Текст книги "Международно-правовые стандарты в уголовной юстиции Российской Федерации. Научно-практическое пособие"

УПК РФ впервые ввел институт реабилитации. Глава 18 УПК РФ, раскрывая содержание этого института, включает в понятие реабилитации право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление социальных прав. Но в отличие от международных стандартов, вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме, независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда (ст. 133 УПК РФ). То есть причинитель вреда полностью устраняется от возмещения ущерба, причиненного по его вине.

Несколько иначе, что, на наш взгляд, более соответствует принципу справедливости, эта проблема решается вышеназванными международными актами.

Устанавливая общее положение о возмещении государством ущерба, незаконно нанесенного в результате судебного решения или поведения судьи при осуществлении правосудия, одновременно предусматривается возможность потребовать в определенные сроки возмещения судьей ущерба по решению суда «в случае грубого и непростительного незнания им норм, в рамках которых он осуществлял свою деятельность».

Но возможность требовать от судьи возмещения причиненного по его вине ущерба нельзя рассматривать в качестве основания привлечения к юридической ответственности. «Основные принципы независимости судебных органов» называют наделение судей иммунитетом от судебного преследования за финансовый ущерб, причиненный в результате неправильных действий или упущений, имевших место при рассмотрении дела. Таким образом, возмещение государством причиненного ущерба при осуществлении правосудия не исключает возложения такой же обязанности на лиц, по вине которых ущерб был причинен, и эти нормы международных стандартов могут быть восприняты при дальнейшем совершенствовании уголовно-процессуального законодательства.

В некоторых вопросах российское законодательство пошло дальше международных стандартов и в большей степени обеспечивает самостоятельность судебной власти.

В ходе судебной реформы в России поставлена и решена задача об исключении влияния законодательной и исполнительной властей на судебную власть. Именно в этом усматривалась самостоятельность судов и независимость судей. В рамках судебной системы происходит отбор, назначение судей, привлечение их к ответственности. Между тем международными стандартами, в частности, Европейской хартией о статусе судей, допускается создание независимого органа – «инстанции исполнительной и законодательной власти», включающей в свой состав не менее половины судей, которая выступает как бы в качестве арбитра при разрешении конфликтных ситуаций и защите прав судей. О деятельности «инстанции» можно судить по характеру ее полномочий. В такую инстанцию может обратиться судья, если считает, что его независимости или самостоятельности правосудия наносится ущерб. Эта же инстанция принимает решение о назначении судьей отобранного кандидата и направлении его в конкретный суд. Она же принимает решение о привлечении судьи к ответственности за невыполнение им должностных обязанностей. Представляется, что участие представителей законодательной и исполнительной власти в решении каких-либо вопросов, касающихся организации и деятельности судов, является нарушением принципа самостоятельности судов и независимости судебной власти. Российский законодатель исключил такую возможность, предусмотрев решение подобных вопросов в рамках судебных органов – квалификационных коллегий судей.

§ 4. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации и международные стандарты

Международные стандарты оказывают воздействие на внутригосударственное право посредством их применения при толковании более общих норм. Как отмечает С. Ю. Марочкин, «современной динамике развития мира соответствовало бы применение международного права в сфере государственной юрисдикции непосредственно в правореализующей практике, прежде всего через судебную систему государства»[40]40
  Марочкин С. Ю. Международное право: 60 лет после создания Организации Объединенных Наций // Журнал российского права. 2006. № 3. С. 127.


[Закрыть].

Конституционный Суд РФ является государственным органом, который осуществляет толкование норм российского права с учетом международных стандартов. М. В. Скирда провел анализ практики применения Конституционным Судом международных правовых актов в сфере уголовного правосудия за период с 1992 по 2006 г. По его данным, Суд при рассмотрении 44 решений применил документы ООН в сфере уголовного правосудия. В решениях Конституционного Суда использовано 13 документов, принятых ООН в сфере уголовного правосудия. В 17 решениях Суда применены положения Декларации основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью; в 11 решениях – Свода принципов защиты всех лиц, подвергающихся задержанию или заключению в какой бы то ни было форме; в 3 решениях – положения Процедуры эффективного осуществления основных принципов независимости судебных органов и Основные принципы независимости судебных органов[41]41
  См.: Скирда М. В. К вопросу о влиянии актов Конгрессов ООН по предупреждению преступности и уголовному правосудию на правовую систему Российской Федерации // Российский судья. 2007. № 7.


[Закрыть].

Конституционный Суд РФ оценивает нормативно-правовой акт исключительно с точки зрения его соответствия конституционным положениям, не осуществляет контроль за соответствием действующего российского законодательства международным стандартам и не проверяет соответствие обязательных для Российской Федерации норм международного права Конституции РФ. Но благодаря международно-правовым актам он определяет нормативное содержание основополагающих конституционных прав и степень их соблюдения с учетом международных стандартов.

Правовые позиции Конституционного Суда РФ, подтверждающие незыблемость конституционного принципа самостоятельности суда, несменяемости и независимости судей, основываются не только на Конституции, но и на принципах, сформулированных международными правовыми нормами.

Предметом рассмотрения Конституционного Суда неоднократно были жалобы судей, лишенных полномочий, либо не рекомендованных квалификационными коллегиями к избранию после окончания первоначального срока, либо привлеченных к уголовной ответственности. Во всех этих случаях жалобы обосновывались нарушением действующим законодательством конституционных принципов несменяемости и неприкосновенности судей.

В правовых позициях Конституционного Суда по жалобам на нарушение конституционных принципов обращалось внимание, что несменяемость и неприкосновенность судей обеспечивают самостоятельность и независимость судебной власти. Но они предполагают повышенную ответственность судей, особые квалификационные и иные требования. Это обязывает законодателя к установлению специального порядка прекращения полномочий судьи и особой процедуры привлечения судьи к уголовной ответственности.

Такой подход подчеркивает Суд в одном из своих постановлений, корреспондирует международным стандартам и рекомендациям в сфере правосудия[42]42
  Постановления Конституционного Суда РФ от 18.10.2011 № 23-П по делу о проверке конституционности положений ст. 144, 145 и 448 УПК РФ и п 8 ст. 16 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» в связи с жалобой гражданина С. Л. Панченко.


[Закрыть].

Наиболее часто, рассматривая дела о нарушении независимости судей, Конституционный Суд обращается к Бангалорским принципам поведения судей (2006 г.). Наряду с рекомендацией по вопросам независимости судей и Основными принципами независимости судебных органов, они устанавливают особые требования, предъявляемые к судьям как носителям судебной власти. В постановлениях Конституционного Суда излагается содержание этих принципов. Таким образом, они положены в основу правовой позиции Суда. Это видно на примере Постановления от 18 октября 2011 г. № 23-П, в котором приведены положения Бангалорских принципов. «Имея в виду постоянное внимание со стороны общественности, – отмечается в них, – судья сознательно, по доброй воле принимает на себя необходимые для поддержания достоинства судебной власти ограничения, которые рядовые граждане могут рассматривать как обременительные, и не вправе совершать поступки, которые позволяли бы усомниться в его профессиональной добросовестности». Далее приводятся положения рекомендации по вопросам независимости судей. «Если же судья выполняет свои обязанности неэффективно и ненадлежащим образом или если с его стороны имеют место дисциплинарные нарушения, государство должно принимать не наносящие ущерба независимости судебных органов необходимые меры; при этом судья не может быть снят с должности до достижения возраста обязательного выхода на пенсию без веских на то оснований. Такие основания должны точно определяться законом и не могут быть обусловлены неспособностью судьи выполнять свои функции, совершением уголовного правонарушения или серьезным нарушением дисциплинарных норм». Основные принципы независимости судебных органов допускают временное отстранение судьи от должности или увольнение только по причине неспособности выполнять обязанности судьи или поведения, не соответстующего занимаемой должности.

Нормы международных стандартов приведены столь подробно, чтобы показать, в какой степени они определяют правовую позицию Конституционного Суда.

24 марта 2009 г. Конституционный Суд вынес постановление по делу В. Н. Рагозина, который после окончания трехлетнего срока, в течение которого работал в должности судьи Арбитражного суда Республики Коми, участвовал в качестве единственного кандидата в конкурсе на замещение вакантной должности того же суда. Квалификационная коллегия судей Республики Коми рассмотрела заявление В. Н. Рагозина, заслушала председателя Арбитражного суда Республики Коми и его заместителя, давших ему положительную характеристику, тем не менее, не рекомендовала его на должность судьи Арбитражного суда Республики Коми, как не прошедшего конкурс и не набравшего необходимого числа голосов.

Конституционный Суд, принимая жалобу, руководствовался статьями Конституции, возлагающими на государство соблюдение и защиту прав и свобод граждан, гарантирующие независимость, несменяемость и неприкосновенность судьи. При этом Суд ссылается на положения ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой каждый, в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему обвинения в совершении преступления, имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом.

Суд ссылается также на Бангалорские принципы поведения судей и положения Европейской хартии о статусе судей. Последняя характеризует инстанцию, участвующую в решении вопроса о назначении на должность судьи, в том числе, если процедура отбора судей предусматривает испытательный срок, как независимую инстанцию, которая принимает решения, предполагающие обоснование предложений относительно как рекомендации на должность, так и отказа в рекомендации. Правовая позиция Конституционного Суда неоднократно подтверждала, что отказ в представлении для назначения судьи на должность без ограничения срока полномочия должен мотивироваться объективными обстоятельствами, которые препятствуют такому назначению и которые были выявлены в течение трехлетнего срока осуществления им полномочий судьи. По результатам рассмотрения этого дела Конституционный Суд признал решение в отношении заявителя подлежащим пересмотру[43]43
  Постановление Конституционного Суда РФ от 24.03.2009 № 6-П по делу о проверке конституционности положений п. 8 ст. 5, п. 6 ст. 6 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» и п.1 ст. 23 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» в связи с жалобой гр. В. Н. Рагозина.


[Закрыть].

Влияние международных стандартов на правовую позицию Конституционного Суда можно проследить на примере возможности привлечения судьи к уголовной ответственности.

Международные стандарты, сформулированные в Бангалорских принципах поведения судей, рекомендации по вопросам независимости судей и в Основных принципах независимости судебных органов, принимались во внимание Конституционным Судом РФ при определении его позиции о соответствии Конституции, УПК РФ и Закон «О статусе судей в Российской Федерации», если уголовное дело по ст. 305 УК РФ возбуждалось в отношении судьи, при условии что вынесенное им судебное решение вступило в законную силу и вышестоящими судебными инстанциями не было отменено.

Статья 305 УК РФ устанавливает уголовную ответственности за вынесение судьей заведомо неправосудного приговора, решения или иного судебного акта. УПК РФ (ст. 144, 145, 448) предоставляет право органу предварительного расследования рассматривать сообщения о совершении преступления судьей, проверять такие сообщения и по результатам проверки принимать решение о возбуждении уголовного дела. В отношении судей федеральных судов такие решения принимаются председателем Следственного комитета РФ с согласия Высшей квалификационной коллегии судей РФ.

Пункт 8 ст. 16 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» наделяет квалификационные коллегии судей правом внесения представления о даче согласия на возбуждение в отношении судьи уголовного преследования по любой статье УК РФ. Таким образом, квалификационная коллегия имеет право давать согласие на возбуждение в отношении судьи уголовного преследования по ст. 305 УК РФ в случае, когда сам судебный акт, вынесенный судьей, не отменен как незаконный и необоснованный, а потому не признан в качестве неправосудного.

Возможность возбуждения уголовного дела в отношении судьи по ст. 305 УК РФ, несмотря на то что вынесенный этим судьей судебный акт вступил в законную силу, не был отменен вышестоящей судебной инстанцией, следовательно, не признан неправосудным, явилась основанием оспаривать конституционность положений вышеуказанных норм.

Конституционный Суд признал несоответствие Конституции этих норм в той мере, в какой ими допускается возбуждение в отношении судьи уголовного дела за вынесение им заведомо неправосудного судебного решения в случае, когда соответствующий судебный акт, вынесенный этим судьей, вступил в законную силу и не был отменен вышестоящими судебными инстанциями. Одновременно предписано внести в действующее законодательство необходимые изменения[44]44
  Постановления Конституционного Суда РФ от 18.10.2011 по делу о проверке конституционности положений ст. 144, 145 и 448 УПК РФ п. 8 ст. 16 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» в связи с жалобой гр. С. Л. Панченко.


[Закрыть].

Обосновывая свою правовую позицию в постановлении от 18 октября 2011 г., Суд в очередной раз обращается к международным стандартам – Бангалорским принципам поведения судей, рекомендации по вопросам независимости судей и неоднократно упоминаемым ранее Основным принципам независимости судебных органов, подчеркивая их значение в обеспечении независимости судей, особые требования к судье как носителю судебной власти. В то же время несменяемость и неприкосновенность судьи обеспечивают независимость и неприкосновенность судебной власти. Именно поэтому, отмечается в Постановлении, устанавливается особый порядок прекращения полномочий судьи и особая процедура привлечения судьи к уголовной ответственности. «Такой подход корреспондирует международным стандартам и рекомендациям в сфере правосудия», и подтверждает это, приводя нормы вышеуказанных международных актов.

Признавая несоответствие Конституции ст. 144, 145, 448 УПК РФ и п. 8 ст. 16 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации», Конституционный Суд РФ постановил, в целях совершенствования правового регулирования порядка привлечения судей к уголовной ответственности и обеспечения гарантий справедливости и эффективной судебной защиты, внести в действующее законодательство необходимые изменения.

Классическим примером влияния международных стандартов на правовую позицию Конституционного Суда является решение вопроса о возможности применения на территории Российской Федерации смертной казни.

Смертная казнь является исключительной мерой наказания (ст. 59 УК РФ). В качестве исключительной меры наказания впредь до ее отмены она может устанавливаться федеральным законом за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей (ч. 2 ст. 20 Конституции РФ).

Конституционный Суд определил свою правовую позицию о возможности применения смертной казни на территории Российской Федерации.

Постановлением Конституционного Суда от 2 февраля 1999 г. назначение смертной казни приостановлено до введения в действие соответствующего федерального закона, обеспечивающего на всей территории Российской Федерации каждому обвиняемому в преступлении, за совершение которого установлена смертная казнь, право на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей[45]45
  Постановление Конституционного Суда РФ от 02.02.1999 по делу о проверке конституционности положений ст. 41 и ч. 3 ст. 42 УПК РСФСР, п. 1 и 2 постановления Верховного Совета РФ от 16.07.1993 «О порядке введения в действие Закона РФ «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР «О судоустройстве РСФСР», УПК РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях» в связи с запросом Московского городского суда и жалобами ряда граждан» // Вестник Конституционного Суда РФ. 1999. № 3.


[Закрыть].

Правовая позиция Конституционного Суда основана на том, что суд присяжных ко времени принятия постановления существовал в порядке альтернативного судопроизводства лишь в нескольких субъектах Федерации.

В этих условиях практически невозможно было обеспечить всем лицам, совершившим тяжкие преступления против жизни, гарантированного ч. 2 ст. 20 Конституции права на рассмотрение их дела судом с участием присяжных заседателей. Следовательно, на территориях тех субъектов Российской Федерации, где были созданы суды присяжных, обвиняемые в преступлениях, за совершение которых установлена смертная казнь, при определении меры наказания ставятся в неравное положение по сравнению с обвиняемыми в таких же преступлениях на территориях, где суд присяжных не функционировал.

В то же время Конституцией (ч. 1 ст. 46) каждому равным образом гарантируется судебная защита его прав и свобод.

Части 1 ст. 46 Конституции корреспондируют положения ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах (1966 г.), а также ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 г.). Указанными международными нормами установлено право каждого при рассмотрении предъявленного ему обвинения на справедливое публичное разбирательство дела в разумный срок компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Это означает, что рассмотрение дел должно осуществляться именно законно установленным составом суда. Из этого Суд делает вывод, что передача дела из одного суда в другой может осуществляться лишь в рамках судебной процедуры и при наличии указанных в процессуальном законе точных оснований, по которым дело не может быть рассмотрено в том суде, к подсудности которого оно отнесено законом. Действующее законодательство не предусматривает ни таких оснований, ни порядка передачи дела в другой суд при отсутствии коллегии присяжных заседателей в суде, к территориальной подсудности которого отнесено дело о преступлении, за совершение которого установлено наказание в виде смертной казни.

Основываясь на Конституции и международных нормах, Конституционный Суд обосновывает недопустимость передачи дел без учета их подсудности.

Но если в постановлении от 2 февраля 1999 г. Суд руководствуется в основном конституционными нормами, то в определении от 19 ноября 2009 г., по существу отменившем смертную казнь, основной акцент сделан именно на международные нормы и ими определяется правовая позиция Конституционного Суда.

Как следовало из постановления от 2 февраля 1999 г., возобновление назначения на территории России смертной казни возможно при выполнении двух условий: 1) введение суда присяжных на всей территории Российской Федерации и 2) принятие Федерального закона, обеспечивающего на всей территории Российской Федерации каждому обвиняемому в преступлении, за совершение которого в качестве исключительной меры наказания установлена смертная казнь, возможность реализации права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей. До принятия такого закона наказание в виде смертной казни назначаться не может независимо от того, рассматривается ли дело судом с участием присяжных заседателей, коллегией в составе трех профессиональных судей или судом в составе судьи и двух народных заседателей.

К 2001 г. эти требования были выполнены.

Федеральным законом «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» гарантировалось право обвиняемого на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей, в том числе по обвинению в преступлении в качестве исключительной меры наказания, за которое предусмотрена смертная казнь. С 1 января 2010 г. суды присяжных начали действовать на территории Чеченской Республики, последнем субъекте Российской Федерации, где таких судов ранее не было.

Тем самым, все препятствия к возобновлению действия ст. 59 УК РФ были устранены.

Правовым основанием для ее отмены могло быть принятия федерального закона о внесении изменения в УК РФ, которым ст. 59 УК была бы признанной утратившей силу.

Однако этого не произошло, и законодательный акт заменен решением Конституционного Суда. Определением от 19 ноября 2009 г. Конституционный Суд по существу отменил назначение смертной казни и, тем самым, фактически признал утратившей силу ст. 59 УК РФ. Правовая позиция Суда обосновывается тем, что «в результате длительного моратория на применение смертной казни сформировались устойчивые гарантии права человека не быть подвергнутым смертной казни, и сложился конституционно-правовой режим, в рамках которого – с учетом международно-правовой тенденции и обязательств, взятых на себя Российской Федерацией, происходит необратимый процесс, направленный на отмену смертной казни»[46]46
  Определение Конституционного Суда РФ от 19.11.2009 № 1344-О-Р «О разъяснении п. 5 резолютивной части постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 02.02.1999 № 3-П по делу о проверке конституционности положений ст. 41 и ч.3 ст. 42 УПК РСФСР, п. 1 и 2 постановления Верховного Совета РФ от 16.07.1993 «О порядке введения в действие Закона РФ «О внесении изменений и дополнений в Закон РСФСР «О судоустройстве РСФСР», УПК РСФСР, Уголовный кодекс РСФСР и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2009. № 7.


[Закрыть]. Таким образом, правовая позиция Конституционного Суда основывается на гарантиях прав человека, международных актах и обязательствах Российской Федерации.

В постановлении Конституционного Суда приводятся международные правовые акты, свидетельствующие об устойчивой общемировой тенденции к отмене смертной казни, вплоть до полного ее запрета[47]47
  Протокол № 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод относительно отмены смертной казни; Второй факультативный протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах, направленный на отмену смертной казни; протокол к Американской конвенции о правах человека об отмене смертной казни и др. Свидетельством этой общемировой тенденции служат также принятые Генеральной ассамблеей ООН резолюции 62/149 от 18.12.2007 и 63/168 от 18.12.2008, призывающие государства – члены ООН ограничивать применение смертной казни и сокращать число преступлений, за совершение которых она может назначаться, а также ввести мораторий на приведение смертных приговоров в исполнение. – Прим. авт.


[Закрыть]. Свидетельством этой тенденции служат также резолюции, принятые Генеральной ассамблеей ООН 18 декабря 2007 г. и 18 декабря 2008 г., призывающие государства – члены ООН ввести мораторий на приведение смертных приговоров в исполнение.

Выраженное Российской Федерацией намерение установить мораторий на приведение в исполнение смертных приговоров и принять иные меры по отмене смертной казни было одним из существенных оснований для ее приглашения в Совет Европы.

Именно обязательства Российской Федерацией, включая намерение «подписать в течение одного года и ратифицировать не позднее чем через три года после вступления в Совет Европы протокол № 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, касающийся отмены смертной казни в мирное время, и установить со дня вступления в Совет Европы мораторий на исполнение смертных приговоров», рассматривались международным сообществом как «принятые Россией обязательства и заверения об их выполнении». Это было неотъемлемым условием приглашения в Совет Европы, т. е. имеет существенное политико-правовое значение. Присоединившись к уставным документам Совета Европы, отмечается в постановлении Суда, Российская Федерация тем самым подтвердила свои заверения и обязательства, на условиях, исполнения которых состоялось ее приглашение в Совет Европы. Протокол № 6 подписан 16 апреля 1997 г., однако ратифицирован не был. Суд приводит ст. 18 Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г., в соответствии с которой, если государство подписало договор под условиями его ратификации, оно обязано воздержаться от действий, «которые лишили бы договор его объекта и цели».

Таким образом, делает вывод Конституционный Суд, Российская Федерация связана требованием ст. 18 Венской конвенции не предпринимать действий, которые лишили бы подписанный ею протокол № 6 его объекта и цели до тех пор, пока она официально не выразит свое намерение не быть его участником. Выполнение обязательства не лишать протокол № 6 – как подписанный, но не ратифицированный международный договор – его объекта и цели возлагается на государство в целом. Уже после того как Россия была принята в Совет Европы и подписала протокол № 6, российские суды в отдельных случаях выносили смертные приговоры. Это могло бы свидетельствовать о нарушении Россией ее обязательств по ст. 18 Венской конвенции в отношении протокола № 6. Однако, поскольку всякий раз смертная казнь в порядке помилования, осуществляемого Президентом РФ на основании ст. 89 (пункт «в») Конституции, заменялась другим наказанием, не связан ным с лишением жизни, это позволило государству избежать нарушения своих международно-правовых обязательств.

В дальнейшем, отмечается в постановлении, Конституционный Суд неоднократно рассматривал обращения, поступавшие от лиц, которым уже после подписания Россией протокола № 6 вынесенное судом наказание в виде смертной казни заменялось в порядке помилования пожизненным заключением и которые ссылались не только на Конституцию РФ, но и на протокол № 6. По этим обращениям Конституционным Судом, начиная с 2006 г., был вынесен ряд определений, в которых указывалось, что в связи с подписанием Российской Федерацией протокола № 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод относительно отмены смертной казни и принятием постановления от 2 февраля 1999 г. в настоящее время на территории Российской Федерации наказание в виде смертной казни назначаться не может.

Одним из конституционных принципов является обеспечение доступа к правосудию.

Основываясь на конституционных нормах, Конституционный Суд РФ определяет доступ к правосудию как право, которое должно отвечать требованиям справедливости и обеспечивать эффективное восстановление в правах, и право на независимый и беспристрастный суд как необходимое условие справедливого правосудия[48]48
  Постановление Конституционного Суда РФ от 06.04.2006 № 3-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального конституционного закона «О военных судах Российской Федерации», федеральных законов «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса РФ» и УПК РФ в связи с запросом Президента Чеченской Республики, жалобой гр-ки К. Г. Тубуровой и запросом Северо-Кавказского окружного военного суда//Вестник Конституционного Суда РФ. 2006. № 3.


[Закрыть]. Доступ к судебным органам неразрывно связан с правом на независимый и беспристрастный суд как необходимое условие справедливого правосудия.

При обеспечении права граждан на законный суд в случаях рассмотрения дела с участием присяжных существенное значение приобретают личностные характеристики заседателей, их незаинтересованность в исходе дела и объективность. Это обеспечивается порядком привлечения граждан к исполнению в суде обязанностей присяжных заседателей и специальных гарантий их беспристрастности. Федеральный закон «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в РФ» определяет порядок отбора кандидатов в присяжные.

Особая ситуация сложилась в Чеченской Республике, на территории которой суды присяжных образованы только с 1 января 2010 г. Следовательно, до этого времени списки присяжных заседателей не составлялись. Между тем действующий на ее территории Северо-Кавказский окружный военный суд мог рассматривать уголовные дела в отношении военнослужащих, обвиняемых в преступлениях, совершенных на территории Чечни, судом с участием коллегии присяжных заседателей, сформулированной на основе списков кандидатов, в которых не представлены граждане, постоянно проживающие на территории Чеченской Республики. В результате граждане, не являющиеся военнослужащими, если они не обвинялись в совершении преступления на территории Чеченской Республики, не имели права на рассмотрение их дела судом с участием присяжных заседателей. Тем самым нарушались их права на судебную защиту, на участие в отправлении правосудия и на равный доступ к правосудию.

Поводом для обращения в Конституционный Суд послужило рассмотрение уголовных дел о тяжких преступлениях против жизни, совершенных на территории Чеченской Республики, Северо-Кавказским окружным военным судом.

Принимая решение по этому делу, Конституционный Суд подтверждает его общепринятым в международной практике пониманием доступа к правосудию, подчеркивая, что принципы беспристрастного доступа к правосудию и законного суда признаны международным сообществом в качестве фундаментальных. Приводится ст. 10 Всеобщей декларации прав человека о том, что каждый человек для обоснованности предъявленного ему обвинения имеет право на основе полного равенства на то, чтобы его дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом. Эти положения развиваются ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах.

Международные нормы в данном случае учитывались в решении конкретной ситуации. В постановлении по этому делу от 6 апреля 2006 г. Конституционный Суд разъяснил, что в силу общего принципа территориальной подсудности, списки кандидатов в присяжные для рассмотрения дела окружным военным судом необходимо составлять от каждого субъекта Российской Федерации, на территорию которого распространяется его юрисдикция. Причем коллегия присяжных заседателей должна формироваться из граждан, постоянно проживающих на территории того субъекта, где было совершено преступление. Отбор присяжных заседателей из граждан, в числе которых не представлены граждане, постоянно проживающие на территории субъекта Федерации, на которую распространяется юрисдикция соответствующего окружного военного суда и на которой было совершено преступление, создал бы опасность произвольного формирования коллегии присяжных заседателей для рассмотрения конкретного дела, и тем самым не обеспечивал бы справедливое разбирательство дела беспристрастным судом[49]49
  Постановление Конституционного Суда РФ от 06.04.2006 № 3-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального конституционного закона «О военных судах Российской Федерации», федеральный законов «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», «О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» и УПК РФ в связи с запросом Президента Чеченской Республики, жалобой гр-ки К. Г. Тубуровой и запросом Северо-Кавказского окружного военного суда // Вестник Конституционного Суда РФ. 2006. № 3.


[Закрыть].