Текст книги "Сказание о Юсуфе Прекрасном"

Глава II. Злодеяние братьев

 
В песках когда-то вырыл Гадь-кяфир[10]10
  Кяфир – поганый


[Закрыть]
Колодец, древний, словно этот мир;
Солёный, горький, одинок и сир,
Сулил он путнику последний пир.
 
 
Со временем вода в нём поднялась,
И всякая там нечисть завелась,
Чаяны[11]11
  Чаяны – скорпионы


[Закрыть], змеи и иная мразь
Кишат в его глубинах и сейчас.
 
 
А в тех краях отшельник обитал,
Что много книг старинных прочитал.
Он про Юсуфа людям рассказал,
И слушавших премного удивлял.
 
 
Из книг отшельник многое узнал,
С Юсуфом повидаться он мечтал,
Создателю молитвы воздавал,
Просил, чтоб долголетье даровал.
 
 
Создатель откровенье ниспослал,
Явить ему Юсуфа обещал,
В колодец опуститься приказал,
Чтоб там его явленья ожидал.
 
 
Аскет к тому колодцу подошёл
И смело в глубину его сошёл,
Глаза и руки к небу там возвёл,
Чтоб Бог к его молитве снизошёл.
 
 
Под вечер он съедал один гранат,
Светильником ему служил закат.
Прошло так тыщу двести лет подряд,
И вот Юсуфа лицезреть он рад.
 
 
Преступники кольцом вокруг стоят —
Глаза огнём безжалостным горят,
Они Юсуфа слышать не хотят,
В колодец опустить его спешат.
 
 
В их душах капли сожаленья нет,
В сердцах давно пропал терпенья след,
Спешат сгубить его, забыв обет —
Яхуды бесполезен им совет.
 
 
Юсуф сказал: «На чёрные дела
Шайтан зовёт вас – не вершите зла,
Меня не раздевайте догола,
Чтоб сраму плоть моя не обрела.
 
 
Отцом рубашка мне была дана —
Пускай послужит саваном она».
Но вмиг с него одежда сорвана —
У братьев разум отнял Сатана.
 
 
Они его, верёвкой обхватив,
Затем в колодец узкий опустив,
Отбросив жалость, о стыде забыв,
Пустили вниз, верёвку разрубив.
 
 
Юсуф сказал: «Великий наш Аллах,
Несчастным ты опора в небесах.
Не обращай мои надежды в прах,
О помощи к тебе твой раб воззвах».
 
 
И стали братья дружно голосить,
Создателя с молитвою просить
И, слёзно причитая, говорить:
«О Боже, помоги нам грех избыть».
 
 
Тогда Всевышний милость вдруг явил:
Пред ним предстал архангел Джабраил,
Кому он милосердно поручил,
Чтоб ангел ту беду предотвратил.
 
 
Прекрасный ангел на землю слетел
И в тот же миг к колодцу подлетел;
Великий вестник, мужествен и смел,
Поймал Юсуфа, как Господь велел.
 
 
«Юсуф Правдивый, – молвил Джабраил, —
Тебя Господь всем сердцем возлюбил
И миссией великой наделил —
Отныне ты Пророк – Он так решил».
 
 
Юсуф подумал: «Это ли не сон,
Я ангелом прекраснейшим спасен!»
И, твердо убедившись: «Это он»,
Воспрял душой и сердцем, изумлён.
 
 
Огромный камень под водою был,
Который тут же поднял Джабраил.
Тот камень как подвешенный застыл;
Юсуф возлег на нём, лишённый сил.
 
 
От милостей Господних и забот
Казалось, мягче шёлка камень тот.
А из колодца свет небесный льёт,
И луч его до неба достаёт!
 
 
Господь даёт архангелу наказ,
Чтоб в рай к нему явился тот же час —
Одежд и яств великий там запас,
Сейчас они Юсуфу в самый раз.
 
 
Юсуф Аллаха возблагодарил,
Аллах его сияньем одарил.
Тот свет своим усилил Джабраил —
И яркий столп полнеба озарил.
 
 
Тогда, дивясь, отшельник с места встал,
Юсуфов лик воочью увидал —
Всевышнего усердно восхвалял:
Достиг всего, о чём давно мечтал.
 
 
«О, не горюй, Юсуф, – сказал аскет, —
Зла не держи на братьев столько лет.
Не проклинай их, в этом проку нет,
Будь милосерден – мой тебе совет»,
 
 
И продолжал: «Твой лик я полюбил,
Едва лишь книгу дивную раскрыл.
Я Бога тыщу двести лет молил,
Чтоб в явь мечту мою он обратил».
 
 
Аскет Юсуфа долго наставлял,
Юсуф ему с усердием внимал.
Но душу Богу праведник отдал,
Юсуф покой от горя потерял.
 
 
Вновь Божий вестник перед ним предстал,
Салам ему от Бога передал
И именем Господним пожелал
Чтоб горе из души он прочь изгнал.
 
 
Сказал: «Когда отсюда выйдешь ты,
То станешь жертвой злобной клеветы,
Не избежишь тюрьмы и нищеты,
Но сбудутся потом твои мечты.
 
 
Мучениям твоим придёт конец,
Опять с тобою свидится отец,
Бог даст престол, и царство, и венец,
Богатства обретёшь ты, наконец.
 
 
Завистники придут к тебе служить
И будут с покаянием просить
Дела их недостойные простить,
И будешь с ними радость ты делить».
 
 
Архангел слово в слово рассказал
Всё, что ему Всевышний начертал,
Приветствие Пророку передал.
Юсуф с мольбою на колени пал.
 

Глава III. Возвращение братьев к отцу

 
Решили братья по пути словчить:
Юсуфову одежду обмочить
В крови козлёнка, чтобы ложь сокрыть —
Придя домой, отцу её вручить.
 
 
Якуб меж тем под деревом сидел,
С мольбой о сыне руки он воздел.
Тут глас нежданный «Семьдесят» пропел,
Но никого Якуб не углядел.
 
 
И он подумал: «Столько дней минёт,
Иль семь десятков месяцев пройдёт,
А может, на семидесятый год
Всевышний снова сына мне вернёт».
 
 
Поник Якуб седою головой,
Надежду потеряв, побрёл домой,
Пришёл, от злой догадки сам не свой,
И неутешно слёзы лил рекой.
 
 
У дома братья принялись кричать,
Стеная громко, слёзы источать,
Как раньше сговорились, причитать,
Что им пришлось Юсуфа потерять.
 
 
Уже настал молитвы поздней час.
Якуб свершал свой горестный намаз.
У братьев слёзы в три ручья из глаз.
Навстречу им он выбежал тотчас.
 
 
А братья громче прежнего ревут,
На головах своих волосья рвут,
Вот-вот рубашки в клочья разорвут —
Крича: «Юсуфа нет», едва бредут.
 
 
Якуб совсем рассудок потерял,
От горя весь затрясся, зарыдал,
Сознания лишился и упал.
Безмерный страх на сыновей напал.
 
 
Луч света снова землю осветил,
В сознание Якуба возвратил,
И братьев он, очнувшись, вопросил:
«О, где Юсуф? Я так им дорожил!»
 
 
Опять пустились братья сочинять:
«Когда мы стрелы начали пускать,
То разбрелись по лугу их искать,
А он остался вещи охранять.
 
 
Едва мы разошлись искать вокруг,
Откуда ни возьмись, на этот луг
Огромный серый волк явился вдруг
И съел его! Где мера наших мук!»
 
 
Якуб сказал им: «Коль правдив ответ
И сына моего в живых уж нет,
Остаться должен хоть какой-то след,
Одежда иль ещё какой предмет.
 
 
Я в саване б его похоронил,
Красивый склеп над ним соорудил
И рядышком остаток дней прожил —
Я б неотлучно возле сына был».
 
 
«Отец, – они ему в ответ, – кругом
Обшарили мы всё вдесятером,
Видать, Юсуфа съел он целиком,
Нет ничего уже на месте том».
 
 
Один рубашку, всю в крови, достал
И, развернув, Якубу показал.
Отец опять сознанье потерял,
Увидев кровь, как замертво, упал.
 
 
Потом пришёл в себя, рубашку взял,
Всю рассмотрел и, плача, обнимал.
Но, не найдя изъянов, вдруг сказал:
«И что за жалостливый волк напал?
 
 
Меня вам невозможно обхитрить:
Просили вы Юсуфа отпустить,
Чтоб по дороге тайно погубить,
Потом слезами ложь свою прикрыть.
 
 
Вам от ответа не дано уйти,
Как вы сумели сына извести.
Повелеваю волка я найти,
Ко мне сюда немедля привести.
 
 
Иначе, знайте, вам несдобровать
И наказания не избежать.
Мольбы несчастных волен исполнять,
Сумеет Бог вас тяжко покарать».
 
 
Тропою горной сыновья пошли
И волка там невинного нашли,
Не мешкая, к Якубу привели,
Гласят: «Он съел», склонившись до земли.
 
 
Якуб несчастный к волку подошёл,
Вокруг его трикраты обошёл,
Спросил: «Какой же способ ты нашёл,
Скажи, как сына моего извёл?
 
 
О, волк, скажи-ка, как его ты ел —
Рубашку сохранить ему сумел
И, не страшась таких недобрых дел,
Пророку горе причинить посмел?»
 
 
И сжалился Всевышний над волком:
Нежданно человечьим языком
Волк начал изъясняться и на нём
Поведал он Якубу обо всём:
 
 
«Ей-богу, я Юсуфа не видал
И даже, где искать его, не знал.
Господь свидетель, если я соврал,
Он видел – я невинность соблюдал.
 
 
Ты, Исраил-пророк, читал Коран,
Сказал Господь: Пророков есть – харам[12]12
  Харам – грешно, запретно


[Закрыть].
Пророков мясо нам не по зубам,
Запрет Всевышнего ты знаешь сам.
 
 
А хочешь – всю округу обойду
И всех волков в окрестности найду,
Сюда их за собою приведу —
Расскажут правду про твою беду.
 
 
Я сам недавно в Мисре[13]13
  Миср – Египет


[Закрыть] побывал,
Единственного сына потерял,
Семнадцать дней я пищи в рот не брал,
Совсем от горя там оголодал.
 
 
Они меня, без сил, в горах нашли,
Натёрли кровью рот и повели,
К тебе, хазрат[14]14
  Хазрат – господин, уважаемый


[Закрыть], насильно привели,
Едва в пути в могилу не свели».
 
 
Поверил волку мудрый Исраил,
Его он накормил и напоил,
Молитвою своей благословил
И, не ропща на Бога, отпустил.
 
 
Якуб сказал: «Беду мне Бог послал —
Он, видно, испытать меня желал.
Молю, чтоб веру я не потерял —
Великий без терпенья б низким стал».
 
 
Яхуда рано по утрам вставал,
Колодец ежедневно посещал,
Юсуфа о делах оповещал
И слушал сам, что брат ему вещал.
 

Глава IV. Юсуфа продают в рабство

 
Один купец в Египте древнем жил —
Дагира сын, Маликом прозван был.
Малика сон однажды посетил —
О том он толкователя спросил,
 
 
Сказал: «Сегодня Бог мне сон явил;
В том сне в стране Кянган[15]15
  Кянган – Ханаан


[Закрыть] я нынче был,
Когда колодец Гадя проходил,
На землю кто-то солнце опустил.
 
 
Я видел ясно: вниз оно сошло,
Жемчужный дождь, кораллы принесло,
Сперва ко мне за пазуху зашло
И за ворот потом опять ушло.
 
 
Собрал я драгоценности в подол,
В сундук запрятал всё, что там нашёл.
Тот дивный сон меня к тебе привёл,
Просить я толкования пришёл».
 
 
Ему гадатель толкованье дал:
«Не зря во сне колодец ты видал —
Тебе Всевышний знаменье послал:
Невольник знатный ждёт тебя, – сказал.
 
 
Его почти задаром купишь ты,
Продав, богатства тьму получишь ты,
Владельцем состоянья будешь ты,
Осуществятся все твои мечты.
 
 
Кяфирству твоему придёт конец,
Узнаешь, кто единый наш Творец,
И обретёшь величия венец,
Твой сон – богатство двух миров, купец».
 
 
Немедля в путь отправился Малик
И вскорости в страну Кянган проник;
Поскольку путь был труден и велик,
К колодцу Гадя отдохнуть приник;
 
 
Сгрузить поклажу дал рабам наказ,
Холмы в округе обыскать тотчас —
Да служит нитью им его рассказ —
Потом и сам пошёл искать алмаз.
 
 
В горах Малик не шибко преуспел,
Но, к счастью, с неба голос долетел,
Что будет мальчик невредим и цел,
И пять десятилетий ждать велел:
 
 
«Полвека терпеливо проведёшь,
Опять сюда, в страну Кянган, придёшь
Сумев купить его почти за грош,
Несметное богатство обретёшь».
 
 
Малик Дагир, услышав этот глас,
В обратный путь отправился тотчас.
Полвека ровно минуло как раз,
И вот в Кянгане снова он сейчас.
 
 
Опять вдали колодец видит он —
Там ангелов витает целый сонм,
Со всех сторон колодец окружён,
Но в птицу каждый ангел обращён.
 
 
Малик Дагир, едва их увидал,
Поспешно лук и стрелы в руки взял —
Кяфир ещё про ангелов не знал
И страстно поохотиться желал.
 
 
За птицами он двинулся вослед,
Подкрался ближе, видит – стаи нет,
Зато колодец источает свет —
Дивясь загадке, ищет он ответ.
 
 
Смекнувши вскоре, что творится там,
Во всём решает разобраться сам,
Обратно возвращается к шатрам,
Принесть воды велит двоим рабам.
 
 
И вот уже знакомою тропой
Пришли Бушра с Баширом за водой,
Верёвку стали опускать с бадьёй —
Юсуф тогда узрел их над собой.
 
 
Глядит – бадья опущена до дна,
Водою до краев уже полна.
Меж тем Юсуфу с неба весть дана,
Что жизнь Пророка будет спасена:
 
 
«Юсуф, ты помнишь, – молвит Джабраил, —
Твой лик тебя в зерцале восхитил?
Спросил ты: "Если б я рабом служил,
Кому тогда бы по карману был?"
 
 
Вставай скорее, с камня подымись,
Двумя руками за канат возьмись,
К поверхности с бадьёю вознесись —
Купцы давно покупки заждались».
 
 
Бушра с Баширом не жалеют сил.
Канат с бадьёй Юсуфа им явил —
Когда Всевышний предопределил,
То совершится всё, как он решил.
 
 
Едва Юсуф, прекрасен, лунолик,
Нежданно на поверхности возник,
От счастья разум потерял Малик,
«О радость, это он!», – раздался крик.
 
 
Малик всё время обещал рабам:
«Кто юношу найдёт, тому воздам,
Ему свободу непременно дам,
Вдобавок в жёны дочь свою отдам».
 
 
Башир Малику радость возвестил,
Малик Дагир к Юсуфу заспешил,
Двумя руками крепко обхватил,
В шатер, ликуя, тут же утащил.
 
 
А братья замечают: под горой
Остановился караван большой,
К колодцу подбегают всей гурьбой —
Понять не могут, где их брат меньшой.
 
 
И вот толпою братьев окружён
Шатер Малика с четырех сторон.
«Наш раб запропастился, – слышит он, —
Тот, что недавно нами приведён».
 
 
Рауиль кричит: «Советую добром
Вернуть его, иначе грянет гром:
Как заору, так рухнет всё кругом —
Кому придётся вас жалеть потом?»
 
 
Малик же осторожен и умён —
Быть осмотрительней решает он.
Юсуф без споров братьям возвращён
И ими на продажу обречён.
 
 
С ним братья по-гебрийски говорят,
Судьбе своей покорствовать велят,
Убить его немедленно грозят —
Ведь он для них лишь раб, хотя и брат.
 
 
Малик догадлив был и понимал:
Сейчас свершится то, о чём мечтал,
И оттого душой возликовал,
Юсуф же горько-горько зарыдал:
 
 
«Ужель меня решились вы продать?
В беде негоже брата оставлять.
Не бойтесь за меня ответ держать,
Клянусь, я буду тайну соблюдать.
 
 
Не чаял стать неверному рабом,
Неужто мне не свидеться с отцом?
Разлука грудь мою палит огнём,
Халила вы покроете стыдом».
 
 
Они сказали: «Исраил-пророк
Уверен, что тебя зарезал волк.
Обманут он – теперь молчать твой долг,
Просить о чём-то нас какой же прок?»
 
 
Ему Яхуда начал объяснять:
«Тебе Господь решил беду наслать.
Их от злодейства мне не удержать,
Они готовы жизнь твою отнять.
 
 
Ты лучше с этой сделкою смирись,
Угрозы покушенья берегись,
Того, что ждёт в грядущем, не страшись,
Господней воле сердцем покорись».
 
 
Малик спросил: «Ужель невольник он?
Зачем сбежал и в чём был обвинён?
Прекрасен видом и лицом умён —
Никем из вас ни в чём не превзойдён».
 
 
Они в ответ: «Отец его купил,
Когда ещё он несмышлёным был;
Потом зловреден стал, добро забыл —
Сбежал, в колодце жизнь свою влачил».
 
 
Малик сказал: «Поведайте о том,
Какие прегрешенья скрыты в нём,
Скажите без утайки обо всём —
Чтоб не жалеть о сделке мне потом».
 
 
Они ему ответствуют: «Бери.
В нём прегрешений будет ровно три:
Он вор, обманщик и беглец – смотри,
И всё, что мы поведали, узри».
 
 
Малик им: «Ваш невольник молодой
Со всеми прегрешениями – мой,
Куплю раба и увезу с собой,
Ответьте только мне, какой ценой.
 
 
Но не вожу я золота запас,
При мне лишь скот да ситец и атлас,
Да мелочь кой-какая завелась —
Как станем торговаться мы сейчас?»
 
 
Юсуф же думал: «Как я буду жить?
Ох, продавцам бы не продешевить,
Ох, да купцу бы не переплатить,
Тогда бы не пришлось рабом мне быть».
 
 
Они купцу: «Не нужен нам товар,
Верблюды, овцы из твоих отар,
Атлас, парча или другой навар,
Отдай все деньги и кончай базар».
 
 
Малик им: «Восемнадцать лишь монет
В кармане серебра – другого нет.
Берите всё – последний вам ответ,
Так мал бахшиш[16]16
  Бахшиш – барыш


[Закрыть] мой за полсотни лет».
 
 
Они сказали: «Серебро берём,
Приемлемою сделку признаём,
Его почти задаром отдаём
И в дар тебе ещё бахшиш при нём».
 
 
Когда Малик раба купить решил,
Он бедного невольника спросил:
«Скажи мне, вправду ли рабом ты был
И честно ль я с тобою поступил?»
 
 
Вновь братья по-гебрийски говорят,
Юсуфа в непокорности винят,
Сказать, что в самом деле раб, велят
И за отказ расправою грозят.
 
 
Немалый страх Юсуфа тут объял,
На рабство он своё согласье дал.
«Я раб», – Малику слёзно отвечал.
«Но Божий», – еле слышно прошептал.
 
 
А те купцу: «Малик, уверен будь,
Не сомневайся в том, что раб, ничуть
Но пусть в оковах он пройдёт весь путь,
А то сбежит – обратно не вернуть.
 
 
Обманщик он, ему не доверяй
И милосердно лжи не потакай,
Один ячменный хлеб ему давай
И добрых слов поменьше повторяй».
 
 
Малик сказал им: «Я поверил вам,
Узнал, каким подвержен он грехам,
Со всем согласен – значит, по рукам;
Теперь скрепить осталось дело нам».
 
 
Его слова им по сердцу пришлись,
С купцом на этом продавцы сошлись,
От замыслов своих не отреклись
И сочинять бумагу принялись.
 
 
Шамгун собственноручно написал
На купчую бумагу, подписал
И братьям отреченье передал —
Вот так Юсуф рабом Малика стал.
 
 
А братья: «Мы к согласию пришли,
Продажу справедливою нашли,
Все десятеро подписи внесли,
Его ты в цепи заковать вели».
 
 
Юсуф слезой кровавой зарыдал —
Огонь печали дух его терзал.
Рыдая, он перед Маликом пал
И допустить до братьев умолял:
 
 
«Хочу я к старшим братьям подойти,
Сказать им всем последнее «Прости»
И тем покой душевный обрести,
Чтоб, зла не помня, в дальний путь пойти».
 
 
Сражён таким желаньем наповал,
Малик и сам тут сокрушаться стал,
Сильнее, чем невольник, зарыдал
И изумляться не переставал.
 
 
Малик Дагир ответил так ему:
«Юсуф, дивлюсь я твоему уму:
Ты продан за бесценок – почему
Тебя так тянет к ним, я не пойму.
 
 
Ты видишь сам, сколь братья хороши:
Ведь получили жалкие гроши.
Что не равно цене твоей души —
Остановись, подумай, не спеши.
 
 
Ничтожная у тех монет цена:
На золото менять – всего одна
За тысячу четыреста годна —
Зачем такая сделка им нужна?»
 
 
Юсуф, рыдая, перед ним стоит
И, в оправданье братьев, говорит:
«Кому и как достоинство велит,
Такое он деянье совершит».
 
 
Юсуфа к братьям допустил Малик.
Юсуф от горя головой поник,
Поочередно к каждому приник —
Печален был его прекрасный лик.
 
 
Сказал он: «Вы продать меня смогли,
Но вместо рая ад приобрели,
Меня от Исраила увели
И встречу с ним надолго отвели.
 
 
Вы ненавистью, братья, изошли,
С высот меня до рабства низвели,
На слепоту Якуба обрекли —
И сколько нам несчастий принесли!
 
 
Кто в горе утешать меня придёт,
Горючую слезу с лица смахнёт,
Кто на себя уход за мной возьмёт,
Кто тело мне обмоет, оботрёт?
 
 
Кто волосы расчешет, заплетёт
И кто мне состраданье принесёт,
Моей печали кто рассеет гнёт
И кто беду любую отведёт?
 
 
Меня отец мой на руках носил,
Укладывал в постель, что сам стелил,
И по утрам из рук своих кормил.
Отныне нищету мне рок сулил.
 
 
Как стану я неверному служить,
Как в рабстве на чужбине буду жить,
Разлуку с вами как переносить?
Как расставанья час мне пережить?
 
 
Ниспослана с небес моя судьба —
Решил Всевышний испытать раба.
К нему моя покорная мольба:
О, укрепи, душа моя слаба!»
 
 
Кровавыми слезами он рыдал,
Всех братьев обнимал и целовал,
С мольбой за них к Всевышнему взывал —
Малик и сам в слезах на землю пал.
 
 
И братья стали горестно вздыхать,
Вслед за Юсуфом жалобно стонать,
Вдесятером отчаянно рыдать,
Содеянное громко проклинать:
 
 
«Мы рады б, несмотря на уговор,
Расторгнуть заключённый договор,
Но знаешь сам, какой бы был позор —
Любой из нас прославился б как вор.
 
 
Не в силах мы отцу и дальше врать,
Не в силах мы тебя назад забрать,
Мы ничего не в силах предпринять,
Тебе теперь придётся век страдать».
 
 
Юсуф сказал: «Нельзя предугадать,
Что Бог изволил нам предначертать,
Не волен Божий раб противостать
Тому, что не дано заране знать.
 
 
Мой путь Всевышним предопределён,
Подверг лишеньям и Якуба он,
Брат Ибнйамин со мною разлучён,
Надежды повидать меня лишён».
 
 
И вот Юсуф теперь совсем один —
Оторван от отца любимый сын,
В родном краю далёко Ибнйамин —
И свидится ль он с ними до седин?
 
 
Отныне на неволю обречён,
Тугой верёвкой опоясан он
И на спину верблюда взгромождён,
Чтоб караван увёз раба в полон.
 

* * *

 
Невольника назначен был стеречь
Раб-абиссинец Клыч, что значит «меч»[17]17
  Клыч – точнее, не меч, а сабля


[Закрыть].
Врагу не пожелал бы с ним я встреч:
Юсуфа пуще глаз ему беречь.
 
 
Вот караван в дорогу заспешил.
Когда же он кладбище проходил,
Юсуф легко узнал среди могил
Ту, где почила мать его, Рахиль.
 
 
Юсуф, рыдая, на землю упал
И, безутешный, к матери воззвал:
«О мать, рабом твой сын любимый стал,
Свободу из-за братьев потерял.
 
 
Их зависть развела меня с отцом,
Душа моя охвачена огнём,
В цепях тащусь я тягостным путём
Чтоб жить изгнанником в краю чужом.
 
 
По воле братьев я, попав в беду,
Навстречу испытаниям иду.
Такое не приснится и в бреду.
В ком помощь на чужбине я найду?
 
 
На сына своего взгляни, о, мать:
Неверному я продан, словно тать.
Меня решил Всевышний испытать,
Но на него не вправе я роптать.
 
 
О, мать, кого могила приняла,
Открой глаза, чтоб видеть ты могла:
Творятся здесь нечестные дела.
Лишь кандалы судьба мне предрекла».
 
 
И вдруг исторгся глас из-под земли:
«Куда тебя, Юсуф мой, повели?
Зачем тебя на муки обрекли
И как до этой жизни довели?
 
 
Чем ты своё страданье заслужил,
Какой виною братьев разозлил,
Как очутился тут среди могил —
Такою раной сердце мне пронзил!
 
 
Ужель Якуб, доживши до седин,
Не знает, где его любимый сын?
Явился ли с тобою Ибнйамин,
А может, ты теперь совсем один?
 
 
О, Господи, к тебе моя мольба!
Избавь от бед несчастного раба,
Его постигла горькая судьба,
Одна надежда – только на тебя»…
 
 
Услышав мать, Юсуф без чувств упал…
Господь мольбу Рахили услыхал,
В свой час Юсуфу трон и царство дал —
Свершилось то, что ангел предсказал…
 

* * *

 
Меж тем из каравана раб пропал,
И долго Клыч невольника искал,
Но след Юсуфа вовсе потерял,
К купцу с недоброй вестью прибежал:
 
 
«Вели, хозяин, сделать нам привал,
От нас, о, горе, юноша удрал!»
Малик немедля слуг своих созвал
И в поиск по округе разослал.
 
 
Клыч аргамака тотчас оседлал,
Всех позади оставив, ускакал;
Найдя Юсуфа, грозно закричал:
«Скажи, несчастный, отчего сбежал?»
 
 
Издалека Юсуфа Клыч узнал,
К нему он, разъярённый, подбежал,
Схватив его, безжалостно ругал,
Нещадно бил, за волосы таскал.
 
 
Юсуф подумал: «Боже, как мне быть,
Как мне мои мучения избыть?
Лишь ты, Всевышний, можешь научить,
Как мог бы я его перехитрить.
 
 
Быть может, я ошибку совершил,
Тебе не подчинившись, согрешил,
Отцу служить надежд себя лишил,
Якубу много горя причинил?
 
 
Но коль я грешен, милость прояви,
И, коль достоин я твоей любви,
Свое знаменье, Господи, яви,
Мою невинность людям объяви».
 
 
Всевышний тотчас ниспослал фирман[18]18
  Фирман – указ


[Закрыть]:
Поднялся вдруг ужасный ураган,
Нахлынул град со снегом пополам,
И дождь накрыл людей и караван.
 
 
Их головы сечёт нещадный град,
Тела увечит каждому подряд,
Все мечутся, о помощи кричат,
Как будто наступил кромешный ад.
 
 
Ни зги во мгле не различает зрак,
Повергнул всех в оцепененье мрак,
Сверкает небо, гром гремит стократ,
Дрожит Малик, и слуги все дрожат.
 
 
Он говорит рабам: «Пропали мы
Средь этой беспросветной кутерьмы.
Видать, злодейств мы совершили тьмы,
Едва ли будем небом прощены.
 
 
Да, знать, обижен нами кто-то был
И Господа о помощи просил.
Покайтесь, Бог нас покарать решил
За то, что каждый в чём-то согрешил».
 
 
Тогда перед Маликом Клыч предстал,
Вину свою бесспорную признал.
«Из-за меня всё это, – он сказал, —
Я бил его, за волосы таскал».
 
 
И приказал Малик рабу: «Иди,
Юсуфу прямо в ноги упади,
Перед невинным слёз пролей дожди,
Покуда не простит, не уходи».
 
 
К Юсуфу Клыч немедля подбежал,
Пал ниц пред ним и ноги целовал,
Винился, прегрешенья признавал,
Рыдая, о прощенье умолял.
 
 
Малик и сам к Юсуфу поспешил,
К груди почтенно руку приложил,
Стал на колени и, в слезах, просил:
«Прости, коль у тебя достанет сил».
 
 
В душе Юсуфа рана улеглась,
Его молитва к небу вознеслась
И до ушей Господних донеслась:
Прошла беда, стихия пронеслась.
 
 
Исчезли снег и ливень проливной,
Все тучи побежали стороной,
И град сменился радугой цветной,
Свод неба засиял голубизной.
 
 
Малик извлёк из этого урок:
Юсуфу снял верёвки, цепи с ног,
Чтоб каждый раб к нему склониться мог.
И самому увиденное впрок.
 
 
Юсуфу он одежду заменил,
С верблюда снял, коня ему вручил
И слугам громогласно объявил,
Что караван хозяина сменил,
 
 
Велел пред ним покорность проявить,
В почтенье низко головы склонить,
Как предводителя любить и чтить,
Юсуфу верой-правдою служить.
 
 
Слова Юсуфа всем теперь фирман,
Дал власть ему Всевышний царь-Субхан;
Ему покорно служит караван,
Простым слугою стал Малик и сам.
 
 
Юсуф отныне весел и сметлив;
Лицом неописуемо красив,
Посмотрит, будто златом одарив,
И речью сладок и медоточив.
 
 
Проходит дней однообразный ряд,
Приходит караван в кяфиров град.
В лицо Юсуфу жители глядят —
Глаза от удивления горят.
 
 
Толпа вокруг Юсуфа собралась
И созерцанью дива предалась,
Беседовать с Юсуфом принялась —
С Пророком встреча явно удалась:
 
 
«О, кто тебя так дивно сотворил,
Красою несказанной наделил,
И кто тебя так сильно возлюбил?
Ему любой бы с радостью служил».
 
 
Юсуф сказал: «Меня создал Творец,
Он сущего зиждитель и венец,
Всем на земле и в небесах Отец,
Не ведающий этого – слепец».
 
 
Поверили они, что Бог един,
Что он для всех Творец и Господин,
Покончили с язычеством своим
И в правой вере утвердились с Ним.
 

* * *

 
Вот путники приходят в новый град.
Опять к Юсуфу жители спешат
И вот уже у статуи стоят,
Что в честь него, склонившись все подряд.
 
 
Вновь караван в дорогу снаряжён.
В Кадесе[19]19
  Кадес – Иерусалим


[Закрыть] беку снится вещий сон,
Что караван обязан встретить он.
Кадесский бек немало удивлён.
 
 
Уже войска собрались у ворот.
Кадесский бек встречать гостей идёт:
«Кто караван ваш, путники, ведёт?»
Малик Дагир ответ ему даёт.
 
 
Ответ изрядно бека удивил:
«Он каждый год здесь мимо проходил,
Но отчего фирман я получил,
За что он чести удостоен был?»
 
 
С гостями рядом бек смиренно стал,
Приветствуя, почтенье оказал
И вежливо Юсуфа вопрошал:
«Кто знак такой мне о тебе подал?»
 
 
Юсуф ему на это отвечал:
«Тебе фирман Всевышний ниспослал,
Он встретить нас с почётом приказал,
Не сомневайся в том, что я сказал».
 
 
Правитель, вновь безмерно удивлён,
Отвешивает путникам поклон,
Гостей к обеду приглашая, он
В почётный забирает их полон.
 
 
Потом Юсуфа бек наедине
Спросил, уже при полной тишине:
«Какие наставленья дашь ты мне?
Тебе послушен буду я вполне».
 
 
Юсуф сказал: «Познай же правды суть:
Пред идолом склоняться – ложный путь,
С него сейчас же должен ты свернуть,
Тебе совет мой: правоверным будь».
 
 
Ответил бек Юсуфу: «Я готов
Путь истины признать, раз он таков.
А коль твой Бог превыше всех богов,
Войдём сперва мы в храм без лишних слов.
 
 
Коль идола Господь твой оживит,
Так что он с нами вслух заговорит —
Тебя признать пророком повелит —
Меня он в вашу веру обратит».
 
 
Юсуф сказал ему: «Давай вдвоём
С тобою вместе в этот храм пойдём
И спросим идола, когда войдём —
Посмотрим, что тогда ответит он».
 
 
Едва Юсуфа к храму бек подвёл,
И вместе с ним во внутренность вошёл,
Как идол весь в движение пришёл,
Сказал: «Юсуф – пророк», – и подошёл,
 
 
Отвесил низкий – до земли – поклон,
И бек застыл, как громом поражён.
Очнувшись, в Господа поверил он
И, в истинную веру обращён,
 
 
Уже и пояс узкий развязал[20]20
  Правоверные мусульмане не носят узких поясов


[Закрыть],
Домой к себе Юсуфа бек позвал,
Почет великий гостю оказал,
Коня, халат шелковый даровал.
 
 
Три сотни человек вокруг сидят,
На гостя зачарованно глядят,
С Юсуфом яства разные едят,
Обносят слуги их за рядом ряд.
 
 
Малику говорит кадесский бек:
«Его рабом не называй вовек,
Будь нам главою этот человек —
И золотой бы воцарился век».
 
 
Малик Дагир в лицо ему глядит,
Проникновенно беку говорит:
«Теперь Юсуф – наш признанный сеид[21]21
  Сеид – глава


[Закрыть],
И мне Господь служить ему велит».
 
 
Лишь караван опять покинул град,
Как понял бек, что сам он виноват,
Что нужно срочно посылать отряд —
Юсуфа спешно воротить назад.
 
 
За ним вдогонку, оседлав коней,
Двенадцать тысяч кинулось мужей.
Лицо Малика полотна белей,
Юсуф ему: «Не бойся, будь смелей».
 
 
Лишь с караваном сблизился отряд,
Он лик прекрасный обратил назад.
Немедля наземь всадники летят,
Его красою сражены, лежат.
 
 
Двенадцать тысяч доблестных мужей
Одновременно падают с коней,
Лежат без чувств в течение трёх дней,
А караван идет тропой своей.
 
 
Весь караван тем чудом потрясён,
Юсуф и сам немало удивлён.
Самодоволен и самовлюблён,
«Я всех прекрасней», – размышляет он.
 
 
Тогда опять Юсуфа посетил
Посланник Божий, ангел Джабраил.
«Как смел ты думать так? – он вопросил —
Узнаешь скоро, что Господь решил».
 
 
В пути три дня недолгие прошли,
Опять они в великий град пришли.
Глядят: о, люди – пери той земли —
Юсуфа красотою превзошли!
 
 
И никого собою не дивит
Юсуфа стан, и стать, и внешний вид,
Никто в лицо Юсуфу не глядит —
Ведь он для них ничем не знаменит.
 
 
Уродливых в том граде вовсе нет,
Пропал давно людской гордыни след,
Все лица излучают дивный свет —
Юсуф печален: где искать ответ?
 
 
Но глас Создателя сошел к нему:
«Смирись, Юсуф, гордыня ни к чему,
Иначе красоту я отниму —
Подвластно всё веленью моему».
 
 
Значенье слов до отрока дошло —
В душе зерно стыдливости взошло
И самолюбование ушло —
Взамен ему раскаянье пришло.
 
 
И милосердье вновь Господь явил:
Он прежний вид его восстановил
И внешний облик воссоединил
С душевной красотой и грех простил.
 
 
Вновь караван отправился в поход.
Малик Дагир ведёт его вперёд.
Когда они дошли до нильских вод,
Юсуфу он такой совет даёт:
 
 
«Юсуф, без страха к Нилу подойди
И в воды рукава его войди,
Сними усталость со своей груди,
Смой пыль и грязь и чистым выходи».
 
 
Юсуф маликову совету внял,
У вод прохладных на колени встал,
С молитвой ко Всевышнему воззвал,
Чтоб он Юсуфу покрывало дал.
 
 
Мольбе его Господь благоволил,
Над ним широкий купол опустил.
Юсуф в нём омовенье совершил —
Тем самым наготу свою сокрыл.
 
 
В воде той рыба умная жила.
Она к своим подругам подплыла,
Прочь отвернуться им наказ дала
От красоты, что сотворил Алла.
 
 
Услышав это, рыбы разошлись
И вмиг в своё укрытье унеслись,
Где вместе молчаливо собрались,
Глаза стыдливо опустивши вниз.
 
 
Но на поверхность рыба вновь всплыла,
К нему вплотную боком подошла,
Плавник, как словно руку, подала,
Водой умыться чистой помогла.
 
 
Умывшись, рыбе он на спину встал
И лучезарным светом воссиял.
Пред ним тотчас же Джабраил предстал,
Ему халат роскошный даровал.
 
 
Сказал: «Господь желает благ тебе,
Всегда участник он в твоей судьбе,
Коль будешь жить в терпенье и мольбе,
Царём великим станешь на земле».
 
 
Закончив омовения обряд,
Юсуф явился, несказанно рад,
Надев на плечи шелковый халат —
К лицу ему был праздничный наряд.
 
 
Тут рыбий царь из глубины приплыл.
Владыка рыб Юсуфу возвестил:
«Меня Господь богатством наделил,
Я много лет над рыбами царил.
 
 
Теперь я им султан и господин,
Царя над ними, дожил до седин,
Одна беда – наследник нужен, сын.
Помочь, Юсуф, мне в силах ты один.
 
 
Твою мольбу услышав в небесах,
Мне сына милосердный даст Аллах.
Тогда спокойно я сойду во прах,
Остаток жизни проведя в мольбах».
 
 
Пророк Юсуф молитву совершил —
Всевышний милосердие явил:
Двух сыновей султану подарил,
И каждый сын полцарства получил.
 
 
Чудесной силой Бог их наделил:
Один Юнуса[22]22
  Юнус – Иона


[Закрыть] в чреве утопил,
Другой не меньше смертных удивил:
Он перстень Сулеймана проглотил.
 
 
Предела радости Юсуфа нет:
Пророк, в сверкающий халат одет,
Такой слепящий излучает свет —
Седьмое небо попирает след.
 
 
Малик Дагир Юсуфа увидал,
Его достойно встретить пожелал
И семьдесят одежд ему достал,
В них нарядить Пророка приказал.
 
 
Юсуфу он навстречу зашагал,
На нём халат роскошный увидал
И речь от удивленья потерял,
Едва спросив: «Его тебе кто дал?»
 
 
Юсуф сказал: «Господь мне платье дал,
Безмерную мне честь он оказал
И радость бесконечную послал,
Заведомо мою он тайну знал».
 

* * *

 
Оставив далеко родной Кянган,
Пройдя немало сопредельных стран,
Дошёл до устья Нила караван,
Когда с небес послышался фирман:
 
 
«Сбирайтесь у маликова дворца,
Увидите сокровище купца,
Создание небесного Творца —
Другого нет подобного лица.
 
 
Всех в Мисре добронравьем превзойдёт,
Ум совершен, а речь сладка, как мёд;
Его приезд вам счастье принесёт,
Спешите посмотреть – вас чудо ждёт».
 
 
Услышав это, жители спешат
К маликову дворцу и стар, и млад.
И юношу увидеть каждый рад,
Все на дороге с двух сторон стоят.
 
 
Вот показался конников отряд —
На всех конях лишь ангелы сидят,
В пути Юсуфа от врагов хранят,
А кони, будто над землёй, летят.
 
 
Юсуф прекрасный на коне лихом,
Халат – что крылья над его седлом.
Сияет нимб лучистый над челом —
Так возвеличен Божий раб Творцом.
 
 
Полны восторга толпы египтян,
Кричат: «Нам ангел высший небом дан,
И не найти такого меж землян —
Не зря он ярким нимбом осиян».
 
 
Куда бы ни пришёл Юсуф – везде,
К какой бы ни притронулся еде,
К любым напиткам и простой воде —
Благоуханье амбры, как нигде.
 
 
Пришёл в Египет караван купца.
Вошел Юсуф в покой его дворца,
Снял покрывало тёмное с лица —
Свет засиял без края, без конца.
 
 
Лучами нимб на улицу проник,
Толпою снова окружён Малик,
Все жаждут увидать Юсуфа лик,
«О, выйди!» – раздаётся дружный крик.
 
 
Малик в ответ: «К Юсуфу не пущу,
Пока затрат своих не возмещу,
Я лицезреть его не допущу,
Коль с каждого динара не взыщу».
 
 
Толпою любопытные пришли,
Малику по динару принесли,
А как к Юсуфу во дворец вошли —
Глядели – наглядеться не могли.
 
 
Проходит день, и вновь толпа идёт,
Два золотых динара всяк несёт,
На лик раба дивится весь народ,
И всяк – что Богу душу отдаёт.
 
 
За третьим днём четвёртый настаёт,
Толпа к дворцу ходить не устаёт,
В динар прибавку каждый день даёт,
Народ всё так же страждет у ворот.
 
 
И так проходят десять дней подряд,
По-прежнему приходят стар и млад,
По десять золотых купцу дарят,
И каждый потерять сознанье рад.
 
 
Одних влечёт его наружный вид,
Других же поведение дивит,
Иных к себе он как пророк манит
И для любого чем-то знаменит.
 
 
Один за лик богатства все отдал,
Другой за нрав и душу запродал,
А кто совсем добычей веры стал —
Пророк их двадцать тысяч насчитал.
 
 
И тут Всевышний указанье дал:
Малик Пророка во дворец позвал;
Юсуф вошёл в высокий светлый зал,
Где трон изящный золотом сверкал.
 
 
Глашатаи по улицам бегут
И всех к Малику во дворец зовут:
«Там на торгах Юсуфа продают,
Всех, чей карман не тощ, давно там ждут».
 
 
Тотчас же во дворец явился всяк —
И стар и млад, богатый и босяк.
Торговец, пекарь и простой бедняк
Хотят купить раба – не знают, как.
 
 
Одна старушка во дворец пришла,
Моток немалый пряжи принесла.
Не зря она на хитрость ту пошла —
Хотя б одним глазком взглянуть смогла!
 
 
Девицы тоже поглазеть не прочь.
Была меж них и Табиуна дочь —
Сумела все преграды превозмочь —
Им хочет любоваться день и ночь.
 
 
В парчу и злато вся наряжена,
Толпою девушек окружена;
На тысяче верблюдов с ней казна —
Любой ценой купить его должна.
 
 
Со свитою проходит во дворец,
Глядит, в роскошном зале – о, Творец! —
Сидит Юсуф, прекрасного венец —
Она без чувств! Очнувшись наконец,
 
 
«Скажи мне, – молвит, – это ли не сон?
Едва ль на свет рабом ты был рождён.
Какой султан так щедро наделён
Таким алмазом, как он наречён?
 
 
Тебя ли в клетке золотой держать?
Тебя ль рабом уместно называть?
Тебя ли продавать и покупать,
И кто бы цену мог тебе назвать?
 
 
Что за беда с тобой случилась вдруг?
Какой тоскою болен ты, мой друг,
С печалью озираешься вокруг,
Чем досадил тебе житейский круг?
 
 
Тебе подобных не было и нет,
Твой лик небесный излучает свет,
Ответствуй мне, ты ангел или нет?
Таких людей ещё не видел свет.
 
 
Издалека в Египет я пришла
И все свои богатства привезла.
О, если б я купить тебя могла!
Но мне судьба такого не дала».
 
 
Тогда Юсуф в ответ заговорил
И всех своею речью удивил.
И столь изящен слог пророка был,
Что каждый жемчуг вместо слёз пролил.
 
 
Сказал он: «Мы подвластны небесам.
Печётся обо мне Создатель сам.
Что он велит – закон его рабам,
Перед Творцом склоняться должно нам.
 
 
Своей судьбой обязан я Творцу:
Красу придал он моему лицу,
Хоть к горькому меня подвёл венцу,
Покорен я Небесному Отцу.
 
 
Коль нужен раб – бери и покупай,
Ценой ему достойною воздай,
Коль денег нет, напрасно не терзай,
Вопросов лишних зря не задавай».
 
 
Она Юсуфа за руку взяла,
Раскаянье прилюдно принесла,
Всевышнего душой восприняла —
Свет мусульманской веры обрела.
 
 
Себя она достойно повела:
Богатства все дервишам раздала,
Сама же в дальний монастырь ушла,
Где тихо дней остаток провела.