Текст книги "(Не) настоящий наследник"

Глава 35
Катя

Приехав домой, я первым делом хватаю сына и сжимаю его в своих объятиях. Лена как раз привела его уже.

– Мама, мама, – шепчет он.

Я испугала его.

– Что с тобой, Катя? – спрашивает Лена. – Все в порядке?

– Соскучилась просто, – пытаюсь улыбнуться. Матвей выбирается из моих рук и бежит обратно к игрушкам.

Мы с Леной еще пьем чай, потом она уходит.

Я остаюсь одна со своими мыслями. Надо уложить Матвея.

«Матвея», – повторяю я про себя, а у самой так и стучит в мозгу: «Тамерлан», «Тамерлан».

Вдруг раздается звонок в дверь. На дворе – поздний вечер и я никого не жду. Поэтому с опаской иду к двери. И не зря.

В глазок вижу Амира. Он стоит боком. Взгляд устремлен куда-то в сторону. Потом он вдруг резко поворачивается и мне кажется, что он видит меня. Я даже отпрыгиваю от двери. Прислоняюсь спиной к стене и закрываю глаза.

Звонок повторяется. А потом и голос Амира:

– Катя, открой. Я знаю, что ты дома.

Открываю глаза, набираю воздуха и берусь за ручку. Прятаться – не вариант. Понимаю, что, наверное, совершаю ошибку, но поворачиваю замок.

Амир сам открывает дверь и заходит. Хмуро смотрит на меня исподлобья.

– Не боишься? – спрашивает вместо приветствия.

А у меня внутри все сковано от страха, но я не покажу ему. Отвечаю, подняв подбородок:

– Мне нечего бояться, Амир. Как ты узнал мой адрес?

– Проследил, – усмехается он. – Я пройду? – спрашивает, но ответа не дожидается. Проходит в комнату, оглядывается.

Я захожу следом. Обняв себя, слежу за ним.

– Одна живешь? – переводит на меня взгляд.

– Мама! Мама! Кто пришел? – в комнату как раз забегает Матвей. Хватается за мои ноги, прижимается. Я обнимаю его. А у самой рука дрожит.

Матвей отрывается от меня и поднимает взгляд на Амира. Тот, в свою очередь, тоже долго смотрит на малыша. Потом садится на корточки перед ним и протягивает руку.

– Я Амир, а ты кто?

Матвей зарывается головой мне в ноги. Прячется.

– Тебя помню еще вот таким, – говорит Амир, показывая рукой небольшое расстояние от пола.

Любопытство берет верх и Матвей поворачивается к нему.

– А я тебя не знаю, – бурчит недовольно. – Ты кто? Мама моя!

– А можно мне поговорить с мамой? Я не украду ее, – отвечает Амир.

Матвей какое-то время думает, но потом кивает. Машет мне ручкой, чтобы я наклонилась. И шепчет в самое ухо:

– Мама, я его боюсь. Он злой.

– Я только поговорю с Амиром, сынок, и все. Иди пока к себе, – глажу его по головке. Он не сразу, но уходит.

– Тамерлану было бы столько же, – угрюмо произносит Амир, поднимаясь и глядя в след малышу.

Стоит какое-то время в раздумьях, потом обращается ко мне:

– Как живешь, Катя? Вижу, зря времени не теряла. Что у тебя с Георгием?

Такие прямые вопросы немного сбивают меня.

– Мы вместе работаем, – отвечаю, убирая одежду Матвея.

– Как вы познакомились?

– Амир, тебе не кажется, что слишком много вопросов? – спрашиваю, глядя ему в глаза.

Он вдруг резко оказывается рядом. Берет меня за предплечья и впивается взглядом, который блуждает сейчас по моему лицу.

– Я хочу знать правду, Катя, – произносит, наконец. – Правду о моем сыне. О Тамерлане. Ты была последней, кто его видел. Живым.

И в памяти всплывает тот день. Я помню его до мелочей. Каждую маленькую деталь. Как будто это все случилось вчера.

Смотрю на Амира. Я должна рассказать ему. Про тот день. Я не знаю, что сказал ему Ильдар. Амир не успокоится.

– Отпусти меня, Амир, – прошу я слабым голосом.

Он делает это и я падаю на диван. Закрываю лицо руками и тихим голосом рассказываю ему все, что помню. Все. Кроме одного.

Потом какое-то время мы сидим в тишине. Я боюсь посмотреть на Амира.

– Ты сбежала, Катя, – слышу его глухой голос. Он звучит как приговор.

Мне хочется кричать. Да! Я сбежала! Ради его же сына сбежала! Предав память своего.

Но я молчу. Жду.

– Сбежала… я не смогу простить тебя… как ты жила все эти годы? Ты знаешь, Ильдар рассказал мне другую версию событий.

Я замираю. Амир молчит. Словно ждет чего-то. Я не выдерживаю и поднимаю на него взгляд. Он смотрит на меня.

– Кому мне верить? А, Катя? – наклоняет голову набок и щурится. – Тамерлана не вернуть. Но ты здесь. Подойди ко мне, – говорит он и я не сразу, но встаю. Делаю шаг к нему. Он сам подходит и хватает меня за запястье. И резко дергает на себя. – Каждый день за решеткой я вспоминал тебя, Катя. Знаешь, почему?

Молчу в ответ. Мне правда очень страшно.

– Сначала я хотел вернуться к тебе. Чтобы ты опять была рядом. Чтобы… но потом, – и я чувствую, как он сильнее сжимает меня. До боли. – Потом ты сделала это.

– Что, Амир? – набираюсь сил и спрашиваю. – Что я сделала?

– Ты назовешь мне заказчика.

– Я не понимаю, Амир. О чем ты? Заказчика чего?

– Убийства моего сына.

– Но я…

Амир не дает договорить мне. Одной рукой сильно прижимает меня за талию к себе, а второй – проводит по волосам и больно стягивает их на затылке. Заставляет меня запрокинуть голову назад.

– Амир, – я боюсь кричать, чтобы не испугать сына. Он ведь ничего не сделает мне. Ничего.

– Молчи, – хрипит он. – Ты будешь делать то, что я скажу. Я ждал этого момента, Катя. Ждал.

Он кладет свои руки мне на плечи и надавливает с силой. Я испуганно смотрю на него, но коленки сгибаются под его мощью.

– Давай, Катя. Время просить прощение, – ухмыляется Амир, одной рукой опять стягивая мои волосы. – Было у вас с Георгием? – в глазах появляется злой блеск. – А с Ильдаром? Или наврал он?

– Я не понимаю… Амир… отпусти меня… Амир…

Пытаюсь встать, но Амир удерживает меня. Ухмыляется уголком губ и его рука ложится на ремень на брюках. Он начинает его расстегивать.

– Нет! – кричу я и слышу любимый голосок за спиной Амира.

– Отпусти мою маму! Не трогай!

Амир словно просыпается. Оборачивается и я вижу Матвея, колотящего его по ноге.

– Пусти ее! Уходи!

Амир отпускает меня, грубо берет подмышки Матвея и поднимает. Вглядывается в лицо.

Малыш дрыгает ножками и пытается извернуться.

– Отпусти его! Амир! Я вызову полицию! Отдай мне сына!

Я хватаю его за руки, трясу.

Амир, наконец, ставит Матвея на пол и тот сразу же забегает мне за спину.

– Уходи, Амир, – твердо говорю я. – Уходи.

Он молча идет в коридор, но, взявшись за ручку двери, оборачивается и произносит, не глядя на меня:

– Мы не договорили, Катерина. Готовься. Твоя жизнь изменится. И вряд ли в лучшую сторону.

А, сказав это, уходит, громко хлопнув дверью.

Глава 36
Амир

Моя нынешняя жизнь похожа на кладбище. Именно кладбище. Как то, куда я хожу теперь почти каждый день. То, на котором похоронен мой сын. Мой единственный сын.

Каждый день в тюрьме я ждал свободы. Не ради себя. Ради того, чтобы пойти на кладбище.

Ждать освобождения, чтобы пойти на кладбище… Стоять на могиле своего сына и понимать, что ты будешь жить еще слишком долго с этой болью.

Может ли быть большее наказание?

Нет.

Благодаря усилиям адвоката мне оформили досрочное освобождение.

Я вернулся домой. В холодный пустой дом. Больше здесь не слышался детский смех, голос Кати…

Катя…

Я ждал ее. Каждый день ждал. Она должна была прийти. Сама прийти и рассказать мне о Тамерлане. А она сбежала. Я не хотел верить словам Ильдара. Не хотел. Но она сбежала.

Я заставил брата не писать на нее заявление. Я знал, что я выйду. Мне нужно было самому разобраться. Сам разберусь и накажу.

Мне нужно было ее увидеть и переговорить с ней.

Найти ее не составило труда. Хотя она скрылась из города. Я дал ей возможность сбежать. Сколько мне пришлось выслушать от Ильдара. Но, если бы еще и Катю посадили… Кто знает, дожила бы она до моего освобождения?

Каждое утро я готовился к нашей встрече. Думал, что скажу ей. Как заставлю ее рассказать мне все. И каждый день откладывал. Все думал: завтра, завтра.

Поэтому когда увидел ее там, на выставке, думал, сердце остановится. Не был готов. Особенно к тому, что ее будет обнимать другой мужчина. И кто? Георгий!

Эта тварь, которую я пожалел однажды. Дал слабину.

Георгий был братом матери моей жены, Татьяны. Получается, он был ее дядей? Да, получается так. Но у них разница была всего-то несколько лет.

Его излишнюю опеку над Татьяной я списывал на проявление родственных чувств. Но как-то уж больно подозрительно это все выглядело. Даже сейчас, спустя время, я понимаю, что не мог ошибаться.

Татьяна нравилась Георгию. Хотя такой человек не способен на такие чувства. Но зачем-то она была ему нужна.

Только после свадьбы я узнал, что он отговаривал Татьяну от брака со мной. Тогда у меня были проблемы в бизнесе и я фактически спустил это на тормозах. Не дал хода. Просто поговорил с ним по-мужски. Он, естественно, отпирался. Я пригрозил ему и думал, что на этом вопрос решен. Мне не хотелось портить отношения с семьей жены. Я знал, как остро она переживала эти моменты.

И я забыл о Георгии. Казалось, он исчез из нашей жизни. Проблемы с Татьяной окончательно вытеснили его из моих мыслей.

Но потом именно этот подонок принес Татьяне бутылку. В тот самый вечер, когда она разбилась. После его бутылки. Я вычислил это по камерам видеонаблюдения.

Я был готов убить его. И, если бы он попался мне сразу же после смерти жены, я бы точно придушил его. Голыми руками. Но эта гнида спряталась. А потом в моем доме, в котором я заперся, чтобы глушить свое горе, появилась мать Татьяны. Она умоляла меня не трогать Георгия. Просила памятью погибшей жены. Плакала и обещала, что я больше никогда его не увижу.

В те дни я жил как в тумане. Хотя нет, я не жил. Я существовал. Мне было легче согласиться. Пообещать. Сделать все, что угодно. Лишь бы меня оставили в покое.

Потом уже, в трезвом уме, я понял, что пришел бы Георгий в тот вечер, не пришел бы. Это ничего не изменило бы. Татьяна выбрала свой путь.

Но теперь я увидел, что Катя с ним. Моя Катя. Катя, которую я ждал столько дней. Ждал, что она придет. А она…

Откуда в ее жизни взялся этот ублюдок? И что ему надо было от нее?

Неужели она… предала меня?

Когда я стоял перед дверью ее квартиры, мне хотелось убить ее. Заставить испытать страх за предательство. Но стоило увидеть эти глаза, понял, что не смогу. Не смогу причинить ей вред. Это же была моя Катя.

Я сжимал зубы и ненавидел себя за бессилие, которое испытывал из-за этой женщины. Прошли годы, но ничего не прошло в моем отношении к ней. Я все также хотел, чтобы она была со мной. Только со мной.

Чтобы заглушить свою злость на нее и на себя, я решил сломать ее. Сейчас она не смотрела на меня тем испуганным олененком, как было несколько лет назад, в день нашего первого знакомства. Это была уверенная в себе женщина. Но была ли эта уверенность настоящей? Сомневаюсь.

И такую Катю я хотел еще больше. Ничто не мешает мне получить то, чего мне так не хватало все эти годы. Я знаю рычаги давления на нее. Если она не хочет по-хорошему, то должна вспомнить, что бывает только по-моему. И никак иначе.

И я сделал бы это. В паху все окаменело, стоило увидеть этот взгляд, обращенный на меня снизу. Я вспомнил, как мне было хорошо с ней. Я представлял именно ее все эти годы, когда снимал напряжение за решеткой. Я представлял Катю.

Но потом как вспышка.

Слова маленького мальчика. Его слабые удары по моему телу.

Я схватил его и как током шибануло. Этот взгляд. Ведь так мог бы смотреть на меня мой сын! Тамерлан! Он сейчас был бы точно таким же!

Я не мог выдержать этот взгляд. Это было больно. Дико больно. Так больно, что душу выворачивало наизнанку.

Поставил мальчишку и бросился прочь. От него. И от себя. От своих мыслей. И сам не понял, как вырулил на кладбище.

Ватными ногами шел к ухоженной могиле. Туда, где навсегда остался мой мальчик.

Я сидел у холодного гранитного камня и… нет, не плакал. Слезы были бы слишком мягким наказанием для меня. Я выл. Выл в душе. Как воет волчица, потерявшая выводок. Выл как может выть отец, потерявший единственного сына…

Возвращаюсь в пустой дом. Наверное, впервые в жизни я не хочу идти в него. Он слишком о многом напоминает мне. И все эти воспоминания в черных красках.

– Амир, брат, как ты? Опять туда ездил? – из гостиной выходит Ильдар. Смотрю на него затуманенным взглядом. – Амир, я хотел поговорить с тобой.

Иду к бару и сажусь на кресло со стаканом в руке. Отпиваю и лишь после этого поднимаю свой взгляд на Ильдара.

Он садится напротив.

– Амир, – начинает и я слышу волнение в его голосе. Внимательно слежу за ним. – Мне кажется, раз эта Катя тут появилась, – напрягаюсь от упоминания этого имени, – может, раскрутить ее? Я же вижу, что ты не успокоишься, пока не отомстишь.

– Кому? – перебиваю жестко.

– Как кому? Тому, кто лишил тебя сына.

– Мне надо подумать. О многом подумать. И я сам хочу докопаться до истины.

– Конечно, Амир. Конечно. Но если тебе понадобится помощь, ты знаешь, к кому обратиться.

– Ильдар, – говорю, отпивая еще. – Надо начать процедуру возврата.

Вижу, как меняется он в лице. Молчит, но все эмоции и так видны.

– Я хочу вернуться в бизнес, – заканчиваю я.

– Конечно, – водит желваками. – Но сразу говорю, что твое прошлое может негативно отразиться на репутации компании. Возможно, лучше переждать. К тому же сейчас не самый лучший момент. Идет сделка. Партнеры не поймут.

– Процесс надо начать сейчас, – произношу уже тверже и встаю. – Я устал. Все. Потом обговорим.

И, не прощаясь, я выхожу из комнаты. Иду в спальню. Прямо в одежде падаю на кровать и, закрыв глаза, снова и снова вспоминаю Катю. Она ничуть не изменилась. Хотя нет. Стала более уверенной и красота ее приобрела какой-то более жесткий вид, что ли. Хотя, уверен, она просто хочет казаться такой.

Катя.

Не верю, что она могла так поступить. Не верю.

Но Георгий.

Бью кулаком по постели и резко сажусь. Смотрю в окно.

Что этот урод делает рядом с ней?

Встаю и выхожу. Ильдара уже нет. Я выскакиваю на улицу и сажусь в машину. Мчу по известному адресу.

– Амир? – лицо бывшей тещи недовольно перекашивается. – Неужто решил навестить?

– Георгий здесь? – оглядываю дом.

– Хоть бы поздоровался, – ухмыляется Ольга Сергеевна. – Нет здесь Георгия. А зачем он тебе? Амир, ты помнишь? Ты обещал.

– Поговорить с ним хочу, – прищуриваюсь и смотрю на нее. – Может, вы мне расскажите? Катя. Вы же знаете ее?

– С чего ты взял? – отводит взгляд и загибает руки. – Что вы все пристали ко мне с этой девкой! – срывается. Так. Теперь уже у меня нет сомнений, что она что-то знает. Беру ее за предплечье. Прожигаю взглядом.

– Кто она? Почему они с Татьяной так похожи? – спрашиваю прямо. Хватит ходить вокруг да около.

– Я не понимаю, о чем ты! – не сдается Ольга. – Я видела ее в первый и последний раз!

– Хорошо, – отпускаю ее. Не буду тратить время. – Спрошу у Георгия.

– Амир! – она сама хватает меня. – Ты обещал! Амир! Памятью Татьяны прошу!

Резко разворачиваюсь к ней.

– Не смейте, – цежу сквозь зубы. – Не смейте прикрываться ее памятью.

Стряхиваю ее руку с себя.

Найти Георгия не составило труда. Деньги решают многое.

Захожу в его любимый ресторан. Взглядом ищу его. Нет.

Тут ко мне подходит приятная девушка.

– У вас столик заказан?

– Нет, – отвечаю с улыбкой. – Я к приятелю. Он здесь, – и называю фамилию Георгия.

– Пойдемте, я провожу вас, – говорит девушка и ведет меня куда-то вглубь. Стучится в дверь и услышав: «Войдите!», открывает ее.

Пропускает меня и уходит.

Я заглядываю внутрь. Отдельный кабинет со столиком. За ним сидит этот урод, а на коленях у него какая-то телка.

Усмехаюсь, видя, как, заметив меня, Георгий стряхивает девку с себя.

– Амир? – смотрит удивленно и… испуганно?

– Поговорить надо, – говорю я и зыркаю на девку.

Георгий отталкивает ее от себя, кивает ей на дверь. Та без лишних слов уходит.

– Садись, – усмехается Георгий. – Выпьешь?

– С тобой? – усмехаюсь в ответ. – Я говорить пришел, а не пить с тобой. Откуда ты Катю знаешь? Что у вас с ней?

Он самодовольно улыбается и откидывается на спинку дивана.

– У нее спроси. Может, расскажет. А я не баба, чтобы трепаться о таком.

Усмехаюсь и сжимаю кулак.

– Еще раз увижу тебя рядом с ней, – делаю шаг к Георгию и вижу, как он что-то нащупывает в кармане. – Убью, – произношу глухо.

– Сядешь, – блеет он.

– Сяду. Но и ты, гнида, ответишь за все. Что тебе от нее надо? Хочешь, чтобы она повторила судьбу Татьяны?

– А ты? Тебе она зачем? – он встает и смотрит прямо в глаза. – Эта девка моя. Татьяну я отдал тебе. Эту не отдам.

И достает из кармана пистолет. Небольшой такой. Наверняка, травмат.

– Пушку убери, – усмехаюсь я. – Прострелишь себе что-нибудь.

– Уходи, Амир, – шипит он. – Я не боюсь тебя больше. Девка со мной останется. Все. И знаешь что?

Молча слежу за ним.

– Я женюсь на ней.

Я ожидал услышать все, что угодно, но не это точно.

– Женюсь, – повторяет он. – Так что, отвали от нее. Она моя.

Перевожу взгляд на пистолет. Мне проблемы не нужны. Я решу этот вопрос. Другим способом, но решу.

Еще раз смотрю на Георгия. У него страх в глазах. Я легко читаю его. Придурок. Держит пистолет в руке и ссыт. Вижу ведь, что ссыт.

Молча разворачиваюсь и ухожу.

Еду к Кате.

Я не хочу возвращаться домой. Хочу увидеть ее. И поговорить. Неправильно мы начали наше общение. Неправильно. Надо иначе.

Она выслушает меня. И поймет. Хочет или нет, но поймет. Я заставлю.

Глава 37
Катя

После ухода Амира я немного прихожу в себя. Я ведь должна злиться на него. Должна.

Но почему-то не могу. Пытаюсь понять его, его поступки.

Мне нетрудно это сделать. Мы оба пережили с ним самую большую утрату в жизни. Оба потеряли детей. Только я по-настоящему, а он… его сын мирно посапывает сейчас в кроватке. Не догадываясь, что встал на мою защиту от его же отца. Но и Амир не догадывается, что его сын жив…

Это так тяжело. Потому что я знаю эту тайну. И, вроде бы, должна рассказать. Должна. И не могу…

Он заберет у меня сына. Не простит обман. Я его знаю.

Если он узнает, что Матвей – это Тамерлан, то я второй раз лишусь сына. Я не могу…

Закрываю лицо руками и плачу. Ненавижу себя за эту слабость. За то, что вру. Но не могу поступить иначе.

К тому же, я делаю это ради безопасности сына. Его хотели убить несколько лет назад и никто не гарантирует, что не захотят сделать это сейчас. Со мной мальчик в безопасности.

Так я успокаиваю себя, когда в дверь опять звонят. Я совсем недавно переехала сюда, но такое ощущение, что живу давно. Постоянно кто-то звонит в дверь.

Стираю слезы и иду открывать.

Не успеваю щелкнуть замком, как дверь распахивается и я оказываюсь в крепких объятиях.

Дыхание замирает. Я вспоминаю эти ощущения. Свободы не хочется. Хочется так и стоять, пока сильные руки сжимают тело.

Я стою, носом уткнувшись ему в грудь. Вдыхаю его аромат, который я так и не смогла забыть. Сейчас понимаю, что не смогла. Он всегда в моей голове. Со мной.

– Амир, – шепчу ему в рубашку.

Теплая ладонь ложится мне на голову и медленно проводит по волосам.

– Катя, – он наклоняется и шепчет мне это прямо в макушку. Его дыхание обжигает и миллионы мурашек рассыпаются по телу. – Как же я скучал по тебе, Катя.

Я глубоко выдыхаю и расслабляюсь. Отпусти он меня сейчас из своих объятий и я упаду.

Я так устала за эти годы. И скучала. Да, скучала. У нас с Амиром было немного времени, чтобы узнать друг друга. Несколько лет назад так все закрутилось. События со стремительной скоростью сменяли друг друга.

– Амир, – шепчу я ему в грудь. – Прости меня, Амир. Я не могла приехать к тебе. Не могла… боялась… если бы ты знал… – и всхлипываю. Не могу сдержать слез. Слишком тяжело сейчас. Как будто за все эти годы накатило. И прорвало.

– Ну, тихо, Катя, тихо, – мягко гладит меня по волосам. – Все будет хорошо. Нам надо о многом поговорить. Ведь так?

Киваю.

А у самой в мозгу стучит лишь один вопрос: «Когда рассказать ему? Когда?»

– Где Матвей? – спрашивает он и я опять напрягаюсь.

– Спит, – отвечаю, так и не поднимая на него взгляда.

– Храбрый мальчишка, – с улыбкой произносит Амир. – Думаю, мы с ним подружимся. Иди ко мне, – подхватывает меня под ноги и поднимает.

Лицом утыкается мне в лицо. Водит носом, а потом его горячие жесткие губы скользят по моему лицу и, наконец, касаются моих губ. Я замираю. Обнимаю его за шею. Сама приоткрываю рот и не свожу с него взгляда.

– Катя, – хрипит он мне в губы и языком проходится по ним. Чуть отрывается, смотрит в глаза и уже со всей силой впивается в меня.

Я со стоном выдыхаю ему в рот и подчиняюсь. Висну на нем, закрыв глаза и уносясь куда-то далеко.

Когда приоткрываю глаза, то понимаю, что уже лежу на кровати, а Амир нависает надо мной. Его горячее дыхание я ощущаю то тут, то там. Он жадно целует меня. И руки. Я чувствую его руки. Как же я скучала по ним.

– Катя, девочка моя, – шепчет он. – Все будет хорошо. Теперь точно все будет хорошо.

– Амир, – беру его за руку. – Амир, нам надо поговорить.

– Конечно, – нетерпеливо произносит он, пальцами борясь с пуговицами на моей блузке. – Поговорим, Катя. Обязательно поговорим.

– Амир, – не сдаюсь я, несмотря на то, что говорить сложнее и сложнее. Жадно глотаю воздух, пытаясь не потерять окончательно рассудок. – Я должна тебе рассказать. Подожди… – и стону, запрокидывая голову и прикрывая глаза.

– Обязательно все расскажешь, – слышу сквозь гул в ушах. – Все-все…

Потом я уже ничего не могу разобрать из того, что он говорит. Лишь отдельные звуки. И резкая боль. Короткая, но такая яркая. Я даже вскрикиваю и распахиваю глаза.

– Катя… – хрипит Амир мне в самое ухо, целует его. – Ждала… – говорит прерывисто, тяжело дыша. – Катя моя… я знал…

Его губы опять покрывают поцелуями мое лицо, шею, спускаются ниже. А я тону в ощущениях, которые, я думала, остались в прошлом. В ощущениях, которые дарил мне только Амир.

Сама с силой обнимаю его, прижимая к себе. И слеза стекает по виску.

– Катя, – Амир приподнимается и целует меня в висок. – Почему ты плачешь? Катя. Не надо. Все хорошо будет. Все. уже все позади.

Прижимается лбом к моему лбу и не отпускает взгляд. Не останавливается ни на секунду.

Ощущаю его. Каждой клеточкой. Каждым нервным окончанием.

Чувствую, что скоро будет взрыв. По участившемуся дыханию Амира и по своим собственным ощущениям. Я так жду этого, что сильнее вцепляюсь в спину Амира и он хрипит мне в губы. Тоже сильнее сжимает и меня разрывает.

Накрывает то самое чувство. Обессилено стону и закрываю глаза.

Я долго не могу заснуть. Слышу размеренное дыхание Амира за спиной. Он уже спит. Обнимает меня во сне и спит. Я аккуратно, чтобы не разбудить его, приподнимаю его руку и встаю. Сажусь на кровати и смотрю на жесткие черты лица. Жесткие даже во сне.

Я скажу ему. Все скажу. Утром.

Должна.

Он не заберет у меня сына. Нет. Не сможет. Я верю, что именно так и будет.

Амир.

Провожу пальцами по волосам. Он чуть улыбается. Рукой нащупывает что-то. Меня! Хмурится, не найдя. И я быстро ныряю опять в его объятия. Он успокаивается.

И я тоже засыпаю. Наверное, впервые за долгое время засыпаю с улыбкой на лице.

– Мама! Мама! Ты еще спишь? – меня будит звонкий голосок сына.

Я улыбаюсь, но в следующее же мгновение вскакиваю и осматриваюсь. Что если сын увидит Амира в моей кровати?! Я не хотела бы так. Не хотела!

Но Амира нет. В кровати лишь я.

Матвей запрыгивает ко мне и жмется.

– Мама! Мне приснился такой красивый сон!

Я оглядываюсь, пытаясь найти хоть что-то что убедит меня, что это был не сон.

– Мне приснился папа! – кричит Матвей, не обращая на меня внимания.

– Папа?

– Да! Он подошел и погладил меня по голове! Вот так! – и малыш проводит по моим волосам своей ладошкой.

– Хороший сон, – улыбаюсь я и обнимаю его.

И слышу сигнал телефона. Открываю сообщение.

«Я скоро буду. Амир»

Думаю, что же все это значит, но получаю еще одно сообщение:

«Хочу повторить эту ночь, Катя. Собирай вещи. Вы переезжаете ко мне. Амир»

Невольно улыбаюсь и сильнее обнимаю сына.