Текст книги "Современные теории социального благополучия"

Идеи справедливости в эпоху Средневековья и Возрождения

В эпоху Средневековья в рамках доминирующего религиозно-теологического осмысления справедливости шла борьба, в которой противостояли и соперничали в главном официальные догматы церкви и ереси. Еретические учения в Средние Века и эпоху Возрождения были одним из факторов обновления представлений о справедливом и несправедливом. Кроме того, на уровне обыденного сознания населения формировались и воспроизводились в практике социальной жизни свои представления о справедливости на каждый день. Они очень дифференцировались по типам поселений, странам, национально-этническим группам.

Характерной особенностью эпохи Возрождения стало усиление и распространение трактовок справедливого и несправедливого в жизни общества и человека, которые связывались, преимущественно, с природными и культурными основами социального прогресса, развитием личности, ее творчества. В этой связи для понимания справедливости особое значение приобрела идея свободы и социального прогресса, служение которому стало рассматриваться одним из базовых оснований трактовки справедливости в обществе. Вместе с тем эпоха Возрождения и ее трактовки справедливости в главном характеризовали развитие событий на европейском континенте.

Религиозные и светские трактовки справедливости в эпоху Средневековья и Возрождения

Августин Блаженный (354–430 н. э.) – представитель раннего европейского средневековья. Он опирался на схоластические представления о развитии общества и человека. Основное произведение А. Блаженного «О граде Божьем» занимает особое место в ряду работ о справедливости. Общество он представляет как борьбу двух царств: царства грешного, языческого и царства божественного, христианского. В обществе при движении к справедливости, к порядку, правде определенное значение играет религия и религиозная власть в обществе. В своих доказательствах о современном ему обществе А. Блаженный опирается на трактовки справедливости Платона и Аристотеля.

Фома Аквинский (1225–1274 гг.) выступает как классовый защитник трактовки справедливости. Ф. Аквинский понимает справедливость как результат божественного влияния, как бытие Бога в человеке и обществе. В своем учении «Сумма теологии» он оперирует категориями потенциальное и актуальное. Потенциальное Ф. Аквинский характеризует как то, что в жизни человека несовершенно, незаконно, неустойчиво, зыбко, неявно. Актуальное он представляет как совершенное, устойчивое. Высшим выражением актуального предстает Бог как источник всякого оформления, осуществления, актуализации, и как сама актуализация, ее реальное бытие. В характеристике справедливости наиболее существенным является любовь к Богу как высшая форма справедливости. По мнению Ф. Аквинского, божественный закон не должен подавлять естественный закон, а должен с ним сосуществовать. В этом Ф. Аквинский видел высшую справедливость. В работе «О правлении государей» Ф. Аквинский говорил о справедливой оптимальной и несправедливой форме сосуществования людей и государей. Он отмечает, что у народа есть право на восстание. Бунт – это естественное проявление справедливости. Он возможен и справедлив, когда нарушены естественный и божественный законы бытия людей.

Аверроэс (Ибн Фужд) (1126–1198 гг.) разработал теорию двойственности истины, научной веры и научного знания. Свободомыслие характеризуется как важнейшее средство теоретической борьбы за справедливость. Это учение Аверроэса уже тогда противостояло религиозно-теологической трактовке справедливости. Согласно учению Аверроэса, в природе и обществе царит строгая необходимость, объективная неизбежность, которая составляет основу для понимания справедливого и несправедливого. Эта объективная необходимость обусловлена требованием развития материальной и духовной жизни. Именно она представляется как воплощение справедливости. Аверроэс полагал, что к совершенству и справедливости нас ведет не аскетизм, не мистический экстаз, а подлинное научно-философское познание и деятельность, а также труд.

Сигер Брабанский (1240–1284 гг.) является крупным последователем Аверроэса в Европе. Он утверждал, что человечество вечно, но смертны душа и тело отдельного человека. Счастье/несчастье и справедливость/несправедливость возможны и в земной жизни, как награда/наказание за нарушение объективной необходимости, объективных требований бытия людей. Каждый человек в его жизни, следуя или не следуя объективной необходимости, может творить справедливое/несправедливое. На этой основе он определяет благо, добро и зло: то, что справедливо – это благо, добро; то, что несправедливо – это зло. Сигер Брабанский оказал сильнейшее влияние на таких величайших творцов эпохи Возрождения, как Данте и Пико Делла Мирандола.

Идеологом обездоленного крестьянства и предводителем крестьянской война в Германии являлся Томас Мюнцер. Его идеи справедливости носят ярко выраженный уравнительный характер. Он считал, что высшим проявлением справедливости является признание равенства людей друг другу в обществе. Его представления о справедливости связаны с религиозными воззрениями. Т. Мюнцер призывал к построению царства Божьего на Земле на основах справедливости и равенства.

Крестьянские восстания и войны, движение пролетариата создали позднее основу возникновения социалистических утопических идей, где проблемы справедливости повсеместно стали ключевыми, связанными с социально-классовой дифференциацией людей, решением проблем ликвидации и эксплуатации человека человеком.

Таким образом, в эпоху Средневековья и Возрождения начинают распространяться и доминировать традиции свободомыслия в трактовке справедливости. В эту эпоху широкое распространение получают традиции эпикурейства. Эпоха Возрождения сталкивается с формированием индустриальной цивилизации, капитализма, первое крупное выступление рабочих, обездоленного крестьянства против эксплуатации.

Осмысление проблем справедливости в Новое и Новейшее время

Отличительной чертой этого периода была реакция на авторитарные концепции закона, права и справедливости. Сильнейшее воздействие на концепции справедливости в этот период оказывало поразительно быстрое развитие естествознания, а движущей силой последнего считали применение метода, гарантировавшего математическую точность и достоверность результатов. В это время Р. Декарт пытался построить теорию познания и систему философии с помощью такого математического метода. Пифагор утверждал, что математика и этика равно достоверны. Наиболее разработанный и систематический вид имели доказательства Б. Спинозой автоматической природы моральных и политических принципов. Именно в его философии становится очевидной ошибочность идеи о дедукции принципов естественного права с помощью некоего псевдоматематического метода. Несмотря на геометрическую форму, в которую Б. Спиноза облекает свою этическую систему, очевидно, что он выходит далеко за пределы дедуктивного доказательства в попытке свести моральную справедливость к естественным законам, аналогичным законам естественных наук. Это была попытка рационализации очень высокого порядка, напоминающая идею стоиков об универсальном характере разума. Этика Спинозы также оказала влияние на философию индивидуализма, которая радикально переосмыслила понятие справедливости.

В Новое и Новейшее время продолжается начатый в эпоху Возрождения процесс дифференциации, детализации характеристики справедливости, с точки зрения разных форм общественного сознания и разных наук о человеке и обществе. Основными направлениями дифференциации характеристики справедливости в данную эпоху являлись:

• углубление философской светской трактовки справедливости;

• сохранение религиозной трактовки справедливости;

• совершенствование правовой трактовки справедливости;

• возникновение социологической трактовки справедливости;

• оформление социально-экономической трактовки справедливости, в основе которой лежало развитие капитализма.

Проблема справедливости в Новое и Новейшее время становится основой для революций этого периода. Она все более выдвигается в число наиболее значимых ценностей новой цивилизации.

Представители и школы в теории справедливости в Новое и Новейшее время

Данная эпоха охватывает период XVIII–XIX веков. Это время было плодотворным для разработки проблем справедливости многими учеными, общественными деятелями и политическими партиями. В это время к проблеме справедливости обращались Ж.-Ж. Руссо, Д. Дидро, Вольтер, Робеспьер, Т Мор, Т Кампанелла, И. Кант, Д. Юм, Н.Г. Чернышевский и др. [45; 8; 16; 22 и др.].

Гоббс (1588 – 1676 гг.) выступил против идеи о том, что справедливость можно определить через интуитивно воспринятые универсальные, абсолютные идеи. По Гоббсу, всякое политическое сообщество обладает в той или иной мере принудительными полномочиями, правом осуществлять насилие. Оно становится тем самым институтом господства, который может принимать грозный облик государства, наделенного неограниченной властью – государства всесильного, абсолютного. Метафорой такого института господства, такой непререкаемой государственной власти, по Гоббсу, является морское чудовище Левиафан. Согласно Гоббсу, определение справедливости должно учитывать весь контекст эмпирических фактов, относящихся к структуре власти и правления в обществе. Критика права и государства, принимаемая с позиций политической справедливости, приобретает значение нравственной критики господства. Она исследует условия и критерии справедливого господства, противопоставляет справедливые формы господства несправедливым и, опираясь на нравственные аргументы, указывает всевластному государству – Левиафану – на его границы.

Юм (1711–1776 гг.) отклонил как теологическое, так и «договорное» понимание справедливости. Его взгляды предвосхищают точку зрения современной прагматической школы в юриспруденции. Юм считал, что правила и нормы возникают в обществе для решения неизбежной утилитарной задачи ненасильственного согласования разнонаправленных интересов. Справедливость – поддержание порядка и стабильности с помощью этого баланса интересов. Поэтому Юм определяет справедливость, главным образом, в терминах регулирования отношений собственности [22].

Ж.Ж. Руссо (1712–1778 гг.), обосновывая теорию общественного договора, рассматривал в качестве социальной основы справедливости общую волю, которая «всегда справедлива и стремится к общественному благу». «Есть одна абсолютная всеобщая справедливость, проистекающая исключительно из разума» – говорил он в работе «Об общественном договоре» [16]. Ж.Ж. Руссо обосновывал право народа на восстановление нарушенной справедливости путем насильственного ниспровержения власти. Общественный договор – основа справедливости – не может произвольно и безнаказанно нарушаться никем, в том числе существующей властью.

Кант (1724–1804 гг.) подвел итоги философского развития идеи справедливости в XVI–XVIII столетиях. Он впервые дифференцировал моральную и правовую справедливость. Взгляды Канта на этот счет содержатся в трактате «Религия в пределах только разума» [8]. Отдавая должное Юму и влиянию его идей, он был озабочен претензией теологии и метафизики на знание смысла справедливости, якобы извлекаемого ими их Божьего разумения.

Кант утверждал, что человеческий разум автономен и не является неким вторичным источником для постижения законов природы или божественного разума. Что говорит разум человеку, то должно становиться для него законом; универсальность императивов разума не означает существования некоего сверхъестественного их источника, ибо для Канта любой такого рода «источник» непознаваем. Окончательная и универсальная природа законодательства разума обосновывается тем, что отрицать предписания человеческого разума – значит, отрицать само существование и моральную природу человека. Таким образом, для Канта справедливость реализуется в таком общественном строе, где господствует признание следующего императива разума: последним критерием поступка является приемлемость стоящего за ним принципа в качестве универсального принципа, подходящего для всего человечества. Ничто иное не может быть оправдано, с точки зрения разума. Несмотря на все свое благочестие, Кант вполне реально смотрел на перспективу выполнения людьми этой заповеди. По его мнению, правовая справедливость должна насаждаться в обществе принудительным образом. Только в этом случае можно рассчитывать на осуществление моральной справедливости.

По вопросу о первенстве правовой справедливости перед моральной Кант высказал вполне определенное понимание различия и связи двух типов справедливости. Кантовский взгляд прямо противоположен любому учению о естественном праве, утверждающему, что правовая справедливость должна основываться на принципах божественной или моральной справедливости.

Конечная цель юридической справедливости – сделать возможным осуществление моральной справедливости, однако, юридическая справедливость не может принудить к моральной справедливости. «Но горе законодателю, который установления, направленные на этические цели, захочет осуществить путем принуждения! Таким путем он не только создал бы нечто прямо противоположное этическому, но подорвал бы и сделал неустойчивым даже политические основы» [8]. В условиях юридической справедливости человек свободен осуществлять моральную справедливость, а достижение свободы быть моральным есть осуществление юридической и политической справедливости.

Спенсер (1820–1903 гг.) в идее справедливости различает два элемента: положительный и отрицательный. Положительный элемент ее заключается в признании за каждым человеком права на беспрепятственную деятельность и на пользование теми благами, которые она приносит. Отрицательный элемент заключается в осознании того, что существуют пределы, обусловливаемые наличием других людей, которые имеют права, и уважение к которым является необходимым условием общественной жизни. Истинная справедливость возможна путем координации этих двух указанных элементов. Причем идеи равенства и неравенства применяются одновременно: первая – к границам, а вторая – к результатам человеческой деятельности [19].

Марксистская концепция справедливости была разработана и воспроизводилась в русле материалистической философии, главным образом, – исторического материализма [10]. С точки зрения марксизма, справедливость – «укутанное» в идеологическую оболочку выражение существующих экономических отношений, ее содержание и состояние зависят от существующего способа производства. В каждую историческую эпоху в соответствии с развитостью способа производства и соответствия ему производственных отношений в обществе, в жизни людей формируются адекватные им представления о справедливости и отношения справедливого/несправедливого.

Проводником, защитником, гарантом справедливости (относительно несправедливости) во всякую историческую эпоху в условиях определенной, исторически-конкретной общественно-экономической формации является исторически прогрессивный класс. Защита им своих интересов в рамках определенной общественно-исторической формации признается в марксизме относительной исторической справедливостью.

Подлинная справедливость – высшее выражение справедливости в обществе – возможна в условиях коммунистической общественно-экономической формации, т. к. только в условиях коммунизма возможна ликвидация эксплуатации человека человеком, а, следовательно, и всеобщая справедливость. Идеально справедливым обществом в марксизме считается такое общество, в котором свободное развитие каждого является условием свободного развития всех (Маркс, Энгельс «Манифест Коммунистической партии»).

Концепция справедливости Дж. Роулза является популярной современной теорией [15]. В своей книге «Теория справедливости» он воскрешает кантовское понятие общественного договора, согласно которому справедливость является априорным правом каждого индивидуума независимо от того, каковы его желания и интересы. Согласно утилитаризму, последние всегда должны играть решающую роль (при условии определенной математической выверенности). Согласно Дж. Роулзу, они должны быть выверены по абстрактному идеалу справедливости. Любое желание или любой интерес, которые ему противоречат, должны получить оценку, не с точки зрения выгод или невыгод, получаемых сторонами, а с той рациональной точки зрения, согласно которой, например, рабство ввиду его несправедливости не может оцениваться по степени пользы, которую оно приносит рабовладельцу.

Дж. Роулз включает понятие равенства в определение справедливости. Но в это определение включено понятие неравенства. Справедливость выступает, таким образом, мерой равенства и мерой неравенства между людьми. Люди, безусловно, должны быть равны в правах и это равенство должно быть закреплено законом. Они должны быть равны при распределении социальных ценностей. Однако, справедливым будет и неравенство, тогда это – неравное распределение, дающее преимущество тому, кто более талантлив и активен, достиг более масштабных результатов в деятельности.

Соответственно, определение справедливости, которое дает Роулз, распадается на два принципа:

1. Каждый человек должен обладать равным правом в отношении наиболее обширной системы равных основных свобод, совместимой с подобными свободами для всех остальных людей.

2. Социальные и экономические неравенства должны быть организованы таким образом, чтобы от них можно было бы разумно ожидать преимуществ для всех, а доступ к социальным положениям и должностям был бы открыт всем.

Суждения о справедливом и несправедливом, основанные на сформулированных Роулзом принципах, остаются в значительной степени интуитивными, поэтому предполагается, что их будут делать люди разумные, образованные и беспристрастные. Предпосылкой формирования чувства справедливости у соответствующих индивидов является здоровое, разумно устроенное общество.

Трактовки справедливости в религии и мифологии как формах общественного сознания

В истории развития общества в условиях перехода от одних типов общественного развития к другим всегда возрастало и возрастает внимание к проблемам справедливости. Это обусловлено еще и тем, что в эти периоды общественного развития усиливается роль мифологических трактовок справедливости.

Религиозное и мифологическое сознание перестало быть доминирующим в ХХ столетии, однако оно сохраняет свою существенную роль и в современном обществе. Поэтому современный социум воспроизводит огромное количество новых мифов, старых мифов, играющих важную роль в обществе вообще, в политической и экономической жизни, в частности.

Понимание мифотворчества и его распространенности в обществе заставляют более внимательно относиться к зарождению и распространению новых мифов, особенно социальных и политических. Миф мыслится современным сознанием вполне реальным, а не сказочным, и воспринимается людьми как возможная действительность. Мифологическое сознание в современном российском обществе представляется как основной способ объяснения и понимания происходящих преобразований. Особенно этот характерно для социальной мифологии, когда социальный миф предстает иллюзией, мечтой, неким идеалом, которые не имеют (или мало имеют) отношения к реальной жизни. Достижение гармонии в рамках мифа часто ориентирует человека на достижение нереальных и вообще сомнительных целей, которые обладают ярко выраженной эмоциональной привлекательностью. Мифологическое сознание – специфическая форма общественного сознания, которая продолжает существовать и на современном этапе развития человечества. Современный человек воспринимает миф как повествование, совокупность фантастически изображающих действительность идей. В современной мифологии объяснение сущности вещи и мира в целом сводится в основном к особым формам поиска ответа на вопрос об их месте и роли в функционировании социальной действительности.

Современный мир представляет собой сложное и противоречивое целое, т. к. круг тем, сюжетов, охватываемых мифами, – вопросы реальной жизни, актуальных и злободневных проблем человека, культуры, политического устройства, т. е. затрагивает широчайший, «глобальный» круг коренных вопросов мироздания. Поэтому современный миф уже выступает не как сумма и даже система наивных рассказов древних, а как определенная форма мировоззрения [12; 20, с. 37–44].

Основной спецификой мифологической формы сознания является его стереотипность. Именно эта черта определяет влияние мифов на представления о справедливости. Современное религиозное сознание дифференцировано на несколько религиозных течений. Именно это задает основание специфики различных религиозных трактовок справедливости.