Текст книги "Витязь особого назначения"

Он вскочил, увлекая первую дюжину бойцов штурмового отряда за собой и продолжая считать.

– …девяносто восемь, девяносто девять, сто.

Втянул голову в плечи, слушая вой приближающихся снарядов. Последние из оговоренного количества должны были быть зажигательными. Один ударил в стену с внешней стороны, разбрызгивая по ней не гаснущую даже в воде смесь. Другой накрыл вторую башню со стороны воеводы.

Она вспыхнула свечой. Объятые огнем стражники, размахивая руками, посыпались вниз. Тем, кто упал во двор, повезло, кто-то додумался кинуть на них рогожу, гася пламя. Вокруг тех, кто свалился на внешнюю сторону, вода закипела срабатывающим капканами. Их крики быстро затихли в темноте.

В тот же миг грохнули на берегу переносные орудия. Обе башни со стороны Ягайлова отряда вспухли цветами разрывов. Полетели во все стороны обломки крыши. Ай да Яромир, ай да сукин сын! Ни разу не тренируясь, так использовать единственные отпущенные ему крепостью выстрелы бочкообразных пушек! После сечи расцелую, восторженно думал витязь.

Он наметил себе осыпавшуюся часть стены между столбом, к которому крепились ворота и обнаженными досками каркаса башни. Подбежал, прыгнул, цепляясь за шершавые бревна. Подтянулся на пальцах. Дернулся, протаскивая в проход привешенный за спиной щит. Встал на ноги, выдергивая из ножен саблю, и продел руку в ременную петлю. Наваленные в кучу доски, перемешанные с тлеющей соломой, зашевелились, из-под них показалась усатая голова со спутанными, прилипшими к черепу волосами. Ягайло ударил по этой голове латунным набалдашником, венчающим рукоять сабли. Человек хрюкнул и снова провалился в небытие. Другого, прижатого вывернутым из стены бревном, утихомирил ребром щита по шее. Оглянулся на островерхий шлем появившийся в проломе, через который он пришел. Узрев окладистую бороду Вячко, ободрился, бросился вперед по стене.

Два пушкаря с окладистыми русскими бородами, с ремешками на лбах и в кожаных фартуках до колен возились у орудия, туго забивая заряд. Движения их были скованы узостью оборудованного для стрельбы гнезда.

Ягайло налетел вихрем, одного плечом столкнул во двор, второго ударил ногой в живот и добавил по затылку рукоятью сабли. Принял на щит неизвестно откуда возникшую широкую саблю ордынца. Неудачно. Руку обожгло болью, но моченая кожа выдержала, не пропустила лезвие. Падая на колено, Ягайло саблей подсек его ногу и снизу ударил под челюсть ребром щита. Тот, взмахнув руками, вывалился наружу и покатился по стене, обламывая торчащие из нее горящие стрелы. Не слушая плеска погрузившегося тела, витязь распрямился и бросился дальше.

Стрела пронеслась за его спиной, обдав смертным холодком. Арбалетный болт воткнулся в бревно на уровне колена. Стреляли сбоку, причем с незащищенного. Витязь прибавил ходу. Несколько стрел, пущенных из-за его спины дружинниками, сбросили с крыши засевших там арбалетчиков.

В ответ рявкнула с дальней стены развернутая внутрь пушка, большая часть заряда ушла в верхний этаж стоящего между ними дома. Часть пролетела сверху, накрыла отряд. Один из дружинников схватился за голову и осел на настил. Где-то радостно закричали, празднуя успех.

Скорее почувствовав, чем узрев волну стрел из окон, Ягайло присел и выставил щит, стараясь держать косо, вскользь. Три или четыре стрелы, чиркнув по нему, ушли в сторону. Тяжелый болт зацепил край, чуть не вырвав щит из рук. Дружинники ответили несколькими точными выстрелами. У дальних ворот вспыхнул небольшой домик, высветляя дальнюю часть двора и топя во тьме эту.

В этой вспышке витязь углядел прижавшийся к стене силуэт. Молодой парнишка, по манерам – спешившийся всадник, поднял полуторный меч и шагнул к Ягайле. Витязь отпрянул к стене, пропуская мимо себя светлое лезвие, прижался спиной к бревнам и толкнул парня ногой под колено. Тот извернулся в падении и отмахнул лезвием назад. Если бы клинок был покороче, витязю могло бы прийтись несладко, но длинный меч накрепко засел в сырых бревнах. Ягайло ударил ногой еще раз, повыше. Рыцарь, гремя доспехами, покатился по настилу и исчез за краем. Еще один пушечный выстрел с той стороны взорвал крышу ближайшего дома, не нанеся атакующим никакого урона. Кто-то из бегущих следом дружинников поднял копье, но как оно опустилось, Ягайло не видел. Он рвался к следующей пушке.

Ее гнездо закрылось тремя, в стык, щитами и ощетинилось копьями. Витязь скользнул вперед, со всей силы ударил в один щит ногой. Тот отлетел, будто его лягнула лошадь. Ягайло сунул в прореху саблю и почувствовал упругое сопротивление клинку.

Одно из копий над ним с треском переломилось. Ровный косой срез дал понять, что не само. Огромный Вячко медведем навалился на вражеский щит и исчез в мерцающей всполохами тьме вместе с противником. Ягайло ударил щитом в последний щит, отталкивая его хозяина назад, и подсек саблей под колено оставшегося воина. Острие выщербилось на крепком наколеннике, но сила удара сбросила врага с настила. Два пушкаря без доспехов, с короткими тесаками в руках посмотрели на Ягайло и, не сговариваясь, развернулись и дали стрекача по стене. Пушечная площадка была свободна.

Дружинники, человек шесть, подбежали к витязю. Он стряхнул с руки щит, высунулся за стену и, чуть снова не опалив брови огнем горящих снаружи стрел, заглянул в жерло. Отогнул закрывающий заряд пыж, узрел россыпь мелких камешков и затолкал пыж обратно.

Троих русичей он поставил на охрану, прикрывать от стрел, остальным указал на пушку. Сам навалился на ствол. Царапая опорами доски, развернули орудие в гнезде. Выцелили в просвете меж двух крыш орудие на той стороне. Ягайло подобрал копье покрепче, всадил тупой конец между лафетом и стволом, приналег, чуть задирая прицел. Вынул из кованой жаровни фитиль и поднес к запальному отверстию. Порох зашипел, загораясь. Дружинники зажали уши и поразевали рты, чтоб не оглохнуть.

Пушка рявкнула, выбрасывая во врага раскрывающийся веер картечи. Раскаленные камешки зацепили крыши, выбивая из них фонтаны щепы. Вгрызлись в бревна вокруг пушки на той стороне, разметали суетящуюся у лафета команду, зацепили пороховой заряд. Над площадкой поднялся вверх огненный гриб. Ствол кувыркнуло в воздухе и вышвырнуло за стену, в воду. Атакующие возликовали.

Кто-то из прикрывающих закричал предостерегающе. Ягайло оглянулся. По стене на них набегали человек восемь здоровых, одетых в длинные халаты степняков с кривыми саблями и коротким копьями. Ордынцы. Их широкие лица с вислыми усами были перекошены криками, неслышными в общем гвалте.

У витязя перехватило дух. Подобрать брошенное оружие и помочь своим другие дружинники уже не успевали. Смерть распахивала им свои холодные объятия. Ягайло схватил жаровню, в которой зажигали фитили, и метнул ее в ордынцев через головы оторопевших дружинников. Огненная дорожка красиво развернулась в ночном небе и легла под ноги ордынцев, во все стороны порхнули маленькие, по-комариному злые угольки. Просаленные халаты степняков, о которые они многократно вытирали жирные после плова руки, мгновенно занялись. Чадящие живые факелы заметались на стене, несколько перевалились за частокол и огненными шарами покатились к спасительной, хоть и наполненной ловушками воде. Некоторые сорвались во двор, наполняя его черным дымом.

Дружинники запрыгали, вытряхивая из-за шиворота попавшие туда уголья. Ягайло подхватил щит и с разбегу прыгнул сквозь огонь. Чуть не налетел на двигающееся навстречу копье. Взмахом сабли обрубил наконечник, но тупая деревяшка все-таки клюнула в грудь. Затрещали ребра. Витязь попытался углядеть врага, но не смог. Слишком густа была тень, отбрасываемая на это место башней ратуши. Ругнувшись, Ягайло снова ударил саблей по копью, срубив еще кусок. Обломок в ответ дернулся вперед, воткнувшись в подставленный щит. Витязя качнуло, рука заныла от боли. Ну и силища.

Несколько вражеских стрел с окрестных крыш пролетели совсем рядом. Витязь выбросил саблю в темноту, но она никого не достала. Обломок ткнул еще раз. Ягайло подставил щит, но не жестко. Тупой конец едва прикоснулся к кожаной поверхности. Отклоняясь назад, витязь потянул врага на себя и ударил саблей по показавшемуся запястью. Противник вскрикнул, отступил. Ягайло распрямился пружиной и всем весом своего тела врезался в неведомого врага.

С таким же успехом он мог кидаться на каменную стену. Нагрудник лязгнул о нагрудник, щит отнесло куда-то в сторону, рука с саблей угодила словно в деревянные тиски. Кисть вывернулась, звякнув, оружие заскакало по бревнам. Противник навалился, сминая хребет и вдавливая голову в плечи. Ягайло напрягся, сопротивляясь, но противостоять такой силе было невозможно. Он напрягся еще сильнее, распрямил ноги и, дождавшись толчка, сложился, заваливаясь назад. Увлекаемый собственным весом татрин потянулся следом. Падая на спину, Ягайло уперся ему коленом в живот и со всех сил перекинул врага под ноги набегающим дружинникам. Вскочил. Поднял саблю, поискал глазами щит и не нашел. Черт, теперь туговато придется. Но и медлить нельзя, подумал он, прислушиваясь к посвисту стрел вокруг. Тело хотело сжаться в комок, превратиться в как можно меньшую по размерам цель, но голова говорила: двигайся, беги, не останавливайся.

Ягайло набрал в грудь побольше тяжелого, пропитанного дымом воздуха и рванул вперед. Несколько стрел клюнули дерево за его спиной. Мазилы, усмехнулся он на бегу.

Впереди показалось третье пушечное гнездо, как и предыдущее, наглухо закрытое щитами. Заметно было, что, помимо пушкарей, за ними суетятся еще несколько вражеских лучников, азартно отправляющих стрелы во двор. Ягайло притормозил, скользнув каблуками по влажным бревнам, не представляя, что делать с преградой. Ждать других и наваливаться всем скопом? Перепрыгнуть, рискуя налететь на копья? Оставаться здесь, надеясь, что его не нащупают вражеские стрелы? Последнее – просто самоубийство.

Словно в ответ на его сомнения щиты разошлись в стороны, и он увидел направленное прямо ему в грудь жерло пушки. Отблески огня в глазах подносящего фитиль к запальному отверстию пушкаря. Черт. Уже спрыгивая во двор, он успел осознать, что враги развернули пушку вдоль стены.

Над головой громыхнуло, горячая волна лизнула шелом. Раздались крики боли и ярости. На голову Ягайле посыпались щепки и обрывки одежды. Во рту поселился кислый вкус пороха. Витязь поднялся на гудящие после приземления с двухсаженной высоты ноги и отпрыгнул в тень стены. Притаился за толстым столбом, подпирающим верхнюю галерею.

Во дворе было плохо. Не обученные и не бывавшие в сече болотники увязли в многочисленных схватках с защитниками, и удача была не на их стороне. Подмога отвлекающих полков запаздывала, да и что могли сделать привыкшие к косам и плугу мужики? Особенно когда стрелки врага засели за китами[32]32
  Кита – вязка жердей, применявшаяся при постройке укреплений. От нее пошло название Китай-город.


[Закрыть] и мешками с мелким камнем и выцеливали оттуда штурмующих. Били с крыши, из окон. Прицельно, наверняка. Но помогать дерущимся во дворе до тех пор, пока стены в руках неприятеля, было бессмысленно и опасно.

Ягайло отыскал глазами широкую крепкую лестницу, ведущую обратно, на второй этаж, и кинулся к ней. Вынырнув из отбрасываемой ею тени, срубил часового. Вырвал из слабеющей руки копье и, сунув саблю в ножны, схватил отполированное ладонями древко двумя руками. Склонил наперевес и бросился вверх по лестнице. Движением наконечника под коленку сбросил вниз одного. Уперся в щит другому, надавил, не допуская до себя лезвия короткого меча. Толкнул воина назад, заставляя вложить в сопротивление всю силу, и отбросил древко в сторону. Тот потерял равновесие, нога его соскользнула на ступеньку, а собственный вес и вложенное усилие доделали дело. Он пробежал мимо прижавшегося к стене Ягайло, кувыркнулся через копье и с грохотом обрушился вниз. Витязь снова вырвал из ножен саблю.

Стрела клюнула его в бок, под левую руку. Силы в ней было немного, и кольчугу она не пробила, но стукнула по уже пострадавшим ребрам. Витязь снова выругался и преодолел последние аршины, отделяющие его от площадки. В лицо ему уставился тяжелый наконечник болта. Он дернул головой. Щеку ожгло.

Выбросив руку, Ягайло нашел латунной гардой голову стрелка. Тот крутнулся вокруг себя и исчез из поля зрения. Арбалет загрохотал вниз по ступенькам. Другой воин попытался столкнуть витязя ногой вниз, да не попал. Ягайло подхватил его под поднятую ногу, опрокинул назад и заскочил на площадку. Взлетело, разворачиваясь, било – шипастый шар на конце разбойничьего кистеня. Веревка намоталась на подставленный клинок. Ягайло дернул саблю вниз, разрезая путы, и ударил во тьму рукой, забранной в тяжкую кольчужную рукавицу. Почувствовал под костяшками кулака ломающиеся кости. Добавил саблей, крутнулся, пропуская над головой длинное лезвие каролинга[33]33
  Каролинг – обоюдоострый меч викингов длиной около метра. Широко применялся в Скандинавии, Европе и Северной и Западной Руси.


[Закрыть]. Провел лезвием по ногам, пониже кольчужной рубахи. На плечо опустился багор, коим наводили ствол пушки по высоте. Крюк не пробил кольчугу, но левая рука онемела, повисла плетью. Ягайло ударил навершием, выкидывая пушкаря за стену. Кинулся за пушку, чтоб избежать направленной почти в упор стрелы, и увидел занесенное над головой копье. Закрыться времени уже не было.

Стоящий на стволе человек с занесенным копьем вдруг куда-то исчез. Вместо него появилась перемазанная в крови физиономия Вячко. Подмигнула, улыбнулась щербатыми зубами сквозь спутанную бороду и исчезла. Какой-то человек, вынырнув из темноты, замахнулся на Ягайлу огромной булавой на длиннющей рукояти. Замер, глядя поверх выставленного ему навстречу острия. Опустил оружие.

– Воевода?!

– Ягайло?! Взяли, значит?!

– Ага! – радостно кивнул витязь и замолчал.

Последняя пушка, а с ней и вся стена оказалась в руках нападающих. И что?

Воины у пушки оторопели. Присели за щитами и замерли в растерянности, вздрагивая от тупых ударов сыплющихся на них стрел.

– Кто-нибудь представляет себе, как стрелять из этой дуры? – выразил общую мысль Вячко.

– Стрелять не мудрено, зарядить трудно, – процедил сквозь зубы Ягайло. – Больше пороху засыплешь – ствол разорвет и людей перекалечит. Меньше – не вылетит ничего. Да и закладывать заряд нужно правильно, а то сами его получим вместо супостата.

– Думать что-то надо, – подал голос один из дружинников, выглянув из-за щита и тут же прячась обратно, – еще немного, и ворог ломить начнет.

– А может, порохом их? – предложил еще кто-то из темноты. – Поджечь да кинуть.

– Башка дурья, – рявкнул Вячко. – Если его тут поджечь, он и бабахнет. А если незажженный кинешь, толку?

– Можно фитиль привязать, – пробормотал Ягайло.

Он обернулся и на ощупь нашел пару пороховых картузов. Связал их канатом, пропитав который горючей смесью, получали фитиль. Накрутил.

– Вот смотрите, теперь поджечь надобно, раскрутить да бросить. Кто возьмется? Я сейчас еще сделаю.

– Давай, – поиграл огромными мышцами Вячко. – Я могу.

– И я могу, – добавил дружинник, что предложил мысль.

– Тебе половинный заряд достанется, картузов тут пять всего, – кивнул ему Ягайло, приделывая фитиль. – Сейчас подожжем, потом, когда догорит, вы щиты опустите, мы кинем, и сразу обратно поднимайте. Ясно? Ну что, готовы все?

Дружинники споро закивали.

– Ну тогда молитесь все, чтоб Бог удачу послал, – бросил Ягайло, поднося веревки к жаровне. По канату побежали озорные огоньки, да резво так.

– Ох ты… – запричитал кто-то.

Вячко вырвал из рук Ягайлы грозящий рвануть заряд и прямо через щиты метнул куда-то в сторону стрелковых укреплений. Дружинник ухватил свои ползаряда, зажег и швырнул к недалеким воротам, целя в сооруженное врагом укрепление. Ягайло тоже поджег и бросил к крыльцу ратуши, у коего засело десятка полтора арбалетчиков. Дружинники, кто мог, заткнули уши. Взрывов не было.

Внимание русичей привлекла возникшая во дворе странная процессия. Четыре человека за четыре конца тащили что-то вроде носилок, на которые была уложена грязная, прокопченная бочка. Не такая, как обычно, а длинная, вытянутая. И без дна. За ней поспешал человек, таща в руках основательную дубовую лавку. Дружинники поразевали рты. Ягайло узнал Яромира и догадался, что это такое на носилках. Его работы самодельная пушка.

Словно заговоренные, не обращая внимания на свистящие вокруг стрелы, люди поднесли орудие поближе к ратуше и уложили на подставленную десятником скамейку, задрав жерло к небу. Яромир зашел сзади, досыпал из кожаного мешка пороху и взял в руки факел. Арбалетчики на крышах перестали стрелять, завороженно наблюдая за его действиями. Медленно, как во сне, десятник поднес факел к запальной камере. Пушка рявкнула, выплевывая горшок в сторону ратуши; из щелей между разошедшимися досками прыснул дымок. Горшок, забитый в пушку вместо ядра, пробив доски, влетел внутрь дома.

И тут разверзся ад. Полыхнуло в нескольких местах сразу. Низкий подземный рокот сотряс основание крепости. Уши заложило. Горячая волна упруго хлестнула по лицам, опрокидывая нетвердо стоящих на ногах. Дома зашатались. Вылетели рамы, разбиваясь вдрызг кусочками слюды. Дождь из горящих досок, камней и обломков забарабанил по щитам и шлемам. Стрелки посыпались с крыши, как спелые яблоки под порывом ветра. Огненный язык лизнул верхушку колокольни без колокола, зажигая на ней живые факелы. Толстые жерди укреплений разметало в стороны, словно былинки, заодно с засевшими там стрелками. Часть стен с шумом и плеском осыпалась в воду, часть поехала в другую сторону. Настил под ногами дружинников зашатался, бревна затрещали и стали обваливаться вниз.

И только тут Ягайло понял, что почти одновременно рванули пороховые заряды, разбросанные ими по крепости. Не теряя времени на приведение в чувство других бойцов, витязь кинулся вниз. Сбежал по покосившейся лестнице, с радостью слыша за собой нарастающий топот дружинников. Подхватив с земли копье, выставил его поперек, ударил древком под подбородок сразу двум отважившимся встать на пути полякам. Боковым ударом смел в сторону третьего и всадил оружие четвертому в щит до половины наконечника. Пока тот пытался освободиться от неожиданной помехи, пробежал мимо и нос к носу столкнулся со знатным поляком в шубе, накинутой поверх богатого доспеха. Наскочил, рубанул сплеча. Сабля встретила неожиданный отпор. Ягайло отпрыгнул, попробовал хитрее, снизу, но и там наткнулся на вражий клинок. Еще удар. Еще. Поляк скинул соболью шубу прямо в гарь, заложил руку за спину и пошел в атаку. Его карабелла[34]34
  Карабелла – длинная сабля с широкой обоюдоострой елманью (расширением клинка ближе к острию).


[Закрыть] замелькала в воздухе, осыпая Ягайло градом ударов, которые он едва успевал отбивать. Косящие и прямые сменялись уколами в грудь и ноги. Круговые – останавливающими атаку. Искры сыпались с клинков. Такого бойца Ягайло встречать еще не приходилось.

Остальным, видно, тоже. Еще не до конца пришедшие в себя воины опустили оружие и с замиранием сердца наблюдали за битвой титанов. Они чувствовали, что все силы армий сейчас влились в этих двух людей, и кто из них проиграет, армия того сдастся на милость победителя.

Под ногу Ягайлы подвернулась вывернутая из стены круглая чурка. Он качнулся назад. Поляк воспользовался этим, подшагнул вперед и рубанул сплеча. Ягайло подставил клинок, помогая другой рукой. От обрушившейся на его саблю мощи тело перетряхнуло с макушки до пят. Несколько раз ушибленные ребра заныли. Боковой удар он отбил вскользь. И тут же ему пришлось отступить, чтобы не допустить острие к своему горлу. Ягайло снова оступился, упал, перекатился через спину и вскочил на ноги, подхватив с земли пылающую головню. Раскрутил ее восьмеркой и ткнул в лицо супостату. Тот сбил огонь в сторону изящным батманом и шагнул вперед, доворачивая кисть, чтобы снести Ягайле полголовы. Из тьмы вынырнул острый кончик степняцкой сабли и ужалил поляка в запястье. Его карабелла сбилась, нырнула вниз. Он с удивлением уставился на струйку крови, стекающую в рукав из-под кожаного раструба перчатки. Второй удар пришелся поляку чуть выше локтя, правая рука повисла. Он перебросил саблю в левую и снова атаковал.

Это было страшно. Никаких финтов и уворотов – честная рубка с силой и скоростью крестьянской молотилки. Ягайло пытался парировать вскользь, но получалось плохо, к тому же сабля поляка все время соскальзывала ближе к рукояти. На пятом или шестом ударе занемела рука Ягайлы. Перебросить саблю в левую он не отважился. Стал отступать. Заскочил за какие-то ящики, сдернул один под ноги врагу, но тот грузно перескочил падающий предмет и в длинном выпаде достал Ягайлу в плечо. Острый кончик сабли раздвинул кольца и коснулся кожи. Даже не ранил, но от него по всему телу прокатилась леденящая волна страха. Витязь заскочил за накренившуюся на выбитые взрывом колеса телегу, скинул под ноги супостату мешок с мукой. Тот упал и разорвался.

Сабля сверкнула в разлетающемся облаке муки, но Ягайлу не нашла. Еще раз, с уже меньшей уверенностью. Под завесой белой, прорезаемой сполохами пожара мути витязь змеей обтек поляка, выпрямившись у него за спиной. Тот почуял, обернулся, взмахнул саблей, отбивая удар витязя, а вот летящей в пузо ноги не углядел. Тяжкий удар перекинул его через вытянутые оглобли и сбросил на землю. Раздался сочный шлепок по утоптанной земле. Ягайло прыгнул сверху и едва не напоролся на выставленное навстречу лезвие. С трудом отвалившись в сторону, упал рядом с поляком.

Пудовый кулак врезался в ухо. Преодолевая колокольный звон в голове, Ягайло, почти не целясь, пнул ногой и, толкнувшись руками, откатился. В том месте, где только что была его шея, карабелла чиркнула по земле, оставив на ней глубокую канавку.

Еще рывок, чтоб сберечь пальцы. Еще. Кончик польской сабли царапнул по кольчуге, задев многострадальные ребра. Сабля поляка снова поднялась для удара. Ягайло толкнулся с ног и одной руки, отпрыгивая елико можно дальше. Вскочил на колено. Пригнул голову, чтоб не снесла ее вражеская сабля. Выпрямился – и, уловив момент очередного удара, выпустил из руки свое оружие, схватив супостата за запястье. Крутанулся вокруг себя и, вырвав у не ожидавшего такого поляка саблю, взмахнул ею, продолжая движение. В неверном свете пожаров карабелла нарисовала сверкающий полумесяц. Обезглавленное тело постояло еще несколько секунд, мягко подломилось в коленях и упало прямо на груду бревен, вырванных порохом из стены.

Ягайло выпрямился, царапая лоб, размазал кольчужным рукавом по лицу смешанный с гарью и кровью пот. Огляделся. Защитники стояли понурые, не бросив, но опустив у кого какое было оружие. Один из воинов, широкоплечий русич в плосковерхой мисюрке[35]35
  Мисюрка – старинная воинская шапка, шлем, состоящий из круглой железной верхушки и кольчужной сетки-бармицы, короткой спереди и удлиненной с боков и сзади.


[Закрыть], демонстративно вложил в ножны меч и склонил голову.

Плотным кольцом окружали их подоспевшие отвлекающие отряды. Белозубо ухмылялся Яромир, поставив сапог на курящиеся дымком развалины своей пушки. Поджимая ногу, стоял, опершись на свою огромную булаву, воевода Михаил. Все было кончено, крепость пала.

Еще могли, конечно, поднять оружие и сопротивляться ее защитники. Ягайло понял, для окончательной победы надо сломить их дух. Он вскинул руки вверх и издал торжествующий звериный рев. Ему вторили несколько сотен глоток победителей. Тогда, словно сами собой, выпали мечи и копья из рук защитников, подкосились ноги. Большинство сели и легли на землю, кто где стоял. Мужики навалились на них, стали вязать кушаками.

Витязь же направил стопы свои к крыльцу. Следом за ним захромал воевода. Встал за плечом Яромир. Невесть откуда появился Глеб, весь перемазанный засохшей болотной грязью, но донельзя бравый и гордый собой. И то сказать, для этой победы он сделал все, что мог. Несколько дружинников понятливо пристроились вслед.

Витязь ногой распахнул тяжелую дверь ратуши и первым прошел в небольшую центральную комнату. Посреди нее располагался стол на ножках из нетесаных бревен. На столе какие-то бумаги. Вокруг четыре человека в дорогих одеждах. По углам несколько воинов гордого вида с руками на рукоятях мечей. Но оружие из ножен не вынимали, видать, получили приказ не ввязываться, сдаваться на милость.

Пока дружинники забирали у них оружие, Ягайло пригляделся к знатным.

– Ба! – всплеснул он руками. – Кого я вижу?! Пан Браницкий, – узнал он вислоусого поляка, с которым разговаривал в Кракове. – Не могу сказать, что сильно удивлен вашим присутствием. И тебя, Эльдар, признаю, хоть лицезреть тоже не рад. – Он обернулся к воинам за своей спиной. – Первый подручный хана Тагая[36]36
  Тагай (ум. после 1369) – золотоордынский бек (князь). В 1361 г. захватил власть в улусе Мохши. В 1365 г. совершил набег на Рязанское княжество, захватил и сжег Переяславль. Был разбит в битве на реке Войде. В 1367–1368 гг. его улус был подчинен власти Мамая.


[Закрыть] и посол в Московском княжестве собственной персоной. Видать, тяжко хану поражение свое признавать? А ты, любезный, кто? – спросил он видного мужчину с воинской выправкой и в дорогой кольчуге под красной епанчой. – Не Владимир ли Андреевич, двоюродный брат князя Московского Дмитрия Ивановича, будешь? Тоже зело понятно твое присутствие в этой честной компании. И наконец, вот уж кого не ожидал видеть… – Он сурово сдвинул брови, перерезав их глубокой складкой.

– …Василий Иванович, единоутробный брат князя Смоленского Святослава, – прозвучал ломающийся голос.

Боярин в высокой шапке вздрогнул и уставился на статного юношу в измятых сечей болотных доспехах.

– Глеб?! Глеб Святославич, – трясущимися губами пробормотал тот.

– Что, не ожидал меня узреть, дядюшка? Думал, сгинул княжий сын? Смуту наводишь, пес? – В голосе звякнула сталь головотяпного топора.

– Не вели казнить, Глеб Святославич! – Княжий родственник сорвал шапку с лысеющей головы, кинул ее об пол, бухнулся на колени и пошел на них к княжичу. – Не по своей воле я то затеял.

– Дознаемся. – Глеб пнул дядю сапогом в бедро и обратился к дружинникам: – Вяжите их давайте, чтоб еще чего не учудили, ироды.

– Евлампия! Евлампия! – раздалось в дверях.

Все оглянулись. Там стоял Никифор в драной, заляпанной кровью и грязью рубахе под коротковатой кольчужкой древней выделки. В сбитой набекрень шапке.

– Ягайло, девица-то наша где? Она ж от тебя ни на шаг… А в сечу ты б ее брать не стал, мне ведомо. Но и на берегу ее нет, и в крепости нет. Я уж все отряды обежал, так отнекиваются все, а иногда ржут, как кони. Куда она девалась-то? Случилось что, витязь? – Никифор часто заморгал белесыми ресницами. – Скажи, не томи!

– Ну, Никишка, – Ягайло, ухмыляясь во весь рот, подошел и приобнял мужика за плечи, – как бы тебе это объяснить…