Текст книги "Совершенство"

Глава 33

Я «щипачу» по карманам в стамбульском метро. Найди набитый битком поезд, трись и покачивайся среди спрессованных тел, гула людских голосов, где движение отвлекает твою жертву. От меня разило, под глазами красовались темные круги, мне хотелось спать и не верилось, что сон когда-нибудь придет, что мои мысли хоть ненадолго остановятся.

Я считала болельщиков футбольных клубов «Фенербахче» и «Бешикташ», «Барселоны» и «Мадрида», «Мюнхена» и «Манчестера». Я увидела даже одинокого фаната «Шеффилд юнайтед», и мне стало интересно, выбрал ли он футболку с этой символикой только потому, что ему понравился герб и оформление.

Я считала лакированные туфли и шлепанцы.

Золотые браслеты и такие же на вид пластиковые побрякушки.

Я считала до тех пор, пока не остался лишь мир, числа и дыхание, а я с раскалывающейся от боли головой и ожогами на теле перестала существовать.

Я – это мои глаза, пальцы. Легкий нажим на руку незнакомца, я словно ненароком задела его, вытащив из кармана бумажник, когда он отвернулся. Я считала пряжки на сумках, когда стянула кошелек у какой-то мамаши, считала пирсинги в ухе у студента, когда уводила у него телефон и паспорт, считала монетки, пока тряслась в фуникулере на Каракёй. Сами бумажники я выбрасывала – они мне ни к чему. Лицо студента на его паспорте улетело в мусорный бак. Мамашин библиотечный абонемент исчез в темноте. Кредитные карточки юриста исчезли под объедками бараньего шашлыка в баке с отходами. Они станут злиться. Они почувствуют себя уязвленными. Они примутся тратить время и деньги на восстановление того, что я у них украла. Они расскажут друзьям и подругам, что в метро больше нельзя чувствовать себя в безопасности.

Мне было наплевать.

Я стану жить.

На улице Сирасельвилер я купила мисочку сдобренного специями йогурта и баранину с обжигающе-горячим рисом и поглотила все это, жадно набивая рот едой. Я назаказывала лимонно-медового мороженого с карамелью и ела, пока у меня не заболел живот, сидя в кафе-мороженом со стенами, расписанными героями мультфильмов со стаканчиками – принцесса Жасмин и Аладдин, вкушающие лакомство на ковре-самолете, и Розовая Пантера, облизывающаяся от удовольствия с початым рожком клубничного мороженого в лапе.

В одной из десятка выстроившихся вдоль улицы лавочек, торговавших мобильными телефонами, я купила дешевенький аппарат и еще более дешевую сим-карту, после чего залезла в электронную почту.

Паркер не ответил.

Солнце начало садиться, и улица расцветилась огнями. Заморосил мелкий дождик. Я немного постояла, позволив ему намочить мне волосы, пробежаться по коже, наслаждаясь им, словно сном, которого у меня еще не было. А потом забрела в ближайший универсальный магазин, где торговали универсальными брендами универсальной одежды, которую можно купить везде, и оделась, как туристка.

Глава 34

Почему я считаю?

Этому я научилась у отца. Обычный прием в полицейской практике: когда сидишь напротив ублюдка и знаешь, что именно он это сотворил, но он не скажет ни слова. Когда показываешь этому выродку фотографии старушки, которую он избил, ребенка, которого он ограбил, женщины, которую изнасиловал, а у него на роже никакой реакции: ни удивления, ни сожаления, одно бормотание «без комментариев, без комментариев»; когда думаешь, что вот-вот врежешь ему в морду, схватишь его за грудки и заорешь: «Скажи что-нибудь, гнида, покажи свое лицо!..»

…В этот момент вместо этого просто медленно выдыхаешь и считаешь в обратную сторону от десяти.

Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один.

В любом случае ты всегда сможешь припереть этого гада к стенке результатами экспертиз.

Не то чтобы мой отец никогда не ругался. Не стоит оно того, говорил он. Люди и есть люди, и совершают они свойственные людям поступки и проступки. Иногда они тупые, иногда – в отчаянии, а в большинстве случаев у них просто невезуха. Не демонстрируй людям свое нутро.

К полуночи Паркер еще не ответил. При нормальном стечении обстоятельств я бы смогла отыскать какое-нибудь казино, чтобы посчитать там карты, но в Стамбуле все казино закрыты много лет назад, а у меня к тому же не было связей, чтобы узнать, в каких местах сейчас идет игра.

Я с неохотой вернулась на свою койку в Зейтинбурну. Спала я плохо, и снился мне песок.

Через сорок девять часов после того, как я связалась с ним, а потом украла тринадцать бумажников, Паркер откликнулся.

Дорогая Хоуп!

Мне очень жаль тебя разочаровывать, но я больше подобными вещами не занимаюсь. Если тебе нужна помощь, я бы посоветовал обратиться в посольство или в консульство. Желаю удачи.

С уважением,

Паркер.

Что я чувствовала?

У меня не было воспоминаний об этом человеке, не было лица, которое бы я возненавидела.

Был ли он просто фантазией у меня в голове, каким-то сном?

Был ли он реальным?

(А я?)

Будь я в Ньюарке и имей доступ к коробочке, куда складывала воспоминания о нем, я бы изорвала их на мелкие кусочки, а пока они горели, я бы восхищалась убийственным танцем пламени.

Я сорвала повязки со своих ожогов.

Я шагала по улице в коротких брючках и топике на бретельках, так что людям были видны мои незажившие раны.

В трамвае я украла кошелек у женщины, которая посмотрела на меня с презрением и нащупала мою добычу, а когда она начала визжать и орать: «Держи воровку! Держи воровку!» – врезала ей по физиономии и убежала, летела, пока мои легкие снова не вспыхнули огнем, и я не смогла вспомнить, где я или как там оказалась.

Никто не запомнил меня, пока я стояла на углу, ловя ртом воздух.

Существовало лишь настоящее.

То настоящее, в котором я открыла украденный кошелек, вытащила его содержимое, разорвала деньги на мелкие кусочки, зарычала, словно раненое животное, присела на тротуар и вспомнила, что я одна.

Вот это настоящее.

Я встаю.

Настоящее размывается.

Те, кто видели его, забудьте.

Вот оно исчезло.

Вот я шагаю.

Считая шаги.

И тоже исчезаю.

На седьмой день пребывания в Стамбуле я купила ноутбук, подгрузила туда «луковую маршрутизацию» и отправилась на поиски Byron14.

Он прятался, возможно, встревоженный моим молчанием или моими поисками, или же какими-то другими действиями Гогена. Я разместила следующий пост:

whatwherewhen[7]7
  Чтогдекогда (англ.).


[Закрыть]: Продается. Код к базе «Совершенства», незашифрованный. Полная база данных Клуба ста шести с именами и банковскими реквизитами. Полный доступ или возврат денег.

Byron14 объявился меньше чем через двадцать минут.

Byron14: Мне интересен ваш продукт.

whatwherewhen: Привет, Byron14. Так мне и представлялось.

На девятый день после того, как человек, назвавшийся Гогеном, едва не сжег меня заживо в заброшенном складе в Стамбуле, я заключила сделку с незнакомцем под ником Byron14.

Я сказала: мне нужны наличные и документы, чистые и неотслеживаемые.

Байрон ответил: мне нужен код к базе «Совершенства». Верно ли я понимаю, что на самом деле его у вас нет?

Пока нет, призналась я. Но если вы мне поможете, я разорву «Совершенство» сверху донизу. Я порежу «Прометея» на ремни, я…

Похоже, у вас в этом деле что-то глубоко личное, задумчиво откликнулся Байрон.

Вы связались с Гогеном и получили от него в табло, так ведь? – парировала я.

Какое-то время – молчание, затем:

Вполне логично, ответил он. Ладно. Давайте договариваться.

Слова у Byron14 с делом не расходились. Меньше чем через двадцать четыре часа после заключения сделки пятьдесят тысяч лир различными купюрами уже ожидали меня в коричневой сумке с подкладкой, засунутой в почтовый ящик в районе Бейоглу. А еще через двенадцать часов со мной связалась поддельщица документов по имени Эмина, сказав, что ее услуги уже оплачены, и где бы мы могли с ней встретиться?

Мы встретились тем же вечером на яхте в Мраморном море. Посудина называлась «Благое намерение». Белые высокие борта с деревянной обшивкой, штурвал с вырезанной посередине мордой дракона и индиец с коричнево-красной кожей и сигарой в зубах у двери на нижнюю палубу. Эмине было хорошо за пятьдесят, и ее почти круглое лицо обрамляла столь же круглая шапка седых волос. На стенах яхты почти везде висели акварели с видами Стамбула, не очень хорошие, явно любительские. На Эмине был синий шифоновый халат, накинутый поверх белой хлопчатобумажной блузки, а когда она вела меня в свою мастерскую в глубине трюма, у нее на лодыжках позвякивали украшения, деревянные талисманы, серебряные браслеты и синие стеклянные глазки от дурного глаза.

– Идем, идем, идем! – покрикивала она, ведя меня вниз.

Ее бизнес состоял в переделке и подгонке паспортов.

– Я – художник! – воскликнула она. – Но люди не могут по достоинству оценить мои работы, так что это мой приработок. Идем, идем!

Она усадила меня на табуретку рядом с длинной скамьей, уставленной красками и баночками с клеем вкупе с лупами и кусками компьютерных проводов. Открыв большой синий пластиковый контейнер, она начала быстро перебирать паспорта – турецкие, американские, британские, французские, российские, индийские, японские, египетские – все добытые у дураков, лопухов или мертвецов.

– Вы англичанка?

– Да.

– Хотите по-прежнему оставаться англичанкой?

Я пожала плечами. Существуют паспорта куда менее престижные.

– Из вас бы получилась дивная американка! – воскликнула она. – Но нет, слишком много людей ненавидят Америку, не пойдет, не пойдет. Иранский? Нет – у вас лицо не иранки. Я могу сделать вас бутанкой, о Бутане никто ничего не знает, паспорт чистый, совершенно чистый, можете без проблем пользоваться им восемь лет, а если что – гарантированный возврат денег.

– Подойдет и британский.

– Британские паспорта хитрые, очень хитрые! Штрих-коды, а теперь еще и биочипы вставляют. Придется подрядить племянника, чтобы помогал мне с этими штуками, он очень способный – раз-два, и новое лицо, паспорт замечательно запрограммирован! В былые времена, – добавила она с неожиданной тоской в голосе, – все упиралось в изготовление красивых документов. Но сейчас везде компьютеры, просто везде, и старая школа умирает, мастерство отступает под натиском машин.

Я улыбнулась своей самой блаженной улыбкой и мягко настояла на том, что определенные профессии, включая мою, доказали свою гибкость, приспособляемость и невосприимчивость к переменам.

Требования к фотографии на паспорт Соединенного Королевства: профессиональная печать, сорок пять на тридцать пять миллиметров, в цвете, на простой фотобумаге. Съемка на ровном кремовом или светло-сером фоне. Кадр должен включать вашу голову и плечи, голова может занимать не более тридцати четырех и не менее двадцати девяти миллиметров в высоту. Выражение лица – нейтральное, рот закрыт, смотрите прямо в объектив, никакого головного убора, за исключением носимого по религиозному обряду.

Я рассказала ей все это, женщина смутилась.

– Просто стойте смирно для съемки! – скомандовала она.

Паспорт, который она в итоге подогнала под меня, принадлежал британке, которая:

– Отправилась в Бангладеш, – вздохнула Эмина, – но так оттуда и не вернулась.

В тот же вечер я уже летела в Токио.

Глава 35

Я не в первый раз оказалась бедной, но привычка к этому у меня уже пропала. У меня были накопления, собранные и припрятанные за многие годы на случай крайней необходимости, документы и удостоверения личности. Но ничего этого не оказалось в Турции, к тому же слишком многие из них мог отследить Гоген. Как же легко рухнула моя крохотная империя, но странно – я не переживала. Мне казалось, что я стану жутко сожалеть об утрате своих сбережений, и все же, говоря клерку в аэропорту, что багажа у меня нет, чувствовала себя на удивление счастливой. Плечи расправлены, голова гордо поднята, и когда самолет выруливал на полосу, я выглянула в иллюминатор и улыбнулась.

В этом мире мне пришлось расстаться со многим, но у меня были паспорт, пункт назначения, договоренность и цель.

Легкости мне придавали не столько миллион двести тысяч фунтов, которые Байрон пообещал мне по окончании дела, сколько само дело.

Я направлялась в Токио, чтобы взломать небольшую программку, которая, казалось, вызывала некую одержимость и у Байрона, и у Гогена, чье имя преследовало меня, словно призрак, во время моих перемещений между Красным морем и Средиземноморьем. Я намеревалась украсть «Совершенство», и это грело мне душу.

Я тогда спросила:

whatwherewhen: Каков ваш интерес в «Совершенстве»?

Byron14: А ваш?

whatwherewhen: Они меня очень разозлили.

Byron14: И только-то?

whatwherewhen: Рейна пользовалась им в Дубае. Рейна умерла.

Byron14: И что? Ее же не программа убила.

whatwherewhen: Программа твердила ей, что она сломлена. Каждый день напоминания: вы не стараетесь должным образом, не то едите, не те упражнения делаете, не то пьете, не так живете, не то покупаете – не окупаете свой путь к совершенству через «Совершенство». «Совершенством» владеет компания «Прометей», она доставила самолетом принцессу Шамму бин Бандар для заключения сделки; совершенные вещи, совершенные истины, совершенные способы быть мусульманином, совершенный хадж, совершенный закят, совершенные, пропади они пропадом, жизни, делающиеся еще совершеннее. А Рейна и так была совершенной, она впала в депрессию и молчала об этом, всегда одна, ни слова не сказала, она была хорошая, очень хорошая, да лучшая из них всех и…

Я перестала колотить по клавишам и сделала себе чашку чая.

Байрон ждал.

whatwherewhen: По-моему, Гоген был бы счастлив заполучить обратно бриллианты и арестовать меня, если бы не Ваше вмешательство.

Byron14: Возможно, Вы и правы.

whatwherewhen: Взяться за это дело было ошибкой. Драгоценности были украдены по злобе, а не профессионально, и вот результат.

Byron14: Возможно.

whatwherewhen: Если бы не Вы, мне бы удалось улизнуть.

Byron14: Сильно в этом сомневаюсь.

whatwherewhen: У меня на редкость незапоминающаяся внешность – Гоген забыл бы меня. Его больше интересуете Вы. Он назвал Вас убийцей и террористом.

Byron14: Такова его точка зрения.

whatwherewhen: И что дальше?

Ответа нет.

whatwherewhen: Вам нужна моя помощь; ненавижу выступать в роли болвана.

Byron14: Человек, которого вы называете Гогеном, и я были любовниками.

Ответ оказался таким простым и незатейливым, что на какое-то мгновение мне показалось, что Байрон надо мной издевается. Но не последовало никаких подколов, и в нашем диалоге не промелькнуло и тени того, что сказанное было не чем иным, как просто правдой.

whatwherewhen: А теперь?

Byron14: Сомневаюсь, что он сам знает, чего хочет. Это хорошо, что Вам не по нраву «Совершенство», хорошо и то, что Вы вините его в смерти близкого Вам человека. В определенной степени Вы правы. «Совершенство» безжалостно к тем, кто не подчиняется его канонам. Однако следует понять: то, что Вы расцениваете как мобильное приложение, обладает куда более сильным влиянием. Оно вознаграждает конформизм финансовым и социальным ростом. По достижении ста тысяч баллов Ваше питание, набор упражнений и Ваши интересы обычно начинают склоняться к тому, что создатели «Совершенства» обозначают как «совершенные». На пятистах тысячах баллов Ваши речь, увлечения и друзья – всё начинает обращаться в том же направлении. На миллионе баллов Вас приглашают вступить в Клуб ста шести, где все столь же совершенны, как и Вы, и к тому времени, когда Вы достигаете этой цели, Вы, вероятно, очень сильно отличаетесь от того, каким были прежде. «Совершенство» проникает во все аспекты Вашей жизни. Оно отслеживает Ваши звонки, читает электронные письма, получает доступ к Вашему банковскому счету, отслеживает журнал Вашего интернет-поиска, использует GPS для слежения за Вашим местонахождением, следит за Вашим шопингом по клиентским карточкам и закладывает данные в Ваши потребительские предпочтения. Оно обладает доступом к микрофону и камере Вашего телефона, может отслеживать Ваш сон, часы бодрствования, Ваши привычки при работе и досуговые предпочтения и занятия. В самом простом понимании – это инструмент для маркетинга. Все поставщики услуг – медицина, фитнес, еда, мода – платят приложению кругленькие суммы за ссылки и рекомендации. Чисто теоретически результат этой деятельности верен: «Совершенство» поставляется с заранее определенным понятием того, что означает «совершенный», то есть красивый, уверенный, высокомерный, богатый, избалованный и презирающий общепринятую мораль. Если в наше время и существуют новые иллюминаты, тогда они и есть элита «Совершенства». Но в отличие от легенд о прежних иллюминатах, единственными целями Клуба ста шести являются получение удовольствия и извлечение выгоды. Вы хотите уничтожить «Совершенство»?

whatwherewhen: Думаю, да.

Byron14: И вам известна причина?

whatwherewhen: Рейна умерла. Она умерла, и это аморально. Она умерла, и мне кажется, что если я сокрушу «Совершенство», это ее порадует.

Byron14: Накопайте как можно больше информации на Рэйфа Перейру-Конроя. Посетите центры коррекционного воздействия, изучите, как они работают. Найдите в Токио Филипу Перейру-Конрой. Она видела будущее.

На какое-то мгновение я задумалась, а не работаю ли я на безумца, на фанатика.

Фанатик, имеющий доступ к деньгам и паспортам, был по-прежнему полезен вне зависимости от его убеждений. Единственной причиной, по которой Byron14 запомнил меня, являлось то, что наше взаимодействие происходило в цифровой форме, зафиксированной в словах и символах. Я могла бы отколоться, когда заблагорассудится, без малейших негативных последствий. Если бы захотела.

whatwherewhen: Я женщина.

Byron14 обдумывал ответ гораздо дольше, чем когда-либо за все время нашего общения.

Byron14: Да.

whatwherewhen: И вы тоже.

Снова молчание.

Byron14: Давайте займемся делом, whatwherewhen. Это все.

С этими словами она отключилась, и семьдесят два часа спустя я глядела с высоты на Восточно-Китайское море и терялась в догадках, какую же кашу заварила.

Глава 36

Раздумья на высоте десяти с половиной тысяч метров о том, что я знаю о Японии:

• Сакура дзэнсэн, или фронт цветения сакуры, ежегодное цветение вишневых деревьев от южного острова Окинава до северного Хоккайдо, являющееся событием национального масштаба. «Белые воротнички» в синих костюмах, служители дзайбацу, кладущие всю юность на получение работы, на которой они останутся до конца дней, отсылают своих детей в парки на поиски дивного места, где можно посидеть под деревьями и поразмышлять над их цветением, возможно, попутно сочинить глубокомысленное хайку о быстротечности жизни, загрузить его в свой смартфон, чтобы потом выложить в «Твиттер».

• Древние святилища синто с их вратами тории, отделяющими священное от суетного, почти всегда являются одной из форм новодела. Примерно каждые двадцать лет старые здания сносятся, а их место тотчас же занимают новые постройки, сложенные традиционным способом из бруса точно такого же размера и формы.

• Самоубийства занимают лидирующую позицию среди причин смерти женщин в возрасте от пятнадцати до тридцати четырех лет и мужчин в возрасте от двадцати четырех до сорока лет.

• В Японии рынок манга-комиксов составляет более пяти с половиной миллиардов долларов. В 2010 году токийское муниципальное правительство предприняло попытку ограничить количество иллюстраций с экстремальным насилием и сексуальными сценами в манга-комиксах для детей, вызвав этим бурю негодования, пронесшуюся по всей стране. Правительство настаивало на том, что изображения детей в сексуальном контексте, в сценах изнасилования их как людьми, так и фантастическими персонажами, а также откровенная передача сцен массовых убийств не подходят для юных читателей. «Это возмутительно! – воскликнул один из художников. – Это властное ограничение свободы творчества как для художников, так и для читателей». И каждая из сторон, разумеется, была по-своему права.

Вопрос: почему самолеты всегда летают на высоте десяти с половиной тысяч метров? Это что, наследие имперской системы мер, где высота составляла тридцать пять тысяч футов?

Я прилетела в Токио с восходом солнца.

Гостиничный номер в традиционном японском стиле. Татами-коврики на полу, матрасы ярко-неоновой зеленой и розовой расцветки, которые нужно расстилать, вид из окна на кафе «а-ля франсэз» и мастерскую по ремонту компьютеров на другой стороне улицы. Раздвижная дверь в ванную, туалет с контрольной панелью из двенадцати кнопок, лишь одна из которых обозначена как «смыв». Нет никакого международного символа для обозначения той функции, которую лучше всего описать как медленное стекание воды в унитаз для сокрытия звуков, издаваемых женщиной, когда та писает. Небольшой динамик над туалетным бачком мог играть музыку пяти видов: японская народная, девичья группа, мальчиковая группа, пение птиц или Род Стюарт.

Рядом с моей гостиницей предлагал свои услуги дом свиданий в его первоначальном значении. Розовая неоновая вывеска зазывала влюбленные парочки провести вместе несколько заветных часов без нескромных вопросов. Перегородка между внешним миром и портье была непрозрачной, дабы никто не видел твоего лица. Вход и выход скрыты от посторонних глаз, но мне показалось, что я заметила парочку – мужчину лет за пятьдесят, в очках, аккуратно выглаженной рубашке, начищенных до блеска ботинках и девушку самое большее лет семнадцати с длинными темными волосами, в короткой плиссированной юбке, – поспешно удаляющуюся с видом добропорядочных людей, застигнутых с поличным за позорным грехопадением. В последние годы правительство пыталось покончить с домами свиданий: ему было не совсем удобно связывать в одном контексте слова «секс» и «игра».

Справедливо ли будет сказать, что Япония – страна расистская?

Возможно, точнее было бы констатировать, что Япония не привыкла к темнокожим женщинам и уж однозначно не приемлет женщин, родившихся в результате смешанных браков, даже тех, у кого в кармане поддельный британский паспорт и большое количество йен, обменянных по невыгодному курсу. На самом деле никто больше не расист, точно так же, как никто больше не сексист. У них, видите ли, просто свои взгляды на подобные вещи.

Я, сколько могла, заставляла себя не спать, кое-что покупая, время от времени вытягивая бумажники и ища еду, которая бы не очень сурово легла на желудок. Суши были надежнее всего, если знаешь, что и как заказывать. Морской черт, маринованные сливы, медузы, речные угри – чтобы на них отважиться и к ним привыкнуть, требовалось больше времени. Бессмысленно гулять где-нибудь в Токио – город слишком велик. Садитесь в метро или в электричку и ищите район, где вам хочется погулять. Асакуса или Уэно, где прежние стили и традиции крепче всего устояли под натиском небоскребов, или рыбный рынок в Цукидзи. В Синдзюку у входа в дом свиданий с баром ко мне подошел мужчина, широко улыбнулся и громко спросил по-английски:

– Вы хозяйка?

Я покачала головой, а он с жаром закивал и продолжил:

– Вы хозяйка? Вы очень красивая.

Зубы у него были ослепительной белизны, а волосы со лба словно ветром сдуло, хотя ему вряд ли можно было дать больше тридцати. Из двери, ведущей в бар, появилась женщина с белокурыми волосами чуть ли не до колен, веснушчатым загаром и австралийским выговором. Она взяла посетителя под руку и увела его обратно в заведение, громко тараторя:

– Извините, извините, она просто посетительница, еще саке?

Он что-то сказал, но я не расслышала, а она угодливо рассмеялась. Чуть позже она вышла выкурить сигарету и произнесла:

– Жизнь тут на самом деле очень даже ничего. Почти всем мужчинам нужно общество, чтобы поговорить. Если вы белая и проявляете интерес, это даже лучше. До секса не доходит, если сами не захотите, и их можно заставить заплатить, но мне это не нужно. Шампанское, подарки, чаевые – через четыре месяца я заработаю достаточно, чтобы купить дом там, на родине.

Она предложила мне сигарету, но я отрицательно покачала головой.

– Может, надумаешь присоединиться к нам? Ты станешь необычной, но это же Синдзюку. Ты можешь быть отвратительной, как дохлый носорог, но кто-нибудь захочет тебя трахнуть именно потому, что ты отвратительна до необычайности. Хотя, по-моему, ты очень красивая.

– И много к тебе «белых воротничков» ходит?

– Масса. Почти все женатые, но, как я уже сказала, им нужно просто поболтать. Одинокие мужчины, любящие поговорить с кем-то… еще.

Просто из интереса я спросила:

– А у тебя есть «Совершенство»?

Она рассмеялась.

– Конечно. Было. Все в этом городе хотят стать совершенными. Я тоже согласилась, так, по приколу, и выиграла полугодовое членство со скидкой в каком-то классном фитнес-центре в престижном районе, совершенный фитнес-центр, понимаешь, для совершенного тела. Но это приложение получило доступ к моему банковскому счету или вроде того, или, может, к моим клиентским карточкам. Сама понимаешь, я даже не знаю, как оно это проделало, но я, наверное, выполнила какие-то требования или вроде того, и на тридцати тысячах баллов оно стало твердить мне, чтобы я бросила курить и поменьше выпивала. А я типа подумала, да пошли вы все подальше, а на сорока тысячах оно начало присылать мне всякую муть от агентств, которые, как оно утверждало, больше соответствовали моему психологическому профилю, чем моя теперешняя работа – в том смысле, что какого хрена, а? Типа какое-то там паршивое приложение говорит, как мне распорядиться моей же жизнью? В любом случае после этого я начала терять баллы, как инопланетянин в игрушке. «Совершенство лежит внутри вас», – твердило оно мне. Я удалила эту гнусную приблуду, когда вернулась к десяти тысячам баллов, и что бы ты думала? Приятель мой, который чинит компьютеры и прочую лабуду, говорит, что в моем телефоне так и остались какие-то примочки, которые меня отслеживают. В том смысле, что у «Совершенства» так и остался прежний доступ, потому что я вроде как не могу до конца его удалить. Вот ведь зараза какая…

Разрешения, которые приложение клиент-мессенджер социальной сети «Фейсбук» запрашивает после загрузки на ваш телефон:

• Позволяющее приложению изменять состояние связности узлов сети.

• Позволяющее приложению звонить на телефонные номера без вашего вмешательства.

• Позволяющее приложению отправлять смс-сообщения.

• Позволяющее приложению записывать аудио с микрофона. Это разрешение позволяет приложению записывать аудио в любое время без вашего подтверждения.

• Позволяющее приложению делать фотографии и записывать видео с камеры. Это разрешение позволяет приложению использовать камеру в любое время без вашего подтверждения.

• Позволяющее приложению считывать ваш журнал вызовов, включая данные о входящих и исходящих звонках. Это разрешение позволяет приложению сохранять данные вашего журнала вызовов.

• Позволяющее приложению считывать данные о занесенных в ваш телефон контактах, включая периодичность, с которой вы звонили, посылали электронные письма или любыми другими способами контактировали с определенными лицами.

• Позволяющее приложению считывать информацию о личном профиле, занесенную в ваше устройство, такую, как ваше имя и контактные данные. Это означает, что приложение может идентифицировать вас и способно отправлять информацию о вашем профиле другим лицам.

• Позволяющее приложению получать список аккаунтов, известных телефону. Он может включать любые аккаунты, созданные установленными вами приложениями.

«Совершенство» запрашивало почти дословно такие же разрешения плюс еще одно:

• Позволяющие приложению отслеживать интернет-активность и историю веб-серфинга, а также нажатие клавиш клавиатуры.

Я на мгновение прикинула мощь этого программного продукта и увидела банковские счета и пароли, онлайн-магазины и кредитные карточки, географические карты и наиболее частые маршруты перемещений, шантаж и подкуп. И все это разворачивалось у меня перед глазами.

Мне стало ужасно интересно, что бы я смогла сделать со всем этим знанием, будучи воровкой.

Затем я отругала себя за отсутствие широты мышления и поставила вопрос по-другому: что бы я смогла сделать со всем этим знанием, будучи богиней?