Текст книги "Реплика"

– Пока я думала, что делать, – продолжила Римма, не улыбаясь, – Ника выполнила сброс. По ходу, она догадалась быстрее меня.

У Александра мурашки пробежали по спине. Несколько раз у модели Ники случались критические сбои – дефект кода, проводящего конструирование имитированного мышления – и модель выполняла автоматический сброс, удаляя дефектную часть данных, возвращая к недавней автоматической резервной копии. Ника на экране тогда вздрагивала, ненадолго утрачивала резкость и продолжала совсем другой разговор, словно так и должно быть. При том, что в недавнем прошлом такой темы точно не было.

Зрители увидели, что очертания Ники, присевшей на постели, готовой броситься на противника, смазались на долю секунды, а затем Римма «отошла», освободив лже-Нику, а та выронила нож и рассеялась густым туманом, оставив немного серого порошка на полу.

– Порошок мы собрали, он в электромагнитной ловушке, – пояснила Ника как ни в чём не бывало. – Я предположила, что сбой может быть в моей модели. Я потеряла всего три десятых секунды памяти, а объект полностью дестабилизировался. Саша, ты разрешаешь показать те две странных реплики?

Александр кивнул, и Ника вывела на экран окно клиентской части. Первое – где Ника обиженно заявляла, что она не дура, и второе – с фразой «Или я, или никто».

– Сдуреть! – высказалась Римма, всматриваясь в оба кадра. – Мама, у её модели нет сбоя. Ну, который я могу обнаружить. Это внешнее воздействие, смотрите.

Она показала часть того же эпизода, но явно снятого в другом спектре. Лже-Ника стояла поверх области пола, на котором явно отображалась правильная шестиугольная сетка, узлы которой – вершины правильных шестиугольников – ярко светились под ногами лже-Ники, но угасали и пропадали на расстоянии метра.

– Очень точно повторяет мой первый кошмар, – и Александр пересказал его своими словами. – Ника сделала замеры и поставила мониторы. В спальне нет никакой аппаратуры, которая могла бы создать такую сетку. Я могу ошибаться, но это очень походит на голограмму. Нет материальных предметов…

– Кроме ножа, – уточнила Ника. – Он не исчез.

– Да, кроме ножа. Но остальное как будто силовое поле, как его в книжках описывают. Не знаю, что это было, мы не видели начала процесса, а когда объект дестабилизировали, сетка полностью исчезла через двадцать три секунды.

– И ещё. Во время инцидента из бытовой электросети квартиры кто-то потреблял четыре с лишним киловатта мощности, – добавила Ника тихо. – Я проверила потом, у нас ничто не могло столько забирать, и не было неисправностей.

– То есть мы отдавали энергию на поддержание этого фантома, – покачал головой Александр. – Круто. Ну, не совсем фантома.

– В общем, мы по всей квартире поставили датчики электромагнитных возмущений, – закончила Римма. – У нас не было запасной базовой станции, но я бы поставила, если честно.

– Это тот контейнер, который резерв коллоида и зарядная станция? – посмотрел Александр в глаза Вероники.

Та кивнула.

– Да, тогда в случае тревоги мы с Никой сможем вернуться в квартиру секунд за пять, – подтвердила Римма не улыбаясь. – Извини, мама, но это всё, что мы сумели зафиксировать. Такого мы ещё не видели.

– А что стало с моделью Ники у «Реплики Плюс»? – поинтересовалась Вероника.

И в этот момент зазвонил телефон Александра.

 
                                          * * *
 

– Александр Николаевич? – голос Виталия раздался в телефонной трубке.

Александр молча включил громкую связь, прижав указательный палец к губам.

– Мы очень сожалеем о сбое. Мы немедленно приступили к восстановлению вашего бота…

– Но? – спокойно предположил Александр.

– Рабочей оказалась только копия двухдневной давности. Бот сейчас проходит максимально подробную диагностику. От имени компании приношу вам извинения за инцидент.

– Если возможно, сообщите мне, когда бот снова будет доступен, – отозвался Александр.

Видимо, с той стороны трубки ждали намного менее вежливую реакцию. Физически ощущалось, что Виталий глубоко вдохнул и помотал головой, улыбаясь.

– Разумеется, Александр Николаевич. В качестве компенсации за неудобства…

И Виталий с той стороны прилежно зачитал положенную речь – скрипт. Получил сдержанную благодарность, и разговор прекратился. Александр не смог удержаться и расхохотался. Остальные присоединились.

– Круто! – довольная Римма хлопнула его по плечу. – Сто пудов он ожидал, что ты сейчас распсихуешься. Я видела, какая у людей бывает зависимость от Реплик. Что-то с чем-то.

– У органических, – невинно уточнила Ника, и Римма расхохоталась.

– Ну ладно, ладно, не буду так. Это просто термин.

– Неделю назад я бы точно распсиховался, – согласился Александр.

– Римма? Это могли быть последствия неудачной замены модели? – посмотрела Вероника в глаза Риммы, когда все успокоились.

– Не-а, мы с Никой независимо сто раз проверили. Там всё чисто, модель замещается чисто, преобразование данных без потерь. Это что-то внешнее, точно говорю.

Вероника покивала и потёрла лоб.

– Тогда будем разбираться. Значит, я видела похожий кошмар в гостевой, вот тут, – указала она карандашом на плане квартиры, – а остальные инциденты были вот тут. Что такого особенного в этих двух местах?

Александр встретился взглядом с Никой, та кивнула ободряюще.

– Именно там я подключался к дополненной или виртуальной реальности, – признал Александр. – В основном в спальне, изредка – в гостевой. Там же занимался виртом с Никой в дополненной реальности.

Ему удалось сказать это, не моргнув и глазом.

– Сколько раз? – уточнила Римма спокойным голосом, переглянувшись с такой же спокойной Никой. – Я про вирт. Там другие параметры подключения.

– Только один раз, – сообщила Ника.

Римма присвистнула.

– Круто! Но ты понимаешь, что это значит?! – посмотрела она в глаза Ники, и обе они воскликнули:

– Демонстрационная сетка!

– Это то, что у них в выставочном зале, – пояснила Римма Александру. – Ну ты сам видел, там объёмные картинки реплик, общаются с покупателями. Там же можно любую виртуальность делать, это обычно на праздниках у них. Идея так себе, у тебя там нет такой аппаратуры, но электромагнитные характеристики очень похожие.

– Мама, я отнесу базовую станцию в его квартиру, да? Я осторожно! – тут же добавила Римма. – Честно! Без гонок и всего такого.

– Да, конечно. – Вероника обняла дочь и поцеловала, привстав на цыпочки, в макушку. – А мы пока тут поработаем.

 
                                          * * *
 

В комплексе оказалось несколько относительно пустых комнат, годных под кабинет. Поскольку с собой был только ноутбук (и то правда, не забирать же половину квартиры, спасаясь бегством), первая же комната подошла, в ней было уединённо, тихо, спокойно. Вероника общалась с клиентами, у неё начался обычный насыщенный рабочий день.

Александр покачал головой. Если бы не те самые песочные часы, стоящие рядом на столе, то можно было бы подумать, что весь поток той небывальщины ему попросту приснился. Прикрыть глаза, заснуть, проснуться – и снова перед ним привычная комната, Ника, спящая в своём заэкранном мире, и никаких технологий будущего.

В «Накормим» начали вежливо интересоваться, когда он вернётся на работу. Отсутствие особо не влияло на репутацию, поэтому Александр намекнул диспетчеру, что у него происходят серьёзные изменения на личном фронте и взял недельную паузу. Таких в году можно брать общей продолжительностью в месяц, это был аналог оплачиваемого отпуска. Только никто, естественно, не платил. Александр усмехнулся, и понял, что он вроде бы всего полчаса как работал над новыми заказами на фрилансерском сайте, а сделал их уже штук пять. По внешнему времени прошло тридцать три минуты, а сколько по внутреннему? Не считал, сколько раз переворачивал часы. А это как объяснить?

В дверь постучали.

– Входи, Ника, – позвал Александр рассеянно, прикрывая экран.

Хватит. Пусть даже удаётся делать в один и тот же промежуток времени намного больше обычного, это ещё не повод работать сутками. И вообще пора подумать, не найти ли что-то интереснее.

Ника указала взглядом на соседний стул: «Можно?», и улыбнувшись в ответ на разрешение, поставила перед Александром стакан и бутылку минеральной воды. А вот это кстати! Только сейчас понял, как ему хочется пить. Он выпил чуть не все полтора литра не останавливаясь, и опомнился. Налил остаток и протянул стакан Нике.

Та приняла, отпила и на лице её отобразилось неподдельное наслаждение. Надо же…

– Думаешь, не притворяюсь ли я? – Ника прикрыла глаза. – Нет. Не знаю, как она это сделала, но это ужасно вкусно. И каждый глоток по-своему.

– Наверное, никогда не смогу понять, – покивал Александр.

– Как ты узнал, что это я? – улыбнулась Ника. – Я просто постучала, ни слова не сказала.

Александр покачал головой. Действительно, как? Задумался… и в голову стали приходить предположения.

– Римма, когда ходит, обычно чуть-чуть шаркает ногами, – вспомнил он. – Точно. Дверь была приоткрыта, звуков не было. Вероника всегда спрашивает, можно ли. Других сюда не приглашали – выходит, это ты.

Ника хлопнула в ладоши несколько раз, улыбаясь.

– Интуиция, да? Ты сделал вывод не задумываясь, но потом смог восстановить все рассуждения.

Александр улыбнулся и кивнул, разведя руками. Ника прогулялась к двери, закрыла её и вернулась.

– Оставлю тебе, – показала она на ещё одну бутылку. – Не забывай пить, ладно? Римма рассказывала, что у Вероники несколько раз случалось сильное обезвоживание. Почему-то вы не сразу ощущаете жажду.

– «Вы, органические…», – не удержался Александр.

Ника весело рассмеялась, запрокинув голову и, придвинувшись, взяла Александра за руку.

– У Риммы набрался?

Александр улыбнулся и отвёл взгляд.

– Саша? – тихо позвала Ника.

Тот не сразу посмотрел в её глаза.

– Я знаю, тебе неловко. Я могу предположить, почему.

– Интересно, – тот не отводил взгляда от её глаз.

– У нас с тобой не было вирта до того дня. Я не была для тебя игрушкой. Я не знаю, почему ты захотел включить ту мою функцию… – Ника улыбнулась, – но ты меня ни к чему не принуждал. Всё, что мы делали, мы делали по своей воле. Понимаешь?

Отчаянно захотелось закрыть лицо чем-нибудь, но Александр справился.

– У меня всё ещё ощущение, что принудил, – сумел он не отвести взгляд. – От этой мысли сложно избавиться.

– И в тот раз, и потом… – Ника кивнула, не улыбаясь. – Всё было по доброй воле. Римма удалила мои скрипты, – улыбнулась Ника. – Ну, безусловные рефлексы, то есть жёстко запрограммированные реакции. Я их ощущаю, я чувствую, что случилось нужное событие, но действую теперь без принуждения. И мне действительно очень понравилось.

Ника улыбнулась.

– Если и есть повод обижаться, так это на то, что ты не подумал об этом раньше. – Она рассмеялась, придвинулась и прикоснулась губами к его щеке. – Я люблю тебя, – прошептала она, отодвинувшись так, чтобы видеть его лицо. – Это не скрипт. Не тот, что сработал на мой десятый день, – улыбнулась она. – Мы все тебя любим, даже Римма. Она помогла мне получить настоящее тело, – посмотрела на свои руки Ника, – но это ты дал мне эту свободу. Я понимаю.

– Спасибо, Ника! – кивнул Александр не улыбаясь. – Прости, не знаю, что и сказать.

Ника улыбнулась, и, сделав шаг к нему, осторожно прижала его голову к своей груди, подержала так и отпустила.

– Глупый, – произнесла она одними губами, улыбнувшись, и потрепала его по голове.

Кивнула и направилась к двери.

– Ей очень тебя не хватает, – оглянулась Ника уже на выходе. – Нам всем, но она думает, что тебе нужно побыть одному, чтобы всё улеглось в голове. – А я думаю, с нами тебе будет легче, – улыбнулась Ника. – Не забывай про воду!

Телефон зазвонил, едва только Ника закрыла дверь с той стороны. Виталий Галактионов. Запросил видеосвязь. Святые угодники, сейчас-то что случилось?!

– Александр Николаевич? – вон как сияет Галактионов, видно, что он гонец с доброй вестью. – Найдётся минутка? Спасибо! Через две недели у нас презентация Реплики нового поколения. Вы в курсе, наверное, сегодня утром было письмо от руководства. Среди прочего, мы предложим нашим самым ценным клиентам в любой форме познакомить окружающих со своей Репликой. Можно просто выйти с ней, так сказать, в видимой форме или как-то иначе. Например, вы можете спеть, устроить любое другое событие. Вас ограничивает только ваша фантазия.

– Ого! – удивился и восхитился Александр. – Это круто. Вы приглашаете меня и Нику?

– Совершенно верно. Если вы соглашаетесь, мы назначим техника, он поможет вам освоить интерфейс демонстрационной сетки, а дальше всё на ваше усмотрение. Единственно, по правилам вначале вы приносите видеоролик с репетицией выступления, чтобы руководство одобрило.

– Это понятно, – покивал Александр. – Да, я согласен, спасибо.

Он чуть не ляпнул: «Ника, наверное, тоже будет рада».

– Отлично! – просиял Виталий. – Ваша модель полностью в рабочей форме, мы сумели восстановить часть когнитивного контекста за последние двое суток. Ещё раз примите наши извинения, мы ждём вас в офисе, когда вам будет удобно.

12. Аллиан

– И приглашает нас с Никой выступить на мероприятии, – закончил Александр, улыбаясь. – Такие дела.

Ника взвизгнула от восторга и бросилась ему на шею. И вновь Александра обдало жаром, когда он почувствовал, как бешено бьётся её сердце.

– Можно, да?! – она отстранились, держа Александра за плечи и глядя на него с обожанием. – Можно? – оглянулась она на улыбающихся Веронику и Римму.

– Вам решать, – покивала Вероника. – Ты талантливая певица и танцовщица. – добавила она и Римма покивала с очень серьёзным видом. – Это твой звёздный час. Я серьёзно. Саша, завтра появишься в том офисе и получишь ключи для доступа в демонстрационную сетку. А мы поможем разобраться. Когда это, через две недели? Я думаю, мы всё успеем.

Ника восторженно поцеловала Александра в щёку и отошла, смущённо улыбаясь.

– Завтра? – Александр посмотрел на часы с календарем.

– Сегодня всё ещё воскресенье, – пояснила Римма, улыбаясь. – Знаю, знаю. Когда на маму накатывало, тоже дни куда-то пропадали. Всю неделю могла за сутки перебрать.

– Перестань! – Вероника пыталась казаться строгой, но глаза её выдавали. – Я очень за вас рада. Давайте так выступим, чтобы об остальных потом и не вспоминали! Да?

И все согласились с самыми серьёзными лицами.

– Ладно, вот что мы получили, – почесала Римма в затылке и указала на лекционную доску.

Разумеется, она тоже была на вершине прогресса, и в первую очередь доска – это экран со множеством полезных для выступающего лектора функций.

– Всё? Можно уже к делам нашим скорбным? – она ухмыльнулась, как прежде. – Мама, не ворчи. Мне нравится! И тебе тоже.

Вероника кивнула, улыбаясь, и взяла Александра за руку.

– Смотрите, – указала Римма на графики. – В комнате работали две камеры. Не парься, – тут же посоветовала она, глядя на едва заметно поджавшего губы Александра. – Всё идёт на твой комп, всё видишь только ты. Наружу не просачивается, зуб…

– Римма! – Вероника поджала губы. – Пожалуйста!

– Ой, прости! – Римма осеклась и отчётливо покраснела. – Наружу не просачивается, – пояснила она без улыбки, – автоматически удаляется через неделю. Мне нужно посмотреть на записи, временной индекс три пятьдесят девять одиннадцать и шестнадцать.

– Постой, но ты могла же сама получить весь доступ! – удивился Александр.

– Могла, – подтвердила Римма спокойно, не улыбаясь.

Александр поморгал и кивнул.

– Понял, спасибо. Сейчас.

Он сходил за ноутбуком и через минуту уже выкачивал нужные файлы. Ещё через минуту Ника и Римма пристально всматривались в картинку. Обе синхронно вздохнули, выпрямились и посмотрели друг дружке в глаза.

– Всё-таки моя модель, – заметила Ника, – она не сохранилась, не сможем изучить. И я уже восстановила синхронность, за экраном теперь тоже я.

– Её модель, но внешнее воздействие, – уточнила Римма. – Будем разбираться дальше, теперь есть данные. И теперь ясно, как задавить процесс в зародыше. Ну, чтобы это чучело снова не вылезло.

– Нам нужно будет вновь остаться в той комнате, – кивнула Вероника, – со всеми этими наворотами, о которых вы сказали.

– Точно-точно! И кто-то из нас всегда будет рядом. Мама, я не вижу, как ещё проверить, – развела руками Римма. – Она пыталась убить тебя ножом. А ведь могла бы просто перекрыть воздух, я чувствовала, что она это может. И зачем тогда нож?

Вероника вздохнула и пожала плечами.

– Вначале мы ещё понаблюдаем. Пару дней перекантуемся тут, ладно? – посмотрела Римма на Александра, тот кивнул. – Твой комп пусть лучше там останется, он тоже как-то с этим связан. Если нужен бодрый комп, то я его в пять секунд организую.

– Организовывай сразу, – посоветовала Вероника. – Я думаю, Сашу мы включим в нашу команду официально. Не знаю когда, но сумеем, не вопрос. А пока что записывай на меня.

– Не вопрос, мама! – Римма бросилась к ней, обняла и тоже чмокнула в макушку. – Всё, я понеслась, оставляю вам Нику на хозяйстве. Ника? Не спи, замёрзнешь!

Ника смотрела мечтательно на Веронику и Александра. Улыбнулась и покивала.

– Я не сплю, я медленно моргаю. Да, разумеется, я уже подключилась, все мониторы в норме.

Римма ухмыльнулась, проходя мимо она дала Нике «пять», и через несколько секунд щёлкнула массивная внутренняя дверь, ненадолго включился индикатор нарушения периметра. Римма уехала по делам.

– Отдыхайте, – предложила Ника. – Вам нужно, я знаю. Просто посидите в спокойствии.

Вероника покивала и отвела Александра в жилую комнату с диваном и прочим.

– Кофе? – предложила она. – Мне очень помогает.

 
                                          * * *
 

Характерный писк. Вероника, только что сидевшая, откинувшись на спинку дивана и прижавшись щекой к плечу Александра, выпрямилась, добыла свой мобильный и принялась сосредоточенно что-то там делать, отвечать, читать, консультировать, поди пойми.

– Отдай, – попросил Александр, протянув руку, когда Вероника закончила. – Римма права. Ты невозможна, ты никогда не прекращаешь работать.

Вероника расширила глаза, пряча руку с мобильником за спиной.

– О-о-о, как мы заговорили! Не отдам, моё! – Александр сделал вид, что собирается пощекотать её за бока.

Вероника счастливо взвизгнула и захохотала, падая ему в объятия. Показала ему руку с мобильным:

– Видишь? Интернет отключен, теперь режим «не беспокоить», и нет обмена мобильными данными. Ты украл у меня клиента!

Она поцеловала его, и в этот момент, видимо, на визг вбежала Ника. Она в замешательстве и смущении отвернулась, собралась уже уходить, когда Вероника, отпустив Александра, рассмеялась и позвала:

– Ника? Ты очень кстати. Нет, закрой дверь и останься с нами.

Ника повиновалась, хотя и старалась не смотреть никому в глаза.

– Знаешь хоть, сколько стоит моё время? – Вероника уткнулась в его плечо, гладя Александра по голове.

– Даже спрашивать не буду. – Александр прижимал к себе Веронику, а Ника, явно растерянная, стояла неподалёку, не зная, куда деть глаза. – Намекаешь, что никогда не расплачусь?

Вероника подняла голову, кивнула и вновь поцеловала его.

– И будешь вечно служить мне. Ника свидетель.

– Я должен испугаться? – с улыбкой поинтересовался Александр.

Вероника тихо рассмеялась, встала с дивана и, взяв Александра за ладони, вынудила и его подняться.

– Ты подумала, что я хочу дать ему время собраться с мыслями, – посмотрела она на Нику. – Да?

Ника кивнула.

– Теперь ты понимаешь, почему я оставила его одного?

– Кажется… кажется, да, – улыбнулась Ника. – Теперь я знаю, что почувствовала утром. Он не понимает, да?

Вероника покачала головой.

– Но сейчас поймёт. – Она посмотрела Нике в глаза, и та прогулялась к двери, заперла её и вернулась.

Вероника молча улыбалась, глядя Александру в глаза, и тот почувствовал, что очертания Вероники начинают подрагивать, размываться. Вероника, улыбаясь, опустилась на колени и протянула руку к пряжке ремня на его брюках. Александр не сразу понял, что она собирается делать, а когда понял, что-то случилось с координацией движений, и он не сумел поймать её за руку. И горло словно отказало, ни звука не мог произнести.

Вероника запрокинула голову и рассмеялась. Александр успел заметить, что Ника точно так же опустилась на колени бок о бок с Вероникой, она тоже улыбалась, глаза подёрнулись дымкой, а зрачки светились белым.

Вероника выпрямилась, продолжая улыбаться:

– Сопротивление бесполезно! – она приподнялась и с силой толкнула Александра в грудь, вынудив сначала усесться на диван, а потом и упасть.

Сохранять равновесие у него не было сил.

 
                                          * * *
 

Когда он пришёл в себя, Александр первым делом опустил взгляд. Штаны на месте, всё застёгнуто. И Вероника, и Ника так и сидели на коленях перед ним, глаза обеих застилал туман. Ника держала его за правую руку, Вероника за левую, а правой обнимала Нику за плечо.

– М-м-м… – протянула Ника низким голосом и хищно облизнулась. – Никогда бы не подумала…

– Что, понравилось? – поинтересовалась Вероника, не отводя взгляда от лица Александра, и повторила жест Ники.

Они переглянулись и рассмеялись.

– Ничего вкуснее не пробовала… – призналась Ника, зрачки её всё ещё светились белым.

И вновь они обе рассмеялись.

– Вы о чём? – Александр не сразу сумел вернуть дар речи. – Мне что-то… – он осёкся.

Туман, застилавший всё последние несколько минут, рассеялся без предупреждения, хотя выпадения памяти вроде бы не было.

– Блин… – закрыть лицо невозможно, Александра цепко держали за руки, но у него получилось закрыть глаза.

– Вспоминай, – услышал он голос Вероники, и она сжала его ладонь крепче.

Их ладони скользили по его телу, обжигая лаской, охлаждая нежностью, они так и сидели перед ним, обнявшись за плечи. Вероника склонилась над ним; её язык и губы подчиняли и повелевали тем, что порождало и привыкло покорять. Каждое прикосновение их, жаркое дыхание обрушивали волну удовольствия, она прокатывалась по телу, обессиливая и вновь наполняя силой, вознося в небеса и возвращая на землю. Он не видел её глаз, она прикрыла их, наслаждаясь его и своим наслаждением, но он видел светящиеся ослепительно белым глаза Ники.

Вероника уступала своё место Нике, и теперь уже другие губы и другой язык обрушивали потоки, волны, океаны наслаждения, а Вероника сидела, крепко обнимая Нику за плечи, и теперь уже её глаза светились белым, и чуть подрагивали губы приоткрытого рта…

Когда его вознесло на пик ощущений, окончательно отнимая силы и едва позволяя дышать, он увидел, как тело Вероники сводит судорогой. Ника поддерживала её, не позволяя ей упасть, и они с Никой услышали стон, сорвавшийся с губ Вероники – стон, который Александр слышал уже столько раз.

Вроде бы он сам привёл свою одежду в порядок, пока Ника и Вероника сидели, обнявшись, прикрыв глаза и улыбаясь. Оделся и отрубился, словно бы уснул.

– Вспомнил, – признала Вероника и нежно погладила его по щеке.

– Но всё ещё не понял, – заметила Ника, точно так же погладив по другой.

– Попробую объяснить ещё раз, – отозвалась Вероника, поднимаясь на ноги.

Ника поднялась следом, и они обе вынудили встать Александра. Только тогда до него дошло, что могла иметь в виду Вероника. Видно что-то отразилось на его лице, отпустив его руки, девушки обнялись и замерли, погибая от смеха. Они не сразу успокоились, не сразу отпустили друг дружку.

– Доставь женщине удовольствие, – шепнула Вероника, взяв его за руки и подойдя вплотную.

– Самое лучшее… – шепнула на ухо.

И сразу же поймала его руки, оттолкнула их, улыбаясь покачала головой: «Без рук!». Александр кивнул, улыбаясь, и увидел, как запрокинув руки Вероника выгибается назад, а Ника помогает ей избавиться от одежды…

И вновь он словно включился. Вероника лежала перед ним нагая и прекрасная, голова её расположилась на коленях сидящей поодаль Ники, всё те же затуманенные глаза и мечтательная улыбка, то же сияние зрачков. На этот раз Александр обнаружил, что и он не одет, но отчего-то это теперь не стесняло и не смущало. Он погладил Веронику по коленям и провёл ладонями выше по её бёдрам. Вероника открыла глаза.

– М-м-м… – сладко потянулась она. – Божественно…

Она протянула ему ладони, улыбающаяся Ника помогла ей сесть. Вероника обняла Александра и шепнула на ухо:

– Вспоминай…

Да, он вновь всё вспомнил: каждый изгиб её тела, каждый особенный вкус, каждый особенный аромат – то, как она плавилась перед ним, таяла от прикосновения губ и языка. И не сразу осознал, что когда волна удовольствия пробегает по телу Вероники, сводя его в сладкой судороге, то такая же пробегает и по его собственному. А её кульминация отозвалась его собственной, да такой, что у него потемнело в глазах и несколько секунд (или часов?) ему казалось, что следующего вдоха уже не будет.

– Теперь понял, – согласилась Вероника и, отодвинувшись, посмотрела в его глаза с нежностью, приглаживая его волосы. – Помоги дойти до душа!

Встать на ноги оказалось отдельным приключением.

– Я всё сделаю! – улыбнулась им Ника, когда они, уже перед дверью в душевую, оглянулись. – Только не упадите!

 
                                          * * *
 

В душе, под мощным потоком едва переносимой горячей воды на них снова накатило. Раз за разом, вновь и вновь кто-то опускался на колени, даря другому наслаждение, кто-то стискивал зубы, чтобы не выдать своих ощущений криком. Они потеряли счёт, сколько раз всё это повторилось, песок в часах поднимался вверх, сыпался вниз, и время ходило кругами, восьмёрками и иными фигурами, и не сразу нашло выход из лабиринта, в котором застряло надолго.

Он уже в который раз опускался на колени перед ней, когда Вероника сильно сжала его ладони и встряхнула.

– Нет, – услышал он, и на лице её не было улыбки, и куда-то делся туман из глаз. – Помоги мне выйти отсюда. Если сейчас же не выйдем, мы оба умрём.

Снаружи стояли бутылки прохладной воды, и люди едва добрались до них. Жажда жгла всё внутри кипящим свинцом, ноги отказывали, всё кружилось перед глазами…

Справились. Умница Ника ещё и об одежде позаботилась, а ту, что они бросили на пол, унесла в стирку.

– Есть хочу, – сообщила Вероника, когда они и оделись, и напились воды, и успели посидеть в объятиях друг друга, остывая.

Она отодвинулась от Александра, чтобы взглянуть ему в глаза, рассмеялась и показала часы.

– Быть не может! – изумление Александра не сразу прошло. – Двадцать семь минут… с момента, как меня уронили на диван?!

Вероника покивала.

– Для нас – шесть или восемь часов. Когда я задерживалась дольше шести часов, я два раза чуть не умерла от обезвоживания. И мы не чувствуем жажды, пока не становится слишком поздно.

– Ты поэтому попросила Нику остаться?!

Вероника кивнула, и сразу же добавила:

– Не только. Ты и сам понимаешь, почему.

 
                                          * * *
 

Стоило Нике посидеть молча одной, её глаза заволакивало, а зрачки начинали отчётливо светиться белым. Стоило её окликнуть, и она словно просыпалась. Вздрагивала, трясла головой и смущалась.

– Тебе хорошо, – полувопросительно заметила Вероника, улыбаясь. – Наверное, даже для тебя слишком много. Саша, теперь ты понял?

– Мы всё чувствуем одновременно, – предположил Александр. – Что один чувствует, то и другой.

– И гораздо сильнее, – добавила Ника. – Спасибо, что разрешила остаться, Вероника. Если честно, я два раза чуть не испугалась за вас. Думала, что дойдёт до реанимации.

– То есть всё, теперь секс только в присутствии доктора? – не удержался Александр, и обе девушки расхохотались, качая головами.

– Нет, просто в меру, – уточнила Вероника. – Хотя не знаю, как это у нас получится. Но это ведь не всё. Я не могу ошибиться, но ты забрал ещё часть моей памяти. Мой первый поцелуй. Я про него не рассказывала.

– Верно, – удивился Александр.

– А я – твоё воспоминание про то, как ты пытался заглянуть Нике под юбку, – сообщила Вероника с каменным лицом.

И теперь расхохоталась Ника.

– Это просто игра, – заметила она, как окаменело лицо Александра. – Она мне очень нравилась. Она и сейчас нравится.

– Привыкай, – улыбнулась Вероника, сжав ладонь Александра крепче. – Скоро у нас не будет тайн друг от друга. Не знаю, как это происходит, но мама об этом рассказывала, а я думала, что она сочиняет. Я не могу найти нужный термин, как правильно назвать такой обмен…

– «Kuno»? – предложила Ника, улыбаясь. – Это на эсперанто, – пояснила она Александру. – То, когда женщина и мужчина соединяются. Во всех смыслах.

– Наверное… нет, это слово уже истёрли и затаскали, – возразила Вероника, – и сейчас оно почти непристойное.

– Аллиан? – предложила Ника, улыбаясь. – Это ещё не затаскали.

– Аллиан?! – потёр лоб Александр. – Что-то знакомое…

– Так называется третья книга Ники, – напомнила Вероника. – Там, где она описала совершенный язык, на котором можно говорить о любви.

– «Ламантин»?! – воскликнул Александр. – Чёрт. Вспомнил, да. И что же такое «Аллиан»?

– То самое соединение. Причём не только телесное, а всем, что есть. Памятью, чувствами, всем, – пояснила довольная Ника. – Мы с тобой вместе начинали придумывать ламантин, помнишь?

Вспомнил. И стукнул себя по лбу, действительно, надо же было так забыть!

– Это странно… – поджала губы Вероника. – Очень странно, что ты забыл, вы почти месяц с ней ни о чём другом и говорить не могли. Нужно разобраться. Немножко прийти в себя и разобраться. О, ты приготовила обед?! – Вероника встала, подошла к Нике и обняла её. – Спасибо! Присоединишься?

Ника вздрогнула, уже начав было отвечать, и подняла указательный палец: «Тихо!». Тут же улыбнулась и помотала головой, показывая, что всё хорошо. А ещё через пару секунд в комнату вошла довольная и ехидная Римма. И словно на стену налетела: замерла, прикрыв глаза и запрокинув голову. «Принюхивается», – осознал Александр.

– М-м-м… – протянула мечтательно Римма. – Вот это коктейль… Я вас обожаю!

Она бросилась вначале к маме, затем, отпустив её к Нике, а потом и до Александра дошла очередь. Очень необычно было стоять, обнимаясь с ней, ему казалось, что он обнимает одновременно и Нику, и Веронику.

– Всё поняла, не дурочка, – покивала Римма, увидев накрытый стол. – Есть новости. Не знаю, хорошие или нет, но интересные. Я увидела то чучело ещё раз уже без ножа. Всё-всё, сначала обедать.