Текст книги "Тандем"

– Простите.

– Да чего уж там… Давно это было.

– А Виктория? – спросил Данила и тут же выругал себя. Может, не стоило напоминать? Но лицо Мастера ожило, и появившиеся было глубокие морщины разгладились.

– В Лондоне она, учится. Уже четыре года, как я ее отправил, скоро приедет. – Он снова помрачнел. – Хотя что она тут делать будет? У меня дела совсем…

И, словно опомнившись, перевел взгляд на внимательно смотревшего на него Данилу.

– Что это я тебя гружу? Давай рассказывай, как Америка, и вообще…

– Стоит Америка. Петр Зиновьевич, подождите меня пять минут, я сейчас вернусь.

– А ты куда?

– В гостиницу. – Он кивнул на отель с подпиравшими балконы атлантами. – Хочу вам кое-что показать.

– Ну, давай. – Фокусник снова наполнил бокал. – Только не задерживайся, а то вторую придется брать.

– Это не проблема, – ответил Данила и поспешил к выходу мимо внимательно глянувшего на него официанта.

* * *

– Это… он? – Петр, отставив бокал и отодвинув тарелки, прилип к фотоальбому.

– Он. – Данила давно ждал этой минуты и теперь наслаждался от души, наблюдая изумленное и немного растерянное лицо бывшего учителя.

На ярких больших фотографиях, взятых словно из гламурного журнала в глянцевой обложке, был Лас-Вегас. Новое чудо света, построенное в пустыне и ставшее мировым центром игорного бизнеса и столицей развлечений. Именно сюда люди со всего мира ехали за чудесами, ведь только здесь на одном проспекте можно увидеть небоскребы Нью-Йорка, минареты и дворцы восточных повелителей, гигантскую черную пирамиду «Луксора» с рвущимся в космос лучом света, «Париж» с Лувром и Эйфелевой башней, каналы «Венеции», дворец «Цезаря» с его светящимися фонтанами и движущимися статуями, сражение пиратских кораблей в натуральную величину с пусканием одного из них на дно и другие удивительные чудеса. Но не эти яркие картины, запечатленные цифровым фотоаппаратом, поразили Мастера. Он уже несколько минут смотрел на очередной разворот альбома и не спешил его переворачивать.

Гостиница «Монте-Карло». Огромное изображение человека в смокинге и мерцающие внизу буквы «LANCE BURTON» и чуть ниже «master magician». На соседней фотографии – изображение театра и два стоящих на сцене человека. Один из них тот самый Ланс Бартон, второй… Это был Данила.

– Ты тоже выступал в Лас-Вегасе? – с непонятной интонацией спросил Петр, не отрываясь от альбома.

– Да.

Петр откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

– Ты все-таки сделал это… Я даже не знаю, что сказать.

Данила вытащил из альбома газету с помятыми краями.

– Вы английский не забыли, Мастер?

– Какой я тебе Мастер… Вот он – Мастер. А что за газета?

Данила развернул газетный лист и положил его на стол. Следующие пять минут прошли в тишине. Наконец Петр отложил газету.

– Я по-прежнему не знаю, что сказать…

Он наполнил бокалы наполовину и тряхнул головой.

– А что тут можно сказать? Поздравляю. Ты стал настоящим иллюзионистом. А что меня упомянул в статье – отдельное спасибо… Приятно, черт подери!

– Это еще не все, – с загадочной улыбкой сказал Данила. – Переверните страницу в альбоме.

Петр сделал это, и уже не сдерживаясь, хлопнул ладонью по столу:

– Дэвид Копперфилд! Ты стоишь в обнимку с величайшим магом планеты… Это просто потрясающе!

Он возбужденно поднял бокал:

– Давай выпьем за то, что мечты сбываются! Сегодня сбылись мои, пусть и в твоем лице. И какие у тебя планы? Гастроли по Штатам? Шоу на телевидении?

Данила отрицательно покачал головой и сказал, четко выговаривая каждое слово:

– Я хочу сделать магическое шоу в Украине.

* * *

Минуту Петр смотрел на бывшего ученика, явно не веря услышанному, затем спросил:

– Я тебя правильно понял?

Данила вытащил сигарету и, зажав зубами фильтр, сказал:

– Правильно.

Петр поставил на место поднятый бокал.

– Подожди. Ты известный в Штатах иллюзионист, правильно?

Данила утвердительно кивнул и щелкнул зажигалкой.

– Второе, – Петр стал загибать пальцы, – у тебя были гастроли по Южной Америке. Это я в газете прочитал.

Второй кивок.

– Ты знаком с самыми знаменитыми иллюзионистами мира и даже выступал в Лас-Вегасе.

– Верно.

– Ты достаточно зарабатываешь на жизнь? – Петр продолжал задавать вопросы с видом усталого доктора, который обследует неизлечимо больного пациента.

– Грех жаловаться.

– И ты хочешь делать шоу в этой стране? – задал последний вопрос Мастер, словно ставя диагноз – неизлечимый идиотизм.

– Хочу. И сделаю. И вы мне в этом поможете.

Петр сделал глубокий вздох:

– Давай я тебе для начала кое-что объясню.

Данила скрестил руки на груди:

– Я весь внимание.

– С чего начать? Ты не был здесь почти пятнадцать лет и не знаешь, что произошло в этой стране за эти годы.

– Я регулярно смотрел новости и читал прессу.

– Ты не знаешь, как тут делают бизнес.

– Разберусь.

– У нас магические шоу никто не делает.

– Именно потому я его и сделаю.

– Потребуется куча денег.

– Найду. Может, хватит и того, что у меня есть.

– Ты ненормальный.

– Возможно.

Петр выругался и после этого, немного успокоившись, спросил:

– Зачем тебе это?

– Понимаете, Мастер, уж позвольте мне вас называть, как я привык, я уже добился в Штатах всего, чего хотел. Но выше головы мне не прыгнуть. Да, я там прилично зарабатываю, особенно по меркам Украины, но на определенном этапе деньги перестали играть для меня решающую роль. Да в принципе никогда и не играли, иначе я занялся бы совершенно другим делом.

Данила отхлебнул немного из бокала. По телу уже приятной волной разлилось тепло, но голова оставалась ясной.

– Так вот, вторым Копперфилдом я там не стану. И какими хорошими зрителями ни являются американцы…

Петр раскрыл было рот, собираясь что-то сказать, но передумал, решив дослушать.

– …и какие бы деньги я там ни зарабатывал, все равно это не то. Мне всегда хотелось сделать это представление там, где я родился, где говорят на одном со мной языке… Вы ведь тоже когда-то этого хотели, Петр Зиновьевич?

Фокусник задумчиво покачал головой:

– Хотел, было дело. Только это было давно и неправда. И я достаточно выступал перед нашей публикой, кстати, к этому вопросу мы еще вернемся, чтобы разочароваться в ней. И меня тянет как раз туда, откуда ты приехал, только возможности нет.

– В общем, хорошо там, где нас нет, – усмехнулся Данила.

– Возможно, – не стал спорить Петр. – Хотя Грибоедов мог и ошибаться. Счастье в нас самих и все такое… Только до меня не доходит, чего ты на самом деле хочешь добиться.

Несмотря на солидную дозу выпитого, Петр смотрел на него внимательным, изучающим взглядом.

– Того же, что и все артисты: слава, известность, престиж…

Была еще одна причина, но о ней он решил не говорить даже своему бывшему учителю. Возможно, потом, когда наступит время. Ведь иллюзионисты никогда не раскрывают всех своих тайн, а если и раскрывают, то это может оказаться очередной иллюзией, отвлекающим маневром, во время которого исполняется настоящий трюк.

Но все, что он сказал фокуснику, было правдой. Просто не всей.

– Ну, хорошо. – Петр понял, что ему вряд ли удастся переубедить Данилу, но решил сделать последнюю попытку: – Зрители. Ты ни на что не обратил внимания, когда наблюдал за моим выступлением?

– Я понимаю, о чем вы говорите, Петр Зиновьевич.

– Не думаю, что до конца понимаешь. Не очень воспитанные и малокультурные люди были всегда, и в мое время тоже, чего уж там… Но они не представляли собой основную зрительскую аудиторию. Теперь же посмотри вокруг: фильмы, книги, песни – все это рассчитано на примитивных людей, на серую массу…

– Вы сгущаете краски, не все так плохо.

– Все еще хуже, Данила! Теперь искусство поставлено на коммерческую основу, цель которой – деньги, деньги, деньги. Любой ценой!

– В Америке то же самое.

– Нет, не то же. – Петр начал горячиться. – У нас берут для примера только худшее и довольно успешно внедряют это в массы. И именно этот мусор определяет сегодня массовую культуру. В качестве нормы – сплошной примитив, который и является новым стандартом!

То ли коньяк был тому виной, то ли долговременное отсутствие нормального собеседника, но Петр разошелся не на шутку. Он уже почти кричал, лицо покраснело, и Дфаниле пришлось его успокаивать:

– Петр Зиновьевич, поверьте, все не так плохо. В театр и клубы ходят разные люди, правда?

Фокусник замолчал, приходя в себя.

– Что-то я распсиховался. Извини, наболело.

– Я вас понимаю. И предлагаю сделать то, о чем вы мечтали, – поднять наше искусство на ту высоту, на которой оно еще не было в этой стране.

Данила похлопал учителя по руке:

– Никаких дискотек, ресторанов и клубов, только если мы сами решим, что это необходимо для определенных целей. Только театры.

– Только театры… – повторил успокоившийся Петр. – Действительно, там нет столиков со жратвой, водки, обкуренных малолеток… И с какого театра думаешь начать?

Данила улыбнулся и показал. С балкона был прекрасно виден подсвечиваемый прожекторами Оперный.

– Вот даже как. Ну, ты сразу замахнулся. – Петр озабоченно покачал головой.

– А чего мелочиться? – Тон Данилы стал серьезным, а лицо приняло жесткое выражение. – Или делать все по высшему разряду, или не делать вообще.

– Ну, тогда, – засопел Мастер, – если отговорить тебя не вышло, придется помочь, а то наворочаешь тут дел…

– Я знал, что вы согласитесь. – Данила снова улыбался.

Все складывалось просто отлично.

Но тогда он еще не знал, чем обернется его возвращение в родной город.

Глава пятая

На высокую башню можно подняться лишь по винтовой лестнице.

Фрэнсис Бэкон

Его разбудил телефонный звонок.

– Мистер Даниель?

– Да? – Он прокашлялся. Не надо было вчера столько курить.

– Вам звонят из города, соединить?

– Да.

Он повернулся на кровати и зажмурился: шторы были раздвинуты, и по глазам резанули яркие лучи солнца.

– Даня?

– Да, Петр Зиновьевич… Доброе утро.

– Какое утро? – послышался недоуменный голос. – Час дня уже. Давай, приезжай ко мне. Запиши адрес.

– Сейчас. – Он пошарил по тумбочке и наткнулся пальцами на ручку. – Диктуйте.

Записав адрес, он позвонил администратору и заказал такси. Затем принял холодный душ, окончательно смывший сон, и открыл окно. В номер ворвался шум проспекта и свежий весенний воздух, смешанный с выхлопными газами проезжающих внизу автомобилей.

К входу подкатил старый «Мерседес» с желтыми шашечками на крыше.

* * *

Через двадцать минут он вышел возле серой панельной девятиэтажки и поднялся на второй этаж. Дверь открылась сразу.

– Заходи… Ну ты и спишь!

– Я в самолете не спал.

Данила прошелся по единственной комнате. В одном углу застеленная шерстяным одеялом кровать, в другом – беспорядочное нагромождение личных вещей вперемежку с реквизитом. В комнате висел запах табачного дыма, жареной яичницы и кофе. Общая атмосфера запустения показывала, что хозяин плевал на уборку и на то впечатление, которое эта обстановка производит на возможных гостей. Хотя гости, как показалось Даниле, здесь бывают нечасто.

– Идем на кухню. – Мастер потер красные глаза. – Сейчас я чайник поставлю.

Данила с опаской присел на расшатанный табурет и спросил:

– Что-то случилось?

– Слушай меня внимательно. Я всю ночь не спал…

– Заметно.

– И вот что я придумал. – Петр положил перед собой старый исписанный блокнот. – Ты еще не передумал?

– Нет. – Данила усмехнулся. Несмотря на усталость, глаза Мастера светились азартом.

– Тут некоторые наброски, план, так сказать. В принципе он у меня давно в голове был, я ведь планировал, как сделать это шоу, только… В общем, слушай…

Он заглянул в блокнот:

– Во-первых – ты не должен нигде выступать до шоу. Вообще не должен показывать никаких фокусов.

– Согласен, – Данила зевнул, но Мастер не обратил на это внимания.

– Во-вторых, на всех встречах, презентациях и интервью ты должен вести себя, как истинный джентльмен. Никаких братаний, лобызаний и прочего панибратства. Ты Звезда!

– Я звезда, – послушно повторил Данила, понимая, что ему удалось заразить Мастера своей идеей.

– Да, ты Звезда, – упрямо повторил Петр, – а не «дружище», «приятель» или клевый парень из соседнего двора.

– Кто-то подумает, что я выпендриваюсь.

Петр пренебрежительно скривился:

– Наплюй на них.

– Как?

– Слюной, как плевали до эпохи исторического материализма. И вообще на этой теме не зацикливайся, ты не в Америке. Я тебе насчет этого еще вчера говорил – у нас по-другому относятся к артистам.

– Да знаю… В Штатах выступал перед русскоязычной публикой.

– И как? – заинтересовался Петр.

– Немногим отличается от того, что я видел вчера в клубе, – откровенно сказал Данила. – Менталитет не меняется так же легко, как место жительства.

– Вот и я о том же… Кстати, попробуй обойтись без дешевого юмора.

– В смысле?

– Какой трюк вызывает наибольшие аплодисменты во время небольших номеров? – вопросом на вопрос ответил Петр.

– А-а-а, я понял. Когда у зрителя лифчик или женские трусики из кармана вытягиваешь?

– Именно. Так вот, забудь об этом. Я хочу, чтобы ты явился к зрителям в образе настоящего мага, человека, которому подвластно невозможное, а не работающего на потеху публике трюкача.

Тут он был прав. Современные иллюзионисты часто грешат дешевыми шуточками в угоду публике. Даже великий Бартон в последнее время увлекся жанром дуракаваляния, а в шоу у него выступает самый настоящий клоун. И пусть Ланс сто раз гениален, но все же теряется нечто мистическое во время таких выступлений. Иллюзионист как бы говорит: «Это не магия, я так, понарошку».

– Я смотрел последние выступления западных иллюзионистов, – словно прочитав его мысли, сказал Петр, – и мне, честно говоря, не понравилось. Нет, с трюками все в порядке, просто меня бесит, что несколькими репликами и ужимками они сводят на нет всю таинственность фокусов.

Засвистел чайник, и Петр поднялся:

– Чай, кофе?

– Чай. Без сахара.

Залив кипятком крупные зеленые листья, Мастер продолжил:

– Ты еще увидишь артистов, работающих в наших ночных клубах. Большинство из кожи вон лезет, чтобы понравиться публике. Меня тошнит от их угодливых улыбочек, которыми они словно говорят: «Смотрите, какой я хороший, любите меня, пожалуйста!»

Фокусник снова начал горячиться:

– Настоящий иллюзионист должен вести себя соответствующе. Он один знает тайну, а все остальные – нет! Только он может управлять стихиями, перемещать предметы на расстоянии, заставлять их исчезать и появляться одним взмахом руки. Никаких смешков, все серьезно!

Петр отхлебнул из чашки горячую черную жидкость и поморщился.

– Можешь, конечно, пошутить, но эдак снисходительно. Мне нужно слышать о тебе: «Ах, какой он загадочный», а не «Прикольный пацан». И не надо зрителя унижать, как бы ни хотела этого публика. С выступления все должны уйти довольные, а не униженные. Пусть тобой все восхищаются, изумляются твоим трюкам, но… – Мастер поднял вверх указательный палец. – Никакого панибратства.

– Вы правы, Петр Зиновьевич, – согласился Данила. – Но такое отношение к себе еще надо заслужить.

Он уже окончательно проснулся, заряжаясь энергией Мастера.

– Заслужишь, – уверенно сказал Петр. – Главное, что у тебя есть материальная независимость. У тебя ведь хватит денег на шоу? – Голос Мастера немного дрогнул.

– Хватит, – уверенно сказал Данила.

– Это хорошо, – облегченно вздохнул Петр. – В таком случае тебе никто не сможет навязать, что и как ты должен показывать.

– Хотя спонсоры не помешают, – рассудительно добавил Данила. – Лишних денег не бывает.

– Найдем. – Петр заметно повеселел. – Кстати, ты не можешь сам договариваться с этими спонсорами. Ты Звезда, и такие меркантильные вопросы ниже твоего достоинства. И вообще… несолидно как-то.

– Вот вы этим и займетесь, – улыбнулся Данила.

– Я? Хм… Могу, конечно…

– Ну и отлично. Менеджер у меня есть, осталось найти ассистентов. Кстати, а если бандиты подъедут?

– Насчет рэкета не беспокойся. У меня племянник двоюродный в уголовном розыске работает. Киреев фамилия. Лучше скажи, что у тебя с трюками?

– Я еще до отъезда подготовил контейнер со всеми своими иллюзиями, осталось позвонить.

– Когда думаешь звонить?

– Сегодня. Недели за две дойдет.

Данила вытащил сигареты:

– Можно?

– Да на здоровье, только форточку открою. Где жить собираешься? Можешь у меня.

– Спасибо, конечно, но я лучше квартиру сниму. Где-нибудь в центре.

Петр подумал и добавил:

– И рекламу тебе хорошую надо. В газетах и на радио.

– Есть у меня идея…

* * *

В центре Данила купил мобильный телефон и достал из бумажника визитку. Юля, Юля, Юленька, хм… Он набрал номер.

– Алло, Юля?

– Да-а?

– Привет.

– Привет… А кто это?

– Данила.

– А-а, мистер Икс, как дела?

– Нормально. Как твоя статья?

– Супер, еще раз спасибо.

– Ты где сейчас? У меня есть к тебе деловой разговор.

– Деловой? – удивилась Юля. – Я сейчас в ресторане. Корпоративная вечеринка тут, короче. Не знаю, когда освобожусь.

– Ты хотела узнать, чем я занимаюсь? Обещаю новый материал для статьи. Очень интересный.

Любопытство – одна из доминант любой женщины. А если она к тому же еще и журналистка…

– Подъезжай.

– Давай адрес.

Через полчаса он зашел в вестибюль ресторана большой гостиницы и сразу наткнулся на скучающую Юлию, которая его появлению явно обрадовалась.

– Привет. – Она тут же вытащила свои сигаретки. – Идем покурим?

– Пошли.

На улице было пусто и прохладно. Данила кивнул на затемненные окна ресторана, сквозь которые доносились звуки музыки и крики веселящегося народа.

– Освещаешь светскую жизнь города?

Юля скривилась:

– Они кучу денег на рекламу в нашем журнале тратят, вот меня и послали… Скукотища! Так что у тебя за дело?

Минут пятнадцать она слушала, раскрыв рот, и только потом произнесла:

– Я так и знала, что с тобой что-то не так. Не зря я к тебе подсела, вот оно – чутье профессионала!

– Ну, так как, берешься?

– Конечно. Но весь эксклюзив мой, – решительно заявила Юля.

– Конечно, – согласился Данила. – А на радио у тебя знакомые есть?

– Организуем, – уверенно сказала журналистка. – Когда ты хочешь на радио попасть?

– Где-то через неделю…

– Я тебя завтра с одним ведущим познакомлю, нормальный парень.

– Вот и договорились. А что там за музыка?

– Пригласили певцов разных, танцоров…

– Танцоры, говоришь? Ну, пойдем, посмотрим на твоих танцоров.

Они зашли в зал. На сцене стоял толстяк в дорогом костюме и толкал речь насчет формирования командного духа, переменах в компании, повышении бюджета и нереальных прибылей для всех присутствующих. Судя по искренней заинтересованности слушателей, выступал один из боссов. О чем на самом деле размышляли работники, по давно сложившейся традиции ненавидящие свое начальство, догадаться было несложно: кого сократят, кому повысят план и как лично на них скажутся перемены, о которых с таким вдохновением вещал толстяк. Наконец он закончил фразой типа: «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались» и вернулся к своему столу под дружные аплодисменты присутствующих. Ударники капиталистического труда продолжили пьянку, некоторые отправились на перекур обсудить грядущие перемены.

Данила повернулся к Юле:

– Где танцоры?

– Переодеваются, наверное.

Она отошла на минуту и, вернувшись, сообщила:

– Через пять минут выйдут, хочешь посмотреть?

Данила кивнул и, оглядевшись, снял с подноса официанта бокал шампанского. Из подсобного помещения вышла уверенная девушка с рыжими волосами и, встав у стены напротив сцены, скрестила руки на груди.

– Это их руководитель, – тихо пояснила Юля.

Загрохотала музыка, на сцену выскочили несколько девушек в ярких, в меру открытых костюмах и стали танцевать зажигательный латиноамериканский танец. Данила досмотрел до конца. Увиденное ему понравилось, и после окончания танца он отправился знакомиться с рыжеволосой.

* * *

Утро следующего дня выдалось пасмурным, но Данила находился в приподнятом настроении и на погодные условия не обращал внимания. Тем более что позвонившая Юля сообщила ему о встрече с ведущим радио в час дня в одном из кафе в центре города. На встречу Данила приехал чуть раньше, но журналистка уже пила коктейль, потягивая ядовито-красную жидкость через трубочку. Он присел рядом с ней.

– Как зовут твоего знакомого?

– Алексей. Алексей Карпенко.

– Карпенко? – Данила хотел еще что-то спросить, но не успел.

– А вот и он.

В кафе вошел высокий, под метр девяносто, парень с короткой стрижкой, одетый в синие джинсы и широкий темно-синий свитер. На ногах у него были кроссовки «Пума» с автозастежкой. Увидев Юлю, он направился к ней.

– Привет.

– Привет, познакомьтесь. Это Данила, это Алексей.

Они пожали друг другу руки и уселись за столик.

– Так что за тема? – сразу перешел к делу Алексей, сцепив пальцы в замок и бросив на Данилу изучающий взгляд.

– Хочу предложить вам продвижение одного бренда, – сказал Данила.

– И что же это? Сигареты, моющие средства, корм для собак?

– Нет. – Данила усмехнулся. – Продвигать будем меня и мое шоу.

– О как… Что за шоу?

– Магическое шоу. Я иллюзионист.

Алексей посмотрел на Юлю: «Ты меня ради этого позвала?»

– Интересно… – вслух сказал он. – Это типа зайцы из цилиндра, распиливание, да?

– Это типа другое, – в тон ему ответил Данила. – У меня большие трюки, здесь такие только по телевизору видели.

– Полет Копперфилда, чтение мыслей? – Чувствовалось, что Алексей не воспринимает идею всерьез, но Данила знал, как произвести на него впечатление.

– Чтение мыслей – самое простое, что я делаю.

– Провоцируешь? – Алексей переглянулся с Юлей, та пожала плечами. – Можешь сказать, о чем я думаю?

– Легко. Ты думаешь, что зря тащился через весь город ради такого бесперспективняка. Но продолжаешь сидеть, думая: «Вдруг у этого сумасшедшего бабок немерено? Надо подождать с выводами». Правильно?

Алексей криво улыбнулся:

– Это и есть чтение мыслей?

– Нет, обыкновенная наблюдательность. Что же тебя убедит? – Он принял задумчивый вид. – Хочешь, скажу, почему на тебе именно эти кроссовки?

Алексей скептично усмехнулся:

– Мне самому интересно.

– Потому что в детстве один из твоих любимых фильмов был «Назад в будущее» и в таких кроссовках ходил главный герой фильма Марти Макфлай, который обзавелся ими в 2015 году. Но когда «Пума» выпустила их по-настоящему, ты решил их приобрести, так как с детства об этом мечтал. Правильно?

Алексей, прищурившись, внимательно смотрел в глаза иллюзиониста и молчал. Первой нарушила молчание Юля:

– Он прав?

– Как ты… угадал? – наконец спросил Алексей.

– Что бы еще рассказать о твоем детстве… – продолжил Данила, не обращая внимания на вопрос и устремив взгляд в даль. – Учился неплохо, физкультуру прогуливал, любил читать…

Данила продолжал говорить, и с каждым следующим откровением лицо Алексея принимало все более удивленное выражение. Он растерянно посмотрел на Юлю, но та с немым восхищением слушала Данилу, не отрывая от него взгляда.

– …фильмы Джоржа Ромеро. А еще…

– Стоп, хватит. – Алексей потряс головой, словно боксер, отправленный в нокдаун. – Я не понимаю, как ты это все делаешь, но… бли-ин!

– А мне ты можешь погадать? – спросила Юля, широко распахнув глаза.

– Могу, – просто ответил Данила. – Только уже не будет так точно.

– Почему? – расстроилась Юля.

– Во-первых, у меня энергия закончилась, во-вторых, связь с космосом прервалась, а в-третьих… – он сделал паузу. – Мы с тобой не учились в одном классе.

За столом воцарилось молчание. Наконец до Алексея дошел смысл сказанной фразы. Его лицо еще выражало сомнение, когда он неуверенно спросил:

– Даня?

– Ну, чего ты так смотришь, Лешка, конечно, это я.

– Твою мать… – сказал Алексей и, вскочив из-за стола, заключил его в объятия, хлопая по спине. – Ну, ты вообще! – Он повернулся к обалдевшей Юле. – Это ж мой одноклассник, он еще в школе фокусы показывал… Как я сразу не врубился? Это Юлька меня сбила, говорит: «Американец приехал, на радио хочет попасть».

– Я действительно из Америки, только приехал, и хочу сделать шоу.

– С ума сойти…

Юля встала:

– Все, я бегу. Чувствую, встреча одноклассников затянется надолго.

Она подхватила со спинки стула красную курточку:

– Данила, позвони мне вечером.

– О’кей.

Алексей повернулся к бывшему однокласснику:

– Сколько лет, сколько зим! Ты в каком классе уехал, в третьем?

– В четвертом.

– Постой, ты же вроде в Польшу уехал, нет?

– Сначала в Польшу, потом в Штаты.

– А родители где?

– В Польше остались. Там и живут.

– Слушай, – Алексей заговорщицки огляделся, – давай сменим заведение, надо же встречу отметить… Заодно и о делах поговорим. Я угощаю!

– Давай, – согласился Данила.

Юля оказалась права. Встреча одноклассников затянулась до полуночи.

* * *

– Добрый день, уважаемые радиослушатели, с вами снова я, Алексей Карпенко. Мы рады приветствовать вас на волне нашей радиостанции, и, как всегда по пятницам, у нас в студии гость. Здравствуйте, Данила.

Они договорились не раскрывать своего давнего знакомства, справедливо опасаясь уменьшения интереса к первому выступлению иллюзиониста на радио. Одно дело, когда приглашают зарубежную звезду, и другое – когда разговаривают два бывших одноклассника.

– Добрый день, Алексей.

– Итак, в чем заключается суть вашей профессии?

– Я обманываю людей.

– Откровенное заявление.

– Но я их об этом предупреждаю.

– И они после этого имеют с вами дело?

– И даже платят мне за это деньги.

– Хорошо. Я думаю, самые сообразительные радиослушатели догадались, что у нас в гостях не мошенник, шулер или аферист, а самый настоящий фокусник. Что же такое фокус?

– Если верить толковому словарю, то это искусный трюк, основанный на обмане зрения и внимания при помощи ловкого и быстрого приема.

– В общем, как говорят, быстрота рук против внимания глаз.

– Я приоткрою вам один секрет. Данное выражение очень далеко от истины, иначе лучшими иллюзионистами были бы Брюс Ли и Джеки Чан.

– Хм… Звучит логично. Но я знаю также, что фокусникам верить нельзя. Каким же образом вы обманываете зрителя?

– Позвольте, я вам продемонстрирую. Одну секундочку… Вот, пометьте эту купюру.

– Подписать?

– Роспись, крестик или портрет любимой женщины.

– Чувство юмора – обязательное качество иллюзиониста?

– Конечно. Нет, мне давать эту купюру не нужно. Положите ее себе в карман.

– Так, положил… Жаль, наши радиослушатели не видят, с каким серьезным лицом вы на меня смотрите. Они сразу бы вам поверили.

Несмотря на длительное застолье, плавно перешедшее в пьянку, Данила не показал бывшему однокласснику ни одного фокуса.

– Теперь скажите, я делаю какие-нибудь резкие движения, призванные опередить быстроту ваших глаз?

– Нет. Подтверждаю, вы сидите в кресле напротив и подозрительно улыбаетесь. И что теперь?

– Проверьте карман.

После секундного замешательства в эфире раздался голос Данилы, умело пародирующего интонацию ведущего:

– Жаль, что наши дорогие радиослушатели не видят растерянного лица Алексея.

В студии раздались приглушенные смешки.

– Э-э… Вам придется поверить мне на слово, но деньги действительно исчезли. И… где они?

– В моем кошельке. Вот…

– Это потрясающе! Вы опасный человек, Данила.

– Поверьте, я использую свой талант только на радость публике.

– Верю, верю! Так, наверное, закричал бы Станиславский. После таких фокусов мне остается только верить, что у меня больше ничего не пропало. Но самое интересное, что я знал – меня сейчас будут обманывать, и тем не менее у вас это получилось. Как вы это сделали?

– Я думаю, что сделал это достаточно хорошо.

– Понимаю, понимаю… Фокусники никогда не раскрывают своих секретов. Это же ваш хлеб.

– Не только поэтому. Открытие тайны может грозить серьезными карами магу. В истории не раз бывали случаи, когда таких фокусников просто-напросто убивали. Например, популярный маг девятнадцатого столетия Чан Ли Су был застрелен прямо на сцене во время выступления в лондонском театре. И такое могло грозить не только фокуснику, а и тому, кто просто пытался узнать его секреты. А теперь слушайте, как я это сделал…

– Спасибо, я уже не хочу знать. Расскажите лучше о своем шоу, которое состоится в ближайшем времени. Что мы увидим?

Разговор протекал легко и плавно. Несмотря на то что они не виделись много лет, Данила сразу нашел общий язык со школьным товарищем.

– Вы увидите полномасштабное магическое шоу, подобного которому еще не было в нашей стране. Я говорю это без ложной скромности. Оно с успехом прошло на многочисленных сценах Америки и Европы и уверен, придется по душе нашим зрителям.

Насчет Европы Данила загнул, но Петр уверил его, что так будет лучше для рекламы.

– Скажите, почему Львов, а, скажем, не Киев? Столица все-таки…

– Потому что я люблю этот город, я здесь родился… К тому же где, как не во Львове, одном из самых древних и, по моему мнению, самом красивом городе, должно пройти первое выступление? А его история, его памятники архитектуры? Это ведь лишнее подтверждение неисчерпаемых творческих сил народа, и я тоже, как творческая личность, хочу внести свой вклад в историю своего города. Так что пускай первая демонстрация этого древнего искусства произойдет в нашем с вами городе, Алексей.

После нескольких секунд ведущий произнес:

– Не ожидал, что вы окажетесь таким патриотом, Данила, ведь вы прожили почти пятнадцать лет за границей.

– Патриот – это как-то пафосно звучит. Просто я люблю свой город.

– Вы все время говорите о городе, а как насчет самих львовян?

– Вы знаете, – медленно начал Данила, – у меня почти не было времени на общение. Вот уже вторую неделю, практически с самого приезда, я занимаюсь подготовкой к шоу, так что рассказать о том, как изменились люди, я смогу немного позже.

– Хорошо. – Уверенный голос ведущего подвел черту под разговором. – Не знаю, как вы, дорогие радиослушатели, а я с нетерпением буду ждать это шоу и пойду на первое же представление. А сейчас мы прощаемся с вами. Я еще раз напоминаю, у нас в гостях был необычный человек, маг и иллюзионист Данила Меджиславский.

* * *

Данила снял наушники и, попрощавшись с работниками студии, вышел в коридор. Следом за ним вышел Карпенко.

– Нормально, – сказал он, накидывая легкую куртку. – Ближе к шоу надо будет еще один эфир с тобой сделать, ну и рекламу крутить почаще.

– Сделаем, – сказал Данила. – Ты остаешься?

– Нет, я свою смену уже отработал.

Они вместе вышли из здания. От входа как раз отъезжал знакомый Алексея, согласившийся подбросить их до центра.

До встречи с Мастером оставалось два часа, и, когда они вышли возле университета, Данила предложил:

– Зайдем куда-нибудь? Я угощаю.

– Не могу, – сказал Алексей, – отказаться от твоего предложения.

Они прошли мимо освещенного фонарями университета имени Ивана Франко, огромного, значительного здания, чем-то напоминавшего Оперный театр. Те же колонны, огромные статуи… Они придавали университету величественности, но оставляли впечатление какого-то холода, словно архитектор начал строить с душой, а закончил – лишь бы закончить, нагромоздив по бокам от главного входа одинаковые строения казарменного типа.