Текст книги "Тяжело быть младшим…"

– Ага, никто… – Я нервно оглядывался по сторонам. – Кому ж захочется отправиться на съедение призракам. Только на голову с размаха горой ушибленной светлой команде…

Аэлиниэль, перестав терзаться по поводу того, кто и куда кого послал (угу… уж послали так послали! Идите, говорят, и без «Сердца Дракона» не возвращайтесь!), насторожилась, замерла, а потом удивленно посмотрела на меня:

– Я ничего не чувствую…

– Еще бы ты чувствовала призраков и Тьму, – ехидно-зло фыркнул я. – Давайте побыстрее уйдем отсюда.

Эльфийка пристально огляделась, принюхалась и побледнела. Я бы даже сказал – помертвела.

– Да что ж это за место такое?! – гневно вскрикнула клиричка, пытаясь упереть руки в бока, но испуганные лошади так рванули поводья, что не дали ей этого сделать.

– Чертоги С’кархона…

М-маргул!! Ну кто просил эту длинноухую звать неприятности? Теперь тихо уйти не получится.

Из темноты раздался голодный и одновременно издевательский вой. Мол, бегите-бегите, все равно найду.

– По коням!! – Я взревел не хуже раненого тойна. На удивление, выказывать упрямство никто не стал. Чувствуя нешуточную опасность, светлые без пререканий вскочили на коней и погнали их прочь из подземелья, благо высота перехода позволяла.

Я замыкал процессию, изо всех сил прислушиваясь к доносящимся из темноты звукам. Пару раз даже послал назад «Дыхание Тьмы», хотя колдовать сидя верхом на несущемся гроне и при этом стараясь не повстречаться с потолком – занятие, скажу я вам…

Коридор опять вывел нас в небольшой зал, который испуганные кони проскочили в два прыжка. Но скорость не спасала. То, что поселилось здесь после изгнания Царицы Ночи и неосторожно разбуженное этим самым С’кархоном, не хотело лишать себя заслуженного завтрака, обеда или ужина.

«Нужно время, нужно просто время… – в такт пульсу билась в висках мысль. – Но где же его взять…»

Конь, скакавший впереди Шамита, споткнулся и полетел на землю. Затем вскочил, перепрыгнул через распростершегося на полу рыжика и, истерически ржа, понесся по коридору.

Понимая, что делаю глупость, я наклонился в седле и вздернул оборотня наверх. Трим гневно всхрапнул, но упрямо закусил удила и галопом пошел вперед. Шамит нервно дернулся, едва не свалившись с седла и не скинув меня.

– Лежи тихо! – прикрикнул я.

Оборотень успокоился, но зловещий шелест становился ближе и ближе. Ох, маргул вас за ноги и об стенку! Светлые, трать-тарать вас о Большой Хребет с размаху!

– Сидеть можешь? – Вопрос к рыжику.

Тот осторожно кивнул. Теперь подождать, как станет посвободней, и…

– Давай! – …скользнуть вбок.

Над головой пронеслась обутая в мягкий сапог нога.

– Держи поводья, и марханг тебя упаси командовать!

– Ты что задумал?! – выкрикнул оборотень, но я, оттолкнувшись руками от седла, переместился назад.

Пол больно ударил по пяткам, каблуки соскользнули, и я неуклюже приземлился на колено. Ох, как же это больно… Грр! Все, я зол.

Зрение знакомо изменилось, окрасив мир в два цвета. Ушла темнота. Ее заменили приятные сиреневатые сумерки, в которых все было видно до малейшей детали. Чешуя доспеха плотно облегала тело, став второй кожей. Правую руку оттягивала успокаивающая тяжесть клинка, подрагивающего в предвкушении битвы.

Ноги чуть подогнулись, готовые бросить тело в любом направлении, ноздри хищно раздувались, ловя запахи, верхняя губа приподнялась, обнажив клыки, а из горла вырвался низкий, нечеловеческий рык.

Полыхающие багровым пламенем глаза без зрачков чуть сощурились. По коридору накатывала грязно-фиолетовая волна. Хор-р-рошо! С-с-славно! Будет много с-с-смер-р-рти!

Первым по призрачным противникам ударили не заклинание и даже не меч. Первым их достал боевой клич нашей семьи. Исторгнутый измененным горлом, он бесшумной волной пронесся по коридору, сминая, разрывая и отбрасывая самых быстрых преследователей. Стены ощутимо дрогнули. На мгновение призрачная волна замерла, но злость и голод вновь погнали ее вперед. На так заманчиво пахнущую теплом и жизнью добычу.

Х-ха! Р-р-рау-у-у! – короткий рык, и меч вспорол воздух. Как ни странно, но для бестелесных противников он оказался так же опасен, как и для имеющих плоть. Черная, с изумрудными всполохами сталь рвала их оболочки в клочья, которые истаивали в наполненном магией воздухе. Без права дальнейшего возвращения.

Кроме меча вокруг крутился еще и «Вихрь Хаоса», затягивая в свое ненасытное тело отсвечивающих мертвенным светом призраков, перемалывая их и растворяя в себе. Все вместе сливалось в какой-то немыслимый танец, где за движениями танцоров невозможно было уследить.

Прыжок, поворот, удар, рваная траектория «Драконьего Крыла», захватившего не менее пяти противников, прыжок, перекат, стойка… Рычащий выдох – опасность сзади! Не успеваю! Удар хвостом и секущий взмах крыльями. Э? У меня есть хвост и крылья? Да! Увенчанный костяной пластиной длинный и чешуйчатый хвост с шипением вспорол воздух, располосовав неосторожно подкравшееся сзади привидение на пару туманных клочков.

Шуршащие черные крылья, словно присыпанные сверху золотистыми искорками и оснащенные нешуточными когтями, надежно прикрывали фланги, полосуя любых находившихся в пределах досягаемости противников.

Гра-а-айала-а-а-у-у-у-у-у-у!!! Вой ударил в потолок, обрушив пару камней. Смерть!! – выл меч, не останавливаясь ни на мгновение. Мысли были отрывочны. Да и если честно, это были не совсем мысли.

Фиолетовый-враг-убить! Чужой-опасность-убрать! Враги-много-хорошо-сила! Всех-рвать-когти-смерть. Магия-умею-хоршо-враг-много. Бой-бой-бой! Бой!!!

Неожиданно призраки дрогнули и… исчезли. Испарились, спрятались в стены, ушли в потолок. Завершая начатое движение, я плавно развернулся и остановился, с рычанием втягивая воздух. Хвост яростно хлестал по бокам, крылья вздыбливались, ноздри подрагивали, ловя запахи врагов. Но их уже не было. В воздухе истаивали последние клочки тех, кого достали меч или заклинания.

В кои-то веки насытившийся «Вихрь Хаоса» безобидным облачком парил под потолком. Я протянул руку, и он безропотно скользнул вниз, втягиваясь в покрывавшую ладонь чешую. В сиреневых сумерках хищно блеснули длинные антрацитово-черные когти.

С-с-сла-а-авно подралис-с-сь…

Постепенно тело отпускало напряжение боя и накатывало какое-то сытое умиротворение. Меч вернулся туда, откуда я его вызвал, крылья сложились и плотно прижались к спине. Уши дрогнули, прислушиваясь к повисшей тишине. А из глубины памяти всплыло видение берега, на котором сияла россыпь бледно-зеленых точек и одна багрово-алая. Туда. Надо идти туда. Там хорошо…

Неожиданно мир качнулся и россыпь точек стала тревожно мерцать. Неприятность, угроза. Нет, не хочу! Быстрее!

Гневно рыкнув, я опустился на четыре конечности и большими прыжками понесся вперед, туда, к точкам. Яркое солнце резануло по глазам, но уже через мгновение сумерки сменились четкими и яркими красками.

Р-р-рау-у-у! Вот они! Подняться, чтобы лучше видеть…

Представлявшие угрозу сине-фиолетовые мазки засуетились, забегали, и в ноздри ударил такой дразнящий аромат страха. Ш-ш-ша! Я счастливо оскалил клыки. Поиграем?

Угроза исчезла, растворилась. Вместо нее пришел ужас. Леденящий, дразнящий, ярко-ярко-голубой. Мне нравится этот цвет.

Прыжок вперед. Остановиться, чуть напружиниться, когти вперед…

Неожиданно перед лицом появились зелененькие огоньки. Что? Я не собираюсь вам вредить. Я вас защищаю. Багрово-алый подошел ближе всех. Знакомый запах… Друг-помощник-хороший? Мое? У-р-р-р… Мое. Друг. Зеленые? Вместе-охрана-слово-цель? Р-р-ау? Я защищаю! Боятся? Хороший-безопасный-свой. С-с-са… Имя, надо имя…

Словно сквозь толстое одеяло донеслось:

– Диран!..

Мир полыхнул перед глазами, покачнулся, закружился в бешеном хороводе. Меня качнуло вбок, и я налетел на что-то острое. Боль немного отрезвила, позволив увидеть Трима и вцепиться в него. Грон присел, ударил хвостом, и я мешком повис поперек седла. Все окружающее окутала непроглядная горячая, пульсирующая тьма…

* * *

Конь споткнулся. Я еще не успел осознать тот факт, что теперь я без коня, как меня с нечеловеческой силой вздернули вверх. В окружавшей нас мгле глаза темного пылали багровым светом, а черты заострились, придавая мальчишескому лицу жуткое выражение.

– Сидеть можешь? – В изменившемся голосе перекатывалось рычание. Не знаю как, но мой кивок заметили.

– Давай! – прозвучало повеление, не оставляющее надежды на неповиновение. Вот теперь я точно уверен, что в его жилах течет кровь Властелинов.

Тело действовало само, и уже через мгновение костяные шипы гребня грона угрожающе пощелкивали перед лицом.

– Держи поводья и марханг тебя упаси командовать! – А то я не знаю, ЧТО грон может сделать с глупцом, который посмеет управлять им в отсутствие хозяина. Стоп, а он?!..

– Ты что задумал?!

Злая усмешка, обнажившая уже нечеловечьи клыки. Мороз, пробирающий до костей, от взгляда алых глаз. И темнота… Яростное сопение несущегося вперед грона, цветом глаз способного поспорить со своим хозяином, и – чувство опасности, от которого волосы встали дыбом.

О боги…

Выход, появившийся сперва точкой, быстро разросся, и через мгновение мы вылетели на открытое пространство. Солнце ударило по глазам, ослепляя и заставляя зажмуриться. Кони хрипели, били копытами, гарцевали и стремились как можно дальше уйти от веющей жутью пещеры.

Трим плавно перешел на рысь, а затем на шаг. Остановился, зло оглянулся. Не желая искушать это создание, я быстро соскользнул с седла. Около самой воды нервно вздрагивал всем телом и припадал на ногу мой жеребец.

– Где темный? – Командный окрик Вангара вспугнул чаек, в изобилии сидевших на скалах.

– Он там… он остался… – Слова с хрипом вырывались из горла.

Он. Остался. Ради нас. Темный… Кому верить? Кто прав?

– Где? – Плечи до боли сдавили. Черные глаза настойчиво требовали ответа.

– Там, в пещере. Он решил их остановить. Мы не успевали, не успевали… – Почему, ну почему слова даются с таким трудом? Почему я не могу смотреть в глаза? Будьте же вы прокляты, темные! Нет, что я говорю…

Плечи отпустили. Мы, не сговариваясь, повернулись к темному зеву пещеры, жадно прислушиваясь к доносившимся звукам. Тишина. Шум моря, крики чаек, плеск волн…

Минута проходила за минутой. Неожиданно пещера вздрогнула, и из нее вырвались клубы пыли. Отдаленный рокот падения – и все снова стихло.

– Вот и все… – как-то тихо, неуверенно вздохнула Тайма.

Вангар вздрогнул, посмотрел на нее и нервно провел по лицу ладонью:

– Да, нам надо двигаться дальше…

– Эй, вы там долго загорать будете?! – насмешливо донеслось со стороны моря.

Мы обернулись на звук. У временного причала, сколоченного из водруженных на пустые бочки досок, покачивался на волнах небольшой кораблик, узкие и хищные обводы которого говорили о большой скорости, а плутоватая рожа капитана – о том, что это контрабандисты. Или – пираты. Но у тех обычно корабли повнушительней.

– Да, идем. – Вангар, сгорбившись, направился к причалу, ведя в поводу взмыленного коня. За ним потянулись и все остальные. Я уходил последним, долго не отрывая взгляда от черного провала, как будто это могло что-то изменить.

Нет, ничего…

Трим понюхал воздух и решительно направился к сгрудившейся у воды команде.

– Сто акул мне в зад, – выдохнул один из матросов, – никак грон? Да в сбруе! За него же в некоторых местах бешеные деньжищи дают!

– Ага, – протянул другой. – Говорят, всю оставшуюся жизнь можно прожить как бла-ародный!

Капитан внимательно прислушался к разговору.

– Слышь, светлые, а на кой вам эта зверушка, а? – вкрадчиво спросил он. – Давайте я ее себе заберу, и вам хлопот меньше. Даже за проезд платы не возьму…

– Да ты ее и так уже взял! Вперед! – возмутилась Амата. – А Трима мы тебе не отдадим!

– Ба, леди, – развязно отозвался моряк. Его команда подобралась поближе, доставая сабли, палаши и арбалеты. – Неужели он вам так дорог? Как память, а? Интересно, какого рода эта память?

Окружавшие нас контрабандисты похабно захихикали.

– Да вы! – взвилась клиричка, но эльфийка с Таймой оттянули ее назад, прикрывая собой.

– Значит, так, светлые, – капитан отбросил шутливый тон, как бы показывая, что это последняя попытка решить дело миром, – или вы отдаете мне грона, или…

На нас уставились взведенные арбалеты.

Вангар оглянулся и твердо сжал рукоять меча. В моих руках появился кинжал, а Торм держал в своих так и не спрятанного «Открывателя».

– Ну что же, я хотел договориться по-хорошему… – с притворным сожалением протянул капитан, взглянул поверх наших голов и…

Его лицо перекосило от непритворного, животного ужаса. Дрожащей рукой он попробовал указать куда-то нам за спину, но его палец выписывал в воздухе немыслимые фигуры.

– Ч-ч-т-т-то эт-т-то? – заикаясь, еле выговорил он.

Я не удержался и оглянулся.

Той эре…

Сверкая на солнце угольно-черной чешуей, у входа в пещеру стоял… Властелин.

Все его тело покрывала треугольная драконья чешуя, разбрызгивая вокруг золотистые искорки. Ярко-алые миндалевидные глаза без зрачков гипнотизировали и внушали поистине панический ужас. Пока еще короткие рожки были гораздо светлее остального тела, к концу приобретая снежно-белый цвет. Длинный и гибкий хвост нервно постукивал по земле, прочерчивая в граните борозды и рассыпая искры. Широкие полотнища кожистых крыльев чуть подрагивали, готовые в любой момент поднять своего хозяина ввысь. Руки оканчивались внушающими уважение когтями.

И одежда Дирана. Сапоги, штаны, куртка… Местами драная, зияющая прорехами и пропалинами, испачканная грязью и какой-то белесой слизью…

Он стоял, принюхиваясь и глядя на нас. Неожиданно лицо (даже, скорее всего, уже морду, на лицо это походило мало) исказила странная гримаса, видимо, долженствующая изображать улыбку. Но тем не менее она получше другого оскала продемонстрировала нам набор длинных и острых клыков. Короткий и еле слышный взрык, мурашками пробежавший по коже, – и вот он уже стоит возле нас, выпустив когти и жадно глядя на моряков.

– Нет, это не мы!! Это все они!!! – Контрабандист визжал, как свинья, пятясь и не имея сил оторвать взгляда от гипнотизирующих глаз.

Непроизвольно я сделал шаг вперед, оказавшись прямо перед жутким оскалом. Возле меня тут же выстроились и остальные. Дружба – дружбой, но допускать побоище… Впереди всех оказался… Трим.

Он опустил голову и тихо фыркнул в лицо Властелина. Тот недоуменно заурчал в ответ. А дальше… Могу поклясться – они разговаривали! Странные рычаще-шипящие звуки, которых нет ни в одной речи, даже в старотемной. Еще один короткий взрык – и взгляд багровых глаз остановился на нас. Не выдержав их нечеловеческого выражения, я выкрикнул:

– Диран!

Властелин вздрогнул. Глаза недоуменно моргнули, и багровый цвет стал таять, возвращая им первоначальный вид. Вла… нет, уже Диран покачнулся, чешуя пропала, оставив после себя только широкий черный браслет на узком мальчишечьем запястье. Тот самый доспех. Крылья дернулись по ветру и мягкими складками ткани опали вниз. Темного колотила крупная дрожь. Он сделал неверный шаг, покачнулся и со всей силы налетел на костяные шипы стоявшего рядом грона. Вцепился в него, словно утопающий…

И тут мы впервые увидели, на что способны эти звери. Трим сам погрузил ничего не соображавшего хозяина на спину. Диран дернулся еще раз и безжизненно обмяк, теперь он снова больше напоминал сильно вытянувшегося подростка, чем грозного Властелина.

Над заливом вновь повисла тишина…

– Ну так что, мы плывем? – Вопрос, заданный Вангаром, громом прозвучал в опустившемся безмолвии.

Пускавший слюни, да и не только их, капитан судорожно кивнул, с ужасом глядя на безвольно висящее тело, и на карачках двинулся в сторону парусника.

За ним на корабль на разной степени согнутых ногах добрались и остальные члены морской команды. На удивление тихие и вежливые. Грон со своей ношей остановился у трапа последним и внимательно посмотрел на нас.

– Поднимайся, чего смотришь! – сварливо отозвалась Тайма, роясь в своей сумке. – Или думаешь, что он сам оклемается?

Трим ехидно фыркнул и одним прыжком взвился на борт корабля. Сухо клацнули о дерево когти, оставляя в толстых палубных досках несмываемый след. Клац-клац-клац, прошествовал он к каютам и осторожно сгрузил своего седока на руки Вангару.

– Шамит, подогрей воды, – попросил воин, и я развернулся к камбузу, прежде чем успел подумать, что темный уже окончательно сел нам на шею.

– Аэлин, Амата, позаботьтесь о лошадях, – продолжал командовать Вангар, скрываясь со своей ношей внутри кормовой надстройки.

Ночью мы попали в шторм. Сильный, яростный. Резкие порывы ветра в первые же мгновения сорвали оставленный на грот-мачте парус, и наш корабль, словно щепку, мотало по волнам. А потом сломался фок. Слава светлым богам, что державшие его леера[9]9
  Леер – судовой трос, служащий для подъема косых парусов.


[Закрыть] лопнули в то же мгновение, и здоровенный кусок дерева унесло в море без нас. А то могло и корабль повредить.

Амата пыталась сделать хоть что-то, но Воздух, хоть она и могла пользоваться его энергией, не был основной стихией клирички. Волна, упавшая на палубу потянула Амату за борт. Девушка, испуганно взвизгнув, вцепилась в ванты… Я, скользя по мокрым от соленой воды доскам, рванулся к ней и, понимая, что уже не успеваю, почувствовал, как мир на мгновение затопила черно-белая пелена, окрашивая все в серые тона, когда лисья половина души соединилась с человеческой. В какой-то момент мне показалось, что пальцы сейчас схватят пустоту, но в последнее мгновение, человеческое тело, подгоняемое инстинктами зверя, сделало резкий прыжок, и уже через секунду испуганно всхлипывающая девушка замерла рядом со мной, клещом вцепившись в мою одежду. Я медленно провел рукой по зеленым волосам, успокаивая. Нервы клирички окончательно не выдержали, и та разревелась. Воконр, какой же она все-таки ребенок!

Кони беспокоились, но присутствие на редкость спокойного грона сдерживало животных. Все-таки славная у темного лошадка…

Намаявшись во время буйства стихии, мы заснули как убитые. А проснулись… А проснулись мы поутру в трюме, скованные по рукам и ногам.

Того количества цепей, которое навертели на безвольно лежавшего на мокрых досках Дирана, хватило бы, чтобы заковать целую партию рабов. А на шею парню надели еще и антимагический ошейник, отрезавший носителя от источника. Интересно, где они эту штуку раздобыли? Он же стоит как два таких кораблика, вместе взятых! Вот только… Я что-то не до конца уверен, что он может удержать Властелина. Представителя старшей знати – да… А вот Властелина… Если бы Диран еще был в сознании… Еще один такой ошейник красовался на шее Аматы. Аэлиниэль связали сыромятными ремнями, плотно прикрутив запястья к потолочной балке.

А мои руки стягивала нефрэйная веревка. Т’кере! Значит, пытаться спасти судно у этих… возможности и времени нет, а заглядывать в глаза…

Скрипнула дверца – и вместе с рванувшимся вниз солнцем к нам спустился бледный капитан.

– Ничего личного, светлые, – развел он руками. – Просто я в больших долгах, да и корабль ремонтировать на что-то надо, так что не обессудьте. Вот продам вас – и расплачусь. Вы же светлые, а помогать ближнему и нуждающимся – ваша прямая обязанность.

– Я тебя найду, капитан, – тихо, но отчетливо произнес Вангар.

– Ой, боюсь, боюсь! – вскинул руки моряк.

– А ты не боишься, что вот он проснется? – поинтересовалась Тайма, дернув подбородком в сторону Дирана.

– Ха, я слышал, как вы говорили, что не знаете, когда он придет в себя. Да и нефрэйными веревками мы его связали. Так что боялись мы его… – пренебрежительно хмыкнул моряк. – А за такого оборотня в Южном много дадут… Может, на новую галеру хватит…

Мечтательно перебирая в уме суммы, капитан покинул трюм, рявкнув стоявшим снаружи:

– Никого не пускать, и смотрите мне за ними!

Вот так и продолжалось наше плавание до самого Южного Харнора. Нефрэйная веревка каленым железом обжигала кожу. Два раза в день нам приносили поесть, и раз – воду.

А Дирану становилось все хуже и хуже. Он метался в бреду, и иногда даже цепи скрипели, еле удерживая бьющееся тело. Нам пару раз удалось напоить его пресной водой, но протолкнуть еду сквозь намертво сцепленные зубы не смог даже гном.

На третий день он утих. А к вечеру мы прибыли в порт. Это стало понятно только тогда, когда килевая качка сменилась бортовой и обшивка глухо ухнула о причал. Тогда же мы вновь удостоились чести лицезреть капитана.

– Ну что, светлые, вот мы и приплыли, – ехидно ухмыльнулся он, обозревая наши лица. – А этот что, окочурился?

Носок сапога вонзился темному под ребра, и тот глухо застонал.

С моих губ сорвался отчаянный полусвист-полушепот:

– Не трожь ребенка!!!

Капитан скользнул равнодушным взглядом по моему лицу, не удосужившись ответить, и перевел взгляд на темного.

– Ты гляди, живой, стервец! – искренне удивился моряк. – Значит, и его продадим. Эй вы, салаги мокрохво-стые! – Это уже оставшимся снаружи матросам. – Хватайте их и в Большой Барак, к Махруду!

Нас схватили за воротники и грубо вытолкали из трюма. Дирана последний матрос тащил, держа поперек туловища, и ощутимо приложил его о край люка.

– Ты что это мне товар портишь?! – взвизгнул стоявший рядом с капитаном узкоглазый и смуглый южанин. – Да и дохлятину всучить намереваешься!

– Что вы, уважаемый, – залебезил капитан. – Он просто прикидывается, на самом-то деле он очень силен и вынослив.

Южанин скептически хмыкнул и бесцеремонно заглянул темному в зубы. Вид плотно сжатых острых и длинных клыков заставил его оч-чень быстро отдернуть руку.

– Поганый? – уточнил он у раболепно застывшего предводителя контрабандистов.

Тот усиленно закивал головой.

– Беру, – кивнул узкоглазый и важно проследовал с корабля на пирс, где его дожидалась охрана.

Нас, награждая тычками и уколами копий, повели следом. Бесчувственное тело темного погрузили на телегу, которую тащили две клячи. Вот так мы и вошли в Южный Харнор…

* * *

Наверное, мне снился кошмар. Потому что действительность просто не может быть такой жуткой. Да и в собственное сумасшествие верилось с трудом. Ха, только сумасшедшего Властелина нам не хватало! Да, скорее всего это был именно сон. Тяжелый, липкий, обволакивающий и крепко держащий свою жертву.

Словно наяву я миг за мигом проживал жизни всех моих предков, разделяя их боль, тоску, одиночество… Я сходил с ума, умирал, терял близких и друзей, ходил на штурм других городов и яростно защищал собственный дом. Горел в огне и ломал конечности. Падал с высоты и лишался головы. Жил и умирал. Иногда легко, иногда – не очень. Вверх-вниз, от жизни – к смерти…

И каждый раз после этого меня вновь и вновь хотела затянуть мгла. Нет, не Тьма и не Ночь. Именно что – мгла. Пустота, бездна. Ведь даже в Ночи есть звезды, в темноте – воздух. А там… там не было ничего. И я откуда-то знал, что если она завладеет мной, то это будет мой конец. Полный и окончательный. Без права дальнейшего перерождения.

Поэтому я упирался. Ногами, руками… волей, желанием, силой, магией, – всем, чем мог! Я стремился ввысь. В том сне у меня были крылья. Широкие, надежные. Я рвал перепонку, до крови кусал губы, но взлетал. Взлетал к светящемуся кругу.

– Ты мой… Ты мой… иди же ко мне… – мертвенным шепотом вырывался из глубины ледяной ветер. – Все равно ты будешь мой…

– Нет! – слепящее солнце обжигало. Но лучше сгореть, чем стать ничем! Последний удар крыльями, опаляющий жар и …чья-то протянутая рука:

– Держись, малыш!!!

Я рванулся к ней, намертво вцепился в ладонь и… стукнулся макушкой о землю. Было жарко и невыносимо душно. Все тело ломило, голова гудела, а во рту стоял мерзкий привкус. Словно там рота солдат заночевала. Несколько раз подряд…

Тарк мархар… Кто там был?! Кто, кроме меня?!

Руки стягивала веревка, врезаясь в запястья. На движения ног отзывалось странное звяканье. Что-то холодное, металлическое неприятно натирало шею. Я приоткрыл слезящиеся глаза и огляделся по сторонам. Помещение. Убогое, поскольку полом служила плотно утоптанная земля. Набитое людьми – судя по застарелому запаху пота, – причем самыми отвратительными представителями данного вида, если исходить из мерзости донесшегося до меня голоса:

– Щас мы немного побалуемся… правда, воин?

Я приподнялся на локтях и увидел Вангара, висящего на руках у двоих амбалов. Угу, похоже, нашему предводителю здорово досталось. Все лицо в крови, костяшки пальцев стесаны.

Стоявший перед воином широко размахнулся и резко ударил светлого в живот. У того изо рта выплеснулся сгусток крови, и тонкий ручеек потек по подбородку.

Ненавижу садистов!

Веревка жалобно тренькнула, разрываясь, когда я одним рывком вскочил на ноги. Тело повело в сторону, и я с размаху приложился плечом о стену. Больно, маргран возьми! Но боль не отупляла. Наоборот, она придала какой-то ясности мыслям и четкости движениям.

– Пошли вон от моего друга, шаггаты варркийские! – То хриплое карканье, которое вырвалось из моего горла, слабо походило на нормальный голос. – Ну?!

– Ой, ты гляди, кто это тут у нас проснулся? – издевательски протянул верзила, разворачиваясь ко мне.

Я радостно оскалился ему навстречу. Не знаю, как я выглядел, но, наверное, – ужасно. Ибо сомневаюсь, что лицезрение шатающегося на ветру парня способно заставить такие туши двигаться столь резво. Этот громила шарахнулся вбок, как пришпоренный. Его дружки также оказались на диво проворными. Во всяком случае, Вангар не успел и квакнуть, как его аккуратно положили на пол и с заискивающими улыбками попятились назад. Остановились они, только упершись спинами в противоположную стену.

Воин, постанывая, поднялся с земли и подошел ко мне.

– Диран, тебе надо лечь, – тихо произнес он, обхватывая меня за плечи. – Ты же еле стоишь!

Ух, зря он это сказал. Ноги враз стали ватными и подогнулись. Вангар, на которого я оперся всем своим весом, осторожно прислонил меня к стенке, по которой я и сполз на постеленный прямо на полу пук соломы. Предводитель упал рядом, заглядывая в лицо и тревожно интересуясь:

– Малыш, ты как?

Ну сколько раз повторять – я не малыш!! Но сил на возмущение не хватало, поэтому пришлось криво улыбнуться и протянуть:

– Как будто меня сперва съели, а потом – выплюнули…

И так раз десять.

Воин хмыкнул, покачал головой и осторожно пощупал мой лоб. А я задал так мучивший меня вопрос:

– А что произошло? Как мы здесь оказались? Где остальные?

– Ты что, совсем ничего не помнишь? – удивился Вангар.

– Ну отчего же… Помню, как по подземелью ехали, как Шамит грохнулся, как я остался… и все. – Действительно, в памяти наблюдался провал. Словно меня хорошо по голове приложили.

Воин задумчиво посмотрел на меня, будто прикидывая, а стоит ли мне говорить. Но, натолкнувшись на мой требовательный взгляд, глубоко вздохнул и выпалил:

– Ты обернулся.

– Куда? – искренне удивился я.

– Во Властелина… – Светлый отвел глаза, начав пристально оглядывать стены нашей… камеры?

– Ха-ха, как смешно, – ехидно ответил я. – А если честно?

Предводитель как-то странно посмотрел на меня и вновь отвернулся. Кажется, он даже немного отодвинулся. Неужели…

Той эре! Он не врет! Во имя всех богов…

Мысли метались в пустой голове, как стая перепуганных птиц. Глаза тупо созерцали сырой и растрескавшийся камень стен. Нет, этого просто не может быть! Я же еще… мне же рано! Я даже первого посвящения не прошел!! Я… мне… отец обещал только на двадцатилетие… Нет, я не хочу!..

К плечу осторожно прикоснулись, но я шарахнулся в сторону как укушенный.

– Ди, с тобой все в порядке? – Заботливый голос Вангара прорвался сквозь хаос обуревавших меня чувств.

– А?! Что?! – Я невидяще посмотрел на светлого.

– Ди, марханг тебя возьми, приди в себя! – Хлесткая пощечина мотнула голову. Как ни странно, в голове наступил относительный порядок. Стало возможно обдумать услышанное.

– Вангар, а… как я выглядел? – осторожно поинтересовался я, требовательно глядя в настороженные глаза предводителя.

– Ну… – Воин действительно задумался, почесывая заросший щетиной подбородок. – Черный… чешуйчатый. Когтистый и красноглазый, с крыльями и хвостом… Вроде все…

– А… – меня посетила робкая надежда, – а корона у меня была?

– Нет. – Светлый решительно мотнул головой. – Пара рожек – и все. Никакой короны.

– Уф! – Мой облегченный вздох произвел в помещении изрядный сквозняк.

– Что? – тут же заинтересовался воин.

– Я не обернулся до конца! – радостно ответил я, вцепляясь в куртку предводителя. – Я не сойду с ума!

– Тише, Ди. Тише. И с самого начала. Я во Властелинах не разбираюсь, так что расскажи поточнее. – На его губах появилась какая-то косая усмешка. – Возможности не было разобраться.

– Понимаешь, Вангар, – устраиваясь поудобнее на соломе и не обращая внимания на странную оговорку, начал я свой рассказ. – Когда мы, представители рода Властелинов, достигаем определенного возраста, то приобретаем возможность оборачиваться. Но если молодой Властелин не прошел предварительное… ну, обучение, скажем так, то он может сойти с ума после обращения. – Я говорил тихо, вспоминая, что было написано по этому вопросу в прочитанных книгах. – А сам понимаешь, сумасшедший Властелин – это угроза для всех. И для темных и для светлых.

– А для темных с какого бока? – удивился Вангар.

– А для темных… – задумчиво протянул я. – Понимаешь, светлый, сумасшедший Властелин хочет только одного – убивать. И неважно кого…

Я отвернулся и опустил глаза. Да, ему все равно… Однажды, еще на заре становления империи, один из сыновей Нагрина Завоевателя не удержался и обернулся раньше времени. Не знаю, кому и чего он хотел доказать, но после этого Нагрину пришлось разворачивать всю армию и воевать с ним. Завоеватель тогда потерял почти половину всех своих людей, пока добрался до сумасшедшего отпрыска. И северные провинции еще лет пять были безлюдны. Тогда погибла и жена Нагрина. Она находилась недалеко от своего сына, когда тот обернулся…

– В нашей семье однажды так было, – тихо сказал я в пустоту. – Поэтому я перепугался насмерть, узнав, что обернулся.

Воин не стал ничего говорить. Он просто положил руку мне на плечо и чуть-чуть сжал.

– А где же мы находимся, и где остальные? – решил прервать неприятный разговор я.

– Где находимся? – Воин задумчиво поглядел на потолок, словно там был написан ответ. – В Южном Харноре находимся. В рабских бараках уважаемого Махруда.

– Где? – аж поперхнулся воздухом я. Не думал, что повторю судьбу дедушки.

– В рабстве, – коротко ответил Вангар. – А остальные… Тайма, Амата и Аэлин – в женском бараке, Торм и Шамит – в бараке для нелюдей. А вот мы – здесь.

– А почему тогда я здесь? – удивился я.

– Да маг нашего «уважаемого» хозяина сказал, что ты – человек, – ехидно ответил светлый. – С некоторыми магическими способностями, но – человек.