Текст книги "(Не) настоящий наследник"

– Наверное, мы неправильно начали наше общение, – голос Амира теперь другой. Он тише и он мягче, что ли. – Давайте попробуем заново?

Его взгляд блуждает по моему лицу, а ладонь ложится на волосы и медленно гладит их.

– Вам не надо меня бояться, – он словно убаюкивает меня. Чувствую, что теряю контроль от его тембра. – Вспомните, сколько раз я спас вас. Я не причиню вам зла.

– Я не понимаю, зачем вам это? – шепчу я и облизываю, наконец, губы.

Взгляд Амира тут же устремляется на них. Он громко вдыхает и зажмуривается. А, когда открывает глаза, то их блеск опять пугает меня. Но это не самое страшное. Потому что в то же мгновение он наклоняется и впивается в мои губы.

Я замираю, вспоминая нашу встречу ночью у меня в комнате. Что я чувствовала тогда? Ведь ситуация повторяется точь-в-точь. И понимаю, что сейчас я чувствую нечто другое. Но почему от этого еще тревожнее.

А Амир тем временем обнимает меня за талию и еще ближе прижимает к себе. Я пытаюсь отстраниться, но он тут же кладет одну ладонь мне на затылок и лишает возможности двигаться.

Я упираюсь руками в каменную грудь, пытаюсь оттолкнуть Амира. Но его губы властно впиваются в мои, не дают и вдоха сделать. От меня ничего не зависит. Глоток свободы я чувствую лишь тогда, когда он сам немного отпускает меня, но продолжает шептать в губы:

– Катерина, давай забудем все, что было. Наверное, я неправильно вел себя. Но… это сложно объяснить. И понять сложно. Все не так просто, – закрывает глаза. – Ты не представляешь, как я жил все эти дни. Ты все еще боишься? – открывает глаза и смотрит на меня.

– Теперь еще больше, – шепчу правду. – Отпустите меня, пожалуйста. Вы и правда пугаете меня. Я ничего не понимаю. У нас же договор. Амир Каримович, пожалуйста, – чуть не хнычу, но его хватка так и не ослабевает.

– Если я отпущу вас… тебя, то ты опять сбежишь. Спрячешься. Может, хватит прятаться? Мы же взрослые люди. Ты не замужем, у твоего сына нет отца. В чем проблема?

Удивленно смотрю на него. Он ведь шутит сейчас надо мной? Издевается? Но нет, у Амира серьезное выражение лица.

– Пустите меня, – прошу я с мольбой в голосе. – Мне плохо.

У меня и правда начинает кружиться голова.

Глава 11
Амир

– Катя, – зову ее, чуть встряхивая тонкий подбородок.

Неужели опять вырубилась? Да что с ней? Откуда в таком молодом теле столько слабости? Беру ее на руки и несу себе в кабинет. Благо этот ресторан тоже мой. Кладу на диван и сажусь рядом на пол. Вглядываюсь в красивое лицо.

С самой нашей первой встречи каждый взгляд на нее – это как испытание. Тогда на кухне, в самый первый раз, я подумал, что привиделось. Или уже галлюцинации от желания увидеть. Подумал, что показалось. Но нет.

При дневном свете она выглядела куда более реально.

Первой мыслью после осознания, что это не сон и не последствия усталости и выпитого накануне, было удалить из своей жизни этот кошмар. Избавиться от него.

Я понимал разумом, что ни к чему хорошему это не приведет. Разумом… Но что-то внутри заставляло снова и снова искать встречи с этой незнакомкой.

Вечером я сидел в гостиной. Перед портретом Татьяны. Смотрел на него и не понимал, как такое возможно.

Одно лицо. Цвет волос другой, но Татьяна красила их.

На этом, пожалуй, сходство заканчивалось.

Катерина не была похожа на Татьяну по характеру. Слишком пугливая, робкая, вздрагивающая от каждого вопроса. Я видел ее страх.

Я привык к тому, что меня боятся. Страх вызывает уважение. И у людей, окружающих меня, были причины для страха. Но у Кати? Мы же только познакомились. Я не сказал и не сделал ничего такого, за что меня стоило бы бояться ей.

Владлен предупредил меня, что девочка очень слаба. Нервная система ни к черту. Что было в ее жизни?

Я понял, что хочу все знать о ней. Но пока информацию мне так и не предоставили. То, что дали в клинике, мало. Сухие данные. Но ведь что-то было еще? Почему она такая?

Татьяна. Моя жена.

Я любил Татьяну. Очень любил. Когда я встретил ее, мне было далеко за тридцать. Я многое повидал и никого не любил. Но тут в мою жизнь ворвалась Татьяна. Мы познакомились случайно, но она сразу запала мне в душу.

Я не собирался долго ухаживать и просто предложил ей выйти за меня замуж. Я давно мечтал о наследнике. Был готов стать отцом. Татьяна была лучшей кандидаткой. Я хотел ребенка от нее.

Но все рухнуло в один момент. Когда врач в клинике на очередном приеме по поводу того, что у нее никак не получается забеременеть, ошарашил нас. Татьяна не могла иметь детей. Были проблемы со здоровьем.

Изменило ли это мое отношение к ней? Нет. Я любил ее. А ребенок… При современном уровне медицины это был лишь вопрос времени.

Изменило ли это мою жену? Да.

Татьяна словно отдалилась от меня. Долгое время просто сидела дома, заперевшись в своей комнате. В эти дни между нами ничего не было. Я думал, ей надо побыть одной. Больше времени проводил на работе. А Татьяна не выходила из дома.

И мы приняли решение воспользоваться услугами суррогатной матери. Хотя Татьяна не проявляла большого интереса к этому. Я занимался всем. Все шло к тому, что скоро мы стали бы родителями. Я был уверен, что это вернет все в прежнее русло. Но я ошибался. Сильно ошибался.

Однажды, придя уже ночью, я обнаружил ее пьяной рядом с камином. В руке была почти пустая бутылка из нашего погреба. Я отнес Татьяну в спальню, а утром у нас состоялся серьезный разговор. Вернее, говорил лишь я. Татьяна молчала, уткнувшись взглядом в стену.

Мне показалось, что мы поняли друг друга.

И я опять ошибся.

Дальше начались самые плохие дни в моей жизни. Я забросил работу и сидел дома с женой. Но это не могло продолжаться вечно.

Стоило мне выйти из дома, к моему возвращению я находил Татьяну в нетрезвом состоянии.

Я запирал ее. Ругал. Угрожал. Не помогало ничего.

В один из дней, вернувшись с работы, я обнаружил, что жены нет дома.

Телефон не отвечал. Никто не знал, где она. Ее машины в гараже тоже не было.

А потом был ад.

Татьяна разбилась, не справившись с управлением. Я неделю не выходил из дома. Не следил за собой. Не отвечал на звонки.

Я жил с мыслью, что моей жены больше нет. И с чувством вины. Это я не уследил за ней. Допустил саму возможность сесть за руль пьяной.

Я никого не хотел видеть.

Пожалуй, к жизни меня вернул звонок из медицинского центра. Они нашли суррогатную мать.

Первым моим желанием было отменить все. Отказаться. Выплатить неустойку и забыть об этом. Я принял решение позвонить в центр утром. Но ночью понял, что, возможно, это шанс. Шанс вернуться к нормальной жизни.

У меня будет ребенок. И он будет знать о своей матери, о Татьяне. Я буду жить ради этого ребенка.

Заботы об операции на какое-то время отвлекли меня от боли, которую я испытывал.

Суррогатная мать не должна была видеть меня. Контакт с ней исключался полностью. Но я знал все о ее состоянии.

Тамерлан появился в срок и абсолютно здоровым. Взяв его на руки, я впервые, наверное, в своей жизни испытал желание заплакать.

Я смотрел на маленького человечка и искал в нем черты Татьяны.

Боль понемногу отступала, отходила на второй план. Я почти вернулся к прежней жизни.

И тут она.

Странная незнакомка, пришедшая кормить моего сына.

– Что со мной? – от мыслей меня отрывает слабый голос.

Катя приподнимается на локтях и оглядывается. Потом ее взгляд падает на меня и она как будто отшатывается от увиденного. Дергается и пытается встать. Но я руками удерживаю ее на диване.

– Катя, все в порядке. Не надо нервничать. Как ты себя чувствуешь? – кладу ладонь на лоб и глаза Кати округляются. Она опять пытается отстраниться. Глупая. Не понимает, что я уже все решил за нее и мои решения не обсуждаются.

– Отпустите меня. Пожалуйста, – жалобно смотрит в глаза. – Я хочу уйти. Совсем. Разорвать договор. Я не смогу дальше…

– Тебе нечего бояться, – отвечаю уверенно и сажусь на диван рядом с ней. Провожу рукой по волосам. И мне кажется или она действительно вздрагивает. – Катя, – рука застывает на ее щеке и большим пальцем я провожу под нижней губой. Мне хочется прикоснуться к самим губам, но боюсь еще больше испугать ее.

– Амир Каримович, что вам надо от меня? – спрашивает она.

– Для начала, чтобы ты называла меня по имени и на «ты», – чуть усмехаюсь. – Это же не сложно, да? Ты ведь уже называла меня по имени, когда говорила обо мне с Софией. Так?

Хмурится. Да, девочка, я почти все знаю о тебе. Почти. Но это пока.

– Зачем вам это?

– Не «вам», а «тебе», – поправляю ее. – И вопрос звучит странно. Мы взрослые люди.

– Вы хотите, чтобы я спала с вами? – я даже теряюсь от такой откровенности.

Что ответить? Да? И это было бы правдой, но я уже предвижу ее реакцию на эту правду. Сказать, что мне нужна от нее дружба? Но она же не дура, чтобы поверить в этот бред.

Поэтому лишь усмехаюсь в ответ и встаю с дивана. Смотрю на Катю сверху вниз.

– Твой вопрос звучит как предложение? – краснеет. – Я же предлагаю узнать друг друга получше, Катя. Только и всего. Да, в своей жизни я привык все планировать, но здесь вижу, что это бесполезно.

– А если я не хочу? – она приподнимается и садится. Смотрит упрямо. – Вы опять будете шантажировать меня моим сыном?

Хм, а я недооценил ее. Дерзкая. Показывает зубки. Но это нравится мне еще больше. Слишком легкие цели меня никогда не привлекали.

Резко наклоняюсь и упираюсь руками в спинку дивана по обе стороны от Кати. Так, что она оказывается в замке моих рук.

– А если попробуем? Ты же не пробовала. Я не знаю, что у тебя было до этого, но, чувствую, что не встречала ты настоящего мужика. Потому и попала в такую ситуацию. Ребенок твой не виноват и ничего плохого я ему не сделаю.

– Даже если я откажусь от вашего предложения?

– А я не предлагаю, Катя. Я ставлю тебя перед фактом. Никакого выбора.

Наклоняю голову набок и становлюсь еще ближе к ней. Близость ее губ манит. Сжимаю пальцами кожаную обшивку дивана, сдерживая себя из последних сил.

– Я уже слышала это в своей жизни, – зло смотрит в глаза. – Я не буду делать то, что вы говорите. Я…

Договорить ей не даю. То ли от злости на ее излишнюю упертость, то ли от потери самообладания от ее близости, обхватываю затылок и впиваюсь в губы.

И все мысли отходят на второй план. Вся злость и неудовлетворение непокорностью.

Я с силой вжимаюсь в ее губы, как будто хочу не доставить себе удовольствие, а причинить ей боль. Чтобы она поняла, что сопротивление бесполезно. Что ее слова ничего не значат. И она ничего не решает.

Катя сжимает зубы и не пускает меня. Ладошками ударяет мне по плечам. Я второй рукой надавливаю ей на скулы, заставляя приоткрыть рот, и сразу же проникаю туда. Она продолжает сопротивляться, выставляя передо мной свой язычок, но ничто не может остановить мой напор.

Потом обхватываю ее руки за запястья и опускаю их.

Чуть отрываюсь от нее и шепчу:

– Ну, тихо, девочка, тихо. Дай мне показать тебе, как это бывает. Хватит.

И опять накрываю ее рот.

Пытаюсь понять. Вспомнить и понять, то ли самое я чувствую, что чувствовал когда-то давно, целуя также жадно Татьяну. Пытаюсь понять и не могу. Это что-то другое. Но это другое мне нравится. Я не хочу отпускать ее.

Катя уже, похоже, расслабляется. Больше не сопротивляется, позволяя мне делать то, что я хочу. А хочу я уложить ее прямо на этом диване и взять. Взять то, что и так будет моим.

Но нет.

Понимаю, что, если сейчас сделаю это так, то не получу того, что хочу. Тело ее получу. Ее сопротивление уже подавлено. Но я хочу большего.

С телом у меня, как раз-таки, нет проблем. Один звонок – приедет и сделает все, что я попрошу.

Но я хочу Катю. Хочу, не подавляя ее, а получая взамен.

Поэтому решаю ослабить пока напор. Отрываюсь от губ. Падаю на диван и сажаю Катю себе на колени. Медленно провожу по спине.

Девчонка словно приходит в себя. Начинает часто моргать, а потом закрывает лицо руками. Я чуть слышно смеюсь.

– Катя, что с тобой?

А она лишь мотает головой.

Тогда я сам убираю ее руки с лица и беру за подбородок.

– Запомни, Катя, – говорю строго, но в то же время мягко. – Я не сделаю ничего без твоего согласия. Хорошо? Я не собираюсь насиловать тебя, – Катя вздрагивает. Неужели, она и правда думала, что я такой? – Но у тебя нет выбора. Ты привыкнешь ко мне. Постепенно, но привыкнешь.

– А что потом? – вдруг спрашивает.

Я хмурюсь. О чем она?

– Что будет потом? Когда вы получите свое? Когда Матвею проведут операцию и Тамерлана не надо будет кормить грудью? Что будет потом?

Черт.

Зачем она задает такие вопросы?

Я и сам не знаю, что будет потом. Скорее всего, я даже уверен в этом, интерес к Кате у меня пропадет, как только я смогу сравнить их. Сейчас я как помешанный. Она не может просто так уйти. Я должен успокоиться, а для этого я должен получить ее себе. А потом…

Деньги решают все проблемы. А они ей нужны. Мы оба, полагаю, быстро забудем этот эпизод из своей жизни.

У меня будет Тамерлан, а постоянная женщина мне не нужна. После Татьяны не нужна.

Да и я Кате не нужен. Отойдет, встретит какого-нибудь мужика.

Но сейчас она нужна мне. Поэтому вслух я говорю совершенно другие вещи:

– Давай, Катя, про «потом» потом и поговорим. Так далеко заглядывать в отношениях я лично не умею. Ты, судя по тому, что у Матвея нет отца, – тоже. Поэтому давай жить настоящим.

Моя рука на ее ноге и я чуть сжимаю пальцы. Я чувствую возбуждение, ощущая ее на своих коленях. Чтобы не спугнуть Катю своими намерениями, которые твердеют с каждой секундой, встаю и ставлю ее перед собой. Беру лицо в ладони и смотрю в глаза. Что в них теперь? Не только страх.

Надо будить в ней женщину. Чтобы забрать ее себе. Пусть и на время. Пусть и не совсем честно. Но разве я когда-нибудь выбирал методы для достижения целей? Нет. Цель оправдывает средства. Особенно если эта цель – мое спокойствие и мое удовольствие.

– С тобой никуда нельзя выходить пока, – усмехаюсь, пальцами чуть надавливая на нежную кожу. – Ты так и норовишь упасть в обморок. Подумают, что я не кормлю тебя или измучил в постели.

Опускает взгляд, смущается. Но пусть привыкает. Начнем со слов.

– Поэтому поехали.

– Куда? – вскидывает испуганный взгляд.

– Домой, – вздыхаю. – Тамерлана покормишь. Пообедаем дома. Да и поужинаем там же, пожалуй. Но учти, – выставляю вперед указательный палец, – потеряешь сознание и там, сразу же отнесу к себе и больше не отпущу.

Приоткрывает рот, чтобы что-то возразить, но я кладу на ее губы большой палец и чуть толкаю его внутрь. Губы такие нежные, мягкие. Что я с ними готов сделать, ей лучше не знать пока. А то точно в обморок опять упадет.

Чтобы и самому не заводится и не чувствовать дискомфорт в штанах, отпускаю Катино лицо, беру ее за руку и веду на выход.

Глава 12
Амир

По возвращении домой хочу отвлечься. Катя уходит к Тамерлану. А я, проводив ее взглядом, иду в кабинет. Работа – вот, что вытащило меня из депрессии тогда и она же поможет мне и сейчас.

Однако даже изучение присланных документов не дает мне отвлечься. Несмотря на разговор с Катей, мне все еще не дает покоя ее сходство с Татьяной. Как так получилось? И как так вышло, что именно Катя появилась в моем доме? Я давно не верю в совпадения. Все в этом мире не случайно.

Набираю детектива, которого я нанял, чтобы он собрал информацию о Кате. Но каких-либо существенных новостей так и нет. Все какая-то мелочь. Прошу усилить поиски. Мне нужна информация в ближайшее время. А пока даже решаю сам съездить в семью Кати. Она жила с мамой и братом. Вот с ними и поговорю. Возможно, я смогу найти что-то раньше детектива.

Завтра с утра и съезжу к ним. А сегодня…

Встаю из-за стола и подхожу к окну. Не отрывая глаз, наблюдаю за Катей. Она идет по дорожке, опустив голову. Наверняка, опять копается в себе. Какая-то она сложная. Ведь все так просто. Зачем все усложнять?

Катя останавливается возле садовника и недолго разговаривает с ним. Потом идет в арку. Я часто вижу ее там.

Решительно разворачиваюсь и иду на выход.

Когда я подхожу сзади, Катя не слышит меня. Я кладу руки ей на плечи и она вздрагивает. Оборачивается и пытается встать, но я надавливаю, показывая, что хочу, чтобы она осталась сидеть. Потом обхожу скамейку и сажусь рядом.

– Тебе нравится здесь? – спрашиваю, глядя ей в глаза. Она не выдерживает взгляда и отворачивается.

– Да, мне нравится ваш сад. И цветы…

– Твой, Катя. Твой. Мы же договорились.

Опять быстрый взгляд на меня.

– Ты любишь цветы? – спрашиваю я. – Хотя… все женщины их любят. Какие твои любимые?

– Не знаю, – пожимает плечами. – Мне все нравятся.

– Что тебе дарили в последний раз? Какой букет?

– Мне не дарили цветы, – опускает взгляд.

Хмурюсь. Что же за мужики были рядом, что цветов не дарили?

– Поехали, – беру ее за руку и тяну.

– Куда? Куда Амир Каримович?

Дергаю ее на себя и она врезается в мою грудь. Близость ее тела опять заставляет меня потерять контроль. Рукой обхватываю ее за талию и прижимаю к себе. Второй рукой убираю волосы за ушко, скользя пальцами по шее.

Взгляд у Кати с удивленного становится испуганным.

– Амир. Да, Катя?

– Пустите, пожалуйста, – тихо просит.

– Отпущу, – говорю, впиваясь в нее взглядом. – Если хорошо попросишь.

Смотрит удивленно.

– На «ты» и по имени, – поясняю ей.

Раз сама не хочет, придется так приучать.

– Ну?

– Отпусти… Амир, – говорит так тихо, что я почти не слышу ее.

Ухмыляюсь.

– Громче, Катя. Я не расслышал. Что мне сделать? Или не мне?

– На нас же смотрят, – смущается. – Я не хочу, чтобы пошли слухи, что я…

Это вызывает у меня смех.

– Тебя не должно это волновать, Катя. Они не посмеют. Так ты попросишь меня? Или… – и я чуть опускаю руку с талии.

– Отпусти, Амир, – уже громче говорит Катя и, как поощрение за первый шаг, я сразу же отпускаю ее. Хотя мне и не хочется этого делать.

– Я обещал не вывозить тебя никуда, но в это место ты должна обязательно попасть, – опять беру ее за руку и тяну к машине. Водитель тут же открывает нам двери и мы садимся назад.

Катя сразу же отсаживается от меня на максимально возможное расстояние. Что вызывает лишь усмешку. Но я даю ей возможность сидеть так.

Мы приезжаем к моей оранжерее. Эта часть бизнеса была куплена мной для Татьяны и после ее смерти я всерьез задумался о ее продаже. Но все руки не доходили. Потому что каждый раз я вспоминал о бывшей жене.

Огромное стеклянное здание сразу же привлекает внимание Кати. Она сама подходит к стеклянным стенам и стоит как завороженная. Да, сейчас время тюльпанов и целая плантация пестрит яркими оттенками.

– Как красиво, – выдыхает Катя. – Это садовый магазин? Или магазин цветов?

– Это, Катя, оранжерея, плантация цветочная. Пойдем внутрь?

Кивает.

Я вижу блеск в ее глазах. Наверное, впервые за все время. Я угадал. Этот визит вызвал в ней бурю положительных эмоций.

– Боже, как же красиво! – восхищается Катя.

– Какие тебе нравятся? – обнимаю ее за плечо. – Выбирай любые.

– Не надо покупать мне цветы, – хмурится и уворачивается из моих объятий. – Мне достаточно просто посмотреть.

– Я и не собираюсь их тебе покупать, – ухмыляюсь я. – Просто выбери, что хочешь. Консультанты оформят. Это моя оранжерея, Катя.

– Ваша?

Грозно смотрю на нее.

– Твоя? – поправляется она и блеск исчезает из глаз.

– Какие тебе понравились? – я опять делаю к ней шаг и приобнимаю.

– Все. Все понравились. Но не надо срезать. Пусть растут.

– Смешная. Они же для этого и выращиваются здесь. Их все равно срежут. Ладно, я сам.

Оставляю Катю и иду к консультанту. Пара слов и он сразу же понимает, что я от него жду.

Возвращаюсь к Кате.

– Может, пить хочешь? – спрашиваю ее.

Мотает головой.

Беру ее за плечи и смотрю в глаза.

– Кать, расслабься уже. Не надо меня бояться. Мы же просто общаемся.

– Простите… прости. Мне сложно перестроиться. Я все время думаю о том, к чему это все приведет.

Ну, хотя бы спасибо за откровенность. Она раскрывается передо мной. Уже плюс. Ей просто надо помочь расслабиться.

– Ваш букет, – голос консультанта за спиной. Оборачиваюсь, беру букет и отдаю Кате.

– Господи, какая красота! – ее восхищение заставляет что-то сжаться в груди.

Потом мы гуляем по аллеям с цветами. И это так непривычно для меня. Не помню, когда я в последний раз так бессмысленно проводил время. Но мне нравится. Катя понемногу расслабляется. Уже не убирает мои руки с себя. Привыкает. А мне нравится касаться ее. Уже давно прикосновение к женщине так не волновало меня.

Домой мы возвращаемся к ужину. Катя уходит кормить Тамерлана, а, когда спускается вниз, ее приглашают ко мне в кабинет. Я попросил накрыть там нам стол.

За ужином она ест плохо. И видно, что опять волнуется. Постоянно убирает волосы за ухо и не смотрит на меня. Я же, наоборот, не свожу с нее взгляда. Понимаю, что еще немного и я сорвусь. Какое-то странное ощущение. Хотя я всегда мог контролировать себя.

Встаю и иду к ней. Стоя за спиной, кладу ей на плечи ладони.

– Мне кажется, мы провели сегодня замечательный день, – говорю мягко, пальцами скользя по тонкой шее. – Как ты себя чувствуешь?

– Уже лучше, – она отвечает очень тихо и я кончиками пальцев ощущаю, как она напряжена. Нифига не лучше.

– Давай отметим это событие? – отпускаю Катю и беру бокалы со стола.

– Какое? – поднимает взгляд на меня.

– То, что тебе лучше, – улыбаюсь. – Теперь осталось, чтобы и мне стало лучше.

Подаю ей один из бокалов.

– Но мне нельзя, – мотает головой.

– От одного бокала ничего не будет, – настаиваю с улыбкой. – Не отказывай мне хотя бы в этом. Попробуй. Это из Франции.

Но она упорно не берет бокал. Я начинаю злиться.

Беру ее за предплечье и тяну вверх. Смотрю прямо в глаза.

– Что с тобой, Катя? – спрашиваю, не отрывая взгляда. – Ничего страшного не произойдет, если ты сделаешь то, о чем я прошу. Не порть этот день.

– Я не хочу, – хмурится и дергает плечом.

– Ты хочешь, чтобы каждый из нас делал только то, что он хочет? – я тоже сдвигаю брови. – Думаешь, тебе это понравится?

Я не знаю, к чему бы привел этот наш разговор. Я на грани. Понимаю, что, возможно, поступаю неправильно, но ничего не могу с собой поделать.

Но тут раздается стук. Отпускаю Катю и иду к двери. Там София. Стоит, мнется.

– Амир Каримович, можно Катерину Валерьевну? Там Тамерлан расплакался. Никак не могу успокоить. Ничто не помогает.

– За что я плачу вам деньги?! – рычу грозно. – Вы не можете справиться с младенцем?!

У Софии начинают дрожать губы. Я чувствую ее страх. Собираюсь рассчитать ее, но тут за спиной раздается Катин голосок.

– Все в порядке, Амир Каримович. София, пойдем. Что случилось? Расскажи мне, – берет Софию за руку и они уходят.

Я остаюсь один.

От злости хлопаю дверью и возвращаюсь к столу. Один допиваю все содержимое бутылки и иду к бару.

Плюхаюсь в кресло и пытаюсь успокоиться. Незаметно проваливаюсь в дрему.

Очухиваюсь, когда за окнами уже темно. Ночь.

Я встаю. Тело затекло и в голове туман.

Выхожу из кабинета. Дома тихо. Похоже, все спят. Не раздумывая, поднимаюсь по лестнице и подхожу к Катиной комнате. В голове ни одной мысли. Я просто делаю то, что хочу сделать.

Осторожно нажимаю на ручку и приоткрываю дверь.