Текст книги "Гражданская война в России (1918–1922 гг.)"

Такое отношение было обусловлено позицией Белого движения по основным вопросам Великой российской революции. А эту позицию, в свою очередь, определяла социальная природа тех сил, которые стояли во главе движения и придавали ему, по выражению того же П. Н. Милюкова, «несомненную классовую подоплеку»263263
  Там же.


[Закрыть]. Хотя раскол в народных массах, произошедший в 1918 г., способствовал усилению белых вооруженных формирований, руководство ими оставалось в руках офицерства, помещиков, представителей старого чиновничества и буржуазии.

В крестьянском вопросе ни один из белых режимов периода Гражданской войны фактически не признал результатов произошедшего в России аграрного переворота, перехода помещичьей земли в руки крестьян. Аграрное законодательство белых допускало лишь право крестьян на аренду захваченных ими помещичьих владений (по распоряжению А. И. Деникина, треть урожая, собранного крестьянами на принадлежащих помещикам угодьях, должна была передаваться собственнику земли). Окончательное решение вопроса о земле, как и вопроса о политическом устройстве России, откладывалось до победы над большевизмом. Лишь в самом конце Гражданской войны, в 1920 г., генерал П. Н. Врангель издал распоряжение о передаче крестьянам в собственность захваченных ими помещичьих земель, но не безвозмездно, а за выкуп, платежи по которому предполагалось взимать на протяжении 25 лет264264
  Цветков В. Ж. Аграрно-крестьянская политика Белого движения в России (1917–1920 гг.) // Новый исторический вестник. 2007. № 1 (15). С. 116–130.


[Закрыть].

Политика белых в рабочем вопросе определялась их подозрительным отношением к рабочим организациям как потенциальным «рассадникам большевизма». Профсоюзы на подконтрольных белым территориях преследовались, предприниматели нередко отменяли на своих предприятиях 8-часовой рабочий день, опираясь на поддержку властей265265
  Иоффе Г. З. Колчаковская авантюра и ее крах. М., 1983. С. 191–194; Хандорин В. Г. Адмирал Колчак: правда и мифы. Томск, 2006. С. 164–165.


[Закрыть].

Позиция Белого движения по вопросу о национально-государственном устройстве страны нашла четкое выражение в одном из его главных лозунгов – «За единую и неделимую Россию!». Преобразование Российского государства на федеративных началах, как и право наций на самоопределение, решительно отвергалось. Так, наступая летом 1919 г. на Киев, генерал А. И. Деникин в своем обращении «К населению Малороссии» объявил любые попытки добиться самостоятельности Украины «злым делом», разрушением «единства русского племени». Государственным языком на территории девяти малороссийских губерний, подчеркивал генерал, должен остаться только русский, а «малорусский» язык может быть допущен лишь «в первые годы обучения в начальной школе»266266
  К населению Малороссии // Новая Россия (Харьков). 1919 г. 14 августа.


[Закрыть]. В ноябре того же года А. И. Деникин приказал арестовать и судить как изменников депутатов Кубанской рады, выступавших за федерализацию России и добивавшихся регионального суверенитета для Кубанского края, один из них был повешен. Следствием этого стало массовое дезертирство казаков из деникинской армии267267
  Медведев В. Г. Неудавшийся опыт федерализма на Юге России после Февраля 1917 г. // История государства и права. 2011. № 20. С. 11–14; Зайцев А. А. Кубанские самостийники и деникинская контрреволюция в 1918–1919 гг. // Наука и школа. 2008. № 5. C. 73–75.


[Закрыть].

Тех же великодержавных принципов придерживался А. В. Колчак, видевший, по свидетельству его военного министра А. П. Будберга, свою миссию в том, чтобы «возвратить все отпавшие и отторженные от нас земли»268268
  Будберг А. Дневник // Гражданская война в России: Катастрофа Белого движения в Сибири. М., 2005. С. 306.


[Закрыть]. Когда при подготовке наступления армии генерала Н. Н. Юденича на Петроград в 1919 г. финляндское правительство предложило выделить ему в помощь войска при условии признания независимости Финляндии, А. В. Колчак ответил категорическим отказом и в дальнейшем, несмотря на провал наступления Н. Н. Юденича, сохранял уверенность в своей правоте269269
  Там же. С. 304.


[Закрыть]. Даже к автономии национальных регионов в рамках Российского государства отношение белых было негативным: так, на ходатайство бурят об утверждении их органа национального самоуправления колчаковский министр внутренних дел В. Н. Пепеляев наложил резолюцию: «Выпороть бы вас!»270270
  Хамутаев В. А. Национальный вопрос в Бурятии. 1980–2000-е гг. Улан-Удэ, 2008. С. 128.


[Закрыть].

Политическая программа Белого движения исходила из установки на длительную военную диктатуру и лишь затем – окончательное определение формы правления в стране. Результаты состоявшихся в 1917 г. выборов во Всероссийское учредительное собрание и его решения белыми не признавались. Их общее отношение к собранию с его социалистическим большинством выразил генерал А. И. Деникин, презрительно назвавший его органом, «возникшим в дни народного помешательства» и «составленным наполовину из анархических элементов»271271
  Речь г. Деникина на заседании Краевой Кубанской Рады осенью 1918 г. // Какурин Н., Ковтун Н., Сухов В. Военная история гражданской войны в России 1918–1920 годов. М., 2004. С. 307–308.


[Закрыть]. А. В. Колчак также выражался вполне определенно: «Если у большевиков и мало положительных сторон, то разгон этого Учредительного собрания является их заслугой»272272
  Колчак Александр Васильевич – последние дни жизни. Барнаул, 1991. С. 164.


[Закрыть]. После своей победы и «наведения порядка» диктаторскими методами белые обещали провести выборы нового представительного органа, который предпочитали именовать «Национальным собранием»273273
  Адмирал Колчак использовал также средневековый термин «Земский собор» (Иностранцев М. А. Первое поручение адмирала Колчака // Белое дело, Т. 1. Берлин, 1926. С. 108).


[Закрыть]. Проект положения о выборах, разрабатывавшийся колчаковским правительством летом 1919 г., включал отмену прямого избрания депутатов на большей части территории страны, упразднение пропорциональной системы представительства, отказ от партийных списков и значительное повышение возрастного ценза по сравнению с избирательным законодательством 1917 г.274274
  Хандорин В. Г. Указ. соч. С. 144.


[Закрыть] При этом предполагалось, что выборы будут проходить под жестким контролем военной власти, которая позаботится, чтобы депутатский корпус составляли «лишь государственно-здоровые элементы»275275
  Иностранцев М. А. Указ. соч. С. 108.


[Закрыть]. Учитывая монархические симпатии большинства белого офицерства276276
  Русская военная эмиграция 20–40-х годов. Документы и материалы. Т. 1. Так начиналось изгнанье: 1920–1922. Книга вторая: На чужбине. М., 1998. С. 160.


[Закрыть], вполне возможным было бы принятие таким собранием решения о реставрации в России монархического строя. Едва ли случайно наименования высших институтов колчаковского режима «Верховный правитель» и «Совет правительства» были взяты из ст. 41–52 Основных законов Российской империи, где обозначали органы, призванные временно замещать власть императора277277
  Обративший на это внимание А. Б. Зубов отмечает, что акт учреждения данных институтов, обозначая преемственность с дореволюционным законодательством, с юридической точки зрения «вновь открывал возможность восстановления монархии» (История России. ХХ век: 1894–1939 / Под ред. А. Б. Зубова. С. 607).


[Закрыть].

Политическая практика белых на контролируемых ими территориях вполне соответствовала их идеологическим установкам. По свидетельству П. Н. Милюкова, знавшего Белое движение изнутри, гражданское управление в их тылу зачастую оказывалось в руках бывших помещиков и бывших полицейских, немало было на административных постах и «уголовного элемента». Их бесконтрольное правление «принимало такие формы, которые были равносильны самой действительной пропаганде против власти белых»278278
  Милюков П. Н. Указ соч. С. 204.


[Закрыть].

Таким образом, негативный ответ белых на все основные вопросы, поставленные революцией, – крестьянский, рабочий, национальный, о политическом устройстве, являлся важнейшим фактором их политического и, следовательно, военного поражения. На их фоне красные, которые, по крайней мере на словах, отвечали на эти вопросы по-иному, казались массам более предпочтительной силой.

Тезис о том, что в лице Белого движения потерпели неудачу принципы Февральской революции 1917 г., высказываемый рядом современных российских авторов, от В. Р. Мединского до Г. А. Зюганова279279
  Монастыри и колхозы // Завтра. 14 апреля 2016 г.


[Закрыть], едва ли может считаться обоснованным. Исторические факты свидетельствуют, что Белое движение не являлось продолжателем революционно-демократической линии Февраля ни в политическом, ни в социально-экономическом плане. В 1919 г. А. В. Колчак не случайно запретил празднование годовщины революционных событий, проведение каких-либо публичных мероприятий в ее честь; белая пресса писала, что эту годовщину «уместно помянуть… во всенародном стыде и молчании»280280
  Цит. по: Хандорин В. Г. Указ. соч. С. 150.


[Закрыть].

В 1920 г. основные силы Белого движения были разгромлены, однако окончания Гражданской войны это не означало. Более того, устранение непосредственной угрозы со стороны белых способствовало в 1920–1921 гг. наиболее мощному подъему повстанческого антибольшевистского движения крестьян. В это время в России достигла своего апогея крестьянская война. Крупные повстанческие отряды оперировали в Западной Сибири, Тамбовской и Воронежской губерниях, Среднем Поволжье, Украине, на Дону, Кубани, Северном Кавказе. По неполным данным, в начале 1921 г. боевые действия вели 165 таких соединений общей численностью более 100 тысяч человек281281
  Осипова Т. В. Указ. соч. С. 142.


[Закрыть]. Волнения и бунты происходили и в Красной армии, апогеем их стало восстание моряков Кронштадта в марте. В городах нарастала волна протестных выступлений и забастовок рабочих; в Петрограде рабочие выступления достигли в конце февраля такого масштаба, что властям пришлось ввести в городе военное положение282282
  Кронштадт 1921. Документы о событиях в Кронштадте весной 1921 г. М., 1997. С. 8.


[Закрыть]. Эти выступления происходили под лозунгами, направленными против «военного коммунизма», продразверстки, реквизиций и партийной диктатуры большевиков. Таким образом, в начале 1921 г. в стране стали проявляться признаки новой революционной ситуации: мощный подъем низового протестного движения, доходившего до вооруженных восстаний, сочетался с «кризисом верхов», отражением которого являлось, в частности, резкое обострение фракционной борьбы в РКП(б).

Хотя эта ситуация не вылилась в «третью революцию», которую провозгласил восставший, но потерпевший поражение Кронштадт283283
  Кронштадтская трагедия 1921 года. Документы. Кн. 1. М., 1999. С. 308.


[Закрыть], она стала решающим фактором, заставившим Коммунистическую партию весной 1921 г. изменить свою политику – отказаться от «военного коммунизма» и перейти к НЭПу, положив конец внеэкономическому принуждению. Такая важная уступка власти крестьянству привела к тому, что крестьянская война пошла на спад и в течение 1922 г. прекратилась.

Подавление последних восстаний и прекращение массовых народных выступлений вкупе со стабилизацией созданного большевиками режима власти означало окончание Великой российской революции и вместе с нею – Гражданской войны. Основные ее вопросы получили в итоге лишь частичное и противоречивое разрешение.

С одной стороны, крестьяне получили помещичью землю и определенную хозяйственную автономию, закрепленную принятым в 1922 г. Земельным кодексом: в этом смысле крестьянская война добилась успеха. Но, с другой стороны, сохранение такого положения не было гарантировано политически, так как большинство населения осталось отчуждено от государственной власти. Крестьянское большинство не смогло взять власть в свои руки, и в этом смысле оно потерпело поражение. Это стало следствием характерных для всех крестьянских движений в истории слабостей: стихийности и локальности. Крестьяне, как отмечают исследователи Гражданской войны, боролись не столько за власть, сколько против власти284284
  Brovkin V. N. Op.cit. P. 416.


[Закрыть]. Попытки эсеров, которые пользовались реальным влиянием в крестьянском движении, придать ему объединенный, организованный и сознательно-политический характер завершились неудачей во многом именно из этой характерной черты крестьянской ментальности.

Рабочие в той системе, которая установилась в результате Гражданской войны, с одной стороны, получили статус «правящего класса», были признаны носителями «диктатуры пролетариата» и получили возможность продвижения в государственный аппарат. Но, с другой стороны, они, как и другие группы населения, потеряли возможность свободно и организованно отстаивать свои права и интересы.

Различные народы бывшей Российской империи либо добились независимости, (как, например, финны), либо получили признание своей национальной государственности в рамках Российской Федерации и образованного в 1922 г. Союза Советских Социалистических Республик. С другой стороны, реальная власть в новом государстве сосредоточилась в едином центре в Москве, а носитель этой власти, правящая Коммунистическая партия с самого начала строилась не на федеративных, а на строго централистских началах, что придавало советскому федерализму на практике преимущественно номинальный характер.

В своем политическом аспекте Российская революция определенно потерпела поражение. Демократическая альтернатива в ходе Гражданской войны была, по образному выражению одного из эсеровских лидеров Андрея Аргунова, раздавлена «между двумя большевизмами» – белым и красным авторитаризмом285285
  Аргунов А. А. Между двумя большевизмами. Париж, 1919.


[Закрыть]. В стране установился авторитарный режим нового типа, опорой которого выступала сплоченная и многочисленная привилегированная социальная группа – слой коммунистической партийно-государственной бюрократии. Именно он вышел главным победителем из Гражданской войны, сумев использовать в своих интересах конфронтацию между большинством народа и представителями прежних правящих классов.

Таким образом, снятие ряда старых проблем сочеталось с формированием предпосылок для новых социально-политических противоречий, которым предстояло дать о себе знать в будущем.

Православная епархия Центральной России в гражданской войне: институты и отношения в православном обществе 286286
  Статья подготовлена при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, проект № 18-09-00618А.


[Закрыть]

М. В. Каиль

Аннотация. В статье рассматривается ряд процессов и явлений в православном обществе российской провинции центра России под влиянием Гражданской войны и укрепления власти советского большевисткого правительства, его региональных органов, сопутствующего становления органов управления и ведомственных практик реализации государственной политики в отношении православного общества на основе декрета 23 января (5 февраля) 1918 г. Отдельное внимание уделено рассмотрению эволюции институтов управления Православной церковью на уровне отдельной епархии и прихода.

Ключевые слова: православие, революция, Гражданская война, епархия, институты управления, православное общество.

M. V. KAIL’

THE ORTHODOX DIOCESE OF CENTRAL RUSSIA IN THE RUSSIAN CIVIL WAR: INSTITUTIONS AND RELATIONS IN ORTHODOX SOCIETY

Abstract. The article deals with a number of processes and phenomena in the Orthodox society of the Russian province of Central Russia under the influence of the Russian Civil War and the strengthening of the power of the Soviet Bolshevik government, its regional bodies, the concomitant formation of management bodies and departmental practices of the implementation of state policy towards the Orthodox society on the basis of the decree of January 23, 1918. Special attention is paid to the evolution of the institutions of governance of the Orthodox Church at the level of a separate diocese and parish.

Keywords: Orthodoxy, revolution, the Russian Civil War, diocese, institutions governance, Orthodox society.

Епархиальная история православия раннесоветского периода чрезвычайно динамична. Как и любой слом архаичной системы общественных отношений, российская революция 1917 г. сопровождалась всесторонней перестройкой как институтов, так и практик с одной стороны вероисповедной политики, с другой – церковной организации. Кардинальное изменение общественного статуса прежде исторической и первенствующей конфессии наряду с провозглашенным и нормативно закрепленным в январе 1918 г. государственным курсом на атеизацию и маргинализацию всех институтов и сообществ православия предопределило экстренную глубокую трансформацию системы управления Православной церковью.

Историографическая традиция изучения периода Гражданской войны в истории отечественного православия ясно очерчивает две основные проблемы истории православия в этот период: становление государственно-церковных отношений, в том числе и на епархиальном уровне, и изменение форм самоорганизации, отношений и статусов различных групп православного общества. Хорошо, казалось бы, изученная проблематика конфликта молодого Советского государства и российского общества на епархиальном уровне, в конкретных кейсах организации епархиального управления, организации монастырской и приходской жизни, позволяет маркировать в том числе и слабоизученные явления и события. В свете сложившейся историографической ситуации представляется особенно значимым события Гражданской войны рассматривать на персональном и социальном уровне – в преломлении судеб отдельных представителей и сообществ внутри конфессионального общества. Подход к изучению государственно-церковных отношений, в центре которого находится православное общество, может быть определен как «социоцентричный». Характерным для него является, с одной стороны, внимание к эволюции институтов Православной церкви в провинции, с другой – внутриконфессиональным отношениям, происходившим в органичной взаимосвязи с трансформацией государственно-церковных отношений.

Важно отметить, что путь трансформации православия открыли не большевики с присущей партии атеистической установкой. Россия начала ХХ в. в общеевропейском контексте представляла собой державу с запоздалыми и искусственно сдерживаемыми (государственными структурами, законодательством) явлениями секуляризации. Смена государственного строя демонтировала это влияние. Уже Февральская революция открыла путь для назревшего переустройства внутрицерковной жизни и породила феномен церковной революции (явление анализируется на материалах исторических кейсов ряда епархий Центральной России)287287
  Леонтьев П. Я. Революция в церкви: съезды духовенства и мирян в 1917 году // Церковь в истории России. Вып. 2. М., 1998. С. 214–248; Шкаровский М. В. «Религиозная революция» 1917 года и ее результаты // 1917–й: Метаморфозы революционной идеи и политическая практика их воплощения. Новгород, 1998. С. 61–76; Рогозный П. Г. Церковная революция 1917 года (Высшее духовенство Российской Церкви в борьбе за власть в епархиях после Февральской революции). СПб., 2008; Фриз Г. «Воцерковление» 1917 года: церковный кризис и приходская революция // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2019. № 1–2. С. 30–57.


[Закрыть]. Именно Временное правительство сформировало новую правовую реальность, определявшую в том числе и положение Православной церкви. Церковная организация ответила первой за долгий синодальный период масштабной общецерковной (при иерархическом и священническом доминировании, но все же с широким общественным представительством) дискуссией об устроении церковной жизни в новых условиях, начавшейся чередой епархиальных и всероссийских съездов духовенства, монашества, ученой корпорации и завершившихся открытием Поместного собора в августе 1917 г.

События собственно периода Гражданской войны постсоветская историография 1990-х – начала 2000-х гг. рассматривает едва ли не исключительно в репрессивном крюче – как последовательную этапную реализацию атеистической программы властью и стойкое сопротивление верующих как ответной поведенческой стратегии. При этом детальное изучение появления основных государственных установлений в сфере вероисповедной политики во взаимосвязи с разработкой церковных правовых актов позволяет отметить их заметную взаимную обусловленность. Ряд заявлений, сделанных органами церковной администрации в ноябре 1917 – январе 1918 г., способствовал на начальном этапе государственно-церковных отношений эскалации напряженности. Понять их влияние позволяет обращение к реалиям провинциальной жизни, анализ характера столкновений с представителями государственной власти прежде всего в ходе реализации ключевого декрета в отношении Православной церкви. Это понимание объективного влияния политической позиции церкви на формирование государственно-церковных отношений не снижает роли и значения установок государственной власти в определении характера и методов проведения в жизнь секуляризационной программы. Особенность большевистского варианта реформирования религиозной сферы заключается в отсутствии возможности для социализации в новом обществе широких слоев православных, желавших сохранить традиционный уклад своей религиозной жизни.

В связи с наличием определенной историографической коллизии (заключающейся в преимущественном изучении государственного и общеполитического фона процессов церковной жизни) становится актуальной задача воссоздания особенностей церковной жизни на уровне епархии, на материалах исторических кейсов епархиального управления, истории отдельных православных обществ и институтов специфики и условий функционирования органов епархиального управления в первые послереволюционные годы. В качестве такой типичной провинциальной епархии может быть рассмотрена Смоленская епархия Русской православной церкви, положению которой посвящен ряд обстоятельных исследований288288
  Ианнуарий (Недачин), архимандрит. Духовенство Смоленской епархии в гонениях конца 1917 – начала 1919 года. Архингельск, 2013; Каиль М. В. Православная церковь и верующие Смоленской епархии в годы революций и Гражданской войны: государственно-церковные отношения и внутриконфессиональные процессы. М., 2010; Урбанович Георгий, прот. Церковь и советская власть в Смоленске в 20-е годы ХХ века (по материалам смоленских архивов). Смоленск, 2012.


[Закрыть].

В межреволюционный период 1917 г. и особенно в первой половине 1918 г. уже в связи со стихийным воплощением норм декрета об отделении церкви от государства значительные изменения претерпели органы епархиального управления. Функции общеепархиальной администрации помимо правящего архиерея, влияние и возможности которого в новых политических реалиях значительно сократились, осуществлял в 1917–1921 гг. Смоленский епархиальный совет (замещающий функции прежней консистории). Первое заседание его состоялось 16 июня 1917 г., в первые месяцы в его наименовании содержалась прямая отсылка на принадлежность к церковной администрации – «Смоленский епархиальный церковный совет»289289
  Государственный архив Смоленской области (ГАСО). Ф. 1232. Оп. 1. Д. 167. Л. 20.


[Закрыть]. Почему потребовался демонтаж проверенной временем консисторской структуры? Ответ, очевидно, следует искать в событиях религиозной весны 1917 г. На епархиальном съезде духовенства и мирян четко обозначилось недоверие к консистории, отрицание церковной общественностью предлагаемых ее представителями проектов290290
  Смоленские епархиальные ведомости. 1917. № 10. С. 272–279.


[Закрыть]. Да и верующие требовали обновления форм организации религиозной жизни. Епархиальные советы учреждались повсеместно именно в ответ на общественный запрос, в силу необходимости дать сигнал обновления церковного управления взбунтовавшимся «церковным низам». В течение апреля – июня 1917 г. более 20 архиереев были вынуждены покинуть свои епархии в силу решения революционно настроенных общественных комитетов и собраний. В иных случаях это становилось настоящим изгнанием.

Новосозданные советы наследовали функции консистории, но отличались по принципу своего формирования и составу (включали мирян и представителей церковной интеллигенции, в основном из церковных учебных заведений). Они формировались на основании Соборного определения об епархиальном управлении291291
  Церковные ведомости. 1918. № 11–12. С. 65–77.


[Закрыть], в разных регионах начав свою деятельность в разное время, но во второй половине 1918 г. они появились уже повсеместно. В состав совета входили председатель, члены (штатные и внештатные), секретарь-регистратор, делопроизводитель, казначей. Общая численность доходила до 20 человек (большинство составляли внештатные члены), в крупных и материально обеспеченных епархиях – до 30 человек.

Основной формой работы совета были собрания (регулярные заседания), на которых рассматривались вопросы церковного управления, церковной дисциплины и внутрицерковной жизни: о нарушении церковной дисциплины, о соответствии их занимаемым должностям; осуществлялись назначения на приходы – перемещение клира. Совет решал внутрицерковные споры, в основном между благочинными и духовенством, занимался проблемами взаимоотношений с инославными и их переходом в православие. В исключительной компетенции епископа остались только бракоразводные вопросы, но и по ним делопроизводство осуществлял совет. Рассматриваемые советом вопросы оформлялись в журналах заседаний, его решения вступали в силу после утверждения правящего архиерея, но во многих случаях оно было формальным.

Изменили ли советы характер и природу решений по управлению епархией? В данном случае скорее следует отметить, что совет принимал решения особого характера в новых социальных условиях. Если над деятельностью прежней консистории довлела незыблемая традиция, ощущалось влияние кумовства, а иногда и проявления коррупции, то постреволюционные советы действовали в принципиально новых реалиях. Основную проблему составляло замещение репрессированных или выбывших по другим причинам членов причта. Сопутствующая нехватка средств, отягчаемая гиперинфляцией, избавляла советы от самой возможности былых консисторских соблазнов.

Чрезвычайный характер периода функционирования епархиального совета создавал заметные трудности в его работе, в самой возможности реализации управленческой функции. Необходимость выстраивания взаимоотношений с органами светской администрации, материально-бытовые сложности в самой организации деятельности (вплоть до нехватки писчей бумаги – большую часть периода своего существования епархиальный совет пользовался бланками Смоленской консистории) – были ключевыми обстоятельствами эпохи. Многие из поступавших в совет просьб он не был в силах удовлетворить из–за отсутствия как ресурсов, так и конструктивных контактов с новой властью на местах, особенно в уездах и волостях, где первые месяцы, а порою и годы после революционных событий, царили анархия и бесправие, распространенным явлением стала стихийная агрессия, проявления которой нередко приписывали «властям». Остро ощущалось нарушение связи с высшей церковной властью. Образовался информационный вакуум, в условиях которого иные из архиереев бездействовали, в то время как другие брали ответственность на себя и становились борцами за права и возможности своих пасомых.

Ухудшение положения органов епархиального управления в сравнении с дореволюционным временем, сужение их реальных возможностей год от года на протяжении 1918–1921 гг. ясно характеризуют отчеты секретарей совета292292
  ГАСО. Ф. 1232. Оп. 1. Д. 185. Л. 64–72; Д. 168. Л. 149–151 об.


[Закрыть]. При этом церковный центр, сам лишенный прежних возможностей, делегировал некоторые полномочия епархиям и ожидал самостоятельности, а порою и оставлял епархии наедине с необходимостью решения сложных проблем взаимоотношений с новыми органами власти. 16 мая 1918 г. Святейший патриарх и Священный синод в соединенном присутствии решали вопрос «защиты пред правительством имущественных и иных прав Православной Церкви», постановив «местным духовным властям немедля искать и требовать удовлетворения от губернской правительственной власти»293293
  ГА РФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 563. Л. 402.


[Закрыть].

Указ продолжал и развивал курс на активизацию провинциального духовенства и паствы. Основы его были сформулированы в первом послании патриарха Тихона от 19 января 1918 г., гласившем: «…братие архипастыри и пастыри, не медля ни одного часа в вашем духовном делании, с пламенной ревностью зовите чад ваших на защиту попираемых ныне прав Церкви Православной…»294294
  Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917– 1941. Документы и фотоматериалы. М., 1996. С. 25.


[Закрыть]. Документ давал установку на противодействие реализации установлений «богоборческой власти» (главным образом, мероприятий по реализации Декрета СНК о свободе совести, церковных и религиозных обществах от 23 января (5 февраля) 1918 г.), хотя ряд авторов аргументированно заявляет о последовательном размежевании высшей церковной власти от любой политической и гражданской активности295295
  Васильева О. Ю. Российская православная церковь и Октябрьская революция 1917 г. // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2019. № 1–2. С. 12–29.


[Закрыть].

Одним из заметных влияний революционных событий на внутрицерковную жизнь было частое перемещение с кафедр епархиальных архиереев. Оно было характерно и для позднего синодального периода, но в постреволюционный период приобрело новые причины. Среди них и репрессии, и миграция архиереев, включая и эмиграцию. В течение 1918–1921 гг. в Смоленской епархии сменились четыре правящих архиерея (такая динамика до революции была едва ли возможна): епископ Смоленский и Дорогобужский Феодосий296296
  Феодосий (Феодосиев, 1864–1942) s с 1908 г. епископ Смоленский и Дорогобужский, участник Поместного собора, в 1918 г. возведен в сан архиепископа. С 1919 г. епархией не управлял, в 1922–1939 гг. – архиепископ Виленский и Лидский // http://www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps-file.cgi?2_1135.


[Закрыть], выехавший за границы РСФСР без официального решения о том церковной власти. После отъезда правящего архиерея временное управление епархией было передано патриархом викарному епископу Вяземскому Павлу297297
  Павел (Ивановский) – временно управляющий епархией в 1918–1919 гг. // Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917– 1943 гг. / Сост. М. Е. Губонин. М., 1994. С. 946, 986.


[Закрыть]. Спустя несколько месяцев главой епархии был избран митрополит Евсевий298298
  Евсевий (Никольский, 1861–1922) – временно управляющий епархией в 1919–1920 гг., с 1920 г. митрополит Крутицкий // Акты… С. 972; Современники о Патриархе Тихоне: Сб. в 2 ч. / Сост. М. Е. Губонин. Т.1. М., 2007. С. 659.


[Закрыть], выехавший из своей отдаленной епархии, осевший в пореволюционное время в Центральной России и ставший сподвижником патриарха Тихона, которому было поручено управление относительно близкой к Москве кафедрой. Наиболее продолжительное время правящим архиереем был епископ Смоленский Филипп (Ставицкий)299299
  Филипп (Ставицкий, 1884–1952) – с 19 октября 1920 по 13 июня 1928 – правящий епископ Смоленской епархии, с 1922 г. уклонился в обновленчество, в 1922–1923 гг. и в 1929 г. – в заключении, в 1923–1927 г. – в ссылке в Тульской губернии // Архивы Кремля. Политбюро и церковь. 1922–1925 гг. Кн. 2. Новосибирск; М., 1998. С. 574.


[Закрыть], сыгравший значительную роль в ходе кампании по изъятию церковных ценностей и на ранних этапах обновленческого раскола. Подобная «архиерейская чехарда» началась в пору «церковной революции» весны 1917 г., а позднее была связана как с началом давления на иерархов церкви, так и с объективными перемещениями, в том числе и эмиграцией ряда архиереев. Перемещения эти создавали сложности в передаче дел, решении ряда вопросов, иные из новоназначенных архипастырей не успевали познакомиться со вверенной епархией, бывали в ней не постоянно. Это обстоятельство усиливало роль и значимость деятельности епархиального совета, ставшего ключевых органом коллегиального епархиального управления.

Свою деятельность совет осуществлял в сложных материально–бытовых условиях. Одна из основных проблем, доставшаяся совету от консистории, – финансовое обеспечение деятельности. Она усугубилась гиперинфляцией и отсутствием централизованного финансирования. Совет был вынужден пойти на учреждение в епархии сборов, облагающих как белое, так и черное духовенство. Так, в 1919 г. иеромонахи облагались «налогом» в 3 руб., иеродиаконы – 2 руб., послушники – 1,5 руб. «на содержание епархиальных учреждений»300300
  ГАСО. Ф. 1232. Оп. 1. Д. 141. Л. 12.


[Закрыть]. Собранные так средства, однако, были незначительными, их не хватало. На этом фоне совет установил «попудное обложение» получаемых церквями и монастырями с епархиального склада свечей. Но и данный сбор не давал совету необходимых средств. Экономить приходилось на всем: писчей бумаге, чернилах (о чем сообщают в отчетах о работе делопроизводитель и секретарь совета)301301
  Там же. Д. 193. Л. 2–3.


[Закрыть]. В октябре 1918 г. банковские счета совета были аннулированы и переведены в доход казны, что создало проблемы и в управлении средствами302302
  Там же. Л. 152.


[Закрыть].

Ввиду низкой оплаты труда членов совета им было позволено совмещать свою работу с иными службами, в основном преподаванием. Не справляясь с объемом работ в совете, некоторые его члены просили освободить их от обязанностей члена совета303303
  Там же. Л. 137.


[Закрыть]. Так поступил, например, видный общественный деятель о. Михаил Лебедев. Жалование членов совета было небольшим, слабо дифференцировалось: в то время как председатель совета получал 1000 руб., сторожу было положено жалование в 700, а секретарю архиерея 800 руб.304304
  ГАСО. Ф. 1232. Оп. 1. Д. 185. Л. 70.


[Закрыть]

Важную роль в функционировании Смоленского епархиального совета играл его секретарь Павел Смирнов, который вел планирование работы и выполнял основной ее объем. Вообще же инициатива мирян была характерным явлением в жизни постреволюционной церкви.

Упомянутые выше сложности, встававшие перед церковью и православным обществом провинции в годы Гражданской войны, являлись определяющими в формировании направлений работы совета. Среди них условно можно выделить основные: разрешение повседневных социально-экономических проблем духовенства губернии, обеспечение непрерывности религиозного служения; сбор сведений о репрессированных членах клира, помощь членам их семьей, временное замещение образовавшихся вакантных мест и обращение в органы государственной власти с целью защиты преследуемых; разрешение внутрипричтовых конфликтов; противодействие инославию, особенно сектантству.

Работа по первому из обозначенных направлений была связана с необходимостью поиска финансовых ресурсов. При всей незначительности годового дохода архиерейского дома, ограниченного суммой в 122 500 руб., епархии удалось выполнять свои обязательства перед клиром в изменившихся условиях. Немалые суммы из собранных Смоленским епархиальным советом подлежали передаче в Высший церковный совет – 62 080 руб. за 1919 г.305305
  Там же. Д. 168. Л. 11.


[Закрыть] Основной проблемой было экономическое давление государственных предтавителей, представителей любых властей в форме произвольных поборов, предпринимаемых отдельными представителями власти, гражданской и военной, с церквей и особенно монастырей. У настоятеля одного из смоленских монастырей красноармейцы потребовали 25 000 руб. Он отказался выдать сумму и бежал. Пришедшие учинили расправу, «убили иеромонаха <…> и одного рабочего и закопали в землю»306306
  Там же. Д. 188. Л. 2.


[Закрыть]. После подобных «нашествий» обители часто оставались разграбленными и встать на ноги больше не могли, исчезая как хозяйственные и религиозные единицы. Среди таких обителей Красногородищенская пустынь, Колочский монастырь Смоленской епархии.

Однако имели место и весьма успешные практики монастырской самоорганизации и адаптации к реалиям Гражданской войны. К числу устойчивых и даже усиливших свои хозяйственные позиции монастырских центров относились Новодевичий монастырь в Петрограде и Вознесенский в Смоленске. О характере взаимоотношений со светскими властями свидетельствует их обращение к игумении Феофании (Рентель, 1918–1935) в официальной переписке конца 1920-х гг. – на письме ее именовали «матушкой игуменией». Нужно отметить, что такие случаи хотя и были редкостью, но не исключительной. Схожим влиянием пользовалась настоятельница крупного Воскресенского Новодевичьего монастыря Петрограда–Ленинграда.