Текст книги "Подвеска с сапфирами"

Тебе лучше отсидеться здесь

– Опоили твою маму, чтобы не смогла магию использовать. А как глаза закрыла, так начали своё поганое дело.

План у Эланты был таким же простым, как и жестоким: обманом заполучить сильную (в смысле магии) беременную девочкой женщину, которая родит в неволе. Поскольку добровольно свои силы она не отдаст, от неё можно избавиться и все силы матери перейдут к дочери. Малышку потом вырастить, как служанку в замке, постоянно попрекая, что она подкидыш, чтобы ничего не подозревала. А когда девочка станет взрослой, то её «осчастливит» Дан. Когда она родит, её легко уничтожить, а ребёнка использовать для получения сыном Эланты того, чего ему недостаёт, то есть магических сил.

– Не проще просто найти ему невесту с этими, как их там… с силами?

– Опять ты мимо ушей всё пропустила? Говорю же, никто не отдаст за него такую девушку.

– А, точно, говорили. Только я не поняла ничего. Эта ведьма притащила маму, чтобы она меня родила, а потом планировала её убить. Как тогда я оказалась там, где всё время жила?

– Лиолина как-то сбежала, родила тебя там, а потом вернулась, чтобы никто не знал, где ты осталась. Вот только вернуться можно только в то место, откуда переходила. По-другому никак. Она вернулась и убила себя, чтобы не смогли пытать, а тебе дала силы для защиты. Не знала сестрёнка, что Эланта сможет превратить её глаза в поисковые камни. Это очень редкое заклинание. А дальше всё просто, как только ты увидела эти сапфиры – оказалась здесь. Двадцать лет тебя искала эта подлая дрянь.

Я почувствовала тебя (родная кровь всё-таки) сразу, как только ты появилась в этом мире, и сумела забрать сюда, в моё скромное жилище, пока ты была без чувств. Спрятала заклинанием. Теперь хочу обучить всему, чтобы ты материн дар не проворонила и сумела за себя постоять, когда найдёт тебя Эланта. А она обязательно найдёт, если останешься такой же наивной, как сейчас, это дело времени.

Переход – дело тяжёлое для неподготовленного человека. Эта ведьма надеялась, что её сынок сумеет тебя оприходовать, пока будешь отходить от перемещения, а потом приковали бы к кровати на девять месяцев и все дела. Ты же ничего не умеешь, хоть и полно силушки, значит, не сможешь сбежать.

– Чего-то я ещё больше домой захотела.

– Понимаю, но там тебе не скрыться. Раз Эланта нашла мир, где ты жила, то вернувшись, моментально окажешься в её руках, и тогда я тебе уже не смогу помочь. Этой ведьме ничего не достанется, только если ты погибнешь до того, как забеременеешь. Тогда твои силы перейдут ко мне.

Ирина машинально отодвинула от себя кружку, из которой пила травяной чай. Дарья поняла этот её жест и улыбнулась.

– Дурочка! Если бы я тебе зла желала, разве стала бы всё это рассказывать? Ты тут сутки провалялась почти без признаков жизни, времени забрать наследство Лиолины хватило бы.

– А вы точно не умеете порталы (или как их там) делать? – на всякий случай ещё раз переспросила Ира.

Дарья глянула на неё исподлобья и, вздохнув, покачала головой.

– Даже, если и умела бы – не стала бы никогда. Оттуда тебя моментально вернули бы обратно, только уже несвободной. Вы с Элантой и так едва не столкнулись. Это – редкое везенье. Она, как поняла, что сапфиры сработали, тут же в ваш мир переместилась, вот только тебя уже сюда перекинуло. А здесь я подсуетилась. Попади ты в замок, я была бы бессильна.

Так что, девочка, тебе лучше отсидеться здесь, пока всё не утихнет. Покажешь, что умеешь? Тебе нужно попрактиковаться в боевой магии (вряд ли ты там воевала, раз обратно рвёшься) и не только, варить из местных трав лечебные отвары и яды, создавать морок, прятаться, да мало ли ещё чему научиться не помешает. Ты стрелять из лука умеешь?

– Нет.

– А ставить силки на зверя или птицу?

– Конечно нет.

– Верхом на лошади тоже…

– Где бы я научилась-то, в городе жила. У нас как-то больше машины, а не лошади, – перебив её, попыталась пошутить Ирина.

Она не ожидала, что это так удивит Дарью.

– Машины? А что это за звери?

– У вас нет машин?

– Не знаю. Может быть я просто не понимаю о чём речь. Ведь разные названия могут быть у вас и у нас.

– Это не звери, – ответила, рассмеявшись, девушка, – в общем…

Ирина, как смогла объяснила тётушке про машины, поезда, самолёты, даже про домашнюю технику вроде холодильников и пылесосов.

Оказывается, для разглаживания одежды обычные люди здесь пользовались допотопными утюгами с горячими углями внутри, а маги заклинаниями.

При замках, даже при каждом приличном постоялом дворе имелись маги, обладающие минимумом навыков. Они выводили пятна, гладили вещи, которые приносили постиранными и просушенными прачки.

Дарью очень удивило, что в мире, где жила её племянница, нет магии, но узнав про электричество, телевидение, интернет и многое другое, она засомневалась в том, что её действительно нет.

Обо всём этом они рассуждали между делом, пока придумывали во что переодеть Иру, чтобы она не слишком выделялась среди местных жителей (тут подошли вещи хозяйки лесного домика, только пришлось немного ушивать), снимали мерки на обувь, кроили. Кожи-то у Дарьи были, она постоянно охотилась, но нужно было сшить что-то вроде тапочек, а это дело небыстрое.

Нужно, чтобы ты сильнее стала

– Тётя Даша, ой, то есть, Дарья, – быстро исправилась Ира, вспомнив, что слово «тётя» при обращении тут не в почёте. – Когда мы к ручью шли, я видела в лесу что-то вроде забора. Зачем он нужен, там же ничего им не огорожено?

– Это чтобы лишний раз не охотиться. Делаю из поваленных мелких деревьев и веток, так не насторожится зверь, когда подходит к забору. Он думает, что это обычный лесной завал, ну, знаешь, когда дерево падает, а на него потом разные ветки, рядом поросль мелколесная – не пройти. Тогда олень идёт вдоль забора, чтобы обойти, а у меня там петли поставлены.

– А почему я не видела петель?

– После того, как попалась добыча, петли всегда убираю. Я же одна много не съем. Поймаю, разделаю, мясо в ледник спрячу, потом надолго хватает. Зимой удобная штука, чтобы не бегать по снегу. Пока по тропинке по воду иду (ручей на зиму не замерзает), по пути проверяю, попал кто или нет. Потом научу тебя, как петли делать.

– Ух ты! – восхитилась Ира, – хитро придумано. – Зачем тогда мне учиться стрелять из лука, если можно целого оленя добыть и без этого?

– Глупенькая, как обороняться будешь, если на тебя, к примеру, кабан несётся? Начнём с того, что немного силёнок тебе добавим, а то ты не только тетиву натянуть не сможешь, лук и тот, как надо, не поднимешь – рука устанет.

– Магией добавим?

– Нет.

Тётушка, хитро прищурив глаза, улыбнулась.

Ире внезапно показалось, что Дарья стала её ровесницей, так молодила женщину улыбка.

– Будешь воду носить каждый день от ручья до дома, хворост собирать, шкуры выделывать и многое другое, в общем, делать всё, что здесь делают женщины, не наделённые магией. Нужно, чтобы ты сильнее стала, а то больно дохленькая.

– Ну во-о-от, – разочарованно протянула девушка. – Вы же сказали, что во мне магия есть, зачем мне всё это делать вручную, если с её помощью даже одежду гладить можно.

– Ты – слишком лёгкая добыча, нельзя пока никому показывать, что ты – маг, иначе беды не миновать. Я позже сделаю амулет, скрывающий от всех, кому знать лишнего не надобно, твои силы, чтобы никто тебя не обнаружил раньше времени. Тогда глаза твои для других будут казаться бледнее, не синими, чуть голубыми, как у многих, кто без магии живёт.

А пробуждать твои силы, конечно, будем. Учить тебя стану всему, что сама умею. Вокруг дома, до ручья, место защищённое, тут магию ни увидеть и ни почувствовать никто извне не сумеет. Здесь и будешь учиться. Забором, кстати, я для себя отмечала, где эта защита пропадает, а уж потом заметила, как звери его обходят. Сначала он совсем реденьким был, но даже через такой не все пролезть хотели. Случайно это необычное место в лесу обнаружила, потому и дом тут поставила, когда моя сестра погибла. Я сразу решила не тянуть, а спрятаться от греха подальше.

С помощью магии деревья на дом корчевала, с её же помощью и строила.

Раньше дороги до ручья и в помине не было, она уже после того, как я лес проредила, появилась. Пока выясняла границы мест, до куда вспышек силы никому не видно, через бурелом ходила, как лось ветками трещала. Только потом позволила себе силой пользоваться. Сейчас – красота: ровненько, лишь травка мягким ковриком стелется. Так что носить воду тебе сподручно будет.

«Деревья корчевала с помощью магии? Офигеть. Это она-то слабая? Какая же тогда сила была у моей мамы?» – подумала Ира, но промолчала.

Как ни странно, обувь, которую Ире смастерила тётушка, оказалась очень удобной. Она не пользовалась магией, только собственными умениями да руками. Говорила, что без большой нужды с силой лучше не играть.

– Нравятся обутки? Лёгонькие?

– Очень!

– Отвороты сделаны под любую завязку, когда будет прохладно или сыро, то поднимай их и какой-нибудь верёвочкой стягивай. Вот тут отверстия для этого есть.

Действительно, то, что поначалу показалось Ирине кантом для красоты, разворачивалось, превращая тапки в полусапожки.

Платья, выданные девушке, были без формы. Мешок-мешком с прорезями сзади и спереди по подолу внахлёст, наверное, чтобы удобнее было ходить, лишь талия обозначалась крепким поясом-бечёвкой.

Но больше всего ей не хватало белья.

Впрочем, и тут, как выяснилось, всё не так просто.

Оказывается, в широкую окантовку прорезей вдета верёвка, которая стягивалась, обращая платье в подобие комбинезона, поскольку край ткани закручивался, закрывая тело, становился чем-то отдалённо похожим на штаны.

– Не слишком удобно, зато скакать можно, пот лошади не будет кожу разъедать.

– А почему трусов и штанов не нашить? Зачем так исхитряться? У нас все девушки носят всё это. Удобно же.

– Законы тут такие, Ира. Мужскую одежду женщинам носить нельзя. За это даже казнить могут. Трусов мы тебе пошьём, я поняла о чём ты, рассмотрела те в которых ты тут оказалась, когда тебя в постель укладывала. Это не сложно, к тому же, их под платьем не будет видно. А штаны нельзя – риск большой.

– Дурацкие законы какие-то! – возмутилась Ирина.

– Какие есть, нам пока не до того, чтобы из-за этого шум поднимать, да потом на плахе по глупости голову оставить, нам нужно тебя до поры уберечь. Ты пойми, сейчас самое важное для тебя быть похожей на обычную деревенскую девчонку. Если руки станут грубее, лицо немного обветреет и загорит, это не страшно, потом магией всё в порядок приведёшь. Главное – не выделяться.

Ничего, привыкнешь!

А следующим утром началось обучение.

Племянница возмущалась, бранилась, вредничала, но вынуждена была всё терпеть.

– От этого твоя жизнь зависит, дурёха!

Такие слова родственницы были стимулом, как ни крути.

Когда Ирина взяла в руки лук и попробовала натянуть тетиву в первый раз, то сразу поняла о чём говорила тётушка. Девушка не смогла этого сделать. Силы тут действительно нужны немалые.

Сама же Дарья в это время объясняла:

– Этот лук сложный, потому мощнее, чем тот, который из одного дерева вырезают, он склеен из березы и можжевельника, усилен сухожилиями и роговыми полосами. Не раз жизнь мою спасал. Лосю шею насквозь пробивает, кабана остановить может, если в правильное место стрелять.

Она погладила оружие, как котёнка.

– Мой любимый!

Потом забрала оружие у племянницы.

– Подержала – верни. Не по силам он тебе пока, сама видишь. Чтобы такую тетиву натянуть, нужно быть сильной, чтобы, повиснув на суке дерева, держась одной рукой, ты могла подтянуться и наверх забраться. Дам тебе вот этот, тут тетива тоже тугая, но полегче всё-таки натягивается. Попробуй.

Здесь Ира с трудом смогла натянуть тетиву, но о том, чтобы прицелиться и речи быть не могло.

– Что ж, тогда бери вёдра в руки и вперёд к ручью. Сходи три раза. Будешь по утрам и вечерам воду носить, причём, каждый вечер на два ведра воды больше, чем утром. И каждую седмицу задание будет на пару ведер увеличиваться. Сегодня три раза идёшь, а через семь дней – четыре.

Ира спорить не стала, поняла, что она должна стать сильнее, потому молча взяла деревянные вёдра и отправилась по знакомой тропе.

«Странно. В кино видела, как обычные девушки легко с луком управлялись. Натягивали эту треклятую тетиву запросто, а после нескольких дней тренировок уже вполне прилично стреляли. Как же так?» – думала она, плетясь с полными вёдрами к дому.

– Куда воду девать? – спросила она запыхавшись.

– Обратно неси, у меня на варево вода есть. Когда принесёшь последние два, на скамейке поставишь, – ответила тётушка с улыбкой. – Не вздумай вылить дорогой или отойти немного, отдохнуть на травке и те же обратно принести. Не для меня делаешь – для себя. Я тетиву натянуть могу.

Потом отдохнёшь немного, будешь птицу ощипывать, пока ходишь, подстрелю пару штук.

К вечеру они ели мясо куропаток.

Плечи и спина Ирины с непривычки гудели, а большой и указательный палец на правой руке она почти не чувствовала.

– Ничего, привыкнешь! – подбадривала Дарья. – На-ка, выпей вот этот отвар.

Она подала что-то вроде травяного чая, напиток на вкус слегка горчил, но не был отвратительным. От усталости Ира почти не почувствовала вкуса отвара, но боль и усталость быстро отступили.

А после обеда девушка удивилась, что съела куропатку почти целиком, даже не заметив этого.

На вечер осталось немного мяса, которое тётушка унесла в ле́дник, чтобы на жаре не испортилось. Ле́дник – это почти то же самое, что погреб, только изнутри выложенный льдом.

«А дверь тяжёлая, толстая, наверное, от зверей, чтобы не залезли. Тут наверняка и волки, и медведи имеются. Без магии, наверное, не обошлось, лето же, а лёд не тает», – подумала Ира, но не стала ничего об этом спрашивать – постеснялась.

– Полегчало? Не болит ничего? – поинтересовалась Дарья, вернувшись из ле́дника.

– Да, а что вы мне дали выпить?

Тётушка положила на стол перед племянницей букет.

– Цветы в воду поставить? – спросила девушка.

– Зачем? Показать хочу, что ты сейчас пила. Такой отвар хорошо в долгих походах пить, когда с ног от усталости падаешь, а до места ещё далеко. Запоминай травки.

Она быстро выбрала из пучка шесть цветов.

«О, вон то – обычная ромашка? А остальные даже не видела никогда!» – подумала Ирина.

Тётушка назвала все цветочки по порядку.

Ромашка, как оказалось, зовётся совсем не тем именем, под которым Ира её знала, а носит странное название «солнечный глаз». Хорошо хоть солнце называется само собой, а не чем-то другим. Впрочем, если подумать, то «солнечный глаз» даже логичнее, чем «ромашка».

– Вот этих цветов нужно по два, а солнечных глазьев четыре. Если залить тремя горстями воды, которая только с огня и сильно бурлила, как весной ручей, а потом всё это подержать ночь, то утром уже можно будет процедить и пить.

Сегодня вечером сама этот отвар делать будешь, пока под моим присмотром, конечно, а завтра пойдём цветы собирать, чтобы ты поняла, где и как растут. Они не редкие, в каждом лесу полно, но рецепт отвара наш фамильный, посторонним его никогда не рассказывай. Поняла?

Ира кивнула. Про фамильные рецепты она знала из фантастических книг.

– Красный рог, например, – продолжила Дарья, указывая на маленькие скрученные красные цветочки, – искать надо не в колючих лесах, где сосны да ёлки, а в тех, где листья на деревьях, но в тени, а пупочник, вот этот, похожий на выпуклый пуп младенца, наоборот, растёт на солнечных полянках.

Ира повторила про себя названия, беззвучно шевеля губами.

– Сейчас можешь не заучивать. В лесу их увидишь, легче будет запомнить.

Не будешь хорошо есть, так и силе неоткуда взяться!

Спала Ира в эту ночь, как убитая.

Раньше на работе, конечно, тоже не сидела, ноги к концу дня гудели, но всё равно так сильно не уставала.

Одно дело кондитерский мешок держать, а другое – воду от ручья до дома и обратно вёдрами таскать, птиц ощипывать, ветки на растопку собирать, котлы песком начищать, учиться лазить по деревьям, стирать одежду в ручье (хорошо хоть там вода к полудню прогревается, не в ледяной) …

День показался очень трудным. Если бы не тётушкино питьё, девушка бы уже в обед свалилась без сил.

Засыпая, она подумала:

«Надо обязательно запомнить, как этот отвар делают. Хорошая штука! А названия травок выучу, они же как выглядят, так и называются…»

После этого она провалилась в сон, словно в бездонную пропасть, и чувство волшебного полёта прервало все её размышления.

Утром мышцы гудели, как высоковольтные провода, но у порога уже стояли пустые вёдра.

– Просыпайся, красавица, солнышко уже росу почти обсушило. Только сегодня ты так долго спишь, а завтра встанешь пораньше. Нам роса для любовного зелья нужна, а собирать её для этого можно лишь раз в году.

– И этот день завтра? – вздохнув, проворчала Ира. – Не мог он быть неделю назад? Нет же, словно дожидался меня.

– Чего бурчишь, как бабуся на печи? Хорошо, что он завтра, научишься как росу собирать, пригодится. Росу для разных надобностей можно лишь в правильные дни брать, завтра перед рассветом для того, чтобы сделать такое зелье, выпив которое, любой человек полюбит тебя больше собственной жизни. В осеннюю пору, утром, нужно собрать первую изморозь на траве, считай, та же роса, только холодная, с ней делаются зелья для охлаждения чувств. А в самую холодную ночь зимой, на полнолуние, топят снег, для зелья лютой ненависти.

– А месяцы здесь называются как? – неожиданно для себя, спросила Ирина.

– Что, как называется?

– Месяцы. Ну… январь, февраль, март…

– Не знаю о чём ты толкуешь. У нас есть зима, весна, лето и осень. Остальное по луне глядеть надо. В год двенадцать полнолуний бывает, от них и идёт отсчёт. Ладно, успеем ещё про это поговорить, а сейчас у тебя работы полно. Пока я нам лепёшек напеку, ты с водой должна управиться. Потом поедим и в лес пойдём, траву на отвар собирать.

Как ни странно, в этот день воду было таскать немного легче.

Травы тоже собрали быстро, ведь половина росла вокруг дома. «Солнечный глаз» вообще белел повсюду, куда не посмотри. Сложнее оказалось лишь с лебяжьим цветком. У этого беленького цветочка лепестки действительно напоминали лебяжий пух, а запах был таким нежным и приятным, что хотелось закрыть глаза от удовольствия. На обратном пути Дарья подстрелила пару зайцев. Девушка никогда не слышала, как кричит подстреленный заяц. Для неё это было шоком. Он пищит, как маленький ребенок!

«Вот, значит, зачем она лук брала», – подумала Ира, поначалу испугавшись, что снова придётся мучиться, натягивая тетиву.

Зайчика было жалко, но так уж устроено, кто-то кого-то ест, иначе здесь не выжить.

– Да не переживай ты так, не мы, так крупная птица или какой-нибудь лис бы его изловил. Лисиц тут полно, – заметив, что выражение лица племянницы изменилось, пожав плечами, произнесла тётушка.

– Я не переживаю, – помотав головой для убедительности, и попытавшись улыбнуться, ответила Ира.

– И учти, во время охоты на зайца можно сделать лишь один выстрел, повторного шанса он не даст – слишком шустрый, – не обращая внимания на затихающий крик зверька, поучала Дарья. – Зайцы осторожны, звуков почти не издают. Даже мать зовёт своих малышей очень тихо. Это хорошо, что мы сегодня с добычей, научу тебя шкурки выделывать.

Эх, знала бы Ирина, что это значит.

Оказывается, приготовить отвар это дело пустячное, а вот выделать заячьи шкурки – та ещё головная боль.

С одного зверька Дарья сняла шкурку сама, со второго пришлось Ире.

Кое как, конечно, с помощью, девушка справилась.

После чего тётушка одну шкурку закрепила на деревяшку (в виде клина) мехом вниз, и сказала:

– Нужно сразу удалить остатки мяса и жира, с сухой шкурки их снимать намного сложнее. Бери нож. Лезвие нужно держать вот так (она показала практически прямой угол по отношению к шкурке), а соскабливать следует от хвоста к голове. Можно удалять их и руками, собирая слой по кругу. Имей в виду, что нельзя оставлять шкурку нерасправленной даже на день – она соберется складками и быстро загниёт, а мех в складках подопреет и вылезет. В сыром помещении шкура заплесневеет, а на солнце или возле печки станет ломкой. На морозе шкурки тоже хранить не следует.

Как всё доскребёшь, замочим шкурки до завтра в солёной воде.

Завтра нам понадобится два гладких полена, на них шкурки натянем и будем отбивать. После постираем и замочим в растворе, покажу, как его сделать. Шкурки там сутки полежат, а готовы или нет проверим, сложив их вчетверо. Если всё готово, должен с той стороны, где ты сейчас скребёшь, появиться белый крестик.

Затем натянем шкурки обратно на эти правилки и будем ждать, когда подсохнут, а после этого станем их целый день мять и растягивать пока не засохли.

– Ого, с утра до вечера? – испуганно спросила Ира, представив, как весь день мнёт их, и уже не жалея, а проклиная зайцев за то, что те попались по дороге.

– Не без перерыва, не бойся, но раз пять за день надо, – успокоила Дарья.

«Какой ужас! Это любую шкурку так? Я скрести-то её замучилась», – подумала девушка, пытаясь не делать кислого выражения лица, но это ей не очень удавалось.

Тётушка лишь улыбнулась, заходя в дом.

Со шкурками Ира провозилась почти до вечера. С перерывом на обед, конечно. Тётка Дарья за этим строго следила, кормила досыта.

– Не будешь хорошо есть, так и силе неоткуда взяться, тебе ведь крепкой стать надо, а не помереть от работы, – говорила она.

Нужно ли говорить, что к вечеру девушка снова пила отвар, который сама же и приготовила, потому что руки гудели после выделки шкур, да и «водные процедуры» (так Ирина в шутку называла доставку воды от ручья и обратно) никто не отменял.