Текст книги "Невидимая горилла. Эксперимент, который раскрыл, почему внимание мешает сосредоточиться, память подводит, а интуиция обманывает"

Ты вообще знаешь, с кем разговариваешь?

Мы также продемонстрировали выводы исследования слепоты к изменениям профессору Ульрику Найссеру, чьи работы вдохновили нас на проведение эксперимента с гориллой. Он обратил внимание на одно потенциальное «слепое пятно» в этом исследовании: все участники смотрели видеоролик. Ученый отметил, что просмотр видео – это, в сущности, пассивное занятие. Действие разворачивается у нас перед глазами, но при этом мы не вовлечены в него активно, как при взаимодействии с людьми. Найссер предположил, что слепота к изменениям могла бы не проявиться, если бы смена актера (как в ролике, где за столом сидел один человек, а по телефону разговаривал уже другой) произошла в реальности, а не на экране пассивно просматриваемого сюжета. Два Дэна допустили, что профессор может быть прав, что люди, скорее всего, заметили подобное изменение, если бы оно произошло у них на глазах, но все равно решили провести очередной эксперимент, чтобы проверить возникшую теорию.

Представьте, что вы идете вдоль кампуса, а перед вами идет мужчина – у него потерянный вид, а в руках он сжимает карту. Он подходит к вам и спрашивает, как пройти в нужное место. Вы пускаетесь в объяснения и, когда начинаете показывать детали по карте, слышите из-за спины голоса, просящие отойти в сторону: между вами и потерявшимся пешеходом бесцеремонно проносят огромную деревянную дверь. Рабочие проходят, и вы завершаете свои объяснения. Сможете ли вы в этой ситуации заметить, что изначального прохожего подменили другим человеком, пока вы отвлеклись на дверь? Сможете ли обратить внимание на то, что у этих двоих абсолютно разная одежда и телосложение, разница в росте сантиметров в десять и непохожие голоса? Нужно быть очень рассеянным, чтобы такое упустить. Вы ведь буквально прервались посреди фразы и наверняка успели рассмотреть собеседника. По крайней мере, два Дэна и Ульрик Найссер рассуждали совершенно так же.

Более того, аналогичное мнение высказали более 95 % студентов, когда их спросили о потенциальной способности заметить подмену[76]76
  Из 108 студентов 98 % заявили, что они бы обратили внимание на замену человека (Levin et al., «Change Blindness Blindness»).


[Закрыть]. И все оказались неправы. Все – и студенты, и ученые, знакомые с результатами всех предшествующих исследований, – попались в ловушку иллюзии памяти. Все верили, что только на редкость рассеянный человек не справится с этой задачей. Однако при проведении эксперимента примерно половина участников упустила из виду, что они начали разговор с одним человеком, а завершили – уже с другим[77]77
  D. J. Simons and D. T. Levin, «Failure to Detect Changes to People During a Real-World Interaction», Psychonomic Bulletin and Review 5 (1998): 644–649.


[Закрыть].

Так уж совпало, что несколько лет спустя, когда мы проводили очередной эксперимент в Гарварде, многие студенты-психологи приходили на лекции в цокольный этаж здания. Во время одной из лекций Стивен Косслин – научный руководитель Криса, они долго и плодотворно сотрудничали – подробно описал эксперимент с дверью в качестве примера исследований, которыми занимаются ученые факультета психологии. Когда лекция завершилась, некоторые студенты обсудили между собой, что они бы «уж точно не оставили без внимания такую подмену». Наш специалист по подбору кадров услышал это, предложил им поучаствовать в эксперименте и отправил на восьмой этаж. Когда они, заполнив формы, подошли к стойке регистрации, экспериментатор спустился за нее – якобы для того, чтобы убрать бумаги в папку, – а поднялся уже другой человек. Ни один из студентов разницы не увидел[78]78
  Эксперимент описан в следующем источнике: D. T. Levin, D. J. Simons, B. L. Angelone, and C. F. Chabris, «Memory for Centrally Attended Changing Objects in an Incidental Real-World Change Detection Paradigm», British Journal of Psychology 93 (2002): 289–302. Эксперимент продемонстрирован в BBC Brain Story; также воспроизведен в Dateline NBC (2003).


[Закрыть].

Слепота к изменениям – удивительно повсеместное явление, и тем любопытнее тот факт, что подробное изучение этого феномена началось лишь в 1990-х. Она проявляется при восприятии фигур на мониторе, при просмотре кадров из фильма и при взаимодействии людей в реальном мире[79]79
  Обзор данных о влиянии слепоты к изменениям: D. J. Simons and M. Ambinder, «Change Blindness: Theory and Consequences», Current Directions in Psychological Science, 14 (2005): 44–48.


[Закрыть]. Иллюзия памяти заставляет людей считать, будто они прекрасно считывают любые изменения, тогда как в действительности этот навык безбожно хромает. Иллюзия настолько сильна, что с ней регулярно сталкиваются даже ученые, занимающиеся слепотой к изменениям! Мы пришли к признанию ограниченности своих интуитивных представлений о памяти, только когда наши собственные данные систематически показали нам, до какой степени мы можем заблуждаться. Аналогичным образом работники киноиндустрии на собственной шкуре познают принципы действия иллюзии памяти, когда пожинают плоды своих заблуждений на большом экране. Труди Рамирес много раз с этим сталкивалась: «То, как мы запоминаем событие, как память формирует собственную картину случившегося, даже если ты уверен в своем восприятии… часто, если есть возможность пересмотреть все заново, в реальности все выглядит по-другому. Несколько раз я готова была поклясться, что все именно так и не иначе. А потом оказывалось, что я заблуждаюсь».

При проведении эксперимента примерно половина участников упустила из виду, что они начали разговор с одним человеком, а завершили – уже с другим.

Разумеется, и у слепоты к изменениям есть свои пределы. Когда мы вели публичные обсуждения эксперимента с подменой человека, нас часто спрашивали, заметили бы участники превращение мужчины в женщину. «Разумеется», – думали мы, но, разумеется, наша убежденность была очередным отражением иллюзии памяти. Единственный способ проверить – провести эксперимент. Дальнейшие исследования в лаборатории Дэна продемонстрировали, что люди действительно замечают изменение пола или расы актера. Более того, люди с большей долей вероятности заметят подмену, если человек окажется членом их собственной социальной группы[80]80
  Simons and Levin, «Failure to Detect Changes to People». Исследования, в которых мы меняли актера на представителя другой расы или пола, еще не были опубликованы на момент издания книги. Мы провели эксперимент, в котором заменили актера-мужчину на актера-женщину в контексте описанной чуть ранее истории с дверью, и все испытуемые обратили внимание на подмену. Дэн и его бывший аспирант Стивен Митрофф также провели серию экспериментов на основе видео, в которых менялась раса или пол актера. Опять же замена осталась очевидной для всех участников.


[Закрыть]. Но большая часть изменений остается незамеченной.

Даже когда участники исследований замечают подмену в эксперименте, поставленном в реальных условиях, узнать экспериментатора среди нескольких фотопортретов удается далеко не всем. А среди участников, не заметивших подмены, показатель опознавших экспериментатора едва ли выше вероятности случайного угадывания[81]81
  Из тех, кто заметил подмену, 81 % участников правильно выбрал первого актера по фотографии, а 73 % – второго. Те, кто не заметил замены, правильно опознали первого актера в 37 % случаев, а второго – в 32 %. См.: Levin et al., «Memory for Centrally Attended Changing Objects».


[Закрыть]. При краткой встрече мы, по всей видимости, сохраняем столь мизерное количество информации о человеке, что не просто не заметим, если его поменять на другого, но и даже не опознаем несколько минут спустя. Когда вы перебрасываетесь парой фраз с незнакомцем, вы наверняка запомните только ряд общих фактов о его личности: пол, раса и принадлежность к социальной группе (это студент, рабочий, предприниматель или кто-то еще). Все остальное, скорее всего, не отложится в памяти вообще.

Помните Лесли Мельтцер и Тайса Палмаффи? Они стали свидетелями нападения на человека, сидя в машине, но абсолютно по-разному описали произошедшее уже через пару минут. Теперь, когда мы знаем, что люди порой не замечают подмены своего собеседника на другого человека прямо у себя под носом, несовпадения в свидетельских показаниях Лесли и Тайса уже не кажутся нам удивительными. В конце концов, они видели нападавшего на расстоянии, а не стояли с ним лицом к лицу и не помогали добраться до нужной локации.

«Я сидел рядом с капитаном Пикаром»

Лет десять назад на вечеринке, устроенной Дэном, наш коллега Кен Норман рассказал забавную историю: однажды он сидел в ресторане Legal Sea Food рядом с актером Патриком Стюартом (наиболее известен по роли капитана Жан-Люка Пикара в сериале «Звездный путь» и Чарльза Ксавьера в серии фильмов «Люди Икс»). К истории перешли после того, как Крис заметил стоящую около телевизора Дэна фигурку капитана Пикара и попросил ее продать. Дэн заявил, что она не продается. Крис предложил пять долларов, потом десять – Дэн отказался. Постепенно Крис – по причинам, о которых он сейчас ничего не помнит, – поднял цену до пятидесяти долларов, но Дэн не поддался на уговоры. Сегодня никто уже не скажет, с чего он так упорно отказывался, но и сегодня Пикар стоит на полке Дэна рядом со всякими приборами.

Как раз тогда Кен рассказал, что в Legal Sea Food Патрик Стюарт сидел с красивой молодой девушкой, которая, судя по обрывкам доносившегося разговора, была кем-то вроде его пиар-агента. На десерт Стюарт заказал «Запеченную Аляску» – и этот выбор отложился в памяти, потому что это блюдо встречается не в каждом ресторане. Ближе к концу трапезы произошло еще одно запоминающееся событие: два работника вышли из кухни, подошли к столу Стюарта, попросили у него автограф, и тот с готовностью отреагировал на просьбу. Через несколько мгновений к столу подошел менеджер и извинился, заявив, что поведение поваров-фанатов идет вразрез с политикой ресторана. Стюарта этот поступок не обидел, и вскоре они со спутницей вышли из заведения.

Во всей этой истории есть всего один нюанс: она вообще-то случилась не с Кеном, а с Крисом. В прошлом Кен услышал, как Крис рассказывал ее, и она отпечаталась в его сознании как собственное воспоминание. Более того, Кен был настолько в этом убежден, что даже присутствие Криса в момент пересказа никак не повлияло на реальность «встречи» с капитаном Пикаром. Но как только Крис указал на ошибку, Кен сразу осознал, что воспоминание ему не принадлежит. Этой случай иллюстрирует еще один аспект иллюзии памяти: когда мы извлекаем из головы воспоминание, то иногда ложно считаем, будто случившееся произошло с нами, а не с кем-то другим.

Во всей этой истории есть всего один нюанс: она вообще-то случилась не с Кеном, а с Крисом.

Хотя мы верим, что воспоминания – это точная копия увиденного и услышанного, в действительности подобные записи могут быть удивительно краткими. Информация, которую мы извлекаем из памяти, зачастую зависит от сути события, контекста и других факторов; это чаще импровизация по мотивам известной мелодии, чем цифровая запись оригинального выступления. Мы ошибочно предполагаем, что наши воспоминания верны и точны и не можем достоверно определить, что случилось в реальности, а что было подправлено позже. Так Кен и «присвоил» себе историю Криса: история об этом событии ярко отпечаталась у него в памяти, но он ошибочно записал ее на свой счет. В научной литературе искажения такого рода называют некорректной атрибуцией воспоминаний. Кен забыл, откуда взялось это воспоминание, но из-за его яркости предположил, что оно основано на его личном переживании.

Некорректная атрибуция воспоминаний часто приводит к неумышленному плагиату. На своих занятиях мы периодически сталкиваемся с плагиатом (или тотальным непониманием принципов ведения исследовательской работы), когда студенты копируют целые абзацы из Wikipedia и других источников. Здесь же все наоборот: люди убеждены, что идея принадлежит им, тогда как в действительности они просто услышали ее от другого человека. В 2008 году автор книг-бестселлеров о духовности Нил Дональд Уолш был обвинен в плагиате: опубликованная им история в действительности была написана Кэнди Чанд и уже с десяток лет распространялась по посвященным религии и духовности блогам и сайтам[82]82
  Детали инцидента и цитаты взяты из следующей статьи: M. Rich: «Christmas Essay Was Not His, Author Admits», The New York Times, January 9, 2009.


[Закрыть]. В центре повествования была группа обучающихся, репетировавших номер перед рождественским выступлением и планировавших составить фразу «Christmas Love» («Рождественская любовь») из букв на плакатах. Одна из девушек нечаянно перевернула свой плакат вверх ногами, и фраза превратилась в «Christ Was Love» («Христос был любовь»). Уолш опубликовал историю на сайте Beliefnet.com в декабре, она якобы случилась с его сыном Николасом. В действительности же она произошла с сыном Чанд (и его тоже звали Николас) двадцатью годами ранее, когда ребенок Уолша еще не появился на свет. Очевидно, что писатель присвоил себе чужой рассказ. Вопрос только в том, был это намеренный плагиат или неправильно отпечатавшееся воспоминание. Признавая «серьезную ошибку», Уолш заявил:

Я поистине озадачен и ошеломлен… Должно быть, кто-то отправил мне эту историю по интернету еще лет десять назад… Она показалась мне завораживающей и оставила неизгладимое впечатление. Видимо, я сохранил ее в свою папку с историями, «основную мысль которых хочется донести до людей». С годами я так часто ее пересказывал, что, должно быть, запомнил… и постепенно она слилась с моими собственными переживаниями.

В этом инциденте – вся специфика некорректной атрибуции воспоминаний. Уолш запомнил историю, прочитав и пересказав ее сотни раз. Тот факт, что ребенок в ней носил то же имя, что и его собственный сын, упростил процесс. (Наш приятель Кен, возможно, так хорошо запомнил историю с Патриком Стюартом в качестве своей собственной еще и потому, что сам неоднократно обедал в том же ресторане.) Уолш сохранил рассказ в своей папке и постепенно пришел к убеждению, что сам его написал. В интервью для The New York Times он сказал: «Я обескуражен и поражен тем, что мой разум так подшутил надо мной». Чанд же считала, что кража была намеренной: «Если он знал, что это неправильно, то должен был осознавать это еще до того, как его поймали за руку… Честно говоря, я на это не поведусь». И возмущение Чанд, и удивление Уолша вполне коррелируют с принципами иллюзии памяти. Уолш не понимает, как можно ошибочно присвоить себе чужое воспоминание. Чанд не верит в его невинность. Оба полагают, что воспоминание должно быть куда крепче связано с опытом, чем на самом деле.

Как и в случае с Кенни Конли, не заметившим избиения коллеги из-за перцептивной слепоты, мы не можем знать наверняка, был плагиат Уолша намеренным или ненамеренным. Мы можем лишь сказать, что, вероятно, Уолш присвоил чужое воспоминание и забыл первоначальный источник информации. Такие ошибки атрибуции распространены, их можно даже воссоздать в лабораторных условиях. В одном хитроумном исследовании психологи Кимберли Уэйд, Мэриэнн Гэрри, Дон Рид и Стивен Линдси попросили участников взглянуть на поддельную фотографию, изображавшую самого участника ребенком во время полета на воздушном шаре[83]83
  K. A. Wade, M. Garry, J. D. Read, and S. Lindsay, «A Picture Is Worth a Thousand Lies: Using False Photographs to Create False Childhood Memories», Psychonomic Bulletin and Review 9 (2002): 597–603.


[Закрыть]. С каждым из них провели серию интервью; каждый раз их просили вспомнить событие, а если у них не получалось – то представить, что оно произошло на самом деле. И хотя ни один из них ни разу в жизни не летал на воздушном шаре, фотография вкупе с попытками вспомнить обстоятельства события привела к тому, что некоторые сохранили эту информацию в качестве реального нарратива. У половины участников эксперимента сохранилось ложное воспоминание о полете на воздушном шаре, а некоторые даже приукрасили его деталями, выходящими далеко за пределы смонтированной фотографии.

Возможность влиять на память людей с помощью сфальсифицированных кадров несет за собой оруэллианские последствия. Если для создания ложных воспоминания требуется всего лишь видоизмененное изображение, то можно буквально пересмотреть историю, изменяя прошлое подделками. Используя этот принцип, Дарио Сакки, Франка Аньоли и Элизабет Лофтус показали участникам своего эксперимента ненастоящую версию знаменитого снимка: человек стоит перед колонной танков во время протестов 1989 года на площади Тяньаньмэнь в Пекине[84]84
  D. L. M. Sacchi, F. Agnoli, and E. F. Loftus, «Changing History: Doctored Photographs Affect Memory for Past Public Events», Applied Cognitive Psychology 21 (2007): 1005–1022. Также см.: New York Times «Lens” blog (lens.blogs.nytimes.com/2009/06/03/behind-the-scenes-tank-man-of-tiananmen/).


[Закрыть]. В оригинале на широкой дороге виден только один протестующий. На поддельном кадре – толпы людей стоят вдоль узкой дороги по обе стороны от танков. Когда через несколько секунд участникам эксперимента начали задавать вопросы о событиях на площади, те, кто видели отредактированный снимок, были убеждены, что в протестах было задействовано куда больше людей.

Забыть о вопросе жизни и смерти

Искажения памяти – это не только мелкие нюансы вроде наличия книг в кабинете или конкретного слова в рандомном списке. Они могут сопровождать и жизненно важные решения, даже те, которые принимаем мы сами. Австралийский психолог Стефани Шарман и ее коллеги провели эксперимент, напоминающий эпизод из ситкома «Сайнфелд», где Крамер просит Элейн помочь ему: они с адвокатом пытаются решить, при каких состояниях здоровья еще можно продолжать жить. (Адвокат: «Так, одно легкое, слепота, вы питаетесь через трубку». Крамер: «Не, это не в моем стиле». Элейн: «Скукота-а-а»). Исследователи опросили взрослых участников принять решения (более реалистичные) касательно поддержания жизнедеятельности организма в случае серьезного заболевания[85]85
  S. J. Sharman, M. Garry, J. A. Jacobson, E. F. Loftus, and P. H. Ditto, «False Memories for End-of-Life Decisions», Health Psychology 27 (2008): 291–296. Цитата взята из эпизода № 147 «Возвращение», дата выхода в эфир – 30 января 1997. Транскрипт можно прочитать по следующей ссылке: www.seinfeldscripts.com/TheComeback.html (доступ от 24 июля 2009).


[Закрыть]. К примеру, хотели бы они ограничиться исключительно сердечно-легочной реанимацией? Или готовы при необходимости питаться через систему трубок? Спустя год тем же самым людям задали те же самые вопросы.

23 % ответов изменились в сравнении с первоначальным интервью. Те, кто были готовы на любые процедуры ради того, чтобы остаться в живых, поменяли мнение – и наоборот. В принципе, в этом нет ничего удивительного. Они могли пообщаться о перспективах со своими родственниками, друзьями и врачами или даже увидеть в новостях сюжеты по теме. Удивительно другое: 75 % людей среди изменивших свои решения даже не осознавали, что противоречат себе из прошлого. Они считали, что при повторном обсуждении сообщают то же самое, что и за год до этого. Воспоминание о прошлом ответе оказалось «переписано» и подстроилось под актуальную позицию.

75 % людей среди изменивших свои решения даже не осознавали, что противоречат себе из прошлого. Они считали, что при повторном обсуждении сообщают то же самое, что и за год до этого.

Из-за иллюзии памяти мы убеждены – пока не получаем четкое доказательство обратного, – что наши воспоминания, убеждения и действия согласуются друг с другом и остаются неизменными с течением времени. После убийства президента Кеннеди проведенный прямо в разгар национального траура опрос показал: две трети людей заявили, что голосовали за него на выборах 1960 года, тогда как в действительности кандидаты шли «ноздря в ноздрю» и до последнего боролись за победу[86]86
  K. Frankovic, «To Tell the Truth to Pollsters», cbsnews.com, August 15, 2007 (www.cbsnews.com/stories/2007/08/15/opinion/pollpositions/main3169223.shtml).


[Закрыть]. То есть некоторые однозначно изменили свои воспоминания о том, как голосовали тремя годами ранее, – вероятно, чтобы воспоминания не выбивались из ряда положительных эмоций по отношению к погибшему лидеру. В более широком смысле – мы склонны предполагать, что в мире все стабильно и неизменно, пока что-то не привлекает наше внимание к расхождениям. Но как только наши убеждения изменяются, воспоминания могут подтянуться вслед за ними. Завещание, составленное несколько лет назад, может не отображать ваших текущих намерений, но вы, скорее всего, ошибетесь относительно его содержания и сочтете, что в нем записаны как раз ваши нынешние пожелания. При этом, если вдруг человек заболеет и утратит способность общаться, врачи будут руководствоваться этим документом и могут ненамеренно совершать действия, противоречащие воле пациента.

Где вы были 11 сентября?

Попробуйте вспомнить точное место, в котором вы находились, когда узнали о терактах в США 11 сентября 2001 года. Возможно, у вас, как и у авторов этой книги, сохранились яркие воспоминания о том дне: как вы узнали, где были и с кем, чем занимались в тот момент и на что переключились сразу после. Крис вспоминает, что в то утро проснулся позже обычного, когда первый самолет уже врезался во Всемирный торговый центр. Он слушал Howard Stern Show по радио примерно до полудня, а потом включил телевизор. Затем связался со своим коллегой из Израиля, который сообщил, что уже наверняка известно, кто несет ответственность за происходящее; потом получил по электронной почте письмо от подруги, которая жила в Бруклине и следила за разворачивающимися событиями с крыши дома, в безопасной обстановке. Еще одно письмо пришло от управляющего административным зданием в Гарварде Уильяма Джеймса Холла: тот посоветовал эвакуироваться.

Дэн помнит, что тем утром работал в офисе. Один из аспирантов, Стивен Митрофф, подошел и сообщил, что самолет врезался в первую башню. Следующие несколько минут они искали информацию о случившемся в интернете, а после крушения второго самолета он включил телевизор в лаборатории и вместе с тремя аспирантами смотрел, как башни падают. В следующие несколько тревожных минут он пытался дозвониться девушке своего брата Дэвида: тот должен был примерно тогда же вылетать из Нью-Йорка в Бостон (как оказалось, он сидел в самолете в ожидании взлета из аэропорта Ла-Гуардия). Дэн также вспомнил, как ему пришла в голову мысль, что пятнадцатиэтажное здание, в котором он работал, также может стать мишенью для атаки. Еще до полудня он съездил за женой в деловой квартал Бостона; затем они поехали домой и весь остаток дня провели перед телевизором, следя за новостями.

Никто из нас не помнит, чем мы занимались и с кем разговаривали за день до 11 сентября. Уверены, что и вы не помните. Но воспоминания о том трагическом дне более яркие, детальные и эмоциональные, чем о более рядовых событиях того же временного периода. События, важные для нас лично или для страны в целом, часто запоминаются куда лучше. Некоторые особо значимые происшествия словно отпечатываются в сознании, и, даже когда проходят годы, нам кажется, что мы можем отмотать их, словно видеозапись, и вспомнить в мельчайших подробностях. Это влиятельное и повсеместное представление – и некорректное.

Впервые эти детальные воспоминания о значимых событиях стал тщательно изучать Фредерик Колгров в Университете Кларка. В 1899 году это явление стало частью докторской диссертации ученого. Колгров провел опрос среди 179 человек среднего и старшего возраста: где они находились, когда узнали об убийстве Авраама Линкольна[87]87
  F. W. Colgrove, «Individual Memories», American Journal of Psychology 10 (1899): 228–255.


[Закрыть]. Несмотря на то что это событие случилось более тридцати лет назад, 70 % опрошенных вспомнили, где они были и как узнали о трагедии, причем некоторые дополнили рассказ весьма удивительными подробностями.

Никто из нас не помнит, чем мы занимались и с кем разговаривали за день до 11 сентября. Но воспоминания о том трагическом дне более яркие, детальные и эмоциональные; кажется, что они к тому же и абсолютно точные.

Почти 80 лет спустя социальные психологи Роджер Браун и Джеймс Кулик представили термин «воспоминания-вспышки» или «фотографические воспоминания» для таких ярких, детальных описаний важного и неожиданного события в прошлом[88]88
  R. Brown and J. Kulik, «Flashbulb Memories», Cognition 5 (1977): 73–99.


[Закрыть]. По аналогии с фотофиксацией, название отражает идею о том, что подробности такого неординарного события сохраняются в той же форме, в которой были восприняты. Явление, достойное сохранения в памяти, отпечатывается в мозге, как на кинопленке. Согласно Брауну и Кулику, воспоминание «очень похоже на снимок, сохранивший произвольную сцену из жизни в момент срабатывания вспышки».

В своем исследовании Браун и Кулик провели опрос среди восьмидесяти американцев (по сорок белых и темнокожих) на тему различных событий, по большей части задавая вопросы об убийствах или покушениях, произошедших в США в 1960-е и 1970-е годы. Примерно как и Колгров, они убедились, что для всех участников исследования, кроме одного, убийство Кеннеди стало воспоминанием-вспышкой. Большинство также с фотографической точностью смогли рассказать об убийствах Роберта Кеннеди, Мартина Лютера Кинга и о других аналогичных событиях.

В своих работах как Колгров, так и Браун и Кулик приводят яркие примеры собственных воспоминаний наравне с детальными, эмоционально окрашенными описаниями политических убийств от участниками экспериментов. У каждого из нас найдутся подобные воспоминания, словно отпечатавшиеся в голове, и нам быстро и легко удается извлекать их из памяти. Разговор на эту тему может растянуться на несколько часов: в следующий раз, оказавшись на скучной вечеринке, попробуйте провести свой эксперимент. Именно яркость описания заставляет нас так сильно верить в его достоверность. Иронично, но выводы первых исследований о «вспышках» основаны исключительно на феномене иллюзии памяти. Участники экспериментов вещали с такой живостью и в таких подробностях, что ученые автоматически поверили в точность рассказа.

Дэн записал для книги то, как он запомнил 11 сентября, а затем написал своим бывшим студентам и попросил их сделать то же самое – для сравнения. Первым откликнулся Стивен Митрофф, ныне профессор в Университете Дьюка:

Моя девушка написала мне, что в здание ВТЦ врезался самолет. Я вскользь посмотрел статью на CNN и зашел к вам в офис; вы разговаривали с Майклом Сильверманом. Я рассказал вам о случившемся. Мы вернулись ко мне в кабинет и стали смотреть на фотографии с компьютера Стива Франконери. Вы предположили, что, возможно, самолет был небольшим, и пилот не справился с управлением. Потом мы увидели кадр, где рядом с башней был огромный коммерческий лайнер, и тогда вы подумали, что это может быть отфотошопленный кадр. Мы открывали разные сайты, даже сайты авиакомпаний, в поисках информации о захваченных самолетах. Потом вы подключили телевизор в испытательной лаборатории, и все больше людей подходило, чтобы смотреть по нему новости. Я думаю, что в какой-то момент мы увидели падение одной из башен, но не могу сказать наверняка. Но мы однозначно смотрели новости во время одного из ключевых событий. Всем нам стало немного не по себе из-за того, что мы сидели в самом высоком здании города, так что ушли все еще до обеда. Мы с Майклом отправились в Бостон…

Два других аспиранта, с которыми работал Дэн, сообщили, что в тот день их не было в лаборатории, так что они не могли вместе следить за выпусками новостей. Митрофф вспомнил о Майкле Сильвермане: на тот момент он был работавшим с Дэном постдоком, а сейчас является профессором Школы медицины Маунт-Синай. Вот только Дэн не помнил, чтобы тот был в его кабинете. Дэн написал Сильверману, задав тот же вопрос; пришел следующий ответ:

Я стоял в вашем офисе, мы о чем-то разговаривали. На книжной полке работало радио. Митрофф выкрикнул из своего кабинета, что CNN ведет репортаж о самолете, врезавшемся во Всемирный торговый центр. Я зашел к нему посмотреть, но страница грузилась очень медленно. В это время я упомянул, что над Гудзоном часто пролетают маленькие самолеты и, возможно, это один из таких случаев. Потом страница прогрузилась, и мы увидели огромный лайнер, летящий на ВТЦ. Я сказал что-то из серии: «Выкладывать такие снимки, явно отфотошопленные, просто отвратительно». Мне все еще казалось, что это всему виной был небольшой самолет. Следующее обновление мы услышали по радио – CNN работал медленно, ничего не грузилось. Мы услышали, что врезавшихся самолетов уже два. Потом я пошел в офис и попытался позвонить жене, а она в это время набирала мой номер. Дозвониться так никто и не смог… Когда я вышел из офиса, оказалось, что кто-то подключил телевизор, стоящий в лаборатории. Изображение было не очень. Одна из башен уже упала, и мы увидели крушение второй. (Не уверен, что падение второй башни показывали в прямом эфире; подозреваю, что это не так.) Вы решили, что нам нужно уходить, и около 11 часов все разошлись. Мы с Митроффом дошли до его квартиры, оттуда я ушел к себе домой.

Все эти рассказы связаны весьма любопытными сходствами и различиями. Сначала о совпадениях: все подтверждают, что Дэн узнал о теракте от Стива Митроффа, некоторое время они искали информацию о случившемся в интернете, потом Дэн подключил телевизор в лаборатории и вместе с Митроффом застал падение башни. Теперь о расхождениях: Дэн забыл о присутствии Майкла Сильвермана, зато посчитал, что вместе с ним были другие его аспиранты. Все трое помнят, как Митрофф зашел в кабинет, но только Сильверман сказал, что тот сначала кричал из своего офиса. Дэн ничего не вспомнил об обсуждении снимка, изображавшего самолет рядом с башней; по словам Митроффа, Дэн посчитал самолет маленьким, а кадр – подвергшимся обработке; Сильверман был уверен, что эти комментарии принадлежат ему.

Трое когнитивных психологов сохранили яркие воспоминания о случившемся 11 сентября, но оказалось, что все они друг другу противоречат. Если бы память функционировала подобно видеокамере, все три рассказа были бы идентичны. Сейчас же понять, чья история наиболее достоверна, не представляется возможным. Можно лишь предположить, что два независимо составленных описания, не идущих вразрез друг с другом, с большей вероятностью окажутся точными, чем одна история, противоречащая остальным. В большинстве случаев, описывающих ошибки памяти, все работает именно так: нет никаких документальных доказательств, позволяющих составить реальную картину происходящего.

Иногда, как в случае с конфликтом между Нилом Ридом и Бобби Найтом, можно сравнить воспоминания разных людей с реальными свидетельствами случившегося. Президент Джордж Буш-младший столкнулся с аналогичным искажением, вспоминая о событиях 11 сентября. Возможно, вам попадался видеоролик, на котором Буш читает учащимся начальной школы во Флориде книжку «Домашняя козочка». В этот момент к нему подходит глава президентской администрации Эндрю Кард и шепчет что-то на ухо. Удивление на лице Буша стало поводом для шуток со стороны множества комиков и комментаторов. В этот момент, попавший на видео, президент узнал о столкновении самолета со второй башней. В этот момент он узнал о террористической атаке на США. О первом самолете он узнал, еще не войдя в класс, но, как и многие СМИ, посчитал, что это не более чем маленькое воздушное судно, отклонившееся от курса.

Трое когнитивных психологов сохранили яркие воспоминания о случившемся 11 сентября, но оказалось, что все они друг другу противоречат.

Минимум дважды Буш-младший публично заявил, что видел кадры столкновения первого самолета с башней по телевизору еще до захода в кабинет. Например, 4 декабря 2001 года, отвечая на вопрос маленького мальчика, он сообщил: «Я сидел перед классом в ожидании и увидел, как самолет врезается в башню. Телевизор работал, а мне и самому доводилось управлять самолетом, так что подумал: что же это за пилот такой? Должно быть, это жуткая катастрофа». Вот только в день атак по телевидению показали всего одну запись крушения, и это был второй самолет. Кадры столкновения первого самолета с башней ВТЦ появились гораздо позже[89]89
  Ошибочность воспоминаний Буша задокументирована: D. L. Greenberg, «President Bush’s False ‘Flashbulb’ Memory of 9/11/01», Applied Cognitive Psychology 18 (2004): 363–370. Видеозапись того, как первый самолет врезается в ВТЦ, была сделана французской съемочной группой, которая сопровождала нью-йоркского пожарного и его товарищей для создания документального фильма. Так совпало, что они снимали пожарных, изучающих место утечки газа неподалеку от Всемирного торгового центра, и услышали громкий шум над головой. Камера повернулась как раз вовремя, чтобы заснять момент столкновения первого самолета с башней. Телеканал CBS показал свой документальный фильм в марте 2002 года, через шесть месяцев после трагедии. Ролики с соответствующей частью можно найти на YouTube. Также см.: J. Kiesewetter, «Brothers Filming Documentary Caught ‘9/11’ on Tape», Gannett News Service, March 10, 2002.


[Закрыть]. Воспоминания Буша могут даже казаться достоверными, но это неправда. Он правильно вспомнил, как Эндрю Кард вошел в кабинет и сообщил ему о теракте. При этом воспоминания о том, когда и при каких обстоятельствах он услышал об атаках впервые, смешались в его голове: картина выглядела весьма правдоподобно, но точной не была.

Воспоминание Буша-младшего оказалось некорректным, но не стоит искать в этом злой умысел: память иногда перемешивает детали разных событий. Однако конспирологи, страдающие (среди всего прочего) от влияния иллюзии памяти, решили, что никакие это не ложные воспоминания, а оговорки по Фрейду, за которыми кроется истинное положение вещей. Раз он сказал, что видел крушение первой башни по телевизору, значит, так оно и было. Раз он правда это видел, значит, тот, кто вел секретную запись, знал, куда направить камеру. Значит, Буш знал об атаке еще до того, как она случилась. Из-за иллюзии памяти некоторые люди пришли к поспешным выводам о том, что правительство намеренно допустило или даже само организовало теракты, проигнорировав более логичное (но не такое очевидное) объяснение: Буш-младший просто смешал в голове обстоятельства крушения первого и второго самолетов[90]90
  На момент написания этой книги в интернете уже существует множество сайтов, которые продвигают идею о том, что президент Буш-младший знал о терактах заранее. В качестве доказательства приводятся его комментарии о том, что он видел первый самолет. Поиск в Google по словам «Буш», «первый», «самолет» и «9/11» выдает множество аналогичных ссылок. Но если Буш настолько дьявольски умен, что спланировал теракты 11 сентября, притворился удивленным и скрыл все от Конгресса, судов и СМИ, то зачем ему раскрывать свою причастность ребенку? Теории заговора, как правило, не проходят ни один тест на когнитивную достоверность, поскольку предполагают существование избранных индивидов, которые обладают почти сверхчеловеческими способностями контролировать и координировать события и потоки информации.


[Закрыть].