Текст книги "Изнанка психосоматики. Мышление PSY2.0"

Михаил Филяев о психосоматике лишнего веса

Много специалистов утверждают, что возникновение лишнего веса имеет психологические причины. Безусловно, это так. Но важно понимать это ещё глубже.

Лишний вес – это целая жизненная стратегия для выживания и решения тех или иных биологических задач. Есть мужские и женские стратегии.

Человек набирает вес, решая какую-то задачу. Например, женщина может иметь большой вес, чтобы быть непривлекательной, несексуальной для своего мужчины или подсознательно хочет быть более устойчивой и мощной, чтобы победить какого-то агрессора.

Мужчины часто набирают вес, чтобы быть более прочными, плотными, тяжелыми, уверенными в себе. Причину, вызывающую лишний вес, можно найти на терапии. Но, даже просто глядя на человека, мы видим, какой он – мощный и сильный или хрупкий и потерянный. Все это можно определить по внешности человека.

Бывает, что человек с лишним весом очень мягкий, как будто отечный. Это значит, что он накапливает жидкость, так как находится вне зоны своего комфортного существования, вне безопасности. Он копит воду, потому что психологически ощущает себя как будто в пустыне, в которой ему надо выжить.

Другая стратегия у мясистых людей, они тяжёлые такие, мышечные. Это про силу. Данная стратегия приобретается, когда человеку нужно быть уверенным, мощным и защищать кого-то или что-то.

Бывает и локальное увеличение размеров в отдельных зонах. Например, у женщин, если это попа, то она защищает тазовую область, обороняет свою сексуальность.

У мужчин бывают «ушки» в районе поясницы, это значит, что он защищает поясницу. Такое происходит, когда у мужчины есть страх за свой позвоночник.

А ещё мужчины с помощью лишнего веса часто «защищают» живот, точь-в-точь как бойцы без правил. Это для того, чтобы его не пробили. Опять же такая защита.

– Например, у него бизнес, и он так защищается от конкурентов? – предполагаю я.

Вполне может быть. И, конечно, в таком случае мы вновь касаемся темы сексуальности. Всё-таки у людей с гармонично развитой фигурой сексуальность и привлекательность более высокая. Если человек имеет большой вес, полнеет в зоне тазовой области и ягодиц, это значит, что он защищает свои сексуальные границы.

Если у человека появляется горбик или он ходит ссутуленный, то это сигнализирует о том, что психологически человек несет тяжесть. Эта тяжесть обычно у моих клиентов бывает невещественной: дети, обязательства, работа тоже могут оказаться для какого-то человека тяжестью.

* * *

Развернуть свою жизнь на 180 градусов? Неужели это возможно? Чтобы проверить действенность методики PSY2.0, я решаю испытать её эффективность на себе и записываюсь на терапию к одной из звёздочек Михаила Филяева.

Да, именно так – звездочками – в PSY2.0 называют своих выпускников. Их имена и контакты я нашла в открытом доступе на официальном сайте. Долго рассматривала портреты специалистов по психосоматике, пытаясь интуитивно выбрать того, кто сможет мне помочь.

И вот на экране моего мобильного телефона появляется она – Юлия, девушка с красивой улыбкой и добрыми глазами. Мы договорились поработать онлайн с запросом: хронические простуды.

* * *

В поисках причин моего вечно больного горла мы несколько раз возвращались в прошлое. Однако симптом играл с нами в прятки – ощущения в теле то появлялись, то пропадали. Временами затихали, затем снова ярко проявлялись.

– Очень интересно. Лана, скажи, а что, на твой взгляд, должно произойти, чтобы это ощущение исчезло навсегда?

– Не знаю. Наверное… Я должна высказать всё, что накопилось у меня за всю мою жизнь – каждому человеку в отдельности.

– Поздравляю, твой звёздный час настал.

– В смысле?

– Прямо здесь и сейчас ты можешь высказать всё, что у тебя накопилось всем, кого ты знаешь.

– Ого!

– Да, давай начинай.

Я поддаюсь гипнотическому внушению, закрываю глаза, и в моей памяти начинают всплывать самые разные, казалось бы, давно забытые эпизоды.

Вот мне 13–14 лет, и моя школьная учительница вырывает из моих рук толстую тетрадь с детальными досье на каждого одноклассника. Она ещё не знает, что поиск историй и наблюдательность станут частью моей профессии и будут приносить хорошие деньги. Мне хочется крикнуть: «Отдайте, вы не имеете права!».

Мне 17 лет, несколько месяцев назад сбылась моя мечта – я попала на телевидение. Шеф-редактор новостной программы относится к молодой стажёрке с неприкрытой ревностью – отправляет на самые сложные задания и в то же время запрещает озвучивать собственные сюжеты, якобы из-за нехватки опыта. Мне хочется сказать: «Это не справедливо!»

Отматываю плёнку еще на несколько лет. Я уже репортер-профессионал, автор собственной телепрограммы. А вот ещё одна моя коллега. Она врёт по телефону продюсеру, что я якобы не смогу приехать на съемку и взять интервью у звезды, и вместо меня он должен аккредитовать ее. Под гипнозом я говорю ей всё, что думаю, без цензуры, не стесняясь выражений.

Детство, юность, взрослая жизнь… Эпизоды летят и летят… Но спустя какое-то время я, наконец, чувствую себя освобождённой от всех слов, застрявших в моем горле, не высказанных в самое разное время по самым разным причинам – из-за страха, глупого стеснения и скромности.

– Смотри-ка, Лана, ты улыбаешься.

Это правда. Кончики моих губ растянулись в блаженной улыбке, а по телу разлилась приятная нега, опустошённость и невесомость.

– Юля, не знаю, пройдёт ли моё горло, но я благодарна тебе за это ощущение легкости. Словно камень с души упал. Все эти невысказанные эмоции, оказывается, сильно портят жизнь.

– Да, очень. А сейчас скажи своему телу, что с этого момента ты можешь открыто говорить о своих чувствах, заявлять о своих желаниях, отстаивать свои границы без болей в горле. Тебе просто это больше не нужно. Ты взрослая и можешь сама постоять за себя.

Мысленно произношу заветную фразу и слушаю тело. Чувствую мягкий внутренний кивок. Улавливаю нотки сомнения. Возможно, моё тело ещё не до конца поверило в то, что оно может мне доверять. Но я сделаю всё возможное, чтобы наши отношения наладились.

Михаил Филяев о психосоматике простудных заболеваний

Часто люди приходят на терапию с жалобами на боль в горле, ушах или на насморк. В данном случае мы задаем простой вопрос: «После чего это началось?».

Например, человек говорит: «Я вышел на холод, и у меня это появилось». В данном случае всё логично. Как телу можно защититься от холода? Носу – соплями, горлу – спазмом мышц гортани. И поэтому возникают все эти симптомы.

Очень часто люди болеют банально от страха.

Выходят десять детей на улицу, восемь из них не простывают, двое простывают, хотя все говорят, что на холоде можно заболеть. Хотя с чего вдруг они это взяли? И начинают всех детей кутать. При этом все знают, что необходимо закаляться, иногда остужаться, иногда нагреваться, чтобы сосуды работали гармонично.

Так вот, могу с уверенностью сказать, что в большинстве случаев простуды связаны со страхом охлаждения, и холод является той опасностью, на которую и реагирует тело.

В 90% случаев ваша простуда – это не физическое переохлаждение, а всего лишь реакция организма на холод. Слово « простуда», кстати, неизвестно, откуда взялось. Насколько я знаю, такое понятие есть только в нашем языке.

Иногда человек приходит и говорит: «У меня болит горло». Мы спрашиваем, после чего это началось? Если он говорит, например: «Был стресс, поругался с начальником или с женой», то это другая история. А если он приходит просто с простудой и никаких конфликтов накануне не было, то мы работаем со страхом простуды.

Клондайк Михаила Филяева

Еду в своем автомобиле по Рублево-Успенскому шоссе домой. Дорога здесь становится безукоризненно ровной, высоко в небо устремляются ограждения элитных жилых комплексов.

То справа, то слева мелькают крыши знаменитых звёздных вилл. «Израильское гражданство за 3 дня» – с усмешкой читаю на одном из банеров и отмечаю, что даже рекламные плакаты здесь намекают на безграничность возможностей жителей района. Что касается меня, я убежден в безграничности возможностей человека. И не только тех, кто живет на Рублевке.

Думаю, когда я расскажу о своем пути, у вас тоже не останется в этом ни грамма сомнений.

Как вам уже рассказала Лана, окончив университет имени Баумана, я долгое время работал в IT, занимался предпринимательством. Моя жизнь, наверное, многим показалась бы успешной. Но счастья я не испытывал. Я выпивал, курил, страдал хроническим гайморитом и конъюнктивитом.

Во время прохождения программы МВА я проходил курсы психологии. Они круто изменили мою жизнь. Помню, я однажды утром открыл глаза и понял: «Надо все менять».

Первое, что вызвало мой интерес в обширной сфере психологии – гипноз. Пройдя обучение, я стал практикующим гипнотерапевтом, имея, как мне кажется, одно преимущество – математико-технический ум (польза этого обстоятельства станет очевидна, когда я перейду к истории создания методики PSY2.0).

Есть книги, которые переворачивают мир человека, производят эффект разорвавшейся бомбы. Я до сих пор помню, как мой учитель А.Н. Блинков протянул мне эту книгу – труд доктора Райка Хамера по Германской новой медицине[4]4
  Германская новая медицина (ГНМ) – направление, которое рассматривает болезнь человека как естественную реакцию на конфликтную ситуацию, то есть стресс. ГНМ основана на медицинских открытиях, сделанных доктором медицины, немецким онкологом Райком Гердом Хамером.


[Закрыть] (ГНМ). «Филяев, держи, попробуй разобраться», – сказал он.

Я ее взял, повертел в руках, положил в портфель. День или два она полежала у меня дома, так как мне было не до чтения. Через какое-то время я её открываю, читаю первую, затем вторую страницу и ухожу в эту книгу с головой. Вначале я не понял две трети того, что было написано, но меня охватило озарение: «Это клондайк!». И в то же время я спорил с собой: «Нет, Михаил, не может быть. Неужели это так просто?». До сих пор, когда вспоминаю этот момент, у меня бегут мурашки.

Итак, что осознал тот технарь, вглядываясь в тонкую и незримую структуру психики?

Запускающий болезнь инструмент – это изолированное, драматичное, неожиданное событие, которое приводит к конкретным недугам, а не все эти абстрактные философские рассуждения про накопившийся стресс. Я увидел это технически, математически, каузально: психика и тело связаны. Они связаны не абстрактно, а определенно и практически.

Будучи гипнотерапевтом, я стал искать эти запускающие болезнь события, психологические травмы. Это был абсолютно новой этап поиска. Постепенно в практике и работе с пациентами я пришел к глубокому и гармоничному синтезу гипнотерапии и психосоматики[5]5
  Психосоматика – взаимосвязь всего, что мы воспринимаем через сознание и биологические механизмы тела.


[Закрыть].

С книгой Хамера я полгода ездил в метро, спал с ней, держал её под подушкой. Она была уже засаленная, страницы склеивались. Эта книжка дала невероятное количество подсказок, как работать с аллергиями, с астмами, с кожными высыпаниями, с глазными болезнями, с ушными заболеваниями, с другими болезнями.

Я поделился книгой и своими соображениями с моим коллегой гипнотерапевтом Костей Кокориным. Его тоже пробрало. Помню, что мы друг другу каждый день звонили: «Костя, у меня вот это сработало» – «А у меня вот это сработало». Новая стратегия в терапии молниеносно повысила эффективность: у одного клиента мышцу отпустило, у другого боль исчезла, у третьего аллергия прошла, у четвертого глаз стал видеть, пятая перестала чесаться. И, самое главное, я чувствовал, что это еще не предел. Постепенно у меня стала формироваться команда единомышленников.

Хамер дал понимание биологического смысла болезни. Он описал схему взаимодействия психики с миром. Легкие – страх смерти. Если у человека один очаг воспаления, то это страх за кого-то, если много-много – страх за себя.

Например, приходит мужчина, у него аденома простаты. Мы спрашиваем: Как на работе? Как в отношениях? Приходит женщина, у которой удалены матка и яичники. Мы ее спрашиваем, зачем ты лишила себя сексуальной функции?

У меня была пациентка с раком гортани. Я говорю: «Почувствуй это в теле. Напротив тебя: мама, брат, отец». Когда я говорю слово «отец», ее боль усиливается.

– Что ты не могла проглотить, связанного с папой? – спрашиваю я.

– Полгода назад была ситуация, он меня обозвал, я никогда ему этого не прощу! – отвечает она.

Я беру орех и говорю: «Представь, что вот это то, что ты не смогла проглотить – ешь».

Она съедает орех, прорабатывает ситуацию с отцом, и начинается фаза восстановления. Человеку нужно обязательно помочь реализовать этот биологический смысл.

Иногда работает не биологический смысл, а сила внушения. У меня был случай – друг страдал от грибка на протяжении 20 лет. Вывожу его на симптом: «Почувствуй свой грибок». В результате находим, что у его отца был грибок, а его мать перед посещением душа наставляла сына: «В ванной мокро. Обязательно надевай тапочки, а то от папы грибок подхватишь».

Таким образом, вода для моего друга стала треком[6]6
  Трек – это объект (предмет, цвет, человек, запах, вкус и т.д.), который вызывает ассоциированное воспоминание и активизирует ощущения и эмоции, связанные с этим воспоминанием.


[Закрыть]. Представляете, каждое утро человек идет умываться, сталкивается с треком и у него начинается зуд? Мы поработали, и уже через неделю у друга были здоровые ноги.

В ту пору я сделал для себя много открытий. Люди порой называли исцеления волшебством, однако, разумеется, дело было не в волшебстве, а в понимании механизма взаимосвязи тела и души.

Следующим этапом для меня стала работа с онкологическими больными. К тому моменту за моими плечами был огромный опыт, и я действительно ЗНАЛ, как надо работать. В тот период я на каждом углу кричал: «Я знаю, как работать с раком!!! Знаю! Пустите меня! Дайте показать!». Все на меня смотрели, как на идиота.

Наконец, мне улыбнулась удача. Один онколог согласился проверить мой метод.

«Ну, хорошо, давай в 7 утра встретимся в подмосковном онкоцентре, у тебя будет 6 отхимиченных пациентов-легочников на четвертой стадии», – сказал врач.

На каждого больного мне дали по 15–20 минут. Вы скажете, мало? Уверяю вас, вполне достаточно, когда ты точно знаешь, что делать!

Работал я с ними очень просто: «Почувствуй в теле свою болезнь, как тебе?». Кто-то задыхался, у кого-то появлялся спазм, у кого-то начиналась трясучка.

Одну женщину я ввел в состояние регрессии. И мы нашли событие, запустившее смертельную болезнь: начальник на нее кричит, и ей страшно, что ее ударят.

– У тебя не рак легких, у тебя уплотнение в легких! – приходит мне озарение.

– Да, а как вы поняли? – с удивлением смотрит она на меня.

– У тебя не было страха смерти. Ты испугалась, что он тебя ударит и пробьет твою целостность, вот легкое и уплотнилось.

Работаем дальше.

«Расслабься, – говорю ей, – а теперь давай, тресни меня! Скажи ему то, что хотела сказать!»

У женщины появляется новое восприятие старого события. Происходит эволюция.

Через полгода мне звонит врач из онкоцентра и говорит: «Слушай, четверо из тех шестерых выжили, хотя у них почти не было шансов».

Хотите шокирующую истину? На самом деле, мы никого в PSY2.0 не лечим! Мы просто убираем то, что запустило болезнь. Этой кардинальной сменой ракурса и отличается наша методика.

Благодаря «сарафанному радио», у меня стали появляться первые пациенты с онкологией. В их числе оказалась мама моего коллеги по работе. У неё нашли опухоль в легких и должны были проводить дополнительные исследования.

Я помню, как мы с ней, наверное, за час разобрали одну тему и сразу обнаружили историю, которая запустила болезнь. Когда через месяц ей сделали рентген, у неё были чистые легкие.

При работе с онкологическими больными мы воочию наблюдали все то, что описано в книге доктора Райка Хамера по ГНМ. К сожалению, у Хамера не было инструментов по психотерапии таких пациентов. Он все-таки был врачом, а не психотерапевтом. Что делал Хамер? Он просто рассказывал людям о том, что вот это заболевание из-за этого. У него излечивались только те, кто разумом при помощи сознания до чего-то доходил.

Хамера справедливо обвиняют в не очень высокой эффективности. Но обвиняют только те, кто не знаком с инструментами психологии и с теми техниками, которым мы учим. Этим техникам всего несколько лет.

Будучи психологами, мы обладаем действительно громадным количеством инструментов, способных поменять нездоровые реакции. Вместе со своей командой я стал разрабатывать новые техники для того, чтобы менять нездоровые реакции на здоровые, чтобы у людей появлялся шанс на исцеление.

И новым этапом нашей деятельности стало то, что мы стали работать со всем спектром: от онкологии до аутоимунных заболеваний. За годы работы у нас появились навыки, позволяющие нам браться за любую болезнь.

Еще одной нашей разработкой стала методика регресса. Это один из наиболее популярных инструментов при работе с пациентами. Метод регрессии появился примерно 6 лет назад.

Предыстория разработки метода такая. У одного спортсмена, очень хорошего каратиста, был сильный невроз. Этот парень всех грозил убить. Мне коллега говорит: «Филяев, поработай с ним, ты же любишь приключения». А мне в то время всегда доставался трэш.

Подхожу к этому спортсмену и говорю: «Владик, сколько тебе лет?». Отвечает: «Мне 25, сейчас убью вас всех нафиг». Продолжаю: «Тебе 15. Тебе 10». И вдруг он зависает и говорит: «Почему мне хорошо?». Уточняю: «Тебе 12». И он вспоминает, как его в этом возрасте побил папа, и вот Владик теперь ходит и всех «мочит».

Как это работает? Мы говорим «лимон» – вырабатывается слюна, мы говорим «12 лет» – попадаем в 12 лет и в психотравму того времени.

Слово «трек» – переводится как след, курс, трасса. Мы по этому следу попадаем в прошлое. Это очень крутой термин. Кто НЛП изучал, знает понятие «якоря». В своей работе мы используем и НЛП. Как используем? Например, человек боится собак. Мы берем его в ресурсном месте[7]7
  Ресурсное место – техника, применяемая в гипнотерапии, во время которой человек погружается в легкое или глубокое состояние гипнотического транса и происходит его сопровождение психологом для образного проживания приятных эмоций.


[Закрыть], берем ресурсное состояние[8]8
  Ресурсное состояние – это психоэмоциональное состояние человека, достигаемое в гипнотическом трансе, в котором значительно улучшается эмоциональный фон человека и уменьшается стрессогенный компонент.


[Закрыть] супергероя, вводим его в ситуацию с этой собакой и «якорим» это состояние. Всё хорошо, одно «но» – эволюции нет.

Мы дали ресурс, но эволюция не произошла – человек не достиг нового восприятия. Человек почему-то боится собаки, возможно, боится укуса, боли, умереть, опасается, что собака порвет ему одежду. Он драматично к этому относится. Получая ресурс, другое состояние и встречаясь с собакой, для него собака все равно остаётся опасной, а для меня, например, круто, что я умру, потому что это к деньгам. Потому что я это себе внушил.

Вот это эволюция восприятия. Эволюция – это когда ты принципиально по-другому воспринимаешь событие. Ты не умеешь выживать в опасности, а знаешь, что это круто. Ты не научился лучше справляться и быть сильным, а для тебя это круто.

Приведу такой пример. К женщине пристает насильник, а она в подобной ситуации может расставить ноги и сказать: «Давай». Но если дама может, например, сказать: «О-о-о, да у тебя самая лучшая пипирка на планете», то это говорит о том, что у нее другой вектор внимания, другое восприятие. Насилие при таком восприятии невозможно, и женщина с таким восприятием в эту ситуацию не попадет. Вот это эволюция. Это и есть то, что мы привнесли в PSY2.0 и что запатентовали.

Что ещё дал нам трек? Он дал нам следующее: на всё, что происходит в настоящем, мы реагируем так, как среагировали когда-то в прошлом. Это ключевой момент! Когда я это осознал, я сразу стал понимать, как работает аллергия.

Тополиный пух был там, в прошлом. Теперь тополиный пух стал «напоминалкой», он нас погружает в прошлое. Треком может быть любой объект в пространстве: метеозависимость, диагноз, маленький рост, цвет и так далее. Именно поэтому крайне важно поменять отношение и таким образом «отключить» трек, иначе тело всегда будет готовиться к повторению, а значит, болеть.

Со временем мы с командой начали это всё систематизировать, и в какой-то момент стало понятно, что это нужно преподавать. Три года назад появилась школа психосоматики PSY2.0, где мы стали этим методикам обучать. Год или два ушло на то, чтобы отточить ту программу, которую мы даем. Она постоянно модифицируется, наших техник уже более ста в разных сферах: от медицины до бизнеса и проблем с детьми, в общем, у нас очень много направлений.

Расскажу еще несколько случаев.

Дело было лет 5–6 назад. Главный врач клиники, работающая в казахском городе Шымкент, услышала о моих успехах в терапии. И она привезла свою подругу, у которой была опухоль мозжечка. Опухоль три с половиной сантиметра – опухоли такого размера обязательно должны оперировать, потому что они уже давят на определенные зоны и влияют на безопасность деятельности. Но операции крайне сложные, они поражают двигательную функцию.

Пациентку зовут Лора. Мы работали три дня. Вот несколько историй, которые мы вытащили. Когда она жила в Турции, она попала в передрягу – под уголовное преследование. Друзья решили ее спасти и вывезли в багажнике через границу. В Турции ей пришлось всё бросить, в том числе сестру, которую она воспринимала как свою дочь, потому что мать на смертном одре ей сказала: «Ты теперь мама для своей сестры».

Кто изучал ГНМ или теорию психосоматики, тот сразу поймет, что у женщины присутствует страх не суметь выкормить своего ребенка, потерять его. В мозжечке есть зона, которая отвечает за молочную железу и за выкармливание ребёнка.

Помимо этого, опухоль мозга нередко возникает из-за конфликта беженца, конфликта потери своего дома. Что с Лорой и произошло: она потеряла в Турции всё, в том числе и близкого человека.

Мы это все проработали в терапии. Когда меня спрашивают, нужно изучать ГНМ или не нужно, меня это удивляет. Я смотрел снимки её головного мозга и видел зоны, которые повреждаются при слуховом конфликте. Я говорю: «Лора, у тебя ещё что-то с ушами, я вижу что у тебя там яркий конфликт?».

Выясняется, что она одним ухом не слышит. Мы проработали и это. И прямо на сессии она стала слышать больным ухом намного лучше. На этом мы расстались.

Через год она мне написала, что решила больше не наблюдаться, потому что ей стало очень хорошо. Однако ей нужно было для работы пройти обследование и сделать МРТ. «Лора, вам очень повезло, очень хорошо сделали операцию, у вас всего лишь маленький рубец остался», – сказал ей врач, посмотрев снимки.

– Но мне не делали операцию, – говорит она.

– Не может быть! У вас была такая опухоль, а сейчас маленький рубец фиброзной ткани! – удивился врач.

Вероятно, можно было бы долго с ним на эту тему спорить, однако моя клиентка не стала этого делать, ведь у неё на руках были снимки, сделанные до и после работы с психосоматикой.