Текст книги "Проблематика войны в гуманитарных науках"

Правовой пацифизм

Так называемый либеральный интернационализм или правовой пацифизм во Франции выступал за усиление международного права и системы арбитража и нашел свою реализацию в образовании первой организации мира, Лиги Наций. Правовой и буржуазный (в противовес социалистическому и революционному) пацифизм ― умеренное крыло пацифистского движения. Уже в конце XIX века во Франции появляется все больше организаций и обществ, представители которых стремились к законодательному ограничению войны ― Общество Мира посредством Права (Association de la Paix par le Droit), Лига в поддержку международного Арбитража (Ligue pour l’Arbitrage international), Лига прав человека (Ligue de Droit de l’Homme). Они защищали идеи, которые могут быть классифицированы как доктрина справедливой войны: они признавали, что война не может быть полностью устранена из мировой политики, но ее необходимо ограничить. Являясь сторонниками условного пацифизма, они полагали, что военное насилие должно применяться строго в рамках закона и только в виде санкций против страны-нарушителя[114]114
  Jean-Michel Guieu. “Les juristes français, la Société des Nations et l’Europe”. http://jmguieu.free.fr/Recherches/Articles_PDF/GUIEU_juristesSDN_Europe.pdf


[Закрыть].

Еще до войны в ходе знаменитых Гаагских конференций, заложивших основы правового ограничения войн, французские представители ― Леон Буржуа и Теодор Руиссен, выдвинули концепцию международного арбитража и создания международной организации обеспечения мира. В историографии идею создания подобной организации, в последствие названной Лигой Наций, традиционно приписывают англо-американским политикам и в первую очередь Вудро Вильсону, но первым выразителем идеи международного сотрудничества с целью безопасности от войн стал французский политик-радикал Леон Буржуа. Именно он в 1909 году ввел в широкий оборот название «Общество наций» (Société des Nations), в основе которого лежала идея решения конфликтов между нациями правовым путем («Реальный мир невозможен, если он не основан на господстве права», утверждал Буржуа[115]115
  Bourgeois, Léon (1909). Pour la Société des Nations, Paris. P. 9.


[Закрыть]). Но развитие либерально-реформистского движения за мир нашло свое главное препятствие в лице правительства в период военных действий. Правительство, пытавшееся мобилизовать все ресурсы для достижения победы в войне, видело в подобных движениях угрозу «пацифистской пропаганды». Была запрещена публичная деятельность ассоциаций в поддержку мира и Лиги Наций, и лишь по окончании войны вопросы мира стали доступны для обсуждения в прессе и в политических выступлениях. Французский юрист Теодор Рюйссен огорченно констатировал, сколь подозрительно национальная пресса относится к пацифизму «плешивому и паршивому, от которого исходит все зло и на который ложится тяжесть ответственности в происхождении самой войны»[116]116
  Defrasne, Jean (1994). Le pacifisme en France: Paris, PUF. P. 8.


[Закрыть]. В эпоху патриотического подъема и всплеска шовинизма пацифизм ассоциировался с пораженчеством.

Главный защитник и создатель идеи Общества наций Леон Буржуа представлял французскую сторону на Парижской мирной конференции в 1919 году, предложив свой план по созданию Лиги Наций, которая обязует своих членов сократить национальные вооружения и создать военный контингент для обеспечения безопасности и предотвращения глобальных военных столкновений. Безусловно, создание организации, ставшей символом мира и предотвращения войны, совершило революцию в международном праве, но поскольку план Л. Буржуа был отвергнут союзниками, война не объявлялась вне закона и, как известно, Лига Наций осталась лишена средств принуждения к миру, что и показало ее нежизнеспособность в 1930-х годах.

Заключение

История французского пацифизма лишь с недавних пор стала привлекать исследователей, благодаря сближению подходов политической истории, истории идей и культурной истории во французской историографии. Но разнообразие форм и методов идеологической и политической борьбы за мир во Франции в годы Великой войны и в межвоенный период открывают широкий простор для исследователя, давая возможность открытия ранее неизученных сюжетов и проблематик.

Список литературы

1. Bourgeois, Léon (1909). Pour la Société des Nations, Paris.

2. Ceadel, Martin (1987) Ceadel, Martin (1989). Thinking about Peace and War, Oxford.

3. Defrasne J. (1994). Le Pacifisme en France, Paris: PUF.

4. Fishe, D. J. (1988). Romain Rolland and the Politics of Intellectual Engagement, Berkley: University of California Press.

5. Harvey L. Dyck (ed.) (1996). Pacifist Impulse in Historical Perspective, Toronto: University of Toronto Press. P

6. Guieu J-M. “Les juristes français, la Société des Nations et l’Europe”. URL: http://jmguieu.free.fr/Recherches/Articles_PDF/GUIEU_juri stesSDN_Europe.pdf

7. Olivera P., Offenstadt N. L'engagement pour la paix dans la France de l'entre-deux-guerres: un ou des pacifismes? // Matériaux pour l'histoire de notre temps, n°30, 1993. S'engager pour la paix dans la France de l'entredeux-guerres. pp. 53–56.

8. Rémond R. Le pacifisme en France au 20e siècle // Autres Temps. Les cahiers du Christianisme social. № 1, 1984. pp. 7-19.

9. Taylor, A. J. P. (1957): The Trouble Makers, London: Hamilton.

Аннотация: Первая мировая война дала мощный импульс к развитию пацифистского движения в Европе, никогда ранее не достигавшего столь внушительных масштабов. В историографической традиции антимилитаристское движение в годы Великой войны связывают, прежде всего, с историей Великобритании, тогда как усилия французских политических деятелей, юристов и интеллектуалов по сохранению мира остаются без внимания. Несмотря на волну милитаристских настроений, захлестнувших общество в 1914 г., усилия участников движения за мир по предотвращению войны и, в то же время, их деятельность по разработке механизма предотвращения войн посредством международно-правового регулирования являются важной вехой в истории пацифизма в XX веке. В данной статье будут рассмотрены три основных направления во французском пацифизме в годы войны: правовой, социалистический и абсолютный.

Петушкова Дарья Алексеевна, аспирант Школы исторических наук факультета гуманитарных наук Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики».

Кобринец М.А
Специфика конструирования образа врага в контексте англо-ирландских отношений на рубеже XVI–XVII вв. (на материале «Взгляда на современное положение Ирландии» Эдмунда Спенсера)[117]117
  Статья написана на основе выпускной квалификационной работы, подготовленной в 2016 г. под научным руководством О.А. Зотова (МГУ им. М.В. Ломоносова).


[Закрыть]

In the article the author considers the image of the enemy, created in the 90-s by an English poet Edmund Spenser in his work " View of the present state of Ireland''. How do such subjects as justifications of a murder, subjugation of human nature of the Irish and approval of the ideals of the Italian humanists about the value of human life adjoin in one book? And by what artistic and rhetorical means does the author produce the impression of such a drastic and unbridgeable disparity between the English and the Irish? We consider the main characteristics of the «enemy» in the work of Spencer and try to determine by what they were conditioned, refering to historical facts and analyzing the specifics of the English humanist thought of the post-reformation stage.

Ключевые слова: образ врага, Ирландия, английский гуманизм, елизаветинская Англия, Эдмунд Спенсер

Key words: image of the enemy, Ireland, the English humanism, Elisabethan England, Edmund Spenser.

Конец XVI-начало XVII веков ― время, когда культурная и политическая жизнь Англии претерпевала коренные изменения, отвечая на внутренние и внешние вызовы, которые ей бросала эпоха. Усиление династии Тюдоров, становление абсолютизма, столкновение католического и протестантского миров, а так же формирование английской куртуазной культуры и расцвет драматического искусства. Именно в этот богатейший исторический период жил поэт, старший современник Шекспира, Эдмунд Спенсер. Он родился в Лондоне в 1552 году примерно через пять лет после того, как завершилось 36-летнее царствование второго короля из династии Тюдоров, Генриха VIII, которое было ознаменовано не только традиционными войнами с Францией и Шотландией, но также церковной Реформацией и превращением Англии в империю в результате подчинения Ирландии. Будучи мальчиком, Спенсер получил образование в Лондоне в Купеческой Школе Тейлора и поступил в Пембрук-колледж (Кембридж). Его биография ― предмет многочисленных исследований, но выстроить ясную и достоверную картину его жизни так и не удается. В июле 1580 года он посетил Ирландию в качестве представителя лорда Артура Грэй де Вильтона, где сталкивается с совершенно иными нравами, привычками, обычаями местного населения. Здесь рождаются его первые впечатления, которые впоследствии воплотятся в систему представлений по вопросу ирландской политики, изложенные во «Взгляде на современное положение Ирландии». Перед Спенсером стояло множество задач: дискредитировать политику англо-норманских потомков в Ирландии (Old English), разработать собственную программу мер по отношению к ирландскому государству и, конечно же, наиболее убедительно обосновать необходимость его колонизации. В процессе решения данных задач автором формируется образ ирландского врага, который Спенсер стремится представить наиболее убедительным.

Прежде всего, стоит отметить, что «Взгляд на современное положение Ирландии» было написано в форме диалога между персонажами по имени Ириней (голос автора) и Евдокс. Спенсер воспринял сам метод, которым пользовался Сократ и развил Платон, согласно которому диалог представлял собой «некую исследовательскую программу»[118]118
  Назарчук А.В. Теория коммуникации в современной философии. Прогресс-Традиция Москва, 2009. С. 223


[Закрыть], а результатом ее выполнения являлись достоверные и выдержавшие вдумчивую полемику положения. Ириней, отвечая на различные вопросы и сомнения Евдокса, развивает свою программу, благодаря весьма поверхностной полемике. Однако форма диалога дает возможность автору сделать более наглядными «научность» и «обоснованность» собственного тезиса, провозглашаемого в качестве объективной истины, предвосхитив многие возражения современников. Диалог как специфический метод познания позволяет избежать столь чуждого гуманистической эпохе слепого догматизма. Автор, на чье мировоззрение непосредственно повлияли труды итальянских гуманистов, скорее всего, принимал в числе прочих положений принцип, гласивший, что «способ доказательства входит в саму истину»[119]119
  Баткин Л. М… Итальянские гуманисты: стиль жизни и стиль мышления. М.: Наука 1978. С. 137


[Закрыть], который реализовывался в гуманистических диалогах. Можно сказать, что в эпоху итальянского Ренессанса на сцену вновь вернулось «диалогическое миропонимание» и стало центральным для всей специфики культуры Возрождения в целом. По мнению Л.М. Баткина, «диалог не «используется» итальянскими гуманистами, а, так сказать, использует их, меняет их соответственно применяемым ими литературно-жизненно-мыслительным приемам»[120]120
  Баткин Л. М… Итальянские гуманисты: стиль жизни и стиль мышления. М.: Наука 1978. С.130.


[Закрыть]. Если в отношении итальянского гуманизма диалог не является «формой», а есть «самое что ни на есть глубинное содержание культуры»[121]121
  Там же.


[Закрыть], то в отношении «Взгляда на современное положение Ирландии» всё прямо противоположно: автор активно использует диалог и именно как форму, подчиняет природу диалога собственным задачам. Особенно явным это становится, если мы рассматриваем данное произведение как программно-политический документ.

Важно отметить те обстоятельства, в которых создавалось данное произведение.

Во-первых, вторая половина XVI века в Англии ― это время непрерывных ирландских восстаний. Ситуация на острове нестабильна, предотвратить угрозу окончательно англичанам не удается. Английское правительство успешно использовала междоусобные распри О'Муров и О'Конноров (в итоге конфисковав земли и тех и других), Ормондов и Десмондов на фоне неутихающих восстаний в Мюнстере (в стремлении ослабить обоих) и т. д. Английский путешественник Файнс Морисон писал: «Обычно, когда какой-либо мятеж волновал государство, наша политика состояла в том, чтобы не подавлять его собственным оружием, а возмущать соседних жителей против бунтовщика, используя все средства досадить ему»[122]122
  Осипова Т.С. Освободительная борьба ирландского народа против английской колонизации (II половина XVI – начало XVIIв.в.). М.: Изд-во АН СССР, 1962. С. 137.


[Закрыть]. Несмотря на это представители рода О`Нилов действительно достаточно успешно препятствовали порабощению острова. Уже в 60-ых гг. Шан О`Нил поднял крупное восстание в одной из самых мятежных провинций – в Ульстере. Однако уже около 1567 года ирландский вождь был убит. Земли Ульстера были конфискованы Елизаветой, за чем незамедлительно последовало восстание в Мюнстере, поддерживаемое католической Испанией. Как отмечает Л.И. Гольман, «стремление англичан полностью колонизировать Ульстер, создание там новой системы управление, постоянные преследования католиков привели к тому, что Ульстер к концу XVI века становится крупнейшим центром освободительной борьбы ирландцев против английского гнёта»[123]123
  Гольман Л.И. История Ирландии. М.: Мысль, 1980. С. 64.


[Закрыть].

В 1579 году происходят сразу два события, которые оказывались в противоречии с задачам жесткой колониальной политки (поддерживаемой Лейстером, Грэем, Брискеттом, Спенсером и т. д.): вспыхнувшее восстание графа Десмонда и предложение брака Елизавете от Франсуа д' Алансона, который являлся католическим принцем. Сам Спенсер находился в Ирландии в 1580-ых гг., как раз в то время, когда Тирон только приходил к власти. Один лишь факт того, что королева допустила его усиление, за которое потом поплатилась не одной тысячью солдат, может стать основанием для Спенсера, чтобы характеризовать её политику как весьма нерешительную. Он является открытым сторонником применения насилия ради консолидации английского imperium и полагает, что действовать надо решительно.

Во-вторых, разрыв связей с Римом, агрессивная политика Реформации, превращение католической веры в «незаконную» ― все эти факторы переносят затяжной англо-ирландский конфликт уже в религиозную плоскость, что делает его всё более ожесточенным и трудноразрешимым. Лозунги ирландских мятежников теперь содержат призыв к защите не только своей родины, но и своей веры, а англичане выступают как благочестивые носители истинной веры. Именно в подобные периоды, когда политическая жизнь страны интенсифицируется, происходит активное конструирование образа «врага». В Англии рассматриваемого периода данную функцию выполняют не СМИ или иные стабильные институты ― их задачу берет на себя сообщество интеллектуалов и развивающаяся на тот момент «придворная культура», видным представителем которой был и Эдмунд Спенсер.

В-третьих, в качестве важной характеристики английской культуры на рубеже XVI–XVII вв., отметим специфику английского гуманизма постреформационного этапа, распространяющегося в рамках той самой «придворной культуры» и интеллектуальной элиты английского общества. Дж. Хейл считает XVI век временем зарождения в Англии осмысленного интереса к итальянскому наследию. В 1549 году У. Томас пишет «Историю Италии». В это же время ведется активная работа над переводами итальянской литературы на английский язык. Ранний этап английского Ренессанса повлек за собой ряд изменений в социокультурной сфере: «подвижки в сфере образования, связанные в том числе с деятельностью гуманистов, которые, как отмечал А. Н. Немилов, борясь за университеты, в XVI в. одержали победу, социальная мобильность, интенсивное гражданское строительство, в том числе ренессансных королевских резиденций, служащих «визитной карточкой» власти, развитие английской поэзии и распространение итальянской литературы»[124]124
  Немилов А.Н. Специфика гуманизма Северного Возрождения // Типология и периодизация культуры Возрождения. М.: Наука, 1979. С.49.


[Закрыть].

Чуть позже проводимая «сверху» в контексте формирования национального абсолютизма Реформация, привела к тому, что «в религиозном сознании происходили глубокие изменения не только в сфере религиозных верований, но и в интеллектуальной, культурной и, по всей видимости, экономической и общественной жизни»[125]125
  Немилов А.Н. Специфика гуманизма Северного Возрождения // Типология и периодизация культуры Возрождения. М.: Наука, 1979. С.63.


[Закрыть]. Гуманизм постреформационного этапа уже сильно отличается от «оксфордского» гуманизма: закладывается курс на становление и оправдание абсолютистского государства. Наиболее существенным для нас представляется изменение взгляда на человеческую природу. В предреформационную эпоху в трудах Мора, Колета, Эразма и др. мы отмечаем скорее оптимистичную трактовку человеческой природы, при которой человек играл активную роль в общественной жизни, сам влиял на свою судьбу. «В философии Эразма нет места аскетическому отрицанию и осуждению мира, природы и человека. Мир создан благим и прекрасным, благим и прекрасным сотворен и человек», а «героическое поведение Томаса Мора явилось своеобразным воплощением гуманистического нравственного идеала, осуществлением концепции достоинства человека и учения о человеческой свободе»[126]126
  Горфункель А. Х. Философия эпохи Возрождения: Учебное пособие. М.: Высшая школа, 1980. С. 134.


[Закрыть].

Противники Мора и последователи Лютера, английские реформаторы, наоборот стремились разоблачить порочную человеческую природу. В своем труде «О свободе христианина» Лютер описывает человека, который способен постичь духовный смысл своего бытия и только в этом «внутреннем» человеке может править вера, и лишь она способна этого человека «оправдать». «Внешний» же человек способен подчиняться лишь своему разуму, статус которого в учение Лютера весьма низок. «Новый», «внутренний» человек способен стать праведным и свободным, но телесная природа есть причина изначального несовершенства человека, «нужда плоти управляет им и он вынужден творить множество добрых дел для того, чтобы поработить ее»[127]127
  Лютер М. Избранные произведения: под ред. А.П. Андрюшкина: пер. К.С. Комарова, Ю.А. Голубкина, Ю.М. Кагана. СПб: «Андреев и согласие», 1994. С. 38–39.


[Закрыть]. Такая трактовка человеческой природы как изначально «порочной» была одной из основных для протестантского движения и противоречила учению гуманистов, но при этом она оказала огромное влияние на современную ей и последующую мысль, а также нашла своё отражение во «Взгляде на современное положение Ирландии». А именно в описании Спенсером ирландского народа, о котором вновь и вновь говорится, как он безмерно порочен, развратен, необразован и жесток. Вся мощь протестантской этики обрушивается против ирландцев. Идеология Реформации – «не возвышающая, а принижающая человека, утверждающая испорченность его природы, принципиальную невозможность для него своими силами достичь «спасения».[128]128
  Ойзерман Т.И. Философия эпохи ранних буржуазных революций. М.: Наука, 1983. С. 58.


[Закрыть] Взгляд англичан на ирландцев как на изначально грешных, носящих в себе изъян, отчетливо напоминает представление протестантов о человеке, отношение протестантской церкви к мирянам. Церковь брала на себя обязанность опекать и оберегать своих сыновей, спасая человека, прежде всего от самого себя и нередко вопреки его желанию. Миссия церкви по отношению к мирянам переходит в светскую действительность, где эту миссию берет на себя более авторитетный, образованный и благовидный сосед ― Англия. Это вовсе не гуманистический подход к воспитанию, где центральным становится понятие свободы. Cпасение достигается путем беспрекословного подчинения и Ириней полагает, что там, где вспыхивает сопротивление, нужно действовать силой.

Упомянутую миссию Англия должна быть готова выполнять и с помощью «меча», о чем Ириней говорит следующее: «под «мечом» я не подразумеваю истребление всего этого народа […], но я подразумевал королевскую власть правителя, которая должна распространяться в своей руководящей мощи, ради исправления и искоренения пороков которые я раннее осуждал, а не дурных людей; грешные люди могут стать добродетельными путем установления достойного порядка и государства, но зло само по себе никогда не станет благом» («for by the sword wich I named I do not mean the cutting off of all that nation with the sword…»)[129]129
  Spenser E. View of the present state of Ireland / CELT: Corpus of Electronic Texts: A project of University College, Cork, College Road, Cork, Ireland, 2003. URL: http://www.ucc.ie/celt/published/E500000-001/index.html (дата обращения: 25.12.2016)


[Закрыть].

Конструирование образа врага происходит по нескольким направлениям не без использования ярких метафор. Одной из центральных является конструкция «ирландцы как больной народ». Уже в самом начале произведения можно встретить сравнение Ирландии с больным пациентом. Евдокс говорит о том, что сперва мы должны установить, с какой «болезнью» мы столкнулись, а в итоге «назначить диету» во избежание рецидива. («The which methode we may learne of the wise Physitions, which first require that the malady be knowne throughly and discovered […] and lastly do prescribe a diet with streight rules and orders to be dayly observed, for fear of relaps into the former disease, or falling into some other more dangerous then it»[130]130
  Spenser E. View of the present state of Ireland / CELT: Corpus of Electronic Texts: A project of University College, Cork, College Road, Cork, Ireland, 2003. URL: http://www.ucc.ie/celt/published/E500000-001/index.html (дата обращения: 25.12.2016)


[Закрыть]).

Недугов у Ирландии бесконечное множество, да и имеют они при этом различную природу. Как их искоренить – это главный вопрос произведения. Евдокс, чьими устами говорят возможные оппоненты Спенсера, помнящие о гуманистических идеалах Т. Мора, сначала предлагает более мирные способы исцеления Ирландии, например, с помощью законов. Ириней пытается усмирить энтузиазм собеседника, показав ему, что решение не может быть столь простым. Конечно, законы по сути своей призваны устранять определенные дефекты общества, исцелять его. Однако Ириней вспоминает о Уильяме из Нормандии, который с завоеванием принес в Ирландию первые законы, несмотря на «упрямость» и «дикость» ирландцев. Но новые порядки не смогли прочно осесть в этой варварской стране, так как «варварская», «больная» природа ирландцев исказит даже самые совершенные английские законы.

Кроме того Ириней считает, что огромное влияние на порядки в Ирландии оказали скифы, один из самых варварских народов [131]131
  Spenser E. View of the present state of Ireland / CELT: Corpus of Electronic Texts: A project of University College, Cork, College Road, Cork, Ireland, 2003. URL: http://www.ucc.ie/celt/published/E500000-001/index.html (дата обращения: 25.12.2016)


[Закрыть]. Вопрос о происхождении народа, называемого теперь «ирландским», Иринею представляется очень путанным и тёмным, так как рассматриваемая национальная общность является результатом различных этнических взаимодействий и влияний. Ириней тщательно разбирает вопрос об «этнической неопределённости»[132]132
  Walter S. H. Lim. Figuring Justice: Imperial Ideology and the Discourse of Colonialism in Book V of «The Faerie Queene and A View of the Present State of Ireland». Renaissance and Reformation. 1995. Vol. 19, № 1. P.58.


[Закрыть] ирландского народа. Ведя происхождение ирландцев от скифов, Ириней упоминает контакты с испанцами, галлами, бриттами и саксами. При этом он отмечает, что контакты между англичанами и ирландцами, как ни странно, не облагородили ирландский народ. Вместо этого знатные английские семьи и различные чиновники ассимилировались и также опустились до уровня варваров. Эта «неопределённость» усугубляется еще и тем, что «отсталые» испанцы также («rude and salvage»), имели частые «смешения» с ирландцами, что, по-видимому, не могло не повлиять на природу последних. У ирландцев нет собственной четкой этнической идентичности и дикость укоренена в самом их «тёмном» происхождении.

Еще одна группа недугов представлена обычаями ирландцев. Сам уклад их жизни характеризуется полным отсутствие «цивилизованности»: примитивные способы земледелия, еретическая религия, кровосмесительные браки, расточительство в отношении ресурсов и сам характер людей. Как настоящий гуманист Ириней возмущается их традицией откупа за убийство. Ирландцам свойственны лень, грязь, ложные представления о мире, склонность к жестокости, смешные называния земель, нестабильное в своей основе общество и разврат.

Когда основные изъяны и пороки ирландцев уже перечислены, Иринеем делается вывод о том, что ирландцы настолько «другие», что только новое завоевание может восстановить мир и гармонию на их земле. Не надо изменять законы или создавать новые, а нужно, чтобы ирландцы научились английскому образу жизни. Ириней считает необходимым искоренение ирландского языка, поэтому детей нужно обучать английскому прежде, чем они начнут говорить по-ирландски. Этот конфликт варварского и цивилизованного, который требует разрешения, «исцеления», колонизации.

В качестве отправного пункта он закладывает тезис о том, что проблема кроется вовсе не в природе закона самого по себе и даже не в законах ирландских, а в ущербности самого ирландского государства. Прежде всего оно само нуждается в реформах, так как ««тщетно устанавливать законы там, где никого не заботит их соблюдение, ни страх угрозы при их нарушении» («it is vayne to prescribe lawes, where no man careth for keepinge of them, nor feareth the daunger for breaking of them. But all the realme is first to be reformed, and lawes afterwards to be made for keepinge and contynuinge it in that reformed estate»[133]133
  Spenser E. View of the present state of Ireland / CELT: Corpus of Electronic Texts: A project of University College, Cork, College Road, Cork, Ireland, 2003. URL: http://www.ucc.ie/celt/published/E500000-001/index.html (дата обращения: 25.12.2016)


[Закрыть]). Они выступают здесь не просто как «варвары», а как «недолюди». Для читателя, возможно, вопрос встает об их родовой принадлежности. «Людьми» англичан делает сознание греховности, правда, скорее не своей собственной или общечеловеческой, а присущей сугубо ирландской природе. Для Лютера сознанием являлось некоторое «неудовлетворенное бытие», которое провоцировало стремление к самосовершенствованию. У Спенсера эта установка будто бы выворачивается «наружу», «вовне», направляется не внутренний мир человека, а на соседнее государство, на заблудшего соседа, которому необходимо «помочь» и совершенствовать не себя, а именно его, подтверждая тем самым собственный, превосходящий заблудшего, статус. Той «цивилизованностью», приобщение к которой может исправить ирландский уклад жизни, обладают именно англичане («they [Irish Lords] should have bin reduced to perpetuall civillity and contayned in continuall duty […] so were this people at first well handled, and wisely brought to acknowledg allegiance to the King of England»[134]134
  Spenser E. View of the present state of Ireland / CELT: Corpus of Electronic Texts: A project of University College, Cork, College Road, Cork, Ireland, 2003. URL: http://www.ucc.ie/celt/published/E500000-001/index.html (дата обращения: 25.12.2016)


[Закрыть]). Впечатление такого резкого и непреодолимого разрыва между англичанами и ирландцами, восприятие их как представителей совершенно чужих миров возникает в связи с тем, что Спенсер будто и вовсе не находит никакого общего основания для ирландцев и англичан как представителей одного и того же вида. За этим весьма грубым, как может показаться, допущением, мы осмелимся так же предположить, что гипотетический диалог между ирландцем и англичанином невозможен в принципе в виду отсутствия общего языка, коммуникативного поля, то есть они в принципе рискуют друг друга не понять. Из этого коренного различия между ними следует вывод о том, что ирландцы в своем нынешнем состоянии скорее всего не воспримут плоды английской цивилизации, а исказят их до неузнаваемости.

Автор работает с различными доктринами весьма выборочно: там, где Спенсеру необходимо убедить читателя в ущербной природе Ирландии, он рассуждает так, как протестантский мыслитель писал бы об изначальной греховности человеческого существа, а размышляя об английской нации и их «миссии», Спенсер выступает как настоящий гуманист. Философии работают сообща, «сражаясь» за победу авторской позиции, по двум направлениям: «против» ирландского общества (дискредитируя его не только с помощью фактов, но и попыткой приписать ему низкий онтологический статус) и «за» английскую миссию. Спенсер стремился создать убедительный образ врага, который при этом не смутит интеллектуалов у власти.

Кратко рассмотрев, каким образом Спенсер разоблачает ирландцев, мы можем заключить, что автор излагает весьма эффективный для оправдания колонизации концепт ирландского врага, который прочно закрепиться в английской культуре. С одной стороны, взгляд на врага как на более отсталого, пораженного различными недугами, позволяет рассматривать английское завоевание Ирландии как благо для последней. С другой стороны, разорение и голод, в немалой степени вызванные военными столкновениями на ирландской территории, начинают восприниматься как вина самих ирландцев и следствие их «больной» природы, а не иностранного вторжения. Стоит отметить, что сам концепт «врага», который будет позже развиваться в английской историографии и публицистке, обнаруживает свои корни именно в эту эпоху. «В основу образа ирландца конца XVII – начала XVIII в. были положены стереотипы, созданные еще при Тюдорах и ранних Стюартах. Главным качеством «гэлов» или «тигов», как обычно именовали ирландцев современники-протестанты, были природная «дикость» и «варварство», идущие с дохристианского периода и контрастирующие с «просвещенностью» и «цивилизованностью» англичан»[135]135
  Лежнина Е.В. «Образ врага»: ирландские католики глазами англикан в конце XVII – начале XVIII. Альманах «Диалог со временем». М., 2012. С. 313


[Закрыть].

Список литературы

1. Баткин Л.М. Итальянские гуманисты: стиль жизни и стиль мышления. М.: Наука 1978. 209 с.

2. Гольман Л.И. История Ирландии. М.: Мысль, 1980. 394 с.

3. Горфункель А. Х. Философия эпохи Возрождения: Учебное пособие. М.: Высшая школа, 1980. С. 134.

4. Лежнина Е.В. «Образ врага»: ирландские католики глазами англикан в конце XVII – начале XVIII // Альманах «Диалог со временем». М., 2012. С. 308–324.

5. Лютер М. Избранные произведения: под ред. А.П. Андрюшкина: пер. К.С. Комарова, Ю.А. Голубкина, Ю.М. Кагана. СПб: "Андреев и согласие", 1994. 432 с.

6. Назарчук А.В. Теория коммуникации в современной философии. Прогресс-Традиция Москва, 2009. 320 с.

7. Немилов А.Н. Специфика гуманизма Северного Возрождения // Типология и периодизация культуры Возрождения. М.: Наука, 1979. 280 с.

8. Ойзерман Т.И. Философия эпохи ранних буржуазных революций. М.: Наука, 1983. 584 с.

9. Осипова Т.С. Освободительная борьба ирландского народа против английской колонизации (II половина XVI ― начало XVIIв.в.). М.: Изд-во АН СССР, 1962. 206 с.

10. Hale J. England and the Italian Renaissance. Fourth edition published by Blackwell Publishing, 2005. P.192.

11. Spenser E. View of the present state of Ireland / CELT: Corpus of Electronic Texts: A project of University College, Cork, College Road, Cork, Ireland, 2003. URL: http://www.ucc.ie/celt/published/E500000-001/index.html (дата обращения: 25.12.2016)

Аннотация: В статье рассматривается образ врага, созданный в 1590-ых гг. английским поэтом Эдмундом Спенсером в его произведении «Взгляд на современное положение Ирландии». Как в одном произведении соседствуют оправдания убийства, порабощения человеческой природы ирландцев и утверждение идеалов итальянских гуманистов о ценности человеческой жизни? Через какие художественные и риторические приемы автором создается впечатление такого резкого и непреодолимого разрыва между англичанами и ирландцами? Мы рассмотрим основные характеристики «врага» в данном произведении Спенсера, а также постараемся определить, чем они были обусловлены, привлекая исторические факты и анализируя специфику английской гуманистической мысли постреформационного этапа.

Кобринец Мария Александровна, магистрант школа философии факультетат гуманитарных наук, Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»