Текст книги "Пятая авеню"

Глава 03

Высоко над Пятой авеню Луис Райан сидел в своем угловом офисе, спиной к окнам, занимавшим большую часть стены, спиной к новому зданию компании «Редман Интернэйшнл», возвышавшемуся невдалеке от его офиса.

Он расположился за письменным столом, не отрывая пристального взгляда от матовых букв, вытравленных на покрывающем его стекле: «Манхэттен Энтерпрайзис». Эту компанию он создал тридцать один год назад, и сейчас она была одной из ведущих мировых многопрофильных корпораций.

И только компания Редмана превосходила ее.

С утра этого дня началась его война против Джорджа Редмана: Лиана Редман была напугана, прожектора взорвались – все шло согласно тщательно разработанному плану. А теперь вот-вот должно было начаться торжество по случаю открытия нового небоскреба «Редман Интернэйшнл».

Луис посмотрел на Пятую авеню, в ту сторону, где толпа бурлила возле застеленного красным ковром входа в «Редман Интернэйшнл». Глядя на репортеров и поток лимузинов, ползущий по авеню, можно было подумать, что все влиятельные и обладающие властью в этом мире господа и дамы пришли, чтобы поддержать Джорджа Редмана. Мысль о том, что Луис вел дела со многими из этих мужчин и женщин, вызвала у него чувство отвращения и заставила отвернуться от окна.

Подняв глаза от стола, он посмотрел на черно-белую фотографию своей жены.

Помещенный в тяжелую серебряную раму, снимок уже выцвел за все те годы, что прошли после смерти Энн, но ее красота, в отличие от фотобумаги, не увяла.

Луис внимательно смотрел на ее лицо и мысленно переносился в прошлое, в те несколько лет, прожитых вместе. Она была его первой любовью, его опорой и самым лучшим другом. Она оставила о себе самые лучшие воспоминания. Она подарила ему сына. Между ним и Майклом было немало различий, но всякий раз, когда Луис встречался с ним, он находил в лице сына знакомые черты своей любимой Энн.

Жену украл у него Джордж Редман.

Луис думал обо всем, что выпало на долю Редмана. Но теперь время пришло. Наконец-то Джордж Редман перестал быть неуязвимым. Когда умерла Энн, Луис поклялся, что он и Майкл заставят Редмана заплатить сполна за все, что он с ней сделал. Он поклялся покончить с Джорджем Редманом, с его семьей, с его империей. Он заставит их сполна испытать и прочувствовать всю ту боль, которая не отпускала его все эти годы.

Он посмотрел на первую страницу «Уолл-стрит джорнал». Заголовок на всю ширину страницы гласил: «АКЦИИ РЕДМАНА УПАЛИ НА ДВАДЦАТЬ ТРИ ПУНКТА. НАМЕЧАЕМОЕ ПОГЛОЩЕНИЕ «УЭСТТЕКС» ЗАСТАВЛЯЕТ АКЦИОНЕРОВ НЕРВНИЧАТЬ».

«Вот ведь бедняжки», – подумал Луис.

Он открыл ящик письменного стола и, порывшись в нем, извлек последний номер журнала «Пипл». На обложке был его сын, Майкл Арчер, кинозвезда и писатель, чьи романы становились бестселлерами. Даже сейчас, когда Майкл повзрослел, в нем ясно прослеживались черты, унаследованные от матери, – от темных волос до голубых, цвета кобальта, глаз. При этом на отца Майкл был не похож ни капли.

Изучая лицо сына, Луис раздумывал над тем, как повел бы себя Майкл, узнай он о том, что Джордж Редман убил его мать. Ведь когда это случилось, ему было всего три года. Ради того, чтобы уберечь сына от той боли и злости, которые будоражили его, Луис, растя и воспитывая Майкла, внушал ему, что смерть матери произошла в результате несчастного случая. Но вместо того, чтобы сблизить их, эта трагедия, наоборот, развела их и отдалила друг от друга: чтобы обеспечить их будущее, Луису пришлось посвящать все свое время «Манхэттен Энтерпрайзис».

Они никогда не были близки. Фактически Луис до последней недели не видел Майкла и не получал от него вестей уже шестнадцать лет.

«И все это из-за проклятого Джорджа Редмана», – думал он. Отложив журнал, бизнесмен снова стал смотреть, как лимузины медленно движутся по улице. Он гадал, в каком из них может сидеть его сын. На прошлой неделе, когда Майкл неожиданно нагрянул в его офис, Луиса поразила произошедшая в нем перемена. В жизни Майкл казался старше, чем на экране. С годами его взгляд стал более твердым, утратив прежнюю доверчивость и наивность. Видно, что борьба, которую ему надо было вести в Голливуде, пошла ему на пользу и многому научила. Возможно, он, наконец-то, стал взрослым.

Но на самом деле взрослым-то он и не стал…

Майкл жаловался на свое затруднительное положение и говорил, что его жизнь в опасности, а Луис слушал его, и в его сознании закипала та самая смесь стыда и злости, которую он чувствовал, когда восемнадцатилетний Майкл отправился в Голливуд. Даже сейчас, слушая сына, просящего о помощи, он чувствовал то же, что и тогда. Даже сейчас он видел удивление на лице Майкла, когда сказал ему, что окажет ему необходимую помощь только в том случае, если он пойдет на открытие «Редман Интернэйшнл» и встретится там с Лианой Редман.

Сидя в отцовском лимузине пепельно-серого цвета, Майкл Арчер смотрел сквозь тонированное стекло на сверкающий огнями силуэт Нью-Йорка и думал, что предпочел бы оказаться в любом другом месте, только не там, куда он ехал.

Возвращение не принесло ему радости. То, что его здесь ждало, вызывало лишь отвращение. В свое время он покинул это место и ни разу не оглянулся, не вспомнил прошлого, до того момента, когда несколько недель назад у него не осталось иного выбора.

Все, что он видел вокруг, принадлежало его отцу, начиная от устрашающего офисного здания и жилых комплексов на Пятой авеню до роскошных отелей на Парк-авеню и Мэдисон-авеню, мимо которых он только что проехал. Никто даже и не знал, что он сын Луиса, но постоянная мысль о том, что отцовское «я» расползлось, подобно эпидемии, по всему городу, вызывала у него жгучий стыд.

Ну разве это не ирония, мысленно рассуждал он, что сейчас его снова заталкивают в ту жизнь, от которой он когда-то сбежал. Но еще большая ирония была в том, что помочь ему не мог никто, кроме отца.

Рядом с ним на сиденье лежал светло-коричневый конверт, который Луис дал ему этим вечером. Протянув руку и взяв конверт, Майкл включил над головой лампу и вынул из конверта несколько фотографий Лианы Редман.

Большинство снимков запечатлели ее читающей на Вашингтон-сквер, на нескольких фотографиях она стояла в очереди к газетному лотку. На остальных Лиана была сфотографирована бегущей по тротуару, чтобы поймать такси.

Майкл изучал ее лицо и гадал, в какую историю вовлекает его отец. Почему его встреча с Лианой Редман для него так важна? И почему Луис отказался дать деньги, столь необходимые ему сейчас, если он с ней не встретится?

Лимузин, встроившись в «зеленую волну», покатил дальше по Пятой авеню. Майкл увидел яркий, жизнерадостный свет прожекторов, направленных на здание «Редман Интернэйшнл» и освещающих красную ленту пронзительными яркими лучами.

Он отложил конверт с фотографиями в сторону. Сейчас ему необходимо делать то, что велел отец.

После недавней смертельной угрозы у него едва ли был выбор.

Глава 04

Возбуждение в вестибюле нарастало.

Стоя возле сверкающего водопада, Винсент Спокатти наблюдал, как повсюду, куда ни глянь, суетятся люди.

Под присмотром Элизабет Редман девушки, одетые в одинаковую униформу, проверяли сервировку мест за столом, полировали все украшавшие вестибюль сверкающие предметы и в который раз поправляли невероятных размеров цветочные композиции, стоявшие на каждом из двухсот столов, рассчитанных на восемь персон каждый. Бармены в черных смокингах пополняли запасы бокалов, бутылок и льда. Позади них тридцать четыре музыканта поудобнее рассаживались на стульях, готовясь к предстоящему нелегкому вечеру.

Помня о взорвавшихся ранее бомбах, Спокатти был поражен тем, что все происходило четко и слаженно, словно по нотам. Он понимал, что это заслуга Элизабет Редман и ее дочери Селины.

Элизабет шла через вестибюль к бару. Винсент сосредоточенно наблюдал за ней. Элизабет Редман, как и ее дочь Селина, была высокой и стройной. Белокурые волосы спадали ей на плечи, обрамляя овал лица, при взгляде на которое сразу становилось понятно, что эта женщина обладает умом и чувством юмора. Бриллианты на ее шее, на запястьях и в ушах были дорогими и изысканными, но не вульгарно-кричащими. Она знала, что представляют собой люди, приглашенные ею на торжество; она знала, как следует обходиться с ними. И это было заметно с первого взгляда.

Когда она проходила мимо, Спокатти, повернув голову вправо, быстро осмотрел свое отражение в громадной зеркальной колонне. То место на его черном смокинге, под которым находился грудной карман, а в нем револьвер, слегка оттопыривалось, но Спокатти это не сильно беспокоило. Он был телохранителем, и его наняли на сегодняшний вечер для того, чтобы охранять Джорджа Редмана, его семью и их гостей от возможного вторжения нежелательных визитеров. Думая об иронии этой ситуации, Спокатти едва удерживался от смеха.

Он присмотрелся к своему окружению. Практически все было пущено на самотек, хотя безопасность требует строгого соблюдения правил и четкого выполнения приказов. После сегодняшнего взрыва бомб Джордж Редман нанял двадцать пять человек для того, чтобы они стояли на часах в течение всего сегодняшнего торжества, но – в чем Спокатти был практически уверен – все они не были профессионалами, а скорее любителями, что было ему только на руку.

Он не сомневался, что незаметное проникновение в один из лифтов и добыча информации, касающейся поглощения «УэстТекс Инкорпорэйтэд», так необходимой Луису Райану, должны пройти без каких-либо проблем.

Элизабет Редман снова шла через вестибюль, на этот раз по направлению к нему. Она не подчеркивала этого, но держала себя так, что было ясно: эта дама в полной мере осознает, какой властью она обладает в этом городе.

Она подошла к нему с улыбкой на лице и протянула руку.

– Я Элизабет Редман, – представилась она.

Ее рукопожатие было твердым.

– Антонио Бенедетти.

– Мне всегда очень нравились итальянцы.

Забавно, подумал он и спросил:

– Что я могу сделать для вас, миссис Редман?

– Да ничего особенного, – ответила она. – Просто следите, чтобы ни одна бомба не взорвалась здесь во время сегодняшнего торжества, только и всего. Вы можете справиться с этим?

– Конечно.

Элизабет подняла голову. Во взгляде ее глаз, смотревших на него, появилась твердость.

– Пожалуй, – сказала она, но, повернувшись к другим охранникам, добавила: – Но вот в отношении других ваших коллег у меня нет уверенности.

– Да и у меня тоже.

– Вы думаете, они не способны защитить нас?

– Честно говоря, нет.

– Но ведь все они люди с опытом, – возразила она.

– Возможно, это так, но кто их обучал? Я наблюдаю за ними уже несколько часов, и за это время они сделали массу ошибок. Они не профессионалы.

– А вы профессионал?

– Я – да.

Раздался глубокий звук бас-гитары – музыкант, сидевший позади них, перебирал струны. Посмотрев на Спокатти, Элизабет сказала:

– Мистер Бенедетти, сегодня утром три бомбы взорвались на крыше этого здания. Несколько человек были ранены, моя дочь едва не погибла. Очевидно, что сегодня вечером может произойти что-нибудь еще – скорее всего, произойдет. Поскольку наша охрана состоит сплошь из непрофессионалов, ситуация, похоже, вынуждает вас организовать работу на свой лад. Я надеюсь, что все пройдет хорошо.

Спокатти смотрел ей вслед, едва сдерживая смех.

Джордж и Селина прибыли за десять минут до прихода гостей.

Выйдя из личного лифта, они разошлись по разным сторонам. Спокатти наблюдал за Селиной. Она показалась ему просто великолепной в своем красном платье с блестками. Ее походка была твердой и решительной – она двигалась с такой же уверенностью, как и мать. Элизабет разговаривала с четырьмя охранниками, стоявшими у накрытого балдахином входа. Селина, подойдя к ним, положила руку на спину матери, затем, приблизившись к одному из охранников, вырвала у него из руки сигарету, бросила ее в стоявшую рядом пепельницу и, повернув его лицом к окну, указала на улицу.

Да, эта женщина была что надо. И не только потому, что этим утром она спасла жизнь человека, а еще и потому, что она все время следила за тем, чтобы охрана постоянно была начеку, дабы никто не пострадал в этот вечер.

Даже жаль, что ее придется убить.

Джордж Редман был, что называется, в своей тарелке. Расхаживая по вестибюлю, он с гордостью посматривал на столы, на цветы, на украшение всего помещения. От Луиса Райана Спокатти знал, что стать собственником этого здания на Пятой авеню всегда было заветной мечтой Редмана. Он знал, каких трудов это ему стоило и как счастлив он был, когда здание в конце концов перешло в его собственность.

Спокатти посмотрел на часы. Увы, но твоим это здание будет оставаться очень недолго.

Оркестр за его спиной заиграл «Мое голубое небо». Спокатти окинул взглядом помещение и, посмотрев в окно, увидел, что первые гости уже выходят из лимузинов.

Прием начинался. Джордж, Элизабет и Селина находились у входа, принимая приветствия, объятия и поздравления. Они были поглощены этим, а Спокатти, проскользнув за водопадом, пробрался в один из лифтов, и тут до него вдруг дошло, что младшей дочери в зале не было.

Отверженная, промелькнуло у него в голове, куда-то пропала.

Двери лифта с тихим шипением закрылись у него за спиной.

Сунув руку в карман смокинга, Спокатти достал ключ-карту, которую дал ему Райан. Он всунул ее в освещенную щель на светящемся пульте управления, набрал на панели пульта заученный накануне восьмизначный код и стал ждать.

Некоторое время все оставалось без изменений. Затем механический голос объявил: «Разрешение получено, мистер Коллинз. Пожалуйста, выберите этаж». Значит, того, кто продался Райану, зовут Коллинз, подумал Спокатти, и нажал на кнопку с числом 76.

Лифт начал подъем.

Спокатти вынул карточку из щели и достал пистолет. Когда перед тем, как остановиться, кабина начала замедлять ход, он отступил к стенке. Двери раздвинулись. Напрягаясь и прислушиваясь, он выглянул из кабины и, не увидев никого, с облегчением вздохнул.

Вот теперь начнется настоящая работа.

Длинный коридор был обставлен хорошо и со вкусом. На стенах, отделанных панелями цвета слоновой кости, висели картины старых мастеров. Дверь, ведущая из коридора в зал, была фанерована красным деревом, паркетный пол блестел, словно его только что натерли. Стоявшая на изящном, придвинутом вплотную к стене столике лампа в стиле Тиффани отбрасывала радуги на янтарные стены.

Спокатти прислонился к задней стенке кабины лифта. Любой другой, оказавшийся сейчас на его месте, не увидел бы перед собой ничего, кроме богато обставленного коридора. Для него это была полоса препятствий.

Он вынул из кобуры пистолет и, достав из кармана смокинга изящные очки с инфракрасными стеклами, надел их. Все вокруг сразу же предстало перед ним в зловещем красном свете. Спокатти не увидел в коридоре ни одной видеокамеры, но это не означало, что их там не было. Картины могли послужить для них ширмой. Надо было рискнуть.

Он снова посмотрел в коридор. Прямо перед лифтом он заметил тонкую полоску света, которая, если бы не очки, оставалась невидимой. Осторожно ступая, он переступил через нее, понимая, что, если бы случайно прервал этот лучик, датчик мгновенно уловил бы разницу температур, но сам он не услышал бы сигнала тревоги – его бы услышала полиция.

Он двинулся вперед. Проходить сквозь густую паутину световых лучей становилось все труднее, по мере того, как он приближался к двери, за которой находился главный компьютерный центр компании «Редман Интернэйшнл». Один участок коридора ему пришлось преодолевать ползком, вжавшись животом в пол, а встав на ноги, он должен был сделать два прыжка, да еще и наклонившись. Я вполне мог привести в действие сигнализацию, так и не заметив этого, подумал он. Это была тревожная мысль.

И вот он добрался до двери. Спокатти знал, что она была защищена стальным листом толщиной, по крайней мере, в три дюйма. Райан сообщил ему, что внизу двери должна быть небольшая клавиатура. После введения шестизначного кода дверь не только откроется, но и выключит всю охранную систему.

Он опустился на колени, нашел клавиатуру и увидел, что она защищена множеством перекрещивающихся световых лучей. Спокатти шепотом выругался и снова посмотрел на часы. Прошло десять минут. А убраться отсюда он должен будет через тридцать.

Спокатти внимательно осмотрел скрещение лучей над клавиатурой. Идущие под разными углами с потолка до пола, они формировали своего рода решетку, такую частую, что его палец наверняка перерезал бы хоть один из них, попытайся он просунуть его в крошечный промежуток между лучами. Ему нужно было что-то длинное и тонкое, что могло бы пройти через ячейку этой световой сетки и набрать на панели код. Вполне подошел бы карандаш. Или ручка. Но ни того ни другого у него не было. Лихорадочно ища выход, он огляделся по сторонам, но не заметил ничего, что могло бы ему помочь. Это буквально привело его в бешенство. Ведь он почти у цели.

Внезапно его осенило. Способ решения проблемы уже возник в его голове.

Он снял очки и посмотрел на дужки, отходящие от зеленой оправы. Они были длинными, тонкими и с закругленными концами. Такая дужка отлично пройдет через мелкую ячейку световой сетки. Он отломил одну из дужек. Придерживая одной рукой очки, он второй рукой осторожно приступил к делу.

Через несколько секунд все было сделано. Он ввел код, данный ему Райаном, инфракрасные световые лучи погасли, и дверь, ведущая в компьютерный зал, распахнулась перед ним.

Вытащив револьвер, Спокатти встал с колен. Он быстро обвел взглядом помещение, опасаясь, что в нем тоже могут быть установлены устройства слежения, но не обнаружил ничего, кроме множества компьютеров.

Он подошел к ним, зная, что в тот момент, когда он включит хоть один из них, начнутся неприятности. Когда экран засветился и компьютер ожил, он заметил на системном блоке освещенную щель, почти такую же, как на панели управления лифтом. Затем на экране появилось сообщение: ПОЖАЛУЙСТА, ВОСПОЛЬЗУЙТЕСЬ КАРТОЙ ДОПУСКА.

Райан дал ему всего одну закодированную на компьютере карту, которой он воспользовался в лифте. Он достал ее из кармана смокинга, провел ею по щели и стал ждать. Экран почернел, и через мгновение на нем появилось новое сообщение: ДОПУСК ЗАПРЕЩЕН.

Вот и все – Райан подставил его, не дав нужную карту. Спокатти с трудом притушил вспыхнувшую в нем злобу. Он мог бы взломать защитную систему, но на это уже не было времени. Он выключил компьютер и снова осмотрел помещение. Шкафов и стеллажей в ней не было, были лишь письменные столы с закрытыми ящиками, в которых Редман не стал бы хранить ничего важного. В этом он был уверен. Спокатти понимал, что все нужное ему находится в этих компьютерах… или в сейфе в офисе Редмана.

Он снова посмотрел на часы. У него оставалось еще двадцать минут до возвращения в вестибюль. Райан сказал ему, что офис Редмана расположен на третьем этаже его трехэтажной квартиры.

Если он поспешит…

Глава 05

В трехуровневой квартире своих родителей, расположенной высоко над офисами компании «Редман Интернэйшнл», у окна в конце длинного коридора стояла Лиана Редман. Она смотрела вниз на бесконечный поток машин, идущих по Пятой авеню.

Ей надо было быть на приеме еще тридцать минут назад. Ее родители придут в ярость, а пресса будет теряться в догадках по поводу ее отсутствия, но именно этого Лиана и хотела. У нее не было ни малейшего желания принимать участие в этом торжестве, однако девушка понимала, что прийти на него ей все-таки придется. Если ее там не будет, родители попросту отрекутся от нее.

Но прежде, чем идти на прием, она решила выпить.

Войдя в библиотеку, она нагнулась к маленькому холодильнику, доступом в который обладала только она, и достала бутылку шампанского. Наполнив бокал, Лиана вдруг снова задумалась о том мужчине, который сегодня днем преследовал ее. Возможно, она тогда поступила неправильно, не обратившись в полицию. Определенно это была ошибка.

Девушка направилась к письменному столу отца, включила лампу с зеленым абажуром и села. На столе стояло несколько семейных фотографий в рамках. Лиана выбрала ту, где она была снята с Селиной, когда они были еще детьми. Лиане было семь, а Селине одиннадцать лет. Глядя на фото, она удивлялась, насколько счастливыми они на нем выглядели. Девочки, держась за руки, отдыхали, сидя на лугу, позади их дома в Коннектикуте. На них были огромные соломенные шляпы, тень от которых падала на лица. Позади детей стояла смеющаяся Элизабет, ее белокурые волосы сверкали на солнце.

Она стала вспоминать, когда ее чувства к Селине изменились. Ответ нашелся сразу: когда отец начал брать ее с собой в компанию «Редман Интернэйшнл».

Лиана очень задерживалась. Неважно, насколько сильно ей не хочется идти на этот прием – быть там она должна. Положив фотографию на стол лицевой стороной вниз, она выключила свет и пошла к бару. Нагнувшись, чтобы поставить бутылку обратно в холодильник, она уловила отражение в оконном стекле. Кроме нее в стекле отражался и еще кто-то. Дверь, ведущая в библиотеку, открывалась.

Она почувствовала, что начинается нечто непонятное, и повернулась. Дверь была уже полностью открыта. Полоса света из библиотеки проникала в комнату. Девушка была готова спросить, кто там находится, но тут увидела внутри какого-то мужчину. Он не видел ее – Лиана была в противоположном, затененном конце комнаты.

Человек стоял в дверном проеме, прислушиваясь, осматриваясь и, по всей вероятности, обдумывая свои намерения. В его левой руке было зажато что-то блестящее, и, приглядевшись, Лиана увидела, что это пистолет.

Она стояла неподвижно, словно окаменевшая, едва дыша. Он походил на человека, преследовавшего ее днем, хотя полностью уверена в этом она не была…

Панический страх становился все сильнее. Девушка отступила глубже в тень и задумалась, каким образом он оказался здесь, не имея карты допуска в лифт. Она видела, как он вошел в комнату. Вернее, он не вошел, а осторожно, словно кот, прокрался в нее. Его взгляд становился все более пристальным по мере приближения к отцовскому столу.

Он не должен ее заметить.

Книжный шкаф в конце бара стоял от стены примерно на два фута. С одной стороны был небольшой проход, куда она могла спрятаться. Выждав момент, когда мужчина не смотрел в ее сторону, Лиана придвинулась ближе к проходу. При движении ее платье зашелестело. Мужчина, услышав это, резко повернулся на каблуках и прицелился. Лиана похолодела. Их взгляды встретились.

– Кто вы, черт возьми? – выкрикнула она.

Мужчина отошел от письменного стола отца и опустил пистолет. После краткого молчания он произнес:

– Так вот вы где.

Его ответ захватил Лиану врасплох. Мужчина убрал пистолет в кобуру, делая вид, что не замечает ее страха.

– Я спрашиваю, кто вы такой?

– Антонио Бенедетти, – ответил он. – Из группы охранников.

Он сделал шаг вперед, и она поняла, что это не тот мужчина, который преследовал ее днем, но внешнее сходство между ними было. Сердце ее бешено колотилось.

– Что вы здесь делаете?

– Ищу вас, – ответил он. – Вы опаздываете на прием. Ваши родители просили меня пойти и разыскать вас.

– И для этого вам потребовался пистолет?

– Мисс Редман, – со вздохом произнес он, – после того, что произошло здесь утром, каждый из охранников имеет при себе оружие.

Она не сводила с его лица изучающего взгляда. Он был высоким, темноволосым, черты его лица были четкими и привлекательными. В нем чувствовалась какая-то холодность, которую Лиана, однако, находила привлекательной. Она вздохнула, когда охранник, подойдя к двери, раскрыл ее перед ней.

– Ваша мать в бешенстве, – предупредил он. – Если вы сейчас же не появитесь в вестибюле, она, вероятнее всего, меня уволит. Так вы идете?

Лиана, чуть поколебавшись, направилась к раскрытой двери. Проходя мимо мужчины, она заметила:

– Моя сестра сегодня спасла человеческую жизнь. А самое большее, что могу сделать я, это спасти вас от увольнения. Пойдемте.

Лифт шел вниз, казалось, со скоростью брошенного камня.

Когда они спускались, Лиана смотрела на бежавшие на световом табло цифры пролетавших мимо этажей. Она вслушивалась в нарастающий гул толпы, ее ступни ощущали ритм музыки, исполняемой оркестром, и это ее нервировало. Она всегда чувствовала себя лишней в подобных ситуациях. Из всех присутствующих она знала всего несколько человек. Это был мир ее родителей и сестры, но не ее. Так зачем же ей велели прийти?

Взглянув на стоявшего рядом с ней мужчину, она заметила, что он не сводит с нее взгляда. И снова она подумала, что он симпатичный. Лиана скосила глаза на его левую руку – кольца на ней не было. Это вполне ее удовлетворило, но жизнь научила ее тому, что отсутствие кольца еще ничего не значит.

– Как вы думаете, какие шансы, что сегодня ночью будут еще взрывы? – спросила она.

Вопрос его не смутил и не обеспокоил.

– Меньше нуля, – не раздумывая ответил он.

– Да бросьте, – усмехнулась Лиана. – Думаете, мой отец задумал еще что-нибудь, чтобы привлечь к себе внимание всего мира? Может быть, снайпер? Или пожар?

Он, склонив голову, посмотрел на нее.

– Вы думаете, это ваш отец начинил прожектора взрывчаткой?

– Меня бы это не удивило.

– Но ведь пострадали люди, ваша сестра едва не погибла.

– Quelle domage[4]4
  Какая жалость (фр.).


[Закрыть].

– Признаться, я вас не совсем понимаю. Думаете, ваш отец способен на такой нелепый поступок? Какой в этом смысл?

– В бесплатной рекламе, мистер Бенедетти, очень много смысла.

Прислонившись к стенке кабины, он смотрел на нее изучающим взглядом.

– Вы ведь и сами не верите в то, что говорите, верно?

Глаза Лианы вспыхнули.

– Это неважно, – с жаром произнесла она. – Всегда бывает интересно видеть, во что поверят другие люди.

Кабина притормозила перед тем, как остановиться. Двери раскрылись, и их обдали волны прохладного воздуха, музыки и шума. Лиана, не замеченная никем, некоторое время стояла, всматриваясь в переполненный гостями зал. Она не видела никого из своих друзей, зато, куда бы она ни смотрела, она везде замечала что-либо связанное с ее сестрой. От водопада, расположенного справа от нее, до хрустальных канделябров работы Лалика[5]5
  Рене Лалик (1860–1945) – французский ювелир и стеклянных дел мастер, один из выдающихся представителей ар-нуво. Создавал динамичные произведения необычных форм.


[Закрыть], сиявших над ее головой, – влияние Селины ясно чувствовалось повсюду.

Однажды, когда «Редман Интернэйшнл» почти уже сформировалась, Лиана спросила отца, можно ли ей помочь оформить вестибюль. Джордж отмахнулся от нее, сказав, что это работа для профессионалов. Он так никогда и не узнал, какую боль он причинил дочери, решив, что оформлением вестибюля займется Селина. Джордж только впоследствии обратил внимание на то, как разозлилась Лиана, но отнес это на счет ее плохого настроения.

Они вышли из лифта.

– А знаете, – сказал Бенедетти, – мне было приятно с вами поговорить.

– Мне тоже, – ответила Лиана. – Следите во все глаза за снайперами. Ведь никогда не знаешь, когда один из них пальнет.

Лиана смотрела, как он пробирался в толпе, и в это время заметила несколько знакомых лиц среди безбрежного моря голов. Увидев родителей и сестру, она поняла, что они все еще заняты встречей гостей – Джордж смеялся, Элизабет оживленно и приветливо говорила с ними, Селина обнимала близко знакомых людей.

Лиана почувствовала приступ тошноты.

Она двинулась к ним, взгляд ее останавливался то на Джордже, то на Элизабет, то на Селине. «Ничего, – думала она, – настанет день, когда они будут уважать меня так же, как и сестру». Правда, она пока не знала, как и когда этого добьется. Встав рядом со старшей сестрой, она сразу же заметила, как лица Джорджа и Элизабет стали злобно-разочарованными и даже злыми, хотя вслух они не произнесли ни слова.

Лиана считала, что была бы вполне счастлива, замечай они хотя бы ее присутствие или отсутствие, но их это совершенно не трогало, хотя сейчас она, видя их лица, чувствовала себя виновной за опоздание.

Снаружи, перед входом, папарацци внезапно всполошились, увидев, как Майкл Арчер, покинув лимузин, направился в вестибюль. Заработали вспышки фотокамер. Толпа зрителей разразилась приветственными возгласами. Лиана сразу узнала его.

– А я и не знала, что мама послала ему приглашение, – сказала она Селине. – Несколько месяцев назад я прочла одну из его книг.

Сестра выглядела озадаченной.

– Мама не посылала ему приглашения. Мы с ней дважды просматривали список приглашенных, но имени Майкла Арчера в нем не было. – Пристально посмотрев на сестру, она спросила: – А где ты была?

– У дантиста на чистке зубов.

Лиана смотрела на Элизабет, наблюдавшую за Майклом Арчером, обменивавшимся рукопожатием с ее мужем. Она знала, с какой нетерпимостью мать относится к незваным гостям, в особенности на приемах, которые устраивает сама. Ей было интересно, как она поступит на этот раз.

– Простите, – с почтением обратилась Элизабет к подошедшему к ней Майклу. – Но я вынуждена просить вас покинуть нас, – ее голос был спокоен и тверд, и, казалось, она не замечала потянутой им руки. – Это частный, закрытый прием.

Наступило молчание, Джордж и Селина буквально обратились в слух. Лиана не отрывала взгляда от Майкла.

– Простите меня за вторжение, – ответил он. – Но, насколько мне известно, вы на сегодняшнем приеме собираете деньги для ВИЧ-инфицированных детей. Мне хотелось бы внести свою лепту, – сунув руку в карман смокинга и вынув из него полоску бумаги, он протянул ее Элизабет. – Надеюсь, вы это примете.

Элизабет посмотрела на чек, затем ее холодный взгляд вновь обратился на Майкла.

– Сто тысяч долларов – это очень щедрый взнос, – изменившимся голосом произнесла она.

– Я работаю в индустрии развлечений, – сказал Майкл. – ВИЧ, к сожалению, стал привычным заболеванием в нашей среде. Это мелочь, которую я могу себе позволить. А вы делаете то, во что я верю.

Майкл Арчер только что принес ее матери пять миллионов долларов, подумала Лиана, хотя сам он вряд ли осознает это. А может быть, даже и шесть. Известие о том, что он вручил ей чек на сто тысяч долларов, мгновенно распространилось по залу, и другие гости, дабы не потерять лицо, тоже полезли в карманы за чековыми книжками. Элизабет понимала это, но не подала виду.

– Приношу вам свои извинения, – обратилась она к Майклу. – Это очень благородный поступок. Мы будем рады, если вы почтите нас своим присутствием. Вы не откажетесь быть нашим гостем?

Появившееся на лице Майкла выражение облегчения нельзя было не заметить. Лиана подняла голову как раз в тот момент, когда он посмотрел на нее. Их взгляды встретились, и Майкл улыбнулся.

– Миссис Редман, – ответил он, – с превеликим удовольствием.