Текст книги "С тобой мое сердце"

Глава 13

– Ваша мама выглядит намного лучше, – сквозь пелену отрешенности Элис услышала голос медсестры.

Она смотрела на мать и ясно видела, что за эти два месяца нахождения в клинике она действительно стала выглядеть лучше. Это и неудивительно – условия здесь были и впрямь на высшем уровне. Каждый день пациентку вывозили на свежий воздух и подолгу гуляли с ней в саду, в окружении зелени, под звуки пения птиц и журчание водопадов. Наравне с традиционной медициной здесь использовали такие методы лечения, как арома-, цвето– и фитотерапия. Даже самые тяжелые пациенты при такой заботе очень скоро начинали оживать.

Что нельзя было сказать о самой Элис. С момента возвращения из Греции она превратилась в привидение, жила как зомби, в отсутствие всяких чувств. Ее тело ходило, ело, спало, делало какие-то ежедневные дела, а самой Элис в нем будто и не было. Сначала она думала, что скоро это пройдет, но на этот раз ошиблась. Никакой аналогии с тем, как она восстанавливалась после предательства Клинтона. Теперь все было иначе. Глубже, всепоглощающе. Так, словно Элис совсем исчезла из этого мира, и осталась только телесная тряпочка, которую нужно переносить с места на место.

Иногда Элис корила себя за то, что собственными руками перекрыла себе кислород. Уже вернувшись в Нью-Йорк, глядя на произошедшее издалека, она думала: ну почему нельзя было просто продолжать наслаждаться тем, что есть, ведь они были счастливы вместе. Она могла еще долго засыпать и просыпаться в его постели, вести интересные беседы на берегу под шум волн, смеясь, вместе вкушать средиземноморские блюда. Потребовав гарантию счастливого будущего, она потеряла возможность полноценно жить в настоящем.

Два месяца назад они в полном молчании прилетели с острова в Афины, Тэнос привез ее в свой шестизвездочный отель, проводил на верхний этаж, везя за ней большой чемодан, набитый дизайнерскими вещами. Тогда, у дверей люкса, они последний раз посмотрели друг другу в глаза.

– Если ты передумаешь… – Он не закончил фразу, все было ясно без слов.

Она не изменит своего решения. Гордость это или страх – не важно. Она не отдаст свое сердце на полное растерзание и не позволит топтать свою честь.

Боль прощания пронеслась стрелой между ними, Тэнос отшагнул, и дверь захлопнулась. Утром Элис улетела в Америку.

Примерно через неделю она приехала в офис адвоката Тэноса, чтобы оставить там кольцо и колье. Ей очень хотелось избавиться от этих атрибутов разыгранного спектакля.

Еще через неделю адвокат вручил ей сертификат на владение и ключи от ее новой квартиры в Верхнем Ист-Сайде. Когда она приехала посмотреть на нее, то не могла избавиться от ощущения сказочности. Поистине царский интерьер, четыре шикарные спальни, разделенные двумя огромными гостиными, широкая круговая терраса с бассейном, вид на Центральный парк с одной стороны и на город с другой.

Некоторое время Элис воздерживалась от переезда. Ее останавливали мысли о том, что эти апартаменты принадлежали Тэносу и, возможно, он там жил. Она пока не хотела прикасаться к тем же вещам, избегая лишней боли.

– Она любит быть на солнце. – Медсестра продолжала говорить, хотя Элис улавливала лишь некоторые фразы.

Надев на лицо дежурную улыбку, Элис вежливо прокомментировала:

– Да, это ей всегда нравилось.

И снова подступили и застыли в глазах слезы. Ей стало очень больно в груди. Больно за маму, за себя. С тех пор как она вернулась из Греции, слезы стали постоянными спутниками, то и дело вырывающимися на поверхность.

– Я оставлю вас вдвоем, – деликатно предложила медсестра и вышла из палаты.

Элис накрыла ладонями мамины руки и опустила на них голову.

– Как ты это пережила? – прошептала она, с плачем обращаясь напрямую к сердцу матери.

Она думала о том, как себя чувствовала Джейн Смарт, когда отец бросил ее. Было ли ей тяжелее или легче от знания того, что беременна. Элис на секунду представила себе, что, если бы внутри ее сейчас рос ребенок. Получить в дар частичку Тэноса, навсегда! От этих мыслей ей стало еще больнее, слезы лились на руки матери.

Элис навещала ее каждый день. Ей нужна была какая-то рутина, чтобы не давать своим мыслям разъедать остатки себя. Приезжая и просто сидя рядом, она чувствовала, что не абсолютно одинока. Есть та, кому она нужна.

Так два месяца плавно превратились в три. А легче все не становилось.

Но она знала, надеялась, что однажды проснется и к ней вернется желание жить.

– Ты же говорил, что все было не по-настоящему, – неуверенно проговорил Леонидас, с волнением оглядывая офис брата.

В сравнении с идеальной чистотой и порядком, которые здесь царили раньше, сейчас его кабинет напоминал свинарник.

– Все верно.

– Если связь с Элис была фиктивной, то скажи мне, какого черта ты уже три месяца в беспробудном запое, с тех самых пор, как она тебя бросила.

– Сколько раз я тебе уже говорил, что она меня не бросала. Мы пришли к взаимному решению закончить игру, когда вопрос с Костой был решен, – с оттенком злости процедил Тэнос, схватив стакан и допив последний глоток скотча. – Бумаги для сделки уже готовы, осталось подписать.

– Так почему тогда ты не празднуешь?

– Вот как раз и праздную. – Он откупорил бутылку и налил в стакан новую порцию, протянув бутылку брату.

Леонидас покачал головой.

– То, что ты делаешь, называется не праздновать, а заливать горе.

Тэнос стиснул зубы.

– Знаешь, о чем я думаю, когда смотрю на Изабеллу? – Брат осторожно, но настойчиво пытался достучаться до брата.

– Что? – Тэнос вопросительно посмотрел на него.

– Я думаю о том, какая это огромная ответственность быть родителем. Вспоминаю нашего отца, которому было наплевать на меня, их ссоры с мамой, от которых мне хотелось убежать из дома подальше, и понимаю, как близко я был к тому, чтобы также искалечить жизнь своему ребенку. Ведь я был на волосок от того, чтобы бросить Ханну только потому, что понятия не имел, что такое любить по-настоящему. – Он сделал паузу, наблюдая за исказившимся лицом брата. – И я даже представить себе не могу, что чувствовал ты, когда мать оставила тебя у порога нашего дома.

Щемящая боль просверлила Тэноса от макушки до копчика. Он сделал глоток, ожидая облегчения. Но виски не сработал.

– Когда я представляю себе, что мог бы отвернуться от собственного ребенка и уйти, то готов закопать себя заживо. Твоя мать выбрала нелюбовь, и ты с того самого момента до настоящего проживаешь эту нелюбовь. Ты решил по умолчанию принять судьбу несчастного покинутого нелюбимого мальчика, даже не попробовав принять тот факт, что твои родители просто оказались глупцами, а ты волен сам выбирать – быть счастливым или нет.

Тэнос стиснул зубы еще сильнее. Ему хотелось, чтобы все вокруг исчезли, ничего не слышать и не видеть. Стакан снова оказался пуст.

– Тэнос, считай, что у тебя не было родителей. Но есть ты. Сейчас ты поворачиваешься спиной к самому себе. И это уже твой выбор, а не их.

– Ты ничего не знаешь! – яростно крикнул брат.

– Ты любишь ее, – спокойно сказал Леонидас.

– В последний раз говорю тебе – нет! Я не люблю ее. Ясно? – Он со всей силы швырнул стакан в стену, разбив его вдребезги.

– Ты делаешь самую большую ошибку в своей жизни. – Брат проговорил это с такой искренностью и нежностью, как может сказать только очень близкий человек.

– Иди к черту!

За две недели до встречи с Костой Каринедесом Тэнос отказался от алкоголя. Сейчас он сидел абсолютно трезвый напротив друга его деда, вспоминая, как над этим самым столом, склонившись над Элис, он разъяснял ей параграфы их контракта. Только тогда все было по-другому: другое настроение, другие эмоции и даже погода была другая, в отличие от тяжелых серых туч, которые он наблюдал в окне сейчас.

– Жаль, что Элис не смогла прийти, – осторожно сказал Коста, видя необычное состояние Тэноса.

– Бумаги готовы, осталось подписать, – не боясь быть излишне грубым, жестко проговорил Тэнос, игнорируя любопытство собеседника.

Коста вопросительно посмотрел в сердитое лицо Тэноса.

– Ей нездоровится?

Тэнос снова проигнорировал. Да и что он мог ответить. Ведь он понятия не имел, что сейчас с Элис и как она. Он даже не мог с уверенностью знать, в Америке она сейчас или нет. Вот уже три с половиной месяца, как они не общались.

Его вдруг охватило дикое отчаяние, когда он увидел, какой глупостью была вся эта выдумка со свадьбой ради выкупа компании. Та важность, которую он придавал сделке, лопнула как мыльный пузырь.

– Элис бросила меня, – с облегчением проговорил он вслух. – Свадьба была разыграна для вас.

В его прямом взгляде была и дерзость и искренность одновременно. Коста же оставался спокойным и, кажется, совсем не удивился.

– Я был так одержим желанием вернуть «Пето», что готов был пойти на все, – опустив голову, признался Тэнос.

Молчание собеседника начинало раздражать. Взглянув на старика, Тэнос вдруг увидел в нем своего деда: такой же мудрый, молчаливый взгляд, который вещает без слов.

– Вы хотели, чтобы я остепенился. Идея устроить для вас спектакль о моей грандиозной трансформации из плейбоя в счастливого мужа казалась вполне осуществимой.

– Разве твоя жизнь не изменилась? Или ты снова стал любимцем вечеринок? – наконец заговорил Коста.

Тэнос немного растерялся.

– Я говорил про другое.

– Просто с тех пор, как ты женился, я ни разу не встретил твое фото в прессе.

Тэнос почувствовал ком в горле и сглотнул. Ему действительно ни разу за эти месяцы не пришло в голову вернуться к прежним ночным гуляньям в гламурных кругах.

– Мы здесь не для того, чтобы обсуждать мой брак и его последствия.

– Твой брак существовал лишь благодаря моему ультиматуму, – жестко заметил Коста. – Думаю, это дает мне право понимать, что к чему.

– Нечего тут уже понимать. Шоу закончилось.

Медленно качая головой и не отрывая взгляда от лица Тэноса, пожилой мужчина с уверенностью проговорил:

– Нет, Тэнос. Не закончилось.

– Вы не понимаете, что говорите.

– Я понимаю больше, чем кто-либо другой. Тэнос, ты мне нравишься. И всегда нравился, хоть я и не показывал этого. Однажды, очень давно, твой дедушка рассказал мне одну интересную историю о тебе. Ты тогда был еще совсем мальчишкой. Проводя лето на острове, ты решил построить свой маленький домик из камня в вашем саду. Твое намерение было настолько сильным, что строительство стало для тебя главной целью. Каждый день ты спускался к пляжу, набивал огромный мешок камней и нес домой, возвращался на пляж и все по вторял. Десятки раз ты спускался и поднимался с тяжестью на плечах, поскальзываясь на камнях. Вторую половину дня ты занимался строительством, укладывая камни слой за слоем. Так прошли все твои каникулы. Сначала я подумал, что Николас преувеличивает, превращая один из твоих порывов в геройский поступок, прародителям это свойственно.

Но однажды, когда я приехал к вам в гости, то увидел твое творение. В саду стоял каменный домик, маленький, но построенный с такой фундаментальностью, что в нем спокойно можно было жить. И все потому, что ты для себя так решил. В тот момент я понял, какой ты есть на самом деле.

Яркое воспоминание детства вырвалось из подсознания Тэноса. Он даже почувствовал, сколько весил этот мешок с камнями, как солнце пекло ему спину, как он выкладывал стены своего дома, плотно притискивая камни друг к другу, ряд за рядом, как потом болели мозоли и ссадины на руках. Тэнос стиснул зубы.

– К чему вы ведете?

– Еще тогда я увидел в тебе маленького мужчину, который достигнет в своей жизни всего, чего пожелает, которому никакая преграда не помешает прийти к цели, если для тебя это важно. Когда я сказал, что не продам тебе «Пи индастрис», пока не повзрослеешь, я знал, что ты примешь этот вызов.

Стать жертвой чьей-то манипуляции, пусть даже уважаемого человека, было очень болезненно для эго Тэноса.

– Так вы знали, что все это было не по-настоящему?! – воскликнул он.

Коста лишь пожал плечами:

– Я догадывался.

– Черт! – Тэнос морщась, закачал головой. – Почему вы ничего не сказали?

– Не был уверен. Но я точно знал, что ты единственный, кто должен управлять компанией твоего деда. Я купил ее только для того, чтобы сохранить и, когда придет время, вернуть в вашу семью.

Тэнос чувствовал себя разбитым в пух и прах. Он даже представить себе не мог, что его можно вот так просто развести.

– Значит, всего этого можно было избежать… – отчаянно выговорил он.

– Но тогда ты бы не прожил один из ценнейших уроков.

– Это какой же?! – раздраженно прорычал он. – Как причинить боль доброй, порядочной, ни в чем не повинной девушке?

– Ты, наконец, узнал, что такое любовь, – осторожно поправил Коста.

– Что? – Тэнос выпучил глаза. – Вы решили поиграть в сваху?

– Често говоря, и не собирался. Я думал, что на роль невесты ты возьмешь одну из своих привычных спутниц. Даже такой вариант должен был приостановить твой безудержный побег от себя.

– Как видите, все пошло не так.

– Да, ты сделал неожиданный ход – выбрал Элис. И эта милая девушка полюбила тебя. По-настоящему, так, как ты ни от кого никогда не ожидал.

– Откуда вы можете это знать? – Тэнос подумал, что, может быть, у них с Элис был слишком откровенный разговор, когда они гостили у него.

– Только полный дурак мог бы этого не заметить, глядя на вас.

Тэноса словно ошпарили кипятком. Старик был прав. На самом деле было сложно не заметить истинного отношения Элис к нему. Почему он не хотел это видеть?

– Я думал, мы здесь, чтобы подписывать договор. – Его грудь разрывалась от ударов сердца, которое, казалось, расширилось до всего пространства грудной клетки.

– Да, конечно, мы все подпишем. Но позволь мне сказать еще кое-что.

– Может, достаточно разговоров об Элис?!

– Это будет последнее, что я тебе скажу на эту тему. Просто послушай старика, которому далеко не все равно, как сложится твоя судьба, Тэнос. Хотя бы из уважения к твоему деду, который, я уверен, поддержал бы меня. Пожалуйста, не позволяй глупому страху разрушить твой последний шанс стать счастливым.

– Страху?

– Я знаю, что такое жить без того, кого любишь. Я потерял сына. – Его голос задрожал, и он почти перешел на шепот. – Я потерял свою жену. В обоих случаях все произошло не по моей воле – у меня не было выбора. – Он сделал паузу. – А у тебя он есть. Элис жива. Она любит тебя, и ты любишь ее. Где бы она ни была – она есть. Все, что нужно сделать, – это поехать туда, где она сейчас, вцепиться в нее обеими руками и вернуть в свою жизнь. Хватит уже тебе оставаться мальчишкой и перепрятывать свои страдания с места на место! Не думаешь?

Тэнос больше не мог сопротивляться правде. Он сдался.

– А что, если после всего она не желает этой любви?

– А что, если нет? – Коста помолчал. – Что, если прошло пятьдесят лет, и ты превратился в такого же морщинистого старика, как я, который одиноко стоит на берегу и вглядывается в морской горизонт, перебирая в памяти счастливые воспоминания своей жизни, которые уместились в один медовый месяц, проведенный с Элис? И все потому, что тебе не хватило смелости рискнуть и вернуться за ней.

Дикая боль охватила Тэноса. Он посмотрел на бумаги, понимая, как все это глупо и не важно, и почувствовал резкую необходимость исчезнуть отсюда и оказаться совсем в другом месте. Там, где он действительно нужен.

* * *

Ее спасал бег.

Когда она дошла до безнадежного состояния, лишившись сна, измученная непрекращаемым потоком собственных мыслей и ночными судорогами, то поняла, что необходимо что-то делать, чтобы выжить.

Элис никогда не была спортивной девушкой, но тут вдруг включился какой-то резервный режим, – она побежала. Это превратилось не просто в утренние пробежки, а в целые десятикилометровые забеги каждым утром и вечером. Так ее ум начинал приостанавливаться, синхронизируясь с телом.

К ней не вернулся здоровый сон, но так она уже могла вполне сносно провести день, лежа перед телевизором, отвлеченно наблюдая за тем, что происходит на экране, вместо того чтобы носиться по коридорам мозга, разглядывая, какой могла бы быть ее жизнь в этот момент, если бы она не стала выяснять отношения с Тэносом в ту ночь. Может быть, она бы сейчас лежала, счастливая, рядом с ним на берегу Статера-Прасино, прислушиваясь к шепоту волн. Кто знает.

А может быть, после совершения главной сделки Тэнос решил бы, что достаточно с него роли заботливого мужа и пора расходиться в разные стороны. При подобной мысли Элис убеждалась, что все сделала правильно. Лучше вовремя уйти самой, чем дождаться момента, когда тебя попросят.

Она пробегала весь Центральный парк, выныривала на улицы близлежащих кварталов, проскальзывая между густыми потоками людей и машин. Ее волосы были собраны в хвост, спортивная повязка вокруг головы, наушники заглушали звуки внешнего мира.

Немного не добежав до крыльца своего дома, она остановилась и оперлась руками на колени, выравнивая дыхание. В этом здании находилась ее новая квартира, купленная Тэносом, которую она, в конце концов, приняла после сопротивления. Отдышавшись, она надела на лицо дежурную улыбку и пошла к входу. Излишне вежливый портье, как всегда, распахнул перед ней двери, провожая внутрь. Подъезд походил на бальную залу во дворце, весь в мраморе, с зеркалами и живыми растениями.

Элис сняла наушники и направилась к лифту. Нажала на кнопку вызова со злостью, которой лифт вовсе не заслуживал, и, дождавшись его прихода, зашла внутрь. Двери стали медленно закрываться, но не успели сойтись – в проеме появиласть чья-то рука, остановив их в последний момент. Элис подошла к панели, чтобы нажать на кнопку открытия, но необходимость отпала – вмешавшаяся рука сама с этим справилась, и лифт открылся. Элис подняла голову и увидела его. Тэнос. Будто прямо из ее мыслей переместился в реальность. Сердце перевернулось в груди. Он вошел в лифт.

Глава 14

Потеряв дар речи, она в оцепенении смотрела на него, не в состоянии даже моргнуть. Сердце ее бешено колотилось, выпрыгивая наружу. Ни одна из того миллиона фраз, которые она репетировала в мысленных диалогах эти три с половиной месяца, не вышла на поверхность. Она даже забыла, что одета в тренировочные штаны и пропитана потом.

Он жадно изучал ее лицо, словно хотел на нем расшифровать все, что с ней происходило за эти месяцы со дня их последней встречи. Наконец лифт заскользил вверх.

– Зачем ты здесь? – Движение лифта вывело Элис из ступора.

Несмотря на грубость, он был рад, что она заговорила с ним.

– Чтобы увидеть тебя.

– Зачем?

Поколебавшись всего секунду, он произнес:

– У меня к тебе просьба.

Она удивленно вытаращила глаза, не находя слов и приходя в ярость. Просьба? После того, как три с половиной месяца назад он изолировал себя из ее жизни?

– Ты серьезно?

Двери лифта открылись, они вышли и почти сразу оказались у дверей ее квартиры. Ей хотелось закричать и прогнать его, и в то же время броситься в его объятия.

Она открыла дверь и позволила ему войти.

– Что ты хочешь? – спросила она равнодушным тоном, не имея в виду прохладительные напитки.

Осматриваясь, Тэнос стал объяснять:

– Мы с Костой подписали контракт о купле-продажи «Пето». Он сейчас здесь, в Нью-Йорке, и хочет, чтобы вечером мы втроем встретились и отпраздновали это событие.

Ее сердце провалилось в пятки вместе с голосом.

– Тэнос, – хрипло, почти шепотом проговорила она, в то время как глаза стали наливаться слезами. – Ты же не серьезно?

– Я никогда еще не был так серьезен, как сейчас. Прости, это часть условий, которые ты приняла. Дело нужно довести до конца. – В его словах не было ни капли иронии или издевательства.

– Но ты же говорил, что уже тогда все было решено, – задыхаясь, выпалила она.

– Я ошибался.

Она побледнела.

– Всего один час.

Она недоуменно смотрела на него, а потом вдруг подумала о маме, о том, насколько лучше она стала выглядеть за эти месяцы. Подумала о том, в каких условиях живет она сама, по сравнению с прежним образом жизни. Ведь он не сделал ей ничего плохого, более того – избавил от гнета постоянных переживаний, с которыми она выживала как могла много лет до встречи с ним. Мысли смягчились. Она не желала ему зла. Понимая, как мучительно будет вернуться к роли его жены, пусть и на час, Элис все же решила помочь.

– Хорошо, – дрожащим голосом согласилась она. – Пусть это будет последний раз. Один час, и ты забудешь о моем существовании навсегда.

В его глазах загорелась искра радости.

– Я буду ждать тебя в отеле в шесть часов. – Он засунул руку в карман, достал пластиковую карту и протянул ей. – Ты же помнишь тот пентхаус?

Волна сопротивления пробежала по всей ее нервной системе.

– Может, мы встретимся в баре?

– Нет, – с уверенностью ответил он. – Коста тот еще старый лис, нужно проявить осторожность. Кроме того, у меня твое кольцо и колье, нужно будет их надеть.

Подходя к пентхаусу, она посмотрела на свое отражение в зеркале. Маленькое черное платье элегантно облегало идеальную фигуру. Черные лакированные босоножки на каблуке гармонировали с темными волосами, а красная помада удачно завершала образ. Она волновалась, чувствуя вернувшийся в кровь адреналин.

Подойдя к двери, она достала из сумочки пластиковый ключ, но предпочла постучать, а не просто так войти без предупреждения. Никакой реакции изнутри не последовало. Тогда она нажала на звонок. По-прежнему ничего. Она прислонила ключ к замку и толкнула дверь. Внутри было темно и благоухало розами.

– Тэнос! – протянула она, входя внутрь.

Дверь захлопнулась. Она нашла на стене выключатель. Зажегся свет, и Элис воскликнула от неожиданности. Красные бархатные свежие лепестки роз буквально застилали все пространство, каждый сантиметр.

Элис ничего не понимала. Ее разум отказывался делать какие-либо догадки.

– Тэнос? – снова позвала она, но в ответ ничего.

Это уже было слишком. Необъяснимое терпкое волнение окутало ее с ног до головы. Одновременно включилось чувство самозащиты и сработала подушка безопасности, окружающая ее ранимое сердце.

Она услышала какой-то звук, непроизвольно направила взгляд в сторону балкона и увидела там теплый свет. Медленно проходя через комнату, она наслаждалась шелковым прикосновением густого ковра из лепестков к ее стопам. Приблизившись к выходу на балкон, Элис замерла на пару секунд, прислушиваясь к ударам сердца. Снаружи были расставлены сотни зажженных свечей! Она осторожно перешагнула порог. И там были розы. Их тоже было не меньше нескольких сотен, бордово-красные, на длинных ножках. Она не удержалась и коснулась пальцами нежных бархатных лепестков, глаза закрылись от удовольствия, и легкие наполнились опьяняющим ароматом.

Очнувшись от сказочных ощущений, она обернулась, догадываясь, что где-то должен быть он. Стала искать его глазами – в остальной части террасы было темно. И наконец нашла.

Тэнос стоял чуть поодаль, положив один локоть на перила. Он был в черном костюме, отливающем блеском под сиянием свечей, белой рубашке с расстегнутой верхней пуговицей. Он смотрел на нее с такой нежностью, что у нее чуть не подкосились ноги.

– Я рассказал Косте о нас с тобой.

– Зачем? Ты передумал покупать «Пето»?

– Он все равно продает ее мне.

– Тогда зачем он хочет видеть меня?

– Он не хочет. По крайней мере, сейчас.

Элис была в недоумении.

– Я не понимаю. Его нет в Нью-Йорке?

– Нет. Я придумал эту встречу.

– Зачем, Тэнос? – Ее глаза смотрели на него, а сердце уже начинало защищаться.

– Я хотел увидеть тебя.

– Но ты уже видел меня утром. – Она покачала головой.

– Нет. Я хотел, чтобы мы встретились по-настоящему. Вот так. – Он обвел рукой вокруг.

– Что? – На ее лице появилась горькая гримаса. – Мне это не нужно!

– Я ошибся, Элис.

– Когда?

Он шагнул к ней. Ее руки сплелись в замок на груди, губы плотно сжались.

– Я сделал ошибку, отпустив тебя. Я ошибался каждый день, не желая честно взглянуть на то, что внутри меня сопротивлялось новым чувствам, удерживая дистанцию между нами. Я не должен был тебя отпускать.

Она была шокирована вконец.

– Что?

– Я ошибал…

– Нет! – Она резко остановила его, поднеся палец к его губам.

– Не смей! – Глаза Элис расширились и наполнились яростью.

Теперь Тэнос оказался в растерянности.

– Неужели ты думаешь, что после всего, что было тогда, и после этих трех месяцев полного молчания ты можешь вот так явиться и несколькими фразами все уладить?!

Он осторожно, почти не прикасаясь, обрамил ладонями ее лицо.

– Мне очень жаль, что я причинил тебе боль.

– Иди к черту! – Обида все еще заставляла ее сопротивляться, слезы наполнили глаза.

– Мне так жаль, что я не понимал, что на самом деле происходило между нами. Мне жаль, что позволил тебе уйти и позволил себе развалиться на тысячи кусочков, не желая видеть истинной причины страданий. Я ошибался, когда уговаривал себя не думать о тебе, когда весь мой мир превратился в сплошное воспоминание о днях, проведенных с тобой. Мне так жаль, что, сходя с ума от тоски по тебе, я так долго не решался признать того, что произошло в моей душе с твоим появлением.

Она всхлипывала, отчаянно тряся головой.

– Мне жаль, что я так сильно старался контролировать каждую деталь наших отношений, что этим все испортил. Я сожалею, что причинил тебе боль не однажды, а каждый день, когда оставался вдалеке. Мне жаль, что я оставил тебя здесь, с уверенностью в том, что не люблю, в то время как сам не мог дышать без тебя.

Она задыхалась от выплескивающихся наружу эмоций, позволяя себе лишь всхлипывать время от времени. А Тэнос продолжал говорить, впервые за всю жизнь позволив себе облекать собственные чувства в слова.

– Мне жаль, что я не понимал, что такое любовь, что такое настоящая любовь. Потому что я никогда не чувствовал этого раньше. Но теперь я знаю. Я вижу, что происходит, когда мы вместе. Я вижу, как рядом с тобой становлюсь лучше. Лучше, как мужчина, как человек. Потому что я хочу стать тем, кто заслуживает тебя. Ты даришь мне такое счастье, о котором я никогда даже не мечтал. Я влюблен в тебя по уши, миссис Статаки. Вот все, что я хочу сказать тебе.

Она моргнула, чувствуя, как сердце сделало сальто.

– Нет, неправда, это не все, – поспешил исправиться Тэнос. – На самом деле я хочу, чтобы ты снова была моей женой. Только теперь по-настоящему. Я не выживу больше ни дня без тебя. Хочу, чтобы ты была рядом каждую секунду. И не потому, что это нужно для дела, или потому, что ты нуждаешься в финансовой помощи, которую я готов тебе дать. А лишь потому, что я люблю тебя, и ты любишь меня, и мы не можем быть порознь.

Слезы катились по щекам Элис. В ней боролись обида и нежность, любовь и ярость.

– Я люблю тебя! – сказал он просто и искренне, держа в ладонях ее лицо. – И если ты скажешь, что того, что я разрушил, не исправить, я сделаю все, чтобы доказать тебе обратное. Я день за днем, час за часом буду заслуживать твою любовь. И сколько бы времени ни потребовалось – я все его потрачу на то, чтобы вернуть тебя в свою жизнь.

– Пожалуйста, не надо! – прохрипела она сквозь слезы. – Просто…

– Что? – Он умоляюще смотрел на нее. – Скажи мне, что я могу сделать.

Она положила ладони ему на грудь, уставившись заплаканными глазами на свои пальцы.

– Я не понимаю.

И хоть она ничего не понимала, это не мешало ей чувствовать его, доверять, знать, что он говорит правду.

– Что ты не понимаешь, милая?

– Что происходит? Почему ты здесь? – И совсем сдавшись эмоциям, она прошептала: – Тебя так долго не было.

– Я знаю. – Он прижался лбом к ее лбу. – Слишком долго. Я был глупцом, идиотом, заставляя себя отказаться от любви. – Он неотрывно смотрел ей в глаза. – Когда-то давно я познал темную сторону любви, и отпечаток боли всегда был со мной.

Ее сердце закололо от сострадания к маленькому мальчику, брошенному матерью и навсегда впитавшему в себя статус нелюбимого.

– Она ошиблась. Ошиблась, заставив тебя думать, что ты не заслуживаешь любви. Ошиблась, позволив тебе вырасти и продолжать верить в это.

Его лицо озарилось улыбкой.

– А я больше не верю, Элис Статаки. После того, что ты сделала ради меня. После всей боли, которую тебе пришлось пережить, ты все же решила помочь мне этим вечером. Ты выбрала заботу обо мне, отодвинув на задний план свою собственную боль. Просто потому, что я попросил тебя. Ты разбила вдребезги мой комплекс нелюбимого ребенка, растворила его своей безусловной любовью, Элис.

Он нежно прислонился губами к ее губам, закрыв глаза. Как тогда, у ночного клуба, когда это случилось в самый первый раз. Жизнь вернулась в ее тело, а сердце наполнилось радостью. Безграничной радостью, потому что она точно знала, что это только начало.

– Я люблю тебя, Элис! И всегда буду любить.

* * *

Он нежно поглаживал обнаженную спину Элис, смакуя радость от того, что снова может касаться ее.

– Это все Коста.

– Что Коста? – отозвалась она, перекатываясь на бок, чтобы видеть его лицо.

– Это он разбудил меня. Показал, какой я идиот, что сдался, и какой счастливчик, что у меня есть шанс увидеть тебя снова и попробовать вернуть.

– Серьезно?

– Да. – Он улыбался, а внутри пронесся страх от мысли, что если бы не старик, то он мог бы загубить и свою и ее жизнь.

– Я рада.

– И я. Хотя до сих пор не могу поверить, что все хорошо. Ведь прошло много времени. Ты могла куда-нибудь уехать до того момента, как я наконец прозрею.

– Не могла. – Она глубоко заглянула в его глаза. – Тэнос, когда я призналась тебе в любви, это было по-настоящему. Я не могла никуда деться от тебя. Любовь – это навсегда. Как бы ты себя ни вел по отношению ко мне, я бы продолжала тебя любить, не ожидая ничего взамен.

Ее щеки запылали. Он прислонился к ней и поцеловал. Впервые за всю свою жизнь с момента расставания с матерью он мог спокойно наслаждаться чувством глубокой близости, ничего не опасаясь, позволяя себе нырять в это чувство, плавать в нем, делиться с тем, кого любишь.

Позже, за завтраком, наблюдая за руками Элис, когда она разрезала блинчик, он поймал себя на мысли, что отсутствие обручального кольца на ее безымянном пальце выглядит противоестественно.

– Я тут думал о твоей маме.

Элис удивленно приподняла брови.

– Где бы мы ни жили, мне кажется, что она всегда должна быть где-то поблизости. Я решил построить на острове специальный небольшой реабилитационный центр для нее. Там будет все необходимое, включая персонал. Но прежде я хотел обсудить это с тобой. Может быть, ты захочешь, чтобы мы жили в Нью-Йорке. Это тоже возможно.

Чувствуя, как любовь переполняет ее, Элис просто улыбнулась, позволяя ему все прочесть в ее глазах.

– Я и моя мама – мы ужасно хотим поселиться на твоем зеленом солнечном острове, больше всего на свете.

– Так мы и сделаем, – подмигнув, резюмировал довольный Тэнос.

В течение шести ближайших месяцев происходило строительство мини-больницы, а также отбор и наем лучшего медицинского персонала. И вот наконец, влюбленная парочка вернулась на утопающий в зелени остров.