Текст книги "Почему ненавидят Сталина? Враги России против Вождя"

Животноводство УССР (тысяч голов)

Нельзя не удивиться: как при таком «мясожоре» украинцы умудрились уморить голодом, по их утверждениям, – почти треть населения республики? Но еще более поразительно другое. Каким образом истощенные «голодом» крестьяне Украины сумели провести посевную и найти силы, чтобы собрать в 1933 году богатый урожай?!

Сложившаяся в республике ситуация тревожила Сталина. В письме Кагановичу от 11 августа 1932 г. он писал: «Самое главное сейчас Украина. Дела на Украине из рук вон плохи. Плохо по партийной линии. Говорят, что в двух областях Украины (кажется, в Киевской и Днепропетровской) около 5-ти райкомов высказались против плана хлебозаготовок, признав его нереальным. В других райкомах обстоит дело, как утверждают, не лучше. На что это похоже? Это не партия, а парламент, карикатура на парламент.

Вместо того чтобы руководить районами, Косиор все время лавировал между директивами ЦК ВКП и требованиями райкомов и вот – долавировался до ручки. <…> Плохо по линии советской. Чубарь – не руководитель. Плохо по линии ГПУ. Реденсу не по плечу руководить борьбой с контрреволюцией в такой большой и своеобразной республике, как Украина. Если не возьмемся теперь же за выправление положения на Украине, Украину можем потерять. Имейте в виду, что Пилсудский не дремлет, и его агентура на Украине во много раз сильнее, чем думает Реденс или Косиор. Имейте также в виду, что в Украинской компартии (500 тысяч членов) обретается не мало… гнилых элементов, сознательных и бессознательных петлюровцев, наконец – прямых агентов Пилсудского. Как только дела станут хуже, эти элементы не замедлят открыть фронт внутри (и вне) партии, против партии. Самое плохое это то, что украинская верхушка не видит этих опасностей.

Так дальше продолжаться не может. Нужно: а) взять из Украины Косиора и заменить его Вами с оставлением Вас секретарем ЦК ВКП(б); б) вслед за этим перевести на Украину Балицкого на пост преда украинского ГПУ (или ПП Украины, так как должности преда ГПУ Украины, кажется, не существует) с оставлением его замом председателя ОГПУ, а Реденса сделать замом Балицкого по Украине;

в) через несколько месяцев после этого заменить Чубаря другим товарищем, скажем, Гринько или кем-либо другим, а Чубаря сделать замом Молотова в Москве (Косиора можно сделать одним из секретарей ЦК ВКП);

г) Поставить себе целью превратить Украину в кратчайший срок в настоящую крепость СССР, в действительно образцовую республику. Денег на это не жалеть. Без этих и подобных им мероприятий (хозяйственное и политическое укрепление Украины, в первую очередь – ее приграничных районов и т. п.), повторяю – мы можем потерять Украину».

По-видимому, Каганович не захотел оставлять Москву и ехать на Украину не согласился, поэтому Косиор сохранил свой пост. Но все-таки был или не был голод на Украине, удовлетворявшей свои национальные аппетиты салом, колбасой и самогоном? Говорят, что был. И одной из расхожих баек является утверждение, будто бы продовольственные трудности на Украине в 1933 году были обусловлены тем, что республике якобы давались завышенные планы. Однако открытие архивных материалов позволяет сделать вывод, что это не так. Впрочем, проследим хронологию.

Еще в начале 1932 года хлебозаготовки в республике были запланированы в размере 434 миллиона пудов, но уже 6 мая ЦК и правительство сократили их до 356 млн пудов. Говоря иначе – до 5831,3 тыс. тонн. В том числе по колхозам 4751,2 тыс. т. Из них по хозяйствам, обслуживаемым МТС, – 3160 тыс. т и по единоличному сектору 1080,1 тыс. т. То есть сокращение составило почти 18 %.

Правда, 21 июля, по предложению Любченко и Чубаря, Политбюро ЦК ВКП(б) произвело перераспределение плана. План хлебозаготовок на Украине устанавливался по колхозам в 4835,2 тыс. т. В том числе МТС – 3263 тыс. т, для единоличников – 996, а всего – 5831,3 тыс. тонн. Однако на 25 октября выполнение годового плана хлебозаготовок по Украине составляло только 39 %. Обратим внимание, что на это же время в предыдущем году было заготовлено 123 млн пудов. Почти в два раза больше.

Осенью 1932 года правительству стало ясно, что план по заготовке хлеба в стране под угрозой срыва. На этот раз «хлебную забастовку» начали колхозы. Город и промышленные районы оказались под угрозой голода. Нужны были экстренные меры. И после совещания всех секретарей парторганизаций Северокавказского региона, прошедшего в начале октября в Ростове-на-Дону, комиссия по хлебозаготовкам под руководством Кагановича приняла резолюцию:

«В связи с постыдным провалом плана заготовки зерновых заставить местные парторганизации сломить саботаж, организованный кулацкими контрреволюционными элементами, подавить сопротивление сельских коммунистов и председателей колхозов, возглавляющих этот саботаж».

Стремясь поправить положение, 22 октября 1932 решением политбюро ЦК ВКП(б) в основных хлебопроизводящих регионах были образованы Чрезвычайные хлебозаготовительные комиссии (ЧХК). На Украину был командирован сам председатель Совнаркома СССР Молотов с группой в составе – Калмановича, Саркиса, Маркевича, Кренцеля. На Северном Кавказе и в Поволжье комиссии возглавили секретари ЦК Каганович и Постышев.

Но это не было выламыванием рук, наоборот, Молотов поддержал украинцев. И в постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) от 29 октября 1932 указывалось: «Согласиться с предложением т. Молотова и ЦК КП(б)У о дополнительном снижении плана хлебозаготовок по Украине на 70 млн пудов – по совхозам – на 12,1 млн пудов, по колхозам – на 39 млн пудов, по единоличникам – на 18,9 млн пудов»[30]30
  Пирiг Р. Голодомор 1932–1933 рокiв в Українi. Г61; НАН України. Iн-т iсторiї України. «Києво-Могилянська академiя». 2007. С. 1128.


[Закрыть].

Теперь план хлебозаготовок УССР был установлен в 286 млн пудов. То есть по сравнению с первоначальным планом он уменьшался в целом на 148 млн пудов.

30 октября в Киеве прошло совещание представителей политбюро и партбюро ЦК КП(б)У. Исходя из решения ЦК ВКП(б) «о дополнительном снижении для Украины годового хлебозаготовительного плана на 70 млн пудов», было решено обеспечить выполнение хлебозаготовок на все 100 %. Для принятия организационных мер решили командировать: в Одесскую область Косиора, Чубаря и Скрыпника; в Днепропетровскую – Затонского и Саркиса; в Киевскую – Любченко и Сухомлина; в Винницкую область – Голода и Карлсона и т. д. Хатаевичу поручалась работа по Харьковской области. Для работы по усилению хлебозаготовок в районах в помощь областным парторганизациям направлялось свыше 100 человек из числа руководящих работников центральных учреждений.

Начиналась битва за урожай. Решение совещания обязывало все парторганизации «развернуть широкую разъяснительную работу среди трудящихся единоличных крестьян в связи с произведенным уменьшением плана. Но допускались и жесткие меры. Так, в отношении к единоличникам, уклоняющимся от выполнения плана, наряду с мерами общественного воздействия позволялось: «взыскание штрафов в размерах рыночной стоимости несданного хлеба, отказ в отпуске некоторых промтоваров и судебные репрессии в отношении укрывателей хлеба».

Особое внимание уполномоченным предписывалось уделить делу организации обмолота. Его следовало завершить: по пшенице к 10 ноября, а всех зерновых – к 20–25 ноября. В целях поощрения районов и колхозов за выполнение плана хлебозаготовок предлагалось «усилить отпуск им промтоваров за счет сокращения отпуска промтоваров районам и колхозам, которые не обеспечивают выполнение плана хлебозаготовок». Ноябрьский план хлебозаготовок по республике был утвержден в размере 90 млн пудов.

5 ноября ЦК КП(б)У предложило Наркомюсту начать на местах проведение выездных сессий, «применяя особо суровые меры к спекулянтам, перекупщикам хлеба». Прокурорам предписывалось – «установить специальный надзор использования административного удержания (штрафов) по отношению к не сдающим хлеб». Вместе с этим прокуратура была обязана «надзирать, чтобы административные органы не допускали извращений… В частности, не допускать, чтобы штрафы накладывали на бедняцкие хозяйства. Одновременно органам юстиции предписывалось «бдительно надзирать, чтобы полностью соблюдали революционную законность при проведении хлебозаготовок, давая решительный отпор перегибщикам линии партии и правительства».

В постановлении ЦК КП(б)У о мероприятиях по усилению хлебозаготовок от 18 ноября 1932 года указывалось: «В колхозах, допустивших разворовывание колхозного хлеба и злостно срывающих хлебозаготовки, применять натуральные штрафы в виде установления дополнительного задания по мясозаготовкам в размере 15-месячной нормы сдачи для данного колхоза мяса как по обобществленному, так и индивидуальному скоту колхозника. Применение этого штрафа проводится райисполкомом с предварительного разрешения в каждом отдельном случае облисполкома. Причем райисполкомы устанавливают сроки взыскания и размеры штрафа для каждого колхоза (в пределах 15-месячной нормы мясосдачи) применительно к состоянию отдельных колхозов».

К выполнению хлебозаготовок подключились и чекисты. 22 ноября председатель ГПУ УССР Реденс разработал план операции «по выявлению контрреволюционных центров, организующих саботаж и срыв хлебозаготовок». Операция должна была охватить 243 района. Всего за август – ноябрь органами ГПУ привлечено к ответственности 21 197 человек. В том числе: за хищения, разбазаривание и утайку хлеба – 6940 чел., за агитацию против хлебозаготовок – 6449, за спекуляцию хлебом – 3715, за сопротивление вывозу хлеба – 2022, за террор и поджоги – 441, за вредительство в колхозах и совхозах – 348.

Впрочем, масштабы репрессий не были чрезмерными. Из общего числа привлеченных Судебной Тройкой и Особым Совещанием при Коллегии ГПУ УССР было осуждено только 1108 человек. Из них: к высшей мере 31 чел; заключению на 10 лет – 116; на 5 лет – 419; на 3 года – 92; в ссылку 443; к другим мерам – 8. То есть всего – 627 чел. Органами Наркомата юстиции Украины было осуждено: за агитацию 496 чел., за спекуляцию хлебом 466, за хищение, разбазаривание и утайку хлеба 146.

Правда, более продуктивно действовала рабоче-крестьянская милиция. За август – ноябрь милиция привлекла к ответственности 12 896 человек. Из них: за хищения, разбазаривание и утайку хлеба 10 863 чел, за спекуляцию хлебом 2 033. ГПУ республики отличилось на ином поприще. За ноябрь – январь 1932/33-го было вскрыто и ликвидировано 1 208 внутриколхозных групп, арестовано 6 682 чел. В том числе: «кулацкоповстанческих и контрреволюционных организаций и групп – 71; национальные контрреволюционные группы – 2; хищение и разбазаривание хлеба – 757; расхищение прочей социалистической собственности – 97; саботаж хлебозаготовок – 105; вредительство в колхозах – 65; сопротивление хлебозаготовкам – 119; прочие антисоветские группы – 99».

Однако начавшиеся репрессии существенных результатов для выполнения плана хлебозаготовок не дали. 29 ноября Политбюро ЦКП(б)У издало постановление «О ходе исполнения постановлений Политбюро от 30 октября и 18 ноября», в котором указывалось: «Поступающие с мест сведения… показывают, что в ряде районов эти постановления недостаточно поняты и пользуются ими часто неправильно и неумело. В связи с этим ЦК считает необходимым дать некоторые дополнительные указания:

1. Постановление ЦК КП(б)У о фондах в колхозах на местах упрощают и искажают. ЦК еще раз предупреждает, что применение этого решения является делом, требующим большой гибкости, знания действительного положения в колхозах…

Нужно умело выбирать колхозы с таким расчетом, чтобы там действительно обнаружить злоупотребления и скрытый хлеб. <…> В ряде случаев выгоднее применять скрытую проверку фондов, не сообщая колхозу о проверке. Там, где заведомо известно, что проверка не даст серьезных результатов и нам не выгодна, лучше от нее отказаться заранее.<…>

2. В применении репрессий как к единоличникам, так в особенности против колхозов и колхозников во многих районах уже сбиваются на механическое и огульное их применение, рассчитывая, что само по себе применение голых репрессий должно дать хлеб. Это неправильная и безусловно вредная практика. <…>

Как раз наоборот. Именно применение репрессий как крайней меры воздействия делает нашу партийную работу более сложной. <…> Борьба с кулацким влиянием в колхозах есть прежде всего борьба с воровством, с укрывательством хлеба в колхозах. Это борьба с теми, кто обманывает государство, кто прямо или косвенно ведет работу против хлебозаготовок, кто организует саботаж хлебозаготовок. <…> Против воров, рвачей и расхитителей хлеба, против тех, кто обманывает пролетарское государство и колхозников…»

Оперативным приказом от 5 декабря 1932 г. перед органами ГПУ Украины была поставлена основная и главная задача – «немедленного прорыва, вскрытия и разгрома контрреволюционного повстанческого подполья и нанесения решительного удара по всем контрреволюционным кулацко-петлюровским элементам, активно противодействующим и срывающим основные мероприятия советской власти и партии на селе». С целью вскрытия контрреволюционного подполья в ГПУ УССР была организована Ударно-Оперативная группа.

В общей сложности с начала ноября 1932 до 25 января 1933 г. на Украине было арестовано 37 797 человек: из них 15 312 по единоличному сектору и 15 449 – по колхозному и совхозному. Причем в числе арестованных оказались 10 210 – председателей колхозов, бухгалтеров, счетоводов, кладовщиков, членов правления и прочих членов руководящего звена. Рядовых членов колхозов – 7906, середняков – 8187, кулаков – 5825. Всего было рассмотрено 12 076 дел на обвиняемых. Из них 719 осужденных приговорено к высшей мере социальной защиты, 8003 к лишению свободы, 2533 к высылке, 281 к принудительным работам[31]31
  Пирiг. Р. Голодомор 1932–1933 рокiв в Українi. С. 2007. С. 1128.


[Закрыть].

В архиве СБУ сохранился документ, в котором сообщалось, что «органы ГПУ и милиции за период с 1 декабря по 25 января нашли 14 956 ям, 621 «черный амбар» и 1359 других тайников, из которых было изъято 1 718 500 пудов зернохлеба». В это количество входило зерно, скрытое коллективно и выявленное у перекупщиков. Чтобы избежать ответственности, воры начали даже уничтожать запасы наворованного хлеба. «В начале 1933 года властями регистрировались случаи выбрасывания украденного ранее зерна в овраги, колодцы и реки».

И все-таки, несмотря на решительные меры, за три месяца своего существования ЧХК «заготовила» в украинском селе только 87 млн пудов хлеба. До 1 ноября в целом по УССР было собрано только 136 млн пудов. Одновременно в республике была провалена уборка сахарной свеклы и картофеля. Из-за отсутствия рабочих лошадей осенью в ряде областей для озимого сева в качестве тягловой силы были использованы коровы. Значительно задерживался и обмолот хлеба.

Как пишет А. Булок, английский путешественник, побывавший осенью 32-го года на Украине: «Поле за полем были усеяны сгнившим зерном… Можно было ехать целый день и видеть вокруг себя поля почерневшей пшеницы». Однако англичанин ошибался, то было не «сгнившее зерно». В полях стояла неубранная и осыпающаяся необмолоченная пшеница. Такой была агрономическая технология уборки хлебного богатства на Украине: «Нехай с ней, с пшеницей, – земля новую народит!»

На 1 декабря по Одесской области было еще не обмолочено зерновых с площади 300 тыс. га, Днепропетровской – 85 тыс. га, Харьковской – 190 тыс. га и Донецкой – 150 тыс. га. Обдуваемый ветрами и омываемый дождями хлеб сыпался на щедрую украинскую землю.

Впрочем, сошлемся еще на один антисоветский источник. В 1934 году в статье Исаака Мазепы – бывшего премьера правительства Петлюры и лидера украинских националистов, так рассказывалось о системе кулацкого противостояния коллективизации:

«Во-первых, были беспорядки в колхозах, а еще были убиты коммунистические служащие и их агенты, но позже получила предпочтение система пассивного сопротивления, которая была нацелена на систематическое расстройство планов большевиков по посеву и сбору урожая… Осенняя и весенняя посевные кампании провалились. Целые поля остались незасеянными, а в дополнение, когда урожай был собран… во многих местах, особенно на юге, 20, 40 и даже 50 процентов его осталось на полях и было или вообще не убрано, или потеряно при молотьбе».

Конечно, национальный патриотизм, выраженный в такой радикальной форме – чтобы навредить советской власти, оставим хлеб на полях! То есть уморим себя же голодом! Выглядит, по меньшей мере, как слабоумие и варварство. Но не согласимся с героем украинского национал-фашизма. Хлебные трудности в 30-е годы обусловил не только саботаж крестьянства. Существовали и более прозаические причины. В то время основным агроприемом был трехпольный севооборот, с чередованием культур по принципу – пар, озимые, яровые. Это обуславливалось самим примитивным способом ведения единоличного крестьянского хозяйства на малых площадях.

Поэтому из-за отсталости агроприемов после Гражданской войны в сельском хозяйстве длительное время прогрессировало нарастание «утомления почв» и падение почвенного плодородия. Одновременно шло увеличение засоренности полей, массовое развитие вредителей и болезней. Возросли вспышки массового размножения грызунов, особенно в лесостепных и степных районах. Этому способствовали «нарушение сроков уборки и условий хранения зерна»[32]32
  Бубеннов С. Термический способ борьбы с пыльной головней // Сб. ВИЗРа. 1933, вып. 5.


[Закрыть].

Коллективизация позволила применить многопольные севообороты. Говоря иначе, сразу после революции в сельском хозяйстве нужно было вводить не нэп, а начинать коллективизацию и создавать крупные хозяйства!

Сильная засуха 1931 г. привела не только к падению урожайности и валового сбора зерна. Она обусловила последующее распространение вредителей и рост заболеваний хлебных культур. Одним из крайне опасных грибковых заболеваний была головня. На 7-м Всесоюзном съезде по защите растений отмечалось, что в 1925 году в Крыму зараженность посевов головней составляла 30 %[33]33
  Борггардт А. Основы построения системы мероприятий по ликвидации головни. II серия: Фитопатология. 1932, вып. 1. С. 24.


[Закрыть]. С целью борьбы с этой болезнью в 1931–1932 гг. было проведено несколько совещаний, в том числе Всесоюзная конференция, и издано множество научных публикаций. Сотрудник Всесоюзного института защиты растений А.И Борггардт писал в 1932 году, что «причиной сильного развития головни и постоянного наличия ее, являлась форма индивидуального землеиспользования…»

В 1932 году ситуация не только не улучшилась, а даже ухудшилась. Всесоюзный съезд работников отделов борьбы с вредителями констатировал, что по Украине «пораженность головней составляла 2,8 %, по Центральным Черноземным областям – 3,6 %»[34]34
  Пройда П. Усилим борьбу с головней // Сборник ВИЗРа. 1933, вып. 5. С. 73–78.


[Закрыть].

Зараженность головней в 1 % означала, что болезнью заражен каждый сотый колос, имевший на себе нескольких сотен миллионов спор грибков, что приводило к гибели 20–30 % посевов. В 1932 году зараженность, в зависимости от культуры колебалась от 0,6 до 4,1 %, и наиболее подверженной болезни культурой был овес. Вспышке головни в 1932 году способствовало «низкое качество работ по протравливанию и не выполнение инструкций по предотвращению заражения». Заражение зерна головней резко ухудшало качество муки и вызывало отравление людей.

Однако головня была не единственной болезнью хлебных полей. В 1932 г. во всех зерновых районах СССР посевы пшеницы были сильно поражены ржавчиной. На Северном Кавказе это вызвало 50 % потери урожая, по Украине до 20–30 %. На 7-м Всесоюзном съезде по защите растений констатировалось, что большой недобор урожая в 1932–1933 гг. был связан с еще одной болезнью – фузариозом.

Опасность заключалась и в том, что «зараженность зерна фузариозом может вызвать симптомы алкогольного отравления – т. н. «пьяный хлеб». Наиболее часто такие отравления отмечались в Приморском крае, Московской, Ивановской, Горьковской областях и Карелии. Наблюдались вспышки размножения и других вредителей сельхозкультур. В 1931–1932 гг. свыше 20 областей страны охватила эпизоотия по луговому мотыльку, а в специальном постановлении СНК РСФСР 1931 года указывалось на «катастрофические размеры размножения кукурузного мотылька». В 1932 году во всех южных районах СССР «наблюдались массовое размножение и миграция саранчи».

Всесоюзное совещание по борьбе с сорной растительностью при ВИЗРа отметило в 1932 году, что ежегодные потери от сорной растительности составляли 200–300 млн центнеров хлеба. «Засоренность полей озимой пшеницы «в Степной зоне по Украине составила от 18 до 84 % в сырой массе, по яровой пшенице – 33–76 %, на Северном Кавказе – 34–97 %, по Нижней Волге (на яровой пшенице) – от 4 до 89,5 %».

Позже на XVII съезде ВКП(б) Косиор признает, что снижение урожайности было вызвано несоблюдением базовых принципов ведения сельского хозяйства: «Мы несколько лет делали одну и ту же ошибку, расширяя площади посевов на Украине без учета тех нужд, тех требований агротехники, которые ребром также были поставлены товарищем Сталиным и ЦК, когда выявлялись наши недостатки, наши ошибки.

Действительно, перегрузка заданиями по техническим культурам вредно отражалась на нашем сельском хозяйстве. Перегрузка посевными заданиями без учета необходимости оставления парового клина, без учета необходимости введения правильного севооборота давала понижение урожайности и толкала целый ряд земельных организаций к механическому распределению государственных заданий между колхозами, к пренебрежению конкретной обстановкой в том или другом колхозе».

Выше уже говорилось, что летом 1932 года, по письму Сталина и Молотова, к прополке сорняков на Украине были привлечены воинские части, а 6 января 1933 г. правительством был объявлен Всесоюзный комсомольский поход на сорняки. Однако и это не все беды украинского села. Кулацкая привычка прятать зерно в «ямы-схроны» вызвала вспышку размножения грызунов. Этому способствовали и «благоприятные метеорологические условия (обилие осадков) и оставление неубранного, необмолоченного хлеба в скирдах на полях, а также не разрушаются норы, мелкая пахота. То же наблюдалось и в других районах. В Ставрополье зимой 1932–1933 гг. в скирдах половы находили до 4000 мышей – до 70 мышей на кубический метр!

Массовое размножение мышевидных грызунов отмечалось в южных и юго-восточных районах СССР уже с весны 1932 года. К осени сплошным мышиным «нашествием» была охвачена вся Степная зона от Бессарабии (Молдова) до Дона и предгорий Кавказа.[35]35
  Фалькенштейн Б. Мышевидные грызуны в СССР в 1932—33 гг. // Сборник ВИЗРа. 1933, вып. 7. С. 77–82.


[Закрыть]

В отдельных районах плотность нор доходила «до 5000 на гектар – Джанкойский и Ишуньский районы Крыма, 3000 на гектар – Днепропетровская и Одесская области Украины, 10 000 нор на гектар – по всему Северному Кавказу, Калмыкии и Поволжью». Но наиболее пораженными стали районы Северного Кавказа, Дагестана, Нижней Волги, Урала, Казахстана – 10 000 нор на га; в Восточной Сибири – 9000 нор; в Крыму, Якутии и Западной Сибири – 5000–6000 нор на гектар. Катастрофическое размножение грызунов вызвало вспышки тяжелых инфекционных заболеваний, влекущих смерть людей.

Но вернемся к хлебозаготовкам. Много ли забирало правительство зерна у села? Был ли «голод» 1933 года следствием «ограбления» государством крестьян? Нет! Государственные заготовки вообще не были чрезмерными – они составляли менее трети урожая.

И поскольку российские историки так и не разобрались с вопросом, где «дырка у хлебного бублика»? – обратимся к мнению иностранных профессионалов. Согласно усредненным данным оценок урожая, поставок и остатков зерна на селе, сделанных американскими специалистами «по истории колхозного строительства в СССР», эти показатели были таковы:

Сбор и поставки зерна в СССР (млн т)

Из таблицы видно, что и зимой 1932/33 г. поставки зерна государству не были чрезвычайно высокими. В распоряжении крестьян оставалось столько же зерна, как и в 1934 г., и намного больше, чем в 1936 г., однако голода в эти годы не возникало. Итак, к концу осени Украина не выполнила и сниженный план заготовки зерна. На 6 декабря было собрано лишь 63,5 %. Особенно плохо выполняли хлебозаготовки Днепропетровская, Харьковская и Одесская области и единоличный сектор. На 8 декабря по республике следовало заготовить еще 94,0 млн пудов. С наступлением зимы правительству стало ясно, что наверстать сбор урожая практически невозможно. Итоги хлебозаготовок были рассмотрены на объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б).

В речи «О работе в деревне», произнесенной 11 января 1933 г., Сталиным отмечалось: «Наконец, еще одна причина недостатков нашей работы в деревне. Состоит она, эта причина, в недооценке роли и ответственности коммунистов в деле колхозного строительства, в недооценке роли и ответственности коммунистов в деле хлебозаготовок.

Говоря о трудностях хлебозаготовок, коммунисты обычно взваливают ответственность на крестьян, утверждая, что во всем виноваты крестьяне. Но это совершенно неверно и, безусловно, несправедливо.

Крестьяне тут не при чем. Если речь идет об ответственности и виновности, то ответственность падает целиком на коммунистов, а виноваты здесь во всем – только мы, коммунисты. <…>…Если мы допускаем нередко ряд грубых, непростительных ошибок, скажем, по линии хлебозаготовок, то виноваты в этом мы, и только мы.

Мы виноваты в том, что не разглядели отрицательных сторон колхозной торговли хлебом и допустили ряд грубейших ошибок. <…>

Мы виноваты в том, что целый ряд наших товарищей все еще переоценивает колхозы, как форму массовой организации, не понимая, что дело не столько в самой форме, сколько в том, чтобы самим взять на себя руководство колхозами и вышибить из руководства колхозами антисоветские элементы.

Мы виноваты в том, что не разглядели новой обстановки и не уяснили себе новую тактику классового врага, действующего тихой сапой.

Спрашивается, при чем тут крестьяне?

Я знаю целые группы колхозов, которые развиваются и процветают, аккуратно выполняют задания государства и крепнут в хозяйственном отношении изо дня в день. С другой стороны, я знаю и такие колхозы, расположенные по соседству с предыдущими колхозами, которые, несмотря на одинаковый с ними урожай и одинаковые с ними объективные условия, – чахнут и разлагаются.

В чем причина? Причина в том, что первой группой колхозов руководят настоящие коммунисты, а второй группой руководят «шляпы», правда, с партийным билетом в кармане, но все же «шляпы».

Спрашивается, при чем тут крестьяне? <…>

Не в крестьянах надо искать причину затруднений в хлебозаготовках, а в нас самих, в наших собственных рядах. Ибо мы стоим у власти, мы располагаем средствами государства, мы призваны руководить колхозами, и мы должны нести всю полноту ответственности за работу в деревне.

Таковы главные причины, определившие недостатки нашей работы в деревне».

И 12 января 1933 г. в постановлении СНК СССР было заявлено об очередном уменьшении годового плана по хлебозаготовкам из урожая 1932 года. Так, для УССР снижение было на 26 млн пудов. И «последний» план заготовок для республики составлял лишь 260 млн пудов (без учета гарнцевого сбора).

План заготовок снижался и по другим регионам. По Северо-Кавказскому краю он был уменьшен на 2 млн пудов (годовой план 112,4); по Уральской области на 0,5 млн пуд (62,5 млн пудов) и на столько же (0,5) по Казахской АССР – до 43 млн пудов. К 1 февраля 1933 г. Украина заготовила еще 3 млн 876 тыс. тонн зерна, и 6 февраля хлебозаготовки были официально прекращены. Таким образом, к 5 февраля первоначальный план хлебозаготовок в 356 млн пудов для Украины в 1932 году был снижен трижды. В общей сложности на 174 млн пудов. Но и по последнему сниженному плану, вместо положенных 260 млн пудов хлеба, республика реально заготовила лишь – 255.

Кроме того, республика имела задолженность по гарнцевому сбору, т. е. плате за перемол зерна на государственных мельницах. Она составляла 16 млн 640 тыс. пудов, и ее следовало погасить до 1 июля 1933 г., то есть фактически уже из нового урожая. Практически Украина недодала народу страны от урожая 1932 года 195 млн 640 пудов хлеба! И мы еще вернемся к этой цифре…

В целом по стране в 1932 г. было заготовлено лишь 188,4 млн ц. хлеба. При этом Госфонд и неприкосновенный фонд хлебофуража для всего СССР устанавливался в 1932 г. в размере 55 и 120 млн пудов соответственно. Впереди предстояла трудная зима, но нужно было сохранить зерно и для посева в новом году. В связи с этим 29 января вышло постановление ЦК ВКП(б). В нем указывалось: «Все зерно, заготовленное с 1 февраля по 1 апреля сверх годового плана хлебозаготовок по Киевской, Винницкой областям и по Молдавии, как полностью выполнившим установленный для них годовой план хлебозаготовок, и по Харьковской области, как выполнившей годовой план по колхозам, оставить в распоряжении ЦК КП(б)У на семена для ярового сева.

1. Настоящее постановление не распространяется на гарнцевый сбор, который полностью (90 %) должен поступать в распоряжение государства.

2. По Одесской, Днепропетровской, Донецкой и Черниговской областям, как не выполнившим плана хлебозаготовок, оставлять 30 % в распоряжении государства и 70 % в распоряжении ЦК КП(б)У на семена для ярового сева из зерна, заготовленного в период с 1 февраля по 1 апреля.

Как видно из содержания этого постановления, обмолачиваемое в последующий период зерно с Украины не вывозилось. Не вывозилось и зерно, принадлежавшее государству. Оно оставалось на элеваторах республики в качестве семенного фонда для ярового сева и частично как госрезерв.

С конца 80-х годов в общественном употреблении появилось мнение будто бы «Сталин организовал коллективизацию для получения денег на индустриализацию путем экстенсивного экспорта сельхозпродукции (преимущественно зерновой)». На самом деле этот миф не более чем выдумка невежд, не осведомленных о существе проблемы. Действительно, за период 1926–1933 гг. зерна было экспортировано на 672,8 млн рублей. В тыс. рублей экспорт составил: 1926/27 – 202,6; 1927/28 – 32,8; 1928/29 – 15,9; 1930 – 207,1; 1931 – 157,6; 1932 – 56,8.

Однако конъюнктурные историки шкодливо умалчивали, что за этот же период в страну было импортировано на 306 миллионов рублей техники – как раз для подъема сельского хозяйства. Импорт сельскохозяйственных машин и тракторов (в тыс. рублей): 1926/27 – 25 971; 1927/28 – 23 033, 1928/29 – 45 595; 1929/30 – 113 443; 1931 – 97 534, 1932 – 420.

В числе покупаемого за границей оборудования и товаров были сельхозмашины, тракторы, автомобили, ж.д. вагоны, химические и оптические приборы, медь, никель, алюминий, олово, цинк, крупный рогатый скот, мясо, жиры, рыба, ткани и т. д. Кроме того, за период 1927–1932 гг. государством было импортировано на сумму около 100 миллионов рублей племенного скота. Значительную часть закупок составлял также импорт удобрений и оборудования, предназначенного для производства орудий и механизмов для сельского хозяйства.