Текст книги "Защита гражданских прав: избранные аспекты"

Л. В. Кузнецова. Особенности защиты прав участников фидуциарных правоотношений

Статья содержит краткий анализ понятия и места фидуциарных правоотношений в современном российском гражданском праве, правового положения сторон таких отношений и их защиты. Отдельно рассмотрены особенности защиты прав принципала и фидуциария, определены общие черты и различия.

Ключевые слова: фидуциарные правоотношения, защита, фидуциарий, принципал.

1. Понятие фидуциарных правоотношений

В отечественной цивилистической науке фидуциарным правоотношениям (от лат. fducia – уверенность, доверие, а также акт, основанный на доверии) традиционно и, конечно, незаслуженно уделяется крайне мало внимания. Обычно соответствующий анализ ограничивается их определением в качестве одного из видов правоотношений, отличающихся особым, лично-доверительным характером. Именно по данному критерию фидуциарные правоотношения выделяют в отдельную группу, особую категорию правоотношений.

Незначительный интерес со стороны исследователей гражданского права к теме фидуциарных правоотношений обусловлен, в частности, существованием подхода, согласно которому подобные правоотношения редки и в целом не характерны для имущественного оборота[60]60
  См.: Российское гражданское право: Учебник: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Статут, 2011. Т. 1: Общая часть. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права. С. 182.


[Закрыть]. Другими словами, отсутствие научной разработанности является прямым следствием недостаточной практической актуальности. Однако, на наш взгляд, приведенная точка зрения в корне ошибочна. В действительности фидуциарные правоотношения довольно широко распространены, их элементы пронизывают множество разновидностей корпоративных и договорных связей участников современного оборота. Как результат, фидуциарная составляющая оказывает существенное влияние на характер правового регулирования соответствующих отношений, особенности их возникновения, изменения, прекращения, а также на специфику защиты. Тем острее ощущается почти полное отсутствие теоретического анализа фидуциарных правоотношений, недостаток их обобщения, выделения общих, объединяющих черт, унифицированной оценки. Отсутствие теории фидуциарных правоотношений в российской правовой науке в отличие, например, от зарубежной порождает отсутствие единых подходов в правовом регулировании, неопределенность в решении практических задач, судебные ошибки.

Фидуциарные правоотношения представляют собой особую группу отношений, объединенных на основе того, что в их содержании лично-доверительная составляющая играет особую, специфическую роль. Однако охарактеризовать таким образом фидуциарные правоотношения – самая простая часть анализа. Гораздо сложнее определить каково конкретное наполнение такой личной, доверительной составляющей – кто, кому и в какой степени должен доверять в соответствующих правоотношениях, каковы последствия утраты доверия, каким образом такое доверие проявляется и защищается.

Дело в том, что в действительности известный элемент доверия присутствует во всех без исключения гражданских правоотношениях. По большому счету, гражданский оборот в целом был бы невозможен без доверия. Так, вступая в отношения по купле-продаже, добросовестный покупатель, безусловно, убедится в правосубъектности продавца, чистоте его титула на соответствующую вещь, оценит качество последней и его соответствие условиям договора. Но разве не проявлением доверия является обычное для предпринимательского оборота условие договора купли-продажи (поставки) о том, что качество партии товара в целом определяется на основании проб, т. е. исходя из качества совсем незначительного, в сравнении с общим объемом поставки, количества продукции? Или другой пример. В отношениях, связанных с выполнением работ по договору подряда, не обходится без доверия в практической реализации тех норм, которые предусматривают обязанность подрядчика использовать материал заказчика экономно и расчетливо (ст. 713 ГК РФ), немедленно предупреждать заказчика о непригодности или недоброкачественности предоставленного им материала или возможных неблагоприятных последствиях выполнения указаний заказчика о способе исполнения работы (ст. 716 ГК РФ) и др. Здесь заказчик доверяет, а точнее сказать, вынужден доверять, полагаться на профессионализм подрядчика, его добросовестность, готовность руководствоваться интересами контрагента.

Еще один яркий, на наш взгляд, пример проявления доверия в гражданских правоотношениях – это обычай. Под обычаем закон понимает сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской или иной деятельности, не предусмотренное законодательством правило поведения, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе (ст. 5 ГК РФ). Участники оборота действуют, сообразуясь с такими сложившимися обычаями, и вправе полагаться на то, что и другие будут действовать соответственно. Так работают, в частности, многочисленные и популярные сегодня кодексы корпоративного поведения, этики, управления и т. п. Такие кодексы регулируют вопросы отношений с конкурентами и контрагентами, участниками и аффилированными организациями, государством и обществом. Другие участники оборота, например акционеры или контрагенты, определяя собственное поведение, исходят из того, что соответствующее юридическое лицо будет руководствоваться установленными корпоративными правилами. Такое полагание полностью основано на доверии, так как каких-либо легальных механизмов принуждения к исполнению установленных правил не существует.

В иных случаях, когда участники отношений действуют, руководствуясь обычаями, они также полагаются на добросовестность и приверженность сложившимся правилам со стороны иных лиц, доверяют им. Так обстоят дела в случае с традиционно установленным порядком пользования общим имуществом многоквартирного дома или сложившимся в определенной области или регионе порядком выплаты арендной платы[61]61
  Так, по одному из дел суд указал, что доставка арендатором арендной платы непосредственно к домовладениям арендодателей является в соответствии со ст. 5 ГК РФ обычаем, широко применяемым в сфере сельскохозяйственных правоотношений по доставке и выдаче арендной платы как в Российской Федерации в целом, так и в пределах места нахождения КФХ «Кулишова Ю.В.» в частности // Решение Зимовниковского районного суда Ростовской области от 17.12.2015 по делу № 2-1051(15) (www. rospravosudie.com).


[Закрыть] и т. п.

Другими словами, доверие – неотъемлемый элемент гражданско-правовых отношений. Однако необходимость опираться на доверие в гражданском обороте всегда означает присутствие в соответствующих отношениях элемента неопределенности. Право же всегда стремится к преодолению любой неопределенности. Поэтому в известном смысле право нацелено как раз на то, чтобы исключить необходимость доверия в гражданском обороте или по крайней мере свести ее к минимуму, а также смягчить или исключить негативный эффект обмана доверия. Именно на это, в частности, направлены такие инструменты гражданского права, как обеспечение исполнения обязательств, гражданско-правовая ответственность, условия действительности сделок и последствия их нарушения и др. В этом смысле А. Селигмен делает верный, на наш взгляд, вывод о связи доверия и права, утверждая, что развитие последнего связано не с институализацией доверия, а, напротив, с общей тенденцией человечества к постепенной утрате способности доверять[62]62
  См.: Селигмен А. Проблема доверия. М.: Идея-Пресс, 2002. С 200 (цит. по: Гараев О.М. Доверие граждан как фактор укрепления политической власти в современной России // Вестник Башкирского университета. 2014. Т. 19. № 4. С. 1510).


[Закрыть].

Иначе дело обстоит с фидуциарными правоотношениями в их, если можно так выразиться, чистом виде. В них доверие имеет институциональное, правовое значение. Как верно отмечают исследователи данного вопроса, «доверие в них (в фидуциарных правоотношениях – Л.К.) приобретает характер видообразующего признака, что позволяет делить соглашения на фидуциарные – с ярко выраженным доверительным характером и не относящиеся к фидуциарным, те, в которых имущественная составляющая преобладает»[63]63
  Белоусова Е.В. Правовое регулирование фидуциарных договоров по гражданскому праву России: Дис. … канд. юрид. наук: Владикавказ, 2011. С. 6.


[Закрыть].

Вообще, с учетом того, что теория фидуциарных правоотношений в отечественной науке совершенно не развита, точки зрения на оценку таких отношений не отличаются разнообразием и сводятся в целом к тому, что фидуциарные правоотношения имеют лично-доверительный характер.

Так, например, авторы известного учебника по гражданскому праву делят отношения на фидуциарные и нефидуциарные по особому характеру взаимоотношений участников. Согласно им, фидуциарные – это отношения, основанные на особых, лично-доверительных связях сторон. Утрата такого характера взаимоотношений дает возможность любой из сторон в одностороннем порядке отказаться от исполнения сделки (например, в договоре поручения как поверенный, так и доверитель вправе в любое время отказаться от его исполнения без указания мотивов). Участник полного товарищества вправе в любое время без согласия других участников выйти из товарищества, что означает свободный выход из учредительного договора[64]64
  См.: Российское гражданское право: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханова. Т. 1. С. 182.


[Закрыть]. Юридическое значение доверия при характеристике фидуциарных правоотношений подчеркивают и другие авторы: «…в наиболее обобщенном виде под фидуциарными обязанностями понимаются основанные на доверии правовые или этические отношения, возникающие в связи с управлением деньгами или имуществом между двумя или более сторонами, как правило, именуемыми фидуциарий и принципал»[65]65
  Агламазова В.В. Концепция фидуциарных правоотношений и возможность ее применения в корпоративном праве России // Предпринимательское право. Приложение к журналу. М.: Юрист, 2012. Вып. 1. С. 23–29 (http://lawfrm.ru/pr/index.php?id=4426).


[Закрыть].

Часто в оценке фидуциарных правоотношений основной акцент делается на том, что в таких отношениях участники действуют не в своих интересах, а в интересах контрагента. В связи с этим, кстати, характеристика фидуциарных отношений очень часто осуществляется через рассмотрение только посреднических сделок (поручения, комиссии, агентирования). Так, некоторые авторы отмечают, что фидуциарными «в частности являются правоотношения, содержание которых заключается в наделении субъекта гражданского права возможностью осуществления субъективных прав или правоспособности другого субъекта, с тем, чтобы первый, действуя самостоятельно, руководствовался при этом исключительно интересами второго, а не собственными интересами»[66]66
  Сырбо В.А. Отечественный и зарубежный опыт гражданско-правового регулирования фидуциарных отношений (история и современность): Дис. … канд. юрид. наук. М., 2008. С. 141.


[Закрыть]. Еще один пример такого, узкого, на наш взгляд, понимания фидуциарных правоотношений: «фидуциарное правоотношение – это правоотношение, в рамках которого одно лицо обязуется действовать от имени и в интересах другого лица, зачастую в качестве посредника, с той степенью усмотрения или полномочий, которые влияют на интересы другого лица, которое зависит от фидуциария в отношении той информации и рекомендаций, которые ему предоставлены»[67]67
  The Law Commission and the Scottish Law Commission Report N 236. Fiduciary duties and regulatory rules. December, 1995. P. 1 (цит. по: Шашков Ю.В. Фидуциарные обязанности директора (Director’s Fiduciary Duties): от англо-американской доктрины к российской корпоративной практике // Закон. 2009. № 12. С. 223.


[Закрыть].

Отсюда, к слову, и еще один критерий, характеризующий, по мнению многих авторов, фидуциарные правоотношения, – несовпадение между внутренними отношениями участников и их внешним выражением. Первым на это обратил внимание О.С. Иоффе, который в своем учебнике по гражданскому праву писал: фидуциарная – это такая сделка, которая обусловливает несовпадение между внутренними отношениями участников сделки и их внешним выражением. Так, в отношениях комиссии комиссионер действует от своего имени и соответственно выступает стороной по сделке с третьим лицом. По этой причине исключается возможность контроля со стороны третьих лиц, а потому и вопрос о доверии в таких случаях стоит особенно остро[68]68
  См.: Иоффе О.С. Советское гражданское право. М.: Юрид. лит., 1967. С. 267–268.


[Закрыть].

Данная точка зрения находит поддержку и в последнее время[69]69
  Сырбо В.А. Указ. соч. С. 14.


[Закрыть]. Например, по словам А.П. Васильченко, «суть фидуции состоит… в предоставлении больших полномочий… вовне, во внешних… отношениях, нежели это предполагается во внутреннем отношении сторон (фидуциара и учредителя фидуции), имеющем личную природу»[70]70
  Васильченко А.П. Доверительная собственность и обеспечительная передача права собственности как виды фидуциарных сделок // Тезисы выступлений научной конференции «Новая цивилистика», состоявшейся 3 октября 2005 г. (текст тезисов размещен на портале российского частного права (www.privlaw.ru) (цит. по: Тычинская Е.В. Договор о реализации функций единоличного исполнительного органа. М.: Статут, 2012. С. 211).


[Закрыть].

На наш взгляд, этот последний критерий в целом не представляет собой самостоятельного признака фидуциарных правоотношений. Во-первых, данная особенность характерна только для ограниченного их круга, а именно для тех отношений, которые складываются в сфере посредничества. Во-вторых, рассматриваемый критерий в действительности отражает только особенности содержания и структуры правоотношения. Такие особенности обусловлены хозяйственным смыслом соответствующих операций и, уже в свою очередь, определяют важность присутствия в данных правоотношениях элемента повышенного доверия сторон, а также необходимость действовать, сообразуясь не с собственными интересами, а с интересами другого лица[71]71
  Кстати, вторая из названных особенностей, как и особая значимость доверия, не вполне соответствует идее права и является скорее исключением. Так, один из основополагающих принципов гражданского права устанавливает, что граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Другими словами, по общему правилу предполагается, что субъекты гражданского права должны действовать, руководствуясь своими, а не чужими интересами.


[Закрыть].

Таким образом, фидуциарные правоотношения определяются в основном через два критерия; (а) наличие лично-доверительного основания (в таких отношениях доверие приобретает правовое значение) и (б) необходимость для участников таких отношений действовать, руководствуясь не своими интересами, а интересами контрагента. Оба этих критерия представляют собой известные исключения и тем самым позволяют выделять фидуциарные правоотношения среди прочих. Они же, в свою очередь, определяют и особенности защиты прав участников фидуциарных правоотношений.

Кроме того, специфика указанной защиты зависит и от конкретной разновидности правоотношений рассматриваемого вида: характерные механизмы защиты свойственны корпоративным правоотношениям, отношениям, возникающим из договоров; они также могут зависеть от структуры договорных связей, целей сторон и др. Поэтому целесообразно коротко остановиться и на классификации фидуциарных правоотношений.

По данному вопросу В.В. Агламазова, например, ссылаясь на отношения в системе общего права, пишет, что «наличие фидуциарных обязанностей признается в одном из четырех случаев:

– по договору траста;

– когда одно лицо имеет возможность управлять или оказывать влияние на действия другого лица;

– когда одно лицо получает возможность давать обязательные к исполнению советы другому лицу, выходящие за рамки предмета договора;

– в тех случаях, когда традиционно признается наличие фидуциарных правоотношений (например, отношения юристов и биржевых брокеров со своими клиентами)»[72]72
  Агламазова В.В. Указ. соч. С. 23–29.


[Закрыть].

C точки зрения российского права фидуциарные правоотношения можно разделить на следующие группы (с учетом особенностей реализуемого в таких отношениях интереса):

1. Отношения, основанные на элементе власти-подчинения между носителем интереса и лицом, осуществляющим его реализацию.

В таких отношениях одно лицо управляет или оказывает влияние на действия другого лица, дает обязательные для него указания, действуя при этом в интересах последнего. Сюда следует относить отношения, складывающиеся между юридическим лицом и теми субъектами (субъектом), которые уполномочены выступать от имени организации, лицами, определяющими действия юридического лица по различным основаниям;

2. Отношения, основанные на поручении, исходящем от носителя интереса.

В фидуциарных отношениях данной группы одно лицо действует в интересах другого лица в соответствии с его поручением, заботливо и осмотрительно, в соответствии с обстоятельствами и в рамках предоставленных полномочий (отношения, складывающиеся на основе посреднических договоров (поручение, комиссия, агентирование), договора простого товарищества, доверительного управления и т. п.);

3. Отношения, основанные на трактовке и реализации интереса без участия субъекта соответствующего интереса.

В этом случае одно лицо действует в интересах другого лица заботливо и осмотрительно, в соответствии с обстоятельствами, но без предоставления соответствующих полномочий. В рассматриваемых правоотношениях определяющими являются элементы сотрудничества, а также добросовестность участников. Сюда следует относить действия в чужом интересе без поручения;

4. Отношения, основанные на специфике содержания реализуемого интереса.

В рамках таких отношений значение имеет характер интереса, который и определяет специфику фидуциарных отношений соответствующего вида. Сюда, например, можно относить правоотношения, в которых фидуциарий действует в жизненно-важных интересах контрагента (отношения ренты и пожизненного содержания с иждивением), правоотношения, в рамках которых интерес может быть встречным или иметь иные специфические особенности (обеспечительная купля-продажа, сделки РЕПО, обеспечительный факторинг). Фидуциарные отношения можно классифицировать и по иным основаниям.

Как видно, отношения, которые можно относить к числу фидуциарных, чрезвычайно разнообразны. Соответственно индивидуальными должны быть и подходы к их защите. С учетом особенностей конкретных отношений различаются формы, способы защиты, методы их реализации. Вместе с тем любая гражданско-правовая защита в рамках рассматриваемых правоотношений должна, как представляется, строиться на одних и тех же принципах, обусловленных главной специфической чертой фидуциарных правоотношений – невозможностью полного исключения элемента доверия и его юридического влияния.

Известно, что гражданско-правовая защита – это совокупность мер гражданско-правового характера, применяемых к нарушителям соответствующих прав и законных интересов[73]73
  См.: Российское гражданское право: В 2 т. / Отв. ред. Е.А. Суханова. Т 1. С. 487.


[Закрыть]. В свою очередь, способами (мерами) защиты субъективных гражданских прав являются предусмотренные законом материально-правовые принудительные меры, посредством которых производится восстановление (признание) нарушенных (оспариваемых) прав, возмещение потерь (в случае невозможности такого восстановления), а также негативное воздействие на правонарушителя.

2. Особенности защиты прав принципала в фидуциарных правоотношениях

В части защиты прав участников фидуциарных правоотношений внимание законодателя сосредоточено главным образом на защите принципала (доверителя, в случае с договором поручения, комитента в договоре комиссии, учредителя управления в ситуации с договором доверительного управления и т. д.). Законом для случаев нарушения прав принципала в различных фидуциарных правоотношениях предусмотрены, в частности, возможность признания сделки недействительной (ст. 174 «Последствия нарушения представителем или органом юридического лица условий осуществления полномочий либо интересов представляемого или интересов юридического лица» ГК РФ), возможность считать сделку совершенной от имени и в интересах совершившего ее лица, действовавшего при отсутствии полномочий или с их превышением (п. 1 ст. 182 ГК РФ), невозможность или затруднительность для контрагента отказаться от договора, в том числе в случаях, когда принципал лишен возможности иначе обеспечить свои интересы (п. 3 ст. 978, п. 1 ст. 1004 ГК РФ), обязанность возмещения убытков, включая упущенную выгоду в условиях отсутствия должной заботливости об интересах принципала или выгодоприобретателя со стороны фидуциария (например, ст. 53.1, п. 1 ст. 1022 ГК РФ), право принципала практически без ограничений в любое время отказаться от договора и прекратить соответствующие правоотношения (например, п. 1 ст. 977, п. 1 ст. 1003, п. 1 ст. 1024 ГК РФ) и многие другие. Причем, как видно, перечисленные инструменты могут носить характер и средств гражданско-правовой ответственности, и мер оперативного воздействия, и ограничений прав контрагента с целью защиты прав и законных интересов принципала.

Очевидно, такой подход обусловлен, в первую очередь, тем, что с позиции содержания данного обязательства (как правило, взаимного по своему характеру) именно принципал выступает в качестве основного кредитора, т. е. кредитора, которому принадлежит право требовать исполнения обязанностей, составляющих существо соответствующего обязательства. Ведь «по сути своей обязательственное право – это совокупность норм, направленных на защиту кредитора и устанавливающих правовые средства получения причитающегося ему по договору или из внедоговорного обязательства»[74]74
  Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. М.:МЦФЭР, 1996. С. 236–237.


[Закрыть].

Во-вторых, именно принципал в фидуциарных отношениях является лицом, вынужденным опираться на доверие к контрагенту, а значит, в известной мере более слабой стороной рассматриваемых правоотношений. Известно, что защита слабой стороны наряду, например, с защитой добрых нравов, публичных интересов или стабильности оборота является одним из принципов, на которых строится защита гражданских прав и законных интересов в целом[75]75
  На наш взгляд, основными принципами, на которых строится гражданско-правовая защита в целом, можно считать следующие (перечислены в произвольном порядке, а не по убыванию с точки зрения значимости или существенности):
  а) гарантированность права на защиту любому субъекту гражданского права, в том числе права на судебную защиту (ст. 1 ГК РФ);
  б) обеспечение восстановления нарушенных прав (ст. 1 ГК РФ);
  в) защита слабой стороны (среди прочего ст. 171, 310, 426, 428 ГК РФ);
  г) защита добросовестной стороны (среди прочего ст. 1, 10, 302 ГК РФ);
  д) защита стабильности оборота (среди прочего ст. 166, 234, 406.1, 431.2 ГК РФ);
  е) защита публичных интересов (среди прочего ст. 169, 174.1, 431.1 ГК РФ);
  ж) защита третьих лиц (среди прочего ст. 166, 173.1, 189, 308 ГК РФ).


[Закрыть]. С точки зрения фидуциарных правоотношений такой принцип, как защита слабой стороны, выражается, на наш взгляд, в предоставлении повышенной защиты принципалу, как участнику отношений, вынужденному в силу специфики правовых связей и экономической основы отношений проявлять повышенное доверие к своему контрагенту – фидуциарию. Позиция принципала более уязвимая, следовательно, его права требуют более серьезной и широкой защиты.

Анализ положений действующего законодательства позволяет сделать вывод, что защита принципала строится именно как защита слабой стороны. Продемонстрировать это можно, в частности, на следующих примерах.

Так, в договоре доверительного управления учредитель управления вправе отказаться от договора вне зависимости от причин и мотивов такого отказа. В то же время, доверительный управляющий может отказаться от договора только в связи с невозможностью для доверительного управляющего лично осуществлять доверительное управление имуществом (ст. 1024 ГК РФ). Таким образом, учредителю управления (принципалу) в данной части предоставлены более широкие права, чем доверительному управляющему (фидуциарию).

Еще пример: одно из правил в рамках регулирования договора комиссии (ст. 993 ГК РФ) предусматривает обязанность комиссионера в случае неисполнения третьим лицом сделки, заключенной с ним комиссионером, немедленно сообщить об этом комитенту, собрать необходимые доказательства, а также по требованию комитента передать ему права по такой сделке с соблюдением правил об уступке требования. Такая уступка прав комитенту по сделке допускается независимо от соглашения комиссионера с третьим лицом, запрещающего или ограничивающего уступку, и это не освобождает комиссионера от ответственности перед третьим лицом в связи с уступкой права в нарушение соглашения о ее запрете или об ограничении. При этом комиссионер не вправе отказать в передаче комитенту прав по сделкам с третьим лицом в случае, указанном в ст. 993 ГК РФ, даже тогда, когда комитентом не исполнены встречные обязанности перед комиссионером (обязанности по возмещению расходов и уплате вознаграждения).

Данное правило применимо и в том случае, когда комиссионер вынужден действовать в ущерб собственным интересам. Так, в п. 10 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 17.11.2004 № 85 рассмотрена следующая ситуация: комиссионер заключил договор поставки, но в установленный договором срок покупатель товар не оплатил, о чем комиссионер проинформировал комитента. Комитент потребовал от комиссионера уступить ему право требования к покупателю о взыскании покупной цены на основании п. 2 ст. 993 ГК РФ. В ответ на это требование комиссионер предложил комитенту возместить понесенные им расходы и выплатить вознаграждение в соответствии с условиями договора комиссии. Комитент отказался выполнить требования комиссионера, поскольку сделка третьим лицом не была исполнена, и обратился в суд с указанным иском.

Возражая против заявленного иска, комиссионер сослался на то, что ст. 997 ГК РФ в интересах комиссионера установлено: комиссионер вправе удержать причитающиеся ему по договору комиссии суммы из всех сумм, поступивших к нему за счет комитента. Однако, если комиссионер на основании п. 2 ст. 993 ГК РФ будет вынужден уступить комитенту право требования к покупателю, он утратит возможность защиты собственных интересов в части причитающихся ему сумм. На этом основании ответчик полагал, что, поскольку истец отказывается уплачивать ему вознаграждение и возмещать понесенные расходы, право требования не может быть переведено на комитента в судебном порядке, а иск подлежит отклонению.

Суд удовлетворил иск комитента, признав права комиссионера переходящими к комитенту в силу судебного решения, указав, что комиссионер вправе защищать свои права путем обращения к комитенту с самостоятельным иском. Тем самым суд, по существу, признал правомерность ограничения возможности комиссионера (фидуциария) на защиту собственных интересов, оттолкнувшись от норм, отдающих явное предпочтение интересам комитента.

Самым ярким случаем прямого запрета для фидуциария действовать в ситуации конфликта его интересов с интересами принципала является, конечно, ограничение, распространяющееся на лиц, входящих в состав органов управления юридического лица. Это прямо зафиксировано и в п. 2 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица», и в многочисленной судебной практике[76]76
  См., например: постановления Арбитражного суда Центрального округа от 04.12.2014 по делу № А14-4679/2014, от 31.08.2015 № Ф10-2838/2015 по делу № А08-4257/2014; Арбитражного суда Уральского округа от 01.03.2016 № Ф09-94/16 и многие другие // СПС «КонсультантПлюс».


[Закрыть].

Продолжением реализации тезиса о преимуществе интереса принципала перед интересами фидуциария и построением защиты прав принципала на основе такого подхода является и общее правило об обязанности фидуциария действовать, руководствуясь интересами и указаниями принципала, и, по сути, запрет ориентироваться на собственные интересы. Так, например, п. 3 ст. 1015 ГК РФ запрещает доверительному управляющему выступать в качестве выгодоприобретателя. Пункт 3 ст. 182 ГК РФ устанавливает, что представитель не может совершать сделки от имени представляемого в отношении себя лично. В ситуации с комиссионером такого очевидного запрета нет, однако есть общая обязанность комиссионера исполнить принятое на себя поручение на наиболее выгодных для комитента условиях (п. 1 ст. 992 ГК РФ), а в случае отступления от указаний (интересов) комитента нести ответственность в форме возмещения убытков, причиненных последнему. Пункт 3 ст. 53 ГК РФ предусматривает общую обязанность субъекта, представляющего юридическое лицо, действовать добросовестно и разумно в интересах представляемого, а при нарушении данной обязанности – также возместить юридическому лицу и (или) его участникам причиненные убытки.

Таким образом, лейтмотивом защиты принципала в фидуциарных правоотношениях является отношение к нему как к более слабой стороне по причине невозможности полного исключения необходимости доверия принципала к контрагенту в рамках рассматриваемых отношений и на этом основании – предоставление принципалу повышенной защиты его прав и законных интересов, предпочтение его интересов интересам фидуциария.

Исходя из вышеизложенного можно сделать и еще один вывод о том, что защита прав принципала в фидуциарных правоотношениях осуществляется даже тогда, когда она (будучи выраженной, в частности, в мерах оперативного воздействия в форме отказа от договора или в предъявлении требований о передаче имущества, об уступке требований и т. д.) имеет негативный эффект для контрагента и при этом не обусловлена допущенными таким контрагентом нарушениями (т. е. не представляет собой меры гражданско-правовой ответственности).

Специфика защиты принципала в фидуциарных правоотношениях выражается и в применимых способах защиты. Такие способы разнообразны и зависят, как уже отмечалось, от вида, содержания, субъектного состава соответствующих правоотношений. Вместе с тем можно, на наш взгляд, обозначить некоторые общие выводы в оценке способов защиты фидуциарных правоотношений. Так, представляется, что принципал осуществляет защиту главным образом посредством: а) прекращения соответствующих правоотношений (здесь можно упомянуть такие способы, как признание совершенной фидуциарием с третьим лицом сделки недействительной, отказ принципала от соответствующего договора с фидуциарием, отзыв или изменение поручения и др.) или б) возмещения убытков. Другие способы или неприменимы, или неэффективны.

Некоторые из способов, предусмотренных ст. 12 ГК РФ, неприменимы к защите прав принципала в силу особенностей фидуциарных правоотношений. Так, например, принципал не может понудить фидуциария к исполнению в натуре его обязанности действовать добросовестно в интересах принципала и в соответствии с его указаниями. Такой вывод соответствует и общим подходам судебной практики, склоняющейся к тому, чтобы признавать иск об исполнении обязанностей по оказанию любых услуг или выполнению работ ненадлежащим средством защиты права, а следовательно, недопустимым[77]77
  См.: Карапетов А.Г. Иск о понуждении к исполнению обязательства в натуре. М.: Статут, 2003. С. 73.


[Закрыть]. Вместе с тем нельзя забывать, что некоторые права принципала в рамках фидуциарных правоотношений вполне могут быть защищены иском о понуждении к исполнению обязательства в натуре. Так, комитент (принципал) вправе заявить иск об истребовании вещей в натуре при непередаче ему купленного по его поручению имущества[78]78
  См.: Карапетов А.Г. Иск о понуждении к исполнению обязательства в натуре. М.: Статут, 2003. С. 73.


[Закрыть], при заявлении требования об уступке прав по договору, заключенному комиссионером с третьим лицом, и в других подобных случаях.

Интерес, на наш взгляд, представляет и специфика защиты прав фидуциария. При этом защита фидуциария в рассматриваемых отношениях строится, как и в случае с принципалом, исходя из того, что в основе рассматриваемых правоотношений лежат доверие и общая обязанность фидуциария действовать в чужих интересах.