Текст книги "Измена"

Глава 15

– Кэти!

– Здравствуй, Морин!

Неуклюже прижимая к себе букет цветов и бутылку вина, Кэти стояла на пороге дома Морин Райан.

– Ну входи же, входи! Вот уж не ожидала. Извини, не целую, а то заражу, правда, сама не знаю чем. – Морин отступила от двери, и Кэти протиснулась в прихожую. – Иди прямо, кухня там.

Дом Морин располагался в фешенебельном районе Мишн-Хилл. Здесь она родилась и прожила всю жизнь.

– Извини, что не предупредила, – торопливо проговорила Кэти, вышла из узкого коридора в кухню – и обомлела. Она представляла себе тоскливый обшарпанный кафель и унылый линолеум, но залитая светом кухня являла образец шведского дизайна: сиял лаком березовый шпон, прохладно поблескивал хром. Окно, крыльцо и часть стены снесли, и застекленные двустворчатые двери вели в круглую оранжерею, где радовали глаз благоухающие рождественские растения.

– Сказка, – ошеломленно вымолвила Кэти.

– Да, потрясающе, – борясь с одышкой, подтвердила Морин. – Несколько лет назад мы готовили пилотный выпуск программы по переделке квартир. Программа так и не вышла, но я успела предложить свой дом для первой передачи. Мне не только построили новую кухню, патио и оранжерею, но еще и заплатили.

– Чудно! Ты здорово все оформила. – Кэти передала старшей подруге цветы и вино. – Морин, прости. Я только вчера узнала, что ты больна. Роберт забыл мне сказать. Утверждает, что говорил, но я-то знаю, что нет.

– Ему сейчас и так забот хватает. – Отложив цветы и вино, Морин набирала чайник. – Располагайся, проходи в оранжерею – мое любимое место.

Высокая, мужеподобная, с резкими грубоватыми чертами лица, Морин была на двадцать лет старше Кэти. Зеленые глаза потускнели, а седые волосы она заплетала в тугую длинную косу. Когда они познакомились, Морин носила очки-половинки, но потом перешла на линзы, утверждая, что очки ее старят. Замуж она так и не вышла, но ей приписывали несколько романов с мелкими политиками и интрижку с кинозвездой второго плана. Морин с удовольствием опровергала сплетни: десяток мелких политиков, утверждала она, и два далеко не мелких киноактера. Она всегда одевалась по последней моде, и даже в джинсах выглядела ничуть не хуже – они подчеркивали ее стройность. Правда, сейчас на ней был велюровый домашний костюм и заношенные тапочки.

В оранжерее благоухали цветы и терпко пахло мускусом: на декоративной подставке стояла толстая зажженная свеча. Два плетеных белых кресла расположились у круглого стеклянного столика, где лежал том Стивена Кинга – «Как писать книги». Морин всегда говорила, что сорок лет в шоу-бизнесе дали ей богатый материал для романа.

– Как здоровье? – спросила Кэти.

– Хорошо. Потихоньку иду на поправку, – донеслось из кухни. – Схватила где-то простуду, а она перешла в бронхит. Официально – экссудативный плеврит. Я бы не ушла, но мокрота замучила, не вздохнуть, не выдохнуть. Так что я впервые в жизни послушалась умного совета и дала себе отдохнуть.

– Дала бы мне знать, я бы сразу приехала.

– Думала, Роберт тебе скажет. – Морин принесла поднос, на котором стояли расписной чайник и две расписные чашки. – Прелесть, правда? Это я из Айя-Напы привезла.

– С Кипра? Туда еще молодежь валом валит, чтоб оторваться?

– Туда и в Микены, но в Микенах я уже отрывалась, – с озорным блеском в глазах подтвердила Морин. – И должна сказать, в душе я причисляю себя к молодежи.

– Да ты моложе нас всех! Хотела бы я иметь столько энергии, когда… – Кэти не договорила.

– Когда тебе будет столько же, – усмехнулась Морин.

– Ага, – согласилась Кэти, усаживаясь в скрипучее кресло. – Где ты черпаешь силы?

Морин разлила по чашкам чай, вскинула голову и широко улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами.

– Раньше я говорила: «регулярный отпуск и официанты-мулаты», но теперь формулирую иначе: «настрой – и официанты-мулаты». Я выбрала себе возраст и живу в нем.

– И сколько же тебе? – поинтересовалась Кэти, стараясь забыть о пульсирующей боли в затылке.

– Двадцать два года.

– Большинство предпочитают восемнадцать.

– В восемнадцать я была полной дурой. В двадцать два я все поняла. К двадцати трем знала лишнее. – Морин подала Кэти чашку. – Раз я не считаю себя старой, я и не старею. Поэтому бронхит меня и раздосадовал: напоминает, что я не так крепка, как раньше.

Подруги молча пили чай, разглядывая крохотный садик за окнами оранжереи.

– Соседи на твою оранжерею обзавидовались, – нарушила молчание Кэти.

– Я ввела моду на оранжереи. В нашем квартале еще три таких же. Жаль, что программу не запустили, я бы весь дом переделала. – Она сделала глоток. – Надо бы к вам заехать, посмотреть, как вы устроились. Сколько прошло с переезда – пять лет, шесть?

– Шесть, и я все еще в процессе. То одно, то другое, времени не хватает. Я теперь профессиональный водитель: детям нужно то на спорт, то в клуб, то на заседание школьного совета. Только и делаю, что развожу их в течение дня. Но я твердо настроена на перемены в новом году. Возьмусь за дело, обновлю кухню… – Осознав, что несет ерунду, Кэти замолкла на полуслове.

– Как Роберт? – спросила Морин.

Кэти недоуменно взглянула на нее.

– Что тебя удивляет? Я месяца полтора его не видела, – пояснила подруга.

– Он говорил, ты недели три, как на больничном, – вознегодовала Кэти.

– Я ушла в начале ноября. Он прислал пару мейлов – вот все наше общение.

– Он не звонил? – Кэти кипела от злости. Именно благодаря Морин Райан компания «Эр-энд-кей» выросла и обрела известность. Вдобавок Морин – друг семьи.

– Ну, звонил, конечно, в первые дни, когда нужно что-то было, или найти что-нибудь не мог, файл куда-то запропастился. Я особо и не ждала его звонков: самое напряженное время года, Роберт и так на части разрывается…

– Я и сама его почти не вижу, – призналась Кэти. – Хочу за него извиниться…

– Перестань, – Морин предостерегающе подняла руку. – Мы с ним долго работаем, я хорошо его знаю.

– Но он не выкинул какой-нибудь глупости? Жалованье платит по-прежнему?

От хохота Морин закашлялась.

– Ты шутишь? Да он и так до смерти боится, что меня переманят конкуренты. «Хилл Холлидей» и «Диджитас» давно меня обхаживают.

– Вот и славно… – Не зная, что еще сказать, Кэти сосредоточенно глядела в чашку.

Морин подобрала ноги под себя, уселась поудобнее и мягко сказала:

– Что-то мне подсказывает, что это не просто визит вежливости.

Кэти кивнула, печально разглядывая чаинки.

– О твоей болезни я узнала только вчера. Длинная история. Началось с ужина в ресторане: Роберт угощал Джимми Морана… ну, по крайней мере, он говорит, что Джимми, – тихо добавила она.

– Это что-то новое. – Морин отодвинула чашку. – Ты что, ему не веришь?

Теперь и Кэти отодвинула чашку.

– Не верю, – глядя в глаза подруге, выдохнула она. – По-моему, у него интрижка со Стефани Берроуз. Как думаешь, я права?

Ответ был ясен прежде, чем Морин заговорила.

В оранжерее повеяло холодом.

– Я давно подозревала, – призналась старшая подруга.

Кэти прерывисто вздохнула и прошептала:

– И когда тебе стало окончательно ясно?

– Где-то с год назад. Подозрения возникли чуть раньше.

– Год! Целый год?! И ты не удосужилась мне сказать? – обиженно воскликнула Кэти.

– Я все время собиралась тебе сказать, но… подходящего момента не случилось.

– А надо было! – звенящим голосом вскричала Кэти. – Я вправе об этом знать!

– Не на того сердишься, – спокойно возразила Морин.

Кэти села, обхватив руками голову.

– Поменяйся мы ролями, ты бы мне сказала? – спросила Морин.

Кэти хотела уже бросить резкое «да», но промолчала. Решилась бы она обрушить на подругу такую ужасную новость? Подтолкнуть другую к агонии, комплексам, самоуничижению, страху и гневу – ко всему тому, что сама Кэти испытала за последние два дня? Не уверена. Ни в чем она теперь не уверена.

– Я только что из офиса. Искала там доказательства его измены в тайной надежде их не найти. Перед самым уходом наткнулась на подшивку счетов за мобильный телефон.

Морин презрительно улыбнулась.

– Я вычислила его так же. Просматривала счета, анализируя, на чем можно сэкономить, и вдруг заметила, что он все время звонит на один и тот же номер. Сначала мне и в голову ничего не пришло, думала – твой номер, а потом заметила, что он звонит туда поздним вечером, когда вы уже вместе.

– Что еще? Рассказывай, – потребовала Кэти.

Морин подошла к окну, прижала руки к груди и посмотрела на голый зимний сад.

– По-моему, они около полутора лет вместе. Если дольше, то ненамного.

– Полтора года, – рассеянно повторила Кэти. – Знакомы они гораздо дольше. Я заподозрила неладное, когда она проходила стажировку.

Морин сосредоточенно наморщила лоб.

– Да, помню, они много работали вместе, но тогда между ними вряд ли что-то было.

– Ты уверена?

– Гарантий дать не могу, но, будь у них что-то шесть лет назад, я бы заметила. А сейчас…

– Но почему ты за полтора года ничего мне не сказала?

– Все не так просто.

– Не так просто, – сердито повторила Кэти. – Ты о чем? Я узнаю, что муж полтора года мне изменяет, а ты молчала, поскольку, видите ли, все не так просто. В чем сложность?

– Стефани Берроуз обеспечивает нас клиентами. – Морин отвернулась от окна и устремила на подругу тяжелый, ничего не выражающий взгляд, но на глазах у нее блестели слезы. – Стефани – начальник отдела по работе с заказчиками в крупнейшей рекламной компании. В этом году мы бы без нее не выжили.

– Значит, ты терпела их интрижку, потому что боялась потерять работу? – возмущенно выкрикнула Кэти.

– Его личные дела меня не касаются. – Морин закусила губу. – Его личные дела касаются только вас двоих. Поэтому я и молчала. Я не из тех, кто спешит поведать подруге, что видела ее мужа с другой. И не надо меня за это корить. Моя работа здесь тоже ни при чем. Да, если «Эр-энд-кей» разорится, я потеряю место, но очень скоро найду другое. А вот вы потеряете дом. Не забывай, на дворе финансовый кризис, мужчине под пятьдесят нелегко устроиться. Таких, как он, – сотни, а юнцы, едва получившие диплом, готовы работать вдвое больше и за половину его зарплаты. Скажи я тебе, ты бы сразу закатила ему скандал – и что дальше? В проигрыше были бы все, но больше всего – вы с Робертом.

Кэти облизнула пересохшие губы.

– По-твоему, он спит с ней ради спасения бизнеса? – сипло произнесла она.

– Ничего подобного я не говорила.

– Но подразумевала.

– И не подразумевала. Я просто объясняю, как все есть.

– И как же оно есть?!

– Кэти…

– Говори! – визгливо крикнула Кэти. – Почему он с ней спит?

– Знаешь, я их вдвоем видела, – вздохнула Морин. – Похоже, у них любовь.

Глава 16
Воскресенье, 22 декабря

Кэти не помнила, как вернулась от Морин, не помнила, как прошел остаток субботы.

Она старательно избегала Роберта, хлопоча по дому в преддверии Рождества. С утра муж с детьми уехал за елкой, а к возвращению Кэти дом заполнили запах хвои и возгласы Терезы, которая развешивала игрушки. От крыльца на кухню, а оттуда в столовую тянулась полоса хвойных иголок.

Слова Морин пугали, сбивали с толку. У Роберта есть другая… Кэти почти свыклась с этой мыслью, ведь речь шла только о сексе. А Морин утверждает, что у них любовь. Значит…

Значит – что?

Сославшись на головную боль – и не соврав, – Кэти ушла спать пораньше. В темную спальню доносилось бормотание телевизора в гостиной – и еле слышные звуки очередного скандала в соседнем доме. Там жила красивая молодая пара. Супруги были неразлучны: вместе играли в гольф и теннис, вместе ходили на прогулки и киновечера, любили устраивать барбекю и часто принимали гостей. Только Кэти знала о сценах, которые они закатывали друг другу на заднем дворе каждые выходные, перебрав текилы. За шесть лет, прошедших с переезда, Кэти изучила все подробности их несчастливого брака. А в глазах остальных соседей они были идеальной парой…

Интересно, как выглядят со стороны они с Робертом? Счастливая семья, двое детей, большой дом, две машины? А трещины – видны ли они? Заметно ли отчуждение? Впервые она задумалась, кому еще известно об интрижке мужа. Снова застучало сердце, от паники перехватило дыхание. В бостонской индустрии развлечений все друг друга знали. Наверняка Роберта с любовницей где-нибудь видели, сложили два плюс два и пришли к соответствующему выводу. А что еще думать? Что Роберт и Стефани – коллеги? Или просто друзья? У Кэти мелькнула невыносимая мысль: ей вслед тыкали пальцами, шептались за спиной. Нет, будь это так, ей бы кто-нибудь донес. Скорее всего, никто ни о чем не знает.

Она вот не знала.

Кэти задремала, но открыла глаза, едва Роберт вошел в спальню. Он разделся, скользнул в темноте под одеяло и со вздохом облегчения опустил голову на подушку. Говорить с ним она не собиралась – вдруг сорвется, даст волю гневу, закричит. Однако молчать не было сил. Роберт уже засыпал, дышал спокойнее, ровнее.

– Я сегодня ездила к Морин.

Тишина. Неужели уснул? Наконец он повернулся к ней. В свете уличных фонарей блеснули открытые глаза.

– И как она?

– Выздоравливает, но до Нового года не выйдет.

– Я и не ждал.

– Она старше, чем хочет выглядеть.

– Знаю. – Он лег на спину. – Эта новенькая русская…

– Илона?

– Да. Прекрасно работает. Делает все, как ей сказали, не перечит, не опаздывает, обедает ровно час. Морин всегда поступает по-своему, обращается со мной как с мальчишкой, а уж об обеде у нее свои представления…

– Ты что, собрался ее увольнять?!

– Подумываю, – признал он.

– Нет, – отрезала Кэти. – Я не позволю.

– Не позволишь? – презрительно переспросил Роберт.

Интонация Кэти не понравилась.

– Между прочим, половина компании принадлежит мне. Я решила вернуться на работу. – Кэти села в кровати и включила свет.

– Бога ради, час ночи! – недовольно застонал Роберт, прикрывая глаза рукой: – Давай утром поговорим?

Кэти, не обращая внимания, продолжила:

– Дети выросли, и с нового года я могла бы работать три-четыре дня в неделю. Морин все равно не потянет полную ставку после болезни. Мне не привыкать, когда-то я уже помогала тебе вести дела. В название «Эр-энд-кей» пора вернуть «кей».

– Как ты будешь все успевать?

– Справлюсь. Моя задача – найти заказы, твоя – выполнить их. Помнишь? Так мы начинали.

– Да, отличная мысль. – Энтузиазма в его голосе не слышалось. – Ладно, утром обсудим.

– Морин говорила, у нас долги.

– Ей бы лучше помалкивать, – буркнул он. – Слушай, давай отложим до утра, а?

– Нам все время недосуг, словно бежим в разные стороны.

– Перестань! Ты же знаешь, такая пора – Рождество. Забот и без того хватает. Не драматизируй.

– Нет, дело не в поре, и Рождество тут ни при чем. Мы давно так живем, несколько месяцев, а то и больше. Я тебя почти не вижу. Ты раз в неделю – и то если повезет – приходишь к ужину, по выходным торчишь в офисе, и даже дома тебя не вытащить из кабинета!

– Запарка! – отмахнулся Роберт.

– В таком случае развей мои сомнения, скажи, что компания процветает.

– Да, у нас был трудный период, – вздохнул он. – А теперь я вышел на новых заказчиков. В новом году все пойдет гораздо лучше.

Как он вышел на новых заказчиков, Кэти прекрасно знала.

– И ты снова будешь пахать восемьдесят часов в неделю?

– Конечно! Работа есть работа, других вариантов нет. Свой бизнес требует жертв, и тебе это известно.

– И тем больше у меня оснований для выхода на работу. С нового года мы коллеги. А эту русскую можешь уволить.

Роберт скривился и замотал головой.

– В чем дело? – спросила она.

– Ни в чем. Просто я знаю, что будет. Ты поработаешь со мной неделю, от силы две, потом тебе понадобится отгул – причин сколько угодно: Тереза заболеет, или у Брендана концерт и нельзя опаздывать, или придет мастер чинить холодильник.

– Ах вот оно что! Переживаешь, что я буду ждать мастера?! – гневно воскликнула Кэти.

Роберту плевать на нее, он просто ищет отговорки!

– Ты будешь брать отгулы все чаще, – продолжил он, – и в скором времени все вернется на круги своя. И где мне тогда искать секретаршу?

– Ты упрекаешь меня в том, что мои дети мне важнее всего?

– Наши дети. И никто тебя не упрекает.

– Выглядит так, словно ты не хочешь со мной работать.

– Я этого не говорил.

Кэти взяла себя в руки. Разговор шел не так, как она ожидала.

– Роберт, послушай, я не хочу оставаться в стороне. У меня такое чувство… такое чувство, что мы отдаляемся друг от друга.

Роберт попробовал взять ее за руку, но Кэти отдернула ладонь.

– Мы не отдаляемся, просто нам некогда. Рождество как-никак. Вот и все. И твой интерес к бизнесу мне по душе. – Он приподнял будильник с ночного столика и поднес к глазам. – Господи, ну давай завтра поговорим! Мне рано вставать.

– Хорошо, – выключая свет, согласилась Кэти. – Но учти, разговор не окончен.

– Прекрасно, – буркнул он.

– Прекрасно, – ответила она ему в тон.

В темноте, слушая, как выравнивается его дыхание, Кэти вдруг ясно поняла, что муж и близко не подпустит ее к делам, ведь компании помогает его любовница.

Воскресное утро началось с мигрени.

Сначала Кэти приготовила детям поесть, потом наряжала с ними елку. На Роберта рассчитывать не приходилось: он весь день провел в кабинете. Вечером Кэти заснула под старый хичкоковский фильм.

День прошел, а разговор они так и не продолжили.

Глава 17
Понедельник, двадцать третье декабря

– Ты не занята сегодня вечером? – Кэти прижала трубку плечом и рылась в шкафу, соображая, что надеть. – Прости, что без предупреждения…

– У меня ничего важного. Что ты хотела? – Шейла запыхалась, у нее играла музыка, кто-то оживленно разговаривал.

– Извини, у тебя гости, я не вовремя.

– Гости из двухмерного пространства. Видеотренировка. Методика «У станка». Упругие ягодицы обеспечены.

Каждое предложение она словно выдыхала.

– А то твоим ягодицам не хватает упругости, – не скрывая зависти, отреагировала Кэти. – Ты не могла бы посидеть с детьми? Не хочу еще раз просить Джулию…

– Не вопрос. Куда идешь? – Повисла пауза, щелкнул пульт телевизора. – Это как-то связано с Робертом?

– Да.

– Что ты задумала?

Кэти вытащила и бросила на кровать черную водолазку.

– В субботу я ездила к Морин Райан. Помнишь ее? Офис-менеджер в нашей компании?

– Помню, конечно. Классная тетка.

– Она все знала о связи Роберта, а мне ни слова не сказала, представляешь?!

– Ничего удивительного, – мягко возразила Шейла.

– Ты хочешь сказать, ты бы тоже… – ошеломленно начала Кэти. – Знай ты все, ты бы мне сказала?

– Честно?

– А как еще?

– Знай я наверняка, сначала поговорила бы с Робертом. И что известно Морин?

– Говорит, они вместе больше года. Встречаются по понедельникам в «Бостон-спортс-клаб» на Булфинч-стрит, потом ужинают вместе…

– Что ты задумала? – Голос Шейлы не допускал отговорок.

– Хочу увидеть их вместе. Только увидеть. Больше ничего. Обещаю.

– Я с тобой, – прозвучало в трубке.

– Но дети…

– Давно выросли. Вполне могут сами о себе позаботиться. Пару часов проведут одни, ничего страшного. В чем вообще дело? Они подростки. Брендану восемнадцать через несколько месяцев. Он уже мужчина.

– Я лучше сама…

– А если Роберт засечет твою машину? Или ты попадешь в аварию, когда отправишься домой в растрепанных чувствах? Короче, я с тобой. Сестра я тебе или кто?

– Значит, выбора у меня нет? – Голос у Кэти дрожал, но на душе стало легче. Ехать одна она боялась.

– Есть, конечно. Возьми с собой Джулию.

Сухой смех Кэти больше походил на лай и звучал совсем не весело.

– Поедем в моей машине, Роберт ее не знает, – продолжила Шейла. – Через час буду.

– Может, не стоит… – пробормотала Кэти.

– Не паникуй, – ответила сестра.

Сестры сидели в автомобиле Шейлы, потягивали «старбаксовский» капучино и наблюдали за происходящим в «Бостон-спортс-клаб». Окна на втором этаже шли от пола до потолка, открывая вид на сверкающие тренажеры и запыхавшихся посетителей.

«Ауди» Роберта была припаркована в густой тени у изгороди, бок о бок с серебристым «БМВ». Мест на стоянке было хоть отбавляй, но на пустом пятачке две машины стояли рядом. Кэти вытянула шею, чтоб рассмотреть «БМВ» получше. Не это ли машина Стефани?

– Обзор отсюда прекрасный. – Шейла пристроила свою «Хонду» на углу улицы: вход в здание находился слева от них, машина Роберта – справа. – Как интересно! Будто мы сыщики!

Она выключила двигатель, печка работать перестала, и салон постепенно остывал.

– Интересно, долго нам так сидеть?

– По словам Морин, они выходят оттуда где-то в восемь.

Шейла с интересом вглядывалась в спортзал.

– При всей моей преданности фитнесу я бы не стала проводить в спортзале вечер перед сочельником. В этом есть что-то нездоровое.

– Ну да, куда лучше в обществе сестры-истерички шпионить за ее мужем-бабником! Весьма достойное занятие. – Кэти улыбнулась. – Есть масса других способов увлекательно провести двадцать третье декабря. Наверняка вы с Аланом что-нибудь запланировали?

Шейла молча включила «дворники», и они зашуршали по ветровому стеклу, сметая поток оседающих снежинок.

– Ничего такого, что нельзя отменить. – Младшая сестра блеснула белоснежной улыбкой. – И вообще, полезно иногда сбивать мужчин с толку, пусть поволнуются.

– Может быть, в этом моя ошибка? Роберт перестал меня разгадывать, я была слишком предсказуема, слишком понятна.

– Нет у тебя никаких ошибок. Ты воспитала двух прекрасных детей, создала дом, освободила Роберта от всех обязанностей, дала ему возможность вплотную заняться бизнесом. Это и есть партнерство.

Кэти глядела из темного салона на уличные огни и вслух задавала вопросы, мучившие ее с тех самых пор, как она увидела в телефоне имя Стефани Берроуз.

– Все время спрашиваю себя, что я сделала не так? Можно было его удержать?

– А ты хочешь его удержать?

– Не знаю, – вздохнула Кэти. – Все это так неожиданно. Хочется все спокойно обдумать, а в голову лезут вопросы о доме, о компании, о детях…

– Это все потом. Сосредоточься на себе. Чего хочешь ты?

– Н-не знаю. Не уверена. Когда Морин сказала, что у них любовь… я его возненавидела – и тут же захотела вернуть. Захотела, чтоб он ее бросил. Бросил ту, которая украла его у меня, – прошептала Кэти и тряхнула головой. – Что со мной происходит?

– Значит, будь это просто секс, тебе было бы легче?

– Ну да. Одно дело – спать с кем-то, но любить… Если он любит, если он к ней привязан – это настоящее предательство.

«Дворники» опять заскрипели по ветровому стеклу. Шейла отпила кофе и повернулась к сестре.

– Алан женат, – тихо произнесла она.

– Твой новый бойфренд, Алан? – недоуменно уточнила Кэти.

– Двадцать лет в браке, трое детей, – ничего не выражающим тоном подтвердила Шейла.

– О чем ты думала?! – Кэти отпрянула, в ужасе глядя на сестру.

Шейла смотрела вдаль, по лицу бежали красно-белые отблески рождественских огней.

– Когда мы познакомились, я об этом не знала. Какое-то время он держал все в тайне, но догадаться не сложно. У женатых свободное время ограничено. На выходных не встретишься, на праздники – даже не мечтай. Разгадка ясна. Только вот… с ним было хорошо. Мы здорово проводили время. Он умел смешить. Мне столько раз попадались инфантильные мальчики, а тут наконец серьезный мужчина. Я хотела, чтоб рядом был кто-то солидный, кто позаботится обо мне, отнесется с уважением.

– Но у него семья…

– Знаю. Я же не собиралась за него замуж, моя свобода мне дороже. Роль любовницы меня вполне устраивает. Мы классно проводим время: вкусная еда, потрясающий секс. Как будто нам по двадцать лет, только денег теперь достаточно, и кредитки облегчают жизнь.

– Его жена знает?

– Понятия не имею… Может быть.

– Кошмар! Ты не представляешь, каково мне пришлось. Как можно подвергнуть другую женщину такой пытке?!

– Все шло хорошо, пока он не заговорил о любви. А теперь он хочет уйти от жены и детей, подумывает о разводе. Хочет на мне жениться, – дрогнувшим голосом произнесла Шейла. – Ты только подумай: я – и замужняя жизнь!

– Так ты его не любишь?

– Нет, конечно! – горячо подхватила Шейла. – Симпатия есть, но никакой любви! Сегодня я как раз собиралась поговорить с ним, разорвать отношения, пока он не наделал глупостей, не признался во всем жене. А то в последнее время он начал фантазировать, как славно мы проведем медовый месяц… тут меня и осенило, хотя я не самая догадливая.

Кэти била мелкая дрожь, но холод был ни при чем. Она не верила собственным ушам. Родная сестра, Шейла, младшенькая – любовница женатого человека. Но она ведь не из плохих, не дрянь. Она не вышла на охоту за женатым, наоборот, делает все, чтобы он остался в семье.

– Только не говори, что мне не следовало с ним связываться, – вздохнула Шейла. – Я не маленькая, знала, что делала. И то, что он женат, меня не остановило, понимаешь?

– Но почему? Почему ты его сразу не бросила?!

– Кто же знает? Всем нам хочется того, чего нельзя.

– А тебе его жену не жалко?

– Нет. Если бы он ее интересовал, если б ей было не все равно, он и не посмотрел бы в мою сторону.

Кэти отвернулась. Не в этом ли дело? Не потому ли охладел Роберт, что она сама потеряла к нему интерес?

– Вон они, идут, – сказала Шейла.

Человек, за которого она вышла замуж.

Он сделал ей предложение. Они обменялись клятвами у алтаря.

Он перенес ее через порог и предавался с ней страсти.

От него она забеременела. Он держал ее за руку во время родов.

Человек, с которым она покупала дом, поднимала бизнес, поддерживала семейный очаг.

Человек, знакомый до последней родинки.

Она стирала ему белье, брала за руку, целовала в губы.

Человек, которого она любила, которому доверяла.

Ее муж.

Ее муж держал за руку другую.

Роберт возник в дверях спортклуба.

Рядом с ним шла женщина.

Красивая, стройная, с сияющим взглядом и ослепительной улыбкой.

Стефани Берроуз.

Они шли, держась за руки, без перчаток, сплетя пальцы. Шли бок о бок, легко, в такт друг другу. Достаточно одного взгляда, чтобы понять – вот счастливая пара.

Оба смеялись.

Кэти не могла вспомнить, когда в последний раз они с Робертом смеялись вместе, когда так легко и непринужденно держались за руки.

Парочка шла прямиком к двум машинам. Фары на обеих мигнули в унисон: хозяева одновременно нажали на пульты, и это вызвало очередной взрыв радостного смеха, зазвеневшего в морозном воздухе.

Роберт распахнул перед Стефани дверцу серебристого «БМВ», в салоне автоматически зажегся свет. Стефани бросила спортивную сумку на пассажирское место и повернулась к Роберту. Она обвила его шею, притянула к себе его голову – и поцеловала. Он опустил свою сумку на землю и обеими руками притянул к себе Стефани.

Поцелуй был долгим, но Кэти решила не отворачиваться. Чужая женщина жадно целовала ее мужа, а он не менее страстно отвечал на поцелуй.

Наконец они оторвались друг от друга. Стефани села в машину, помахала рукой и уехала. Роберт подхватил сумку и направился к «Ауди».

Кэти достала мобильник и нажала на срочный вызов.

– Ты что? – зашипела Шейла, пытаясь отнять телефон.

Роберт ответил на звонок.

– Привет, это я, – на удивление ровным голосом заговорила Кэти.

Роберт стоял всего в сотне ярдов от нее.

– Хотела узнать, когда ты будешь дома?

Он взглянул на часы.

– Я как раз выхожу из офиса, буду минут через сорок.

Руки у Кэти затряслись.

Сестра отобрала у нее телефон и отключила связь.

– И что теперь? – спросила Шейла, глядя вслед Роберту.

– Завтра я встречусь со Стефани Берроуз. – Голос Кэти звучал твердо, с холодной решимостью. – Мне надо с ней поговорить.

– Думаешь, это правильно?

– Не знаю, правильно или нет, мне все равно. Я должна с ней поговорить.

– Это все обострит, – заключила Шейла.

– Это поставит все на свои места, – сухо возразила Кэти, не веря своим словам.