Текст книги "Джорджина"

Глава 18

Она все еще пыталась решить, что же ей делать, когда раздался звук подъезжавшего к дому экипажа, и немного погодя Финч объявил о приезде сэра Маннинга Хартили. Сэр Маннинг явно обрадовался, застав Джорджину одну, и после нескольких комплиментов сразу же перешел, не обращая внимания на ее возражения, к высокопарым речам, которые, как она опасалась, могли закончиться предложением руки и сердца.

– Вы не должны верить, моя дорогая мисс Пауэр, – начал сэр Маннинг, наклонившись к ней и опасно потрескивая корсетом, – что я ухаживал за вашей дражайшей матушкой и леди Мерсер исключительно ради собственного удовольствия. Вот уж нет! Меня заинтересовал, – объявил он, изобразив игривую улыбку, – о, если мне позволено так выразиться – более юный предмет! Другими словами, моя дорогая, ваша несравненная персона! С того момента, как в Стокингсе я впервые имел возможность лицезреть ваше божественное лицо и найти олицетворение…

– Да перестаньте! – прервала его Джорджина, совершенно забыв о приличиях под давлением новых неприятностей. Сэр Маннинг в удивлении вытаращил на нее глаза, и она поспешила исправить свою бестактность, сказав: – Прошу прощения за свое поведение. Я получила… – она опустила глаза на письмо, которое все еще комкала в руках, – очень тяжелые известия…

– Боже мой, неужели? – воскликнул сэр Маннинг, во все глаза глядя на нее. – Вероятно, из Ирландии?.. От ваших родственников? Но я только вчера вечером случайно столкнулся с Джереми Барнуоллом… Он и словом не обмолвился ни о чем таком.

Сэр Маннинг замолчал, с беспокойством глядя на Джорджину, лицо которой неожиданно просияло.

– Джереми Барнуолл! – радостно воскликнула она. – Ну конечно же! Почему я сразу о нем не подумала! Это как раз то, что мне нужно! – Она вскочила. – Сэр Маннинг, пожалуйста, сделайте одолжение! – взмолилась она.

Сэр Маннинг удивился еще больше.

– Разумеется, я буду только счастлив! Все, что в моих силах! Но, должен сказать, я не совсем понимаю…

– Это очень длинная и запутанная история, – заверила его Джорджина, – и у меня нет времени посвящать вас в нее сейчас. Полагаю, вам известно, где остановился мой дядя Джереми? Кажется, вчера вы сказали, что в «Пеликане»? Не могли бы вы отвезти меня к нему – немедленно, пожалуйста! Я только сбегаю наверх за шляпкой и перчатками. Сэр Маннинг, который был совершенно сбит с толку, в очередной раз заверил Джорджину, что будет счастлив услужить, хотя и заметил, что находит весьма странным, что она не желает дождаться возвращения своей матушки и леди Мерсер, чтобы они могли сопровождать ее в «Пеликан».

– Молодой леди не подобает одной наносить визиты джентльменам, – напомнил он ей. – Не важно, родственники они ей или нет. Леди Мерсер явно не одобрит это.

– Разумеется, нет, – согласилась Джорджина. – Но мы должны поспешить, иначе я не успею вернуться к тому времени, кода мама и бабушка будут дома. Надеюсь, вы не отпустили экипаж?

Вернувшись через пару минут, она увидела, что сэр Маннинг по-прежнему стоит посредине комнаты все с тем же выражением удивления на лице.

– Ничего не понимаю! – заявил он. – Что за таинственные дела, черт возьми! На кой вам понадобился этот Барнуолл? И почему ваша тетя написала вам, а не ему?

– Полагаю, она не была уверена, что он в Бате, – ответила Джорджина, сочиняя на ходу. – Дорогой сэр Маннинг, я не могу вам объяснить, в чем дело, но я уверена, что могу вам доверять! Разве нет?

Она бросила на своего престарелого кавалера такой игривый взгляд, что растопила его сердце, и он, более не колебаясь, последовал за ней к выходу, где получил из рук Финча шляпу, перчатки и трость. Финч, в свою очередь, был также удивлен, что Джорджина покидает дом с сэром Маннингом. Девушка ни секунды не сомневалась, что он непременно донесет об этом леди Мерсер, если та вернется домой прежде нее. Она также подумала, что не может быть уверена, что останется незамеченной кем-нибудь из знакомых леди Мерсер, пока будет ехать по городу в открытом экипаже сэра Маннинга. Так что ей необходимо было придумать какое-то правдоподобное объяснение.

Однако в данный момент она была озабочена лишь тем, чтобы все вышло, как она задумала. Она понимала, что у нее оставалось всего несколько минут, чтобы сочинить для мистера Барнуолла историю, достаточно убедительную, чтобы он согласился сопровождать ее в Ирландию без позволения матери и леди Мерсер. Полностью поглощенная этой задачей, она невпопад отвечала на вопросы сэра Маннинга.

Когда экипаж сэра Маннинга, запряженный парой серых лошадей, подкатил к «Пеликану», он поинтересовался, уж не случилось ли несчастье с ее кузеном Брендоном.

– Но даже если это так, – проворчал он, – я не вижу причины сломя голову мчаться к Барнуоллу. Чем он может помочь? К тому же он скоро должен ехать в Ирландию.

– Знаю, – ответила Джорджина. – Но я не могу вам всего объяснить, сэр Маннинг, потому что… потому что тут затронуты интересы семьи… и я не могу обсуждать их с вами. Нет, вы не должны входить со мной! – поспешно добавила она, увидев, что джентльмен намерен сойти с экипажа. – Если бы только вы подождали меня не больше четверти часа…

Она спрыгнула с подножки и поспешила внутрь, где послала свою визитную карточку мистеру Барнуоллу в надежде, что он еще никуда не ушел. Удача была на ее стороне, и вскоре ее провели в гостиную на втором этаже, где находился мистер Барнуолл. С тревожным выражением, на пухлом лице он разглядывал ее визитную карточку.

– Здесь, видимо, какая-то ошибка, – сказал мистер Барнуолл. – Не могли же вы прибыть сюда одна?

– Да, одна, – ответила Джорджина. – Я… я была вынуждена! Я хочу сказать, что меня привез сэр Маннинг Хартили в своем экипаже, но он понятия не имеет, зачем мне нужно было видеть вас, в противном случае, я уверена, он ни за что не сделал бы этого.

Тревога мистера Барнуолла, вызванная появлением Джорджины в «Пеликане», ничуть не уменьшилась, но он взял себя в руки и, предложив ей стул, уселся сам.

– Полагаю, вам лучше рассказать мне все без утайки, моя дорогая. В чем дело? Вы прибыли, сюда рука об руку с этим старым ловеласом? Вряд ли ваша бабушка одобрила бы это…

Джорджина прибегла к помощи носового платка и с облегчением обнаружила, что ей нет нужды притворяться, поскольку после утренних волнений слезы хлынули сами собой.

– О, сэр, вы должны поверить, что, если бы мне было к кому обратиться здесь, кроме вас, я бы это сделала! – с чувством проговорила она. – Но увы! Бабушка решительно настроена выдать меня замуж за сэра Маннинга, да и мама тоже…

– За Маннинга? Маннинга Хартили? – Барнуолл был искренне потрясен. – Чепуха! Да он в отцы вам годится. Нет, в самом деле, он даже старше меня! И ни пенни в кармане, по правде говоря. Ваша бабушка, должно быть, выжила из ума, раз всерьез рассматривает такую возможность.

– Я тоже так считаю! – горячо воскликнула Джорджина. – Но он совершенно очаровал ее и маму тоже. Они и слышать не хотят, чтобы я вышла за Брендона!

Мистер Барнуолл, который испытывал некую неловкость, будучи вовлеченным в постороннее для него дело, внезапно оживился и выпрямился на стуле.

– За Брендона? Значит, Белла не фантазировала, когда говорила, что между вами может что-то быть? – Он благосклонно посмотрел на Джорджину. – Так вы хотите выйти замуж за Брендона, моя дорогая?

– О да! – вздохнула Джорджина, поражаясь собственной лжи. – Видите ли, мы почти пришли к соглашению между собой, когда я была в Ирландии, но бабушка даже слышать об этом не хочет. Поэтому она и потребовала, чтобы я вернулась в Бат. А теперь вот хочет выдать меня за сэра Маннинга, и я так несчастна!

Мистер Барнуолл задумался.

– Но вы не должны выходить за Маннинга, если вам этого не хочется, дорогая девочка, – по-отечески ласково сказал он. – Если вы будете продолжать упорствовать, ваша бабушка рано или поздно устанет убеждать вас.

– О нет! Я уверена, что не устанет! – Горе Джорджины казалось непритворным: – И даже если так, то остается еще мистер Хессион.

– Мистер Хессион? – Лицо мистера Барнуолла на мгновение приняло недоуменное выражение. – О, вы имеете в виду юного отпрыска сэра Лендерса? А при чем тут, черт возьми, он?

Джорджина сконфуженно опустила глаза.

– Он тоже хочет жениться на мне, – призналась она. – И бабушка находит его титул весьма привлекательным, к тому же у него богатое поместье, тогда как у бедного Брендона нет ничего, кроме Крайторна…

– Понятно, понятно…

Мистер Барнуолл поднялся и прошелся взад-вперед по комнате. Джорджина, наблюдавшая за ним из-под опущенных ресниц, догадалась, что он рассматривает преимущества, которые могут выпасть на долю стесненного в средствах джентльмена, если его племянник женится на молодой леди с завидным приданым. Она чувствовала болезненные уколы совести, что так бессовестно обманывает его, но старалась не думать об этом. Настал подходящий момент для объяснения цели своего визита.

– Если только вы могли бы отвезти меня в Ирландию… – робко начала она. – Я уверена, в конце концов мама и бабушка поймут, насколько сильно мое, нежелание выходить замуж за сэра Маннинга…

– То есть помог бы вам бежать, да? – без особого энтузиазма откликнулся мистер Барнуолл. – Нет, нет! Вы плохая девочка, если думаете о подобных вещах! Черт возьми, моя дорогая, никогда не следует забывать о благоразумии…

Джорджина опустила глаза.

– Боюсь, вы не знаете моей бабушки, сэр… – печально вздохнула она. – Если она решит что-либо сделать, ее ничто не остановит… а я полностью в ее власти.

Мистер Барнуолл снова принялся расхаживать по комнате.

– Да, да, я понимаю! – сказал он. – Ситуация чертовски неловкая… для вас, разумеется… но я не думаю, что вы можете чего-то добиться, сбежав в Ирландию. Вы же еще несовершеннолетняя, я прав? Так что за Брендона вам в любом случае не выйти без согласия вашей матери и бабушки.

– Да, это так, – кивнула Джорджина. – Но когда бабушка увидит, что я не хочу выходить замуж ни за кого другого, кроме Брендона, она переменит свое мнение. Только как я могу добиться этого? Мне с ней тягаться не по силам, а заступиться за меня некому. Но если я уеду в Ирландию, она должна будет понять, что я искренна в своих чувствах… и, кроме того, – ловко вставила Джорджина, – она ужасно боится скандалов, знаете ли. Так что, если мне удастся бежать в Ирландию, она постарается сделать все, чтобы не предавать это огласке, и позволит мне выйти за Брендона.

Джорджина замолчала, с тревогой наблюдая за мистером Барнуоллом. Он нахмурился, но она видела, что ее доводы произвели на него впечатление. Более чем вероятно, что молодая девушка под давлением своей семьи вынуждена будет покориться. К тому же мистер Барнуолл подумал – хотя Джорджина этого и не знала – о тех слезах и стенаниях сестры, которые ему придется вынести, если она узнает, что Брендон упустил свой шанс поймать фортуну лишь только потому, что он смалодушничал.

Он резко сел, упершись руками в бедра.

– Вот что я вам скажу, – решительно произнес он. – Я вам помогу! Да провались оно всё к чертям, если такую прелестную девушку, как вы, силой хотят выдать замуж за Маннинга Хартили! Ничего не хочу сказать о Маннинге – чертовски обходительный джентльмен, – но только не годится вам в мужья, моя дорогая. Его совсем замучила подагра, знаете ли.

Джорджина с трудом удержалась, чтобы не под прыгнуть от радости, и постаралась выразить свою благодарность более приличным образом. Мистер Барнуолл, чувствуя себя героем, спасающим юную принцессу, совсем растаял под нежными взглядами блестящих глаз Джорджины и был не прочь продлить сей момент, но ее голос вернул его на землю – требовалось обсудить необходимые приготовления. Было решено служанку не брать. Хотя Джорджина и верила в преданность девицы, но не слишком верила в ее осторожность, а любое преждевременное вступление в игру леди Мерсер необходимо было исключить. Мистер Барнуолл, чье понятие о приличиях было не столь строгим и чьи стесненные обстоятельства диктовали сокращение расходов, с готовностью согласился с этим, справедливо полагая, что вряд ли леди Мерсер будет меньше гневаться, если ее внучка сбежит вместе со служанкой.

– Но нам необходимо поспешить, – напомнила ему Джорджина, опасаясь, как бы в душу дяди не закрались сомнения. – Ведь мама и бабушка могут вернуться домой в любой момент. Да и сэр Маннинг уже заждался меня…

Мистер Барнуолл, который до сих пор не задавался мыслью о странном участии в сей авантюре другого джентльмена, прервал Джорджину, поинтересовавшись, как ей удалось привлечь на свою сторону сэра I Маннинга.

– О, я сочинила страшную историю! – призналась она. – Он полагает, что тетя Белла прислала мне плохие известия по поводу одного деликатного фамильного дела!

Мистер Барнуолл благосклонно хохотнул.

– Ну, ну, – хмыкнул он, – полагаю, нам следует приберечь на всякий случай это объяснение. Джорджина согласилась с ним и поспешила вернуться к разговору об отъезде. Мистер Барнуолл должен ждать ее в нанятой почтовой карете на углу улицы утром следующего дня до наступления рассвета. Если все пойдет как задумано, минует еще несколько часов прежде чем ее исчезновение будет обнаружено домашними и поднимется переполох.

– Это даст нам запас времени, – сказала она, – который позволит оставаться в безопасности до тех пор, пока мы не сядем на судно, отплывающее в Ирландию. Если я сейчас напишу записку, вы сможете найти кого-либо из слуг, кто мог бы отнести ее на Грейт-Пилтени-стрит завтра не раньше трех часов пополудни? Я не хочу расстраивать бедную маму больше, чем следует, но опасаюсь оставлять записку у себя в комнате, чтобы ее не обнаружили преждевременно.

Мистер Барнуолл кивнул в знак согласия, и Джорджина торопливо написала несколько слов матери, из которых следовало, что она находится в полной безопасности на пути в Крайторн, куда ее сопровождает мистер Барнуолл. Она не стала писать миссис Пауэр о том, что собирается делать там, и лишь выразила свои сожаления по поводу того, что причиняет ей столь сильное беспокойство. Джорджина объясняла также, что не в силах заставить себя принять предложение как сэра Маннинга, так и мистера Хессиона.

Запечатав письмо, она вручила его мистеру Барнуоллу и поспешила к сэру Маннингу, который с нетерпением ожидал ее возвращения.

– Бог знает, что вы надумали, дорогая миссис Пауэр, – упрекнул он девушку, когда та взобралась в экипаж и уселась рядом с ним. – Не так уж важно, насколько срочно вам нужно было видеть Барнуолла, он мог бы и подождать! Послали бы ему записку. Я неплохо знаю Джереми и уверен, что он был бы только рад заглянуть на Грейт-Пилтени-стрит.

– Он именно так и сказал, – согласилась Джорджина. – И я уверена, что он прав, сэр Маннинг, и все же я не могу найти слов, чтобы выразить вам свою признательность за вашу доброту ко мне! Я просто не знаю, что бы делала без вас.

Она раздумывала, как бы ей попросить сэра Маннинга не упоминать об их поездке матери и бабушке, но, к счастью, он решил эту проблему за нее, поскольку, едва они оставили «Пеликан» позади с видимой настойчивостью заметил:

– Кстати, нет нужды упоминать леди Мерсер о том, что я возил вас сюда этим утром, мисс Пауэр, если только какая-либо добрая душа не донесет ей об этом. Вы же знаете вашу бабушку. Не следует волновать ее по пустякам…

– Полагаю, лучше сказать ей, что вы заехали к нам сегодня утром и предложили мне немного покататься, когда увидели, что я не в настроении, – предложила в свою очередь Джорджина. – Конечно же не стоит беспокоить бабушку этими проблемами, к тому же из разговора с дядей я узнала, что все не так уж плохо.

Она была рада, что сэр Маннинг не стал проявлять особого интереса к тому, что происходило в «Пеликане», и удовлетворился ее объяснениями. Он больше всего опасался, как бы леди Мерсер не узнала, что он содействовал ее внучке, когда той вздумалось нанести визит одинокому джентльмену, поэтому с облегчением принял ее, мягко говоря, малоубедительные доводы.

После того как сэр Маннинг высадил Джорджину у дома на Грейт-Пилтени-стрит, она поднялась к себе в спальню и долго размышляла, правильно ли она поступает. Она самым бессовестным образом собиралась обмануть тетю, она втянула в свои дела Брендона, который не собирался на ней жениться, и она задумала бежать из дому, чтобы увидеться с человеком, которого решительно не одобряли ее родственники и который, насколько ей было известно, не имел ни малейшего желания видеться с ней. Когда то, что она натворила, предстало перед ней во всей полноте, ее обуял такой ужас, что она не нашла иного способа облегчения, как разразиться слезами.

Однако уже через несколько минут она успокоилась, утешив себя мыслью, что у нее не было иного способа действовать, если она и вправду хотела помешать Шеннону передать ей «Дубы», а самому уехать в Америку.

Джорджина постаралась переключить свои мысли на то, как ей незаметно выскользнуть из дому, прихватив с собой самое необходимое.

Первое сделать было нетрудно, ибо леди Мерсер и миссис Пауэр спали крепко и вставали поздно, и у нее было предостаточно времени, чтобы покинуть дом, не замеченной никем из слуг.

Проблема с багажом выглядела куда сложнее. Не представлялось возможным принести в спальню сундук, чтобы никто этого не заметил. В конце концов Джорджина решила ограничиться двумя шляпными картонками с самым необходимым, которые она могла бы раздобыть, когда все домочадцы улягутся спать. Она понимала, что, прибыв в Ирландию, окажется в затруднении, не имея своего гардероба, но, поскольку у нее не было ни малейшего представления, во что выльется ее визит и как долго он продлится, она решила положиться на удачу и миссис Квинливен, которой следовало бы позаботиться о том, чтобы ее гостья выглядела приличным образом.

Когда Джорджина приняла это решение, ей не оставалось ничего другого, как придумать версию своей утренней прогулки с сэром Маннингом, достаточно убедительную для леди Мерсер, и спокойно дожидаться рассвета, чтобы начать свое путешествие.

Глава 19

На рассвете она осторожно прокралась по лестнице, неся в руках две шляпные картонки, выскользнула через парадную дверь и быстро пошла по улице к условленному месту. Ее сердце замерло от страха, когда, дойдя до угла, она не обнаружила экипажа, в котором мистер Барнуолл обещался ее ждать. Но в следующий момент она увидела приближающуюся почтовую карету, и через несколько секунд дядя уже помогал ей взобраться внутрь. Грейт-Пилтени-стрит благополучно осталась позади.

Через несколько минут Джорджине стало ясно, что еще не все трудности преодолены. Мистер Барнуолл, имевший для размышлений почти целые сутки, в которые он осудил себя за ту поспешность, с которой согласился помочь молодой девушке бежать от своих законных опекунов, потратил еще целый час, чтобы склонить Джорджину отказаться от своего намерения.

– Было бы правильнее, – внушал он ей, – если бы Брендон приехал к вам, а не вы к нему. И вдвоем вы попытались бы уговорить леди Мерсер переменить свое решение. Так было бы куда лучше, уверяю вас.

Он готов был продолжать в том же духе и дольше, несмотря на возражения девушки, но сдался, убедившись, что она не намерена возвращаться. После чего он принялся сердито ворчать себе под нос. Джорджина начала опасаться, что путешествие окажется не из приятных. И ее опасения оправдались, когда небо покрылось тучами и зарядил бесконечный дождь. Мистер Барнуолл погрузился в мрачное молчание, и Джорджине не оставалось ничего другого, как снова и снова воображать свое возвращение в Крайторн.

Главной целью ее путешествия было объяснение с Шенноном, но она вряд ли могла признаться в этом миссис Квинливен. Точно так же она не могла лгать и дальше, утверждая, будто намерена выйти замуж за Брендона. Не пожалеет ли она о том, что отважилась на рискованный шаг?

И все же никакие опасения не заставили бы ее уступить уговорам мистера Барнуолла и вернуться домой, прежде чем ее побег будет обнаружен. В этом Джорджина была уверена. Образ Шеннона без гроша в кармане, за тысячи миль от нее, в Америке, заставил ее стиснуть зубы и не отступать от задуманного, несмотря на угрюмость мистера Барнуолла, ненастную погоду и бесконечные почтовые станции. Им также пришлось пересечь штормящее море. Вконец измученные путешественники вынуждены были из-за поломки кареты, везшей их в Крайторн, заночевать в гостинице, которую мистер Барнуолл обозвал захудалой таверной.

Вдобавок ко всем несчастьям, Джорджина опасалась, как бы из-за этих проволочек ее не догнали прежде, чем она достигнет желаемой цели. Нервы ее расшатались, в результате чего она окончательно рассорилась с мистером Барнуоллом, который пребывал в неизменно мрачном настроении. Они подъехали к Крайторну, почти не разговаривая друг с другом.

Был уже ранний вечер, когда они наконец поднялись по ступеням знакомого дома. У Джорджины, взволнованной предстоящей встречей, дрожали ноги. Ее страх только усилился, когда дверь открыл Мертоф, которым заменили бестолкового Хиггинса. Он уставился на визитеров с таким удивлением, что мистер Барнуолл не удержался от восклицания:

– Ну чего ты разинул рот? Мы проделали чертовски трудный путь, и я желаю получить свой обед! Где твоя хозяйка?

Мертоф закрыл рот, потом снова открыл его, чтобы, запинаясь, сообщить:

– У-уехала, сэр. Обедает в доме у Моттов. Простите меня, сэр! Она вас ждала? И… и юную леди тоже?

Джорджина и мистер Барнуолл вошли в холл.

– Нет, не ждала! – рявкнул мистер Барнуолл. – Очень похоже на нее. Этой женщины никогда нет на месте, когда она нужна! Готов поклясться, что во всём доме нет ни единой крошки! Поеду-ка я лучше прямо домой, посмотрим, что там миссис Бантинг сможет мне приготовить. По крайней мере, отличную яичницу с ветчиной, если нет ничего другого! Эй, ты! – крикнул он растерянному лакею, который появился в дальней части холла и с деревенской невозмутимостью принялся разглядывать прибывших гостей. – Принеси-ка багаж мисс Пауэр и скажи парню с почтовой кареты, чтобы он отвез меня домой.

Лакей поспешил выполнить приказание. И тут дверь желтой комнаты открылась и появился Брендон.

– Что случилось, Мертоф? – нахмурившись, спросил он. – Кто здесь шумит? – Его взгляд упал на Джорджину, потом переметнулся на дядю. – Дядя Джереми? Джорджи! Какого черта…

– Не смотри на нас так, словно мы свалились с луны, – сердито проворчал мистер Барнуолл. – Ты и твоя Джорджина стоили мне кучу неприятностей, доложу я тебе, но предупреждаю: теперь, когда я привез ее сюда, я умываю руки. – Воспользовавшись тем, что Мертоф был занят багажом Джорджины, он понизил голос и добавил, неодобрительно кивнув в сторону девушки: – Упрямая девчонка, если хочешь знать мое мнение! Рад, что не я должен на ней жениться. Она задаст тебе жару, мой мальчик! Вними моему совету и хорошенько подумай, прежде чем ты это сделаешь!

– Сделаю что? – спросил Брендон, переводя удивленный взгляд с дяди на кузину, которая пыталась подать ему знак.

Мистер Барнуолл нахмурил брови.

– Только не надо делать вид, будто ты не понимаешь, о чем я говорю! – строго сказал он. – Я знаю, что за игру вы затеяли вдвоем!

– Вот как? Тогда ты знаешь больше меня! – возмутился Брендон. – О чем, черт побери, идет речь, Джорджина? Ты приехала в компании дяди Джереми?

– Вынудила меня взять ее с собой, – мрачно подтвердил Барнуолл, тогда как Джорджина продолжала стоять и молча смотреть на своего растерянного кузена. – Сказала, что ее выдадут за этого Хартили, если я ей не помогу. Уж ежели эта юная леди вбила себе чего в голову, ничто ее не остановит! Знаешь, мой мальчик, никто не пожелал бы тебе счастья больше, чем я, но, когда речь идет о том, чтобы дать связать себя по рукам и ногам такой упрямице, – нет, я бы поостерегся. Никакие деньги этого не стоят, мужчина всегда может найти другой выход.

Он замолчал, с сочувствием глядя на племянника, лицо которого стало красным. Он изо всех сил пытался сдержать эмоции, но безуспешно, поскольку в следующий момент разразился безудержным смехом.

– О, Джорджи! Хитрюга! – воскликнул он, промокая носовым платком глаза. – Неужели ты заставила дядю Джереми привезти тебя, сочинив историю, будто хочешь выйти за меня замуж?

Ответ был ясен и без слов Джорджины, краска вины залила ее лицо. Мистер Барнуолл, не обладавший особой проницательностью, все же догадался, что между Ромео и Джульеттой что-то не так. Он стоял, переводя недоуменный взгляд с Джорджины на племянника и обратно.

– В чем дело? – спросил он. – Неужто ты хочешь сказать, что она не намерена выходить за тебя замуж?

– Брендон, помолчи! – взмолилась Джорджина, с трудом сдерживая желание рассмеяться. – Я позже все тебе объясню. А теперь не забывай, что дядя Джереми смертельно устал и хочет есть…

Она замолчала, поскольку Мертоф, стоявший рядом с молодым лакеем, который только что внес в холл шляпные картонки Джорджины, извиняющимся тоном пролепетал:

– Прошу прощения, мисс, но насчет вашего багажа вышло какое-то недоразумение. Служащий с почтовой кареты утверждает, будто при вас было лишь ЭТО…

– Он совершенно прав, – поспешно ответила Джорджина, не смея взглянуть в глаза Брендону. – Мне пришлось уехать весьма поспешно… и…

– Это уж точно! – хохотнул Брендон и велел отнести ее вещи в голубую спальню, а заодно предупредить миссис Хопкинс о приезде мисс Пауэр и дяди.

– Нет, нет! – запротестовал мистер Барнуолл, поднимаясь со стула. – Я еду домой! Скажите Белле, что я навещу ее завтра. – Потом сердито добавил: – Я не знаю, что вы задумали с кузиной, и, более того, не хочу знать! Не сносить мне головы, если леди Мерсер узнает, что я принимал в этом участие. Я дам тебе один совет и сразу уеду. Если ты не собираешься жениться на этой юной леди, отправь ее немедленно обратно первым же судном!

И он повернулся к двери, оставив Джорджину рассыпаться в запоздалой благодарности за его помощь. Брендон снова рассмеялся и взял ее за руку.

– Пошли, – сказал он. – Я хочу знать все о твоем приключении. Мертоф, скажи миссис Хопкинс, что я и кузина будем в гостиной – она может отнести поднос с чаем для мисс Пауэр туда. Ты голодна? – спросил он Джорджину, увлекая ее за собой в комнату и помогая снять шляпку и пелерину.

– Как волк! – призналась она. – О, Брендон, я так смущена, что не в состоянии проглотить ни крошки! Зачем ты смеялся надо мной, ты, негодник? И так поздно понял мои намеки? Ты мог бы и притвориться, хотя бы на сегодняшний вечер, что хочешь жениться на мне!

– Откуда мне было знать, что за шутку ты вздумала разыграть, – все еще посмеиваясь, сказал Брендон. – Боже мой, неужели ты заставила дядю Джерри поверить в эту выдумку? И что ты сделала, что он так настроен против тебя?

– Знаешь, я ничего не могла поделать! – усаживаясь, сказала Джорджина. – Он пытался заставить меня вернуться к маме и бабушке, как только мы сели в карету, и конечно же я этого не сделала. Иначе как я оказалась бы здесь? – Она с упреком посмотрела на кузена. – Тебе легко спрашивать, почему я вовлекла в это дело дядю Джереми, но что мне оставалось делать? Как бы я могла приехать сюда сама? Ведь бабушка и мама не захотели бы даже слышать об этом!

– Значит, они не знают, что ты здесь? – спросил Брендон. – Боже мой, какой поднимется шум, когда они узнают, что ты сбежала! – Его снова одолел смех, и он весь затрясся, откинувшись на спинку стула. – Могу себе представить, как ты и дядя Джереми тайно бежали в почтовой карете, словно двое влюбленных…

– Не говори ерунды! – Джорджина скривила губы, сама с трудом удерживаясь от смеха. – Как раз наоборот. Он ворчал как старый брюзга всю дорогу. Я уже испугалась, не повернет ли он обратно… но, слава богу, этого не случилось. К тому же погода была ужасной, и карета сломалась…

– Да ну! – Брендон наконец перешел на серьезный тон. – Давай поговорим о деле, Джорджи. Мы должны сочинить какую-нибудь историю о причине твоего приезда до прихода мамы, так что у нас не слишком много времени.

– Я не знаю, что еще можно придумать, кроме того, что я уже сказала твоему дяде, – что ты хочешь жениться на мне, – с сомнением произнесла Джорджина. – Разумеется, я скажу ей также и о сэре Маннинге, который собирался сделать мне предложение…

Брендон снова засмеялся:

– Нет, правда! Ты меня разыгрываешь?

– Я абсолютно честна! Бабушка настаивает на том, чтобы я приняла его предложение, поскольку он нравится ей гораздо больше Питера Хессиона. Поэтому я скажу тете Белле, что решила приехать сюда и выйти замуж за тебя… только потом передумала…

Джорджина опустилась на стул, но тут же вскочила.

– О! – воскликнула она. – Я, видимо, совсем сошла с ума, раз сижу здесь и болтаю бог знает о чем, когда бабушка наверняка уже послала кого-нибудь за мной. Брендон, я должна немедленно видеть Шеннона. Отвези меня, пожалуйста, в «Дубы»!

– Прямо сейчас? – удивился Брендон. – Нет. К тому же он уехал.

– Уехал… – Джорджина уставилась на кузена широко раскрытыми от ужаса глазами. – Неужели он уехал в Америку?

– Нет, нет. Ничего подобного. Хотя боюсь, что Рот не сможет долго удерживать его здесь. Они уехали в Кенмар и вернутся очень поздно, так что не стоит мчаться туда сломя голову. – Брендон с любопытством поглядел на Джорджину. – Что ты собираешься ему сказать, когда увидишь? – прямо спросил он. – Полагаю, ты испытываешь к нему прежние чувства?

Джорджина кивнула, зардевшись. Заметив, что она смотрит на него с мольбой, Брендон покачал головой.

– Не жди от меня, что я сообщу тебе о его чувствах что-то новое, – сказал он. – Ты же знаешь, он скрытен… да и Роту мало что известно. – Лицо Брендона приняло серьезное выражение. – Не думай, что я воспринимаю все как шутку, Джорджи! Шеннон твердо намерен осуществить задуманное. О, я знаю, что ты очень хотела бы стать независимой и богатой! Но, черт возьми, леди Мерсер передаст тебе достаточное состояние, тогда как Шеннон останется нищим!

– Тебе незачем говорить мне об этом, – мрачно ответила Джорджина. – У меня нет намерения забрать «Дубы».

– Да, но как ты его остановишь? Бесполезно говорить, что ты решишь эту проблему, выйдя за него за муж, поскольку, готов поспорить, он вбил себе и голову, что не должен губить твое будущее и идти на новый скандал, сделав тебе предложение. Даже если бы он хотел… Хотя, черт побери, тогда я не понимаю, зачем он затеял это дело с передачей «Дубов», если не сходит по тебе с ума? Рот говорит, что он вроде как не в себе, – он никогда раньше не видел его таким.

Разговор был прерван появлением Норы Квилл, вошедшей с подносом, на котором стояли чайник, пи рог с бараниной и блюдо с фруктами. Няня выразила свою радость по поводу неожиданного возвращении мисс Пауэр в Крайторн, хотя и не осмелилась поинтересоваться причиной. Когда она вышла из гостиной, молодые люди, понимая, что до возвращения мисок Квинливен остается совсем мало времени, склонились друг к другу и принялись обсуждать стратегию своих действий.