Текст книги "Истории из другой жизни (сборник)"

Какой неожиданный сюрприз! Она улыбнулась мне! Какая красивая девочка… И я ей явно чем-то приглянулся, впрочем, как и она мне… Это, наверное, было нелепо и немного странно, но в играх и конкурсах стало совершенно ясно, что я нравлюсь Диане больше всех. Она явно предпочитала мое общество и всячески выделяла меня из шумной толпы смеющихся, одинаковых мальчишек. Диана совсем не знала меня и принимала за настоящего мальчика! Всем своим существом я чувствовал на себе ее взгляды и ощущал неподдельный интерес к своей персоне… Чем же я так заинтриговал ее? Неужели я и в самом деле так привлекателен, как ей кажется? Я очень худ, бледен и скромно одет, несмотря на то, что наша семья вовсе не бедствует… Давно не стриженые пряди волос падают мне на лицо, закрывая глаза, и я постоянно откидываю их назад, чтобы лучше рассмотреть все, что происходит вокруг… Это уже стало навязчивой привычкой – болезненно встряхивать головой, откидывая назад волосы. А может быть мое скованное поведение сильно отличается от того, что она привыкла видеть, и поэтому я кажусь ей столь загадочным?

Не замечаю, как оказываюсь в центре круга за руку с Дианой. Вокруг стоят девочки и мальчики, все они ждут чего-то. Я давно забыл, что мы должны были делать, поскольку в мою память врезалось совсем другое… Кто-то из детей крикнул: «Я не знаю этого мальчика! Как его зовут?» Диана спохватилась: «Да, да! Мы даже не знаем твоего имени! Как тебя зовут?» Она повернула ко мне разрумянившееся лицо и ждала ответа. Моим первым желанием было назвать себя Ником и до конца вечера оставаться мальчиком… Но это было бы обманом! Я не был настоящим мальчиком… К тому же отец строжайше запретил мне называть при знакомстве иное имя, кроме своего собственного! Его наказание могло быть ужасным: со мной попросту не будут разговаривать неделями, и в своей семье я стану изгоем, человеком-невидимкой, которого даже не позовут к столу на ужин… Я уже проходил подобный опыт наказания и повторять его мне совсем не хотелось! Я нашел глазами сестру, стоявшую в кругу детей, как бы спрашивая ее совета, но она лишь молча смотрела на меня, предоставляя право самому решать эту дилемму… «Меня зовут… Вероника», – поспешно сказал я, боясь передумать. На несколько секунд повисла тишина… Дети удивленно притихли, и отголоски веселья, доносившиеся откуда-то издалека, из мира взрослых, стали слышны отчетливее. Взрослые… Они никогда не поймут того, что произошло сейчас, и поэтому отголоски их веселья были совсем незначимы… Они не могли ни помочь, ни повлиять на что-то, они лишь мешали тишине звенеть и переливаться глубокими аккордами…

Я почти физически ощутил разочарование Дианы, которой понравился симпатичный мальчик, а вовсе не девчонка в потрепанных джинсах… Я сразу понял, что она покинет меня, едва ее взгляд упадет на что-то более стоящее, чем стриженная пацанка, так похожая на мальчика, худая и лохматая… И немного смешная… И конечно же, интересная только своей новизной, словно новая необычная игрушка, которую хочется рассматривать и держать в руках… долго… или совсем недолго. Пока не надоест… Я не ошибся: услышав мое девчоночье имя, Диана тотчас же потеряла ко мне всяческий интерес и больше уже не обращала на меня ни малейшего внимания. Все мои попытки еще хоть немного пообщаться с ней были обречены на неудачу. Я сталкивался лишь с ее холодным равнодушием, словно натыкался на каменную стену. Свою симпатию к этой девочке мне пришлось скомкать, как ненужный лист бумаги, и засунуть очень глубоко в душу, словно красивую, но невостребованную вещь…

Праздник, праздник… Печален твой конец. А ведь все могло быть совсем по-другому… Вот как бывает, когда ненужная ветошь закрывает волшебное зеркало, в котором отражена истинная суть явлений… И зачем я так бездумно сорвал покрывало с зеркальной поверхности?

* * *

Второй месяц зимы… Снег падает на землю тяжелыми хлопьями, скрывая все то, что некогда было живым и цветущим… Все окружающее превращается в безжизненную пустыню только для того, чтобы весной возродиться вновь… Я ненавижу снег, он несет покой и забвение… Это напоминает смерть, самое непостижимое из всего того, что мне пока не дано познать… Снежинки пробиваются сквозь приоткрытую форточку вместе с порывами ветра и, кружась, падают на пол, медленно превращаясь в капельки воды. Я наблюдаю за этим явлением со странной радостью. Снег… Если ты можешь растаять, значит, есть что-то сильнее тебя… Вода превращается в снег, снег в воду, весна сменяет зиму, осень лето… Все погибает и возрождается вновь уже в новом качестве. Странный круговорот…

Мама с сестрой уехали почти на все каникулы, и я отчаянно скучал дома в обществе отца, с которым мы почти не разговаривали. С Владой мы тоже стали общаться значительно реже по мере взросления… У нее появились новые занятия, сформировался свой круг общения, и встречи с друзьями стали регулярными. Она пропадала из дома все чаще, и время вдвоем мы проводили все реже… У меня же, в отличие от сестры, никакого круга друзей, увы, не наблюдалось – людей, желающих водить со мной дружбу, зная мои наклонности, попросту не было. Мальчишки не принимали меня за равного в их компании, а девчонки сторонились… С годами я замкнулся в себе, плохо шел на контакт с людьми, стал угрюмым и недоверчивым. Окружающие воспринимали это, как должное: какой же еще характер может быть у такого человека, как я? Только тяжелый и мрачный, и никакой другой… Я настолько свыкся со своим состоянием одиночества, что стал даже бояться впустить кого-то в свой замкнутый мир. Дни моей жизни сливались в безвременье, и я не ощущал, где начало, а где конец, и не отличал одного от другого. Лучше всего моему внутреннему состоянию в то время подходило понятие конца… Конец – это когда сердце тоскливо сжимается, и тишина вновь вступает в свои права… Начало – это радость, а конец – печаль… Все существует в единстве… Начало несет в себе признаки конца, и наоборот… Не значит ли это, что главным смыслом жизни является смерть? Или она всего лишь итог? А в чем же тогда смысл?

Отец оторвал меня от размышлений: «Встречай гостей, дочка! Их машина уже во дворе…». Гостей? Зачем нам гости? Я не люблю гостей, особенно незнакомых! Ведь при них я вынужден называть себя ненавистным мне женским именем, наблюдая за неподдельным изумлением на их лицах…

Гостями оказались коллега отца с дочерью. Отцу, видимо, тоже стало скучно, и он пригласил своего приятеля погостить дня два-три в нашем доме за городом. Узнав, что в нашей семье есть девочки, его друг прихватил с собой для компании свою дочку Ксению. Ей было 17 лет, а мне 16… Хлопоты, приветствия, какие-то подарки… Зачем все это? Ну вот и самое неприятное – знакомство! Мужчина спросил: «Что это за парнишка? Ты же говорил, что у тебя две дочки!» «Я Вероника!» – выпалил я сходу, предотвращая дальнейшие ненужные расспросы. Мужчина чуть приподнял бровь, но деликатно промолчал… А его дочь протянула мне руку и с улыбкой сказала: «А я Ксения. Привет!» И я с неохотой пожал ее ладонь…

Ксению определили в нашу с сестрой спальню на кровать Влады… В душе я был категорически против этого! Мне не очень-то уютно жилось в одной комнате даже с родной сестрой, а тут две ночи с чужой девушкой! Я не чаял, как их пережить… Однако Ксения оказалась очень легкой в общении, доброжелательной и раскрепощенной. Казалось, она не обращает ни малейшего внимания на мою скованность, нахмуренные брови и односложные ответы… Она весело щебетала и тормошила меня, пытаясь наладить контакт. Постепенно мне стало интересно с ней разговаривать и проводить время, тем более что наши папаши с самого обеда начали без меры выпивать, и к вечеру их развезло так, что они задремали, уронив головы на стол… Мы с Ксенией были предоставлены сами себе, и вынуждены были самостоятельно находить себе занятия. Я показал ей дом, заснеженный парк, прокатил на санках по дорожке. Мы немного поиграли в снежки, будто дети, а потом слепили снеговика и установили его на пороге дома, украсив веточками вместо волос. Ксения много говорила, смеялась, что-то рассказывала о себе и своих друзьях. Я с удивлением поймал себя на мысли, что смеюсь вместе с ней, однако, привыкший проводить много времени в одиночестве, я немного устал от такого избыточного для меня общения…

Вечером мы уединились в спальне, решив, что посмотрим какой-нибудь фильм. Но перед этим Ксения, хитро подмигнув мне, вытащила из сумки початую бутылку вина и кое-что из закуски: «Не все же им квасить! Мы тоже хотим!» Разлили вино по одноразовым стаканам, чокнулись за знакомство… Потом выпили за дружбу, потом за любовь… Второй стакан, третий, четвертый… Не привыкший к столь обильным возлияниям, я быстро захмелел и моя новая подруга тоже… Пошли более откровенные разговоры. «Ты лесбиянка?» – спросила вдруг Ксения. Я невольно поморщился, уловив дисгармонию между собой и этим непонятным мне определением. Разве парень может быть лесбиянкой? Но Ксения спрашивала с таким участием и была так добра ко мне, что я не стал ничего возражать, а просто пожал плечами и отвернулся. Она подошла ближе, тронула меня за плечо. «Не расстраивайся! Среди моих знакомых есть такая же девчонка, как и ты! Ей не нравятся парни, и она хочет встречаться с девушкой. Это, наверное, сложнее, не спорю… Все нормальные девушки давно уже имеют отношения с парнями, а она все еще ищет себе подругу… А у тебя есть близкая подруга?» Вздохнув, я ответил: «Нету. И вряд ли когда-нибудь будет…». «Так это легко проверить, будет или нет», – рассмеялась Ксения. «Проверить? Как?» «Давай сюда какую-нибудь книгу с картинками! Будем гадать!» С этими словами Ксения схватила с полки самую толстую, красочную книгу – альбом со старинными гравюрами… Некоторые гравюры из этой книги в детстве сильно смущали, порой даже пугали меня своей неприкрытой откровенностью, но, рассматривая их довольно часто, я в конце концов признал их красоту и совершенство… Интересно, почему лучшие проявления человеческих чувств порой кажутся нам постыдными, в то время как убийство, смерть, ложь, коварство так естественны?

«Вот! – Ксения с победоносным видом подняла книгу над головой. – Представь, что эта книга волшебная, не такая, как все остальные… Скажи, что ты хотела бы узнать, я открою страницу наугад, и ты увидишь, исполнится ли твое желание. Рисунок подскажет тебе!» «Хорошо! – подыгрываю я. – Пусть книга скажет, будет ли у меня девушка…». Ксения медленно и многозначительно открывает книгу… Я вижу легкую улыбку на ее губах, удивительно красиво преобразившую лицо… Книга открыта! Но, едва взглянув на рисунок, Ксения широко раскрывает глаза, и улыбка медленно сползает с ее лица… Как только такое можно нарисовать? Я читал, что в средневековье за книги с такими рисунками живьем сжигали на костре. Сексуальная сцена на гравюре была изображена так четко, реально и неприкрыто, что даже я, много раз видевший этот рисунок, невольно смутился и покраснел… Ксения внимательно посмотрела не меня: «Кажется, твое желание исполнится», – сказала он. И я чуть заметно кивнул головой в знак согласия. Наши взгляды встретились… Я смотрю на Ксению, не отводя глаз. Это, оказывается, так невыносимо приятно и даже немного мучительно… Она такая красивая в полумраке комнаты! Ее волосы кажутся неестественно золотыми, а взгляд темных глаз проникает прямо мне в душу. Мое тело охватывает какая-то непонятная дрожь, а голова затуманивается и совсем перестает что-либо соображать… Я наверное совсем пьяный… Зачем же я так напился? Интересно, видит ли она мое внутреннее состояние или замечает лишь улыбку, застывшую, словно маска комедианта?

Ксения подсела ко мне на кровать и спросила: «У тебя когда-нибудь был секс с девушкой?» Я отрицательно мотнул головой… «У меня тоже не было… Но ведь все когда-нибудь бывает в первый раз, правда?» С этими словами она медленно прикоснулась своими губами к моим, словно пробуя их на вкус. Я опешил от такого неожиданного проявления чувственности, но не посмел отстраниться, да и совсем не хотел этого… Мы обнялись и стали бешено целоваться, словно живем последний день в отпущенном нам времени… Я задыхался от лавины нахлынувших чувств и поражался на самого себя: откуда во мне столько страсти? Откуда я научился целоваться, никогда не испытав даже платонической любви? Ксения попыталась стащить с меня рубашку… Я слегка отстранил ее и машинально закрыл руками обнажившуюся грудь. Ксения тихо сказала: «Не нужно стесняться…». О если бы это было только стеснение! Я ненавидел свое женское тело, не знал, что мне с ним делать, и как вообще жить дальше… Как заниматься любовью я тоже не имел ни малейшего понятия, но Ксения, видимо, была в этом плане поопытнее меня. Она мягко убрала мои руки, прижатые к груди, и произнесла твердо: «Раздеваемся обе! Или это все не имеет смысла. Не люблю игру в одни ворота!» «Но… я все же не парень», – неуверенно возразил я. «Так даже интереснее! Новый опыт всегда пригодится, разве не так?» Никогда в жизни я не допускал даже мысли о том, что когда-нибудь позволю кому-то прикасаться к этому глубоко чуждому мне телу! Но Ксения была так нежна со мной, находила такие убедительные слова и так по-доброму уговаривала меня, что я сдался! Вернее, мое тело, не слушая доводов разума, стало все сильнее и сильнее откликаться на ее ласки. Я и не заметил, как оказался совершенно голым в ее объятиях! Какая сладкая пытка! Мне казалось, что я сгораю дотла и возрождаюсь вновь, тону и снова всплываю, отчаянно хватая ртом воздух! Мне казалось, что я парю над облаками и вдруг резко падаю вниз… А потом снова взмываю в небо… Наконец я, словно вулкан, взорвался изнутри на тысячу кусочков, испытывая при этом невероятное наслаждение! «Ой, ты еще девушка!» – донесся до меня удивленный возглас Ксении. «Не хочу быть девушкой…», – сказал я первое, что пришло в голову. «Но это очень больно!» – ответила Ксения. Сообразив, о чем она говорит, я попросил срывающимся шепотом: «Сделай это со мной… Пожалуйста!» «Нет! – возразила Ксения. – Повторяю: это очень больно! Ты закричишь, и сюда припрется мой папаша… Не думаю, что он одобрит наши развлечения». Но я настаиваю: «Я не издам ни звука, обещаю! Прошу тебя!» «Окей, я попробую, но если будешь орать – пеняй на себя! А сейчас просто расслабься…». Изнывая от ее нежных ласк, я, одновременно с этим, вдруг непроизвольно вздрогнул от сильной боли, резко и неожиданно пронзившей мое тело. Сдерживая слезы и стон, я прикусил губу, помня про обещание хранить молчание, и утешался тем, что Ксения что-то ласково говорила мне, пытаясь успокоить, гладила по напрягшемуся от боли телу и теребила волосы… Чуть всхлипывая, я прижимался к ней всем телом, наслаждаясь одновременно и болью, и радостью… В ту минуту я чувствовал что-то непонятно-радостное, и это чувство доводило меня почти до боли, до желания рыдать и кричать… Наверное, это и было то самое ощущение счастья, о котором так часто говорят люди… Мне не раз доводилось слышать о нем, но крайне редко я испытывал нечто подобное. И вот это новое чувство вдруг всколыхнулось в моей душе, пробудив острое желание существовать на этом свете, несмотря ни на что… Хотя бы ради того, чтобы испытывать подобные ощущения с близким человеком! Любовь – вот сила, которая примиряет непримиримое, совмещает противоположности, останавливает неизбежное и способна изменить неизменное… Нет ничего, что было бы неподвластно этому великому чувству!

…Подавляю вздох, печальный, словно осенний ветер. Ксения вернулась в свой мир, оставив меня в одиночестве и смятении и одарив бесценным опытом. И опять потекли нескончаемой чередой однообразные дни моей жизни… Много дней, не печальных и не радостных, много ночей холода и одиночества. Бесконечная череда фиолетовых сумерек и звеняще-прозрачных мгновений раннего утра… Мир моих иллюзий, столь ярких, что нетрудно ошибиться, приняв их за что-то более материальное. Реальность иллюзий или иллюзия реальности? Где разница? И есть ли она?

Я до сих пор благодарен Ксении за полученный опыт. Она показала мне, что любой человек на свете заслуживает счастья и может быть любимым, несмотря ни на его пол, ни на тело, ни на внешность… И я тоже имею право быть счастливым и строить свою жизнь по-своему! Нужно только очень сильно этого захотеть и идти к своей цели, неустанно двигаясь вперед. Так я сделал первый шаг в новую для себя, взрослую жизнь. Но это, как говорится, уже совсем другая история…

Хрустальный ангел
Ольга Кузнецова

(основано на рассказе женщины, пожелавшей остаться неизвестной)

О такой девушке я мечтала всю жизнь! Еще не зная ее, я лелеяла в душе ее образ, представляла в своем воображении романтические свидания, прокручивала десятки раз наши, пока еще несуществующие, разговоры. Я мысленно прикасалась к ее губам страстным поцелуем, с замиранием сердца ожидая ответа. Как же я мечтала, чтобы все это было наяву!

Бывая в клубах и на тусовках, я напрасно смотрела по сторонам – никого, даже отдаленно похожего на этот выдуманный мною образ, увы, не было. Были красивые девушки, очень сексуальные, привлекательные, но никакого влечения к ним я не испытывала…

Порой мою бедную, переполненную фантазиями голову посещала мысль о том, что у меня просто навязчивая идея, и мне нужно перестать мечтать о том, чего не может быть, но я не могла этого сделать! Где бы я ни оказалась, всюду меня преследовала девушка из моих грез! Она была со мной постоянно, днем и ночью! Я могла бы описать во всех подробностях ее внешний вид, фигуру, то, как она смеется, как разговаривает… Порой я видела девушек, чем-то напоминающих ее, но все они были со своими парнями, мужьями, кто-то вел за руку ребенка. А мне нужен был человек моей ориентации… С грустным вздохом провожая их взглядом, я думала о том, как все-таки труден поиск своей половинки в этом мире, особенно для таких людей, как я!

Отчаявшись встретить свою мечту наяву, я принялась просматривать сайт знакомств и даже завела там анкету, особо не надеясь на положительный результат. Однако недели через три я, к своему удивлению, увидела адресованное мне сообщение… Мне написала девушка, правда, не из Питера – города, где я живу, – а из Москвы. Моя новая знакомая оказалась столичной дамой, что сразу же заинтриговало меня. Мы быстро познакомились и разговорились. Выяснилось, что Анжелика давно уже в разводе с мужем и живет в очень стесненных обстоятельствах.

Разочаровавшись в мужчинах, она мечтает обрести опору по жизни в лице верной, надежной подруги… А посетить Питер – ее давнишняя мечта. Несмотря на трудную судьбу, девушка оказалась очень позитивной, интересной в разговоре, с тонким чувством юмора…

Я заинтересовалась этим знакомством и попросила Анжелику выслать мне свое фото взамен аватарки на сайте. Получив фото, хотя и не очень четкое, я ахнула – она была красавицей! Анжелика оказалась даже лучше той девушки, которую я представляла себе в своих розовых мечтах! Недолго думая, я пригласила Анжелику в гости, заверив ее, что скомпенсирую все расходы, даже если мы останемся просто друзьями. Она пообещала, что возьмет отпуск и приедет ко мне недели на две-три. Надо было видеть, с каким нетерпением и трепетом я ждала ее приезда! Я привела в порядок свою комнату в коммуналке, прикупила кое-что из вещей, затарила холодильник продуктами…

И вот наступил тот долгожданный день, когда я встретила ее на вокзале! Она была необыкновенно привлекательная! Никакое, даже самое лучше фото, не могло бы отразить полностью ее красоту и очарование. И самое главное – Анжелика сразу же расположилась ко мне: ласково улыбалась, брала за руку, целовала в щеку. Мое сердце затрепетало, а разум затуманился…

В тот же день я окончательно потеряла голову! Уже со второго дня ее приезда мы стали близки. Ее раскованность я, естественно, приписала тому, что она влюбилась в меня с первого взгляда, также как и я в нее!

Выдуманный мною образ какой-то нереальной девушки за два дня испарился, как утренний туман… Эти фантазии теперь уже казались мне смешными. Разве они могли сравниться с тем, что я испытывала к Анжелике?!

Я отпросилась с работы на несколько дней, которые мы провели вместе, не расставаясь ни на минуту. Я была абсолютно счастлива! Ночами мы до изнеможения занимались любовью, а днем гуляли по Питеру. Мне хотелось рассказать и показать Анжелике как можно больше всего самого интересного, тем более что я неплохо знаю свой родной город. Мы беспрестанно целовались и дома, и на улице, и мне было совершенно наплевать на косые взгляды прохожих! Моя сказка стала явью!

По вечерам Анжелика зажигала свечи и облачалась в длинное, очень открытое вечернее платье. Она казалась мне прекрасной принцессой, ради которой я готова была совершить любой подвиг! Мы ужинали в романтической обстановке и вели задушевные разговоры… Анжелика говорила, что безумно любит меня и уже не мыслит без меня своей жизни! То же самое я могла бы сказать и о себе, но я лишь сжимала ее руку и преданно смотрела в глаза. Мой взгляд говорил красноречивее любых слов! Этой девушке я готова была посвятить всю свою жизнь!

Рано лишившись родителей, я всегда испытывала недостаток теплого общения и понимания, поэтому так быстро распахнула свою душу перед этой обворожительной девушкой, неожиданно оказавшейся в моем скромном жилище, будто ангел, спустившийся с небес… Она и вправду напоминала ангела в своем серебристом вечернем платье с распущенными по плечам белокурыми локонами!

Я накупила Анжелике разных вещей и подарков, которые мы загрузили в новый чемодан на колесах. Самым значимым моим подарком был хрустальный ангел, которого я купила ей в знак безграничной любви. Я долго и придирчиво выбирала его в дорогом магазине, прежде чем приобрести. Мне хотелось сделать свою любимую девушку самой счастливой на свете, но пока что я могла лишь радовать ее своими подарками. Мы договорились, что всегда будем вместе и никогда не расстанемся! Анжелика обещала, что уволится из фирмы, где она работает, и переедет ко мне навсегда, благо, терять ей совершенно нечего, кроме низкооплачиваемой работы и вечных проблем…

Но вот мои выходные дни закончились… Как же мне не хотелось уходить на работу, оставляя свою любовь спящей на нашей кровати! Расстаться с Анжеликой даже до вечера казалось мне почти подвигом. Пересилив себя, я нежно поцеловала ее и тихо закрыла за собой дверь… Едва дождавшись конца рабочего дня, я почти бегом припустила домой, предвкушая вкусный ужин, свечи и бокалы с вином на столе и свою очаровательную принцессу в роскошном серебристом платье…

Миновав лестницу через две ступеньки, врываюсь в квартиру. В комнате было темно… Не было ни свечей, ни вкусного ужина на столе… Анжелики тоже не было. Мой прекрасный ангел исчез, растворился в ночном скоплении звезд, даже не успев попрощаться со мной… Ее чемодан уже не стоял на привычном месте. Не было и моего нового планшета… Исчезла заначка, что лежала в верхнем ящике тумбочки на черный день, а также недавно купленный дорогой телефон, еще даже не распакованный… Шкатулка с кое-какими украшениями, доставшимися от мамы, тоже канула в неизвестность. Пропавший фотоаппарат с нашими фотографиями и фирменная одежда из шкафа уже показались мне мелочью… Только позабытый хрустальный ангел одиноко стоял на подоконнике, с грустью взирая на мою растерянность… До меня постепенно дошло, что никакой Анжелики не существует, наша любовь – всего лишь иллюзия, и эта девушка, как бы ее ни звали, вряд ли постоянно проживает в Москве… Почему же я даже не удосужилась посмотреть ее паспорт?

Трудно передать словами мое состояние и чувства, которые я испытала в тот момент. Я не обиделась. Я не разозлилась. Я была далека от мысли заявить в полицию на собственную наивность и доверчивость… Просто мой хрустальный ангел грохнулся с небес на землю и, разбившись вдребезги, осыпал меня дождем острых, больно колющих осколков, пронзивших мое сердце и застрявших в нем навсегда…