Текст книги "Когнитивная Война"

Установка компонентов DOTMLPFI выше по потоку

      Первым шагом является определение “человеческой сферы” в военной доктрине и использование этого определения для проведения полного спектра анализа развития потенциала, оптимизации вооруженных сил для наиболее вероятных непредвиденных обстоятельств 21 века. Поскольку человеческая сфера дополняет пять других, каждое развитие потенциала должно учитывать специфику современных угроз, в том числе связанных с когнитивной войной и, в более общем плане, с шестой областью

операций.

Сфера деятельности человека – это не самоцель, а средство достижения нашей стратегической цели и реагировать на конфликты такого типа, с которыми военные не привыкли иметь дело.

      Выделение ресурсов на развитие и поддержание потенциала стран НАТО для предотвращения эскалации будущих рисков и угроз путем:

1) постоянного наблюдения;

      2) организационной и системной готовности;

      3) согласованность в любых/всех подразделениях, необходимая для того, чтобы оставаться наравне с тактическими и стратегическими возможностями конкурентов и противника в этом пространстве и/или опережать их.

Влияние на развитие военных действий

      По сути, определение новой области деятельности и всех сопутствующих ей возможностей и концепций является частью миссии ACT(действия).

ACT следует провести дальнейшее углубленное исследование с акцентом на:

      • Достижения в области научных инициатив в области мозга, которые могут быть разработаны и использованы для некинетических и кинетических занятий.

      • Различные этические системы, регулирующие нейробиологические исследования и разработки. Это потребует применения строгого, более детализированного и диалектического подхода к обсуждению и повторному разрешению проблем и областей этического диссонанса в дискуссиях о множественной и международной биобезопасности.

      • Постоянный обзор и оценка национальных законов об интеллектуальной собственности, как в отношении в соответствии с международным правом (законами), а также при изучении потенциального коммерческого сокрытия предприятий двойного назначения.

      • Выявление и количественная оценка текущих и краткосрочных рисков и угроз, исходящих от такого предприятия(ов)

      • Более широкое признание использования социальных и гуманитарных наук в сочетании с “жесткими” науками для лучшего понимания среды обитания человека (внутренней и внешней)

      • Включать когнитивный аспект в каждые учения НАТО, используя новые инструменты и методы, такие как иммерсивные технологии.

Наряду с этими исследованиями, предвосхищающими первый ответ (например, создание нового НАТО СЕ или переосмыслить и адаптировать структуру путем усиления подразделений по мере необходимости) и определение общей согласованной таксономии (когнитивное доминирование/превосходство/Когнитивный центр тяжести и т.д. …) будут ключевыми задачами ACT, которые помогут НАТО сохранить военное превосходство.

Вывод

      Неспособность помешать когнитивным усилиям противников НАТО привела бы к осуждению Западных либеральных обществ, тем самым проиграют следующую войну без боя. Если НАТО не удастся создать устойчивую и проактивную основу для прогресса

в когнитивной области, у нее может не остаться другого выбора, кроме кинетического конфликта. Кинетические возможности могут диктовать тактический или оперативный результат, но победа в долгосрочной перспективе будет по-прежнему зависеть исключительно от способности влиять на когнитивную сферу.

      Потому что факторы, влияющие на когнитивную сферу, могут быть задействованы во всех аспектах человеческого общества, в том числе в сферах воли, концепции, психологии и мышления, так что особый вид войны проникает во все сферы жизни общества. Можно предвидеть, что будущая информационная война начнется сначала с когнитивной сферы, чтобы захватить политическую и дипломатическую стратегическую инициативу, но она также закончится в когнитивной сфере.

      Подготовка к ведению боевых действий высокой интенсивности остается весьма актуальной, но международные субъекты предоставляя НАТО конкретные стратегические вызовы безопасности, разработали стратегию, направленную на то, чтобы избежать

конфронтации с НАТО в кинетических конфликтах, и выбрали непрямую форму ведения войны. Информация играет ключевую роль в этой непрямой форме ведения войны, но появление когнитивной войны отличается от простой информационной войны: это война посредством информации, реальной целью которой является человеческий разум, а не человек как таковой.

      Более того, прогресс в NBIC позволяет расширять пропаганду и стратегии влияния. Изощренность гибридных атак, основанных на NBIC, сегодня представляет собой беспрецедентный уровень угрозы , поскольку они нацелены на самую жизненно важную инфраструктуру, на которую все полагаются: человеческий разум.

      Когнитивная война вполне может оказаться тем недостающим элементом, который позволяет перейти от военной победы на поле боя к прочному политическому успеху. Сфера деятельности человека вполне может быть решающей областью, в которой многодоменные операции достигают эффекта командира. Пять первых областей могут обеспечить тактические и оперативные победы; только человеческая область может достичь окончательной и полной победы. "Признание сферы деятельности человека и разработка концепций и возможностей для получения преимуществ в этой области были бы прорывной инновацией”.

“Сегодняшний прогресс в области нанотехнологий, биотехнологий, информационных технологий и когнитивных наук (NBIC), подкрепленный, казалось бы, непрекращающимся шествием триумфальной тройки, состоящей из Искусственный интеллект, большие данные и “цифровая зависимость” цивилизации создали гораздо более зловещую перспективу: внедренную пятую колонну, где каждый, сам того не ведая, ведет себя в соответствии с планами одного из наших конкурентов”. Август Коул, Эрве Ле Гайадер 6-й домен НАТО

Эволюция некинетической войны

Происхождения

Все начинается, как и большинство явлений в природе современной войны, с холодной войны. Взаимно гарантированное уничтожение (MAD) стало общепринятой глобальной доктриной, что делало тотальную войну в масштабах Второй мировой маловероятной. Опосредованная война превратилась в дискуссию за ужином. Подрывная деятельность и шпионаж широко распространены в повседневных международных взаимодействиях, и правдоподобное отрицание – это термин того времени. Таким образом, ЦРУ и ФБР расширились далеко за пределы своих первоначальных возможностей, и действия в тени стали нормой . Эти новые методы стали “цивилизованным” подходом к конфликту, явно лучшим, чем “варварство” ядерного холокоста. Именно здесь сила слов и идей, а также некинетическая война, наконец, проявляются в полную силу. Миллионы, или даже миллиарды, были свидетелями этого, когда Советский Союз наблюдал за падением железного занавеса, неспособный достичь своей цели противостоять власти “синих джинсов и рок-н-ролла”. Демократические страны всегда имели “внутреннее преимущество” в использовании голоса общественности. Способные рекламировать свои идеи об индивидуальных свободах и изобилии ресурсов, западные демократии последовательно использовали свои слова и идеи в качестве оружия против более авторитарных режимов.

Возможно, доказательством эффективности такой тактики является реакция, которую она вызвала у не демократических держав. Ограничения, запреты и общая цензура уже давно являются политикой таких стран, как Китай, Россия и, что гораздо более радикально, Северная Корея. Эпоха Интернета только усилила их опасения. Неудивительно, что Facebook и другие платформы социальных сетей сталкиваются с ограничениями, если не с прямыми запретами, в этих и аналогичных странах по всему миру. Однако именно эти идеалы свободной прессы и свободы слова оставили демократические нации уязвимы перед силами, пытающимися контролировать общественное мнение. Эти страны были вынуждены перейти к обороне, поскольку защита ресурсов и индивидуальных свобод больше не имеет той убедительности, которая была когда-то. Мировая экономика стала свидетелем процветания как США, так и Китая. Однако самым важным изменением со времен холодной войны стал сдвиг в том, как мы общаемся и делимся идеями. Мы стремимся проиллюстрировать это изменение, рассказав о прошлых сдвигах таким образом, люди боролись за умы и информацию, что привело к новой эре и новому пути ведения войны.

Психологическая война (PsyOps)

В Соединенных Штатах PsyOps конкретно относится к использованию белой, серой и черной продукции, производимой различными подразделениями вооруженных сил и ЦРУ или его предшественниками. Белые продукты официально идентифицируются как произведенные в США, серые продукты имеют неоднозначный элемент источника, а черные продукты должны выглядеть так, как будто они происходят из враждебного источника. Операции включают в себя такие, как пропагандистское радио, предоставление ополченцам руководств по неподчинению и даже поощрение детей-солдат к дезертирству, чтобы избежать конфликта.

По сравнению с когнитивной войной существует довольно много ключевых отличий. Во-первых, когнитивная война имеет дело в основном с серыми продуктами. Белые и черные продукты либо слишком прозрачны, либо слишком рискованны, чтобы быть надежными методами воздействия на общественное мнение. Кроме того, когнитивной войне присущ определенный элемент отрицания, который теряется в белых продуктах и подвергается опасности в черных продуктах. Более того, в прошлом PsyOps редко имела дело с большими слоями населения. В PsyOps делается упор на военную или подрывную деятельность, которая обычно не является целью когнитивных исследований тактики ведения войны, которая, как правило, нацелена на гражданскую социальную инфраструктуру и правительства.

Средства радиоэлектронной борьбы (РЭБ)

РЭБ определяется использованием электромагнитного спектра для атаки противника, противодействия вражеским атакам или идентификации и разведки конкретных объектов. В некотором смысле электронная война была предшественницей кибервойны. Его истоки восходят к 1900-м годам, когда была изобретена ранняя беспроводная связь. Инфракрасное самонаведение, радиосвязь и растущее использование беспроводных технологий делают это подразделение важным для материально-технического обеспечения вооруженных сил. Однако эта область в значительной степени связана с приборами и тактическими преимуществами. Это не имеет отношения к общественному мнению и даже сильно не взаимодействует с гражданским пространством, за исключением помех бытовому электричеству и радио.

Кибервойна

Кибервойна определяется как использование кибератак с намерением нанести ущерб

национальным активам. Кибервойна и ее военная классификация до сих пор активно обсуждаются. Тем не менее, многие государства-члены НАТО и другие страны инвестировали средства в развитие кибернетических возможностей, как наступательных, так и оборонительных. Некоторые беспокоятся об определении таких действий как война, потому что они “нацелены только” на компьютеры. Однако глобальная тенденция к

оцифровке и Интернету вещей (IoT) привела к тому, что в настоящее время компьютеры управляют большим количеством функций, чем многие могли бы себе представить. Все, от строительной техники до финансовых учреждений, гражданской инфраструктуры и даже военных объектов, теперь зависит от сложной компьютерной сети. Потеря таких компьютерных активов может привести, и уже привела, к огромному ущербу не только с точки зрения времени и потери данных, но и с точки зрения физического ущерба, который может измеряться долларами и жизнями.

Связь кибервойны с когнитивной войной заключается главным образом в том, что у них общие методы ведения операций. Были случаи, когда компьютерные вирусы распространялись через социальные сети, нацеливаясь на друзей и/или контакты пострадавшего человека. Однако эти случаи лучше охарактеризовать как киберпреступления, а не целенаправленные попытки ведения кибервойны. Когнитивная война использует социальные сети совершенно по-другому. Вместо распространения вредоносного

программного обеспечения агенты когнитивной войны распространяют вредоносную информацию. Используя тактику, аналогичную той, что используется при DDoS-атаках, а именно ботнеты, агенты когнитивной войны могут распространять подавляющее количество ложной или вводящей в заблуждение информации через учетные записи, которые выглядят и взаимодействуют по человеческому поведению. Однако это лишь одна из тактик, используемых в когнитивной войне, и на этом сходство с кибервойнами в значительной степени заканчивается.

Информационная война

      Информационная война является наиболее родственным и, следовательно, наиболее смешанным типом ведения войны с когнитивной войной. Однако существуют ключевые различия, которые делают когнитивную войну достаточно уникальной, чтобы рассматривать ее в рамках своей собственной юрисдикции. Как описал это бывший командующий ВМС США Стюарт Грин, “Информационные операции, наиболее близкая существующая американская доктринальная концепция когнитивной войны, состоит из пяти ‘возможностей корпуса’, или элементов. К ним относятся радиоэлектронная борьба, операции с компьютерными сетями, PsyOps, военный обман и оперативная безопасность”. Короче говоря, информационная война направлена на то, чтобы контролировать поток информации.

Основное различие между информационной войной и когнитивной войной заключается в том, что первая не проводит различия между тактической информацией на поле боя и информацией, предназначенной для общественности. Например, информационная война имеет дело с DDoS-атаками и призрачными армиями, в то время как ни то, ни другое не подпадает под сферу действия когнитивной войны. Возможно, более четкое разграничение заключается в том, что информационная война стремится контролировать чистую информацию во всех формах, а когнитивная война стремится контролировать то, как отдельные люди и население реагируют на представленную информацию.

Когнитивная война

      Недавнее определение, от декабря 2019 года, предоставленное Оливером Бэкесом и Эндрю Свабом из Гарвардского центра Белфера, определяет когнитивную войну следующим образом: “Когнитивная война – это стратегия, которая фокусируется на изменении того, как целевая группа думает – и через это, как она действует”. Несмотря на намеренную расплывчатость этого определения, оно служит более чем подходящей основой для

дальнейшего изучения когнитивной войны. Наши собственные исследования и анализ прошлых, настоящих и потенциальных вариантов использования этого термина в будущем позволили нам еще больше разделить когнитивную войну на два операционных поля. Мы также составили краткий список литературы, чтобы проверить, подпадает ли что-либо под сферу когнитивной войны или нет.

Характерный психологический

Военные действия

Электронные

военные действия

Кибер

военные действия

Информация

военные действия

Мыслительные

военные действия

Использование массовых

тенденций/данных

х

х

х

Имеет дело с

мыслями и

поведением

х

х

Способность к

широкому

охвату общественности

х

х

Заинтересованность в распространении

информации

х

х

х

х

Подводя итог, можно сказать, что когнитивная война – это использование общественного мнения в качестве оружия внешним субъектом с целью влияния на общественную и/или правительственную политику или с целью дестабилизации действий правительства и/или институтов.

Цели когнитивной войны

      Когнитивную войну, по своей сути, можно рассматривать как имеющую ту же цель, что и любой другой вид войны. Как Карл фон Клаузевиц утверждает: “Война [это] акт силы, направленный на то, чтобы заставить нашего врага выполнять нашу волю”. Когнитивная война, в отличие от традиционных областей ведения войны, в первую очередь не действует на физическом плане. Поэтому он не использует физическую силу для того, чтобы принудить своих врагов. Однако можно также утверждать, что цель когнитивной войны не похожа ни на один другой вид войны.

Скорее вместо того, чтобы “заставить нашего врага исполнять нашу волю”, цель состоит в том, чтобы заставить врага уничтожить себя изнутри, сделав его неспособным сопротивляться, сдерживать или отклонять наши цели. В любом случае цели когнитивной войны достигаются иными методами, чем цели обычной войны. Когнитивная война преследует две отдельные, но взаимодополняющие цели: дестабилизация и влияние. Хотя обе эти цели могут быть достигнуты по отдельности, чтобы успешно использовать общественное мнение в качестве оружия, они также могут быть достигнуты совместно, используя одну из них в качестве средства к другому.

Объектами атак когнитивной войны могут быть как целые группы населения, так и отдельные лидеры в политике, экономике, религии и научных кругах. Кроме того, нельзя упускать из виду роль менее известных общественных лидеров. Так называемые коннекторы, знатоки и продавцы могут сыграть важную роль в применении когнитивной войны.

      Чтобы лучше классифицировать атаки когнитивной войны, на рисунке 1 представлена пара осей, по которым можно охарактеризовать события. В следующем разделе мы проанализируем каждую цель в отдельности и опишем как они переплетаются, порождая новый, более опасный, более всепроникающий тип ведения войны.

      Затем мы подробно рассмотрим примеры сражений и перестрелок в рамках когнитивной войны, которые произошли или потенциально могут произойти в будущем. Эти кампании выведут когнитивную войну на глобальную арену. Необходимо предпринять действия, организовать кампании оппозиции и принять защитные меры, чтобы помешать преступникам добиться успеха.

Влияние

Немногие Многие

Дестабилизация

Рисунок 1. Пара осей, визуализирующих характеристику атак когнитивной войны

Дестабилизация

      Первой фундаментальной целью когнитивной войны является дестабилизация целевых групп населения. Дестабилизация осуществляется путем нарушения организации и единства систем и людей популяции. Это приводит к резкому падению производительности и потере сотрудничества, поскольку это население в настоящее время перегружено внутренними проблемами и менее сосредоточено на достижении общих целей. Преступники

нарушают организацию и единство целевых групп населения, усиливая ранее существовавшие разногласия внутри групп населения или внедряя новые идеи, направленные на то, чтобы столкнуть различные группировки друг против друга и усилить поляризацию.

      Лидеры могут рассматриваться как объекты дестабилизации, когда они становятся источником поляризующих идей. Преступники могут также нацеливаться на широкие слои населения, чтобы случайным образом внедрять идеи, вызывающие раскол, которые основаны на ранее существовавших убеждениях, или продвигать ложные рассказы против групп людей.

Некоторые стратегии когнитивной войны, которые согласуются с целями дестабилизации, включают, но не ограничиваются ими, следующее:

      ● Увеличьте поляризацию

      ● Активизировать движения/проблемы

      ● Делегитимизировать правительство/руководство

      ● Изолировать отдельных лиц/группы

      ● Нарушить основные виды экономической деятельности

      ● Нарушить работу инфраструктуры

      ● Сбить с толку коммуникации

      Ниже приведены несколько случаев, демонстрирующих примеры дестабилизации как цели когнитивной войны, и обстоятельства, связанные с этим.

Пример 1: Дестабилизация из-за путаницы

      Кампании когнитивной войны могут быть направлены на дестабилизацию популяций людей, вызывая массовое замешательство. Хаос порождается, когда население больше не знает, что правильно и кому доверять. В результате гражданские лица могут начать терять веру в руководство страны, которое призвано обеспечивать их безопасность и свободы. Подрыв лидерства и порождение хаоса представляют угрозу для Западные демократии – один из самых последних и вопиющих примеров, связанных со вспышкой и ранними событиями, связанными с COVID-19. Россия, Китай и Иран воспользовались вихрем неразберихи, вызванным вирусом, как возможностью начать кампанию когнитивной войны против Запада. Это разнонаправленная и многогранная кампания, направленная на подрыв общественного доверия к западным государствам.

Эта кампания началась со вспышки вируса и неразберихи вокруг его происхождения, и именно здесь мы начали видеть, как используются инструменты когнитивной войны, такие как дезинформация и ложные нарративы. Министр иностранных дел Китая Лицзянь Чжао разразился шквалом вопросов в своем твиттере с начала марта, нацеленный на США, спрашивал: “Когда в США появился нулевой пациент? Сколько людей заражено? Как называются больницы? Возможно, именно армия США принесла эпидемию в Ухань”. Затем он призвал подписчиков прочитать и распространить теорию заговора с канадского веб-сайта Global Research, в которой говорилось, что вирус возник в армии США Научно-исследовательском медицинском институте инфекционных заболеваний в Форт-Детрике, штат Мэриленд. Распространение этих рассказов практически без конкретных доказательств на таких ранних стадиях распространения вируса привело лишь к тому, что посеяло сомнения в умах американских граждан и их союзников. Эти инструменты и методы когнитивной войны предназначены для того, чтобы повлиять на то, как люди интерпретируют информацию и реагируют на нее таким образом, чтобы заставить их усомниться в собственном лидерстве.

Иран является третьим крупным игроком, проводящим свою собственную кампанию когнитивной войны против граждан западных государств. Новостные сюжеты, выходящие из Тегерана, содержали темы, сходные с сюжетами, выходящими из Пекина и Москвы. Press TV – англоязычная и французская новостная сеть, связанная с вещанием Исламской Республики.       Иран, которая выпустила множество материалов, связывающих вспышку коронавируса с военными США. Командующий Корпусом стражей исламской революции Хоссейн Салами зашел так далеко, что заявил, что COVID-19 является острием

биологического вторжения США.

      Информационные кампании Китая, России и Ирана, связанные со вспышкой коронавируса, направлены против западных государств и содержат почти идентичные сообщения. Опасность этих кампаний заключается в их огромном охвате и поддержке со стороны правительственных лидеров и институтов. Подобные истории публикуются на десятках языков по всему миру и поступают либо непосредственно с контролируемых государством новостных сайтов, либо с поддерживаемых правительством средств массовой информации. Но это только начало: десятки тысяч независимых сайтов и пользователей распространяют одни и те же рассказы, чтобы подорвать доверие к западным обществам, намеренно или нет Американцы находят эти истории снова и снова, и их вдохновляют верить, что их правительство скрывает от них информацию. Или же они перегружены историями, которые заставляют их сомневаться в способности нации защитить их от серьезных угроз их безопасности и личным свободам. Угроза заключается не только в распространяемой информации, но и в дестабилизирующих реакциях и убеждениях тех, кто ее получает.

Пример 2: Дестабилизация путем разделения посевов

      Когнитивная война часто направлена на то, чтобы разделить население и усилить поляризацию. Наиболее очевидным для использования может показаться ранее существовавшее разделение по партийному признаку. Однако это не всегда так, поскольку когнитивные кампании могут быть направлены на то, чтобы посеять внутренние разногласия внутри группы. Мы видим яркий пример этого в случае утечки электронной почты DNC(Национальный комитет демократической партии) в 2016 году. Россия тренировала свои кибернетические возможности в течение нескольких десятилетий, экспериментируя со странами в Европе, такой как Украина, чтобы проверить свое влияние на выборах. В качестве директора департамента национальной безопасности организатора и командующего киберкомандованием США, адмирал Майкл Роджерс заявил: “Это не было чем-то, что было сделано случайно, это не была цель, которая была выбрана чисто произвольно. Это было сознательное усилие национального государства по достижению определенного эффекта”.

И это действительно оказало глубокое влияние на DNC и Демократическую партию в целом. В апреле 2016 года российские киберподразделения получили доступ к внутренним серверам DNC, что позволило им красть конфиденциальные электронные письма и документы. Несколько месяцев спустя эти сообщения были опубликованы утечкой информации на WikiLeaks. Именно в этот момент операция превратилась из типичного шпионажа в политический саботаж. Кампании были свернуты, и внутри партии начал расти раскол.

      Выяснилось, что DNC отдавал предпочтение Хиллари Клинтон в период, предшествовавший выбору официального кандидата в президенты. Это настроило прогрессивных демократов и умеренных демократов друг против друга. Раскол внутри демократической партии привел к изменению уровня поддержки кандидатов. Вместо того чтобы сосредоточиться на самом нападении России, политические деятели были гораздо более обеспокоены содержанием и тем, что это может означать для их карьеры [26].       Избиратели начали смещаться из-за проблем, выявленных этими новыми документами, и опубликовали заявления о недовольстве.

      Предвыборный штаб Хиллари Клинтон признал, что эта атака оказала значительное влияние на исход выборов в целом. И это не значит, что не было дальнейшего поляризующего воздействия и по партийным линиям. Кампания президента Трампа также сосредоточилась на содержании взломов, а не на самой российской атаке. В то время, когда страна не могла позволить себе реагировать в пристрастном образом две основные партии ополчились друг на друга и на самих себя, что привело к одному из самых поляризованных этапов в американской политике.

      Российская атака выходит далеко за рамки акта кибервойны. Кибервозможности и отсутствие надлежащей безопасности были всего лишь инструментами и возможностями, которые сделали атаку возможной. Однако сама атака была направлена на гораздо более масштабную цель, которая была выполнена с честью. Американская политика была приведена в замешательство, и Россия теперь имеет влияние в двух самых важных институтов американской демократии: выборы и независимые СМИ.

      Разногласия, возникшие и обострившиеся в результате этого события, дестабилизировали политику и избирательный процесс. К сожалению, средства массовой информации были только рады освещать публикуемый контент, а WikiLeaks был самым популярным политическим термином в октябре 2016 года.

      Это была именно та реакция, на которую рассчитывала Россия. Их познавательная кампания была идеально нацелена на использование разногласий в американской политике и привела к возникновению чувства вины и неуверенность.

Пример 3: Дестабилизация как средство воздействия

      Те, кто ведет когнитивную войну, могут вызвать дестабилизацию, чтобы повлиять на представителей населения, убедив их в том, что их правительство не может их обеспечить. Исторически сложилось так, что экономическая мощь всегда была важным источником рычагов воздействия для государств, стремящихся оказать давление на страны, находящиеся в трудном положении. Такое экономическое превосходство может быть использовано с помощью санкций. Согласно теории дестабилизации и нечувствительности санкций, санкции – это “манипулирование экономических отношений в политических целях, направленные на угрозу экономическим наказанием или приведение его в исполнение с целью принудить общество изменить свою политику или свое правительство”.

      Согласно этой теории, существует два типа санкций: принудительные и манипулятивные. В этом случае мы далее рассмотрим манипулятивные санкции, направленные против общества целевой страны. Цель таких санкций состоит в том, чтобы “оттолкнуть общественность от лидеров до такой степени, чтобы последние потеряли свои

влиятельные позиции”. Результатом является изменение политики или правительства в результате обременительного население. Случаи в недавнем прошлом, связанные с введением санкций против других государств, были связаны с дестабилизацией не только экономики страны, но и ее социальной и политической ситуации.

      Возьмем, к примеру, режим Альенде в Чили. Американское общественное мнение было против открытого применения силы против чилийского правительства. Быстро было решено, что лучшим способом свергнуть чилийское правительство было бы возложить вину на деградацию нации и на некачественную социалистическую политику. Американское правительство использовало двусторонний подход к дестабилизации правительства Чили, нападая как на чилийскую экономику, так и на общество. Экономический натиск был вызван множеством факторов. Американское правительство прекратило все частные американские инвестиции, новые и старые. Кроме того, американское правительство использовало свою

беспрецедентную власть на мировой арене, чтобы помешать международным финансовым институтам финансировать какие-либо чилийские операции. Это оказало решающее влияние на жизнь чилийцев как основной отрасли промышленности Чили, ведь, доминировали американские транснациональные корпорации.

      Хотя эти изменения действительно оказали пагубное воздействие на чилийскую экономику, серьезный экономический спад сам по себе не может дестабилизировать положение страны. Возьмем, к примеру, Кубу. США проводили столь же жесткую экономическую политику для борьбы с Кастро и его социалистическим режимом.

Однако простого усиления экономической зависимости недостаточно для дестабилизации всего правительства, о чем свидетельствует настойчивость Кубы в экономических усилиях Америки. Кубинцы в то время привыкли к ограниченным ресурсам и репрессивной экономической политике. В отличие от этого, в Чили был хорошо сформировавшийся средний класс, который зависел от культуры потребления для поддержания своего

уровня жизни. Альенде признавал стандарты среднего класса, а также их зависимость от Соединенных Штатов в гораздо большем количестве областей, чем просто экономика, и пытался удовлетворить запросы среднего класса. Однако вскоре ему стало трудно поддерживать стандарты среднего класса из-за ответных мер американской экономики, и уровень жизни резко упал. Вскоре чилийский народ убедился, что их нынешнее правительство некомпетентно в руководстве своей страной. Таким образом, крах чилийского правительства был результатом не экономического давления со стороны Соединенных Штатов, а скорее социальных последствий последующего экономического спада.