Текст книги "Путешествие гнева"

Глава 9
Побег, плен, свобода

Пересадочная станция Бриге, до которой мы добрались к рассвету следующего дня, напоминала огромный копошащийся муравейник. Одна из пяти взлетных площадок, откуда ежедневно на острова отправлялись сотни караванов с поселенцами, путешественниками и другими авантюристами, желавшими раз и навсегда изменить свою привычную жизнь.

Попрощавшись с возницей, я забросил на спину свой скромный скарб и направился в сторону огромного двухэтажного здания, возле которого приютилась высокая наблюдательная башня. Остановившись, я с интересом уставился на взлетающие крылопланы. В отличие от привычных металлических махин, что я ежедневно видел над Плактой, здешние оказались менее шумными и неповоротливыми. Они, словно облака, не спеша набирали высоту, исчезая среди слепящих просторов небесного океана.

– Поторопись, а то будешь ждать посадки до вечера, – хлопнув меня по плечу, предупредил одноногий.

Машинально потянувшись к шее, где должен был висеть жетон, я остановил руку. Без проездного документа мне не пройти даже посадочного контроля – что уж там говорить о самом полете.

Нахмурив брови, Райдер заметил оборванную цепочку, часть которой была обмотана вокруг моей руки. Его взгляд пару минуту блуждал по зданию летной станции, а потом вновь уставился на меня. Кажется, он и без моих сбивчивых объяснений понял, что к чему. Приблизившись к уху, он едва слышно прошептал:

– Остров Ли-Таки – лучшее место для тех, кто встал перед сложным выбором…

– Дело в том, что я…

Рука Райдера с силой сжала мое плечо.

– Не надо оправдываться, сынок, – его глаза пристально уставились на мое растерянное лицо, и он добавил: – Жизнь сама расставит все на свои места. – Затем, пожав мне руку, засунул подмышку свой скромный дорожный мешок и, прихрамывая, зашагал к ангарам, расположенным в восточной части взлетной поляны. И на этот раз его шаг казался весьма неустойчивым: одноногий часто помогал себе клюкой, опираясь на нее всем своим могучим телом.

Не знаю, стоило ли доверять моему случайному попутчику, но выбора у меня не было. Если мне посчастливится добраться до Ли-Таки и не привлечь внимания рубежников, я поставлю Райдеру «благословенную чашу» в храме Икара.

Последовав еще одному совету одноногого, я отправился в здание пересадочной станции, где, по всей видимости, и располагались отправительные кассы.

Стеклянные двери порта приветливо раскрылись передо мной, позволив без труда попасть в широкий мраморный зал.

– Волнения на границе! Жители материка в панике покидают города! Сенсационные заявления капитана Воздушных заступников Кемирона Фли! Только в «Граничном вестнике»! Только у нас самые свежие новости с обеих сторон света!

Повернув голову, я без труда отыскал горластого продавца новостей, который на ходу придумывал свои забавные кричалки. Шныряя между хмурыми пассажирами, он с легкостью уличного жонглера подбрасывал свернутые газеты и получал взамен скромное вознаграждение от скучающих путешественников.

– Эй, юноша! – окликнул я сорванца.

– Да, мистер, – мгновенно откликнулся он и, шмыгнув носом, недоверчиво осмотрел мой более чем скромный наряд.

Видимо, здесь, как и в Плакте, печатными новостями в основном интересовались состоятельные господа, все остальные же не желали тратить понапрасну время и деньги на столь дорогое удовольствие и удовлетворялись местными сплетнями и слухами.

Расставшись с парой монет, я сунул газету в мешок и попытался найти нужные мне указатели. Справа виднелась деревянная вывеска «Небесное питание Клиф», рядом – «Выход для провожающих», а еще левее – «Владение созерцателя». Я несколько минут гадал, кому из служащих станции может принадлежать столь странная должность, и только когда увидел высокого, плечистого усача в темно-синей парадной одежде с аксельбантами и металлическими бляхами, наконец, понял, что так на островах называют рубежников.

Протиснувшись чуть дальше, я попал в ту часть зала, где ожидали своего рейса пассажиры. Многие из них были одеты весьма богато: мужчины – в дорогие сюртуки, а дамы – в пышные платья. И те и другие всеми возможными способами пытались спастись от изнуряющей жары. Мужчины махали перед собой шляпами или газетами, а дамы, закатив головы, прибегали к помощи вееров. Ни у кого из них я не заметил и намека на машинерию. Ничего. Даже крохотного вентилятора, который у нас в Плакте использовался почти повсеместно.

– Осторожно, куда прешься! – послышался злой, почти рычащий голос.

Я отпрянул назад и только сейчас заметил, что все это время стоял на мыске длинных лакированных штиблет. Владелец элегантной обуви не стал слушать моих оправданий. Оттолкнув меня в сторону, он зло огрызнулся и, вытащив изо рта толстенную сигару, обратился к сидящей рядом даме.

– Милая, я же предлагал тебе покупать билеты в Локрии, там гораздо меньше проходимцев.

– Ты прав, дорогой. В следующий раз не будем скупиться и полетим избранным классом.

Попытавшись извиниться, я быстро поклонился и поспешил к стойкам, возле которых змеей извивалась длинная очередь пассажиров.

В центре касс высился огромный помост с обычной темной доской, где белым мелом были расчерчены неровные квадраты, содержащие информацию о рейсах. Вначале указывался номер коридора, куда следовало заходить, чтобы попасть в нужный дирижабль, затем имя капитана воздушного судна и время отправления.

Суетившийся возле доски гном кружился по подиуму, словно механическая балерина. Вытирая бородой надписи, он постоянно вносил в расписание изменения, одновременно пытаясь что-то растолковать сгрудившимся возле него пассажирам, из-за чего среди недовольных постоянно разгорались стычки. Сам бородач, теряя к происходящему конфликту всякий интерес, продолжал свою суетливую работу.

Решив, что перепачканный мелом гном – мой единственный шанс отыскать в этом нескончаемом лабиринте нужную кассу, я вклинился в толпу, добрался до стойки, поднял руку и попытался привлечь его внимание.

– Тебе чего, паря?! – незамедлительно отреагировал бородач.

– Мне нужно в Ли-Таки, – попытался я перекричать толпу.

Недовольно поморщившись, гном вытер руки о широкие шаровары и указал в левую часть зала, где между двух мраморных колонн виднелся крохотный темный коридор.

Я попытался поблагодарить бородача, но толпа мгновенно выдавила меня назад, отстранив от помоста.

– Быстрее на посадку, Итаровы дети! Скорее! Иначе жагрою двери, к таким-то небесным демонам! – громко возвестил чей-то дребезжащий механический голос.

Стеклянные стены, открывающие замечательный вид на взлетные полосы, где, словно пузатые жуки, ожидали своей очереди гигантские дирижабли, задребезжали. И очередной перевозчик стал вальяжно приподниматься с насиженного места.

– А ну, дорогу! – меня едва не сшиб худощавый гоблин, кативший перед собой тележку с толстенными чемоданами.

– Осторожно, юноша. Вы разве не видите, что я здесь ожидаю!

Повернувшись, я уткнулся в презрительный взгляд пожилой особы, державшей над собой табличку с двумя рунами.

Нет! Пожалуй, достаточно! У меня едва хватило терпения не сойти с ума в этом вареве из ора, суеты и недовольства. Успев проскочить перед стройными рядами тех счастливцев, кто сошел с ближайшего рейса, я нырнул в длинный указанный мне гномом коридор.

Не успев сделать и десяти шагов, я ощутил, как исчезает неприятное напряжение. Здесь было гораздо тише и спокойней. Пассажиры, вытянувшись в шеренгу, молчаливо ожидали своей очереди, лишь изредка перешептываясь друг с другом. И причин столь спокойного поведения оказалось несколько. Во-первых, за стойками касс, насупив свои сморщенные носы, гордо восседали несколько старых, ворчливых леприхунув. Зло зыркая на претивших пассажиров, они недовольно выписывали билеты. И если кто-нибудь позволял себе возмутиться и повысить голос, незамедлительно следовала ответная реакция карликов. Коротким знаком они поднимали свои кривые пальцы и указывали на возмутителя спокойствия.

А дальше происходило следующее: в тени коридора что-то начинало шевелиться, с потолка сыпалась крошка и, распрямляя могучие плечи, в свете тусклых ламп появлялся двухметровый голем. Толпа, постанывая, принимала появление гиганта с обреченностью. Каменное создание, оживленное сложными механизмами, с легкостью подхватывало неугодного пассажира и вышвыривало его наружу, за пределы длиннющей очереди. Потом в коридоре наступала тишина, и через мгновение работа возобновлялась. Громко ударяя печатями, леприхуны штамповали билеты, а замершие в ожидании пассажиры, стараясь не проронить больше ни звука, продолжали топтаться на месте.

– Куда? – раздался дежурный вопрос, когда я дождался своей очереди.

– Один до Ли-Таки.

На миг леприхун задумался, поправил съехавшие на нос очки и внимательно посмотрел на меня.

– Вы уверены, юный путешественник?

– Всенепременно, – твердо ответил я.

– И ответите так же утвердительно, если я спрошу вас повторно? – уточнил кассир.

– Безусловно, мистер.

– Очень смелый поступок, юный путешественник. С вас семь монет, – хмыкнул липрихун и, дунув на штемпель, дежурно хлопнул печатью.

* * *

Поспешив узнать последние новости из Плакты, я с трепетом развернул газету и быстро пробежал по черно-белой странице, разделенной на восемь ровных колонок. Первые шесть были посвящены светским новостям: о скором приезде знаменитого на весь материк певца, внезапном разводе одного очень известного толстосума и падении цен на нюхательный табак и специи с острова Ней-крис. Следом шли две статьи о невероятной засухе, постигшей южные острова Ли-Клекс и Бал-Гилкс. И только в самом конце я увидел подчеркнутый жирной полосой заголовок: Механик Фолкс сообщает: «Ночной удар блюстителей».

С замиранием сердца, я прочитал первую строчку.

… позавчера, около полуночи, служители закона устроили в Плакте несколько весьма значимых задержаний. В северной части города, по указанию городских властей, была арестована дюжина весьма почитаемых механикусов. Причина данных событий осталась без комментариев. Глава блюстителей полковник Сатенли Рикс пояснил, что в настоящее время, в интересах следствия, он не может раскрыть подробностей ночной операции.

Также нашим специальным корреспондентам стало известно, что при задержании в ангарах Рокса погибло двое блюстителей. Другой информацией наше издательство в настоящее время не располагает.

По факту смерти представителей власти проводится дознание силами городских блюстителей…

Дальше следовали многочисленные мнения очевидцев и просто сторонних наблюдателей, а также довольно резкое высказывание главы Цеха Изобретателей, который весьма критично оценил работу блюстителей. Сам же городской совет, по всей видимости, отказался от объяснений, не желая совать свой нос в дела законников.

Тяжело вздохнув, я покосился на боковое стекло. С высоты пассажирской кабины открывался великолепный вид на ровную поляну. Внизу суетились механики, проводя последнюю подготовку к полету. Еще час, и я навсегда покину родной материк. И все страхи и неприятные воспоминания останутся за бортом моей привычной жизни.

– Простите, разрешите полюбопытствовать ваш билетик?

Опустив газету, я протянул плотную картонку с печатью пузатому мужичку в светлой униформе. Деловито раздув щеки, он не спеша вынул из кармана жилетки монокль, прищурил глаз и внимательнейшим образом изучил билет. Причем его тщательности и скрупулезности позавидовал бы даже самый искусный часовщик.

Минут пять он водил большим пальцем по шершавой поверхности картонки. Еще столько же времени ему потребовалось, чтобы прочитать все надписи. При этом он держал билет в такой близости у глаза, что мне показалось, будто контролер слепой, словно крот, и просто создает видимость работы. После этого он устроил сверку дат и времени. Достав из кармана круглые часы, он неоднократно смотрел на циферблат, бормотал себе под нос какие-то цифры, а затем делал пометки карандашом на обратной стороне картонки.

– Все в порядке? – уточнил я.

– Да, да, конечно, – кивнул контролер, продолжая вносить записи.

Пытаясь утихомирить нарастающее раздражение, я решил отвлечься и повернул голову к окну. Двое служащих уже отвязывали канаты, пытаясь закрепить их на борту дирижабля. Помощник капитана, высунувшись из рубки, что-то гневно кричал на механиков. Я зевнул и безучастно уставился на здание пересадочной станции. Из нескольких ворот тянулась вереница пассажиров, пробовавших отыскать на летной площадке необходимый дирижабль.

Достаточно скучное зрелище в следующую секунду превратилось в занимательное представление. Живая цепь разлетелась в мгновение ока. На площадке возникли три огромные фигуры. Если меня не подводило зрение – это были клыкастые орки. Растолкав пассажиров, они принялись пристально оглядывать дирижабли и в конечном итоге устремились в нашу сторону.

– Одну минуточку, – пробухтел контролер.

Возможно, мне просто показалось, но когда я повернул голову, лицо служащего выглядело обеспокоенно. Сунув билет в карман, он отступил к выходу и, привстав на мыски, уставился в окно.

С площадки послышались громогласные голоса орков.

– Не взлетать!

– С дороги! Пошел прочь!

От этих слов меня едва не подбросило на месте. Контролер был с ними заодно и, проверяя мой билет, он просто тянул время, дожидаясь, пока здоровяки попадут на дирижабль. Неожиданная догадка обдала меня жаром и заставила действовать решительно.

Вскочив со своего места, я толкнул контролера и, пробежав по пролету, кинулся вверх по винтовой лестнице. Не зная устройства кабин, в данную секунду я хотел просто затаиться, избежав опасной встречи.

Поднявшись на второй ярус, я попал в зону, где размещались пассажиры, заплатившие за комфорт кругленькую сумму и желавшие получить взамен безмерное спокойствие и небывалое обхождение.

Не получили.

Ворвавшись в узкий проход, я вихрем пронесся между ровных рядов кресел, сбив с ног двух юных стюардов. Ахнув и вжав головы, словно нашкодившие студиозы, никто из персонала так и не попытался остановить меня, предоставив возможность свободно миновать второй пролет.

Выбор – наверх или вниз – оказался мгновенным. Почти слетев по лестнице, я очутился в подсобном помещении. Возникшая на моем пути преграда – дорогая деревянная дверь, покрытая лаком, податливо скрипнула и отворилась. Захлопнув ее за собой, я прислонился спиной и замер, стараясь восстановить прерывистое дыхание.

Снаружи послышались быстрые шаги и неразборчивые крики охраны.

Меня уже искали.

Осторожно повернув замок, я только сейчас осознал, что нахожусь в полной темноте. Нашарив на стене несколько светочей, я стал искать включатель, но не нашел даже намека на тумблер, которым обычно зажигались газовые фонари.

За дверью вновь стало шумно. Короткие выкрики сменились отдаленными шагами. Вроде бы все улеглось. Но только на время. Я знал точно, что смогу выиграть еще пять, от силы десять минут, а потом клыкастые орки отыщут меня, даже если я спрячусь в моторном отделении, где стойкий запах масла и отработанного пара перебивает все на свете.

Опять голоса.

Я инстинктивно сделал шаг, и рука сама нащупала крохотную квадратную коробку. Огниво попалось мне как нельзя кстати. Щелкнув колесиком, я без труда заставил подсобку наполниться ленивым желтым светом. Глаза быстро привыкли к полумраку, и в дальней части укрытия обнаружились узкие шкафы с униформой.

Осторожно выглянув в коридор, я закрыл за собой дверь своего временного убежища, отряхнул неудобный длинный пиджак, напоминающий строгое одеяние блюстителей, и не спеша двинулся в направлении лестницы.

Остановившись возле перил, я заглянул наверх, прислушался. Никаких звуков, напоминающих волнение.

Неужели обо мне уже все позабыли?

Довольно ошибочное мнение тут же развеял внезапно возникший на ступенях между ярусами управляющий. В такой же строгой униформе, как у меня, с одной лишь разницей – правый рукав украшали три золотистые галки – знак третьей ступени.

– Куда ты подевался… Э-э-э, как тебя там?

– Дейв, сэр, – вытянувшись в струнку, отрапортовал я.

– Хорошо, Дейв, – кивнул управляющий и, нахмурив свои густые брови, замер, видимо, припоминая незнакомое имя.

– Вы что-то хотели сэр? – звонко гаркнув, я попытался вывести его из ступора.

– Да, хотел… – задумчиво протянул он. – Как ты говоришь, тебя зовут?

– Дейв, – мой голос слегка дрогнул. Но управляющий не стал долго напрягать свою память и повел меня за собой.

Второй ярус после моего визита напоминал бочку с порохом, которая могла в любую секунду взлететь на воздух, причем отдельно от дирижабля.

Не на шутку перепуганные пассажиры, вскочив со своих мест, бойко возмущались, вереща на все лады, словно испорченный двигатель.

– Он пронесся, будто вихрь!

– Сбил меня с ног и даже не обернулся!

– Ужас! У него в руках сверкнул кинжал! Я едва осталась жива!

Больше всех верещала дама в огромном пышном платье. С легкостью перекрикивая своих оппонентов, она уже покрылась багровыми пятнами, но судя по всему не собиралась останавливаться на достигнутом.

– Эй, помощник, – махнул мне управляющий. – Как там тебя? Ах, да, Дейв. Иди сюда!

Я быстро переместился в начало прохода, через который не так давно и попал на второй ярус.

– Значится так, – он указал мне на винтовую лестницу. – Всех, кто попытается побеспокоить наших уважаемых пассажиров, смело гони в шею. Понял?

Я незамедлительно кивнул.

– И еще, если кто-то попытается покинуть ярус, не выпускать ни под каким предлогом. Понял?

Я вновь ответил согласием.

– Так, ну, вроде бы, все, – он задумчиво почесал подбородок, и уже собираясь уходить, обернулся и, протянув мне свисток, прибавил: – И если явится охрана, сразу сигнализируй. Я буду поблизости.

Оставив меня на воображаемом посту, он пулей пролетел по проходу, не забывая на ходу успокаивать возмущавшуюся толпу.

Теперь у меня появилась возможность немного расслабиться и собраться с мыслями.

Итак, обстоятельства складывались весьма удачно: во-первых, мне удалось избежать нежелательной встречи с воинственными преследователями, а во-вторых, не попасть в лапы разъяренного персонала дирижабля. Череда удачных обстоятельств привела меня к весьма приятному выводу: успокоиться и ждать, пока капитан не выгонит серокожих с борта и объявит отбытие. И времени на это, как мне казалось, должно было уйти не так много.

Развернувшись на месте, я уткнулся в высокого плечистого пассажира, пожелавшего вопреки всем запретам пройти в привилегированный салон. Облаченный в длинный потрепанный плащ, жилет и широкие кожаные штаны, гость занял практически весь проход, заставив меня растерянно отступить назад и попытаться позвать на помощь. Я поднес к губам свисток. Но в последний момент твердая рука перехватила мое запястье и хорошенько вздернула, словно тряпичную куклу.

– Пшеллл… прочьссс… щеноккк!!!

Я затравленно поднял голову и встретился с безумным взглядом орка. Слава спасительному Икару! – серокожий даже не посмотрел в мою сторону. Быстро осмотрев салон, он недовольно рыкнул, обнажив обломанный клык, оттолкнул меня в сторону и стал продвигаться к противоположному выходу.

Застыв между двух высоких кресел, я провожал взглядом могучего воина, у которого из-под плаща выглядывали огромные ножны мечей, а рука твердо сжимала рукоять четырехзарядного пистоля.

Свободный сыскарь проделал ровно половину своего пути, когда кто-то из пассажиров решил выместить справедливый гнев на новом объекте. Полная дама, словно вечно суетливая наседка, преградив ему путь, стала без остановки молоть какую-то несусветную чушь, обвиняя орка во всех мыслимых и немыслимых грехах.

Словесное противостояние продолжалось недолго, всего шесть или семь секунд. Схватив безумную дамочку за шею, серокожий взревел, будто разъяренный лев, и отшвырнул надоедливую пассажирку на сиденье.

В салоне воцарилась гробовая тишина. Больше никто не пытался заслонить проход или высказать орку свои претензии.

Поборов оцепенение, я стал отступать к ближайшему выходу.

План был прост до безумия: улучить момент и вернуться обратно в салон низшего класса, а оттуда, продолжая притворяться стюардом, покинуть дирижабль.

Свободные сыскари – это не шутки. Они не остановятся ни перед чем, пока не перевернут эту летающую посудину вверх тормашками. И никакая хитрость не поможет мне укрыться от их хищного взора, когда всех пассажиров лично выставят к стенке, чтобы отыскать одного настырного беглеца. Даже если они не знают меня в лицо, для подобных существ это не беда. Почувствуют по запаху. Для них он гораздо важнее внешних признаков: лица, волос, одежды. Все это можно с легкостью изменить, запутав любого даже самого изощренного в преследовании мастера. А вот запах… Он у каждого уникальный…

То ли я слишком громко подумал, то ли серолицый умел читать мысли, но случилось то, что случилось. Не дойдя до противоположного выхода всего дюжину шагов, орк остановился, обернулся и повел носом.

Не успев спрятаться за креслами, я оказался на прямой линии его хищного взгляда.

– Ижжжжж…естттььь…беглец! – прорычал сыскарь.

Пистоль в его руке дернулся вверх. Я, пытаясь сдержать страх, сковавший мои ноги, рванул вниз по винтовой лестнице. Великий Икар! Пролет был свободным. Всего за пару прыжков я достиг нижнего уровня.

Пассажиров практически не было. Лишь несколько напуганных мастеровых настороженно озирались по сторонам, пытаясь угадать: отменят полет или все загвоздки уже урегулированы?

Надеясь на удачу, которая, надо заметить, покровительствовала мне в последние дни, я на ходу ловко свалил парочку тяжелых чемоданов, преградивших и без того узкий проход и сиганул в полумрак коридорной кишки. До выхода оставалось всего несколько ярдов, когда меня окутала темнота.

Я не почувствовал ни боли, ни оцепенения – просто потерял сознание.

* * *

Похожая на проплешину выжженная трава, прижавшись к земле, проплывала у меня перед глазами мутными пятнами. Запрокинув голову, я уткнулся в небесный океан, где еще маячил исчезающий в облаках дирижабль.

С большим трудом я попытался повертеть головой: сначала налево, потом направо. Что тут говорить, моя удача в очередной раз упорхнула, оставив после себя неприятный привкус разочарования. Сплюнув кровь, я, не ожидая, что мне ответят, все же поинтересовался:

– Куда вы меня?

Правый орк оскалился и недовольно фыркнул. Левый слегка подбросил меня вверх, отчего сильно заныло плечо.

– Здесссссь не место! Живввво к крыппппоплану!

Приказ донесся откуда-то со спины. Я попытался повернуться, но получил еще одно напоминание о том, кто здесь хозяин.

Меня вынесли со взлетной полосы. Двое созерцателей, кинув в нашу сторону взволнованный взгляд, мгновенно отвернулись, не желая вмешиваться в происходящее. В этот момент я окончательно потерял надежду на благостный исход.

Остановившись возле металлического бока крылоплана, орки швырнули меня на землю, словно ненужный мешок. Больше я их не видел, но чувствовал – мои пленители где-то рядом.

Я выжидал недолго, может быть, минуту, а потом решил бежать. Не строя планов и не пытаясь предугадать действия моих похитителей, я просто вскочил на ноги и рванул прочь.

Шаг, второй, третий…

Укол в спину был сильнее электрического разряда, который настиг меня в доме виртуоза Босвела. Я хорошо запомнил тот резкий удар, показавшийся мне чем-то невероятным. Яркая вспышка. Шок. И пустота. Меня словно выкинули из внешнего мира, лишив возможности двигаться, кричать и даже думать.

Сквозь пелену бесконечного головокружения я услышал звон металла, выстрелы и сдавленные стоны. Вновь выстрелы – и тишина. К жуткой головной боли прибавилась жажда.

Я отчетливо помню, как кто-то подал мне воды, расстегнул верхнюю пуговицу рубахи.

Опять обрыв.

Время растянулось для меня в некую величину, не поддающуюся никакому логическому исчислению. Я падал и падал в какую-то темную дыру, не имевшую ни начала, ни конца, пока меня не выдернула наружу чья-то сильная рука.

– Ты как? Все в порядке?

Возможно, между двумя этими вопросами существовала настоящая пропасть длиной в несколько часов, а скорее – дней. А дать на них ответ я смог гораздо позже.

* * *

Одноногий сидел напротив меня и, раскуривая трубку, смотрел куда-то вдаль. В первые минуты мне показалось, что мой спаситель – всего лишь плод измученного воображения. Но оказалось, я ошибся. С моими короткими видениями, преследовавшими меня в дыре, куда я погрузился после удара в спину, образ Райдера ни имел ничего общего. Он был так же реален, как и все, что меня окружало.

Убранство комнаты напоминало скромную корабельную каюту. Никаких излишеств – только стулья, широкий стол и несколько подсвечников.

– Где я? – мой первый вопрос растворился в густых клубах дыма.

Закатив глаза, Райдер еще раз затянулся и тихо произнес:

– Ты завел себе весьма опасных друзей. Сыскари так просто не отступают. А я не собираюсь тратить свои силы за просто так.

– У меня больше нет монет, – разлепив ссохшиеся губы, прошептал я в ответ.

– Я говорю не о деньгах, – покачал головой одноногий. – Мне нужно знать, ради чего я рискую собственной командой.

Молчал я недолго, всего пару ударов сердца, а потом заговорил.

Наверное, со стороны мой рассказ напоминал жалобу на нелегкую судьбу юного проказника, но после всего случившегося я должен был выговориться, и вот это наконец произошло.

Одноногий слушал внимательно, ни разу не перебив и не прервав меня вопросом, а когда я закончил, он просто встал и направился к двери. Я ждал от него жестокого вердикта, но вместо этого получил двусмысленное молчание.

Приоткрыв дверь, Райдер остановился, задумчиво опустил голову, словно что-то вспоминая, и немного помедлив, произнес:

– Занятная вышла история. Как-нибудь перескажешь ее на досуге еще разок. – И, буркнув еще что-то неразборчивое, покинул каюту.