Текст книги "Кока"

Глава двадцать пять

Удивительное дело. Но за полтора года «ковидной» жизни в интернете не было ни одной вменяемой инструкции, как лечить коронавирус в домашних условиях. Нелепая памятка от Минздрава… И сотни примеров личных историй от граждан, разобраться в которых совершенно нереально… Мифические препараты, «достать которые практически нереально», козьи какашки, настоянные на горилке, препараты «для банальной простуды» – просто гора информации, не имеющей хоть какого-то прикладного значения…

Более 40 тысяч заболевших ежедневно! Полторы тысячи смертей в день… И ничего…

Марина вызвала скорую, потом еще и платную скорую, и судорожно пыталась найти хоть что то стоящее в сети… Каким-то чудом она наткнулась на видео некоего Максима Каца, политика и общественного деятеля, в котором он по полочкам разложил порядок действий, на случай, если вы обнаружили у кого то из близких симптомы похожие на ковид. Марина не поверила, что такое вообще возможно в нашей стране! Чувство было такое, что она нашла жемчужину в куче дерьма. Мозг тут же немного успокоился и начал соображать.

Она уже не побежала в аптеку, а заказала таксисту купить и привезти электронный пульсоксиметр. Это прибор, который она увидела в ролике, он контролирует содержание кислорода в артериальной крови. Это позволит понимать, в каком состоянии находится Кока, исходя именно от того, возникает ли в организме дефицит кислорода, а значит и самые страшные последствия. Марина умудрилась скормить сонной Коке противовирусное. Температура держалась в районе 38, по трем последним показаниям. Она переодела крестную в сухое, накрыла новым одеялом и приоткрыла окошко. Старушка периодически постанывала, открылся кашель… Первой, как ни странно, приехала обычная скорая. Молодой парень и женщина в обычных масках и с оранжевыми ящичками прошли в квартиру. Главной явно была тетенька.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте. Где больной?

– В комнате, проходите.

– Будите.

– Она только уснула, поговорите пока со мной…

– Вы болеете?

– Нет.

– Тогда будите.

– Она может испугаться врачей, ей 89 лет. Я все знаю, поговорите, пожалуйста, со мной.

Парень подключился.

– Девушка, цирк не устраивайте. У нас, что думаете, работы нет?!

– Я понимаю. Давайте я буду ее аккуратно будить и пока рассказывать. – Марина включила свет, присела на коленки рядом с кроватью и заглянула в лицо Коке. – Милая, просыпайся… У нас гости.

– Так! Девушка!

Женщина подошла к кровати, сдернула одеяло и резко подняла Коку под шею. Марина подхватила ее, та открыла глаза.

– Мамочка…

– Да, я здесь, Аленушка…

– Мама моя…

– Я рядом. К нам приехали дядя и тетя, они добрые, они сейчас тебя посмотрят.

Парень уселся на стул и открыл папку. Тетенька села на кровать.

– Женщинааааа. Что случилось? Какие жалобы?

– Она не скажет вам, говорю же, со мной говорите…

У Марины зазвонил телефон, приехал таксист с посылкой. «Алло!»

– Девушка, вы издеваетесь?!

– Секунду! Поднимитесь, пожалуйста! – Таксист начал спорить. – Я умоляю вас. Я дам тысячу сверху! – Фельдшер уже кипела, как чайник. – Извините, я здесь! Температура 38, начался кашель. Тесты не сдавали, прививки нет.

– Когда начались симптомы?

– Слабая температура вчера. Сегодня 38 и кашель.

Парень на стуле снова подал голос.

– Паспорт и полис.

Марина мгновенно отреагировала: «Секунду», – и начала рыться в ящике, в котором, конечно же, ничего не было. «Вы можете ПЦР сделать?» Женщина ответила:

– Мы не делаем ПЦР. Это по телефону можете позвонить, придут – сделают, бесплатно.

– Через два дня?!

– Девушка, я не знаю. Мы ПЦР не делаем.

– А что вы делаете? Вы как понимаете корона или нет?!

В дверь постучали. Марина побежала открывать и тут же вернулась обратно. Паренек настаивал.

– Девушка, паспорт и полис.

– Да, сейчас! Ищу я! Ответьте на вопрос.

– Какой вопрос?

– Вот человек, 89 лет. Есть первичные симптомы ковида. Что вы можете сделать?

– Первичный осмотр, зафиксировать симптомы. Можем сделать кардиограмму, проверить давление. Для госпитализации сейчас симптомов нет.

– А когда есть? Когда человек уже умирает?!

– Так, все. Девушка, у нас работа. Собирайся.

Парень сидел с папочкой и хлопал глазами:

– Паспорт и полис…

– Нет паспорта. Нет полиса.

– А как мы документы на вызов сейчас будем заполнять?

– Не знаю. Уходите, пожалуйста.

Фельдшер и паренек переглянулись. Тетенька вздохнула. Марина подошла к Коке и обняла ее, та была такая горяченькая…

– Дверь просто захлопните.

Сотрудники скорой помощи ушли.

Марина вскрыла упаковка и одела на пальчик Коке пульсоксиметр.

– Мамочка, что это?

– Это прибор специальный, который измеряет пузырьки кислорода.

– Это не больно?

– Нет, милая…

– А что за пузырьки?

– Ты дышишь и по твоим венкам движется кислород. Это и есть пузырьки, которые нам нужно промерять.

– Мамочка, а почему тетя кричала?

– Она устала, доченька.

– Она болеет?

– Страна болеет.

Глава двадцать шесть

Пульсоксиметр показал уровень кислорода в крови 93%, это низкий уровень, но не критичный, если верить видео… Температура не менялась. Кока уснула, Марина не ложилась – измеряла оба параметра каждые 20 минут.

В дверь позвонили – приехала платная скорая. Марина открыла дверь: на пороге стояли два человека в защитных костюмах и пластиковых масках.

– Здравствуйте.

– Доброй ночи. Проходите, пожалуйста.

– Рассказывайте.

Марина сделала глубокий вдох и выдох.

– Бабушка, 89 лет. Паспорт остался в деревне, привезла к себе в Москву. Прививки нет. Тест не сдавали. Вчера началась слабая температура, сегодня – уже 38 и кашель. Пульсоксиметр показывает 93%, показатель последний час не менялся. Что нам делать?

– Имя, фамилия, отчество.

– Дьякова Алена Романовна.

– Пульсоксиметр сами приобретали?

– Да.

– Это вы молодцы. Сейчас как себя бабушка чувствует?

– Ну, вот уснула, кашляет во сне.

– Ходит?

– Да, ходит. Но абсолютно недееспособна, как пятилетний ребенок. Соответственно никаких решений самостоятельно принимать не может.

– Вы самый близкий родственник?

– Да. Единственный.

– Ну, тогда слушайте. То, что вы приехали в Москву – это хорошо, тут хотя бы есть койки, как платные, так и бесплатные. В регионах во многих нет никаких. И вот такого плана пациент обречен. Сразу вам скажу, чтобы вы не питали иллюзий, если ковид подтвердится, то шанс необходимости госпитализации – 80%. Там дальше или ремиссия, или ИВЛ – 50 на 50. ИВЛ в таком возрасте – это на 90% летальный исход. Здесь нет вопросов?

– Нет, все понятно.

– Далее. Сейчас возьмем мазок ПЦР и кровь на антитела G и M, результат к вечеру. Если G покажет, значит есть антитела, если М – активная фаза заболевания. Утром! Если состояние позволит – едете делаете КТ, смотрите, что там с легкими. В течение дня противовирусное, меряем температуру и уровень кислорода. Возникают осложнения – звоните нам. Это госпитализация.

– Куда?

– Есть бесплатные больницы, но вы, я так понимаю, этот вариант не рассматриваете?

– Верно.

– В нашей клинике места есть. Место стоит около 50 тысяч в сутки, все условия. Но зона красная, полный карантин, соответственно там она будет одна.

– За деньги можно быть рядом? Она без меня вообще не может.

– Без вариантов. С этим сейчас строго, никаких исключений.

– Сиделку можно платную посадить?

– Нет. Персонала и так не хватает, люди работает без отдыха и сна.

– Ясно. Спасибо вам огромное! У меня нет слов… Чтоб выразить свою благодарность…

– Да не за что. Пусть бабушка поправляется.

– Я просто очень испугалась… Мы друг у друга одни остались… Она мне как дочка, вы знаете… У меня не может быть детей и…

– Давайте тест возьмем и кровь, можете ее не будить, мы постараемся аккуратно.

– Да, да… Простите.

Врачи взяли мазок и две пробирки крови. Кока даже не пошевелилась, только начала кашлять…

– Прошу прощения, у нас работа. Давайте рассчитаемся и нам пора.

– Как вас зовут?

– Михаил Евгеньевич.

– Спасибо вам огромное.

Марина проводила мужчин. За окном уже было светло. Она села на кухне, достала сигарету. Как она еще держалась – непонятно. Наверное, неведомая ранее материнская любовь и то чувство, которое так неожиданно возникло между ней и Кокой, сделало свое дело. Человек обречен выживать в критической ситуации. И самка человека превращается в тигрицу, спасая своего детеныша. Даже если детеныш в три раза старше… Изнасилованная, самыми кощунственными методами изуродованная психика старушки приобрела вот такую, воистину прекрасную форму. Загнанный в угол, униженный старый человек просто превратился в ребенка… Который нуждается только в любви и заботе, и откликается… Господи… Откликается своим маленьким усталым сердечком… Откликается все той же душой, которая была с маленькой девочкой Аленушкой в детском доме почти век назад! Которая так мечтала о маме…

«И сейчас мама рядом, – думала Марина. Мамочка рядом и никогда не оставит. Не в моей власти исправить эту среду, которая так калечит людей… Не в моих силах остановить эту заразу, на произвол которой брошены миллионы наших соотечественников… Но в моих силах подарить Коке ее украденное детство… Счастливое детство… И пусть оно продлится день, год или десять лет… Но оно будет! Я точно знаю это. И это наше. Это никто не в силах отнять…»

Глава двадцать семь

Утро не наступило. Оно просто продолжилось. Изможденная Марина заводила будильник на каждые двадцать минут и измеряла уровень кислорода и температуру. Первый был стабилен – 93%. Температура к 10 утра упала до 37,3.

На сайте одной из частных клиник Марина нашла свободное окошко на КТ и записала Коку на 11 часов. Уже надо было собираться, но та никак не просыпалась. Девушка забралась под одеяло, обняла старушку и начала будить.

– Аленушка… Просыпайся, солнышко.

– Мамочка…

– Да, я здесь. Милая, просыпайся, утро уже…

Кока открыла глазки и закашлялась.

– Тише, тише, все хорошо.

Марина принесла ей таблетку, теплую воду и чашку какао. Кока хлопала сонными глазками и поглощала горячий шоколад, который оставлял на лице старушки усы, растущие с каждым глотком.

В такси они спустились без проблем, старушке нравилось ехать и смотреть в окошко. Иногда она захлебывалась кашлем, а водитель косился на странную парочку в масках.

Результат выдали на руки – 19% поражения. Теперь результатов ПЦР и анализы крови можно было не ждать… Кока подхватила коронавирус. Учитывая первые симптомы и инкубационный период, произошло это уже после побега из диспансера или в последние дни нахождения там. Санитары, ритуальщики, тетя Оля или Канат – переносчиком мог быть кто угодно.

Марина не испугалась. Кажется, она вообще больше ничего на свете не боялась. Они поехали домой. Температура 37,8. Кислород 93%.

В интернет-магазине Марина заказала новую одежду, несколько нарядных платьиц, туфельки, нижнее белье, спортивный костюм, пальто, курточку и кроссовки. Когда они приехали, то устроили для Коки грандиозную примерку, прямо таки показ мод.

Марина включила музыку, помогла одеться старушке. Нежное кремовое платье в пол, белые балетки, два игривых хвостика… Кока стояла, смотрела на себя в зеркало и не верила своим глазам…

– Мамочка, я красивая?

– Аленушка, ты самая красивая девочка на свете!

– Правда?

– Ну, ты сама посмотри. Тебе нравится?

– Очень…

– Ты всегда теперь так будешь ходить?

– Ну, не всегда… Там же еще есть и другие платьишки…

– Ах, ты моя модница! Дай тебя сфотографирую.

Марина достала телефон и начала фотографировать Коку, та сначала немного стеснялась, но потом начала принимать разные положения, улыбаться, хмуриться и корчить рожицы. Они фотографировались вместе и по отдельности, снимали видео в разных образах, дурачились и смеялись.

В конце концов Кока достаточно сильно закашлялась, Марина покормила старушку с ложечки прямо в постели, дала таблетки, обняла, начала гладить и та уснула. Девушка смотрела на спящую крестную, лицо Коки было беззаботным, морщинки его совсем не портили, каждая мышца и складочка были расслаблены… Гематома почти рассосалась по краям и сильно уменьшилась в размерах.

Марина поставила градусник и одела Коке на пальчик пульсоксиметр. 37,8 и 93% – температура росла к вечеру… На почту Марине час назад пришли анализы. Ковид подтвердили, как и его активную фазу. Но Марина знала, что делать. Как же это много значит для человека! Владеть информацией и иметь план, даже в самых безвыходных ситуациях.

Вот только Паши в этом плане не было… Физического и эмоционального ресурса всегда «восьмирукой» Марины попросту не хватило… Совесть не просыпалась и не грызла ее, все силы аккумулировались лишь в одном направлении – ее жизнь неожиданно обрела новый смысл.

Кока спала крепко и не просыпалась, хотя был уже вечер. Температура ожидаемо поднялась, кислород упал до 92,5%. Марина пообещала себе, что если увидит цифру 91 – то сразу вызовет скорую и поедет с Кокой ложиться в клинику… Но потом быстро поняла, что ночь сделает свое дело, и это только вопрос времени, который может оказаться решающим… Ждать дальше не было никакого смысла.

Глава двадцать восемь

Как трудно будить своего ребенка, когда он сладко спит… Как страшно будить своего ребенка, жизнь которого под угрозой, и пришло время вам расстаться… И неизвестно, на время или навсегда… Невыносимая боль простреливала насквозь уже материнское сердце Марины… Она смотрела на Коку и не могла решиться на этот шаг. Всего за несколько дней она всей душой полюбила этого маленького беззащитного светлого человека…

Марина сделала глубокий вдох, выдох. И позвонила в клинику. Собрала все необходимое. Потом нырнула под одеяло, обняла крестную и принялась ждать.

Экипаж прибыл через полчаса. В дверь позвонили. Марина с Кокой были уже готовы и собраны – старушка ни за что не хотела снимать то самое платьице… Поэтому врачи застали довольно таки странную парочку. Молодую взъерошенную девушку и старушку с синяками на лице, двумя хвостиками и игривом платьице. Которые называли друг друга «мамочка» и «доченька» и ехали в ковидный госпиталь. В лифте Кока потянула Марину за руку.

– Что, дорогая?

Но тут же смутилась взгляда врачей и замолчала.

В регистратуре Марина отдала все свои деньги, вот под чистую – сколько было. Аванс на неделю пребывания и «неудобства» за отсутствие с собой документов старушки. Для Коки приготовили каталку, рядом уже стояли двое санитаров в защитной экипировке, пришло время прощаться…

Марина просто не знала с чего начать…

Она опустилась на колени перед Кокой…

– Любимая… Доченька моя. Мы сейчас в больнице. Ты кашляешь, надо будет полечиться…

– Ты не оставишь меня, мамочка?

У Марины в горле собрался огромный комок.

– Милая, маму туда не пустят…

Кока зарыдала. Нижняя губка затряслась… Глаза заполнили крупные слезы…

– Мама, моя мама, мама моя…

Она повторяла это так быстро-быстро моргала глазками. Марина обнимала ее и сама не могла успокоиться…

– Мама моя, мамочка, моя мама…

– Аленушка, ты смелая девочка. Я буду тебя ждать вот прямо тут, вот прямо на этом месте. Я с тобой! Я тебя не оставляю! Слышишь?

– А ты придешь ко мне?

– Конечно приду, дорогая! И мы поедем домой, как только ты поправишься. Я буду ждать тебя прямо здесь, поняла?

Кока посмотрела на Марину так внимательно и очень серьезно спросила.

– А можно, когда мы поедем домой в следующий раз я в этом… Ну…

Кока начала жестикулировать.

– Лифте?

– Да, в лифте. Когда мы поедем. Можно я сама нажму кнопочку?

– Конечно, родная. Обязательно сама нажмешь кнопочку…

Марина старалась держаться, когда Коку увозили в красную зону, та махала ей ручкой и улыбалась. Но оказавшись уже вдалеке попыталась встать, ей помешали – она начала кричать и вырываться… Санитары держали ее, и весь тот страх и ужас, который она пережила в диспансере Евсюкова вновь ворвался в душу старушки… Марина знала это…

Когда двери закрылись, девушка просто упала на пол. Наверное, еще никогда в жизни она не чувствовала такого – ее душу просто разорвало на части. Одна часть отправилась вместе с Кокой и всем ужасом в красную зону, а вторая осталась страдать здесь. Если бы живьем с Марины сейчас содрали кожу – возможно, ей было бы даже менее больно и мучительно.

Самые тяжкие душевные муки намного страшнее физических… От воздействий на тело ты рано или поздно все равно умрешь – насколько бы тонкой и изощренной не была пытка. И тогда все просто закончится. От травмы душевной не спрятаться, сама по себе она не станет причиной, по которой ты испустишь дух. Но выпотрошит тебя изнутри, сожжет все живое и оставит тебя так… Чувствовать и осознавать то, насколько ты искалечен…

Марина благодарила судьбу и себя за то, что у нее есть голова на плечах и средства… Ведь будь она бедна или глупа – Кока бы уже была мертва. Как и десятки тысяч русских людей, которых выкосила эта зараза… У которых не было средств, инфраструктуры и элементарных условий поблизости, а самое главное – доступной и правдивой информации, чтобы противостоять вирусу.

«Ужасающая зашоренность населения, всеобщее распиздяйство на местах и преступная государственная пропаганда. Вот, пожалуй, три главных причины такого страшного количества жертв от ковида в начале двадцатых годов XXI века в стране под названием Российская Федерация».

А теперь и жизнь Коки подброшена как монетка – и на одной из ее сторон двуглавый орел.

Марина сидела на диване, рядом с ней приземлился грузный мужчина среднеазиатской наружности. Он обхватил голову руками и сидел без движения.

К Марине подошла девушка-администратор и принесла стакан воды.

– Меня зовут Алиса. Вы можете мне звонить в любое время – я буду сообщать вам о состоянии Алены Романовны.

– Да… Да, благодарю вас.

– Я понимаю, что вам сейчас очень непросто, но простите за любопытство… Вы общались с ней, как мама с дочкой…

Марина посмотрела на девушку внимательно, прямо в глаза. А ведь у нее не было за все это время ни одной, ни единой возможности поделиться хоть с кем-то тем, что в действенности сейчас происходит.

– Потому что я ее мама, а она моя маленькая девочка. У этой старушки не было детства, понимаете? Нет, не понимаете. Вообще не было. Детдом, война, муж-деспот, нет своих детей, дурдом. Вот и жизнь пролетела… А материнской любви, тепла, радости и ласки за свои 89 лет она не знала никогда. Я не в состоянии вернуть ей все эти годы, но я могу дать ей потерянное детское счастье сейчас, сколько бы ей не осталось… Я забрала ее к себе меньше недели назад. И эти дни…

Девушку окликнули со стойки и она отвлеклась.

– Эти дни были самыми счастливыми в моей жизни.

– Простите. Вы молодец. Мне нужно идти, будем на связи.

Марина не сдвинулась с места. Теперь она по настоящему не знала, что делать. Только ждать новостей.

Азиат сидевший рядом встрепенулся, из красной зоны появился его пожилой родственник в сопровождении санитаров. Это была выписка после тяжелого ковида.

Сардор так и не купил эвакуатор. Но спас жизнь своему родному дяде. А через два месяца спасет и брата.

Марина наблюдала за происходящим, даже не подозревая, что имеет к этой большой человеческой радости непосредственное отношение.

«Откуда у приезжих бабки на единственный платный лепрозорий в стране?! Впрочем надежду это внушает… Раз есть счастливые истории…»

Глава двадцать девять

Когда в твоей жизни происходят события, упрямо пытающиеся выбить тебя из седла – с каждым следующим ударом обстоятельств, ты думаешь, что «хуже уже не будет». Так устроен человеческий организм. Наш удивительный мозг и высокоразвитая нервная система. Выживание. В любых условиях. Вот главная задача даже высшего существа созданного природой.

Наш мозг так отчаянно цепляется за некий «высший смысл», создает для себя иллюзию, что все неслучайно, а за черной полосой непременно последует белая… Некоторые любят говорить про карму. Очень многие даже верят в «земного создателя», кто бы как его не называл, забывая о том, что история человечества в 30 тысяч лет – это всего лишь крошечная песчинка в сотнях миллионах лет истории нашей планеты. Их даже не смущает тот факт, что пару тысяч лет назад правители «выбирали», какой «создатель» им больше подходит, как будет надежнее удержать власть, централизировать государство (или тупо создать его из пестрых лоскутов своих земель), расширить сферы своего влияния.

Удивительно. Но ничего не изменилось. Две тысячи лет назад страны выбирали веру, сегодня – выбирают вакцину.

Марина тоже выживала. Потрясения сыпались на нее целым каскадом, и не всегда следующее дожидалось финала предыдущего. Но она не думала про черное и белое, не ожидала неистово, что после тьмы будет свет. Она сплотилась каждой нервной клеточкой своего организма. И пусть их осталось немного, Марина была готова держать удар.

«Нервные клетки не восстанавливаются. Их у нас мало, но они в тельняшках».

Снова вспомнился Паша. Надо было вытаскивать парня, если тот еще жив. Но при одной мысли о расставании с Кокой Марине становилось не по себе… Если ей станет лучше – она тут же должна быть рядом. А если хуже – тем более. Здесь, хотя бы в здании клиники.

В холле постоянно сновали люди: врачи, администраторы, родственники, пациенты… Марина сидела на диванчике и вспоминала свой недавний визит к доктору, который сказал ей о том, что у нее никогда не будет детей… И тогда она еще ничего не знала. Ни про Катю и деньги, ни про Коку, ни про этот жуткий диспансер и все испытания, через которые ей пришлось пройти. Ни про то, что уже через неделю после диагноза о бесплодии испытает самые настоящие материнские чувства…

Тут она обратила внимание, что девушка-администратор показывает на нее какому-то мужчине в белом защитном костюме, и тот уже направился к ней… Сердце Марины заколотилось с такой силой, что этот звук ощущался даже в ушах, их заложило, давление подскочило, голова загудела…

– Марина Николаевна? Я старший врач ковидного отделения. Вашу бабушку разместили…

– Как она?

– Все в порядке. Переживает, конечно, «маму зовет»… Но, главное – это то, что сейчас она под круглосуточным наблюдением. Мы взяли все необходимые анализы.

– Вы уровень кислорода измеряете?

Мужчина устало улыбнулся.

– Конечно. Она подключена к системе…

– ИВЛ?!

– Нет. Если до этого дойдет – вам сообщат, это уже интенсивное отделение и совершенно другие методы. Сейчас прибор показывает сердцебиение, пульс, кислород.

– КТ сделали?

– Да. 25% поражения. Но старушка бойкая, дышит ровно и самостоятельно, только кашель душит. Будем наблюдать.

– Было 19%… Спасибо вам огромное!

– Не за что.

Мужчина хотел было уйти, но развернулся, посмотрел Марине в глаза и сказал:

– Вам нет тут смысла дежурить. Смотрите сами, конечно… Но при любом изменении состояния с вами тут же свяжется администратор. Такие деньги платите…

– Да я побуду…

– Дело ваше. Но не будет такого, что вдруг что-то очень резко поменяется. Любая положительная или отрицательная динамика на этой стадии ковида – это вопрос пары дней. Минимум. Как при самом хорошем, так и самом плохом варианте. За несколько часов ничего не решится, поэтому я бы на вашем месте отдохнул, силы еще могут пригодиться…

– Спасибо вам!

– Мы тут сутками на ногах. А люди отдыхать не хотят… Ради меня и коллег, поспите за нас, пожалуйста.

– Только ради вас.

На глазах Марины выступили слезы. После всех предательств и унижений последних дней такое простое человеческое добро воспринималось очень остро… Девушка растрогалась.

Она вышла из здания и закурила. Было уже весьма морозно, по асфальту шуршал ледяной ветер. В голове роились мысли… В конце концов Марина произнесла шепотом.

«Если у меня есть день-два, телефон с зарядкой и возможность ответить мгновенно – мне ничего не мешает дернуть по делам на несколько сотен километров к северо-западу от столицы… И прояснить один вопрос. Только колеса нужны…»