Текст книги "Как «Звездные войны» покорили Вселенную. История создания легендарной киносаги"

Несмотря на название, «Граффити» задумывался как коммерческий проект. Лукас собирался побороть свой образ бесчувственного ботаника, помешанного на фантастике. Это стало расхожей шуткой в Zoetrope. «Все считают тебя холодной рыбой, – сказал ему Коппола. – Почему бы тебе не сделать что-нибудь теплое?» Лукас бурчал, работая над сценарием: «Я вам дам теплое». Первую пятнадцатистраничную версию сценария он написал со своими друзьями из УЮК Уиллардом Хайком и его женой Глорией Кац. На титульной странице Лукас заглавными буквами написал: «МЮЗИКЛ»; этим несколько странным способом он подчеркивал рок-н-рольный саундтрек, который он задумывал к фильму.

Тем временем мир стал замечать Лукаса. Той весной он появился в журнале Newsweek и в документальном фильме на канале PBS, где высказывался против голливудской системы на фоне знака «Голливуд». Первая крупная статья о Лукасе, опубликованная в San Francisco Chronicle примерно в то же время, с первой строчки сказала о нем все: «Те, кто знает Джорджа Лукаса, говорят, что он обладает темпераментом художника, в одиночку творящего на чердаке, и деловым чутьем, направленным на сохранение своих творений». Эти две важнейшие стороны его личности теперь заняли свои места и останутся на них до конца его карьеры.

Затем, в мае 1971-го, Лукас узнал, что «ТНХ» был официально выбран для конкурсной программы Каннского кинофестиваля. Лукасу помогли обстоятельства: революция молодых европейских работников киноиндустрии, требовавших большего количества фильмов, снятых режиссерами до тридцати лет, в программе. Джордж и Марсия сняли все деньги со счета – никто не собирался оплачивать им посещение фестиваля – и отправились в Европу. По дороге они на неделю остановились в Нью-Йорке у Копполы (который был в депрессии посреди съемок «Крестного отца») и его измученной жены Элеаноры, находившейся на девятом месяце беременности. Лукасы спали в гостиной и по стечению обстоятельств уехали в аэропорт рано утром в тот день, когда родилась София Коппола.

Еще до прибытия в Канны Лукас видел, что удача теперь повернулась к нему лицом. В Нью-Йорке он встретился с Дэвидом Пикером, президентом студии United Artists, чтобы предложить ему «Американские граффити». Прибыв в Лондон в свой двадцать седьмой день рожденья, Лукас позвонил Пикеру из телефона-автомата рядом с дешевой квартирой, которую они снимали меньше чем за 5 долларов за ночь. Пикер предложил ему 25 тысяч долларов за «Граффити».

Счастливые, Лукасы отправились на пароме во Францию, а оттуда поездом в Канны. Им пришлось тайком пробраться на один из показов «ТНХ», так как все билеты были проданы. Они не пришли на второпях организованную пресс-конференцию, никто даже не знал, что они были там. Не важно; лишь одна встреча в Каннах, с Пикером, имела последствия. Они встретились в номере Пикера в Карлтоне – первый опыт Лукаса «в мире большого кино», приятно отличавшаяся от офисов мелких сошек. Пикер подтвердил сделку по «Граффити» и спросил, есть ли у Лукаса что-нибудь еще для UA.

Лукас почувствовал подходящий момент – и воспользовался им. «Я подумываю сделать космическую оперу-фэнтези в духе «Флэша Гордона», – сказал он. Пикер согласился рассмотреть и этот проект.

Это был первый раз, когда Лукас предложил фильм своей мечты, и он был поражен, как быстро тот из фантазии стал реальностью. «В тот момент «Звездные войны» на самом деле родились, – вспоминал Лукас позднее. – До этого они были всего лишь мечтой; а в тот момент превратились в обязательство».

Пикер, к сожалению, не помнит ничего о той встрече. Для него это была лишь одна из многих встреч в том отеле. «Представьте только, сколько встреч я провел на той террасе, – говорит Пикер. – Сделок было заключено и сердец разбито больше, чем где-либо еще в киноиндустрии». Что он помнит – то, что Лукас никогда не устает напоминать ему о дальнейшем отказе от участия в проекте. Кинематографист при каждой последующей встрече не забывал уколоть его: «Эй, Дэвид, а ведь «Звездные войны» могли быть твоими».

3 августа 1971 года студия United Artists официально зарегистрировала торговую марку «Звездные войны» с Американской ассоциацией кино.

Происхождение этого исторического имени – исходит ли оно от тех давнишних космических солдат или от более близкого по времени феномена – «Звездного пути» – к сожалению, неясно. Мы знаем только то, что название у Лукаса было задолго до того, как появились даже наметки сюжета. «Обсуждение названия заключалось в разговорах, что это будет подобная «Флэшу Гордону» история, космическая опера о войне в открытом космосе, – говорит Кертц, – а потом как-то само собой появились слова «Звездные войны». Кинематографист Патрик Рид Джонсон стал первым подростком в мире, который увидел «Звездные войны», когда в пятнадцатилетнем возрасте писал о съемках для журнала American Cinematographer, – Гари Кертц называет его «фанат № 1». Он убежден, что невозможно говорить о названии и не вспомнить более старшую франшизу. «До выхода фильма название всегда смешило моих друзей, – сказал мне Джонсон. – Звучало глупо. Будто кто-то хотел сделать «Звездный путь», но в последний момент вставил слово «войны».[50]50
  В начале 2000-х Джонсон снял фильм о своем опыте первого просмотра «Звездных войн» до кого-либо еще. Фильм называется 5–25–77 (дата выхода «Звездных войн» в прокат), и продюсером выступил Гари Кертц. Фильм до сих пор не вышел. – Прим. авт..


[Закрыть] Кертц говорит, что в то время это была «достаточно обычная реакция» на название.

Лукас, несомненно, был поклонником «Звездного пути». Работая над сценарием «Звездных войн», он прерывался, когда по телевизору повторяли «Путь». «Мне нравилась идея, что вы можете летать по галактике», – сказал он сыну создателя «Звездного пути» Джина Родденберри в 2004 году. Его привлекал сериал, потому что он «избавлялся от скучной повседневности настоящих космических исследований и отправлялся туда, куда никто не рисковал отправиться раньше». (По иронии судьбы Родденберри-младший в детстве был бо́льшим фанатом «Звездных войн», чем «Звездного пути».)

Сериал «Звездный путь» дебютировал на телеэкране в 1966 году. Он был закрыт в 1969-м после 79 эпизодов, что несколько меньше стандартного числа для перепродажи сериала местным каналам для повторных показов. Несмотря на это, к 1972 году студия Paramount продала сериал 125 местным каналам в США. Руководство компании называло его «сериал, который отказывается умирать». В январе 1972-го около 3 тысяч фанатов собрались на первый ежегодный конвент фанатов «Звездного пути» в Нью-Йорке, скупая словари вулканского языка, ноты с вулканскими песнями и сотни фэнзинов.[51]51
  Непрофессиональные журналы, посвященные в данном случае сериалу «Звездный путь». – Прим. пер.


[Закрыть] К 1975 году поклонники проводили в Нью-Йорке два конвента в год, собирая в сумме около 14 тысяч фанатов; к 1976-му по стране проводилось уже четыре конвента в год, посещаемых благодарными исполнителями главных ролей, спасенными от забвения и ставшими суперзвездами. Легендарный фантаст Айзек Азимов говорил об одном из таких конвентов, словно о битломании, описывая «девочек-подростков, визжащих при виде Спока».

Лукас посещал некоторые из этих ранних конвентов, посвященных «Пути», когда он пытался претворить «Звездные войны» в реальность. «Он достаточно много говорил о «Звездном пути», – вспоминает Гари Кертц. Сериал «по-своему вдохновлял. Он освобождал воображение, позволяя думать о том, каково это – путешествовать в далекие галактики и встречать новые формы жизни».

Пока фанаты обеих франшиз не сошли с ума, поясняю: будет преувеличением сказать, что «Звездные войны» – это просто приукрашенный «Звездный путь». Концепции этих франшиз почти диаметрально противоположны. «Звездный путь», как мы узнаём из заставки, рассказывает о космическом корабле и его пятилетней исследовательской миссии. Многие сюжеты фантастичны, но это научная фантастика, а не космическое фэнтези. Это наша галактика, наше будущее, герои пользуются научными достижениями, чтобы продвигать прогресс рациональной Федерации. «Звездный путь» был более интеллектуальным, – говорил Лукас. – Экшн не был центром сериала».

При этом Флэш Гордон и капитан Кирк во многом схожи – как и Лукас и Родденберри. Оба создателя использовали фантастические сюжеты, чтобы высказаться о политике. «Если я отправлялся на незнакомую планету, я мог говорить о войне, межрасовых отношениях и других вещах, о которых нельзя говорить по телевизору напрямую, – говорил Родденберри в 1972 году. – Дети сегодня растут в эпоху, когда им говорят, что будущего нет, что через 20 лет все кончится. «Звездный путь» сказал, что будущее есть и оно может быть столь же сложным и захватывающим, как прошлое. Он сказал, что мы не должны вмешиваться в жизни других людей. Может, кто-то в этом увидел параллели с Вьетнамом».

В 1971 году трудно было избежать Вьетнама даже Лукасам, путешествующим по Европе после Канн, в основном посещая гоночные треки Гран-При. На самом популярном альбоме того лета – «Blue» Джони Митчелл – есть песня «Калифорния»: о путешествии по Европе, желании вернуться на западное побережье США, но и о страхе перед новостями из дома: «снова о войне и чертовых переменах». Позже Лукас выскажется, как войны можно было бы избежать: о большом количестве достойных американцев, которые могли сказать «нет», но предпочли промолчать. «Не принять решения – это тоже решение, – скажет он в 1976 году. – Не взяв на себя ответственность, люди в конце концов столкнутся с той же проблемой в более тяжелой форме». Он был очень чувствителен к тому факту, что война вывела страну из равновесия. Это равновесие Лукас называл «поэтическим состоянием». Теперь Лукас намеревался сделать фильм о войне в трех проявлениях: прошлое, настоящее и будущее; отсутствие, реальность и аллегория. «Американские граффити» должны были показать зрителям Америку, до того как Вьетнам разорвал ее на части. «Апокалипсис сегодня», который Лукас надеялся снять до или после «Звездных войн», должен был показать войну в настоящем. Если «ТНХ» был картиной, после которой он ожидал, что его выгонят из Голливуда, то «Апокалипсис сегодня» был фильмом, после которого он думал, что правительство выдворит его из страны.

Третий фильм, в котором Лукас намеревался показать Вьетнам через призму аллегории, пока еще не сформировался, но на него уже влияли мысли Лукаса о настоящем.[52]52
  Хотя в конце концов «Звездные войны» произошли «давным-давно», в первоначальных планах Лукаса временем действия был XXXIII век. – Прим. авт.


[Закрыть] Лукас был поражен идеей того, как маленькая страна может победить самую могучую армию на Земле, и это нашло отражение в самых ранних заметках по «Звездным войнам» в 1973-м: «Огромная империя преследует небольшую горстку борцов за свободу».

Вернувшись в Калифорнию из Канн, Лукас официально зарегистрировал собственный бренд борьбы за свободу: Lucasfilm, Ltd. – имя, права на которые он закрепил еще в 1969 году. Пока это было только название, и друзей смущал британский стиль названия – почему «Ltd.», а не «Inc.»?[53]53
  Ltd – limited, аналог общества с ограниченной ответственностью; Inc. (incorporated) – корпорация. – Прим. пер.


[Закрыть] По словам Кертца, повтор согласных лучше звучал – да и смотрелся тоже, друзья уже сделали несколько набросков логотипа и даже подумывали об анимированной заставке, где буквы бы из больших становились маленькими, а потом опять большими. Но ее так и не сделали.

Как бы она ни называлась, Lucasfilm на тот момент была только зародышем. Лукас и Кертц наняли своих первых секретарей – Люси Уилсон (которая также вела бухгалтерию) и Банни Эслуп, соответственно, вот и весь персонал. Первой головной болью новоиспеченной фирмы стал второй вариант сценария «Граффити», который Лукас заказал своему другу по УЮК Ричарду Уолтеру, выросшему в Нью-Йорке и понятия не имевшему о мире подростков-водителей. Кертц уже заплатил Уолтеру бо́льшую часть аванса, полученного Лукасом; Уолтер неделями требовал остатка оплаты за свой несвязный сценарий. Лукас решил, что придется третий вариант писать с нуля самому – время снова истекать кровью на страницы.

БУДЕТ ПРЕУВЕЛИЧЕНИЕМ СКАЗАТЬ, ЧТО «ЗВЕЗДНЫЕ ВОЙНЫ» – ЭТО ПРОСТО ПРИУКРАШЕННЫЙ «ЗВЕЗДНЫЙ ПУТЬ».

Был выход. Агент Лукаса, Джефф Берг, пытался пристроить его как режиссера по контракту уже несколько месяцев, и вот поступило предложение: криминальный фильм «Дамочка при бриллиантах». Ему заплатили бы 100 тысяч долларов. Он мог заработать деньги, вернуть все, взятое в долг у отца на протяжении многих лет, сделать себе имя и достигнуть финансового благополучия. Но ему пришлось бы отложить мечту о своих трех фильмах. Мечта оказалась сильнее. Он предпочел работать в нищете.

В декабре 1971-го сделка с UA была оформлена официальным контрактом. Она упоминала «Звездные войны» только как «второй фильм» после «Граффити», хотя студия зарегистрировала «Звездные войны» как торговую марку. Космическая фантазия Лукаса была на такой ранней стадии, что даже в названии еще никто не был уверен.

Первый контракт Lucasfilm прожил недолго. Вскоре после его заключения Лукас послал Пикеру третий вариант сценария «Граффити». Он попросил еще денег за четвертый вариант, обещая написать его вместе с Хайком и Кац. Пикер говорит, что ему сценарий понравился, а вот его боссам – нет. В части «Граффити» сделка была расторгнута, но у Пикера оставался опцион на производство «Звездных войн», когда Лукас соберется их написать.

Последовали четыре месяца доработок сценария и попыток пристроить «Граффити». Наконец Нед Танен, глава «юношеского подразделения» на студии Universal, созданного для финансирования недорогих независимых картин после успеха «Беспечного игрока», согласился дать денег на фильм. Он сам в юности катался на машине – так что он понимал эту часть картины. Чего он не мог понять – так это названия. Гари Кертц хранит письмо, где Танен жалуется, что «Американские граффити» заставляют его думать об «итальянском фильме про ноги». Universal предложила полдюжины других названий. Лукас писал о своем родном городе – почему бы не назвать фильм «Еще одна тихая ночь в Модесто»? Лукас и Кертц считали, что это идиотизм. «Мы решили проблему, сказав им: придумайте название получше, потому что нам оно тоже не нравится, но оно лучше, чем все, которые мы слышали», – вспоминает Кертц. Как выяснилось, это был хороший подход; год спустя Лукас использует те же самые слова с руководством другой киностудии, обсуждая название «Звездные войны».

Танен сдался по поводу названия, но у него было другое требование: в фильме должна сняться кинозвезда, или у него должен быть звездный продюсер. Как насчет того парня, только что снявшего потрясающий фильм «Крестный отец»? Коппола сразу согласился.

Космическое фэнтези Лукаса снова стало частью сделки. Когда Universal согласилась финансировать «Американские граффити», Лукас включил свои остальные идеи в сделку: контракт давал студии опцион на «Апокалипсис сегодня» и «Звездные войны», хотя на последний фильм только в случае, если UA от него откажется.

Теперь слова «Звездные войны» стали частью официального контракта, а не только документа об авторских правах. За соавторство сценария и режиссуру «Американских граффити» Лукас должен был получить 50 тысяч долларов – понижение по сравнению с «ТНХ». Бюджет был утвержден в 650 тысяч – тоже меньше, чем у «ТНХ». Однако за этот позор Лукас получит 40 % прибыли, если таковая будет.

Съемки «Американских граффити», начатые в июле 1972 года, была суматошным периодом вампирского времени – от заката до рассвета. Одну ночь, в течение которой произошло действие фильма, съемочная группа пережила 60 раз: ночной «День сурка». Лукас не был совой. Он не хотел тащить всю съемочную группу в Модесто; вместо этого он выбрал для съемок Сан-Рафаэль, а затем, когда оказалось, что город слишком шумный, чтобы изображать тихий городок его юности, то маленький фермерский городок Петалума неподалеку. Сначала Лукас пытался быть и оператором – он правда думал, что может все сделать сам. Но результат был ужасен. Поэтому Хаскелл Уэкслер прилетел из Лос-Анджелеса помочь, бесплатно.

Сюжет фильма прост: два друга, Курт и Стив, звезды своего класса, пытаются решить, стоит ли им утром уезжать в колледж. Другие два их друга – полярные противоположности: Милнер, которому на голову свалилась чья-то младшая сестра и за которым гонится заезжий лихач, и незадачливый мотоциклист Терри-лягушка, одолживший машину Стива на ночь и поймавший красивую, но требовательную девушку. Позднее Лукас скажет, что три друга представляют разные аспекты его жизни в Модесто. Терри был Лукасом – неуверенным в себе любителем комиксов. Милнер был Лукасом-гонщиком. Курт был Лукасом из колледжа, собравшим вещи, чтобы отправиться в большой мир.

Сюжетные линии «Граффити» объединял Вулфман Джек – реально существовавший диджей, чьего местоположения никто не знает (так было и в Модесто – лишь позднее выяснилось, что он вещал с мощной радиовышки в Тихуане). Четыре истории пересекаются, что было необычно для тех времен, будто зритель на радиоволнах перелетает от машины к машине. Под конец появляется сам Вулфман, чтобы помочь Курту связаться с таинственной блондинкой, которую он видел через окно автомобиля. Диджей как высшая сила, как ответ на молитвы: словно студенческий фильм Лукаса «Император», но на этот раз с точки зрения радиослушателей.

Коппола был в это время занят продвижением «Крестного отца», поэтому практически не участвовал в работе над фильмом, который он официально продюсировал с Кертцем. Но благодаря Фреду Роосу, другу Копполы, который также занимался кастингом для «Крестного отца», Лукас получил, вероятно, лучший состав неизвестных актеров для режиссера, снимающего свой второй фильм. Рон Ховард и Ричард Дрейфус были великолепны. А еще был исполнитель роли Боба Фалфы, таинственного водителя, бросившего вызов Милнеру. Он исполнял небольшие роли для студии Columbia, но бросил это и освоил плотницкое мастерство, которое приносило больше денег. Его звали Харрисон Форд, и Кертц однажды серьезно поговорил с ним, после того, как тот напился в мотеле перед съемкой ключевой сцены гонки на рассвете. «Не смей больше приходить в таком виде», – сказал Кертц Форду, и с тех пор тот всегда был трезвым на площадке.

Лукас не собирался останавливать веселье или давать актерам какие-либо указания. «На площадке была очень свободная, бесконтрольная атмосфера, – вспоминает Терри Макговерн, игравший учителя. – Джордж не актерский режиссер». Макговерну пришлось постричься за несколько часов до съемки сцены с Дрейфусом, когда кто-то из группы обратил внимание, что учителя в 1962-м не носили длинные волосы. Другой актер, Чарли Мартин Смит, вспоминает, что Лукас с куда бо́льшим удовольствием описывал свой следующий фильм, чем говорил о текущем. «Мне очень нравились его рассказы, – вспоминает Смит. – Большое научно-фантастическое приключение с этими маленькими лохматыми существами, называемыми «вуки». Мы с Ричардом Дрейфусом все уговаривали Джорджа дать нам их сыграть… Потом он взял и сделал этих Вуки двухметровыми, после чего нам эти роли было не видать».

Но по большей части Лукас был на заднем плане, как Вулфман Джек. Он прятался от актеров почти в каждой сцене – под столом в кафе, на капоте машины – и позволял камерам запечатлеть то, что они могли. Частенько он засыпал во время дубля. «Я режиссировать буду в монтажной», – сказал он Рону Ховарду. Что он и сделал, но теперь не на чердаке. Он уговорил Копполу купить дом в Милл-Вэлли и превратить в студию монтажа. Верна Филдс занималась монтажом, но Марсия тоже приложила руку к монтажу, вняв мольбам Лукаса: «Я сделал это для тебя». Это была сложная работа. Переход с одной истории на другую должен был работать идеально, ни разу не теряя хрупкое настроение подростковой фантазии. Получить нужный звук тоже было очень сложно. Лукас и Мёрч часами двигали колонки по саду дома Копполы в Милл-Вэлли, пытаясь изобразить звук песни из проезжающей мимо машины. (Весь саундтрек состоял из песен, которые Лукас слушал в 1962-м – не было только песен Элвиса, который отказался предоставить права.) Они пронумеровали катушки пленки (R) и диалогов (D). Однажды вечером Мёрч крикнул: «Мне нужны R2, D2». Лукас посчитал это забавным; он все еще был поклонником интересных совпадений букв и цифр. «R2D2», – повторяли друзья, смеясь. Лукас записал это в блокнот, который носил с собой.

ЛУКАС ПОЛУЧИЛ, ВЕРОЯТНО, ЛУЧШИЙ СОСТАВ НЕИЗВЕСТНЫХ АКТЕРОВ ДЛЯ РЕЖИССЕРА, СНИМАЮЩЕГО СВОЙ ВТОРОЙ ФИЛЬМ.

К январю 1973-го «Граффити» был готов к предварительным показам. Руководство Universal было приглашено на показ, который провели в полном зале в кинотеатре Northpoint в Сан-Франциско. Большинству зрителей фильм понравился, и они прохохотали весь сеанс, но не Неду Танену. Продюсер, страдавший – по его собственным словам – от маниакально-депрессивного синдрома, не видел теплоты комедии. Он хотел порезать фильм. Он грозился выпустить его как телефильм. Коппола вступился за друга, предложив выкупить у Танена фильм на месте, покрыть его затраты и даже сунул руку в карман за несуществующей чековой книжкой.

Хоть это и был прекрасный жест, он не сработал. Танен отказался принимать решение о прокатной судьбе фильма; казалось, он готов был положить «Граффити» на полку. Лукас был безутешен. Вновь его дитя было похищено Голливудом. Снова он был в долгу перед родителями, перед Копполой, перед всеми. Он отправился домой и отказывался отвечать на звонки от Universal. Кертц тем временем отправился на Филиппины и в Южную Америку, чтобы найти страну, наиболее подходящую, чтобы изображать Вьетнам в «Апокалипсисе сегодня», а заодно страну, которая сможет предоставить максимум вертолетов. Пока он ждал, Лукас решил, что можно начать «придумывать сценарий для моей маленькой космической идеи».

Пришло время истекать кровью на страницы как никогда раньше.