Текст книги "Я, президент и чемпион мира"

Марикуна

В школьные годы Марикуна отличалась особым озорством и изобретательностью. Самыми любимыми ее местами были школьный буфет и находящийся рядом со школой гастроном. Правда, тетушка Тамуна строго-настрого предупредила обслуживающий персонал обоих учреждений, чтобы подростку не продавали сдобу. Но, как известно, «взятка освещает ад», и Марикуне удавалось задобрить продавцов; тем более, кто мог отказать такому милому созданию?

Фантазия подростка особенно возгоралась в школе. Однажды Марикуна появилась в классе с очередным подарком отца Миндии. Это были синие очки «капиталиста Пьера Кардена». Возмущению педагогов не было границ, но они получили такой отпор, что чуть ли не сами бросились чистить запыленные стекла ее очков. Дело в том, что, по версии девочки, у нее были очень повреждены глаза, на сей раз она капала альбуцид, а впереди – тяжелая, многочасовая операция, которая определит ее будущую судьбу. О занятиях, естественно, и речи не было. Эта история, вероятно, продлилась бы несколько семестров, если б не случайная встреча классной наставницы и тёти Тамуны в хлебном магазине.

– Калбатоно Тамуна, как ребенок? – спросила классная руководительница. – Мы все, весь педколлектив, переживаем за судьбу Мариночки. Представляю, что испытывает батони Миндия. Ведь он вернулся из Америки?

– Что вы говорите, калбатоно Этери, о чем это вы? Я только что оставила Марикуну вместе с Лали и Кети в кинотеатре «Амирани».

– Как? Ей можно смотреть фильмы? Наверное, в специальных очках? А альбуцид? А операция?

Марикуну и нас буквально вытащили из кинотеатра за загривки, к тому же и дома ей досталось по полной. На другой день вести передачу «Изучаем русский язык» пришлось мне одной. Моя партнерша, исполнительница детского шлягера «Пусть бегут неуклюже…», находилась в домашнем заточении. Но каждое фиаско Марикуны было стимулом для новой проказы.

Несмотря на то, что мое раннее замужество было не лучшим примером для моего поколения, а тем более для моих друзей, часть из них последовала за мной буквально по пятам.

Многие из вас, вероятно, читали сказку о волшебных превращениях: когда человек в одно мгновение становится необычайно красивым, стройным, словом, прекрасным. Но ведь это совсем не безграничная фантазия Шарля Перро и братьев Гримм! К концу десятого класса Марикуна начала худеть и преображаться, «менять окрас». Это именно тот термин, который максимально точно подходил ее положению. Между прочим, впоследствии эта метаморфоза стала одной из главных тем авторского ток-шоу Марикуны «Табу», что с большим удовольствием подхватили позднее расплодившиеся как грибы после дождя новые передачи.

Главным же в истории этого телешоу было то, что Марикуна смогла произвести идентификацию двух личностей – старой и новой – в одну, не только не скрыв собственную такую неординарную историю, но представив ее на широкий суд зрителей, тем самым дав стимул многим проблемным детям. Да, они однажды проснутся, посмотрят в зеркало, увидят по другую сторону прекраснейшего длинношеего лебедя и приготовятся к бурному течению жизни.

Короче, переродившаяся Марикуна с удовольствием подсчитывала умножившихся поклонников, а затем все это обсуждалось на заседании «тройки», сопровождавшемся кофе и сладостями (к которым Марикуна не прикасалась) – до заплетания языков и помутнения рассудка:

– Знаете, девочки, Малхаз все же лучше всех, – хвасталась Марикуна своим новым ухажером.

– Нет, ты, видимо, спятила, да он ведь старик! Представь себе, Лали, этому типу 25 лет! – не скрывала возмущения Кети.

– Подожди, когда тебе стукнет 25, а ему будет 35. Уф, как измучаешься, ухаживая за ним, шутишь – судно таскать! – прикалывались мы.

– Какие вы дебилки, ведь он врач, если понадобится, он нам сделает справки для школы, к тому же у его матери всегда есть сулугуни и гоми – ну просто объедение. Да еще у них во дворе есть бассейн и другие прибамбасы, говорила Марикуна, облизывая языком губы и мечтательно глядя на горизонт. К слову, сыр как продукт питания остается слабой точкой Марикуны на протяжении всей ее жизни.

Не знаю, сулугуни ли, бассейн, доброе мегрельское сердце или действительно любовь необычайно симпатичного человека Малхаза Гвасалия собрали всех нас в 1987 году во Дворце ритуалов на свадьбу.

Моей свидетельницей в предыдущем году была Марикуна. Соответственно, сейчас был черед Кети.

– Главное, не прыгайте, как козы, – наставляли нас родители, но в какие времена слушались старших?

На Марикуне было надето подаренное семейством Гвасалия чудесное серебристое платье. Ее светлые густые волосы были красиво уложены сзади. Она и вправду была похожа на богиню. Малхаз, соответственно, был облачен в подарок семьи Салуквадзе и был под стать невесте.

Молодожены ожидали традиционную процедуру выбрасывания лепестков роз, когда их пригласил администратор Дворца ритуалов и сказал, что они являются самой красивой парой за всю историю их дворца и поэтому снова должны пройти свадебный ритуал через месяц в честь прибывающей в Грузию с официальным визитом премьер-министра Великобритании Маргарет Тетчер. Что нам еще было нужно? К тому же, это была личная просьба высоких партийных бонз. Конечно же, семьи Марикуны и Малхаза кроме внешнего обаяния на все сто процентов удовлетворяли семейные святыни, соответствующие идеалам коммунистической партии, принципу «семья – ячейка общества», были нерушимы, как сталь!

Свадьба на 200 человек, сыгранная в тот день в Телети, отличалась еще и тем, что была своего рода репетицией перед визитом «железной леди» из Великобритании.

Месяц не такой большой срок, и семьи брачующихся с прилежанием приступили к делу. А главной проблемой для них была наша «дрессировка»! Согласно решению тети Тамуны и дяди Миндии, мы, три «кики», как нас называл родительский совет, впервые были допущены на такую «тайную вечерю», как «Иван да Марья». Дело в том, что родителей дяди Миндии расстреляли в 1937 году, а родители тети Тамуны принадлежали к высшим элитарным слоям. К примеру, дедушка Иван Джаши был профессором и проректором сельскохозяйственного института, а Марико Ишхнели – представительница известного певческого рода Ишхнели. В честь родителей в семье тети Тамуны ежегодно отмечали «Ивана да Марью», куда приглашались друзья ушедших из жизни родителей – Бараташвили, Вачнадзе, Амилахвари, Багратиони, представляющие царственно-богемную часть грузинской культуры и истории, прикоснуться к которой дано не всякому смертному.

Визит «тетушки Маргариты» оказался своего рода «грин-картой» для присутствия на мероприятии семейств Салуквадзе-Джаши. Дело в том, что во время приема гостя высокого уровня мы должны были соблюдать своего рода кодекс поведения. Экзамен нужно было сдать! Ну ведь не бывает свадеб без жениха и невесты?

После двухдневного тренинга было принято решение, что мы должны надеть белые сорочки, длинные юбки и быть причесанными соответственно этикету.

– Морошкина, если увижу тебя в панталонах, я не знаю, что сделаю! – сердился дядя Миндия, так оригинально окрестив мои наимоднейшие шорты!

– Марикуна, никаких браслетов с бубенчиками, серег и широких поясов, вы же не восточные танцовщицы, – добавляла Тамуна.

– Кетуша, приди одетой, ты же не на пляже! – продолжал «кутюрье» нашего нового мероприятия маэстро Миндия.

«Пансион благородных девиц» был готов к первой проверке.

Стол блистал красотой и совершенством. Свежие цветы «Иван да Марьи» символически украшали его. Столовые приборы из серебра, отделанный золотом белый сервиз «Лемонжи» ожидали знающее этикет общество.

– Какого черта столько вилок? – ворчала я и мысленно повторяла: «Сперва маленькая, потом средняя и, наконец, большая для горячих блюд». – И сдались мне эти чёртовы горячие блюда!

Кети ежеминутно поправляла строптивые ленточки на сорочке, испытывая явный дискомфорт.

Марикуна в длинной черной юбке и белой гипюровой сорочке с камелиями напоминала знатную особу XVII–XVIII веков.

– Дитрих, мон ами, подай, пожалуйста, этот малиновый соус, – обращалась необычайно красивая, будто изваянная из воска пожилая дама к сидящему напротив меня в накрахмаленном жабо мужчине.

– Марго! Вы изменили вашей привычной диете и едите сладости? – удивлялся господин Дитрих, угощая малиной прекрасную даму.

– О, Дитрих, разве много искушений осталось в этой зряшной жизни, выглядящих так аппетитно и эстетично, что так и хочется попробовать.

Мы с Кети под столом с излишней горячностью долбали друг друга ногами. У обеих от еле сдерживаемого смеха защемило жилку на шее.

Аромат злосчастной «Мадам Бовари» развеял колдовство. Марикуна, часто моргая своими нежными голубыми глазами, обратилась к соседу.

– Можно мне одну ложечку?

Пожилой обладатель великокняжеской фамилии взял на себя функции кавалера, утонченно подающего блюдо, однако из-за одного нагло-неуклюжего движения Марикуны выронил его содержимое на ее белую рубашку.

– Фу ты, обосралась! – Эти слова, как гром среди ясного неба, прокатились над застольем избранных. Пенсне, лаклоновские платки, перчатки с монограммами, мундштуки в едином порыве оказались на столе. А нас так же синхронно выдворили с традиционного семейного праздника.

Срезались!

* * *

Время не ждало, приближался визит Маргарет Тетчер. Мы, как «безнадежно испорченные», не поддавались даже дрессировке! Не выписали бы они Бугримову из Москвы? Короче, без нас обойтись было всё равно нельзя, а вот разумный, взрослый, 26-летний зять Малхаз вел себя согласно протоколу.

Леди Маргарет оказалась весьма общительной и приятной дамой, ее удивлению не было предела, когда семья невесты общалась с ней на английском «хай»-класса, да еще на таком, что даже номенклатурный переводчик ЦеКа не понимал значения и половины слов.

На сцене сменяли друг друга танцоры, певцы, юмористы. Самую большую симпатию госпожи Тетчер заслужил детский ансамбль «Мартве», чьими неизменными солистами были братья Цулукидзе.

По грузинской традиции тамада – наиважнейшая фигура застолья. Он, по существу, летописец прошлых и текущих событий, семейных традиций и будущих перспектив. Короче, иллюстрированный альманах «Вокруг семьи» и мост между брачующимися.

Хорошо проведенное мероприятие – всегда победа тамады, а плохо организованное, соответственно, фиаско. Свадьба Салуквадзе – Гвасалия стала основой взаимоотношений не только двух семей, но и грузино-британского партнерства.

Между нами, Тамуна и Маргарет поразительно походили друг на друга, высокие, статные, элегантные, прямо, как разрезанные половинки одного яблока. Видимо, этот факт не остался вне прозорливого внимания «железной леди», Тамуна безотлагательно получила приглашение во дворец королевы Великобритании.

Очень скоро передовую европейскую прессу украшали фотографии Маргарет Тетчер и красивейшей грузинки. Обе были в своих любимых строгих синих костюмах с белым платком.

Вторично новобрачные были одарены фарфоровой вазой от гостьи из Великобритании, которая, в свою очередь, была передана в эксклюзивное владение плоду любви этого симбиоза – прекрасному созданию Тате Гвасалия.

9 апреля

1989 год бурлил и обещал все новые сюрпризы. Старый режим испускал дух. В нашем институте идея создания ячейки национального движения проваливалась не раз. Приученные к советскому образу жизни педагоги трудно свыкались с новыми идеями, хотя не мешали активизации студенческого движения.

Наш четвертый курс уже достаточно созрел для того, чтобы делать выводы. Одно было предельно ясно: кончалось что-то старое, уже заплесневелое и невыносимое, рождалось что-то новое, нежный грудной ребенок, за которым трудно ухаживать. Многоглавый Советский Союз, как раненое чудовище, орал и извергал огонь. Разрушался семидесятилетний алогичный и вынужденный союз пятнадцати республик, подкрепленный советской идеологией.

Демократия – вот чего так не хватало Грузии, вот то, чего так жаждали грузины, и то, что так дорого обошлось нации.

После лекций студенты часто шли к митингующим. Рассказы диссидентов о государстве нового типа, новой национальной идеологии многие из нас попросту не понимали. Часто втайне друг от друга мы узнавали значения незнакомых слов, которые впервые слышали от национальных лидеров. С одной стороны, империя и так рушилась, а с другой – темпераментные грузины хотели ускорить этот процесс.

Может, в этот день, в этот злосчастный рассвет, лучше было бы продемонстрировать христианское смирение? Может, если б послушались призыва Святейшего и Блаженнейшего Католикоса – Патриарха Всея Грузии пойти молиться в Кашветский собор, из нашей истории был бы вычеркнут хотя бы один кровавый миг? Не позволили бы такому монстру, как Советский Союз, совершить еще одну ошибку, не пролилась бы кровь грузинской молодежи, а советские саперные лопаты и танки не были бы вымазаны в свободолюбивой грузинской крови. Сколько мам подарили бы Грузии новое здоровое поколение. Ведь среди погибших были в основном женщины – бесстрашные, гордые грузинки, щитом и броней прикрывшие еще вчера смеющихся гуляк, в одну ночь, с 8 на 9 апреля 1989 года, помудревших, ставших мужчинами и воинами. Время всё рассудит.

Победившая на выборах 1990 года законная власть на чрезвычайной сессии Верховного Совета официально восстановила утраченную в 1921 году независимость Грузии.

Но это была только временная, показная, эфемерная победа. Был разрушен и опустошен центр Тбилиси, гражданская война разделила грузин на две части. Грузия постепенно проваливалась в длительную кровопролитную, братоубийственную войну. У нас опять не хватило сдержанности, вновь не смогли отвести атаку более сильного, коварного и беспощадного врага. История повторилась.

* * *

В 1919 году советская Россия с помощью грузинских большевиков – Сталина, Орджоникидзе – и проживающих на территории Грузии национальных меньшинств создала антигосударственные большевистские ревкомы. В Абхазии такой организацией руководил Лакоба, а в Южной Осетии – Плиев. Началось манипулирование выступлениями крестьян, которые впоследствии превратились в большевистские восстания против центральной власти. Оба восстания были подавлены на начальном этапе как центральной властью, так и посредством местных осетинских и абхазских организаций.

В мае 1920 года Россия признала независимость Грузии. Несмотря на это, в феврале 1921 года она начала наступление на страну. Против независимой Грузии использовались в Цхинвальском регионе и Абхазии как раз те силы, которые активизировались в 1919 году.

25 февраля 1921 года Тбилиси пал, большевики захватили Грузию.

За оказанную абхазскими и осетинскими коммунистами помощь в свержении законной власти Грузии этим регионам предоставили статус автономий, в частности, Южной Осетии – автономного округа, а Абхазии – советской социалистической республики, который она сохраняла в течение пяти лет.

Осетины – потомки аланов, представители переселившейся на Кавказ индоевропейской языковой семьи.

Осетинский этнос поселился в Грузии в Средние века. Цхинвальский регион осетины компактно заселили в XVII–XVIII веках. По переписи 1914 года, в Цхинвали проживали всего четыре осетинские семьи. По данным 1989 года, за пределами Югоосетинской автономной области осетинского населения было в два раза больше, чем в самом округе.

Особая заинтересованность России в наличии автономного статуса этого региона была обусловлена тем, что в 1919 году России был нужен коридор до Рокского перевала. Именно поэтому было поднято восстание среди населения прилегающей территории.

Что касается абхазов, они представляют исконную древнюю часть населения Грузии. Грузинские цари именовались царями грузин и абхазов. Представители абхазских дворянских фамилий были известны при царском дворе как вассалы грузин. Абхазия позднее всех вошла в состав Российской империи. А когда началась Кавказская война против Российской империи, большая часть абхазов, как и других мусульман, включились в нее. В результате Россия приняла решение о массовом переселении северокавказских горцев, в том числе абхазов, в Турецкую империю.

Это событие 60-х годов XIX века называлось мухаджирством. Именно поэтому так мала численность абхазов – из-за вышеописанных событий в Абхазии практически остались только христиане и язычники.

Для управления Кавказом Российская империя всегда пыталась сеять вражду между кавказскими народами, в чем часто достигала успеха. По переписи 1989 года, в Абхазии жили только 85 тысяч абхазов, что было гораздо меньше количества проживающих там грузин, русских и армян.

В период «перестройки» в Грузии, как и в Прибалтийских странах, усилились антицентристское и антисоветское движение.

С целью остановки этого процесса Комитет госбезопасности СССР начал создавать различные интерфронты, бороться против антицентристских сил и проводить просоветскую, прорусскую политику. На территории Грузии была использована абхазская и югоосетинская политическая элита. Пророссийские силы Южной Осетии (в которой осетинское население составляло 54 процента) нанесли первый удар Тбилиси. В 1990 году совет депутатов Южной Осетии, не согласовав свои действия с Тбилиси, повысил статус автономной области до статуса автономной республики и обратился к Москве с просьбой о выходе из состава Грузии и присоединении к России. Это повлекло со стороны грузинской власти отмену данного решения, а также упразднение автономной области и ввод в регион сил МВД. Тогдашняя власть (режим З. Гамсахурдиа) отличалась проведением жесткой и негибкой политики.

В 1990–1992 годах происходили локальные столкновения, с обеих сторон погибли несколько тысяч человек, а число беженцев перевалило за 20 тысяч. Согласно Дагомысскому соглашению 1992 года, огонь был прекращен и были созданы миротворческие силы (Северная Осетия, Россия и Грузия).

С 14 августа 1992 года до 27 сентября 1993 года Россия трижды нарушала договор…

Видимо, имперские амбиции не изменились и в XXI веке.

Так начиналась российская агрессия прошлого века.

Побег

Наверное, неловко жить налаженной жизнью в неустроенном мире, у нашей страны запутались паруса. Мазанные одним миром, мы, три подруги детства, вторили времени. Мендельсон над нами явно издевался, всеобщее волнение грозило перерасти в шторм. Кети и сололакский Гио Непаридзе, с 1986 года до самозабвения влюбленные друг в друга, тщетно пытались убедить своих родителей в правильности своего выбора, да и корабль Марикуны не шел полным ходом. Я и Нукри после семилетнего брака расстались.

Причина была по-грузински банальной. Бурную и разгульную жизнь Нукри время от времени украшали различного рода «бабочки», и, естественно, согласно «грузинской традиции», каждая проведенная с ними ночь прямо пропорционально отражалась на моем телефоне. Звонки «доброжелателей» достоверная гарантия разрушения супружеской идиллии. Вначале я верила правдоподобным басням, которые «застуканный» на измене Нукри щедро сочинял. Со временем обстановка так накалилась, что, если б даже одновременно ожили Эзоп, Крылов и Лафонтен и поспешили бы посвятить свои новые творения нашей давшей трещину семье, спасения все равно не было бы. Самолюбие – состояние души: или любишь и уважаешь собственную душу, самое себя, или затаптываешь, плюешь в нее.

По моему глубокому убеждению, ни один мужчина не стоит дороже той цены, которую мы, женщины, за них платим. Жена, готовая все простить мужу, несмотря на унижения и измену, вернуть домой, вновь разделить с ним супружеское ложе и фарисейски демонстрировать детям «семейный лад», сама падшая, более падшая, чем зарабатывающие на улице женщины. Их цель оправдана, это – бизнес. Когда же продаешь душу, продать вдобавок и тело – это как бонус к хорошей сделке!

По гороскопу я Скорпион, рождённый в год Петуха. Если не наступать мне на хвост, я миролюбива и ласкова, но не дай Бог меня тронуть. В этот момент я опасна и мстительна. Правда, от этого порока я пыталась избавиться всю жизнь, но безрезультатно.

Мольбы родителей с обеих сторон о сохранении семьи потерпели фиаско. Меня понимала только бабушка. Ее вердикт на поступок зятя звучал в привычной для нее манере: «Ваш сын мог сидеть на коне, а он залез ослу под яйца».

Эпатажная Еноховна часто прибегала к методу шокотерапии, имевшей довольно убедительный эффект. Единственное, о чем я думала, так это как уйти красиво. Финал, который должен был быть сильнее старта. После очередного скандала Нукри обратился к радикальным мерам, со словами «Ты никуда не уйдешь» хлопнул дверьми и обрезал в подъездном ящичке заранее приготовленным ножиком «Викторинокс» связывающий с миром телефонный провод.

Чувство мести мутило моё сознание. План был следующим: исчезновение с пятого этажа. Балкон семьи Чаганава был аварийным и достаточно накренившимся. Под ним зловеще выступали бетонные брусья, живое наследие пристроек лоджий. Прикрепив бельевую веревку к краю балкона, я стала медленно и осторожно скользить вниз.

На четвертом этаже жила очень милая и любимая мною армянская семья. По сей день у меня в глазах растерянное лицо дяди Ованеса, который увидел меня висящей на веревке, словно Маугли.

– Простите, у меня двери захлопнулись. Можно, я выйду от вас? – сказала я первое пришедшее в голову. Ответа я не получила. Стакан чая в руках пожилого соседа заметно дрожал.

Когда мама увидела меня с содранной на руках кожей, а затем услышала мой рассказ, у неё прямо у порога подкосились ноги. Зато «враг» был повержен. Пораненные руки, потрясенный дядя Ованес и упавшая в обморок Манана – такова была цена, которую я заплатила за этот реваншистско-акробатический номер. Но мне ещё предстояло попробовать увесистый кусок от сладко-кислого пирога «вендетты»

…Вернувшись домой, Нукри долгое время не мог выйти из состояния шока.