Текст книги "World Of Warcraft: Военные преступления"

10

Бейн не спешил вставать. Он пытался успокоиться, но на деле же ярость от только что увиденного лишь возрастала. Таурен не был уверен, что выдержит допрос Кор’хуса.

Как и все остальные, Бейн подозревал, что взрыв таверны Колючего Холма не был случайностью. Однако свидетелей, которые могли бы подтвердить эту теорию, не осталось. Насколько Бейн понимал, Гроск настаивал на том, что ничего не знает и оказался в другом месте лишь по счастливой случайности.

Впрочем, все это неважно. В конце концов, не он бросил в переполненную таверну сперва замораживающую, а затем осколочную гранату.

Бейн вознес беззвучную молитву, прося вернуть ему хладнокровие, затем встал и подошел к Кор’хусу.

– Тебе удалось избежать верной смерти, – начал Бейн. – Судя по всему, Малкорок и остальные бойцы Кор’крона решили: простых избиений недостаточно, чтобы пресечь недовольство вождем.

Кор’хус кивнул:

– Это правда. Я благодарю предков за то, что остался в живых.

– Говорят, Малкорок сделал немало зла, еще когда жил в недрах Черной горы. Я не сомневаюсь, что он повинен во всех приписываемых злодействах, – продолжил Бейн. – Позже он выслеживал так называемых предателей и, скажем так, устранял их, считая угрозой. Ты, кажется, сказал, что, начав служить в рядах Кор’крона, Малкорок приходил не только к тебе.

– Да, я не единственный, кому угрожали.

– Признавался ли Малкорок кому-то из пострадавших, что эти угрозы являются следствием прямого приказа Гарроша?

Кор’хус сердито нахмурился и посмотрел на осужденного. Гаррош казался высеченным из камня и не проявлял никакого интереса к происходящему. Его взгляд был пустым.

– Нет. Но ведь очевидно, что…

Бейн прервал его, вскинув руку.

– Пожалуйста, просто ответь на вопрос.

Кор’хус нахмурился еще сильнее и наконец недовольно произнес:

– Нет.

– Значит, ты не можешь утверждать перед судом, что обвиняемый отдавал приказы убивать свой народ за негативные высказывания?

– Нет, – повторил Кор’хус, явно желая развить мысль.

– Значит, вполне вероятно, что Малкорок и бойцы Кор’крона действовали по собственной инициативе, и Гаррош даже не знал о том, что случилось с тобой и всеми остальными, пострадавшими от их действий? Возможно, если бы ему стало известно о таких случаях, он бы наказал Малкорока?

– При всем уважении, я протестую, – вмешалась Тиранда.

– Я согласен с защитником, – возразил Тажань Чжу. – Свидетель может ответить.

Кор’хус сжал зубы и прорычал:

– Д-да, возможно.

– У меня больше нет вопросов.

Бейн кивнул Тиранде. Та встала, но подходить к свидетелю не торопилась.

– Фа-шуа, – начала она, – прошу еще раз зачитать напутствие присяжным. Тот фрагмент, где вы обращаетесь к подсудимому перед вынесением обвинений.

– Не возражаю, – ответил Тажань Чжу и кивнул Заззарику Фриллу, гоблину, чьи услуги каллиграфа в паре с нейтралитетом покупались за небольшую цену.

Заззарик поправил очки на крючковатом носу, важно выпятил грудь и развернул свиток.

– Гаррош Адский Крик! – начал он скрипучим голосом. – Мы обвиняем тебя в военных преступлениях, в преступлениях против живых существ и Азерот, а также в злодеяниях, совершенных от твоего имени и имени твоих союзников.

– Благодарю, – сказала Тиранда. Заззарик вернулся на свое место и взял перо, приготовившись записывать дальше. – В злодеяниях, совершенных от твоего имени и имени твоих союзников, – повторила жрица, а затем пожала плечами. Она обратила взгляд на небожителей и, обращаясь к ним, продолжила: – Иногда мне кажется, что доказательства очевидны и мое присутствие здесь не требуется.

Бейна эта фраза привела в ярость. Он вскочил на ноги.

– Замечание обвинительницы совершенно неуместно! – выкрикнул он, забыв использовать формальное обращение к суду.

Тиранда улыбнулась и примирительно выставила руку вперед.

– Фа-шуа, я отказываюсь от своих слов и приношу извинения многоуважаемому коллеге. Вопросов больше нет.

– Свидетель, можете вернуться на место, – сказал Тажань Чжу. Кор’хус встал и с явным облегчением поспешил обратно на трибуны. Тажань Чжу смерил Тиранду взглядом. – Чжу-шао, прошу вас впредь быть более осмотрительной. Мне бы не хотелось объявлять вам выговор.

– Разумеется, – ответила Тиранда.

Бейн развернулся к Гаррошу, оглядел его, прищурившись, затем посмотрел на Тиранду.

– Фа-шуа, прежде чем мы вызовем следующего свидетеля, прошу дать мне десять минут для переговоров с обвиняемым и моим советником.

– Возражений не имею, – ответил Тажань Чжу и ударил в гонг.

Кайроз подошел к Бейну с удивленным выражением лица. Тиранда, по-прежнему стоявшая у стола, вежливо кивнула дракону. Тот же схватил стул, с которого она встала, подмигнул и улыбнулся.

– Не переживайте, скоро верну, – пообещал он шокированной жрице и разместился рядом с закованным в цепи Гаррошем.

Бейн тихо и раздраженно отметил:

– Тиранда этого не забудет.

– Ну и пусть, – так же тихо ответил Кайроз. – Судя по моим подсчетам, которые, кстати, всегда верны, у нас осталось всего семь минут и восемнадцать секунд. Чжу-шао, давайте перейдем к обсуждению.

Бейну не нужно было повторять дважды. Он развернулся к Гаррошу, яростно раздувая ноздри.

– Гаррош, что, во имя Матери-Земли, ты делаешь?

– Я? – усмехнулся Гаррош. – Ничего.

– О том я и говорю. Ты не раскаиваешься, никак не реагируешь и не проявляешь даже малейшей заинтересованности в происходящем!

Гаррош пожал плечами, громко звякнув цепями.

– Потому что мне не интересно происходящее, чжу-шао.

Бейн тихо выругался.

– Значит, ты хочешь казни?

– Казни? Нет. Смерти? Да, если мне дадут возможность погибнуть в честном бою против тех, кто меня проклинает, как эта жрица. Пожалуй, этого я хочу.

– Твои шансы на участие в такой битве тают с каждой секундой, потому что ты сидишь тут и ничего не делаешь! – сообщил Бейн.

– Не надо рассказывать детские сказки, Кровавое Копыто, – ответил Гаррош. – Мне никогда не позволят участвовать в битве, даже если я проживу так же долго, как этот бронзовый дракон.

– Жизнь полна неожиданностей, – возразил вдруг Кайроз. – Могу с уверенностью заявить, что битвы тебе не видать, если твою голову, как курочку в арахисовом соусе, насадят на вертел – точнее, на пику, – а потом под радостные крики пронесут от ворот Штормграда до Оргриммара и обратно.

Минуты шли, а Бейн вел молчаливую борьбу со своей совестью. Если Гаррошу все равно, зачем стараться?

«Я ведь не отступил от принципов чести, – подумал Бейн. – Никто не посмеет заявить, что я не пытался защищать Гарроша. И вообще, вдруг его оправдают? Что тогда?»

– Чжу-шао Кровавое Копыто, – обеспокоенно начал Кайроз. Бейн прервал его, подняв руку.

Он знал, что хорошо справлялся со своей задачей. Во всяком случае, лучше, чем орк того заслуживал. Но, когда придет время встретиться с отцом, сможет ли Бейн сказать: «Вот я здесь. Удалось ли мне сделать все, что было возможно?» Бейн заранее знал ответ. Он глубоко вздохнул, демонстрируя смирение, и вновь повернулся к обвиняемому.

– Гаррош, дай мне козырь, с помощью которого можно ей противостоять. Ты ведь совсем не помогал мне разрабатывать стратегию защиты.

– Но у вас отлично получается, – вставил Кайроз.

Бейн послал ему испепеляющий взгляд.

– Твой оптимизм очень вдохновляет, – сказал он и опять обратился к Гаррошу: – Если ты не хочешь вести диалог, то хотя бы помоги защитить тебя. Может, есть хоть кто-то, с кем ты захочешь поговорить? Какой-то воин или шаман, которого ты уважаешь?

Губы Гарроша тронула странная улыбка.

– Что ж, чжу-шао, один есть, – ответил он.

* * *

Бейн, несколько мгновений осмыслял неожиданное решение своего подопечного выбрать доверенное лицо, а затем устроился на привычном месте. Усмешка сошла с лица Гарроша, и он вновь вернулся к уже привычному непроницаемому выражению.

Тиранда яростно разбивала все аргументы Бейна. Все, на кого можно было хотя бы частично возложить вину за злодеяния Гарроша, уже умерли, а те, кто остался в живых, вряд ли захотели бы или смогли сказать хоть слово в его защиту.

Тем временем Тиранда вызвала следующего свидетеля, который поклялся вести себя в суде с честью. Бейн мрачно усмехнулся, решив, что замечания Кайроза оказались неожиданно меткими. Сторона обвинения вызвала очередного орка, только этого, в отличие от предыдущего, знали и уважали многие. Бейн не горел желанием его допрашивать, ведь это был верховный воевода Варок Саурфанг.

Саурфанг, спокойный и располагающий к себе, как и всегда, сел на стул. Возраст не пощадил его зеленокожее лицо. Время и страдания оставили на лбу орка и вокруг его рта с пожелтевшими клыками глубокие морщины. На могучие плечи Саурфанга ниспадали седые волосы, заплетенные в косы, а глаза смотрели на окружающих с неослабевающим вниманием. Бейн знал, к чему все идет, и насторожился, подняв уши. Он надеялся услышать хоть что-то, что могло бы помочь Гаррошу.

– Прошу вас назвать свое имя, – мягко попросила Тиранда.

– Варок Саурфанг, – произнес орк глубоким голосом. – Брат Броксигара, отец Драноша. Я служу Орде.

– Броксигар был одним из величайших героев не только Орды, но и Азерота, верно?

Саурфанг прищурился, как будто ожидая подвоха.

– Я, как и многие другие, считаю его таковым, – ответил он.

– Вы завоевали уважение и народов Орды, и представителей Альянса, – продолжила Тиранда. Бейн уловил в ее тоне искреннее уважение. – Многие из присутствующих знают, какая трагедия постигла вашего сына.

На лице Саурфанга появилось нарочито безучастное выражение.

– Многие пострадали от злодеяний Короля-лича. Я никогда не ждал особого отношения.

Саурфанг говорил правду. Храбрый Дранош Саурфанг пал в сражении, которое позже назвали Битвой у Ангратара, Врат Гнева, а затем был воскрешен в виде нежити и напал на собственного отца и героев Орды. Однако такие чудовищные истории не были редкостью. Многим, не только Вароку, пришлось сражаться против тех, кого они любили и успели оплакать. Ужасы войны с Королем-личом оставили след в сердцах всех выживших. Так, Альянсу и Орде пришлось смириться с самим фактом существования рыцарей Черного Клинка.

– Позвольте заверить суд, что я, как и все остальные, прекрасно понимаю, через что пришлось пройти свидетелю.

Бейн вдруг с кошмарной четкостью осознал, к чему ведет Тиранда и какое видение хочет показать.

Нет, допустить этого нельзя. Неважно, действует ли жрица из тонкого расчета или искаженных представлений о сострадании. Бейн не позволит ей этого сделать…

Он вскочил со своего места.

– При всем уважении, я протестую! – крикнул Бейн. – Фа-шуа, Варок Саурфанг достаточно страдал, и Тиранда своими действиями лишь сыпет соль на рану. Я не позволю заставлять свидетеля вновь наблюдать гибель сына!

– Чжу-шао, не вам решать, что будет происходить в суде, – предупредил Тажань Чжу. – Однако я с вами согласен. Чжу-шао Шелест Ветра, суд признает, что Варок Саурфанг – уважаемый орк и герой войны, который пережил невосполнимую потерю. Однако мы не видим связи между этими событиями и его отношениями с Гаррошем. Мы собрались не для того, чтобы судить Короля-лича.

На щеках Тиранды проступил румянец.

– Я отказываюсь от своего требования и приношу извинения свидетелю, если его задели мои слова.

Варок, сжав зубы, коротко кивнул.

Верховная жрица продолжила:

– Варок Саурфанг согласны ли вы с тем, что вас уважают многие? Считаете ли вы, что почти никто не осмелился бы ставить под сомнение вашу верность Орде?

– Не мне решать, как меня воспринимают другие, – ответил Саурфанг. – Могу сказать лишь, что люблю Орду всем сердцем.

– Настолько, что готовы за нее умереть?

– Да, это так.

– Настолько, что готовы за нее убивать?

– Разумеется. Я ведь воин.

– Можно ли сказать, что вы, как и другие, использовали любовь к Орде в качестве… оправдания жестокости?

– При всем уважении, я протестую! – крикнул Бейн. – У стороны обвинения какое-то странное желание обращаться к событиям прошлого, которые не имеют никакого отношения к обвиняемому. Это больше похоже на разжигание ненависти!

Тажань Чжу смерил Тиранду спокойным взглядом.

– Чжу-шао, можете ли вы обосновать выбранную стратегию допроса?

– Лорд Чжу, я всего лишь хочу доказать, что свидетель руководствуется доводами рассудка и полностью осознает ответственность за свои действия. Как видите, это не имеет никакого отношения к разжиганию ненависти, – ответила Тиранда и зло посмотрела на Бейна.

Тажань Чжу немного подумал и произнес:

– Хорошо. Соглашусь с вашими доводами. Свидетель может ответить.

– Мой ответ: да, – сказал Варок.

– Вы оправдываете такое поведение? – продолжила Тиранда.

– Нет. И я уже говорил об этом.

– Кому?

– Все знают кому. Я не горжусь своим поступком, – произнося это, Варок взглянул на Велена.

– Выражали ли вы свое мнение в присутствии Гарроша Адского Крика?

– Да.

Тиранда кивнула.

– Разрешите представить суду и присяжным видение, которое, на мой взгляд, это подтверждает, – она посмотрела на Бейна и добавила: – Прошу принять к сведению то, что предыдущее было отклонено.

– Разрешаю, – сказал Тажань Чжу.

Хроми произвела всем знакомые манипуляции с Видением времени, и в центре зала материализовались фигуры.

Впервые за долгое время Гаррош Адский Крик предстал перед присутствующими не закованным в цепи орком с равнодушным выражением лица, а таким, каким он был еще несколько лет назад, перед падением Короля-лича. «В то время, – подумал Бейн, – мой отец еще уважал его как достойного сына Грома Адского Крика».

Верховный воевода Саурфанг в видении выглядел моложе. Бейн с болью осознал, как сильно подкосила орка потеря единственного ребенка.

Гаррош и Саурфанг стояли в крепости Песни Войны, что в Борейской тундре, и изучали лежавшую на полу огромную карту. На полотне, сшитом из шкур, были расставлены миниатюрные знамена Орды и Альянса, обозначавшие различные крепости, крошечный дирижабль и разрисованные черепа – бесчисленные, как всем тогда казалось, войска Плети.

Саурфанг, встав на колени, пустился в объяснения, указывая на различные участки карты. Гаррош стоял сзади и выглядел одновременно скучающим и раздраженным. В ответ на монолог Саурфанга о том, как важно поддерживать войска с практической точки зрения, он с презрительным жестом возразил:

– Морские пути… товары… Ты утомил меня до смерти! Нам нужен лишь воинский дух Орды, Саурфанг! Теперь, когда мы накрепко окопались в этих замерзших пустующих землях, нас ничто не остановит!

Бейн с негодованием заметил, насколько фамильярно Гаррош обращался к старшему и более опытному орку. Саурфанг же, напротив, вел себя мудро, не среагировал на грубость и настаивал на своем.

– Осадные орудия, амуниция, броня… – продолжил он. – Как ты предлагаешь сокрушить стены Ледяной Короны без всего этого?

Гаррош усмехнулся и выпрямился в полный рост.

– Предлагаю? – съязвил он. – Я покажу тебе, что я предлагаю!

Гаррош замахнулся Кровавым Воем и разнес фигурки, обозначавшие на карте Крепость Отваги.

– Вот… Вот у нас и морской путь. И для ровного счета… – добавил он и раздавил ногой крепости Вальгард и Вестгард.

Саурфанг с горечью ответил:

– Итак, блудный сын сказал свое слово! Кровь твоего отца течет в твоих жилах, Адский Крик. Нетерпелив, как всегда… Нетерпелив и безрассуден. Ты ринулся в бой, не задумавшись о последствиях.

– Не говори мне о последствиях, старик.

Бейн пришел в ярость, да и самому Саурфангу из видения изменило хладнокровие. Он подошел к Гаррошу и прорычал:

– Я пил ту же кровь, что и твой отец, Гаррош. Проклятый яд Маннорота течет и в моих венах. Я вонзал свое оружие в тела и души врагов. И, хотя Гром погиб славной смертью, освободив всех нас от кровавого проклятья, он не смог стереть ужасные воспоминания о нашем прошлом. Слишком много ужасов пришлось нам пережить.

Саурфанг отвел взгляд и теперь, кажется, обращался скорее к самому себе, чем к молодому орку. В его взгляде читалась тревога.

– Зимой, после того, как проклятие было рассеяно, сотни закаленных в боях орков, подобных мне, потеряли всякую надежду. Наши умы были, наконец, свободны… Свободны, чтобы снова пережить все то немыслимое, что мы совершили под влиянием Легиона.

Саурфанг кивнул, как будто придя к некоему заключению. Его голос стал таким тихим, что Бейну пришлось напрячь слух.

– Сложнее всего забыть крики дренейских детей… Я думаю, они еще долго будут звучать в ушах многих воинов… Ты когда-нибудь был на Свиноферме? Когда свиньи вырастают и их пора резать… вот тот звук. Визг забиваемых свиней… Он сейчас просто стоит в ушах. Это тяжелое время для нас, старых ветеранов.

Велен прикрыл глаза. Бейн заметил, что внимание присутствующих переключилось на лидера дренеев. Сидевшие на трибунах взволнованно зашевелились. Бейн перевел взгляд на небожителей, которые внимательно следили за происходящим.

Гаррош разрушил мрачное настроение словами, за которые защитнику захотелось его придушить. Сказанное бывшим вождем шло вразрез с реакцией Дуротана из предыдущих видений.

– Не думаешь же ты, что эти дети навсегда остались бы невинными ангелами? Они бы выросли и пошли на нас войной.

К удивлению Бейна, Саурфанг никак не среагировал на это предположение. Вместо этого он произнес тихим и отстраненным голосом:

– Я говорю не только о детях наших врагов…

Это, кажется, заставило Гарроша замолчать. Теперь он смотрел на собеседника со смесью отвращения и жалости во взгляде. Саурфанг взял себя в руки и, повернувшись к Гаррошу, вновь заговорил твердо и уверенно:

– Я не позволю тебе снова увести нас по этому темному пути, юный Адский Крик. Я сам убью тебя раньше.

Без сомнения, именно ради этой фразы Тиранда и выбрала видение. Прославленный герой войны угрожает убить Гарроша, прежде чем тот, импульсивный юнец, втянет всех в очередную разрушительную и бесполезную войну.

Гаррош, тем временем, ответил Саурфангу, и Бейн поразился перемене, случившейся с орком. Он заговорил тихим голосом, в котором можно было различить уважение и даже удивление.

– Как у тебя получается до сих пор оставаться в живых, Саурфанг? И не пасть жертвой собственных воспоминаний?

Саурфанг улыбнулся:

– Я не ем свинину…

– Стоп.

Сцена замерла. Тиранда, подождав, пока увиденное уляжется в головах присяжных и присутствующих, подала знак Хроми. После этого видение растворилось в воздухе. Тиранда повернулась к Саурфангу и поклонилась ему с искренним уважением:

– Благодарю вас, верховный воевода. Чжу-шао, передаю право на допрос вам.

Бейн кивнул и подошел к Саурфангу.

– Верховный воевода, я буду краток. Мне не хочется, чтобы вы сидели на этом месте дольше, чем необходимо. Вы сказали, что готовы убить Гарроша, лишь бы не позволить вновь провести орков по темной тропе.

– Да.

– Это было образное выражение?

– Нет.

– Действительно ли вы были готовы убить Гарроша собственными руками?

– Да.

– Считаете ли вы, что он и в самом деле повел орков во тьму?

– Да. Именно поэтому в определенный момент я уже поднимал на него оружие. – Старый орк с отвращением покачал головой и бросил на Гарроша злобный взгляд.

– Стало быть, вы были бы удовлетворены приговором, которого добивается чжу-шао Шелест Ветра, то есть казнью?

– Нет.

По трибунам пронесся возмущенный шепот, Бейн же ощутил лишь тихое удовлетворение. Он был прав в своих предположениях относительно Варока. Бейн взглянул на Тиранду. Жрица калдорай замерла, внимательно прислушиваясь. Судя по всему, она надеялась, что все это не более чем недоразумение. Что ж, Бейн готов был ее разочаровать.

– А какой приговор вас бы удовлетворил?

Тиранда вскочила на ноги.

– При всем уважении, я протестую! Личные предпочтения свидетеля не имеют отношения к делу.

– Фа-шуа, я лишь хочу выяснить, что верховный воевода имел в виду под фразой «Я сам убью тебя».

– Я согласен с защитником, – кивнул Тажань Чжу. – Верховный воевода Саурфанг, вы можете ответить.

Саурфанг заговорил не сразу. Он окинул подсудимого долгим оценивающим взглядом и только потом сказал:

– Гаррош не всегда был таким. Да, он, как я и говорил, вел себя нетерпеливо и безрассудно. Но в былые времена я не сомневался в его любви к Орде. И даже теперь считаю, что он по-прежнему верен своему народу. Однако совершенные Гаррошем преступления не должны оставаться безнаказанными. Я поклялся убить его и не нарушу свое слово. Мне не хотелось бы передавать другим право его казнить. Я бы сразился с Гаррошем сам, вызвав его на Мак’гора.

– Вы считаете, подсудимый заслуживает второго шанса?

– Если победит меня, да. Так орки решали разногласия испокон веков. Это путь чести.

Бейн верил в услышанное с трудом.

– Мне хотелось бы прояснить этот момент. Простите, придется все повторить. Итак, вы не хотите казни Гарроша и вместо этого готовы сойтись с ним в честном поединке. Его победа будет равносильна оправдательному приговору. Так?

– Гаррошу придется снова заслужить уважение народа, ведь он втоптал свое имя в грязь, – выплюнул Саурфанг. – Но да. Победа в поединке станет для него вторым шансом. Когда-то у Гарроша была честь, и он может ее вернуть.

Бейн едва удержался от радостного крика. «Вот оно! – подумал он. – Такую меру наказания не стыдно поддержать. Это будет честно!» Бейн вспомнил об отце, погибшем во время поединка Мак’гора. Кэрн одобрил бы решение своего сына. Да и сам Бейн в глубине души знал: он был на правильном пути. Несмотря на ненависть к Гаррошу, он стремился поступить правильно.

Бейн взглянул на Тиранду, не пытаясь скрыть радости, и сказал:

– У меня больше нет вопросов.

Удивительно, но и Тиранда тоже не захотела ничего спрашивать. Тажань Чжу ударил в гонг, объявив окончание первого дня разбирательства. Впервые с момента начала суда казалось, будто Гаррош Адский Крик не потеряет головы.