Текст книги "Вознесенная грехом"

– Проигнорируем? Черт, этому не бывать. Ему нужно понять, кто тут главный, а это, мать вашу, точно не он.

– Что ты предлагаешь? – аккуратно спросил я, пока Эрл расхаживал по комнате, хрустя татуированными костяшками пальцев.

Вместо ответа он вышел из кабинета с деловым видом.

– Всем собраться возле псарни! – рявкнул он парням, развалившимся в общей комнате.

Большинство членов клуба отправились на вылазку, но Коди, Гуннар, Грей и кандидаты были на месте. Они все встали и вопросительно посмотрели на меня, будто я знал, какая безумная идея пришла Эрлу в голову.

– Возьми свой телефон с собой, Грей! – приказал Эрл.

Я последовал за Эрлом, когда тот выбежал из клуба.

– Зачем тебе нужен телефон? Ты можешь воспользоваться моим.

– Звонить Витиелло слишком рискованно, президент. Он может отследить нас, – вмешался Коди.

Я почти закатил глаза. Как будто Эрл этого не знал. Каждый, кто занимался незаконным дерьмом больше суток, понимал, как легко можно отследить телефонные звонки.

– Я похож на идиота? – зарычал Эрл. – Он нужен для того, чтобы записать видео этому ублюдку Витиелло.

Мой пульс ускорился, и стало интересно, какого рода видео имел в виду Эрл.

Выражение лица Марселлы стало взволнованным, когда она заметила, что мы направляемся в ее сторону.

– Эй, принцесса, время показать твоему папочке, что с нами лучше не шутить.

Взгляд Белоснежки метнулся ко мне, затем к Эрлу.

– Раздевайся, – приказал Эрл.

Я резко повернул голову к нему.

– Зачем? – спросил я встревоженным голосом.

– Кому-то не терпится увидеть киску, – усмехнулся Коди, ошибочно приняв мое волнение за возбуждение. Он был тем еще кретином. В свою очередь, Эрл, похоже, точно знал, как я относился к этой ситуации.

– Ты можешь загрузить видео в интернет без какой-либо ссылки на это место? – спросил Эрл у Грея.

Тот выглядел загнанным в угол.

– Наверное.

Эрл дал ему подзатыльник.

– «Наверное» не пойдет, если ты не хочешь, чтобы Витиелло содрал кожу с твоих яиц.

– Я смогу это сделать, – тихо произнес Грей.

– Хочешь разместить видео с голой Марселлой в интернете в режиме онлайн? – Это было не так ужасно, как то, чего я боялся, когда Эрл попросил ее раздеться, но определенно вызвало бы бурную реакцию у Витиелло.

Эрл кивнул, но смотрел на Марселлу.

– Раздевайся!

Она помотала головой, гордо подняв ее.

– Я точно не стану раздеваться ни перед кем из вас.

– Ах, не станешь? Тогда нам придется сделать это за тебя, – сказал Эрл с мерзкой ухмылкой.

У Коди уже потекли слюни при мысли о Марселле в его руках.

– Я могу это сделать, – сказал он так, будто никогда раньше не видел киску.

– Нет, я это сделаю, – прорычал я, злобно посмотрев на Коди. Затем взглянул на Эрла, сделав хитрое выражение лица. – Хочу, чтобы Витиелло знал, что именно я раздел его драгоценную принцессу.

Марселла послала мне полный отвращения взгляд.

Эрл одарил меня благоволящей улыбкой.

– Давайте начнем, – кивнул он Грею. – Приготовь телефон.

Я отпер дверь и зашел в клетку, поправляя свою жилетку, чтобы она хорошо смотрелась на видео.

– Все остальные должны кричать и стучать по клетке на заднем плане, – поручил Эрл, словно Коди был нужен стимул для этого.

Грей встал в углу конуры, чтобы снимать Марселлу и байкеров, собравшихся вокруг.

Собаки начали лаять и прыгать на решетку, возбужденные от напряженной обстановки.

Марселла сделала шаг назад, когда я подошел к ней, но затем взяла себя в руки, расправила плечи и гордо подняла голову, одарив меня самым высокомерным взглядом, который я когда-либо видел, словно я был тараканом, недостойным быть раздавленным ее дорогой туфлей. Гнев пронесся по моим венам. В такие моменты она слишком сильно напоминала своего отца. Почему я вообще пытался ее защитить?

Я остановился прямо перед ней, разрываясь между яростью и беспокойством. Все быстро выходило из-под контроля.

– Сними с нее одежду! – крикнул Эрл.

– Я досчитаю до пяти, а затем включу запись, – сказал Грей.

Потянувшись к блузке Марселлы, я заметил легкую дрожь в ее теле. Мой гнев мгновенно испарился, но я не мог вразумить Эрла и был чертовски уверен, что не позволю Коди прикоснуться к ней. Я начал расстегивать оставшиеся пуговицы на блузке. Мои пальцы коснулись кожи Марселлы, и по всему ее телу пробежали мурашки, но я мог думать лишь о том, что никогда не прикасался к коже мягче, чем у нее.

Она отшатнулась, когда я добрался до ее живота.

– Я сделаю это сама.

– Поторопись, черт возьми, хорошо? – прорычал я, зная, что это дойдет до Витиелло.

Сделав шаг назад, я смотрел, как Марселла расстегнула последнюю пуговицу, а затем сбросила блузку с плеч. После этого, она выскользнула из своих черных брюк. Ткань опустилась на грязную землю, оставив Белоснежку стоять в одних черных кружевных трусиках и черном лифчике без бретелек. Я даже не пытался не смотреть на нее. Это было физически невозможно. Ее привлекательность была слишком сильной.

– Остальное тоже, – прорычал Эрл.

Пальцы Марселлы дрожали, когда она расстегивала лифчик, и она заметно сглотнула, когда он упал на землю. Ее розовые соски сморщились. Я оторвал глаза от ее округлых грудей и встретился с ней взглядом, пытаясь не вести себя как чертов извращенец, но мне потребовалось собрать все мое самообладания, о котором я и не подозревал.

Позади меня Эрл и остальные начали выть и стучать по решетке. Вскоре собачий лай стал пронзительным и возбужденным. Марселла зацепила пальцами пояс трусиков, ее полные ненависти глаза впились в меня, прежде чем она сняла тонкую ткань. На мгновение мой взгляд метнулся вниз, как рефлекс, который я не мог контролировать, но этого оказалось недостаточно, чтобы в полной мере насладиться величием ее красоты. Я лишь мельком увидел треугольник черных волос и стройные бедра, прежде чем заставил себя отвести взгляд. Я боролся с желанием подойти к ней и защитить от всех голодных взглядов. Я не хотел делиться ей ни с кем, пусть даже у меня самого не было никакого права разглядывать ее. Черт. Меня раньше не волновало, если девушка, с которой я спал, переходила из рук в руки моим братьям по клубу. Так почему я так заботился о Марселле?

– Повернись, – приказал Эрл. Теперь гнев Белоснежки обрушился на него. Она дрожала, страх таился глубоко в ее голубых глазах, но этого нельзя было сказать по холодному выражению ее лица.

Марселла медленно развернулась с таким изяществом, которое немногие люди способны были показать в грязной конуре, окруженной похотливыми мужиками и разъяренными собаками. Я понял, что перестал дышать с того момента, как последний элемент одежды Марселлы упал на землю, и быстро сделал глубокий вдох. Мне, черт возьми, нужно было взять себя в руки. Я сосредоточился на Коди, пытаясь понять его реакцию. Он буквально истекал слюной, желая наброситься на девушку. К счастью, выражение лица Эрла было по большей части расчетливым, даже если он наблюдал за Белоснежкой с голодным блеском в глазах, разинув рот, – что сделал бы любой мужчина, увидев ее тело.

В конце концов, Эрл жестом приказал Грею выключить запись. Марселла стояла неподвижно, ее руки свободно висели по бокам. С такой внешностью, как у нее, у этой девушки не было причин стесняться своего тела, но не поэтому она выглядела невозмутимой к своей наготе. Она была слишком гордой, чтобы проявить слабость. Мне было интересно, что творилось у нее в голове.

– Будем надеяться, что твой папочка получит сообщение, – сказал Эрл, а затем развернулся и направился обратно к клубу, вероятно, чтобы погрузить свой член в киску клубной девушки.

Вскоре Грей, кандидат и Гуннар последовали за ним. Остался только Коди, продолжающий пялиться на Марселлу.

– Почему ты еще не свалил? – пробормотал я.

– А зачем? Чтобы ты мог засунуть свой член в эту девственную киску? Не слышал, чтобы ты заявил на нее свои права.

Я взглянул на Марселлу. Девственница? Она встречалась с этим итальянским сопляком два года. Я знал, что итальянская мафия придерживалась традиций, но даже они наверняка уже шагнули в двадцать первый век. Лицо Марселлы по-прежнему выражало ненависть и жуткую гордость.

– Никто не предъявит на нее свои права, – прорычал я.

– Посмотрим, – сказал Коди и наконец-то развернулся и зашагал прочь. Как только он исчез и оказался вне пределов слышимости, я повернулся к Марселле.

– Можешь одеваться.

Она сурово улыбнулась, но я не упустил блеска в ее глазах.

– Уверен, что ты именно этого желаешь? Разве тебе не хочется заявить права на мою девственную киску? – она выплюнула последние слова с отвращением. Было очевидно, что она не привыкла говорить непристойности.

Я чуть было не спросил, была ли она и впрямь девственницей. Но потом решил, что лучше мне не знать. Это не имело никакого отношения к нашему плану, и все же мои мысли кружились вокруг этой любопытной информации, как мухи вокруг дерьма, с того момента, как Коди завел об этом речь.

– Просто оденься, – резко сказал я, злясь на себя.

Марселла прикрыла грудь, наклонившись, чтобы поднять одежду, а затем на цыпочках подошла к будке, где быстро накинула вещи на себя, словно они не были порванными и пыльными.

– Я не знал, что это случится, – сказал я, хотя и не понимал, зачем говорю ей это.

– Тебе это понравилось, – пробормотала Марселла, натягивая на себя трусики. Прошлой ночью я видел из своего окна, как она стирала их в ведре.

Этого нельзя было отрицать. Марселла оказалась красивее, чем в моих фантазиях. Черт, слово «красота» было для нее оскорблением.

– А есть мужчины, которым это не понравилось бы?

– По крайней мере один, – сказала Белоснежка, полностью одевшись.

Мне стало интересно, кого она имела в виду.

– Твой жених?

– Бывший жених. – Она пристально посмотрела на меня. – Итак, что дальше? Выложишь видео, где каждый байкер накинется на меня?

Мой пульс ускорился.

– Нет, – прорычал я. Одна только мысль о том, чтобы позволить этому случиться, разжигала мою кровь.

Марселла посмотрела на меня с сомнением. Я не мог винить ее после представления, которое только что устроил Эрл.

Марселла

Ярость в голосе Мэддокса застала меня врасплох.

– Почему тебя это так волнует? Или ты хочешь меня лично для себя? – спросила я.

Я сопротивлялась желанию вытереть руки. Это бы не избавило меня от ощущения грязи на коже в тех местах, где байкеры пялились на меня. Мне немного помогло то, что я сосредоточила все внимание на Мэддоксе. Его пристальный взгляд, в отличие от его друзей, не заставил меня чувствовать себя грязной. Я не знала, что в нем было такого, но он одновременно и успокаивал, и подбадривал меня. Это чувство не поддавалось никакой логике.

Тем не менее у меня скрутило живот, когда я подумала о записи, которая скоро попадет в интернет, появится на миллионах экранов компьютеров, даже на папином и Амо. Я надеялась, что они не увидят. Мне хотелось, чтобы ни одна из девушек, которые презирали меня, не увидела меня такой. Но я знала, что это неосуществимое желание. Они бы не упустили возможность увидеть меня на дне. Брошенной на растерзание этим ублюдкам. Они не заставят меня чувствовать себя униженной.

Мэддокс вышел из клетки и запер ее, словно не мог больше ни минуты находиться так близко ко мне. Он закурил сигарету и бросил сердитый взгляд в сторону клуба, но не ответил на мой вопрос. Я не была слепой. Я видела, как Мэддокс смотрит на меня, как бы он ни старался не смотреть.

Он сделал глубокую затяжку и выдохнул.

– Лучше выбрать меня, чем Коди, – пробормотал он.

Мой желудок сжался от его намека. Меня чуть не вырвало только от одной мысли о прикосновениях Коди. Мэддокс, напротив… Его тело не вызывало у меня отвращения, и я не презирала его так сильно, как ожидала. Не говоря уже о том, что он, похоже, был моим единственным шансом выбраться отсюда.

Ни один другой байкер не проявил ни капли интереса к моему самочувствию.

– Я тебя не выбирала. Никто не спрашивал меня, чего я хочу.

Мэддокс кивнул.

– Я должен идти.

Страх охватил меня, и я ринулась вперед, схватившись за решетку.

– Что, если Коди придет сюда снова? Сомневаюсь, что твоему дяде есть до этого дело.

Мэддокс напрягся, но я не могла прочесть выражение его лица, когда он повернулся ко мне. Несколько светлых прядок упали на его глаза нежно-голубого цвета. Он нахмурился, и шрам, похожий на необычную ямочку, стал еще заметнее.

– Коди ничего не может сделать без разрешения моего дяди.

И это должно было меня успокоить? Коди походил на изголодавшегося мужика, который заметил новую добычу, когда смотрел на меня.

Взгляд Мэддокса поймал мой, и я увидела в нем чистый голод. Я вздрогнула и еще ближе прижалась к решетке.

– Ты не можешь позволить ему овладеть мной, – прошептала я. «Я могла бы стать твоей», – я позволила своим глазам сказать все за себя. Мэддокс хотел меня, хотел с самого первого момента. Мне нужно было перетянуть его на мою сторону, если я хотела выбраться отсюда. Я не могла полагаться в этом лишь на папу и Маттео.

В глазах Мэддокса бушевала война. Может, он понял причину моего флирта. Он отбросил сигарету и растоптал ее, а затем подошел ко мне вплотную, нас разделяла только решетка. Собаки взбудораженно затявкали. Мэддокс приблизил свое лицо так, что наши губы почти соприкоснулись.

– Я не дурак, – прорычал он. – Не думай, что можешь манипулировать мной. Я не твой глупый бывший жених.

Его яростные глаза метнулись к моим губам, желая их, несмотря ни на что. Мэддокс догадывался о моих намерениях, но запретный плод все еще манил его. Я не отвела взгляд. Сделала выдох, а затем вдохнула его запах: смесь кожи, дыма и сандалового дерева. Ничего из этого я раньше не оценила бы, но у Мэддокса получилось взбудоражить меня. Мое тело желало то, чего я так долго не могла принять.

– С чего ты взял, что я манипулирую тобой? – спросила я и поправила себя. – Но даже если я и пыталась, ты не должен мне поддаваться. Ты можешь использовать меня так же, как, по твоему мнению, я использую тебя.

– Мне не нужно использовать тебя. Возможно, ты забыла, но ты в нашей власти, Марселла. Я могу сделать с тобой все, что пожелаю, без каких-либо последствий.

– Можешь, но ты не такой. Ты хочешь меня, но еще ты хочешь взаимности.

Костяшки пальцев Мэддокса побелели от того, как сильно он сжал прутья решетки.

– Ты меня не знаешь.

– Верно. Но я точно знаю одно, – прошептала я, а затем слегка коснулась своими губами его, пытаясь игнорировать жар, которым обдало мое тело от этого легкого прикосновения. – Ты не можешь перестать думать обо мне и после случившегося сегодня будешь мечтать прикоснуться ко мне каждую секунду своей жизни, особенно во снах.

Мэддокс резко отпрянул от моих губ, словно они ударили его током. Я тоже почувствовала, как от этого короткого поцелуя по моей коже пробежал электрический разряд.

– Не играй с тем, что не можешь контролировать, Белоснежка. Ты не представляешь, во что ввязываешься.

Он развернулся и ушел. Вероятно, он был прав. Мэддокс отличался от тех мужчин, которых я знала. Он был груб и не имел ни капли уважения к моему отцу. Он был бы только рад вывести его из себя. И поэтому меня так тянуло к нему, несмотря на ужасное положение. Не то чтобы мои желания имели какое-то значение. Мне нужно было выбраться отсюда, и неважно, каким способом.

Остаток дня Мэддокс держался от меня на расстоянии, и, к счастью, никто больше не подходил.

У меня снова заурчало в животе. После записи видео я думала, что никогда больше не смогу есть, мне было очень плохо. Последние несколько дней я мечтала вернуть свой телефон, но теперь была рада, что его забрали. Мой «Инстаграм» и мессенджеры наверняка разрывались от сообщений из-за выложенного ролика. Я отбросила эту мысль прочь и посмотрела налево.

Сатана снова расхаживала по конуре рядом с моей. Наверное, она тоже проголодалась. Я не видела, чтобы кто-то приносил собакам еду. Я спрыгнула с будки – единственного места в тени – и осторожно приблизилась к собаке.

Она бросила на меня быстрый взгляд, затем снова начала расхаживать вперед-назад перед дверью клетки. Ее миска с водой была пуста. Я взглянула в сторону дома. Во время полуденного зноя собакам необходимо было что-то пить, даже я это знала. Я подумывала позвать Мэддокса. Вдруг он был в своей комнате и услышал бы меня, но не могла решиться на это.

Дверь дома открылась, и я крикнула.

– Эй, собакам нужна еда и вода! – И тут я поняла, что это был Коди. Я захлопнула рот, но байкер уже направлялся ко мне с широкой улыбкой.

Я отошла от решетки, желая держаться как можно дальше от него.

– Что ты хочешь, принцесса?

Я проглотила свое отвращение и гордость.

– Собак сегодня не кормили, а у Сатаны нет воды.

– Собаки становятся более злобными, когда голодны. Сегодня ночью состоятся собачьи бои, поэтому они должны быть жестокими.

Я поморщилась.

– Сомневаюсь, что они смогут драться, если умрут от жажды.

Коди прислонился к решеткам, разглядывая мое тело в очень омерзительной манере.

– Что я получу взамен, если дам им воды?

Я усмехнулась.

– Не то, чего ты хочешь.

Его лицо ожесточилось. Он взял шланг, из которого наполняли миски, но вместо того, чтобы направить его в их сторону, замахнулся на меня. Мои глаза расширились за секунду до того, как холодная вода ударила мне в грудь. Я попятилась, но мне негде было укрыться, кроме как залезть в собачью конуру, чего я никогда бы не сделала. Собаки возбужденно залаяли. Я повернулась так, чтобы струя врезалась в спину. Вскоре Коди выключил воду. Я была полностью мокрой. Оглянувшись через плечо, я увидела, что он ехидно усмехается.

– Вот твоя вода. Уверена, что не хочешь дать мне небольшой подарок, чтобы я наполнил собачьи миски?

Я нахмурилась, он швырнул шланг перед тем, как уйти. Вся моя конура была мокрая, вода стекала по небольшому склону к двери клетки, но не добиралась до других клеток. Сатана легла на живот и пыталась просунуть морду в зазор между решетками и землей, чтобы слизать воду, но у нее не получалось. Я подняла свою миску с водой, но она не пролезала через прутья. Сатана пристально следила за мной. У меня не было опыта обращения с собаками, поэтому я не могла понять, была ли Сатана дружелюбной или ждала удобного случая, чтобы меня съесть.

Мое сочувствие к ней победило, хотя пульс и участился. Я зачерпнула воду ладонями и осторожно просунула их через прутья. После минутного колебания Сатана подошла ко мне. Я напряглась, когда ее пасть раскрылась, но собака лишь высунула язык и начала жадно пить. Я набирала воду еще несколько раз, пока она не напилась.

– Что ты делаешь? – спросил Мэддокс, напугав меня так сильно, что я ушибла запястья, когда резко отдернула их назад через решетку. Сатана издала пронзительный лай от быстрого движения.

– Даю ей воду.

Мэддокс обвел взглядом мою одежду.

– А почему ты мокрая?

– Коди облил меня из шланга вместо того, чтобы дать собакам воды, когда я попросила его наполнить их миски.

На лице Мэддокса вспыхнула ярость.

– Ублюдок, – пробормотал он, нахмурившись. – Почему тебя вообще волнует, есть у собак вода или нет.

– Они заперты внутри клетки не по своей вине, как и я.

Мэддокс покачал головой со странной улыбкой, взял шланг и наполнил миски. К этому времени уже начало темнеть.

– Это правда, что собакам приходится голодать, чтобы они были злее во время боя?

– Да, – сказал Мэддокс. – Приказ Эрла.

– Это неправильно. Собачьи бои отвратительны. Мне их жалко.

– Мне тоже не нравятся бои, но президент принимает решения, и мы все следуем им, даже если ненавидим.

Я была удивлена честностью Мэддокса и видела по его лицу, что он не собирался рассказывать так много.

– Ты был против моего похищения?

Мэддокс качнул головой со все той же странной улыбкой.

– Тебе нужно одеяло и полотенце?

– Нет, тут достаточно тепло.

Он наклонил воображаемую шляпу, прежде чем направиться обратно к клубу, где присел на перила и закурил сигарету. У меня было такое чувство, что он будет наблюдать за мной до тех пор, пока сможет бороться со сном.

Вскоре Денвер, который не осмеливался снова приблизиться ко мне, и Гуннар забрали нескольких собак, в том числе и Сатану, и увели их. Глубоко в лесу было установлено освещение, но я не могла разглядеть никаких деталей. Когда первое рычание, а позже лай и скулеж разнеслись по округе, я закрыла глаза и зажала уши руками.

Глава 9

Мэддокс

В собачьих боях не было никакой необходимости, тем более сегодня вечером у нас не было ни одного посетителя, способного сделать ставку. Грызню устроили сугубо для развлечений Эрла и клуба. Когда я был ребенком, дядя заставлял меня смотреть, как собаки разрывают друг друга на части, но теперь я вырос и мог держаться от этого подальше. Грею же не повезло. Эрл всерьез полагал, что должен закалить парня, заставляя его смотреть это садистское зрелище.

Я старался не обращать внимания на звуки борьбы и вместо этого наблюдал за Марселлой. Она погрузилась в себя, закрыв уши ладонями. Сегодня она меня удивила. Я не думал, что эта девушка будет беспокоиться за кого-то, кроме себя. Картина того, как она помогает Сатане, рискуя остаться без пальцев, сотворила со мной что-то необъяснимое.

Ближе к полуночи Коди и Грей привели выживших собак обратно в конуру, а Эрл пошел застрелить тех, кто был тяжело ранен. Марселла села, когда Сатана, прихрамывая, зашла в конуру и свернулась на земле. Коди сказал ей что-то, от чего лицо Белоснежки исказила гримаса отвращения.

Я выпрямился, готовый броситься туда и засунуть ботинок в задницу Коди. С каждым днем он все больше выводил меня из себя, и, в отличие от Денвера, ему, похоже, приносило удовольствие игнорировать мои предупреждения. Его интерес к Марселле выходил из-под контроля. Наконец, он отправился к тому месту, где Эрл обычно убивал собак, вероятно, чтобы понаблюдать за зрелищем. Марселла что-то сказала Грею, тот пожал плечами.

Я прищурился, гадая, о чем они разговаривают. Белоснежка что-то добавила, и Грей кивнул, а затем направился к сараю с собачьим кормом и схватил пачку. Я напрягся, когда он протянул ее Марселле через решетку, но она просто забрала пачку, никак не отреагировав. Грей направился обратно к клубу, выглядя бледным.

– Что она хотела?

– Корм для Сатаны.

– И?

– И все. Она спросила, все ли со мной в порядке, потому что я выгляжу неважно, – сказал Грей, смущенно потирая затылок.

– Скажи Эрлу, что не хочешь смотреть бои.

– Я говорил, но ему плевать. Сегодня было просто ужасно. – Он мотнул головой, будто не хотел думать об этом и тем более говорить. – Мне нужно напиться до беспамятства, – пробормотал он и исчез внутри.

Несколько минут я сопротивлялся желанию пойти к псарне, но тяга оказалась слишком сильной. Марселла подняла голову, когда под моими ботинками сломались ветки. Она опустилась на колени рядом с клеткой и бросала корм Сатане, которая ела его лежа. Очевидно, собака была слишком измучена, чтобы встать и подойти ближе.

– Это варварство, – возмущенно произнесла Марселла. – Она истекает кровью. Ее ухо и морда в рваных ранах.

– Если это ее единственная рана, то другие собаки, вероятно, мертвы, – сказал я. Сатана была любимицей Эрла именно по этой причине. Она выросла большой для суки, и у нее было потомство, которое Эрл забрал у нее сразу после родов, поэтому Сатана стала жестоким бойцом на ринге.

– Не надо принуждать ее драться с другими собаками.

Я наблюдал за Белоснежкой, ничего не говоря. Под лунным светом ее кожа сияла, а волосы переливались глубоким черным, но что на самом деле делало ее великолепной, так это заботливое выражение лица, с которым она смотрела на собаку. Бросив на меня косой взгляд, Марселла кинула остатки корма Сатане и вытерла руки о штаны, прежде чем встать. Затем подошла ко мне с таким взглядом, от которого у меня в животе все перевернулось. Схватилась за прутья решетки и пристально посмотрела на меня.

– Люди, которым нравятся собачьи бои, как правило, любят пытать людей. Я не доверяю Коди и Эрлу. А ты?

Я засмеялся.

– Они мне не враги.

– Коди уж точно.

Я пожал плечами.

– Я могу справиться с Коди. – Я не доверял Коди, но в какой-то степени доверял Эрлу.

– Он не перестанет приходить к псарне. Его тянет ко мне. Он терпеть не может, когда его отвергают. В конце концов он получит то, что хочет, Мэддокс.

Я знал, что она права, но не мог позволить ей сделать из нас союзников. Мы не были ими. Она пленница и дочь моего злейшего врага.

Она наклонилась еще ближе, ее голос был низким.

– Тебе правда хочется однажды прийти сюда и узнать, что он взял меня силой? Хочешь, чтобы это было на твоей совести? – Я стиснул зубы. – Ты действительно смог бы жить спокойно, если бы Коди взял то, от чего ты сам отказываешься?

Я отшатнулся, мой пульс ускорился. Ее слова словно проникли глубоко в меня и терзали.

– Не… – предупредил я, но не знал, что сказать. Я развернулся и зашагал обратно в клуб.

Черт, черт, черт.

Марселла Витиелло пыталась водить меня за яйца, чтобы спасти себя, и я почти позволил ей это сделать. Направляясь к клубу, я рискнул еще раз взглянуть на конуру. Белоснежка по-прежнему прижималась к решеткам, наблюдая за мной. Ее волосы были в полном беспорядке, а одежда переживала далеко не лучшие дни, но она выглядела так, словно это было задумано, будто она устраивала причудливую постапокалиптическую фотосессию для Vogue. Стиснув зубы, я оторвал глаза от Марселлы. Становилось все труднее игнорировать ее, забывать о ней. У меня уже не получалось контролировать свои сны, а после увиденного сегодня ситуация определенно не станет лучше. Но мой член был наименьшей из моих проблем. Похотливость Коди – вот гребаная проблема. Увидев Белоснежку обнаженной, он получил кучу новых фантазий, которые собирался воплотить в реальность в какой-то момент. Я не мог этого допустить. Причины, по которым я должен был защищать Марселлу, никак, черт возьми, не относились к делу. Самым важным было вытащить ее из опасности. Ее отец заплатит за свои грехи, а не его дочь. Может, она и была избалованной и жила счастливой жизнью благодаря его прогнившей личности, но это не оправдание для наказания, а я, определенно, последний человек, который должен был судить человека за грязно заработанные деньги.

Расхаживая по крыльцу, я выкурил две сигареты, пока в голове не нарисовался план. Это было рискованно по многим причинам, но единственное, что мне пришло в голову, – это позволить Марселле уйти, однако ад замерз бы быстрее, чем это случилось бы. Она была нашим шансом к падению Витиелло.

Потушив сигарету, я бросил ее в переполненную пепельницу и поднялся в свою комнату, решив поговорить с Эрлом утром. После собачьих боев он был не в состоянии обсуждать что-либо. Я уселся на подоконник. Слова Марселлы крутились в моей голове. Что, если он возьмет то, в чем ты себе отказываешь?

Черт. Я снова провел ночь, наблюдая за ее конурой.

После недолгого утреннего сна я отправился на поиски Эрла, но мне так и не удалось поговорить с ним, потому что он послал меня забрать деньги у одного из наших дилеров. К счастью, Коди не шнырял поблизости, так что мне не нужно было волноваться за Марселлу. Но я волновался, черт возьми.

Вернувшись в клуб поздно вечером, я увидел байк Коди, припаркованный перед домом. Я быстро слез со своего «Харлея» и побежал по тропинке прямо к конуре. Марселла сидела рядом с решеткой и, судя по всему, разговаривала с Сатаной. Собака вытянулась рядом с ней, и только решетка разделяла их.

Успокоившись, я зашел внутрь. Следуя на звук выстрелов по банкам, прошел через черный ход и обнаружил дядю в его любимом кресле-качалке, стреляющего по жестяным банкам, стоящим на пеньках деревьев. Его байкерская жилетка с вышивкой «Президент мотоклуба “Тартар”» висела на спинке кресла. От ее вида моя грудь, как обычно, переполнилась чувствами. Однажды я надену эту жилетку и возглавлю клуб. Долгое время я не рассматривал такой вариант и был уверен, что Грей пойдет по стопам своего отца, но три года назад Эрл сказал мне, что я стану будущим президентом «Тартара», а не Грей. Я был, мягко сказать, удивлен, а Грей опустошен, но Эрл был упрямым мудаком, который не менял принятых решений.

Дядя оглянулся через плечо, а затем продолжил стрелять по банкам.

– Не стой за моей гребаной спиной, это вызывает у меня чертов зуд.

Я опустился в кресло-качалку рядом с ним, но твердо поставил ноги на землю, чтобы оно не раскачивалось. Я ненавидел все монотонное. Предпочитал двигаться только вперед. Чувство преодоления сотни миль на мотоцикле – вот такого рода движения были мне по душе. Конечно, было еще одно телодвижение, против которого я не возражал…

– Выкладывай. Не трать мое время.

– У тебя есть еще какие-то планы на девушку, о которых ты мне не рассказал? – спросил я.

Лицо Эрла исказилось от злости.

– Если и есть, ты узнаешь, только когда я сочту это нужным, сынок.

Я нехотя кивнул.

– Я думал, что это был наш план, наш шанс отомстить убийце моего отца. Думал, что мы заодно, но теперь ты делаешь все по-своему.

Эрл вздохнул и откинулся на спинку кресла, положив пистолет на бедро.

– Ты отомстишь, не волнуйся. Нам нужно использовать отродье Витиелло, пока она у нас: по-настоящему довести ее отца до грани и наблюдать, как этот итальянский мудак постепенно сдается.

Я оперся локтями о колени.

– Как скажешь, – ответил и криво улыбнулся. – Поэтому я хочу, чтобы она оказалась в моей постели.

Коди, который незаметно подошел, недоверчиво рассмеялся.

– Еще бы!

Но я проигнорировал его и продолжил:

– Ни у кого нет большей причины для мести, чем у меня.

Эрл посмотрел на меня с любопытством и закурил сигарету.

– Почему ты изменил свое отношение? Разве не ты говорил, что она просто приманка, и мы не должны причинять ей вред. А теперь хочешь затащить ее в свою постель?

У меня не было абсолютно никаких причин защищать ее. Ее отец жестоко убил моего прямо у меня на глазах, но я не мог позволить Коди добраться до нее.

– Тащить не придется, – сказал я. – Эта девчонка флиртовала со мной, как сумасшедшая, пытаясь расположить к себе. Полагаю, она привыкла получать то, что хочет, с помощью своих сисек и киски.

– Уверен, так и есть. У нее отличные сиськи и симпатичная киска, насколько я мог видеть, так что ей есть, что использовать.

Я тоже закурил сигарету, позволяя своей ухмылке стать пошлой.

– Если она хочет повлиять на меня с помощью своей хорошенькой киски, кто я такой, чтобы отказывать ей? Особенно когда это разозлит Витиелло.

Лицо Коди становилось все более недовольным.

– Будь осторожен и не попади в ее ловушку. Наверняка она водила за член не одного мужчину.

Эрл все еще наблюдал за мной. Я научился настороженно относиться к его непроницаемому лицу.

– Не беспокойся. Моя ненависть к тому, что сделал ее отец, только поможет мне. Я чертовски уверен, что не буду думать своим членом, но если она хочет хорошего секса с байкером, кто я такой, чтобы отказывать?