке «Три толстяка» говоришь?

– Ну да, – обрадовался малыш, что его поняли, – вот я и хочу такую куклу.

Вечером Алена пересказала Мите разговор со свекровью, то, что сын потребовал в этот раз у Деда Мороза куклу Суок, только живую.

– Вряд ли такое было бы возможно, – невозмутимо ответил Митя, – циркачка Суок предпочла дворец и принца…

– Ага, – подхватила Алена, – а у нас здесь жизнь как на дрейфующей льдине.

– А и правда, Новый год ведь уже на носу! – Митя ласково поцеловал жену в кончик носа.

– Есть еще одна новость: твоя мама решила устроить карнавал. Что же это такое?!

Митя с горящими глазами поведал супруге о том, как в детстве он ждал новогоднего карнавала уже с сентября, как мечтал, чтобы ему достался костюм полярного летчика, а его отдавали все время кому-то другому, как пели, играли на гитаре и веселились и взрослые, и дети.

– Помню, мама очень любила петь песню, которую сочинили друзья деда и распевали во время всех застолий: «Так наливай сосед соседке, соседка любит от души! Вино, вино, вино, вино, оно для радости дано», – пропел Митя и радостно рассмеялся. Алена с трудом представила себе суровую Королеву Марго, распевающую веселые песни под гитару.

– И что, гости знают, что полагается прийти в карнавальных костюмах?

И в ответ услышала нечто еще более удивительное: гости получают наряд прямо в доме, вытаскивая билетик, на котором указан персонаж и маска. Сами костюмы хранятся где-то в кладовке, и их больше двадцати. Некоторые совсем обветшали – видимо, моль объелась оленьим мехом и мутировала, так как Митя лично видел, как из двери одной из кладовок вылетала моль размером с бабочку-капустницу. Алена отказывалась верить услышанному. Но Митя уплыл в воспоминания.

– Там ведь есть такие редкие вещи – настоящие костюмы полярников еще со времен моего деда. Есть костюмы прямо из МХАТа – бабушка дружила с «отцами» театра, и они ей очень помогли собрать приличную костюмерную.

– Так почему же я впервые слышу о таком грандиозном событии? – почти прошептала подавленная представленными ей эпическими картинами Алена.

– А ты помнишь, что Алешка почти каждый Новый год болел? Вот мама и берегла его здоровье, – в голосе Мити прозвучала нежная нотка.

С головной болью Алена отправилась укладывать Алешу. Вечером сынишка совсем раскапризничался: что бы Алена ни начинала читать или рассказывать, неизменно все оканчивалось криком «Не хочу!». А потом, как это часто бывает с детскими «не хочу», Алеша не хотел больше зиму, Новый год, Деда Мороза, детский сад, карандаши, грузовиков и роботов, людей на улице и так далее.

– Так что же ты хочешь, несносное дитя! – в изнеможении воскликнула Аленка.

Ей самой ужасно хотелось лечь в свою постель и как можно скорее уснуть.

– Не скажу, – раздалось из-под подушки, куда спрятал голову малыш.

– Ну ладно, – сдалась Алена, – давай договоримся как взрослые, хочешь?

Молчание было знаком согласия.

– Я тебе почитаю стихи Барто, потом ты засыпаешь, а завтра расскажешь, что ты хочешь.

Не успела уставшая Аленка прочитать и пары страниц, как Алеша сонно засопел.

Но Алена не сразу отправилась в спальню. Слова Мити не выходили у нее из головы.

Но утро принесло ей сразу три приятных сюрприза. Во-первых, за завтраком Алеша сообщил ей о том, что он все же написал письмо Деду Морозу и положил его в морозилку холодильника.

– То есть твое решение окончательное? – осведомилась Алена у сына, подивившись смекалке ребенка. А действительно, куда отправлять письмо Деду Морозу, как не в самое холодное место?

– Ну как же я могу его поменять, – удивился малыш, – если Дед Мороз, наверное, уже читает мое письмо?

Когда Митя пообещал «закинуть» сына в детский сад, Алена открыла морозилку и увидела на пузе мороженной курицы сложенный вдвое листок. Развернув, она вгляделась в круги и поперечные линии и поняла – Алеша все же попросил у Деда Мороза железную дорогу.

Вторым сюрпризом явилось сообщение свекрови, что готовиться к новогоднему карнавалу надо основательно и умеючи. При этих словах Алене захотелось забраться в морозилку и притаиться там до первого января.

Но Маргарита Сергеевна не дала ей насладиться картинами мирного отдыха в отрешении от мира.

– Подготовкой к карнавалу займется Лидочка, – продолжила свекровь, – моя старая приятельница. Она уже лет двадцать делает это, надеюсь, что и этот год не будет исключением. Она придет сегодня вечером и разберется с кладовками и костюмами. Да и вообще, с генеральной уборкой к Новому году. Вас я этим, Леночка, затруднять не буду – у вас работа, да и книжку писать надо…

В эту минуту Алена была готова расцеловать Маргариту Сергеевну. Третьим сюрпризом этого дня был звонок Мити с работы.

– Сегодня привезут елку, – радостно прокричал он в трубку, – я постараюсь быть к шести!

– Елку? – удивилась Алена. – У нас же есть большая искусственная ель. Мы ее каждый год наряжаем…

– Это был безопасный вариант, пока Лешка рос, – рассмеялся Митя. – А теперь по старой традиции дядя Леня, мамин приятель, привезет из питомника настоящую лесную красавицу, ровную и высокую. Вот Алешка-то обрадуется…

Алена положила трубку и улыбнулась. Чудеса! Оказывается, в этом доме и правда любят праздники. Что ж, видимо, дом полярника не всегда такой холодный, как айсберг в океане, подумала она. И Маргарита Сергеевна не всегда такая ледяная, как арктическая рыба даллия. Возможно, этот Новый год принесет еще немало сюрпризов. И это хорошо.