Текст книги "Сердце Дракона. Книга 13"

Глава 1154

Когда Хаджар вернулся обратно в лавку, то очередь, которая лишь несколько часов назад тянулась на несколько сотен метров, странным образом рассеялась.

Похоже, народ, видя, что лекаря увели к лорду, скоропостижно решил, что вернется тот в лучшем случае только к вечеру, если вернется вообще.

Лорд Шахуг’Нагутан…

Кто бы мог подумать, что убийцу матери Неро, своей тети, Хаджар встретит в относительной близости от родины.

В тот день, когда Хавер и Примус отправились на сражение с кочевниками, боги допустили ошибку в Книге Тысячи, и кровавое затмение привело к тому, что грань миров истончилась.

Хаджар полагал, что в данном случае имелась в виду грань между миром людей и демонов, но… все оказалось несколько проще.

Был ли виноват Шахуг’Нагутан в том, что вырвал сердце человека, став тем самым маленьким камешком, столкнувшим обвал на весь род Дюран?

Был бы Хаджар моложе, он бы даже не раздумывал над этим вопросом, но сейчас…

Опираясь на трость, Хаджар опустился на порог своей лавки и окинул взором город демонов. Вид, открывающийся с уровня пятого этажа (хотя еще вчера лавка располагалась где-то около тротуара, а позавчера – чуть выше, хотя двумя днями ранее – на том же, что и сейчас), завораживал и, наверное, у некоторых вызвал бы эпилептический припадок своим цветастым хаосом разнообразия.

Все, кто носил в этом городе эмблему стражи, участвовал в том… событии.

Желал ли Хаджар их смерти?

Они ведь пили кровь детей, порабощали людей, ели их плоть… так же, как это делали дикие звери. Но ведь род человеческий не объявляет охоты на весь род звериный, лишь на тех, кто прорвался в город или деревню.

– Раньше мир был проще, – вздохнул Хаджар. – Где мои двадцать лет…

Увы, он уже разменял свой первый век. И те странствия оставили свой след. Не только на теле, но и в душе.

Мир был сложнее и, что еще хуже, чем лучше ты его познаешь, чем глубже погружаешься, тем он становится только сложнее. Исчезают белые и черные цвета, оставляя даже не серые полуоттенки, как любят говорить романтики и глупцы.

А абсолютно бесцветен.

Хаджар хотел бы ударить себя кулаком в грудь, обнажить Синий Клинок и отправиться в бой против Шахуг’Нагутана. Но не мог.

Говорят, что монстра может убить лишь Человек. Настоящий. С большой буквы.

Двум монстрам не положено сражаться друг с другом за какие-то доблестные цели.

Нет, Хаджар не был таким.

Он не был Человеком с большой буквы.

Слишком много осталось позади живых и мертвых, кто ненавидел и ненавидит его так же страстно, как некогда сам Хаджар – дядю Примуса.

Да, ему все равно придется убить Шахуг’Нагутана, но не ради возмездия.

– Старость, да? – Хаджар посмотрел на трость. – С возрастом я все больше становлюсь похожим на Эйнена. Он бы, наверное, оценил. Как ты там, старый друг? Все так же медитируешь в саду? Впрочем, сейчас не об этом. Пойдем, враг мой, – Хаджар взял в руки трость, – посмотрим, чем с нами поделился демон.

Войдя внутрь лавки, миновав маленький зал, где вот уже несколько дней принимал посетителей, Хаджар отодвинул портьеру и оказался в небольшой комнате, едва ли не келье.

Опустившись на небольшую койку, он чуть улыбнулся.

Хаджар спал на этой тахте каждую ночь, в то время как Аркемейя медитировала где-то в зале. Все же он больше не являлся адептом, так что нуждался в регулярном и желательно крепком сне.

Что же до охотницы на демонов, то где она находилась в данный момент, Хаджар понятия не имел. Но Аркемейя девушка уже взрослая, чтобы принимать самостоятельные решения, а Хаджар ей не указчик и не поводырь.

Они просто делают вместе общее дело…

– Интересно, – протянул Хаджар, развязывая тесемки на свитке, – зачем я все это говорю?

Он так и не успел найти ответ.

Одного только заголовка хватило, чтобы тут же отвлечь Хаджара от всех пространных размышлений.

“Несчастный влюбленный и окно в мир богов”.

Насколько помнил Хаджар, “несчастный влюбленный” – это одно из именований Горшечника. Значит, пруд Многих Отражений был связан с человеком, пытающимся забраться на Седьмое Небо?!

В принципе, учитывая те крохи знаний, которые Хаджару удалось собрать о Горшечнике, все было более чем предсказуемо. Из всех когда-либо живших он единственный, кроме волшебника Пепла, кто пытался это сделать.

Правда, в отличие от мастера почти всех Слов, у него так и не получилось, и след Горшечника затерялся в истории. Но почему-то каждый раз, узнавая что-то новое об этом несчастном, Хаджар чувствовал, что подбирается все глубже к разгадке собственной тайны.

Почему он оказался в безымянном мире. Что это был за мир. Почему Хельмер знал русский язык и слова о том, что кроме четырех миров не существует иных…

Тайны.

Глубокие и древние.

И что-то двигало Хаджара в их сторону, заставляя погружаться все глубже и глубже в тайную историю безымянного мира.

“…это случилось через десять тысяч лет после того, как повелитель ночных кошмаров обманул Горшечника, попросив у того сделать сосуд, который поможет ему запечатать чужие ночные кошмары. Несчастный влюбленный так и скитался по миру в поисках способа вернуть свою возлюбленную.

Бездомный, неприкаянный, он продолжал постигать искусство созидания.

Он мог сделать горшок для каши, способный варить кашу самостоятельно просто потому, что он был для этого создан.

Он мог вылепить цветок, который не отличили бы от настоящего пчелы и собирали бы с него пыльцу, делая мед, также неотличимый от настоящего.

Он мог построить дом, в котором поместилась бы целая страна.

Но где бы он ни был, с кем бы ни говорил, к кому бы ни обращался – никто не мог ему помочь. Несчастный влюбленный построил для королев фей по дворцу. Один – изо льда, другой – из огня, но и те не смогли ему помочь.

Он отыскал бессмертного и помог тому воздвигнуть страну, но и тот не смог ему помочь.

Он разговаривал с изгнанным богом и выковал тому тиару, способную подчинить кого угодно, но и тот не мог ему помочь.

Десять тысяч лет несчастный влюбленный скитался по миру. Его плащ прохудился настолько, что сквозь него было видно небо. Его шляпа больше не помогла от зноя. Но несчастный влюбленный ценил эти простые вещи больше всего на свете, ведь их ему сшила его возлюбленная.

Возлюбленная, которая продолжала томиться в саду бога войны Дергера в ожидании, когда же придет ее возлюбленный.

В очередную ночь он сидел у пруда, в котором видел отражение неба. Он погружал в него взгляд все глубже и глубже.

Стихали звуки.

Смолкала ночь.

Несчастный влюбленный увидел в пруду свое лицо, которое больше не было его лицом. И тогда он узнал имя этого пруда.

Несчастный влюбленный увидел в пруду свою душу, которая больше не была его душой. И тогда он узнал имя отражения на грани этого пруда.

Несчастный влюбленный увидел в пруду отражение неба, которое больше не было небом. И тогда он узнал имена всех отражений.

Очнувшись, несчастный влюбленный развернулся и вырыл рядом с прудом другой – тот, который был неотличим от настоящего, но им не являлся.

И в нем он увидел лицо своей возлюбленной. Такое же прекрасное, как и прежде.

Он закричал, пытаясь дозваться ее, но не смог.

Сам Яшмовый Император, узнав, что кто-то из простых смертных смог создать окно на Седьмое Небо, сокрыл пруд от взора смертных.

Несчастный влюбленный, поняв, что его опять обманули, отправился странствовать дальше.

Но ходят легенды, что тот, кто сможет окунуться в пруд и преодолеть все его отражения, переместится туда, куда зовет его сердце.

Только чтобы найти этот пруд, нужно преодолеть преграды, поставленные самим Яшмовым Императором.

Легенды гласят, что нужно принести с собой цветок вишни, расцветший на камне в зимнюю ночь, окропить его кровью мертвого короля, ходящего среди живых, полить твердой черной водой – мягче песка и прозрачнее воздуха.

Где же находится этот пруд, узнает лишь тот, кто не является сыном или дочерью четырех миров”.

Хаджар еще раз пробежался глазами по последним плашкам свитка и, вздохнув, отложил его в сторону.

– Ну, во всяком случае, я знаю, где найти мертвого короля… – чуть улыбнулся он.

Глава 1155

Аркемейя поставила перед Хаджаром деревянную плошку, наполненную чем-то отдаленно похожим на мясную кашу.

Хаджар принюхался, а затем попробовал с края столько же простой – деревянной ложки.

– Недурственно, – резюмировал он.

Охотница на демонов в результате лишь надменно фыркнула. Вообще в кухонном фартуке из плетенки, с убранными под косынку волосами она выглядела настолько неестественно, насколько для Хаджара выглядел весь Город Демонов в целом.

– И это все, что ты можешь сказать об этой восхитительной каше из обрезков с ноги свиньи и кореньев кедра? Мужлан.

Хаджар поперхнулся.

Нет, он питался всякой ерундой в бытность смертным, но вот обрезки с ноги свиньи… обычно они с Неро, в бытность офицерами Лунной армии, заказывали к пиву.

– Ты сама вызвалась приготовить еду, – пожал плечами Хаджар.

Как оказалась, вчера, когда сам Хаджар читал свиток, “подаренный” им лордом Шахуг’Нагутаном, Аркемейя обошла все рынки Города Демонов, чтобы отыскать еду, в наименьшей степени испорченную местным воздухом и атмосферой.

Когда Хаджар спросил – для чего, то Аркемейя ответила, что терпеть не может его надменный вид при готовке, так что возьмет эту обязанность на себя.

Ну, во всяком случае, непонятно откуда, но у полукровки имелись необходимые навыки. А непонятно по той простой причине, что Аркемейя никогда не была смертной, так что и в еде не нуждалась.

– Каков наш план? – Она села напротив.

Тонкая талия, широкие, но не толстые бедра. Черные как смоль волосы, заправленные под белую ткань, и зеленые глаза, как у кошки.

Хаджар не понимал, как демоны могли назвать ее уродиной.

Он не видел женщины прекраснее.

Как ожившая картина или сошедшая со строк бродячего менестреля королевна из детской сказки.

– Воспользуемся информацией, которую получили от Гур’Бат’Нагуна.

– О том, что демоны старшего сословия скупают у них все товары? – Аркемейя чуть изогнула бровь. – Ты хочешь поднять народ на восстание против лорда, который вместе со своим камердинером и жуками с рептилиями может здесь кровавую резню устроить просто из-за того, что у крестьян зажимают пару монет… то есть капель.

– Да, из-за этого восставать не будут, – не стал спорить Хаджар. – Люди восстают лишь тогда, когда им грозит либо участь хуже, чем смерть, либо смерть в любом из вариантов.

– То люди. Демоны – не люди.

– У них такой же социум, – пожал плечами Хаджар, – а любой социум живет по одним и тем же правилам.

– М-да? И каким же, о великий мудрец Хаджар Дархан, истребитель секты Лунного Света? Легенды ходят, что во время варварских войн ты натворил бед ничуть не меньше, чем мудрец Пепел в его прошлом в роли Кровавого Генерала.

…Генерал Хаджар, если мы не поможем этой деревне…

…В этом нет чести! Нет чести, лидусский пес!…

…Мама? Где моя мама? Ответь мне, где моя ма…

Хаджар с очередной порцией каши, отправленной в рот, отогнал воспоминания. Он прекрасно знал, что не был тем героем, о котором пели барды и менестрели.

Более того… возможно, он нашел бы покой в месте, подобном Городу Демонов. Там, где живут монстры.

– Любое общество, Аркемейя, стремится к объединению ради выживания. Но в моменты покоя – к распаду ради сохранения своего “я”. Это как колесо водяной мельницы – оно постоянно крутится, то погружаясь в воду, то выступая из нее.

Охотница нахмурилась.

– Не все из нас учились в королевских дворцах, северянин, но… мне кажется, я понимаю, о чем ты говоришь.

Хаджар молча продолжил есть кашу. А на лице, прекраснейшем лице Аркемейи отобразилась напряженная работа мысли. Нет, она была искусна в обращении с саблями, хитра, как гремучая змея, но все это касалось рамок охоты на демонов или бытовых ситуаций.

Тактика, но не стратегия.

Хаджар же, пройдя войны королевств, затем войны империй, а после этого успев трижды побывать наемником на войнах различных дворян за годы странствий, начал постепенно понимать более глобальные масштабы.

– Ты хочешь напугать жителей, – задумчиво протянула Аркемейя. Она стянула с головы косынку, позволила волосам водопадом струящейся ночи разметаться по плечам и спине. – Сейчас они разрозненны по классам и сословиям, но это потому, что им ничего не угрожает. Лорд Шахуг’Нагутан оберегает город от всех внешних угроз. Что логично – ему ведь нужна полная безопасность для прохождения испытания.

– Именно, – кивнул Хаджар. – И народ, разумеется, знает об этом испытании. Так что они уверены, что лорд будет оберегать эти земли, а с ними не произойдет ничего дурного.

– И как ты собираешься это изменить?

Хаджар снова улыбнулся. Грустно. Настолько, что его морщинистое лицо стало выглядеть еще старше, хотя оно и без того принадлежало человеку преклонных лет.

– Знаешь, какой смерти больше всего боится любое живое существо?

Аркемейя открыла было рот, а потом замолчала и тихонько произнесла:

– Голода.

– Именно, – кивнул Хаджар. – Голодные бунты в северных королевствах происходили чуть ли не каждые двадцать лет, когда погода сменялась по сезонам слишком резко, а власть не успевала накопить запасов.

– Внутренняя проблема, – подхватила Аркемейя. – Перед внешней угрозой демоны сплотились бы вокруг лорда, но если проблема внутренняя, а власть не сможет ее решить, то они пойдут против нее.

– Далеко не всегда, – Хаджар доел кашу и отложил ее в сторону, – но если с одной стороны их будет ждать голодная смерть, а с другой – мечи стражи, они предпочтут мечи. Это хотя бы быстрее.

Аркемейя посмотрела на Хаджара как-то по новому. Но без страха или презрения, а… с сочувствием.

– Хорошо. – Она постаралась как можно быстрее перевести тему в более… деловое русло. – Предположим, голод даст повод демонам бунтовать, но, во-первых, как мы организуем его? Провианта в городе предостаточно. А во-вторых – что станет катализатором?

– Ты ведь не выкидывала, как я просил, то, что нам приносили все это время за лечение?

– Нет, эти безделушки и гостинц… – Аркемейя осеклась. – Ты планировал все это с самого начала! Знал, что тебе будут в основном приносить еду!

Хаджар промолчал.

– Пока начнем с первого пункта, – сказал он, закидывая на плечо мешок и направляясь к выходу. – Организуем голод.

Аркемейя, закутавшись в серый плащ, последовала за “мужем”.

– Но как? – прошептала она, когда двое оказались на залитой полуденным солнцем улице. Их дом опять изменил свое местоположение, но это было уже неважно.

Карта “Город Демонов” открыта и функционирует на 100 %.

– Я ведь уже сказал – воспользуемся информацией Гур’Бат’Нагуна.

Аркемейя едва слышно выругалась. Учитывая, что она делала это уже далеко не в первый раз, то нейросеть смогла расшифровать сказанное.

В итоге Хаджар даже присвистнул – таких крепких оборотов он уже давно не слышал.

– Тебе когда-нибудь говорили, северянин, что ты невыносим?

– Порой.

Хаджар уверенно свернул на двух поворотах, а затем юркнул между двумя стенками в переулок, казавшийся тупиком, но неожиданно открывшийся очередной короткой улочкой.

– Куда мы идем?

– К первому складу.

Аркемейя остановилась, а затем едва не воскликнула:

– Ну конечно! Им же нужно где-то хранить купленную еду! Не в лавках же это делать!

Хаджар вспомнил, как когда-то давно, в захваченном им Балиумском городе пылал пищевой склад. Это заставило их армию покинуть пределы городских стен.

Кто бы мог подумать, что такое знание пригодится спустя почти целый век…

Глава 1156

Всего в городе находилось пять продовольственных складов. Причем, что неудивительно, четыре из них располагались во втором районе – где жили касты среднего класса демонов.

У аристократов, разумеется, имелись пространства во дворцах, чтобы хранить еду там, а вот бедняки, являвшиеся основным покупательским контингентом для подобного рода товара, обходились лишь одним складом.

Перекупщики попросту опасались оставлять товар в неблагополучных местах. На всякий случай.

За уже почти три недели пребывания в Городе Демонов Хаджар ни разу не слышал о противоправных деяниях. Здесь не было ни воровства, ни убийств. И не потому, что стража разгуливала везде и всюду, а просто… Ну, Хаджар, если честно, даже не мог найти объяснения подобному. Хотя не очень-то и искал.

В данный момент он стоял один в темном переулке и смотрел на высящееся между домами строение, одновременно похожее на башню и амбар.

У каждого, в срединном районе, Хаджар оставил по нескольку с виду простых камней. Ничего особенного – пройдешь мимо и не заметишь. И лишь тот, кто знает истинное имя ветра, смог бы определить в них маленькую тюрьму. Каменная оболочка скрывала в себе сухой и горячий ветер.

Настолько сухой, что если бы он подул на цветущую весеннюю землю, то превратил бы ее в безжизненную пустыню. И настолько горячий, что пролети он над умывающимся дождем лесом, тот бы вспыхнул пожаром сухостоя.

Только один из пяти амбаров Хаджар не стал посещать – тот, что находился в районе бедняков. И не потому, что он испытывал какую-то особую симпатию к простому народу. Нет, дело было вовсе не в этом.

Хаджар не собирался позволять демонам сплотиться вокруг теракта или нападения извне. Нет, это должна была быть вина власти. Их недогляд и попустительство.

Что же касается Аркемейи – выполнив свою часть миссии, она вернулась обратно в их лавку. Когда появятся первые погорельцы, она должна будет заниматься их врачеванием, зарабатывая не только алиби Хаджару (благодаря способности Да’Кхасси наводить искуснейшие миражи и “менять” свои лица), но и… впрочем, об этом позже.

Хаджар вытянул перед собой руку. Будто протягивал ее кому-то невидимому и неслышимому, но стоявшему рядом. Близко. Ближе чем кто-либо.

Он прислушался.

Галдели люди, кричали животные, стучали ветряки и звенели подковы и металл. Звуки улицы смешивались в единую симфонию городской жизни демонов.

И в этом Хаджар услышал Имя ветра. Как всегда изменчивое и непостоянное. Оно пришло к нему, запуталось в одеждах, взъерошило волосы, стало его дыханием, наполняя легкие и все тело невиданной легкостью.

Оно вновь звало.

Дальше.

Еще дальше.

Туда.

К горизонту.

И еще дальше.

Но Хаджар не сдвинулся с места.

Восемьдесят лет он следовал за ветром, и куда тот привел его? В Город Демонов. Где жили монстры. Монстры, которые, наверное, были более человечны, чем сам Хаджар. В конечном счете обладающий честью никогда бы не сделал того, что собирался сделать Хаджар.

Сделать просто потому, что так было надо.

Он произнес Слово. Оно сорвалось с его губ, смешалось с ветром, и тот понес его сквозь город. Он прикоснулся к каждому из восьмидесяти камней, лежавших у амбаров.

Ревущие потоки огненных штормов взмыли под искусственное небо. У самых облаков они раскрылись крыльями птицы Кецаль, символа свободы, и в грозном пике ринулись за своей добычей – складами с провиантом.

– Что там…

– Бежим!

– Скорее! Где пожарные?!

– Горят склады!

– Вечность!

– Помогите! Скорее! Несите воду!

– Воду?! Колодцы заложили из-за старой хвори! Воду можно взять только на центральной станции!

Ветер доносил до Хаджара крики люд… демонов. Четыре огромных столба огня, в которые превратились за мгновения склады, было видно из любой точки города.

Кто-то убегал от огня и дыма прочь, спасая детей и родных, кто-то, наоборот, бежал на помощь. Но сбить такое пламя, к тому же не обычное, а вызванное магией истинных Слов, было попросту невозможно.

А чтобы потушить, требовались огромные объемы воды. Воды, которую нельзя было получить из-за того, что колодцы несколько дней назад завалили в попытке прекратить эпидемию старой хвори.

Хаджар развернулся и побрел по не то что даже хитросплетению улочек срединного района, а их абсолютному хаосу. Но шел он уверенно и не сбиваясь с шага. В правом нижнем углу его поля зрения мерцала объемная трехмерная карта.

– Скажи мне, ты силен, предатель?

Хлопнули кожистые крылья, и перед Хаджаром опустился высокий мужчина с белыми волосами и красными, как раскаленный уголь, глазами.

Вздрогнув, Хаджар остановился. Но вовсе не потому, что существо обладало силой Безымянного адепта и от него веяло глубокими мистериями топора. А потому, что тот выглядел практически неотличимо от короля Да’Кхасси Ласкана.

Только присмотревшись крайне внимательно, Хаджар смог различить незначительные детали во внешности, которые отличали этого демона от убитого им со Степным Клыком, да будет его охота всегда сыта и быстра.

Так, значит, Аркемейя оказалась здесь совершенно случайно, да?

– Если ты хотел навредить городу, предатель, – продолжил демон. Высокий, статный, красивый настолько, что даже Хаджар на него засмотрелся – как на ожившую скульптуру. – То ударил бы в сердце, а не в спину, как жалкий смертный.

В его белоснежных лощеных тонких пальцах рукоять огромного двуручного топора, излучавшего ауру Божественного артефакта, выглядела неуместно и чуждо.

Да и вообще – в какой момент божественные артефакты стали настолько же часто встречаться на дороге жизни, как лошадиный навоз на торговых трактах?

– Так ответь мне – силен ты или нет? Если нет – вырви свое собственное сердце, чтобы я не пачкал о твою смердящую, нечестивую кровь мой топор. Пусть хоть на это у тебя хватит чести, предатель.

Предатель? Ах да, благодаря отвару, который Хаджар пил каждую неделю, он был неотличим от Да’Кхасси.

– Как ты здесь оказался?

Демон опешил и остановился.

– Что? – переспросил он.

– Как ты здесь оказался? Просто пролетал мимо? Это вверенная тебе территория? Я проверил все подходы, меня никто и ниоткуда не мог увидеть. Не прошло и пяти минут после пожара, как ты меня вычислил. Подобная случайность невозможна. Так что я спрошу еще раз – как ты здесь оказался?

Они встретились взглядами. Красный, пылающий адским огнем, и синий, как бескрайнее весеннее небо. Ни один, ни другой не испытывали ни грамма страха.

Аркемейя случайно оказалась в этом городе? Здесь случайно, судя по всему, обитал ее дядя? И он же, точно так же случайно, оказался в нужном месте в нужное время, чтобы застать “предателя” за диверсией?

Даже будь Хаджар на полвека моложе, он бы все равно не поверил в подобные совпадения.

– Значит, силен… – Демон перехватил топор обеими руками и принял боевую стойку. Несмотря на то что с его комплекцией было бы гармоничнее ублажать богатых мужеложцев в борделе, он все же излучал ауру могучего воина. – Я чувствую в тебе мистерии пути меча. Обнажи клинок, предатель, чтобы я мог назвать тебе свое имя. Имя того, кто отправит тебя в Вечность.

Хаджар, внутри которого все еще кружилось Имя ветра, мог бы с легкостью исчезнуть в потоках, слившись с воздухом. Трюк, которым он однажды спас себе жизнь, пробравшись мимо голодного раненого зверя уровня небожителя – существа, равного по силе Небесному императору.

И скорее всего, это был бы самый разумный вариант – просто уйти.

Но…

Слишком давно уже Хаджар не слышал горна битвы.

– Если ты сможешь меня победить, – плащ демона Да’Кхасси раскрылся двумя кожистыми крыльями, – я скажу тебе, как здесь оказался.

Хаджар согласился бы на битву и без этого, но теперь отказ просто не представлялся возможным.

Он раскрыл ладонь, и в ней мгновенно сформировалась созданная из уплотнившегося ветра копия Синего Клинка.