Текст книги "Как «Звездные войны» покорили Вселенную. История создания легендарной киносаги"

Флэш дебютировал 7 января 1934 года, ровно пять лет спустя после Бака Роджерса, и он собирался во всем превзойти соперника. Бак был черно-белым комиксом по будням, Флэш был цветным воскресным комиксом. У Бака сюжет начинался медленно; у Рэймонда ставки росли с первого кадра. Астрономы обнаружили странную планету, летящую к Земле (точно так же, как и в популярном романе 1933 года «Когда миры столкнулись», – это был жанр, который любил повторно использовать сюжеты). Мы встречаем Флэша на борту самолета, в который попадает метеор со странной планеты; он спасает пассажирку, Дэйл Арден, спрыгнув с ней с парашютом. Они приземляются рядом с лабораторией доктора Ганса Заркова. Угрожая оружием, Зарков заставляет их взойти на ракету, на которой он намерен полететь на приближающуюся планету. Там их берет в плен Минг Безжалостный, Император Вселенной, который и не собирался сталкивать планету с Землей (или Рэймонд просто забыл об этой сюжетной линии, в ранних историях про Флэша сюжет часто обладает весьма смутной логикой сна, в стиле «Малыша Немо»). Так начались десятилетия приключений на планете Монго, с небольшой остановкой на Земле во время Второй мировой войны.

С его дебюта прошло восемь десятилетий, и Флэш не очень хорошо сохранился. Второй кадр первого комикса показывает африканские джунгли, где «стучат тамтамы» и «воющие черные ждут своей участи». Флэш представлен как «выпускник Йельского университета и всемирно известный игрок в поло» – что на языке 30-х означает, как отмечал Рой Киннард, соавтор книги «Киносериалы о Флэше Гордоне», что Флэш – «белый мужчина из приличного общества». Минг Безжалостный – слегка замаскированный азиатский злодей, с усами Фу Манчи и желтой кожей (Минг привлек к комиксу Херста, большого любителя рассказов о «желтой угрозе»). Дэйл Арден, в свою очередь, далека от Деи Торис и уж точно не Уилма Диринг. Мы так и не узнали ее профессии. Ее единственная мотивация – быть рядом с Флэшем. «Мужчины должны уходить на поиски приключений, – пишет Рэймонд в одном из ранних комиксов, перефразируя поэму XIX века, – а женщины должны плакать».

ФЛЭШ ГОРДОН БЫЛ НАСТОЛЬКО ВАЖЕН ДЛЯ «ЗВЕЗДНЫХ ВОЙН» И ТАК ПОПУЛЯРЕН У ПОКОЛЕНИЯ ЛУКАСА, ЧТО УДИВИТЕЛЬНО, НАСКОЛЬКО ЗАБЫТ ПЕРСОНАЖ СЕГОДНЯ.

Несмотря на эти устаревшие аспекты, «Флэш Гордон» является золотым стандартом визуальной стороны космического фэнтези. Если вы осилите первые годы комикса, во время которых бо́льшую часть времени Флэш проводит в одних трусах, борясь с многочисленными чудовищами, которых на него насылает Минг, вашей наградой станет изображаемый с растущей уверенностью Рэймондом мир Монго и его обитатели. Он начинает рисовать героев крупным планом, и их лица напоминают картины Нормана Роквелла. Он все больше внимания уделяет построению мира, его технологиям и пейзажам: подводные лодки, подобные ракетным кораблям, и города, предвещающие Всемирную выставку 1939 года, чередуются со средневековыми замками и башнями. На Монго, как и на Барсуме, наука и рыцарство, прошлое и будущее, сказка и научная фантастика сплетены воедино.

Сюжеты снова следуют проверенной формуле, цель которой – эффектный еженедельный финал. Флэш, Дэйл и Зарков постоянно терпят кораблекрушения. Флэш и Дэйл постоянно говорят о своей любви, но никогда ей не предаются. Они спешат, чтоб спасти друг друга из беды. Флэш по голове получает чаще, чем игрок в американский футбол (он им сделался задним числом, когда поло стало звучать излишне элитарно). Он говорит Дэйл остаться позади, чтобы избежать опасности. Дэйл говорит, что ее место рядом с ним. Королевы и принцессы влюбляются в Флэша, куда бы он ни шел. Дэйл всегда входит в самый неподходящий момент и «естественно не понимает» их. При каждом королевском дворе есть предатели. Флэш каждый раз попадается на их уловки, побеждает их, а потом прощает их преступления, после чего предатели опять сбегают. Это космическое фэнтези – как мыльная опера.[12]12
  Термин «космическая опера» появился в 1941 году и использовался в унизительной форме фантастами, не писавшими в этом жанре. Позднее Брайан Олдисс придал термину положительную окраску в своей знаменитой антологии 1974 года «Космическая опера» – как раз в то время, когда Джордж Лукас сочинял собственную космическую оперу. – Прим. авт.


[Закрыть]

Флэш еще более картонный персонаж, чем Джон Картер или Бак Роджерс. Он ни разу не поддается искушению. (Лишь однажды, когда Фрия, королева замерзшего севера Монго, убедила его в ненависти Дэйл, он позволил себе поцелуй.) Его можно сравнить с Суперменом, появившимся спустя несколько лет, и ранние художники, работавшие над Суперменом, несомненно, попали под влияние Рэймонда. Но, по крайней мере, Супермен половину своей жизни проводит в облике обычного журналиста Кларка Кента. Флэша мы видим уязвимым, только когда он без сознания. Но все же беспрестанный героизм Флэша, от которого взрослым зрителям становится скучно, очень нравится детям – и так же сильно он нравился взрослым в конце 30-х годов XX века, когда беспрестанный героизм и эскапизм были очень нужны.

Флэш Гордон быстро затмил Бака Роджерса по скорости перехода в другие медиа. Радиопостановка о Флэше Гордоне появилась через год после старта комикса и продлилась 36 эпизодов, точно следуя истории Рэймонда. На следующий год вышел журнал – «Странные приключения Флэша Гордона». Кинокомпания Universal Pictures поспешила приобрести права на киносериал за 10 тысяч долларов и в 1936 году запустила в производство первый сериал о Флэше Гордоне – 13 двадцатиминутных эпизодов с бюджетом в 350 тысяч долларов (на сегодня эта сумма составила бы 6 миллионов долларов). По тем временам это был рекордный бюджет для сериала и больше, чем бюджет дорогого полнометражного фильма. Съемки, проводимые с потрясающей скоростью 85 сцен в день, завершились через два месяца.

Звезда сериалов о Флэше Гордоне Ларри «Бастер» Краббе, бывший олимпийский пловец, сам был большим поклонником комикса, прежде чем снялся в этой роли. «По дороге домой я всегда покупал газету, чтобы узнать, какие новые козни строит Минг старине Флэшу», – вспоминал Краббе спустя годы. Узнав, что кастинг проходит на студии Universal, где у него были знакомые, он решил сходить туда, чтобы посмотреть: кто может изобразить на экране этого героя? Как выяснилось, сам Краббе, после того как его убедили перекраситься в блондина. На костюмы для фильма не жалели денег, они соответствовали цветам в комиксе Рэймонда, при том что сериал был черно-белым. (Просто подумайте об этом секунду. Это была другая эпоха.)

Когда «Флэш Гордон» вышел на экраны, он – как и комикс прежде – мгновенно стал сенсацией. Даже в более фешенебельных кинотеатрах, обычно не показывавших сериалы, шел «Флэш Гордон». Сериал демонстрировал последние достижения спецэффектов: деревянные миниатюры кораблей с медными антеннами, картины, изображавшие пейзаж на заднем фоне, и даже совмещение кадров, позволившее Флэшу драться с огромной ящерицей. Город Людей-соколов парил в облаках белого дыма. В сериале также были одни из самых откровенных костюмов того времени, особенно костюм похотливой дочери Минга – а позже союзницы Флэша – принцессы Ауры. Бюрократы, ответственные за моральные стандарты в кино, сообщили киностудии о своем недовольстве. В следующих сериалах Аура и Дэйл одеваются весьма скромно, а Флэш перестает раздеваться до трусов.

Второй сериал «Путешествие Флэша Гордона на Марс» последовал в 1938 году и также был основан на сюжете Рэймонда. Исследователи кино часто предполагают, что место действия было перенесено с Монго на Марс, чтобы заработать денег на сенсационной радиопостановке Орсона Уэллса «Война миров». Но время не сходится: сериал вышел в марте, а вызвавшая ужас постановка Уэллса вышла в эфир в Хэллоуин. Марс продолжал будоражить воображение масс независимо от календаря. Кроме того, Бак Роджерс там был, а все, что мог сделать Бак, Флэш должен был сделать лучше.

При этом «Путешествие на Марс», вероятно, самый слабый из сериалов про Флэша. В него добавили комического персонажа в лице Хэппи Хэпгуда, фотожурналиста, увязавшегося за героями. Сериал знаменит марсианскими врагами Минга, глиняными людьми, способными сливаться со стенами пещер.

В 1939 году вышел сериал «Бак Роджерс», который лишь подтвердил относительное положение двух франшиз: на него меньше затратили, и он использовал материалы от «Флэша Гордона». Также выпущенный Universal, также с Краббе в главной роли (на этот раз с естественным цветом волос), он использует марсианские декорации и костюмы Флэша. В наши дни фанаты практически считают его четвертым сериалом о Флэше. Где-то в доме для престарелых героев космического фэнтези Бак и Уилма должны быть в ярости.

Наконец, в 1940 году вышел «Флэш Гордон покоряет Вселенную». Самый медлительный и дешевый из сериалов о Флэше, он был и наиболее сюжетно взрослым. Конечно, «взрослый» – относительное понятие для сюжета, начинающегося с того, что ракетные корабли Минга распыляют в земной атмосфере «пурпурную пыль смерти». Но Минг, теперь одетый в костюм европейского короля, больше не был стереотипом Фу Манчу – он отображал реального тирана, покорявшего Европу в дни съемок. Диссидентов Монго, как мы узнаем, заключали в концлагеря. Опьянев от собственных амбиций, Минг идет дальше, чем называть себя Императором Вселенной, он теперь заявляет, что он сам и есть Вселенная. Отсюда и происходит последняя строчка диалога, давшая название сериалу, когда Зарков сообщает по радио на Землю результат титанического поединка: «Флэш Гордон покоряет Вселенную».

КОГДА «ФЛЭШ ГОРДОН» ВЫШЕЛ НА ЭКРАНЫ, ОН – КАК И КОМИКС ДО ЭТОГО – МГНОВЕННО СТАЛ СЕНСАЦИЕЙ.

Планы на четвертый сериал о Флэше Гордоне были сорваны Второй мировой войной. Производство всех сериалов было остановлено, а к окончанию войны формат уже вышел из моды. Алекс Рэймонд прервал комикс, вступив в ряды морской пехоты; по возвращении он сконцентрировался на других героях комиксов – таких как Джим из джунглей и Рип Кирби. Флэш Гордон, продолженный под управлением художников Остина Бригза и Мэка Рэбоя, пережил их всех – включая своего создателя. Жизнь Рэймонда трагически и преждевременно прервалась из-за его любви к быстрым машинам. Несчастливый в браке – жена отказывала ему в разводе, чтобы он не мог жениться на любовнице, – Рэймонд в течение одного месяца в 1956 году стал участником четырех аварий. Последняя унесла его жизнь. Рэймонду было 47 лет.

Рэймонд и представить себе не мог, что в его последние дни самое известное его творение поглотило воображение двенадцатилетнего мальчика в тихом городке Модесто в Калифорнии. Мальчик тоже любил быстрые машины, и его шесть лет отделяли от судьбоносной встречи в автомобильной аварии. Пылающий факел космического фэнтези переходил от одного поколения к другому – и теперь это пламя охватит весь мир.

2
Страна Зум

Модесто известен по всему миру как место рождения Джорджа Лукаса, но до 2013 года большинство жителей его никогда не видело. Даже в 1997 году, когда в городе открыли памятник, посвященный популярному фильму о взрослении, основанному на юности самого Лукаса – «Американские граффити» – и позволившему ему сколотить свое первое состояние, Лукас отказался приехать. Это не снобизм, просто Джордж был Джорджем. Ему надо было снимать фильмы, воспитывать троих детей и летать по всему миру. К тому же, несмотря на всю славу, Лукас никогда не чувствовал себя комфортно перед зрителями. «Он привык быть за сценой, а не на ней, – рассказывала его младшая сестра Венди, все еще живущая в Модесто, горожанам в 2012 году. – Люди часто принимают это за надменность».

Наконец, на сороковую годовщину «Граффити», Венди убедила старшего брата стать почетным гостем пятнадцатого ежегодного парада классических автомобилей Модесто. 7 июня, невзирая на 40-градусную жару, толпы народа выстроились вдоль маршрута парада за три часа до его начала. Тути там жители болтали о важном госте, пытаясь разобраться в его прошлом. Можно было ожидать пару интересных историй от его сверстников, которым теперь было под семьдесят, но одноклассникам почти нечего было вспомнить. «Ботаник, но в целом нормальный», – вспомнил один. Другой вспомнил о том, как Лукас читал комиксы на переменах. Бывшая одноклассница Мэри-Энн Темплтон почти не знала худого юношу, снимавшего на камеру все спортивные соревнования в школе. «Мы его считали дурачком, – сказала она. – Кто бы знал!»

В здании Центра искусств Галло стоял сам Лукас, в своем классическом костюме – фланелевая рубашка, джинсы и ковбойские сапоги. Обычно, когда этот очень скромный человек выступает перед публикой или прессой, на лице его выражение, которое лучше всех описал главный редактор журнала Variety Питер Барт, сравнивший Лукаса с банкиром из маленького городка: «Безукоризненно вежливый и бесстрастно отдаленный, будто боится, что вы зададите неудобный вопрос или попросите ссуду». Но в этот день, воссоединенный с сестрой, он выглядел почти счастливым. Настроение продлилось примерно один вопрос от журналиста, и было видно, как оно ухудшалось с каждым следующим вопросом. Что привело его назад? Сестра – «маленькая» – его заставила. Есть ли у него любимое воспоминание от катания на машине по городу?[13]13
  Одно из любимых занятий героев фильма «Американские граффити». – Прим. пер.


[Закрыть] «Это как рыбалка, – сказал он, – «сидишь, говоришь, хорошо проводишь время». Люди на улицах Модесто больше спрашивают его о «Граффити» или о других его фильмах? «Я не говорю с людьми на улицах».

Наконец, репортер газеты Modesto Bee задал вопрос, который хотели задать все жители города: повлиял ли Модесто как-нибудь на «Звездные войны»?

Ответная улыбка Лукаса была на треть гримасой боли, а на две трети – заученной вежливостью. «Нет. Большинство этих вещей рождаются в воображении».

Снова настигнутый своим главным творением, Лукас вышел на улицу. Поднялся страшный шум, и толпа подростков, до этого обсуждавшая последний слух об отдельном фильме, посвященном Бобе Фетту, прижалась к ограждению, чтобы получить автограф. Лукас подписывал их плакаты и карточки фан-клубов, черты лица его при этом вновь обрели выражение банкира.

Конечно же, «Звездные войны» не были задуманы в родном городе Лукаса; это случилось западнее, в Сан-Ансельмо, где Лукас писал сценарии в особняке, купленном на деньги, заработанные на «Граффити». Модесто породил фильм, позволивший Лукасу купить дом, где родились «Звездные войны». (Первоначально «Звездные войны», как мы увидим, были прихотью режиссера-мультимиллионера, которому не было нужды ни писать, ни снимать что-либо.)

Модесто дал Лукасу первую ступеньку в его кинокарьере и многое другое; он был также местом, где родились первые идеи, вдохновившие «Звездные войны». Поэтому, если вы хотите увидеть первые отблески вселенной «Звездных войн», вам лучше почитать о Второй мировой войне, или полистать комиксы 1950-х годов, или (лучше всего) вскочить в ракету и улететь на Монго, но не кататься по Модесто.

На что Модесто точно не похож – это Татуин. Аналогия с покрытой песком и освещенной двумя солнцами родиной Люка Скайуокера проводилась много раз журналистами, явно не живущими в северной Калифорнии. Их сравнение выглядит разумным, учитывая, что Люк – персонаж, основанный на наивной стороне характера самого Лукаса. Но если вы хотите увидеть Татуин на Земле, то куда лучшим кандидатом будет пустыня Мохаве, в сотнях километров к югу: в прямом смысле космопорт, там также можно найти местный вариант кантины Мос Эйсли, со странными завсегдатаями и песком, который попадает буквально во все.

Модесто куда более зеленый. Климат тут почти средиземноморский. Город стоит посреди долины, полной фруктов, орехов и вина. Здесь много фермерских хозяйств, но вы вряд ли назовете этих фермеров добытчиками влаги – если только вы не имеете в виду влагу с ферментированным виноградом. Винодельня Галло была основана в 1933 году двумя братьями, настолько законопослушными, что они дождались официального снятия сухого закона, прежде чем взять в библиотеке книгу по виноделию. К XXI веку компания заняла четверть рынка вин США, и она принадлежит все той же семье. Немного образования, много упорного труда, и можно построить глобальную империю: этот урок усвоил и Лукас, который тоже выращивает виноград на своей собственной винодельне – Винные сады Скайуокера.

ЕСЛИ ПРИГЛЯДЕТЬСЯ, ТО ВЛИЯНИЕ ВОЙНЫ МОЖНО УВИДЕТЬ ВО ФРАНШИЗЕ ПОВСЮДУ.

Еще одна частая ошибка людей, не знающих Модесто: они считают, что город находится в глубокой глуши. «Если у Вселенной есть центр, то ты на планете, которая находится от него дальше всех», – сказал Люк о Татуине. Но от Модесто до Сан-Франциско меньше 145 километров. Если на трассе I-580 нет пробок и у вас свинцовая нога, можете проделать этот путь за час с небольшим. Сакраменто меньше чем в часе езды на север, Национальный парк Йосемите примерно на том же расстоянии на восток от города. В Голливуд из Модесто вы попадете быстрее, чем из Сан-Франциско.

Это не значит, что Модесто легко покинуть. У города сильное культурное притяжение. Для того чтобы увидеть мир, надо быть упрямым и любить быстрые машины – два качества, которых у молодого Лукаса было хоть отбавляй.

Когда Джордж Уолтон Лукас-младший родился ранним утром 14 мая 1944 года, немецкие бомбардировщики бомбили Бристоль. Британские специалисты по криптографии раскрывали план Геринга обманом заставить английские самолеты бомбить неиспользуемые аэродромы. Японские истребители атаковали американские бомбардировщики над атоллом Транк по дороге на остров Уэйк. Британский XIII корпус наводил мост через реку Рапидо, помогая открыть путь на Рим. В здании школы в Лондоне рабочие готовили огромную карту Нормандии, пока генерал Монтгомери готовился объяснять Черчиллю и королю, как именно они с Эйзенхауэром намеревались освободить Европу.

Планета была объята пламенем, но Модесто был так далеко от войны, как только было возможно. Отец Лукаса, Джордж Уолтон Лукас-старший, хотел отправиться добровольцем на войну, но получил отказ из-за недостаточной физической подготовки и потому, что был женат. Лукасы были защищены от войны даже больше, чем могли бы быть. Все равно война затронула всех своим эффектом – и теплое сияние победы, и посттравматический стресс длились десятилетиями. Лукас позднее вспоминал, что рос в мире, где война была «на каждом журнальном столике» – на страницах журналов и газет и даже в кино.

50-е и 60-е годы прошлого века были наполнены фильмами о войне, каждый из которых рассказывал о героизме на земле и – все чаще – в воздухе. «Разрушители плотин» (1955), «633 эскадрон» (1964), «Тора, Тора, Тора!» (1970) – эти фильмы Лукас позднее запишет и смонтирует, чтобы создать идеальный воздушный поединок, 25-часовую ленту, которая послужит основой для всех спецэффектов «Звездных войн» (которые снимет тот же оператор, что снял «Разрушителей плотин»).

Если приглядеться, то влияние войны можно увидеть во франшизе повсюду. Оно в истребителях с одним пилотом, в шлемах и сапогах повстанцев, в модифицированных английских автоматах Стерлинга у штурмовиков, в маузере С96 Хана Соло, в высоком фашисте в черном противогазе. «Я часто говорю, что «Звездные войны» – мой любимый фильм о Второй мировой», – говорит Кол Хортон, автор сайта, на котором приведены сотни отсылок в «Звездных войнах» к Второй мировой войне. «Сюжет мифический. Но физические вещи, то, что можно потрогать, основаны на истории».

Последствия войны для юного Лукаса были не только развлечением с журнального столика. Другой конфликт, на этот раз на корейском полуострове, разгорелся через месяц после того, как Лукасу исполнилось пять лет. Жених его старшей сестры Энн был призван в армию и погиб в бою, когда Джорджу было девять. Даже до этой трагедии Джордж годами постоянно сталкивался с призраком другой, еще более пугающей войны. В год его поступления в школу всем детям в рамках подготовки гражданской обороны стали показывать фильм «Пригнись и спрячься» (1951). Представьте, каково видеть это в пять лет: не только мультфильм об умной черепашке, которая прячется в панцирь, когда падает атомная бомба, но и о двух школьниках, которые, «куда бы ни пошли и что бы ни делали, всегда помнят, что делать, если в этот момент взорвется атомная бомба».

Будущая война приобретает пугающие формы, когда ты сидишь под столом в начальной школе. «Мы постоянно проводили тренировки на случай ядерного взрыва, – вспоминал потом Лукас. Мы постоянно слышали о строительстве убежищ от радиации, о конце света, о том, сколько бомб построено». Неудивительно, что он однажды назвал свои школьные годы «пугающими» и что он «всегда боялся, что за углом прячется монстр». Не помогло также, что мальчиком он был небольшим, поэтому подчас становился мишенью для старших и более крупных ребят. Не раз Венди приходилось за него заступаться.[14]14
  Одного из старших и более крупных ребят в Модесто звали Гари Рекс Вейдер. Официального подтверждения его связи с Вейдером, придуманным Лукасом позже, нет, но Лукас однажды сказал, что сначала придумал имя «Дарт», а потом пробовал его «с разными фамилиями – Вейдерами, Уилсонами и Смитами». Уилсонов и Смитов в Модесто много, а вот Вейдеров всего чуть-чуть. – Прим. авт.


[Закрыть]

В 2013-м прошел первый и последний на сегодня официальный визит Джорджа Лукаса в Модесто на сороковой юбилей «Американских граффити»; во время него Лукас проехал по улице, где раньше катался – на этом фото напротив старого магазина канцтоваров и игрушек его отца.

ФОТО: Крис Тейлор

Если отбросить страхи перед войной и хулиганами, Лукас жил хорошо. Он был сыном богатеющего бизнесмена, Джорджа Уолтона Лукаса-старшего, который знал всех в городе, поставляя им канцтовары. Шесть дней в неделю с семи утра он был в магазине. Вечера были для гольфа, а по воскресеньям с женой Дороти, с которой они были вместе со школы, они занимались бухгалтерией.

Джордж-старший когда-то мечтал стать адвокатом, и эта карьера ему бы подошла. Тонкий и прямой, любящий цитировать Шекспира за столом, он мог бы быть отличным оратором в зале суда. Но в 1933 году, когда безработица достигла 20 процентов, он был рад работе в магазине канцтоваров. Он убедил Л. М. Морриса, владельца компании, основавшего ее в 1904 году, передать ему 10 % акций. Постепенно он увеличил свою долю до 50 %, а после того как Моррис ушел на пенсию, стал владельцем компании и переименовал ее. К 1950 году Компания Лукаса зарабатывала весьма солидные 30 тысяч долларов в год (сегодня это было бы 300 тысяч долларов). Джордж-старший заработал это все на канцтоварах и – крайне важно для «Звездных войн», как выяснилось, – на игрушках.[15]15
  Со временем Джордж-старший стал региональным представителем корпорации 3М и сконцентрировал внимание на корпоративной бухгалтерии, переименовав компанию в Lucas Business Systems. Проданная позднее корпорации Xerox, компания существует по сей день, с пятью отделениями в северной Калифорнии. На официальном сайте сказано, что под именем Лукас она работает с 1904 года. – Прим. авт.


[Закрыть]

Джордж Лукас-старший не был Дартом Вейдером, несмотря на предположение биографа Лукаса Дейла Поллока, что его отношения с сыном вдохновили сюжетный поворот в фильме «Империя наносит ответный удар». На самом деле молодого Лукаса – Джорджи, как его ласково называли, – родители скорее баловали. Лукасу принадлежала лучшая игрушечная железная дорога в Модесто. У Джорджи была большая сумма карманных расходов для своего времени: 4 цента в неделю в возрасте четырех лет, выросшие до 4 долларов в неделю (это 35 в долларах 2013 года) к 11 годам. В июле 1955 года Джордж впервые в жизни полетел на самолете – в Анахайм на открытие Диснейленда. Он не видел, как Уолт Дисней лично открывает парк, но был там на второй день его работы. «Я был в раю», – сказал Лукас об этом путешествии. В сияющем Мире завтрашнего дня безымянные монстры, пугавшие его в Модесто, растворились. Семья Лукасов стала ездить в Диснейленд каждые пару лет.

Конечно, Джордж-старший оказывал сильное влияние на детей, когда был дома. «Его отец был строгим», – говорит Патти Маккарти, профессор Тихоокеанского университета из Стоктона, который досконально исследовал жизнь Лукаса, готовя инсталляцию в Модесто, посвященную «Американским граффити». «Но в те времена родители были строгими. Венди Лукас всегда говорит: «Он был строгим человеком и хорошим отцом». У Джорджи и его сестер были обязанности по дому; мальчик ненавидел косить траву старой газонокосилкой. Чтобы решить эту проблему, он откладывал часть карманных денег, потом взял у мамы в долг 25 долларов и купил новую косилку. Дейл Поллок изображает это как акт непокорности. Но, скорее, это проявление деловой хватки – черты, которую Лукас несомненно унаследовал от отца-предпринимателя. «Моим первым наставником был мой отец», – сказал Лукас в интервью Биллу Моерсу спустя годы (вторым наставником он назвал Фрэнсиса Форда Копполу, а третьим – Джозефа Кэмпбелла).

Пожалуй, мать Лукаса была куда более таинственным персонажем, чем его отец. Дороти, дочь богатого торговца недвижимостью, была прикована к постели необъяснимыми болями в животе бо́льшую часть детства Лукаса. В десять лет Лукас обратился к ней со своим первым экзистенциальным вопросом: «Почему Бог только один, а религий так много?» Не получив удовлетворительного ответа, следующие двадцать лет Лукас провел, разрабатывая новое имя Бога, которое приняли как верующие, так и неверующие.

Прежде чем Лукас-старший достаточно разбогател, чтобы переехать с семьей на ранчо за городом, Лукасы жили в скромном доме по адресу авеню Рамона, 530. Его самой важной чертой был переулок позади дома, который Лукас делил с верными друзьями своего детства: Джоном Пламмером, Джорджем Франкенштейном и Мелом Целлини. Друзья позднее назвали это «культурой переулка». Они бегали из дома в дом, все время что-то придумывая, то мастеря игрушечные железные дороги, то устраивая карнавалы на заднем дворе. В возрасте восьми лет они сделали игрушечные американские горки из мотка телефонного провода. «Мне нравилось мастерить», – вспоминал Лукас в 2013 году, – домики на дереве, шахматные доски, что угодно». Он сооружал форты и объемные ландшафты с горами из папье-маше. Он заполнил свою комнату рисунками: в основном это были пейзажи, к которым люди были пририсованы в последний момент. Если бы его спросили, кем он хочет стать, он ответил бы – архитектором. Было одно исключение в его лишенных людей творениях: в школе на уроке рисования он рисовал – получив за это замечание от учителя – «космических солдат». Но неодобрение ни на секунду его не останавливало.

Способности автора и режиссера Лукас приобрел позднее с большими усилиями и болью. Ранние годы его жизни дают мало примеров его деятельности в этих направлениях. Но один из дошедших до наших дней рассказов, написанный им в третьем классе, предсказывает его будущую любовь к скорости и упрямство: черты, которые будут принуждать Лукаса закончить каждый проект, который он начнет. Рассказ называется «Медленный мальчик», но место действия – «страна Зум» – кажется идеальным названием для хромированной эпохи 50-х.

Давным-давно в стране Зум жил мальчик, который всегда был медленным. Все остальные жители страны Зум были быстрыми.

Однажды этот мальчик шел по дороге и встретил лошадь. Он хотел поговорить с лошадью, поэтому начал садиться на камень, где сидела пчела.

Как только он сел на камень, он тут же подпрыгнул с криком и побежал по дороге.

С тех пор он больше никогда не был медленным.

Несмотря на краткость, это квинтэссенция Лукаса: мальчик-мечтатель, медлительный в школе, иногда подстегиваемый страхом, постоянно что-то мастерящий, беспрестанно ищущий что-то интересное в стране Зум. «В школе ему было скучно; ему нужен был укус пчелы, – говорит профессор Маккарти. – Укусом пчелы была авария. Будто он ее предвидел».

А что до кино, которое стало столь важным в его последующей жизни? Он ходил в кино пару раз в месяц, если не реже, и хотя он и любил фильмы студии Disney – особенно «20 тысяч лье под водой», – он говорил, что в подростковом возрасте ходил в кино только ради девчонок. Кинематограф был одной из тех вещей, что он впервые попробовал с Мелом Целлини в свои годы в переулке. Они пытались издавать газету, после того как Лукас вернулся из Диснейленда, печатая ее в магазине Джорджа-старшего, – их хватило на десять выпусков. У отца Целлини была 8-миллиметровая кинокамера, которую можно было использовать, чтобы снимать мультфильмы. Мальчики часто играли с солдатиками, поэтому они записали, как их маленькая зеленая армия движется по переулку, по кадру за раз. Для спецэффектов Лукас делал маленькие костры. «Для него было критично, чтобы все выглядело правильно, – вспоминал Целлини. – По-настоящему».

Уже в юном возрасте Лукас мог связать искусство и выгоду. Как-то осенью они с Целлини соорудили дом с привидениями в гараже Целлини. Это была сложная конструкция с падающими с потолка призраками и мерцающими огнями. С соседских детей брали по 10 центов за посещение. «Нам надо все поменять, чтобы стало по-новому», – сказал Лукас, когда количество посетителей снизилось; после этого он перезапустил мероприятие как новый и улучшенный дом с привидениями. «Он делал это два или три раза; я был восхищен, – вспоминает Целлини. – «Как только продажи начинали падать, Джордж что-то изменит, что-то подправит, и дети снова возвращались». Этот трюк он потом много раз повторит со «Звездными войнами».

ДЕСЯТИЛЕТНИЙ ЛУКАС НЕ МОГ ДОГАДАТЬСЯ, НАСКОЛЬКО КОМИКС ПРО СКРУДЖА МАКДАКА ПРЕДСКАЗЫВАЕТ ЕГО СОБСТВЕННОЕ БУДУЩЕЕ.

Лукасу исполнилось 10 лет в 1954 году – этот изменивший его год он потом не раз еще вспомнит. Это был год, когда Джордж-старший купил телевизор. (Он не был первым родителем в городе, кто это сделал, Джордж уже несколько лет бегал к Джону Пламмеру, чтобы получить свою дозу «Флэша Гордона».) В этот год Лукас впервые объявил о своем намерении стать автогонщиком. И это был год, когда он понял что-то, о чем публично заявил годы спустя, в своей первой рекламной короткометражке.

В 1970 году, в 26 лет, Лукас снял десятиминутный фильм «Лысый» для рекламы своей авангардистской антиутопии «Галактика ТНХ 1138». Фильм начинается с того, что Лукас и его второй наставник – Фрэнсис Форд Коппола, – представленные как «два представителя нового поколения кинематографистов», обсуждают, что повлияло на фильм. Лукас мог бы упомянуть многие вещи, которые вызвали бы отклик у его поколения, – такие как «О дивный новый мир» и речи Ричарда Никсона. Вместо этого он гордо разместил свой флаг на территории ботаников. ТНХ «на самом деле берет начало из комиксов, которые я читал, когда мне было лет десять,» – сказал Лукас. – «Меня всегда поражало, что мы жили в будущем. Если бы вы хотели снять кино о будущем, надо использовать реальные вещи, потому что мы живем в будущем».

К 10 годам Лукас читает очень много комиксов. Их с Венди коллекция так разрослась, что Лукас-старший выделил отдельную комнату в сарае под их комиксы – более пятисот комиксов в целом. Но и этого было мало. По воскресеньям, когда его родители занимались счетами, он отправлялся к Пламмерам и читал стопку комиксов, которую отец семейства бесплатно получал в газетном киоске. У комиксов были оторваны обложки, чтобы их нельзя было перепродать. Однако Лукас не собирался судить комикс по отсутствию у него обложки.

1954 год был последним годом послевоенного зенита, называемого исследователями комиксов Золотым веком. Супермен и Бэтмен разменяли второй десяток и были в отличной форме. Множество тем – комиксы про ковбоев, романтические комиксы, комиксы ужасов, юмористические комиксы, научно-фантастические комиксы. В этом супе варился Лукас: крайне визуальном, диком, ужасном, смешном, раздвигающем границы, не признающем авторитеты и неземном.