Текст книги "Почему ненавидят Сталина? Враги России против Вождя"

«И мы не только создали эти новые громадные отрасли промышленности, но мы их создали в таком масштабе и в таких размерах, перед которыми бледнеют масштабы и размеры европейской индустрии. Наконец, все это привело к тому, что из страны слабой и не подготовленной к обороне Советский Союз превратился в страну могучую в смысле обороноспособности, в страну, готовую ко всяким случайностям, в страну, способную производить в массовом масштабе все современные орудия обороны и снабдить ими свою армию в случае нападения извне»[39]39
  Сталин И.В. Сочинения. Т. 13. С. 178–179.


[Закрыть].

Рост тяжелой промышленности в предвоенные 1928–1940 гг. осуществлялся воистину гигантскими темпами. Они были в 2–3 раза выше, чем за 13 лет развития России в 1900–1913 гг. перед Первой мировой войной. В годы первых пятилеток в стране было построено свыше 9 тыс. предприятий. «За 12 лет сталинской индустриализации годовое производство чугуна и стали увеличилось в 4–5 раз (с 3–4 млн т до 15–18 млн т), угля почти в 5 раз (с 35 до 166 млн т)».

Уже в конце 30-х годов по объемам промышленного производства Советский Союз вышел на 1-е место в Европе и 2-е место в мире после США. За 6 лет с 1929 г. по 1935 г. Советский Союз сумел поднять выплавку чугуна с 4,3 до 12,5 млн т. США понадобилось для этого 18 лет»[40]40
  Журнал «Коммунист», № 9, 1998 г.


[Закрыть]. К концу 30-х годов СССР стал первой страной в мире по молодости станочного парка и одной из 3–4 стран, способных производить любой вид промышленной продукции, доступной в данное время человечеству.

За период с 1928 по 1937 г. промышленное производство выросло в 2,5–3,5 раза; то есть 10,5—16 % в год. В СССР была ликвидирована безработица и построено свыше 1200 промышленных предприятий. Выпуск машинного оборудования в среднем увеличивался на 27,4 % в год. К концу второй пятилетки по объему промышленной продукции СССР занял второе место в мире, уступая лишь США. К 1940 г. в стране было построено около 9000 новых заводов.

В их числе такие важнейшие производства, составившие ядро военно-промышленного комплекса, как:

– тракторные, а следовательно, и танковые в Сталинграде, Ленинграде, Челябинске, Харькове, Томске;

– самолето– и авиамоторные предприятия в Москве, Горьком, Воронеже, Краматорске и Томске;

– автомобильные заводы в Москве, Сталинграде, Нижнем Новгороде, Самаре, Ярославле;

– кузнечные цеха в Челябинске, Днепропетровске, Харькове, Коломне, Люберецке, Магнитогорске, Нижнем Тагиле, Сталинграде;

– прокатный стан в Москве;

– литейные заводы в Челябинске, Днепропетровске, Харькове, Коломне, Люберецке, Магнитогорске, Сормове, Сталинграде;

– механические цеха в Челябинске, Люберецке, Подольске, Сталинграде, Свердловске;

– сталелитейные и прокатные станы в Каменском, Коломне, Кузнецке, Магнитогорске, Нижнем Тагиле, Сормове;

– паровозные заводы – Новый Луганский, реконструированы: Коломенский паровозный; вагоностроительные заводы Нижнетагильский, им. Правды, Калининский и т. д.;

– сложное станкостроение и производство инструментов – заводы в Москве, Горьком, Ленинграде и т. д.;

Самыми знаменитыми среди новостроек стали два металлургических комбината: Магнитогорский – на Урале и Кузнецкий – в Западной Сибири. Были введены в строй предприятия химической, энергетической, нефтяной и других отраслей.

Одним из крупнейших проектов первых пятилеток стал, как отмечалось, Урало-Кузнецкий территориальный комплекс – угольно-металлургическая база страны. Существовали и реализовывались многие другие проекты, связанные с продвижением промышленности на Восток СССР.

Третьим китом, давшим опору будущей Победе – стало создание современной и технически оснащенной Красной Армии. Без реализации этих главных сталинских программ победа в Великой Отечественной войне была невозможна! Но и это не все. Если в начале коллективизации в сельском хозяйстве было занято 80 миллионов человек, то в 1933 г. осталось 56 млн. Остальные 24 миллиона пошли на заводы, стройки, пополнили ряды военных, а молодежь подалась в город – на учебу в средних и высших учебных заведениях. Среди этих мигрантов были и выходцы из кулацких семей.

Именно Сталин заложил фундамент советской науки. Так, уже 29 августа 1930 г. был создан Московский авиационный институт, а 3 декабря 1930 г. открыт Институт авиационных моторов, с 1932 г. – Центральный институт авиационного моторостроения (ЦИАМ). 6 декабря 1940 г. был открыт Московский авиационный технологический институт; с 1928 по 1937 г. вузы и техникумы страны подготовили около 2 млн специалистов. В 30-е годы радикально изменился социальный облик страны. В ходе индустриализации появилась многомиллионная армия индустриальных рабочих. В конце 20-х гг. рабочих насчитывалось 8 млн чел., в конце 30-х – 24 млн чел. С 500 тысяч до 2,5 млн чел. возросла численность инженеров и техников.

Отличительной чертой сталинского времени стали трудовой энтузиазм рабочих в освоении новой техники и технологии. Особенно он проявился в стахановском движении. Зачинателем его стал Алексей Стаханов, который в ночь с 30 на 31 августа 1935 г. на донецкой шахте «Центральная-Ирмино», изменив организацию труда, добыл за смену (5 часов 45 минут) 102 т угля вместо 7 т по плану. Стахановское движение охватило все отрасли промышленности, транспорт, строительство, сельское хозяйство. Страну облетели имена родоначальников движения: А. Стаханова, Н. Изотова, А. Бусыгина и др. 14 ноября 1935 г. открывшееся в Большом Кремлевском дворце прошло I Всесоюзное совещание стахановцев. В сентябре 1936 г. в стране насчитывалось 992,6 тыс. стахановцев, а в январе 1938 г. их стало уже 1593,1 тыс. человек. В первой пятилетке за счет роста производительности труда был получен 51 % прироста промышленной продукции, а во второй – 79 %.

Не артисты, певцы и паяцы становились героями великого времени. Многомиллионная когорта созидателей нового мира состояла из стахановцев-ударников, знатных комбайнеров, знатных учителей, знатных трактористов, знатных строителей – тех «героев нашего времени», которые вершили исторические достижения сталинской эпохи. Газеты и радио были полны репортажей о подвигах челюскинцев и папанинцев, отважных летчиков и летчиц, стахановцев и пограничников. Народ с гордостью произносил имена Н. Карацупы, В. Чкалова, О. Шмидта, В. Гризодубовой, А. Бусыгина, М. Громова, И. Папанина, В. Коккинаки, М. Водопьянова и многих других героев.

Но главным среди них был сам Сталин. В беседе с немецким писателем Эмилем Людвигом, которая состоялась 13 декабря 1931 года, раскрылись некоторые социально-психологические стороны личности Сталина, в частности то, в чем он видел смысл своей жизни: «Если бы каждый шаг в моей работе по возвышению рабочего класса и укреплению социалистического государства этого класса не был направлен на то, чтобы укреплять и улучшать положение рабочего класса, то я считал бы свою жизнь бесцельной»[41]41
  Сталин И.В. Сочинения Т. 13. С. 105.


[Закрыть].

Глава 6
Дело о ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ КОНСТИТУЦИИ

Но как бы ни сложно шла сельскохозяйственная реформа, без коллективизации сельского хозяйства страна ни при каких условиях не смогла бы выстоять в начавшейся вскоре войне. Она же обеспечила возможность успешного продолжения индустриализации. Сталинский реализм был строг и лишен иллюзий. Однако «притормозив» темпы коллективизации, отвечая на призывы придержать и индустриализацию, в 1931 году Сталин заявил:

«Задержать темпы – это значит отстать. А отсталых бьют. Но мы не хотим быть битыми. Нет, не хотим! (Старую Россию)… непрерывно били турецкие беки. Били шведские феодалы. Били польско-литовские паны. Били англо-французские капиталисты. Били японские бароны. Били за отсталость, за отсталость культурную, за отсталость государственную, за отсталость сельскохозяйственную. Били потому, что это было доходно и сходило безнаказанно. Помните слова дореволюционного поэта: «Ты и убогая, ты и обильная, ты и могучая, ты и бессильная, матушка Русь».

(…) Мы отстали от передовых капиталистических стран на 50—100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». И в этом Сталин оказался абсолютно прав. Ровно через десять лет началась Великая Отечественная война, из которой ведомый Сталиным Советский Союз вышел победителем.

Пожалуй, ни одна проблема, решаемая вождем в предвоенные годы, не стояла так остро, как вопрос о кадрах. Ему катастрофически не хватало работоспособных деловых людей с высшим образованием, способных сменить полуобразованных практиков, превратившихся в слой «вельмож-бюрократов». Выступая в январе 1934 года на XVII съезде ВКП(б), Сталин говорил: «Бюрократизм и канцелярщина аппаратов управления… отсутствие ответственности… – вот где источники наших трудностей, вот где гнездятся теперь наши трудности». Он уточнял: «Это люди с известными заслугами в прошлом, люди, ставшие вельможами, люди, которые считают, что партийные и советские законы писаны не для них, а для дураков».

Он постоянно возвращался к вопросу о кадрах. 4 мая 1935 года Сталин и правительство провели в Кремле прием в честь выпускников военных академий, впоследствии ставший традиционным. В своей речи, обращенной к молодым военным, он говорил: «Слишком много говорят у нас о заслугах руководителей, о заслугах вождей. Им приписывают все или почти все наши достижения. Это конечно не верно и неправильно. Дело не только в вождях…

Раньше мы говорили, что «техника решает все». Этот лозунг помог нам… мы ликвидировали голод в области техники… Это хорошо. Но этого далеко не достаточно… Чтобы привести технику в движение и использовать ее до дна, нужны люди, овладевшие техникой, нужны кадры, способные освоить эту технику… Вот почему старый лозунг «техника решает все»… должен быть заменен новым лозунгом, лозунгом о том, что «кадры решают все». Он пояснял молодым командирам: «Если мы хотим изжить с успехом голод в области людей и добиваться того, чтобы наша страна имела достаточное количество кадров, способных двигать технику вперед и пустить ее в действие, мы должны прежде научиться ценить людей, ценить каждого работника, способного принести пользу нашему делу».

Его слова не были пустыми фразами политика, популистски стремившегося поднять собственный авторитет. Осуществив индустриализацию и коллективизацию, Сталин поднимал на повестку дня вопрос о дальнейшей демократизации всех общественных отношений. Государство лишь тогда может считаться устойчивым, когда его социальное устройство отвечает чаяниям самого народа. Его действия не носили характер разовой популистской кампании. Это был комплекс мер, отражавших существо взвешенной и осмысленной им политики. Об искренности его призыва ценить каждого человека, способного принести пользу государству, свидетельствуют все последовавшие правительственные решения. 7 июля 1935 г. СНК СССР принял постановление «О выдаче сельскохозяйственным артелям государственных актов на бессрочное (вечное) пользование землей».

Но еще более очевидным выражением доброй воли Сталина, как государственного деятеля, стремившегося объединить весь народ, стало постановление Политбюро от 26 июля 1935 года «О снятии судимости с колхозников». Практически началась реабилитация людей, репрессированных по закону от 7 августа 1932 года. Это стало проявлением гуманной мудрости Сталина и государственного милосердия в отношении к осужденным крестьянам. ЦИК и СНК СССР предписывали: «Снять судимость с колхозников, осужденных к лишению свободы на сроки свыше 5 лет либо к иным, более мягким мерам наказания и отбывших данные им наказания или досрочно освобожденных до издания настоящего постановления. Если они в настоящее время добросовестно и честно работают в колхозах, хотя бы в момент совершения преступления были единоличники».

Фактически это решение стало амнистией всех, кто в той или иной форме сопротивлялся коллективизации. Предпринятая вождем откровенная либерализация социальной атмосферы страны распространялась и на образовательные права. 30 декабря 1935 года «Известия» опубликовали принятое накануне постановление ЦИК и СНК СССР «О приеме в высшие учебные заведения». В нем указывалось: «Отменить установленные при допущении к испытаниям и приеме в высшие учебные заведения и техникумы ограничения, связанные с социальным происхождением поступающих в эти учебные заведения или с ограничением в правах их родителей».

Через год с небольшим после выстрелов в Смольном Сталин вновь рассмотрел вопрос о «реабилитации» крестьян, осужденных на основе указа «Об охране социалистической собственности». 15 января 1936 года Верховному Суду, Прокуратуре и НКВД СССР было дано поручение создать региональные комиссии для «проверки правильности применения постановления ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г.». Только за шесть последующих месяцев комиссии рассмотрели 115 тысяч дел. Из них 91 тысячу они признали «неправильными» и освободили от дальнейшего наказания 37 тысяч человек. С 29 июля 1935 года, когда Политбюро в первый раз приняло соответствующее постановление, до 1 марта 1936 года подобная «реабилитация» распространилась на 768 989 человек. С них сняли судимость и прекратили «временное поражение в правах».

Еще два решения Политбюро касались «социально чуждых элементов», высланных из Ленинграда после убийства Кирова. В постановлении от 28 февраля указывалось: «Предложить НКВД и Прокуратуре Союза ССР в отношении учащихся высших учебных заведений или занимающихся самостоятельно общественно-полезным трудом, высланных в 1935 г. из Ленинграда в административном порядке вместе с родителями в связи с социальным происхождением и прошлой деятельностью последних, но лично ничем не опороченных, – высылку отменить и разрешить им свободное проживание на всей территории Союза ССР».

Сталин последовательно и неуклонно проводил демократические преобразования, направленные на гражданскую консолидацию всего общества. 23 июля 1936 года Политбюро приняло очередное решение: «Предложить ЦИК СССР и ВЦСПС лиц, высланных из Ленинграда, но невиновных в конкретных преступлениях, на время высылки не лишать избирательных прав и права на пенсию».

Реабилитационная оживляющая волна примирения докатилась и до отдаленных уголков ГУЛАГа. Еще 4 апреля лиц, осужденных в годы первой пятилетки по делу «Промпартии» на десять лет, не только помиловали, но и восстановили «во всех политических и гражданских правах». В их числе были Л.К. Рамзин, В.А. Ларичев, В.И Огнев и другие инженеры. Создавший конструкцию промышленного прямоточного котла, профессор Рамзин в 1943 году получил за изобретение орден Ленина и Сталинскую премию. Таким образом, действительные факты опровергают легковесное утверждение, будто бы убийство Кирова стало предпосылкой для развертывания репрессий. Все происходило по принципу – наоборот. Сталин последовательно и целеустремленно гасил пожар экстремизма, вызванный катаклизмами гражданского противостояния.

Признание общественной полезности Сталин закрепил и за армией. 23 сентября «Правда» опубликовала постановление ЦК и Совнаркома «О вводе персональных званий начальствующего состава РККА и о прохождении службы командным и начальствующим составом». Накануне Штаб РККА переименовали в Генеральный штаб. Новая система обеспечивала для военнослужащих перспективы продвижения по службе и укрепляла авторитет вооруженных сил. Одновременно в армии восстанавливались воинские звания старой русской армии, за исключением генеральского.

Вместо этого 20 ноября пяти военачальникам – Блюхеру, Буденному, Ворошилову, Егорову и Тухачевскому присвоили вновь введенное звание маршала. Через два дня был образован Военный совет при наркоме обороны; в армии была введена новая форма, со знаками различия на петлицах и рукаве. Возвращение воинских званий царской армии вызвало вспышку злобных филиппик в адрес Сталина со стороны троцкистов, обвинивших его в «измене» делу революции, и крики о возврате к царизму у «старых большевиков».

Но еще больший шок вызвала реабилитация казачества. Постановление ЦИК гласило: «Учитывая преданность казачества советской власти, а также стремление широких масс советского казачества со всеми трудящимися Советского Союза активным образом включиться в дело обороны страны… отменить для казачества все ранее существовавшие ограничения в отношении их службы в рядах Рабоче-крестьянской Красной Армии, кроме лишенных прав по суду». В армии восстанавливались казачьи части с их традиционной формой – «цветными (красные для донцов, синие для кубанцев) околышами фуражек и лампасами, с папахами, кубанками и бешметами».

Возвышение военных вызвало ревностную зависть соперничавших в славе с армией «чекистов». По просьбе Ягоды 7 октября 1935 года персональные звания были введены и в ОГПУ. С 26 ноября Ягода стал именоваться Генеральным комиссаром безопасности, что соответствовало званию маршала. Для умиротворения политической ситуации Сталин употребил не кнут, а пряник.

Он отчетливо осознавал, что для реального и эффективного управления народным хозяйством, основанном на фундаменте социалистической собственности, требовалось широкое привлечение к управлению страной новых свежих людей. Деловых, грамотных и преданных народу работников, способных осознанно и с полной отдачей сил осуществлять как политическую, так и административную власть.

В это время он придавал особое значение и стахановскому движению как тенденции, ломавшей прежние стереотипы, настраивавшей огромные массы на поиски рациональных способов организации технологических процессов и вносившей в обычную жизнь элементы творчества и дух соревнования. Начавшийся 14 ноября 1935 года в Москве съезд стахановцев продолжался четыре дня. Сталин выступил в день завершения съезда. Обращаясь к трем тысячам делегатов, он говорил: «Перед вами люди вроде товарищей Стаханова, Кривоноса, Пронина, Виноградовой… люди новые. Рабочие и работницы, которые полностью овладели техникой, оседлали ее и погнали вперед. Таких людей у нас не было, или почти не было, три года тому назад». Именно в этом выступлении он произнес знаменитые слова: «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее. А когда весело живется, работа спорится. Отсюда – высокие нормы выработки. Отсюда герои и героини труда. В этом, прежде всего, корень стахановского движения».

На состоявшемся 21–25 декабря Пленуме ЦК было утверждено постановление: «Считать чистку партии законченной и не проводить ее в тех областях, где она не проходила». Провести с 1 февраля по 1 мая 1936 года обмен партийных документов «всем прошедшим и не прошедшим чистку». В многозвенную цепь преобразований попала и наука. 7 февраля было заявлено о прекращении деятельности Коммунистической академии. Право руководства наукой осталось за АН СССР.

Жить действительно стало лучше. Коллективизация уже приносила свои плоды. Еще 1 октября 1935 года, после отмены карточной системы, была восстановлена свободная продажа мяса, рыбы, жиров, сахара и других продуктов питания, а с января следующего года и промтоваров. В феврале ликвидировали Торгсин – сеть магазинов, торгующих товарами только за валюту. В ночь с 31 на 1 января 1936 года, впервые за годы Советской власти, во дворцах и клубах страны прошли новогодние балы и торжества. И казалось, что наступивший 1936 год обещал только радостные и оптимистичные перспективы.

Однако самым важным решением вождя, завершавшим первоначальный этап социалистического строительства, стала конституционная реформа. Впервые вопрос об изменении советской Конституции он поднял на совещании Политбюро и правительства еще 10 марта 1934 г. Но целенаправленно он вернулся к этой проблеме только в 1935 году, когда 10 января заместитель председателя ЦИК Енукидзе представил Сталину записку, в которой отмечалось:

«Основываясь на Ваших указаниях о своевременности перехода к прямым выборам органов советской власти (от райисполкомов до ЦИК СССР), представляю на обсуждение следующую записку… Признать целесообразным и своевременным переход к выборам районных, областных и краевых исполкомов, ЦИКов союзных и автономных республик и ЦИКа Союза ССР прямым и открытым голосованием (курсив мой. – К.Р.) избирателей непосредственно на избирательных собраниях, на которых избираются члены городских и сельских советов…»

Однако такой вариант реформы не удовлетворил вождя. Уже при чтении документа он дважды изменил слово «открытые» выборы на «тайные», а 14 января перепоручил подготовку постановления ЦИК Молотову. 25 января Сталин писал в обращении к членам и кандидатам в Политбюро: «Рассылая записку Енукидзе, считаю нужным сделать следующие замечания.

По-моему, дело с конституцией Союза ССР обстоит куда сложнее, чем это может показаться на первый взгляд. Во-первых, систему выборов надо менять не только в смысле уничтожения ее многостепенности. Ее надо менять еще в смысле замены открытого голосования закрытым (тайным) голосованием. Мы можем и должны пойти в этом деле до конца, не останавливаясь на полдороге…

1. Предлагаю через день-два после открытия VII съезда Советов созвать пленум ЦК ВКП(б) и принять решение о необходимых изменениях в Конституции СССР».

VII съезд Советов начал свою работу 28 января 1935 года. В завершение его работы прошел Пленум ЦК, который постановил: «Принять предложение т. Сталина об изменениях в конституции СССР в направлении: а) дальнейшей демократизации избирательной системы в смысле замены не вполне равных выборов равными, многоступенчатых – прямыми, открытых – закрытыми…».

Смысл намечаемой Сталиным конституционной реформы был сформулирован на съезде в докладе Молотова. В разделе, озаглавленном «Демократизация советской избирательной системы», указывалось, что «дальнейшее развитие советской системы» завершится «выборами своего рода советских парламентов в республиках и общесоюзного советского парламента». Это заявление было расценено иностранными журналистами, аккредитованными в Москве, как сенсация. В своих сообщениях они выделяли слова: «общесоюзный парламент», «советский патриотизм».

Для подготовки Конституции 7 февраля на первой сессии Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР седьмого созыва была избрана Конституционная комиссия из 31 члена ЦИК под председательством И.В. Сталина. И уже 30 апреля текст проекта был разослан членам Политбюро и членам Конституционной комиссии. После внесения поправок 15 мая проект Конституции утвердили на совместном заседании и представили его на рассмотрение ЦИК СССР.

О том, с какой целью осуществлялась конституционная реформа, Сталин рассказал в интервью представителю американского газетного объединения «Скриппс-Говард ньюспейперс» Рою Уилсону Говарду 1 марта 1936 г. Отвечая на вопросы журналиста: «В какой мере эта новая (избирательная) система может изменить положение в СССР, поскольку на выборах будет участвовать только одна партия?» – Сталин пояснял:

«Мы примем нашу новую конституцию, должно быть, в конце этого года… Как уже было объявлено, по новой конституции выборы будут всеобщими, равными, прямыми и тайными. Вас смущает, что на этих выборах будет выступать только одна партия. Вы не видите, какая может быть в этих условиях избирательная борьба. Очевидно, избирательные списки на выборах будет выставлять не только коммунистическая партия, но и всевозможные общественные организации…

Вам кажется, что не будет избирательной борьбы. Но она будет, и я предвижу весьма оживленную избирательную борьбу. У нас немало учреждений, которые работают плохо. Бывает, что тот или иной местный орган власти не умеет удовлетворить те или иные из многосторонних и все возрастающих потребностей трудящихся города и деревни.

Построил ли ты или не построил хорошую школу? Улучшил ли ты жилищные условия? Помог ли ты сделать наш труд более эффективным, а нашу жизнь – более культурной? Не бюрократ ли ты?

Таковы будут критерии, с которыми миллионы избирателей станут подходить к кандидатам, отбрасывая негодных, вычеркивая их из списков, выдвигая лучших и выставляя их кандидатуры.

…Наша избирательная система подтянет все учреждения и организации, заставит их улучшить свою работу. Всеобщие, равные, прямые и тайные выборы в СССР будут хлыстом в руках населения против плохо работающих органов власти. Наша новая советская конституция будет, по-моему, самой демократической из всех существующих в мире».

1 июня проект Конституции был обсужден ЦК ВКП(б). Проект устанавливал: «Законодательная власть в СССР осуществляется Верховным Советом. Высшим исполнительным органом государственной власти… является Совет народных комиссаров СССР». СНК СССР был «ответственен перед Верховным Советом и ему подотчетен…» Демократичность избрания органов власти гарантировала 134-я статья. Она декларировала, что выборы «производятся избирателями на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права при тайном голосовании». Конституционная реформа предусматривала установление полного равноправия советских граждан независимо от их социального положения и классовой принадлежности и национальности.

Президиумом ЦИК СССР проект был одобрен на заседании 11 июня. Всесоюзный съезд Советов было решено созвать на 25 ноября 1936 г., а 12 июня проект опубликовали в печати. Его издали на 100 языках народов СССР тиражом свыше 60 миллионов экземпляров. Обсуждение конституции стало действительно всенародным. Оно шло в течение 5 месяцев. Документ зачитывался и обсуждался на многочисленных собраниях трудящихся; на пленумах Советов, заседаниях исполкомов, в секциях, в депутатских группах Советов; рассматривался на страницах печати и по радио. В октябре – ноябре итоги народного референдума были подведены на районных, областных, краевых, республиканских съездах Советов. В обсуждении приняло участие более 50 млн человек, а комиссия получила 154 тысячи предложений, поправок и дополнений.

VIII Чрезвычайный съезд Советов СССР открылся 25 ноября 1936 года. Заседание началось в 5 часов вечера в Свердловском зале Большого Кремлевского дворца. С докладом «О проекте Конституции Союза ССР» выступил Сталин. Он начал с цитирования постановления предыдущего съезда о необходимости демократизации избирательной системы и уточнения социально-экономической основы Конституции. Докладчик рассказал о тех поправках и дополнениях, которые появились в ходе всенародного обсуждения. Характеризуя изменения в жизни СССР с 1924 г. по 1936 г., он назвал этот этап как конец нэпа и «период полной ликвидации капитализма во всех сферах народного хозяйства».

Сталин указал, что теперь основой благосостояния страны стала социалистическая собственность, к которой относятся: «земля, леса, фабрики, заводы и прочие орудия и средства производства». Констатируя, что Советский Союз является «государством рабочих и крестьян», он подчеркнул, что Конституция «оставляет нетронутой диктатуру рабочего класса, не допускает свободу политических партий и сохраняет в силе нынешнее руководящее положение партии коммунистов в СССР».

Вместе с тем он решительно выступил против поправки о лишении «избирательных прав служителей культа, бывших белогвардейских офицеров, всех бывших людей и лиц, не занимающихся общеполезным трудом». Одновременно он отклонил и поправку, требовавшую «запретить отправление религиозных обрядов… как несоответствующую духу конституции». Сталин указал: «Советская власть лишила избирательных прав нетрудовые эксплуататорские элементы не на веки вечные, а временно до известного периода».

Предвидя возражения ортодоксов, он объяснил свою позицию: «Во-первых, не все бывшие кулаки, белогвардейцы или попы враждебны Советской власти. Во-вторых, если народ кой-где и изберет враждебных людей, то это будет означать, что наша агитационная работа поставлена из рук вон плохо и мы вполне заслужили тот позор, если же наша агитационная работа будет идти по-большевистски, то народ не пропустит враждебных людей в свои верховные ряды.

Значит, надо работать, а не хныкать, надо работать, а не дожидаться того, что все будет представлено в готовом виде в порядке административных распоряжений. Говорят, что это опасно, так как могут пролезть в верховные органы враждебные советской власти элементы, кое-кто из бывших белогвардейцев, кулаков, попов и так далее. Но чего тут, собственно, бояться? Волков бояться, в лес не ходить».

Указывая на особенности принимаемого документа, он говорил: «Советский Союз будет иметь новую социалистическую Конституцию, построенную на началах развернутого социалистического демократизма. Это будет исторический документ, трактующий просто и сжато, почти в протокольном стиле, о фактах победы социализма в СССР, о фактах освобождения трудящихся СССР, о фактах победы в СССР развернутой, до конца последовательной демократии».

Сталин осознанно выступил против ограничения политических прав населения страны; его не смущало то, что их получат люди, имеющие отличные от большинства граждан взгляды и мировоззрение. Он был уверен в силе существовавшего строя и не боялся подрыва основ государства. Конституционная реформа была направлена не просто на либерализацию политической атмосферы в стране. Сталин провозгласил переход от методов административно-социального принуждения к политике народно-демократической состязательности. Речь шла о реальной демократизации общества.

В докладе он не сказал ни слова ни о разоблачении вредителей, ни о троцкистах и зиновьевцах, ни о судебных процессах. Однако об этом не забывали аппаратчики. Тон задало уже первое выступление председателя украинского Совнаркома П. Любченко, открывшее 26 ноября прения по докладу Сталина. Рассказав об экономических успехах Украины за годы Советской власти, он дал оценку системе выборов с позиции борьбы с внутренними врагами.

«Враги нашей страны, – говорил Любченко, – думают, что введение всеобщего равного, прямого и тайного голосования, дальнейшая демократизация нашей страны должны породить расслабленность нашей воли, ослабить удар по врагам социализма внутри нашей страны – по шпионам и диверсантам… Советский народ… вправе и обязан уничтожить всякого врага – троцкиста, зиновьевца, националиста, меньшевика, который посмеет поднять руку против социалистического строительства, против испытанных, верных руководителей… В отношении этих врагов… может быть только один приговор – физически уничтожить». Агрессивную ноту усилил председатель Сибирского крайисполкома Ф. Грядинский: «Самые мерзкие убийцы, агенты фашизма – подлые реставраторы капитализма, диверсанты, террористы, троцкисты, гнусные троцкистско-зиновьевские последыши также пытаются мешать нам, убивая рабочих, как это было в Кемерове…»

К борьбе с врагами призывал и Председатель СНК Белорусской ССР Н. Голодед: «Грязные подонки националистической контрреволюции… будут беспощадно уничтожаться и стираться с лица земли». Об уничтожении остатков национал-уклонистов «в блоке с белогвардейцами, троцкистско-зиновьевскими бандитами» говорил председатель СНК Азербайджанской ССР У. Рахманов.