Текст книги "Воля Ваша. 2122.Всематрикс."

Воля Ваша. 2122.Всематрикс.
Лариса Владимировна Разинькова

© Лариса Владимировна Разинькова, 2024

ISBN 978-5-0065-1167-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Тонкая фиолетовая линия горизонта прорезала обозримое пространство. Солнечный диск медленно поднимался из моря, окрашивая зеркальные воды в нежно-розовый цвет. Собравшиеся в береговом амфитеатре стояли, обративши лицо к своему Божеству, возвышающемуся на священной скале, омываемой водами залива. Ииготу, фигура которого подсвечивалась лучами восходящего светила, вызывал благоговение и трепет. Береговое святилище продолжалось рукавами в море, плавно переходя в длинные мосты, один из которых упирался в священную скалу, а второй образовывал закругленный трамплин, напоминающий громадных размеров ладонь, обращенную к месту возвышения Божества.

Как только Солнце оторвалось нижним краем от водной глади, раздался протяжный горловой крик старшего жреца, многоголосое эхо собравшихся стало вторить ему. Затем какофония постепенно переросла в негромкое пение, на авансцену прибрежной полосы вышли жреческие мастерицы и погрузили присутствующих в мистерию. Плавно перемещаясь вдоль кромки воды, они исполняли традиционный танец, посвященный сбору жемчуга. Некоторые движения мастериц выглядели странно и больше напоминали конвульсии, нежели танцевальные па. Этот прием воздействовал на подсознание, преодолевая барьеры восприятия и погружая в определенное трансовое состояние свидетелей действа. К моменту появления на авансцене жертвенниц общий транс достиг своего пика. Праздник, разворачивающийся на глазах, был посвящен отцу Ииготу – Высшему Божеству, в дар которому приносилось Ожерелье Крови и Сердец.

Приветствуя появившихся жертв, жреческие мастерицы заключили их в круг: пение ненадолго стихло, а затем возобновилось, став более объемным, энергичным, и мистерия продолжила свое метафорическое повествование. Девушки-жертвенницы, находящиеся под воздействием сон-травы, блаженно улыбались и синхронно раскачивались. Мастерицы, продолжая действо, приоткрывали завесу таинства, создавая Ожерелье Крови и Сердец: они сплетали в танце жертвенные жемчужины меж собой, символически лишая воли. По завершении процесса в центр авансцены выдвинулся старший жрец и, подняв руки, обращенные ладонями в сторону скалы, где сиял Ииготу, громко прокричал, взывая к земному Божеству с просьбой – передать Дар Высшему и Единому, отцу.

Дождавшись благословляющего жеста, старший жрец обратился трубным зовом к небесам, подал знак мастерицам, рассредоточившимся к этому моменту вокруг девушек, затем стал во главе «жертвенного подношения». После чего колонна медленно выдвинулась в сторону правого рукава амфитеатра под громкие синхронные выдохи присутствующих, напоминающие шелест волн прибоя. Через какое-то время процессия достигла «ладони» – трамплина, обращенного в сторону возвышающегося на скале Ииготу. Солнечный свет, отражаясь в волнах, слепил глаза; наблюдавшие за происходящим внимательно следили за сияющими силуэтами, замерев в ожидании финала, свидетелем которого были не в первый раз.

В наступившей пронзительной тишине старший жрец поднял над головой заостренное тонкое копье, символизирующее иглу, а затем пронзил им первую жертвенницу в грудь, проходя насквозь и продевая канат-нить, после чего мастерицы сбросили жертвенную бусину со скалы, сопровождая действие хвалебными криками, обращенными к Ииготу и его отцу. Падающая в воды залива «жемчужина», соскочив с условной нити-каната, одновременно подтягивала следующую жертву к смертельной «игле», и поскольку все девушки были соединены меж собой прочной веревкой, процесс «нанизывания» и сбрасывания выглядел как непрерывное магическое действо. Публика, разместившаяся в амфитеатре, наблюдала за представлением издалека, потому некоторые детали ускользали от ее внимания. Ни ужаса, прорывающегося сквозь одурманенное сознание пробуждающихся жертвенниц, ни алых цветков крови, распускающихся на груди, ни мучительных слабых стонов – ничего этого зрители не могли видеть и слышать.

Жрец и мастерицы действовали слаженно и быстро, а когда над последней бусиной сомкнулись волны, Ииготу, указывая на огромное алое пятно, окрасившее воды, обратился к небу гортанным криком с просьбой к Высшему принять Дар.

– Вот примерно этим мы здесь и занимаемся, – прозвучала над головой нашей героини фраза, которая мгновенно выдернула ее из тела жреческой мастерицы и вернула в реалии текущей жизни. Иеея развернулась в сторону Медузы-наставницы, обращавшейся к ней. Сознание словно после глубокого сна постепенно восстанавливалось. Картинки условного сновидения не отпускали, догоняя смыслами.

Пережитая нереальность была столь убедительна, что возникала навязчивая идея проснуться еще раз. Наша героиня перевела взгляд в амфитеатр пространства и с недоумением вновь уставилась на медузу.

– Немного необычно, правда? – игриво вибрируя, поинтересовалась та, затем успокоительно погладила щупальцем плечо наставляемой и пояснила, что данный вид работы подразумевает полный контакт, не представляющий, однако, никакой опасности, так что ведущие проект быстро привыкают к подобной практике. Успокоившись, Иеея с нескрываемым любопытством стала рассматривать будущих коллег, продолжавших вести покинутую ею реальность. Каждый из них пребывал в глубоком сне, находясь внутри своего мутуала – медузы-архитектора. Щупальцы всех желеподобных уходили в единый экран, расположенный напротив и представляющий собой живую, пульсирующую плоскость, напоминающую чешуйчатую спину древней рептилии. За темным живым экраном угадывалось движение, но разобрать что-либо в происходящем за «стеклом» без контактного щупальца не было никакой возможности.

Медуза-наставница дождалась полного возвращения нашей героини в действительность и, дав рекомендации, отправила на восстановительный сеанс в соседнее помещение. Примерно через час Иеея покинула будущее место работы и направилась домой. Утомленная пережитым за день, не дождавшись возвращения сестры, она погрузилась в сон.

Среди ночи наша героиня пробудилась от собственного крика: «Мы потеряли тринадцатую бусину!» Близняшка Иееи помогла сестре прийти в себя, после чего они вместе, подключив персональный сновиденческий считыватель, просматривали запечатленные образы и пытались разобраться в картинках, соотнося их с переживаниями хозяйки сна. Общими усилиями им удалось собрать финальный предпробужденческий пазл. Возвращаясь к пережитому опыту в роли жреческой мастерицы, Иеея воспроизвела гибель девушек-жертвенниц, сбрасываемых в море, точнее, момент инициации – падения тринадцатой по счету жертвы, каким-то непостижимым образом избежавшей смертельного копья-иглы, но исчезнувшей в водах залива.

Просмотр взбодрил необыкновенно и Иеею, и близняшку. Во-первых, последняя еще не была введена в курс дела по поводу новой работы сестры. Во-вторых, воспроизведенная сцена праздника Жертвенного Ожерелья шокировала бы даже подготовленного зрителя. Ну, и в-третьих, наша героиня понятия не имела, каким образом смогла зафиксировать факт «потери» одной из условных бусин, и что теперь ей с этим знанием делать. Поразмыслив, девушки отложили решение вопроса до утра и разошлись по боксам-комнатам. Утром следующего дня Иеея отправилась на очередное, уже предфинальное собеседование. В тайне она надеялась, что с «тринадцатой бусиной» разберутся без ее участия, однако мир распорядился иначе. К вопросу о том, как все сложилось на самом деле, мы обязательно вернемся позже, а сейчас давайте наконец узнаем, что за работу предложили нашей героине и почему.

Напомним, что близняшки работали вместе операторами в одной необычной корпорации, помогающей людям. В процессе ведения одного из подопечных Иеея обрела новую способность – умение видеть тонкое тело человека, поле ментала, и взаимодействовать с ним. Девушка добилась таких потрясающих результатов, что куратор предложил ей сменить место работы и перейти в частную корпорацию «Всематрикс», сокращенно «МАТРХ». А история с Ииготу была самым первым погружением-знакомством, наглядно демонстрировавшим суть работы симбиотической пары медузы-архитектора и матричного оператора. А сейчас давайте узнаем, чем занималась «Всематрикс» на самом деле.

Игра – вот ключевое слово и суть «мероприятий», проводимых корпорацией. Представим человека, утомленного изобилием, который настолько пресытился возможностями наступившего будущего, что в какой-то момент заскучал и, уподобившись старухе из известной сказки, возжелал быть Тем, кто придумывает Игру и отчасти прописывает правила. Однако уточним, речь не о виртуальной реальности. Человек, ставший клиентом «МАТРХ», назовем его матригр, для начала определялся с концепцией личного «мероприятия», а именно: желает ли он совершить путешествие в прошлое-будущее, принять участие в исторических событиях или хочет создать фантастический мир, в котором его ждут невероятные приключения. Определившись, матригр должен был посвятить какое-то время «погружению» в выбранную тему, после чего начинался длительный, крайне сложный процесс развития визуализационно-воображенческой деятельности, которая в результате и способствовала поэтапному созданию желаемой, заданной реальности. Возможно ли такое, усомнитесь вы. О, да! Еще как возможно, если… Если к процессу подключаются матричные архитекторы.

Все дело в том, что упоминаемая нами корпорация заключила Договор по сопровождению персональных реальностей, их созданию, ведению и схлопыванию с… Высшими операторами. И здесь возникает резонный вопрос – зачем глобал-матричникам помогать корпорации вести бизнес, если все возможные ресурсы и так в их распоряжении? Интерес Вечных ткачей заключался в следующем: каждая создаваемая при помощи воображения матригра реальность являлась определенным тестом на эмоционально-волновые колебания Системы, которые «мархитекторские» фиксировали, отбирая в «копилку» наиболее эффективные варианты, формируя в дальнейшем на их основе собственные сценарии. Обращаясь к теме Вечных ткачей реальности, мы попробуем объяснить суть их деятельности так, как это сделала медуза-наставница, обучавшая нашу героиню.

Итак, до того как Иеея была допущена в мир Ииготу, она осваивала теоретическую часть. На одном из занятий желеподобная учитель предложила девушке сыграть в Игру. Расставив при помощи щупалец фигуры двух цветов на размеченной доске, медуза сфокусировала бьющие из миндалевидных глазок фиолетовые лучи на лбу нашей героини и начала вещать:

– Иеея, давай представим, что группа сознаний захотела поиграть. Обсудив сценарий, участники прописывают правила, распределяют роли и даже просчитывают варианты выборов, влияющих на развитие событий. В результате проведенной игры каждое сознание получит ценный опыт, который сможет конвертировать в себя, встроить и использовать в дальнейшем, в этом смысл мероприятия. Итак, два игрока выходят в позицию «над-вне», а остальные занимают места на игровом поле, телепортируясь в выбранную фигуру, после чего по договоренности блокируется общая память, и Игра начинается. В данном случае, – вещающая кивнула в сторону доски, – Игра черных и белых, – уточнив последнее, медуза замолчала.

Наша героиня задумчиво рассматривала фигуры на доске. В своих размышлениях она пыталась проанализировать, насколько фиксированным в этой игре может быть представление о черном и белом в соотношении с понятиями «хорошо-плохо», «свет-тьма». Наставница, способная слышать мыслительный процесс подопечной, удовлетворенно качнула своей желейной головой.

– Совершенно верно, все относительно, и все в рамках договоренностей, – вибрируя щупальцами, произнесла медуза и продолжила наблюдать за ученицей. Иеея попыталась сонастроить свое ментальное поле с воображаемой игрой фигур, и вдруг вся просияла:

– Кажется, я начинаю понимать. Нет черного и белого, есть возможность выбора, который формирует опыт. И даже если фигура захочет изменить свой цвет, она в той или иной степени достигнет цели. А надыгроки в позиции «вне» лишь вариативно перемещают фигуры… Но я бы предположила, что в этом случае все-таки кто-то Свыше инициирует процесс: приглашает в Игру и предоставляет поле, – наша героиня закончила мысль и замерла в ожидании ответа. Медуза приподнялась с места и, вибрируя телом, стала перемещаться из стороны в сторону, словно человек, в задумчивости расхаживающий из угла в угол.

Иеея, несмотря на большой опыт взаимодействия с данным видом сознаний-существ, до конца не могла привыкнуть к их уникальной физиологии и изменчивому облику. Одно дело, когда медуза пребывает в родной водной стихии, в которой их вид зародился более семисот миллионов лет назад. И совершенно другое – наблюдать за осознанным, псевдоморским обитателем, способным невесомо перемещаться в воздухе. Ощутив восхищенное внимание ученицы, наставница в какой-то момент остановилась и заняла позицию напротив девушки. Бледно-голубой купол максимально раскрылся и засиял неоновым краем, голова, представляющая собой плотное утолщение наверху купольного тела, немного увеличилась в размерах, фиолетовые глазки с характерным разрезом перестали слезиться, а щупальца волнообразно зашевелились.

Разумеется, Иеея знала, что медузы Разумные лишь внешне напоминают морских обитателей, а их тела, состоящие из плотно заряженного эфира, способны накапливать энергию в огромных количествах. Уровень развития сознания медузы был на порядок выше человеческого. Никто точно не мог сказать, когда именно эти существа появились на планете: люди восприняли факт их возникновения как данность. По улицам медузы не разгуливали, предпочитая трудиться на благо человечества не привлекая внимания широких масс.

Наставница дождалась подходящего момента и обратилась к ученице:

– Мне нравится твоя способность быстро проникать в суть вещей. Думаю, со временем ты раскроешь для себя эту тему наиподробнейшим образом. А я озвучу следующее: создают Игру и держат поле персоны, у которых много имен и не меньше ликов: Вечные ткачи реальности, матричные архитекторы, руки Созидателя, мархитекторские, ремесленики-творцы, глобал-матричники и т. д. И самый главный их навык – умение видеть картину целостно, какой бы огромной в пространстве и протяженной во времени она ни была… – Желеподобная прервалась, вернулась на прежнее место, сморщилась, свернув купол, и сплела щупальца таким образом, что те стали напоминать мускулистые конечности, а сама наставница стала походить на полупрозрачную старушку. После странного преображения она возобновила разговор.

– И раз уж тебя не отпускает морская тема с моими дальними сородичами, давай обратимся к метафоре, чтобы приблизиться к пониманию широкого, всеобъемлющего взгляда мархитекторских, и начнем с пространства, – с этими словами медуза прикрыла глазки и предложила Иеее последовать ее примеру. Девушка сомкнула веки и расслабилась. Щупальце наставницы мягко состыковалось с макушкой ученицы, и трансляция образов началась.

После внезапной световой вспышки Иеея обнаружила себя на берегу океана: водная гладь простиралась до горизонта, упираясь в небесный свод. В голове зазвучал голос медузы:

– Итак, перед тобой океан, и ты наблюдаешь лишь поверхность воды, в теории тебе известно, что океан – значительно больше того, что ты сейчас видишь. Теперь представь, что можно воспринимать сокрытое, – наставница умолкла, а перед нашей героиней развернулась бесконечная в своей глубине бездна. Каким-то непостижимым образом Иеея обрела способность видеть «сквозь»: плотности размывались и становились прозрачными, препятствия растворялись, а расстояние казалось величиной условной, постоянно меняющейся. По ощущениям это больше напоминало откровение, яснознание, нежели зрение. Картинка воспринималась целиком: кромка воды, дно, уходящее на глубину, морские обитатели, растительность, – и все это «распаковывалось» на многие километры вперед. Препятствий рассмотреть пространство океана не было никаких. Все, что включала в себя толща воды, раскрывалось для восприятия девушки по ее малейшему желанию. Наша героиня слегка ошалела от транслируемого медузой и открыла глаза. Но развидеть то, что начала постигать, было сложно: границы учебного пространства стали предсказуемо плыть, пока лишь фрагментарно проявляя сокрытое за своей плотностью, но местами уходя во фрактальную бесконечность множественных отсеков корпорации. Девушка вдруг вспомнила, как в начале своей операторской деятельности восхищалась поистине сверхъестественными возможностями событийно-временного экрана, казавшегося ей великим и непостижимым чудом. Иеея шумно выдохнула и вновь закрыла глаза, возвращаясь к удивительным океанским просторам. Наставница, тем временем, решила не прерывать процесс познания и переместила обучаемую в горы. Недра щедро делились своими тайнами, распахивая объятия на любой запрашиваемой глубине. Приближающийся по воле ученицы массив леса, обнажаясь, раскрывал секреты, материя растворялась, словно состояла из тумана. Мозг обучаемой едва справлялся с объемной безграничностью бытия.

И в завершении увлекательной экскурсии медуза попросила нашу героиню сосредоточиться. Неожиданно над головой девушки распахнулось небо. Голубая бездна оставалась таковой недолго: потемнев, она превратилась в бархатисто-черную, которая накрывала смотрящую, надвигаясь бесчисленной россыпью звезд. В какой-то момент Иеея столкнулась с нестабильностью масштаба: она прошла сквозь Меркурий, едва успевая поймать вниманием Солнце, пролетевшее справа, и ненадолго уперлась в Венеру. После чего ее словно в танце закружило множество сияющих галактик, быстро перемещающихся и проникающих друг в друга… Когда подопечная очнулась, наставница все еще обнимала щупальцами ее перегруженную голову. «Метафора ясна», – кратко прокомментировала свое погружение ученица.

Надо отметить, что изучение теории давалось нашей героине относительно легко. Уловив суть деятельности корпорации, Иеея загорелась желанием ускорить процесс обучения, чтобы получить допуск в визуализационную «зону» как можно раньше. В свободное от занятий время она подгружала из индипространства дополнительные знания по истории, анатомии, биологии и т. п. И намерение Иееи реализовалось, допуск был предоставлен ранее положенного срока. Поэтому сейчас мы перенесемся в день, когда наша героиня прибыла в «МАТРХ» на предфинальное собеседование. Уточним, что финальное проводилось непосредственно перед погружением в первую глобальную материализацию.

После череды согласований и выполнения всех пунктов протокола допуска Иеея наконец оказалась в дальнем крыле корпорации, где медузы-методисты занимались вводом начинающих матригров в мир материализации воображаемого. Однако вместо того, чтобы сразу приступить к делу, желеподобная интервьюер занялась считыванием информации, сфокусировав свои фиолетовые лучи в пространстве над головой испытуемой. Та почти сразу поняла в чем дело, засуетилась и собралась было озвучить проблему, но методист ее опередила.

– Мы потеряли тринадцатую бусину? – вслух пробубнила медуза. Казалось, она впала в какой-то транс: туловище потеряло прозрачность, проявившаяся легкая асимметрия приплюснутой головки придала носительнице комичный вид, и если бы желеподобная имела брови, то, скорее всего, они взлетели бы на макушку. Далее начался какой-то сюр: на ультразвуковой призыв методиста слетелось десяток желейных коллег, которые, подключившись одновременно к ментальному полю Иееи, просмотрели сцену убиения жертвенниц-жемчужин несколько раз, после чего также быстро разлетелись по рабочим местам. Насколько поняла наша героиня, в запечатленной общим полем корпорации истории с Ииготу бусине номер тринадцать не удалось избежать копья-иглы – она также, как и остальные жертвенницы, погибла в пучине вод. А вот по какой причине в версии Иееи девушка-бусина осталась жива, и куда она делась, – медузному сообществу предстояло выяснить. В итоге нашей героине пришлось провести на работе целый день. К этой незавершенной истории мы обязательно вернемся позже, а сейчас давайте вместе с Иеей узнаем, как проходило визуализационное обучение матригров.