Электронная библиотека » Кортни Коул » » онлайн чтение - страница 5

Текст книги "Верум"


  • Текст добавлен: 17 сентября 2019, 14:14


Автор книги: Кортни Коул


Жанр: Триллеры, Боевики


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 9

– Калла.

До меня доносится крик Дэра, и когда я оборачиваюсь, то вижу, что он стоит позади меня на берегу.

Штанины его брюк высоко закатаны, солнце играет в его волосах.

Улыбка появляется на моем лице раньше, чем я успеваю проконтролировать себя.

Даже несмотря на то, что я не должна этого делать.

Я хочу его.

Я хочу его прямо сейчас.

Я хотела его всегда.

Он пробирается все ближе ко мне, садится на плед, и когда наши взгляды встречаются, я вижу его глаза, черные, как сама ночь.

– Меня прислала Сабина, – объясняет он, – она задерживается и не хочет, чтобы ты надолго оставалась здесь одна.

Я киваю, я искренне благодарна ему за то, что он здесь, потому что слишком устала от своего одиночества.

Мое сознание похоже на глубокий океан, и кажется, я сама в нем тону.

– Ты боялся, что я буду считать тебя монстром, – мягко говорю я, внимательно наблюдая за тем, как меняется выражение его лица.

Его губы плотно сжимаются, но это единственная реакция, которую я могу уловить.

– Да. Ты помнишь причину?

Я набираю в кулачок песок и пропускаю его сквозь пальцы, глядя, как каждая маленькая крупица просачивается и утекает на землю.

– Нет. Пока у меня не получается вспомнить.

Он шумно вздыхает, и его вздох отражается от скал над морем.

– Где мне искать ответы? – спрашиваю я и отчетливо слышу отчаяние в своем голосе: я слишком устала от гнетущего неведения.

Я устала от секретов.

Я устала от того, что в моей жизни нет никакой ясности.

Он моргает.

– Ты найдешь все в Уитли, – наконец произносит он, – но тебе нужно быть осторожной. Тебе не понравится то, что ты обнаружишь.

Я киваю, потому что я уже знаю, что это будет далеко не приятное открытие.

Потому что оно может заставить меня считать Дэра чудовищем.

Он берет меня за руку на пути к его машине, и я не сопротивляюсь.

Потому что я хочу, чтобы его свет жил внутри его.

Потому что монстр живет внутри каждого из нас.

Это то, чем я поделюсь с Финном позже, когда я останусь одна в своей комнате.

Он внимательно смотрит на меня своими воображаемыми бледно-голубыми глазами.

– Может быть, – задумчиво заключает он, – но это не исключает того факта, что Дэр был в ту ночь на нашей горе, Калла.

– В ту ночь, когда ты погиб, – киваю я.

Он смотрит в сторону, и я понимаю, что ему совсем не нравится быть мертвым.

– Он был там? – спрашивает Финн, и по его тону я могу сделать вывод, что он уже знает ответ. – Или ты не знаешь?

Я вздыхаю, глубоко и громко, потому что я так устала быть единственной без всякого доступа к правде.

– Просто скажи мне, – настаиваю я.

– Я не могу, – просто и коротко звучит его ответ.

– Но ты ведь хочешь.

– Да.

Он поднимается с места и измеряет шагами комнату, словно худощавый молодой лев в своей клетке.

– Подумай, Калла. Ты прекрасно знаешь все сама.

Это так.

Я правда это знаю.

Это воспоминание находится где-то на кончике моего сознания, но никак не может проникнуть внутрь.

Я закрываю глаза.

Той ночью я была с Дэром. Я могу буквально услышать его слова.

Обеспокоенные, испуганные.

Собравшись с мыслями, я вижу скалы, похоронное бюро, луну.

Я вижу своего брата.

И он все еще жив.

А потом нет.

Моя мать.

Отец.

Мигающие огни машин полиции и «Скорой помощи».

Побережье.

А потом…

Что-то произошло.

Вспышка.

Я вытягиваю шею вперед, словно пытаясь получше разглядеть что-то.

Перед моими глазами проносятся чьи-то черные волосы.

Затем имя.

Я открываю глаза.

– Кто такая Оливия? – бессильно спрашиваю я.

Финн улыбается.

– Вот тебе и удалось что-то раскопать.

Глава 10

Если я буду внутри слишком долго, стены сожмутся вокруг меня, задавят меня всем своим весом.

Я ненавижу тишину, ненавижу эти высокие потолки, ненавижу то, что я совсем одна.

Я ненавижу, что я медлю позвать Дэра, чтобы рассказать ему, что я нашла в этом богом забытом месте, чтобы попросить забрать меня отсюда… потому что, если честно, мне совершенно некуда идти.

Я не могу вернуться домой.

Я просто не смогу находиться там снова, зная, что Финна больше нет.

Но видит бог, оставаться в этом доме я тоже больше не могу.

Прохладный колючий ветер сопровождает меня на пути к полям. Я прихожу к выводу, что здесь никогда не бывает достаточно тепло. Но лужайки предстают во всем цвету после дождя. Зеленые, яркие и пышные. Как сказал бы Финн в своем бесконечном квесте по изучению латыни… viridem – это означает зеленый. А зеленый символизирует жизнь.

Брусчатка, которой вымощена дорожка, постепенно сменяется мелкой галькой, когда я отхожу все дальше и дальше от дома, и буквально через минуту я оказываюсь на распутье. Дорога разветвляется здесь на две тропы. Одна ведет к лесу, а вторая – к красивому каменному зданию где-то на линии горизонта, утопающему в тумане и листве плакучих ив.

Этот домик маленький и загадочный, прекрасный и древний. И конечно же, мне не терпится рассмотреть его поближе. Без какой-либо задней мысли я направляюсь к нему по тропинке.

По мере того как я приближаюсь, мое любопытство только растет.

Когда я подхожу к нему вплотную, я чувствую отчетливый запах мха, витающий в воздухе, дух затхлости и сырости, который появляется в запертых долгое время пространствах или влажных помещениях. Это дыхание тьмы приносит вслед за собой ощущение, которое давит на меня со всех сторон. Я чувствую его вес на своих плечах, когда с трудом открываю массивную дверь, когда я читаю надпись «САВАЖ», высеченную на дереве, когда я делаю первый несмелый шаг в комнату, которая не видела живого человека, можно подумать, не один десяток лет.

Но совершенно определенно, она видела смерть.

Я стою посреди мавзолея.

Проведя все свое детство и юность в одном доме с похоронным бюро, я точно могу сказать, что знаю о смерти все. Мне известно, как она выглядит, как она пахнет и даже какая она на вкус, когда в воздухе стоит ее отчетливый дух.

И здесь я снова окружена ею.

Пол выложен камнем, но с тех пор, как он был лишен прикосновений солнечных лучей, его почти полностью покрыл мох, поэтому я чувствую мягкую поверхность под своими ногами. Стены сделаны из толстых каменных блоков, и в них есть несколько углублений с останками членов семьи Саваж. Здесь я могу увидеть несколько поколений семейства, и меня поражает то, как же долго поместье Уитли принадлежало этой фамилии.

Ближайшие ко мне – Ричард Саваж I, мой дед, и Ричард Саваж II, мой дядя, а рядом с ним захоронена Оливия.

Оливия.

То имя из моих воспоминаний.

Мать Дэра.

Я провожу пальцами по ее высеченному на камне имени, словно пытаясь впитать его холод и твердость.

Что мне о ней известно?

Почему она играет такую важную роль в моих воспоминаниях?

Может быть, Дэр унаследовал ее глаза или волосы? Может быть, она была единственным ярким пятном в его жизни? Может быть, он смертельно страдал без нее, когда ее не стало?

Я не знаю.

Все, что мне известно, это то, что ее имя появилось в моей голове вчера… до того, как я набрела на это место.

И это моя первая серьезная зацепка.

Проводя по стенам кончиками пальцев, я обхожу комнату кругом, приветствуя своих предков, почивших здесь в абсолютном безмолвии.

Оно настолько громкое, что от него почти звенит в ушах.

Из-за щели в открытой двери на пол ложится длинная полоса света, и пока я погружаюсь в разглядывание этого яркого лоскута на земле, до меня доносится шепот:

– Калла.

Я резко оборачиваюсь назад, но не нахожу там ровным счетом никого.

Мурашки пробегают по моей спине, а руки покрываются мурашками, когда я оглядываю каждый уголок пустынной комнаты. Все люди, что лежат здесь, давно мертвы.

Но… этот шепот был слышен очень ясно в оглушительной тишине.

Я слышу голоса.

Этот факт не на шутку меня пугает, но это далеко не самое страшное: ужаснее то, что он кажется мне до боли знакомым.

Он напоминает мне голос моего брата.

Но этого не может быть. Он мертв, и я это отлично знаю. Да, я часто рисую наше с ним общение у себя в голове, но в такие моменты даже я знаю, что все происходящее нереально.

– Кто здесь? – зову я, отчаянно желая, чтобы мне кто-нибудь ответил, чтобы со мной заговорил хоть кто-то живой и настоящий.

Но никакого ответа я не получаю.

Конечно же, нет.

Я здесь одна.

Касаясь ладонью стены, я пробую сделать глубокий вдох. Не могу же я быть настолько сумасшедшей. Это один из моих самых жутких кошмаров, если не считать потери брата.

Мой взгляд цепляется за какое-то движение.

Лепестки гвоздики и траурные цветки лилий, белые и красные, разметались по полу. Похоронные цветы.

Я встревоженно вглядываюсь в них, а затем наклоняюсь, чтобы прикоснуться. Один лепесток я пропускаю между пальцев, ощущая его бархатисто-мягкую текстуру. Этих цветов здесь не было еще мгновение назад. Их не было, а теперь они здесь, разбросанные по полу во всей комнате.

Они образуют линию, которая ведет меня к эпитафии, выгравированной на стене.

Адэр Филипп Дюбрэй.

Мое сердце отдается оглушительными ударами в висках, сквозь меня словно проходит мощный электрический разряд, когда я провожу пальцами по свежевыгравированным буквам.

Этого здесь тоже не было.

Что за чертовщина?

Я жадно втягиваю воздух в легкие, разглядывая свежие цветы в вазах на могиле под этим именем.

Здесь не растет мох, потому что это захоронение совсем свежее. Но Дэра не может здесь быть, потому что я видела его последний раз всего лишь прошлой ночью, с ним все в порядке, он в порядке, он в порядке.

Прикасаясь ладонями к его имени на стене, я пытаюсь разуверить себя в том, что я вижу, мое сознание наводняется картинками, образами, запахами.

Море, скалы, машина.

Кровь, скрежет металла, вода.

Дэр.

Он весь в крови.

Весь в крови.

Весь в крови.

Все охвачено огнем.

Пламя пожирает каменные стены.

Оно пытается вырваться наружу любым доступным путем.

Я задыхаюсь от угарного газа, кашель душит меня.

Жадно пытаюсь ухватить ртом хотя бы несколько частиц свежего воздуха.

А затем я моргаю, и все это исчезает.

Обе мои ладони прижаты к абсолютно чистому куску каменной стены, на нем больше нет имени Дэра.

Цветов больше нет.

Я снова одна.

Под моими ногами просто пол.

Мне трудно дышать.

Я не могу дышать.

Мне не хватает воздуха.

Я схожу с ума.

Это единственное разумное объяснение.

Я отчаянно хватаюсь за дверную ручку и вырываюсь на улицу, под яркие солнечные лучи, только подальше от мавзолея, подальше от смерти. Словно пуля, я вылетаю из дома и спотыкаюсь о камень.

– Калла.

Кто-то зовет меня по имени, и я боюсь даже поднять глаза, боюсь, что там снова никого не окажется, боюсь, что все это тоже плод моего больного воображения. Это ли то самое, через что был вынужден проходить Финн каждый день? Я тоже качусь вниз по этой скользкой дорожке? Это словно кроличья нора, я сама кролик, и я падаю в это безумие.

Но затем я вижу Дэра: он стоит посреди тропинки, высокий и сильный; я падаю в его объятия, совсем не думая о том, что мне нужно держаться от него подальше.

Его руки крепко прижимают меня к груди, от него так приятно пахнет, этот запах такой знакомый и родной, мне остается только закрыть глаза.

– Ты в порядке, – говорю я ему, но скорее убеждаю в этом саму себя, – с тобой все хорошо.

– Да, я в порядке, – отвечает он в замешательстве, а его ладонь мягко поглаживает меня по спине, – ты что-то увидела?

Да, я увидела его имя, выгравированное на камне в мавзолее, и от этого меня пробирает дрожь, я пытаюсь стряхнуть с себя эти воспоминания, выкинуть его прочь из моего сознания.

– Нет. Я… ничего не видела.

Он держит меня в своих объятиях еще несколько минут, а затем смотрит на меня сверху вниз, заправляя выбившиеся пряди моих волос за уши.

– Ты в порядке? Тебя не было несколько часов.

Часов? Как такое вообще могло случиться? Небо надо мной начинает вращаться, и единственное, что помогает мне удержаться на ногах, – это его крепкая грудь, к которой я прижимаюсь всем своим телом.

Я слышу биение его сердца, и оно колотится слишком быстро, потому что он напуган.

Его тревожит мое поведение, потому что он боится за меня, потому что он узнает все эти симптомы: ему уже доводилось видеть их раньше.

– Все хорошо, Калла, – бормочет он, но в его голосе я отчетливо слышу беспокойство, – все хорошо.

Но по его голосу я прекрасно слышу, что это не так.

Сумасшествие часто имеет генетическое происхождение.

Я кролик.

И я безумна.

Дэр обнимает меня за плечи, когда мы возвращаемся обратно к дому, но я кожей чувствую, как он бросает на меня короткие взгляды время от времени.

– Хватит, – наконец говорю ему я, когда мы проходим через сады, – со мной все нормально.

– Хорошо, – соглашается он, – я знаю, что ты в порядке.

Но он понимает все даже лучше, чем я, и ему прекрасно известно, что это неправда.

Сабина стоит на коленях перед дверью библиотеки, копая тяжелую английскую почву; она поднимает на нас взгляд из-за плеча. Когда она видит мое лицо, ее глаза сужаются, и она поднимается на ноги.

– Вы в порядке, мисс Прайс? – спрашивает она своим грудным голосом.

Мне хочется солгать ей, сказать, что все хорошо, но я точно знаю, что она видит изменения, которые во мне произошли. Если честно, когда она вглядывается в меня своими темными глазами, я уверена, она может читать мою душу, словно открытую книгу.

Я в замешательстве, и мое тело на минуту застывает на месте, а глаза бессмысленно вглядываются в ее лицо.

Она ловит мой пристальный взгляд и пожимает плечами.

– Я румынка, – произносит она, словно пытаясь мне что-то объяснить, а видя непонимающее выражение моего лица, она продолжает: – Я приехала из Румынии. Я цыганка. И я не стыжусь этого.

Она гордо приподнимает голову, ее подбородок выдвинут вперед, и я прекрасно вижу, что она далека от того, чтобы стесняться чего-либо. Она искренне ценит то, о чем мне рассказывает.

– Вам и не нужно стыдиться, – слабо убеждаю я ее, – это ваше наследие, и оно потрясает.

Кажется, мой ответ удовлетворяет ее, по крайней мере, теперь она не думает, что я смотрю на нее свысока из-за ее происхождения.

Ее темные глаза рассказывают мне целую историю, по ним я вижу, что знает она гораздо больше, чем я. Возможно, она даже знает больше обо мне, чем могу сообщить я сама.

Это безумие, я понимаю.

Но ведь совершенно очевидно, что теперь я окончательно сошла с ума.

Сабина подводит меня к бархатному креслу и мягко подталкивает меня к нему. Она бросает короткий взгляд на Дэра.

– Оставь нас, – осторожно говорит она ему, – я о ней позабочусь. С ней все будет в порядке.

Пару секунд он колеблется, взволнованно глядя на меня, я киваю ему в ответ.

Со мной все будет в порядке.

Я надеюсь.

Он уходит.

Сабина перебирает свои вещи, и когда она наконец заканчивает, я оглядываюсь по сторонам. На столике рядом со мной разложены карты таро, они образуют странную фигуру, словно я вошла в самый разгар гадания.

Я делаю резкий вдох, потому что в воздухе здесь что-то нависло.

Нечто мистическое.

Спустя минуту Сабина протягивает мне чашку:

– Выпей. Это лимонный бальзам с ромашкой. Он нормализует пищеварение и успокаивает.

Я не удосуживаюсь спросить, как она поняла, что меня что-то беспокоит. Должно быть, все было написано на моем лице.

Я делаю глоток отвара, и через минуту она смотрит на меня:

– Лучше?

Я киваю:

– Спасибо.

Она улыбается, обнажая свои пугающие темные зубы. Пока я смотрю в сторону, она пытается что-то найти в шкафчике. Наконец она достает то, что искала, и протягивает мне коробочку.

– Пусть это будет рядом с тобой ночью. Это поможет тебе уснуть. – Я вопросительно смотрю на нее, на что она отвечает: – Дэр рассказал мне.

Я беру в руки коробку, на ней нет никаких надписей, а она смотрит на меня внимательно и продолжает:

– У твоей мамы были проблемы со сном. Иногда у нее тоже случались нервные срывы.

Сабина и понятия не имеет о том, что мои «нервные срывы» также включают в себя галлюцинации, голоса в голове, поэтому я просто благодарно киваю ей и улыбаюсь.

Я бросаю еще один взгляд на ее стол.

– Сабина, вы гадалка?

Немного странно спрашивать об этом так серьезно, но она ни на секунду не смущается.

– Я умею читать по картам, – отвечает она, – однажды я могу прочитать и твои.

Я не уверена, что мне хочется знать, что они скажут.

– А вы когда-нибудь гадали Дэру? – поддавшись секундному импульсу, спрашиваю я, даже не знаю почему.

Сабина бросает на меня короткий взгляд, по которому я вижу, что она поняла меня без слов.

– Этому мальчишке не нужно предсказывать судьбу. Он пишет ее сам.

Я не представляю себе, что она имеет в виду, но киваю так, словно прекрасно ее поняла.

– Теперь тебе должно стать получше, – говорит она мне, на ее лице выражение мудрости, и я чувствую, что не могу ей не поверить.

У нее есть какие-то успокаивающие чары, нечто, что создает особую атмосферу вокруг нее. Раньше я не обращала на это внимания.

– Мама никогда не рассказывала о вас, – бормочу я, поднимаясь на ноги, – мне это кажется странным, хотя, как я могу понять, она очень вас любила.

Сабина отводит взгляд.

– У твоей мамы не осталось светлых воспоминаний об этом месте, – тихо произносит она, – но я хорошо знала ее сердце.

– Понятно, – неопределенно отвечаю я, замешкавшись на пороге.

Сабина кладет руку мне на плечо.

– Если я снова понадоблюсь тебе, ты знаешь, где меня найти.

Я киваю и ухожу. Я чувствую спиной пристальный взгляд Сабины, но мне удается побороть отчаянное желание обернуться.

Вместо этого я фокусируюсь на том, что мне стало лучше после визита к ней. Я чувствую себя значительно спокойнее.

Может быть, в этом чае что-то было?

Когда я захожу в свою комнату, то почти уверена в том, что все пережитое мной сегодня мне просто привиделось. Все это время, с того момента как я приехала сюда, я ни одной ночи не спала нормально. Мой мозг просто сыграл со мной злую шутку, как это бывает всегда, когда человек на несколько дней лишается сна.

Все слишком очевидно.

Это вполне разумное объяснение.

Я поднимаю руку, чтобы заправить непослушную прядь волос за ухо, и в этот момент замираю на месте.

Мои пальцы пахнут гвоздикой и лилиями.

Глава 11

Мое тело обмотано веревками, они удерживают меня, сковывают малейшее мое движение, врезаются в мою кожу.

Я ворочаюсь из стороны в сторону, пытаясь освободиться, но очевидно, мои попытки тщетны.

Мое сознание закручивается по спирали, образует тугие узлы, раскалывается на части и разлетается на миллион осколков, каждый из которых в полном замешательстве.

Свет проникает в комнату, проясняя очертания предметов, но в нем нет ни капли правды. Вокруг только загадки и головоломки.

Я не могу понять.

И.

Я.

Не.

Уверена.

Что я.

Этого.

Действительно.

Хочу.

– Помогите! – зову на помощь я.

Но мне отвечает лишь эхо, разносящееся гулом по холлам, комнатам и коридорам. Здесь нет никого, кроме меня, я в абсолютном одиночестве, и кажется, это самый страшный из моих кошмаров.

– Кто-нибудь! – Мой голос ломается, а пальцы впиваются в туго затянутую веревку.

Все еще никого, но внезапно веревка рвется, а меня отбрасывает к стене силой моего собственного движения.

Я подскакиваю, чтобы убежать отсюда, но вдруг я понимаю…

Мне совсем некуда бежать.

Я сижу перед массивным письменным столом в кабинете Элеаноры, с волнением ожидая того, что она мне скажет. Прошло целых двадцать четыре часа с того момента, как мне привиделась та сцена в усыпальнице. У меня было достаточно времени, чтобы переосмыслить свои галлюцинации и принять то, что они представляют собой на самом деле: всего лишь плод моего недосыпа. Я стараюсь не брать в расчет вполне красноречивого факта, что мои пальцы до сих пор хранят на себе аромат цветов, что, конечно же, я никак не могла выдумать.

Теперь же я просто жду, когда Элеанора расскажет, чего она ожидает от меня. Мне совсем не важно, что они подразумевают под моим «хрупким здоровьем», очевидно, их гораздо больше беспокоит тот факт, что я претендую на некую часть наследства.

Несколько долгих секунд она смотрит на меня в упор, а затем начинает свою речь, и ее голос звучит жестко и безжалостно.

– Надеюсь, ты хорошо у нас устроилась.

Это звучит даже не как вежливая формальность, а как безапелляционное постановление.

В ответ я лишь киваю, чего и следовало ожидать.

– Хорошо. Сейчас нам нужно обсудить несколько важных деталей, и я требую твоего безоговорочного внимания.

Я чувствую, как моя спина распрямляется, словно у солдата с многолетней выдержкой, и я представляю, как все мои позвонки выстраиваются в четкую линию, не позволяя ударить в грязь лицом перед Элеанорой. Мне кажется, даже солнце не решается сиять в ее присутствии. У нее есть характерная способность наводить страх на все живое.

– Я прекрасно понимаю, что ты не очень хорошо себя чувствуешь, чего и следовало ожидать. – У Элеаноры очень ярко выражен британский акцент, и я обнаруживаю, что это оттягивает на себя все мое внимание, а также меня удивляет тот факт, что моя мать полностью избавилась от него всего за несколько лет. – Однако ты имеешь все шансы получить колоссальное наследство от своего деда, – продолжает она, глядя на меня так пристально, будто вот-вот просверлит во мне дыру своим взглядом, – но для этого ты должна соответствовать определенным условиям, если хочешь получить его. А так как тебе уже восемнадцать, время не играет нам на руку.

– Я бы хотела знать, что это за условия, – максимально вежливо отвечаю я, хотя все внутри меня зудит, только бы поскорее выйти из этой комнаты.

Элеанора опускает взгляд.

– Для начала ты должна подать документы в Кембриджский университет. Каждый представитель фамилии Саваж проходит обучение в этом учебном заведении, у этого правила не может быть исключений. Но ты будешь жить здесь, в Уитли, пока остаешься студенткой.

Молчание.

– Я должна иметь доступ к твоему банковскому аккаунту.

Молчание.

– Ты будешь коммуницировать с моим PR-ассистентом, чтобы мы могли точно знать, что ты не запятнаешь имя и репутацию нашей семьи.

Молчание.

Она смотрит мне прямо в глаза.

– Впредь ты будешь носить двойную фамилию. С текущего момента ты будешь известна как Прайс-Саваж.

Последнее условие остается без моего ответа, потому что я точно знаю, что отцу бы это не понравилось.

– А Дэру тоже придется сменить свою фамилию на двойную? – спрашиваю я, не подумав.

Элеанора меняется в лице, словно она только что прожевала кислый лимон, а ее губы сжимаются.

– Конечно же, нет. Адэр не принадлежит к фамилии Саваж, он никогда не был ее представителем. По сравнению с твоим его наследство совсем скудное.

Это кажется мне несправедливым.

Я тяжело сглатываю.

– И последнее, но не по значению. Пока тебе не исполнится девятнадцать, ты должна следовать этому неукоснительно. Ты должна сохранять здравый рассудок, Калла.

Ты должна собраться. Вот что на самом деле она имеет в виду. Ты не должна быть сумасшедшей.

Я отвечаю ей пустым взглядом.

– Приемлемы ли эти правила для тебя?

Элеанора ждет, полная уверенности, что у меня нет другого выхода, кроме как согласиться, что я сразу же начну извиняться за свою хрупкую психику. Но я не собираюсь делать ни того ни другого. Вместо этого я уклончиво ей отвечаю:

– Я постараюсь.

Однако Элеанора сохраняет невозмутимость.

– Очень хорошо. Можешь идти.

Ее взгляд опускается на письменный стол.

Я же наконец свободна, и когда вырываюсь из душной атмосферы ее кабинета в коридор, то могу расслабиться и побеседовать с Финном.

– Она ведь это несерьезно? – закатывает глаза он.

Я сползаю вниз по стене.

– Боюсь, серьезнее некуда. Не уверена, что она вообще знает слово «шутка».

– Я не собираюсь менять свою фамилию, – почти кричит в ответ Финн, – я Прайс и всегда им буду.

– Но ведь она не просит тебя ее менять, – стараюсь отвечать как можно более дипломатично, – ты умер. Ее условие касается меня. Но я ведь не буду менять ее, просто буду носить двойную фамилию.

– Папа разорвет нас на кусочки, – заключает Финн, и он абсолютно прав.

– Возможно.

Он прикусывает губу.

– Но возможно, нам стоит подумать над этим.

Как обычно, он говорит о нас как о едином целом. Потому что именно им мы и являемся даже сейчас, когда его больше нет в живых.

– Мне нужно кое-что, – говорю ему я, – гигиенические принадлежности, – и до того, как он успеет меня перебить, я добавляю: – Девчачьи штучки. Я думаю, мне нужно съездить в город за ними. Хочешь пойти со мной?

Он встряхивает головой:

– За женскими штучками? Ну уж нет. Я думаю, лучше мне остаться здесь и совершить воображаемую прогулку по саду.

– Хорошая идея. Я думаю, мне надо учиться больше бывать в одиночестве.

– Ты права, – кивает он, и я снова осознаю всю смехотворность ситуации: неужели я настолько драматична, что мне приходится додумывать реальность…

Очевидно, так и есть.

Я нахожу Джонса внизу и, немного поколебавшись, подхожу к нему.

– Не могли бы вы подвезти меня до города? Мне нужно попасть в магазин.

– Конечно, мисс Прайс, – кивает он, немедленно оставляя свои дела, – я пригоню машину ко входу.

Я стою снаружи и жду автомобиль, когда из парадных дверей выходит Дэр, от его внешнего вида у меня перехватывает дыхание, он одет во все черное: деловые черные брюки и темную рубашку. Он вырывается из дома подобно ветру и останавливается рядом со мной.

– Тебя подбросить? – спрашивает он, оглядывая меня с головы до ног в поисках малейшего проявления слабости.

– Конечно, но разве ты умеешь водить? – задаю я ответный вопрос, но сразу же осознаю всю его глупость, потому что я своими глазами видела, как он куда-то приезжает и возвращается по ночам.

Он задирает голову вверх.

– Иногда. Но чаще лень одолевает меня.

– Понимаю, – киваю я, – но в любом случае мы можем прокатиться вместе.

Он опирается на стену дома.

– Тебе нравится твоя комната? – заботливо интересуется он просто потому, что хочет услышать положительный ответ.

Напряженная вежливость между нами доставляет дискомфорт, она режет меня изнутри, словно невидимый нож, и мне хочется отбросить ее прочь.

Но я не могу.

Чем больше дистанция между нами, тем безопаснее я чувствую себя.

Я не знаю, откуда мне это известно, но тем не менее для меня это неопровержимая аксиома.

Я киваю, и он улыбается, глядя, как гладко скользит по дороге машина по направлению к нам. Дэр открывает передо мной дверь, потому что хоть он и не такой милый, как я, он прекрасно владеет хорошими манерами.

– Вот и славно.

Он проскакивает на заднее сиденье следом за мной, а его пальцы обвиваются вокруг моих. Я отталкиваю его руку.

– Дэр… я, – пристально вглядываясь в его лицо, стараюсь собрать всю свою волю в кулак, – мне бы хотелось, чтобы ты не пытался быть милым со мной.

Его глаза сначала расширяются, а затем сужаются до узеньких щелочек.

– Почему?

– Так будет проще для нас обоих.

Он встряхивает головой, а в его взгляде читается раздражение.

– Проще для кого? Если ты просто хочешь оттолкнуть меня, мне бы не хотелось, чтобы это было просто для тебя, Калла.

– Ты действительно считаешь, что это просто для меня?

Под этим я подразумеваю свою жизнь, и он отлично это знает. Моя мать умерла. Мой брат умер. Я нахожусь в тысячах километров от моего отца здесь, в Уитли, и я сердцем чувствую, что я не могу больше доверять Дэру. Он что-то скрывает от меня.

– Нет. Но у тебя нет ни одного повода, чтобы пытаться все усложнить, Калла. Просто не отталкивай меня. Просто… не делай этого. Ты не единственная, кому это стоит огромных усилий.

В его глазах столько боли, столько страдания и страхов, столько печали.

Мои же глаза горят, и я быстро моргаю, чтобы высушить навернувшиеся слезы, а на сердце у меня повис тяжелый груз.

– Скажи мне, что это за тайна, которую ты от меня скрываешь.

Дэр замирает на месте, его ладонь лежит на его колене.

– Нет.

– Тогда как я могу доверять тебе? Ты что-то скрываешь от меня. А я ненавижу секреты, Дэр. Я думаю, несложно догадаться почему.

Он плотно сжимает зубы и отворачивается к окну, я же намеренно смотрю в противоположную сторону.

Я не обращаю на него никакого внимания, рассматривая английские деревенские пейзажи, пока мы едем в город.

– Мы далеко от Лондона? – обращаюсь я к Джонсу.

– В часе езды, мисс, – отвечает он мне, а Дэр тем временем не отрывает глаз от телефона.

– Слишком далеко, – вмешивается он в разговор, все еще не глядя на меня.

– Разве я спросила это у тебя? – спрашиваю я.

Он не удостаивает меня ответом, еще более внимательно вглядываясь в экран своего мобильного.

– Это грубо, – бормочу я, чувствуя, как перехватывает у меня дыхание.

Мне кажется, что уголки губ подрагивают, но я не могу сказать это с уверенностью.

Ты же хотела, чтобы он не был с тобой милым.

Он просто выполнил мою просьбу.

Не так много времени проходит, когда мы добираемся до ближайшего городка. Еще меньше времени необходимо Дэру, чтобы выскочить из машины и направиться прочь по тротуару в неизвестном направлении.

– Мы будем здесь через час, – выкрикивает он Джонсу, оборачиваясь через плечо.

Как самонадеянно!

– Часа будет достаточно? – спрашивает меня Джонс сдержанно. – Я могу подождать дольше, если вам необходимо.

– Я уверена, часа будет вполне достаточно, – уверяю я его.

Он кивает, и я направляюсь к магазинам. Но внезапно я замечаю, как Дэр сворачивает с тротуара на аллею, и мое любопытство берет надо мной верх. Я меняю свой маршрут и следую за ним.

На самом деле это против моих правил, но я ничего не могу с собой поделать.

Он идет быстро, но мне удается не отставать.

Мы проносимся между зданиями по узкой аллее, пару раз я почти теряю его из виду, но все же он остается в поле моего зрения. Я наблюдаю за тем, как его широкие плечи покачиваются на ходу прямо передо мной. Он переходит на другую сторону улицы.

Я иду следом.

Затем улочка сужается и становится темной, я ступаю ногами по шершавым неровным кускам булыжника. Среди длинных теней я теряю Дэра из виду, но продолжаю идти вперед, сама не зная, куда именно. Затем я останавливаюсь в нерешительности, и буквально спустя несколько секунд я обнаруживаю себя прижатой к стене.

Прежде чем я успеваю сделать вздох или закричать, передо мной появляется лицо Дэра, настолько же угрожающее и темное, насколько и прекрасное.

– Что ты здесь забыла? – резко спрашивает он, его низкий голос режет меня по живому.

Он вцепился руками в мои плечи, я плотно прижата к стене прямо перед ним. Он не причиняет мне никакой боли, но не дает сдвинуться с места.

Я чувствую его бедра, жар его тела.

Я чувствую ту его часть, которая делает его мужчиной.

От этой мысли мои щеки покрываются румянцем.

– Ничего, – начинаю я, но, когда одна его бровь удивленно ползет вверх, я вздыхаю. – Я хотела узнать, куда ты идешь.

– Зачем? – Он все еще не отпускает меня.

– Потому что я хочу знать правду, – честно признаюсь я.

– Ты никогда не слышала фразу «меньше знаешь – крепче спишь»? – спрашивает Дэр, а его глаза прожигают меня дотла.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации