Текст книги "ЛюБить"

– Думаю, да.

Получив положительный ответ, он грубо поставил на землю болтающихся в воздухе старшеклассниц.

От зашкаливающих эмоций и физического натиска руки Алексы било дрожью. Отряхнувшись от снега, она подняла свой ранец, осмотрела его и, не увидев на нем никаких повреждений, закинула на плечо.

– Иди в школу, – сказал он, – опоздаешь…

– А как же…?!

– Мне ещё надо кое-что сказать этим невоспитанным девочкам.

Алекса стояла в нерешительности, глядя на их изменившиеся лица.

– Лёш, а может, поговорите в другой раз? – неуверенно предложила она.

– А другого раза может и не быть, – зашевелил он губами. – Так что лучше сейчас. Это займёт не больше минуты…

Что-то не давало Алексе покоя, и она мялась, топчась на месте. А если об этом узнает мама? Было страшно даже представить в эту минуту её лицо. Сейчас ей меньше всего хотелось стать причиной нервного расстройства Марии, для которой уличная драка посреди белого дня стала бы поводом, чтобы развернуть третью мировую. Привыкшая держать всё под контролем, глубоко переживающая за дочерей и бьющая тревогу по любому малейшему поводу, она могла неправильно истолковать произошедшую сцену и, будучи в стрессовом состоянии, поднять скандал и перевернуть школу вверх дном, подключая к этому инциденту журналистов и адвокатов. О такой славе Алекса точно не помышляла.

– Я хотела… – не зная, как сказать, она умоляюще смотрела ему в глаза. – То, что произошло…

– Останется между нами, – пообещал он, удивляя её своей догадливостью. – Я – могила!

– А! Хорошо, – смущённо кивнула она.

– И не переживай за других, научись сначала о себе заботиться, – посоветовал он. – Я не собираюсь ломать им туловища, я просто дам им пару советов.

Алексе ничего не оставалось, как поверить ему и оставить их одних.

Ну и взгляд у него… Неподвижные, совсем прозрачные, мутноватые глаза. Что он делал у её школы? Следил за ней? Тогда бы он сразу вмешался в драку. Проходил мимо? Шёл по какому-то поручению мамы? Ей ещё никогда так не хотелось сократить учебный процесс и поскорее оказаться дома, чтобы поговорить с Лариным. И надо ли ей переживать, если он обещал не распространяться о случившемся. Можно ли верить его слову?

Как только прозвенел последний звонок с уроков, Алекса, сама не своя, вскочила с места, смахнула учебники в портфель и, подмигнув Юльке на прощание, рванула из школы. Несмотря на то, что внутри неё всё клокотало, она зашла домой, как ни в чем не бывало. Спокойно переодевшись в домашний костюм, она принялась хозяйничать на кухне: старательно нарезала батон, сыр, свежие помидоры и копчёную колбасу. Затем собрала из этого сытные бутерброды, украсила сверху веточками укропа и поставила на разогрев в микроволновую печь. Уже через полминуты на кухне можно было услышать пикантный сладковатый аромат плавленого сыра и тёплого хлеба. Пока Алекса колдовала над закусками, Ларин сидел за столом и листал газету. Налив кофе, она села. Ларин отложил газету в сторону, закурил и, запрокинув голову вверх, выпустил ряд идеальных колец.

– А ты что, пьешь кофе? – скорее из любопытства, чем от удивления, спросил он.

– Ну да… – последовал ответ, ведь она довольно часто пила его тайком, обильно смешивая с горячим молоком. – Но этот кофе для тебя!

– Для меня?.. Не ожидал! Спасибо!

– Кстати, пахнет отвратительно! – пожаловалась Алекса и для закрепления эффекта скривила лицо.

– Виноват… – тут же всполошился он и затушил сигарету в металлической пепельнице. Ещё некоторое время Алекса ждала, когда в воздухе растворится последний клубок дыма, а когда он исчез совсем, она включила вытяжку и поставила перед ним дымящуюся тарелку с лакомством.

– Приятного аппетита, – пожелала она ему и села напротив, подперев руками подбородок.

– Ну шикардос! – довольная улыбка расплавилась на его лице, словно сыр в микроволновке. – Налетай со мной. Я один столько не съем!

– Съешь. Ещё как съешь!

Как только с бутербродами было покончено, он прислонился губами к салфетке и, отложив её, слегка озадаченно посмотрел на Алексу.

– И давно у тебя это происходит?

Ангельское, обрамленное русыми волосами, личико вытянулось, выразив полное недоумение.

– Ты о чём?!

– Я о том, что приключилось сегодня утром, – он поднёс к лицу свой рельефный кулак и как обычно с надрывом откашлялся. – У тебя неприятности в школе?

По лицу Алексы пробежала тень.

– Это не неприятности, а случайное недоразумение.

– Мне кажется, недоразумение – это когда стоишь на кассе и не можешь заплатить, потому что забыл кошелек. А это то…

«… что тебя не касается» – подумала Алекса, но, пересилив себя, изобразила снисходительную улыбку.

– Лёш, я думаю, больше нет повода для беспокойства.

– В этом-то я не сомневаюсь, – заявил он, видимо, уверенный в том, что после его разговора с девицами Алексу больше не тронут. – Просто хотел узнать немного больше.

Перед глазами снова всплыла утренняя сцена. Фрагменты подкидываемого в воздух фирменного ранца, всей своей тяжестью падающего на лёд, обидные и оскорбительные слова, коллективное проявление агрессии.

– Хорошо, если не хочешь рассказывать, больше не будем об этом, – он совсем по-детски захлопал глазами. – Ну что же, как говорится в пословице, сытый мужчина…

– Добрый мужчина?

– Нет… Лучше двух голодных, – бросив писклявый смешок, он взглянул на наручные часы. – Вроде бы на сегодня твоя мамка не сильно загрузила меня делами, поэтому я в полном твоём распоряжении. Так что, если хочешь, можем где-нибудь прогуляться.

– Что-то не хочется, – всё ещё вспоминая утреннюю драку, отказалась она.

– Тогда мы можем вернуться к нашим записям?

– Да! – радостно взвизгнула Алекса.

– Ну, тогда марш за тетрадью и ручкой! – скомандовал он и добавил. – И, кстати, твои бутерброды – просто пальчики оближешь!

– Это был аванс, – хитро подметила Алекса.

Уже через пару минут Алексей, удобно устроившись за столом и держа наготове ручку, смотрел на неё, как на маленькое чудо, впервые случившееся в его жизни.

* * *

Слухи о том, что у Алексы Димченко из шестого класса появился влиятельный отчим, распространились сразу же после случившейся потасовки, моментально закрепив за ней новую славу и неприкосновенность. Первое время остервенелые старшеклассницы то и дело обсуждали незнакомого типа, вмешавшегося в драку. Неугомонные девицы опрашивали всех подряд и проводили активную деятельность, чтобы собрать о семье Димченко хоть какую-то информацию. По школе судачили о том, что связываться с этой малолеткой чревато встречей с «безбашенным» типом, который одним своим видом внушал страх.

Несмотря на то, что Алекса стала вызывать ещё больше любопытных взглядов, теперь её никто не трогал. Всё-таки, наличие в доме этого мужчины с резким, взрывным характером, наконец-то, принесло свою пользу, заставив недоброжелателей сторониться её. Ощущать, что за твоей спиной стоит успешная и властная женщина было подобно тому, что у тебя растут невидимые крылья. А знать, что твоим покровителем является весьма конкретный и бесстрашный мужчина, было подобно тому, что у тебя появился бронежилет. Одно давало чувство уверенности, другое – защищенности.

Однажды утром Алекса столкнулась с Лариным в коридоре. Тот вышел из спальни в одних только брюках и, весело пожелав ей доброго утра, задержал для разговора.

– Откуда это у тебя? – несмотря на неловкость, спросила Алекса, всё ещё продолжая стоять и разглядывать на крепком широком торсе шрамы и рубцы.

– А, это… – он опустил голову и взглянул на себя так, будто видел впервые. – Это дело рук одного нехорошего человека.

– Выглядит… не очень… Его наказали за то, что он сделал?

– Само собой. Он ответил за свой поступок. Сполна. Бывает так, что если человек остаётся безнаказанным, его обязательно прихлопнет потом… Я хочу тебе сказать, что буду иногда приглядывать за тобой.

«Приглядывать?» – на лице девочки появилось недоумение. – «Что он имеет в виду? Нянчить? Следить за мной? Тестировать всех моих друзей?».

Алекса закатила глаза, чувствуя, что та сцена у школы до сих пор не оставляет его в покое. Неужели из-за того случая, который произошёл приличное время назад, она лишится предоставленной свободы, которую расценивала, как возможность самостоятельно распоряжаться своим временем и гулять где и с кем хочется.

– И вообще, ты в любое время можешь на меня рассчитывать. Ладненько? – с надеждой спросил он.

– Ладненько! – подыграла она ему, улыбаясь самой очаровательной и беззаботной улыбкой, стараясь дать ему понять, что его инициатива совершенно бессмысленна.

– У тебя есть номер моего телефона, – напомнил он, – ты в любой момент можешь чиркнуть мне сообщение, и я тут же окажусь рядом! Ну, может, не прям тут же, но через пару минут точно.

– Ясно.

– Тогда по рукам? – его стальные глаза сверкнули радостью.

– По рукам.

– Слышь, принцесска, так сделки не делаются!

– Это ещё почему?

– Сказано по рукам, значит давай руку…

Спохватившись, она тут же протянула ему руку, и между ними состоялось деловое рукопожатие.

– И ещё кое-что… – не выпуская её ладошку, серьёзно сказал он. – Разреши мне хоть иногда провожать тебя в школу.

Уверенная в том, что эти устные меры предосторожности – лишь попытка выглядеть в её глазах заботливым и участливым, она кивнула. Но когда уже на следующий день Ларин вышел из квартиры следом за ней, Алекса поняла, что он не шутил. Старательно держа темп её шага, он пытался шутить и со строго конфиденциальным видом рассказывал о всякого рода запрещённых боевых приемчиках. Когда на горизонте показалась школа, Алекса начала нервничать. Ей и так были неприятны школьные слухи и то, как от неё шарахались ученики, а теперь её увидят в обществе сопровождающего патруля, что даст новый повод для сплетен о её трусости. Видимо, почувствовав, что ей неловко, он резко остановился.

– Ну что же, спасибо, что проводила, – натянуто улыбнулся он.

– Да не за что… – пожала плечами Алекса, глядя на то, как он извлёк из кармана куртки пачку сигарет и тотчас закурил.

– Ну так что, я пошла? Ты постоишь покуришь?

– Да. Сейчас покурю и заскочу в магазин. Тут неподалеку.

– Ну ладно… – подозрительно посмотрела она. – Пока.

– Пока!

Чувствуя его спиной и зная, что он всё ещё стоит там, она поднималась на крыльцо. Алекса была уверена в том, что он всматривается в потенциальных обидчиков. Перед тем, как войти в школу, она обернулась. Он успел докурить, бросил окурок на землю, раздавил ногой, и его тёмная плечистая фигура покинула школьный двор.

* * *

После уроков неразлучная четвёрка стояла у гардероба. Передав номерки мальчикам, Юля схватила Алексу за руку и поманила за собой.

– Эй, вы что, опять шушукаться, что ли? – крикнул им вдогонку Костя.

– Мы на пару слов! – предупредила Юля и, заведя её за угол, многозначительно посмотрела своими чёрными, блестящими глазками.

– Ты чего? – непроизвольно заулыбалась Алекса, глядя на подругу.

– В общем, пока не началось голосование, я хотела узнать, кто тебе нравится? Костя или Денис?

Юля немного разволновалась и подкидывала ладошки, будто взвешивала то одного, то другого…

– А что, день откровений разве сегодня? – растерянно хлопала глазами Алекса.

– Ну конечно! Последний день каждого месяца! – напомнила подруга. – Я думала, ты заметишь, как целый день ведут себя мальчишки!

Алекса рассеянно помотала головой.

– А как они себя ведут?

– Как два дурачка, – ухмыльнулась Юлька. – То ржут, как кони, то какую-нибудь чушь говорят. Короче, как обычно, стесняются перед встречей откровений.

– Постой, Юлька… – осенило Алексу, – а сегодня наша очередь признаваться в любви или их?

– Наша, конечно! В прошлый раз они первые начинали, – напомнила Юля.

За последние полтора года их дружной и сплочённой четвёрке пришлось нелегко. Внешне они напоминали активных, жизнерадостных и беспечных ребят, но внутренне каждый из них по-своему страдал и томился. Две неразлучные подруги и два лучших друга довольно быстро пришли к тому, что испытывают друг к другу чувство, большее, чем просто дружба. Они влюблялись, но к сожалению, не взаимно. Каким-то невероятным образом выходило так, что когда одна из них нравилась Косте, той непременно нравился Денис, а когда один из них нравился Юле, тому непременно нравилась Алекса. Никто не мог найти концов этому круговороту. Именно по этой причине они решили каждый месяц устраивать день признаний, собирались в каком-нибудь безлюдном, тихом местечке, садились друг напротив друга и, робея, озвучивали имя того, кто в этот раз поселился в сердце.

Внешне Юля напоминала симпатичную мышку: курносая, худая, с чёрным каре и с нетипично маленькими ладошками, ногти на которых она усердно грызла под корень. Будучи круглой отличницей, она всегда выполняла задания с особой щепетильностью и усердием. Речь её была торопливой и содержательной, голосок тонким и писклявым, а взгляд дружелюбным и ласковым. Алекса же, у которой четвёрки ни в чем не уступали пятёркам, считалась хорошисткой, но такой тяги к учебе, которой могла похвастаться её подруга, у неё не наблюдалось, как и не было даже намёка на млеющий от удовольствия Юлин взгляд, когда на доске вырисовывались желанные формулы. Именно поэтому Димченко после школы часто приходила к подружке и совместно с ней добросовестно выполняла домашнее задание. Сидя плечом к плечу, Алекса поражалась не только её сообразительности, но и аккуратному оформлению тетрадей, в свою очередь, выигрывая не столько старательностью, сколько красивым от природы почерком. Помимо совместного времяпрепровождения, девочки посещали одни и те же кружки, носили похожие причёски и даже частенько покупали одинаковую одежду. Кроме подражания друг другу, они никогда не ссорились, сидели за одной партой, и, как оказалось, влюблялись в одних и тех же парней.

– Давай представим на минутку, – зашептала Юля, – допустим, я скажу, что мне нравится Григорян… Ты, к примеру, скажешь, что тебе Митин. А они скажут всё наоборот… Ну, что Косте нравлюсь я, а Денису – ты!

– Ничего удивительного! – рассмеялась Алекса, предчувствуя очередной провал свидания вчетвером. – Нам с тобой не привыкать.

– Так я к чему всё это говорю, – в глазах Юли промелькнула мысль. – Может, мальчишки в этот раз сами выберут? А мы с тобой им просто подыграем. Каким бы ни был их выбор, скажем, что это взаимно!

Алекса закусила губу и задумалась. Ей нравилось, что в уравновешенной и разумной Юле вдруг вспыхнул азартный огонёк.

– Ты предлагаешь схитрить? Согласиться с их выбором, даже если нравится другой?

– Что-то вроде этого. Иначе мы будем определяться до окончания школы.

– Да уж…

– Ну вот кто из них тебе нравится больше?

Чуть откинув спину назад, Димченко выглянула из-за угла и покосилась на парней. Те уже успели одеться и приступить к традиционному дурачеству. Сбрасывая друг с друга шапки, толкаясь и уворачиваясь от ударов, они радостно бесились возле раздевалки. Оба спортсмены, подающие большие надежды, биатлонисты и симпатяги. Помимо всего этого, Денис нашёл время и записался с подружками в секцию карате, а как только Костя узнал об этом, то тут же увлёкся настольным теннисом и довольно быстро достиг превосходных результатов. Внешне Костя Митин напоминал ангелочка с открыток: натуральный блондин с розовыми щёчками и игривыми голубыми глазами. Этот невысокий, в меру упитанный везунчик со смазливой мордашкой легко обращал на себя внимание других девочек, умело этим пользовался и, между тем, никогда не злоупотреблял. Денис Григорян был абсолютным антиподом Кости. Это был самый высокий мальчик в классе, темноволосый, зеленоглазый и пухлогубый. Незаносчивый, хорошо воспитанный, всегда вежливый и участливый, он мог спокойно претендовать на рыцарский орден. И как можно выбрать из них кого-то одного, если они оба совершенно разные и по-своему уникальные? Алекса стояла в нерешительности. Костя однозначно привлекал её внешним очарованием и кокетливой улыбкой, а Денису, очевидно, не было равных в характере. Вот взять бы от Григоряна его душевное тепло, отзывчивость и весёлый нрав и обернуть всё это Костиной оболочкой, тогда бы не пришлось гадать.

– Ну же, Алекса… – щёлкнула пальцами Юля, – кто тебе нравится больше?

– Оба… – безнадежно пожала она плечами.

– Тогда получается, что тебе всё равно, кого выбирать, – шепнула она. – Значит, поступим таким образом… На кого мальчишки покажут, тот с его выбором и соглашается.

– Юлька, а тебе-то самой кто нравится?

– Мне тоже оба, – вздохнула она, разведя руки в стороны.

Когда Юля с Алексой вышли из школы, мальчики терпеливо ждали их на крыльце. Было заметно, что они что-то бурно обсуждали, но как только девочки подошли ближе, они тут же затихли с загадочными улыбками на лицах.

– А это что значит?! – возмутилась Алекса, заметив красный джип, припаркованный недалеко от школьной площадки.

– Ты о чём? – не поняли мальчики.

– Не о чём, а о ком. Почему он опять здесь?

Все проследили за её взглядом и обернулись.

– Алексей Ларин собственной персоной, – грубо заметила Алекса, у которой моментально испортилось настроение.

– А с чего ты взяла, что это он? Это же машина твоей мамы, – наблюдательно заметила Юля.

– Машина, может, и мамина, а вот в машине точно не она. У неё нет лишнего времени на то, чтобы караулить меня возле школы.

– Я так понимаю, за тобой приехали? – исподлобья взглянул на неё Костя, вращая на пальце брелок.

Джип завёлся, моргнув фарами, из выхлопной трубы повалил дым.

– Эмм… Так ты сейчас с нами или нет? – переспросил Денис, видя, в какой нерешительности она стоит, испепеляя взглядом машину.

– Я с вами! – заверила она. – Только присоединюсь чуть позже.

– Ты только не расстраивайся, – поддержала Юля, видя, как Алекса закипает. – Может, сходишь и узнаешь, зачем за тобой приехали? Наверняка, ничего важного. А мы тебя пока тут подождём.

– Я думаю, вряд ли это окажется неважным. Смысл тогда этого ожидания?

– В любом случае, мы с тобой увидимся вечером. На тренировке… – заверил Денис, подбадривая её улыбкой.

Попрощавшись с ребятами, она поплелась к ожидающему её автомобилю. Как только она подошла ближе, сервис тут же заработал, и перед ней распахнулась дверь.

– Приветики! – бодро звякнул Ларин. – Запрыгивай давай, чего мёрзнешь!

Не скрывая своих чувств, которые, помимо воли, отражались на её очаровательном личике тенью негодования, она нехотя поздоровалась. Эти участившиеся в последнее время непредсказуемости и внезапности вызывали в ней злость и раздражение. Встав на подножку, она забралась на пассажирское сиденье и пристегнулась ремнём безопасности.

– Как прошёл денёк?

– Просто отлично… – кисло отозвалась в ответ Алекса.

– Здорово! – Чирик подмигнул и улыбнулся. – А у меня поручение от твоей мамы.

– Неужели?

– Да, встретить тебя.

– С чего бы это? Я с первого класса хожу в школу самостоятельно. С тех пор что-то изменилось?..

«Интересненько было бы, если бы кое-кто не ходил за мной по пятам, как за маленьким ребенком…» – подумала Алекса.

– Слушай, я тут ни при чём! – Чирик поднял вверх руки, демонстрируя свою непричастность. – Ну, а чего у тебя нового?

– День как день. Ничего особенного, – отмахнулась она, глядя на то, как он любовно поглаживает руль, обтянутый кожей.

– Точно всё путем? А то хмурая какая-то…

– После уроков у меня были немного другие планы!

– Да? – почти искренне удивился он.

– Угу. Я собиралась прогуляться со своими одноклассниками.

– Вот как? Это вон с теми ребятами? – понимающе кивнул он в сторону школы.

– Да, с ними.

– Твои ухажёры? – он потешно подмигнул и растянулся в улыбке.

Алекса ревностно глянула в окно. За зеленоватыми тонированными стеклами джипа бизнес-класса ребята её не видели, хотя она могла наблюдать за тем, как эта троица продолжала стоять на крыльце и о чём-то живо беседовать, прерываясь на весёлый смех.

– Вообще-то эти трое – мои лучшие друзья, – пояснила Алекса.

– Ну друзья, так друзья… – не оспаривал он.

– А что это у тебя с рукой?

– Это? – повращал он свой кулак с посиневшими костяшками и лопнувшей в некоторых местах кожей. – Поскользнулся. Упал. Гипс.

– Смешно… – хмыкнула Алекса, – нужно обработать и заклеить пластырем.

– Это ерунда. На мне заживает, как на кошке.

– Понятно, – отвернулась Алекса, решив зря не переживать за рану, которая не тревожит самого хозяина.

– Слушай, а я тут подумал… Коли ты не планировала после школы сразу домой, может, тогда и не поедем домой? А махнем, к примеру, в какую-нибудь кафешку?

– В какую такую кафешку? – скептически посмотрела на него Алекса.

– Ну, к примеру… в «Мороженицу»! – его бледно-серые глаза смотрели с задором. – Чур, я угощаю!

– Ну, это можно было не добавлять… – неожиданно хихикнула Алекса.

– Виноват.

– Ладно, поехали… – со вздохом одолжения сказала она и напоследок взглянула на одноклассников.

– Вот и славненько! Славненько! – радостно засуетился он, выпрямился и, сделав музыку погромче, быстро вывернул со школьной площадки.

Вряд ли Алекса протестовала бы против того, чтобы этот довольно приметный мужчина крепкого телосложения, владеющий приёмами самообороны и рукопашного боя, а также принимающий экстренные меры при малейших неприятностях или давлении со стороны конкурентов и недругов её любимой мамочки, оставался рядом просто в качестве друга. Но перспектива того, что этот люцифер с заразительной, но в то же время пугающей харизмой может в скором времени занять в жизни Марии куда более престижное место, чем просто громоотвода и бесчувственной машины по работе с должниками и предателями, сильно тревожила Алексу. Именно поэтому неожиданная новость, свалившаяся на них в середине недели о том, что мама выходит замуж, стала для младшей Димченко ударом.

Уже много лет они жили втроём и чувствовали себя абсолютно счастливыми, дружно проводили выходные, путешествовали на каникулах, весело отмечали праздники. А теперь в их доме поселится мужчина. Как будет выглядеть их новая жизнь? В доме появится новый запах, чужая энергетика, незнакомые правила и внутренний дискомфорт. Она уже представляла, как они с сестрой будут скованы в поведении и ограничены в темах разговоров и выборе одежды, в которой можно ходить при мужчине, напряжены из-за его холодного взгляда, резко обделены маминым вниманием.

Именно по этой причине в то свадебное утро она спряталась в своей комнате, не желая, чтобы день состоялся. Обхватив свои тонкие лодыжки, она раскачивалась взад и вперёд и, не зная, как предотвратить неизбежное, ощущала себя совершенно одинокой и покинутой. На кончике хлюпающего носа повисла капелька, но как только она падала, следом появлялись новые. На розовом покрывале в рюшах лежало её жемчужно-белое платье с пышной коротенькой юбкой, длинными рукавами и тончайшей серебристой вышивкой на изящном корсете. Рядом с платьем лежали колготки, усыпанные мелкой блестящей крошкой и тонкая сверкающая диадема. Стараясь одеть дочерей самым изощрённым образом, Мария за несколько дней провела ревизию их гардероба и совершила весьма затратную поездку по магазинам, подбирая дочерям не только платья, украшения и туфли, но и эксклюзивные заколки. Весь этот ритуал по подготовке к церемонии и общим сборам отнюдь не приносил Алексе удовольствия, заставляя всё больше замыкаться в себе. Изредка поглядывая на свой роскошный наряд, который мечтала бы надеть любая девочка, она опустошалась ещё больше, видя в нём серьёзную угрозу.

Единственное, что смогло вызвать у Алексы первую и последнюю в этот день улыбку, так это Мария. Подкравшись и отворив дверь маминой спальни, она буквально обомлела от её совершенно новой, ещё более завораживающей красоты. Не смея оторвать своих изумлённых глаз, она следила за каждым её движением. Мама стояла в изысканном свадебном платье из атласного белого корсета и льющегося от тонкой талии подола и, занеся белый высокий каблук плетёных туфелек на край постели, подтягивала на ножке гипюровый полупрозрачный чулок. Всё в ней – жемчужное ожерелье, длинные конусные серьги, атласная шляпка с тонкой сеточкой прозрачной вуали, скрывающая яркие зелёные глаза, и даже бантик на линии копчика – смотрелось безупречно и неотразимо. Её гранатовые гладкие губы, ровные и сдержанные, переливались от комнатного света, а сливочно-шоколадного оттенка руки, облачённые в длинные белые перчатки, ловко, словно руки фокусницы, подкручивали два завитка на забранных кверху волосах и укладывали длинный густой хвост на линию плеча. По тому, как она теребила серьги, крутила шляпку то направо, то наискосок, и пощипывала пышную юбку, чувствовалось волнение. В эти самые минуты мама походила на женщину из другой эпохи. Ослепительная. Молодая. Грациозная. Удастся ли ей самой когда-нибудь стать такой же? Алекса мечтала быть похожей на неё, но сама с трудом в это верила. Ей казалось, что такие, как она, чрезмерно худые девочки с серыми, тусклыми волосами, никогда не обретут такого лоска и шарма. Разыгравшееся воображение Алексы в эту минуту видело перед собой настоящую леди, сошедшую со страниц французского романа! Не хватало рядом лишь арабского чистокровного скакуна с огненно-рыжим хвостом и гривой. Такого, на запряжённое кожаное седло которого, эта наездница могла бы мастерски запрыгнуть, укрыв поджарые бока животного белыми складками юбки и, взяв в свою миниатюрную перчатку кожаный хлыст, помчаться куда-нибудь на ранчо, давая ветру вволю наиграться длинными прядями волос. Но это было всего лишь детское представление своей мамы в образе наездницы 19-го века и, к её великому сожалению, вместо породистого скакуна ей полагался типок приблатнённого вида.

– Доченька, ты почему ещё не одета? – заметив у двери Алексу, озадаченно спросила Мария и жестом поманила её к себе. – Как тебе твоё новое платье… Нравится?

– Угу… – кивнула она, чувствуя, как внутри всё заклокотало.

– Ты в нём ещё красивее, моя куколка. Выглядишь, как настоящая принцесса.

Мария внимательно посмотрела на дочь, и её ласковый взгляд вдруг стал обеспокоенным.

– Не понимаю, почему ты до сих пор не одета. Ты точно довольна выбором?

– Точно.

– Ты что-то очень бледная, – она прикоснулась ладошкой к её лбу и на мгновение застыла, будто прислушиваясь к ощущениям. – Лоб не горячий. Доченька, как ты себя чувствуешь?

– Нормально… – пробурчала Алекса.

Мария присела на край кровати, притянула её к себе и с присущей ей нежностью обняла.

– Ты что у меня такая хмурая? Ночью хорошо спала? Выспалась?

Поглаживая её по голове и проводя пальцами по хвостику, она молча прижимала её к пышной груди, туго захваченной корсетом, и улыбалась.

– Давай сегодня распустим волосы и заколем сзади, чтобы чёлка не лезла на глаза…

– Нет… – категорически сказала Алекса, съёжившись от напоминания безрадостного для неё предстоящего события, – я буду с простым хвостом.

– Ну, как хочешь, – не возражала она, – тогда обратись к сестре. Она тебе сделает аккуратный и высокий хвост. Договорились?

– Угу…

– Эй… – пальчиком подняв её подбородок, она посмотрела прямо в глаза. – Я тебя очень сильно люблю. Больше всех на свете.

– И я тебя… – с трудом выдавила Алекса, чувствуя ком в горле.

– Сейчас с минуты на минуту у нас будут гости, и я хочу, чтобы ты переоделась и вышла их встречать во всей красе. Обещаешь?

– Да, мама, – отрезала она, больше не в силах сдерживать слёзы, проступающие под её взглядом, переполненным любовью и нежностью. Умчавшись к себе в комнату, чтобы переодеться, как того попросил её самый любимый и родной человек, она разрыдалась…