Текст книги "Военное духовенство в России в конце XIX – начале XX века"

Военное духовенство и благотворительность в годы Русско-японской войны

Опубликовано: Труды XXI Ежегодной богословской конференции Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. М.: Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, 2011. Т. 2. С. 165–167.

Возрождение института военного духовенства в современной России актуализирует необходимость всестороннего осмысления прежнего опыта его деятельности.

Одним из испытаний, которые выпали на долю военных священников в начале XX века, стала Русско-японская война. Для военного духовенства это стало действительно очень серьезным и важным рубежом. Во-первых, фактически накануне войны в ведомстве протопресвитера военного и морского духовенства начались преобразования, связанные с определением круга пастырских обязанностей военных священников. Во-вторых, в связи с этими изменениями происходит огромная ротация кадров военных священников, в результате которой на службу пришли люди молодые, образованные, не лишенные амбиций, но в большинстве своем не имевшие опыта участия в военных действиях.

С первых дней войны на имя протопресвитера Александра (Желобовского) стали поступать многочисленные прошения об отправлении в действующую армию. Священникам предстояло разделить с воинами все тяготы войны: и тяжелые переходы, и ранения, и плен, и смерть на поле боя. Особенно важно было определить, что, собственно, должен делать священник на войне и каково его место во время боя. И в тылу в положении военных священников оставалась некоторая неопределенность. Как, в каких пределах военные священники могут выразить свое отношение к войне?

Прежде всего начинается сбор денежных пожертвований на нужды воинов. 8 февраля 1904 г. определением Синода за № 18 было постановлено «разрешить членам Российского общества Красного Креста или уполномоченным от него лицам производить за воскресными богослужениями каждую неделю на все время войны России с Японией особый сбор пожертвований по всем церквам Российской империи в пользу раненых и больных воинов на Дальнем Востоке <…> пожертвования на указанный предмет представлять через местных о. о. (отцов. – Л.Ж.) благочинных по третям года, в духовное при мне (протопресвитере. – Л.Ж.) правление для отсылки по назначению»368368
  Вестник военного духовенства. 1904. № 5. С. 130.


[Закрыть]. Рекомендовано, чтобы «перед обносом кружки или блюда священнослужители произносили бы соответствующее слово»369369
  Там же. № 6. С. 263.


[Закрыть].

Кроме того, во все время войны военные священники отчисляли 2 % из положенного от казны содержания, производились единовременные отчисления от свободных сумм военных и морских церквей, принимались пожертвования от разных лиц370370
  Там же. № 9. С. 173.


[Закрыть]. Ежемесячно в lуховное правление поступало пожертвований 1398 рублей 28 копеек371371
  Там же. № 8. С. 227.


[Закрыть], а к началу октября 1904 г. было собрано даже 2140 рублей 46 копеек372372
  Там же. № 9. С. 173.


[Закрыть].

Во время войны само военное духовенство порой нуждалось в денежных пожертвованиях. Среди убитых был священник Любомудров, после смерти которого остались пятеро детей. На братском собрании 16 ноября 1904 г. о. Александр (Желобовский) просил жертвовать в помощь семье погибшего и сообщил, что А. Н. Куропаткин прислал 600 рублей373373
  Там же. 1905. № 1. С. 21.


[Закрыть].

Самой плодотворной оказалась деятельность священников по сбору книг для воинов. В этом деле о. Желобовский принимал самое живейшее участие и неоднократно отправлял на фронт книги из собственного собрания. Только за первый месяц войны им было пожертвовано 113 книг374374
  Там же.


[Закрыть]. На многих имелась надпись: «В благословение от отца протопресвитера военного и морского духовенства А. А. Желобовского рядовому команды…»375375
  Там же. 1904. № 9. С. 187.


[Закрыть] Книги были вложены в конверты по 6–7 на каждого солдата. Помимо книг духовного содержания, имелись книги о Суворове, Нахимове, а также воинском знамени, вреде пьянства376376
  Там же. С. 188.


[Закрыть]. Отправлялись в армию также некоторые газеты и журналы – например, «Церковные ведомости»377377
  РГИА. Ф. 806. Оп. 19. Д. 95. Л. 229.


[Закрыть], «Вестник военного духовенства» (для священников)378378
  Там же. Оп. 4. Д. 4937. Л. 165.


[Закрыть], листок благотворительного кружка «Добрый путь», газеты «Русское чтение», отпечатанные тексты «молитв перед сражением»379379
  Там же. Л. 160.


[Закрыть], картины духовного содержания с объяснительным текстом380380
  Вестник военного духовенства. 1904. № 9. С. 275.


[Закрыть].

Протопресвитер Александр (Желобовский) предлагал устроить библиотеки из собранных книг, и первая была организована в военно-санитарном поезде № 15 в феврале 1904 г. Первоначально она содержала 106 книг381381
  Там же. С. 186.


[Закрыть]. Пополнение библиотек планировалось за счет книжных складов и дарителей: отбирались «брошюры, листки, журналы и другие необъемистые издания»382382
  Там же. С. 273.


[Закрыть]. Чтобы брошюры не рвались и не трепались, рекомендовано было устраивать «подвижные читальни» – рамы со вставленными в них газетами и журналами. Идея «подвижных читален» принадлежала священнику Евлампию (Якиманскому). А протопресвитер лично вникал в перечень отправляемых на фронт печатных изданий.

Кроме книг и газет, солдат снабжали иконами в большом количестве. Редактор сибирской газеты «Восточное обозрение» И. И. Попов в своих мемуарах упоминает о целом вагоне икон, которые увез с собой на фронт генерал-адъютант Куропаткин383383
  Попов И. И. Забытые иркутские страницы: Записки редактора. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1989. С. 228.


[Закрыть]. В середине февраля 1904 г. «из Троице-Сергиевской лавры с о. казначеем архимандритом Никоном доставлена в Петербург для отправления в действующую армию на Дальний Восток чудотворная икона Явления Божией Матери преподобному Сергию, писанная на доске от гроба этого святого»384384
  Русь. 1904. 26 (13) февраля.


[Закрыть].

В апреле 1904 г. духовное правление утвердило список церковных вещей, необходимых для полковой походной церкви. В поход предписано брать образ Спасителя и полковой образ. Причем некоторые полки получали иконы во время «прощания» от самого государя. Другие полки получали иконы от горожан. Кроме того, иконы отправляли на фронт различные благотворительные организации и частные лица, в том числе Красный Крест и великая княгиня Елизавета Федоровна.

Самая легендарная икона Русско-японской войны – «Порт-Артурская». Согласно преданию, в 1903 г., накануне Русско-японской войны, Пресвятая Богородица явилась одному матросу, участнику обороны Севастополя, и повелела написать свой образ и доставить его в крепость Порт-Артур. Матрос этот прибыл в Дальние пещеры Киево-Печерской лавры и рассказал о чудесном видении монахам. Начался сбор пожертвований на написание образа. 10 000 богомольцев приняли участие в сборе средств, каждый вносил по 5 копеек. Так были собраны средства на краски и материал для иконы. Образ исполнил иконописец Павел Федорович Штронда. По краям иконы сделали надпись: «Торжество Пресвятой Богородицы. В благословение и знамение торжества христолюбивому воинству Дальней России от святых обителей Киевских и 10 000 богомольцев и друзей»385385
  Мальковский В. Н. Сказание об иконе «Торжество Пресвятой Богородицы», известной под именем Порт-Артурской иконы Божией Матери. Тверь: Тверской епархиальный историко-археологический комитет, 1906. С. 6.


[Закрыть]. На Страстной седмице Великого поста 1904 г. образ торжественно освятили и отправили в Санкт-Петербург вице-адмиралу В. П. Верховскому. Верховский, в свою очередь, обратился к вдовствующей императрице Марии Федоровне. Она поручила доставить святыню в порт-артурскую крепость адмиралу Н. И. Скрыдлову, назначенному командующим Тихоокеанским флотом вместо погибшего адмирала С. О. Макарова. 14 апреля 1904 г. «победоносная главная хоругвь русской армии» покинула столицу. Однако в Порт-Артур икона так и не попала, а оказалась в ставке главнокомандующего генерала Куропаткина в Маньчжурии и впоследствии была утрачена. Одной из благотворительных инициатив, связанных с Русско-японской войной, стало сооружение на счет различных организаций и частных лиц походных церквей. В мае 1904 г. «в сердечном попечении о духовных нуждах воинов действующей армии, находящихся на излечении в военных госпиталях»386386
  РГИА. Ф. 806. Оп. 4. Д. 4937. Л. 144 об.


[Закрыть], «усердием его величества»387387
  Там же.


[Закрыть] была сооружена походная церковь, которая 31 мая была отправлена в Мукден в сопровождении иеромонаха Киево-Печерской лавры Вонифатия «с тем, чтобы эта церковь была поставлена по усмотрению наместника его величества на Дальнем Востоке в том пункте, где будет сосредоточено несколько госпиталей»388388
  Там же.


[Закрыть]. Доставлена и установлена церковь была 29 июня 1904 г. и освящена лично священником Сергей (Голубевым). В марте 1905 г. благотворительный кружок «Добрый путь», учрежденный генерал-майором Л. В. Евдокимовым и находившийся под покровительством государыни императрицы Александры Федоровны, проявил инициативу создания походной церкви-шатра, которая по прибытии в армию должна была быть «назначена на передовую позицию»389389
  Там же. Д. 5455. Л. 1, 5.


[Закрыть]. Планировалось доставить церковь на фронт к празднику Пасхи390390
  Там же. Л. 4. Священником в эту церковь был назначен Константин (Михайлов).


[Закрыть]. Церковь на два вьюка была сооружена и 10 апреля отправлена на фронт в сопровождении генерала М. И. Батьянова391391
  Там же.


[Закрыть]. Вместе с ней был отправлен пакет с описанием сборки церкви и девять ящиков различных вещей. Сопровождал транспорт подполковник С. М. Мельгунов. Благополучно добравшись до Годзяданя, Мельгунов сдал церковь и остальное имущество на попечение начальника отдельной Сибирской пехотной бригады генерала Маслова. На двух пароконных повозках392392
  Там же. Л. 9.


[Закрыть] она была переправлена в Хайлучен, и 14 мая 1905 г. «в ней отслужен первый молебен о здравии их величеств и о ниспослании им победы»393393
  Там же. Л. 17.


[Закрыть]. В начале апреля 1905 г. при участии церквей и монастырей Тамбовской епархии394394
  Там же. Л. 11.


[Закрыть] была сооружена церковь-палатка, которую планировалось передать 6 Сибирскому армейскому корпусу II армии. 22 апреля церковь-палатка была доставлена в Годзядань. Вместе с ней прибыли 513 пудов подарков «для чинов корпуса от Тамбовского губернатора»395395
  Там же. Л. 9. В эту церковь по ходатайству преосвященного Иннокентия, епископа Тамбовского и Шацкого, был назначен священник Аркадий (Трунцев).


[Закрыть]. С установкой произошла некоторая задержка «ввиду неопределенного положения бригады», но уже 14 мая в церкви было совершено первое богослужение.

Таким образом, во время Русско-японской войны военное духовенство и само активно участвовало в благотворительной деятельности, и являлось посредником в тех благотворительных инициативах, которые касались организации богослужений на фронте или снабжения воинов иконами. Главным инициатором благотворительных инициатив, как и в мирное время, оставался протопресвитер Александр (Желобовский).

О назначении полевых главных священников в Маньчжурию во время Русско-японской войны

Опубликовано: Клио. 2017. № 3 (123). С. 109–118.

27 января (9 февраля) 1904 г. началась Русско-японская война. Ее приближение ощущалось давно, но до последнего момента почему-то казалось, что войны не будет и Россия контролирует ситуацию.

В 1903 г. военный министр А. Н. Куропаткин нанес визит в Японию. В результате поездки «русский военный министр убедился, что амбиции Токио подкреплены серьезной подготовкой к войне на берегах Тихого океана. Поэтому в основание всей дальнейшей дальневосточной политики Петербурга он считал необходимым положить “поддержание мира с Японией”, по крайней мере, до создания достаточного военного противовеса японцам»396396
  Куропаткин А. Н. Японские дневники А. Н. Куропаткина (с 27 мая по 1 июля 1903 г.) / Публ., вступ. ст. и примеч. Е. Ю. Сергеева, И. В. Карпеева // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIIIXX вв.: Альманах. М.: Студия ТРИТЭ; Российский Архив, 1995. Т. VI. С. 394.


[Закрыть].

«Поддержание мира с Японией», по сути дела, стало этапом подготовки к войне, в Военном министерстве начинаются серьезные преобразования.

Не обошли реформы и ведомство протопресвитера Александра (Желобовского).

Военный министр составил на высочайшее имя доклад по улучшению быта нижних чинов, «в коем, между прочим, писал, что в настоящее время “представляется необходимым изыскать средства для постройки церквей при всех частях войск, в которых по штату положены священники, и для расширения существующих войсковых храмов, для чего необходимо разработать тип военной церкви, хотя бы барачной системы, но поместительной и недорогой, чтобы изысканием для постройки церквей средств не пришлось откладывать удовлетворение этой насущной нужды”. <…> На этом подлинном докладе собственною его императорского величества рукою было написано: “Дай Бог в скором времени удовлетворить религиозные нужды войск, что я считаю делом в высокой степени важным. 23 января 1900 года”»397397
  Столетие военного министерства. 1802–1902. Т. XIII. Управление церквами рищества М. О. Вольф, 1902. С. 12–13. и православным духовенством военного ведомства. Исторический очерк. СПб.: Типография поставщиков Двора его императорского величества Това-


[Закрыть].

По высочайшему повелению при Главном штабе была учреждена Комиссия для обсуждения вопросов, касающихся религиозно-нравственных нужд войск, под председательством члена Военного совета, генерала-от-инфантерии гр. И. Д. Татищева. В состав комиссии вошли сам Желобовский, генерал-лейтенант М. И. Афанасьев – от Главного штаба, генерал-майор А. А. Шепетковский, надворный советник Ф. М. Вержбицкий и делопроизводитель – капитан Ушаков.

Работа комиссии продвигалась неспешно. Обсуждались проекты строительства военных церквей одновременно с казармами, вырабатывался тип полкового храма. Главным вопросом комиссии стала «система нравственно-религиозного воспитания войск». План предполагавшихся мероприятий должен был реализовываться «в войсках в виде опыта на три года <…> с тем, чтобы по прошествии трехгодичного срока вновь пересмотреть, если в том встретится надобность, вопрос религиозно-нравственного воспитания войск на основании результатов произведенного опыта»398398
  Там же. С. 65.


[Закрыть].

Следующим этапом работы комиссии должны были стать обсуждение конструкции и устройства военно-походного храма, а также списка необходимых в военном походе церковных вещей.

Начавшаяся война планы смешала. На повестку дня встали совсем другие неотложные задачи.

Основной задачей протопресвитера стало назначение священников на театр военных действий, и в первую очередь – руководящего состава.

Вопрос о кандидатурах, избранных протопресвитером, в литературе затрагивался. Однако остаются некоторые разночтения. Кроме того, авторов мало интересовали личные качества назначенных священников. Между тем это было очень важно в военной обстановке, когда на полевых главных священников ложились задачи организации служения подведомых им священников и координации их действий с военным начальством и местными епархиальными священниками.

18 февраля 1904 г. указом Святейшего Синода № 1503 полевым главным священником действующей армии на Дальнем Востоке (и одновременно – полевым главным священником Первой Маньчжурской армии) был определен председатель духовного правления при протопресвитере военного и морского духовенства, протоиерей церкви лейб-гвардии Саперного батальона Сергий (Голубев)399399
  РГИА. Ф. 806. Оп. 16. Д. 545. Л. 1–3 об.


[Закрыть].

Представление о назначении прот. Сергия на должность полевого главного священника было подписано протопресвитером 5 февраля 1904 г.

Уроженец Петербургской епархии, прот. Сергий начинал свою службу псаломщиком. После окончания семинарии он был направлен в церковь во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы Константиновского (Мраморного) дворца. В 1886 г. окончил Духовную академию со степенью кандидата богословия. Рукоположен 29 ноября 1887 г. С этого года стал священником и законоучителем в женской рукодельной школе императрицы Марии Александровны.

В 1891 г. о. Сергий (Голубев) переходит в ведомство протопресвитера и уже в 1895 г. становится сверхштатным, а с 1899 г. штатным членом духовного правления при протопресвитере военного и морского духовенства. С 1902 г. он становится председателем духовного правления400400
  Там же. Оп. 4. Д. 4545. Л. 66.


[Закрыть].

С 1896 г. о. Сергий числится священником лейб-гвардии Семеновского полка, в 1900 г. был поставлен служить в церковь лейб-гвардии Саперного батальона (церковь святых Космы и Дамиана на ул. Кирочной, д. 28). 24 октября 1901 г. возведен в сан протоиерея.

Сорокачетырехлетний полевой главный священник, конечно, не имел опыта участия в военных действиях, однако в ведомстве военного духовенства служил уже давно. «Положение о полевом управлении войск русской армии в военное время» предписывало ему наблюдать, чтобы во всех подведомственных ему церквях совершались богослужения, священники были при своих местах для молебствий. Сам полевой главный священник был также и настоятелем церкви Главной квартиры.

Секретарем при полевом главном священнике был назначен секретарь полоцкого епархиального архиерея титулярный советник Иосиф (Автухов), диаконом – сверхштатный диакон церкви лейб-гвардии Павловского полка Никита (Алмазов). Псаломщики – бывшие псаломщики Рижской епархии Михаил (Цветиков) и военного ведомства Петр (Тихомиров), исполняющий должность псаломщика – певчий санкт-петербургского митрополичьего хора Михаил (Аверин)401401
  Назначения по ведомству протопресвитера военного и морского духовенства // Вестник военного духовенства. 1904. № 9. С. 257.


[Закрыть].

На вновь учрежденные должности священников для командировок назначены священники Корнилий (Журавский), Николай (Модин) и Василий (Корнь).

Окончив Витебское духовное училище и Витебскую духовную семинарию, о. Корнилий (Журавский) начинал служение в 1889 г. в Полоцкой епархии. В ведомство военного духовенства перешел в 1896 г., начав служение в лейб-гвардии Уланском императрицы Александры Федоровны полку в Петергофе. С 1902 г. служил в церкви лейб-гвардии Гренадерского полка. До декабря 1904 г. числился при управлении Забайкальской казачьей дивизии.

О. Николай (Модин), окончив семинарию, служил псаломщиком в Рижской епархии. С 1896 г. поставлен священником 6-го Пластунского батальона, а в 1900 г. – священником карсского крепостного собора.

О. Василий (Корнь) после окончания духовной семинарии с 1885 г. служил надзирателем в Полоцком духовном училище. В 1886 г. был поставлен священником в дрисский городской собор. С 1891 г. был священником при Таманском пехотном полку, в 1896 г. переведен в 33-й драгунский Изюмский полк.

Таким образом, к середине февраля были произведены назначения полевого главного священника и небольшого полагавшегося ему штата – секретаря, диакона, двух псаломщиков и трех священников для командировок.

24 февраля 1904 г. члены духовного правления во главе с протопресвитером Александром (Желобовским) провожали о. Сергия (Голубева) на Дальний Восток. В домовой церкви протопресвитера было совершено молебствие о благополучном путешествии о. Голубева и его спутников – Иосифа (Автухова) и Михаила (Цветикова). Протопресвитер в прощальной речи выразил уверенность, что о. Голубев с честью выполнит возложенную на него миссию, «так как имеет к ней серьезную подготовку в своем почти десятилетнем служении делу управления военным духовенством в качестве члена духовного при о. протопресвитере правления»402402
  Проводы полевого главного священника, протоиерея о. А. Голубева на Дальний Восток // Вестник военного духовенства. 1904. № 8. С. 226.


[Закрыть].

Выступил также с речью делопроизводитель духовного правления о. Корнилий (Журавский). Он отметил, что задача служения о. Голубева на Дальнем Востоке «будет состоять не в том только, чтобы управлять и руководить военным духовенством, но и зорко присмотреться к особенностям его положения в военное время, выяснить его пастырские обязанности и деятельность на поле брани, в настоящее время мало определенные и известные»403403
  Там же. С. 227.


[Закрыть].

Едва прибыв на театр военных действий, полевой главный священник столкнулся с серьезной проблемой – не сложились взаимоотношения с епархиальным начальством.

Во-первых, о. Голубев не явился за благословением к преосвященному Иннокентию Переяславскому. О его прибытии преосвященному должен был доложить священник 4-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Николай (Дьяков), направлявшийся в Харбин, где в это время пребывал о. Иннокентий.

Во-вторых, прибыв на фронт накануне Страстной Седмицы, о. Голубев торопился совершить богослужение и предложил дежурному генералу армии использовать для этого большой храм в г. Ляояне. Тот, в свою очередь, обратился с телеграммой к преосвященному Иннокентию, на что получил ответ: «О существовании главного полевого священника мне неизвестно <…>»404404
  РГИА. Ф. 806. Оп. 4. Д. 4629. Л. 1 об.


[Закрыть]. Одновременно настоятелю ляоянского храма иеромонаху Николаю было предписано не допускать к совершению богослужения в храме лиц, не имеющих на это разрешения преосвященного. Пришлось о. Голубеву послать телеграмму о. Иннокентию уже от себя лично. 25 марта (через два дня) он получил пространный ответ от о. Иннокентия: «О Вашем назначении впервые узнаю из Вашей телеграммы. Согласно статей 30, 31, 38 и 39 положения, военное духовенство обязано немедленно по прибытии к месту служения испрашивать благословения у местного епископа. Меня крайне удивляет, почему военное духовенство проезжает через Харбин и, проживая в нем, не считает своим долгом являться за благословением к местному епископу. <…> Некоторые священники по нескольку месяцев служат в моей епархии без моего ведома»405405
  Там же. Л. 2 об.


[Закрыть]. При этом полевому главному священнику без комментариев был прислан журнал Пекинской духовной миссии. Сопроводительная записка утверждает, что журнал был прислан 30 марта 1904 г. местным священником – настоятелем ляоянского храма иеромонахом Николаем. Помимо рассказа о деятельности миссии, ее составе, деятельности преосвященного Иннокентия, в нем содержалось «Письмо в Совет Братства», подписанное «Л-й». Автор сокрушался по поводу нарушений церковных обрядов и правил военным духовенством, считал, что это может спровоцировать рост сектантских настроений в народе. Положение «еще более ухудшилось по прибытии на поле военных действий главного военного полевого священника»406406
  Там же. Л. 9.


[Закрыть]. В целом тон письма был весьма агрессивный. В то же время очевидна незаурядность автора и его высокая образованность.

Неизвестно, прочел ли статью о. Голубев и какую она вызвала у него реакцию, но 6 апреля 1904 г. он направил подробный рапорт (№ 36) о. Желобовскому.

27 апреля рапорт был рассмотрен. Резолюция предписывала уведомить преосвященного Иннокентия, что военные священники, временно пребывающие в подведомственную ему епархию, не имеют возможности являться к нему за благословением.

На этом разногласия не прекратились. 12 мая 1904 г. о. Голубев снова вынужден был вступить в переписку с преосвященным Иннокентием, на этот раз по вопросу о получении метрических книг священниками учреждений Красного Креста407407
  См.: Там же. Д. 4952.


[Закрыть].

Почти одновременно, 15 мая 1904 г., к преосвященному обратился протопресвитер, прося извинить священников, не являющихся за благословением к о. Иннокентию в Харбин и не считать это «за поступки, направленные к отметанию или умалению власти местного епископа»408408
  Там же. Д. 4629. Л. 13 об.


[Закрыть]. «Умиротворяющее» письмо протопресвитера не успокоило о. Иннокентия, а скорее еще больше раздражило, тем более что вопрос, затронутый о. Голубевым, уже обсуждался в духовном правлении (5 мая 1904 г.), а в письме к преосвященному об этом не было ни слова. 22 мая 1904 г. о. Голубев получил гневный ответ, что своими притязаниями он желает «исключить себя и военное духовенство из-под канонической зависимости местному епископу, в действительности же все пресвитера, согласно церковным канонам, как изъяснено в указе Св. Синода от 22–23 марта сего года за № 45, находятся в канонической зависимости от местных епископов, и иначе быть не может»409409
  Там же. Д. 4952. Л. 4.


[Закрыть].

Однако все попытки преосвященного удержать власть не увенчались успехом. Сначала полевой главный священник получил право обращаться к преосвященным Забайкальскому и Владивостокскому в случае крайней нужды410410
  Там же. Л. 12–12 об.


[Закрыть], но с тем, чтобы обо всех запросах было доносимо преосвященному Переяславскому, а затем военное духовенство получило позволение совершать в Маньчжурии на театре военных действий приходские требы.

5 апреля 1905 г. преосвященный Переяславский обратился с рапортом и ходатайством в Св. Синод (которые были переправлены затем в духовное правление при протопресвитере) об отмене распоряжения Св. Синода, разрешающего военному духовенству совершать приходские требы в Маньчжурии. Рапорт и ходатайство рассмотрены лишь 25 августа 1905 г., а решения по ним разосланы полевым главным священникам армий 15 сентября 1905 г.

В июне 1905 г. преосвященный Иннокентий отбыл из Харбина в Пекин, «после чего заявления о недоразумениях <…> не поступало»411411
  Там же. Д. 4629. Л. 14 об.


[Закрыть].

Причин такого упорного противостояния преосвященного полевому главному священнику несколько.

Во-первых, епархиальное духовенство опасалось утратить источник доходов. Военное же духовенство, особенно те, кто попал на войну мобилизационным порядком, охотно совершали требы по просьбам прихожан, «находясь вне контроля местной епархиальной власти и заботясь часто о своих материальных выгодах <…> (доходя. – Л.Ж.) даже до явных и ничем не оправданных злоупотреблений»412412
  Там же. Д. 5238. Л. 1.


[Закрыть].

Во-вторых, в основе противостояния лежит, очевидно, борьба за власть. И здесь не последнюю роль сыграл характер преосвященного, с одной стороны, и случайная или намеренная нетактичность полевого главного священника – с другой.

Очень хорошо сложились отношения о. Голубева с армейским начальством и прежде всего с Куропаткиным.

19 сентября 1904 г. последний направил протопресвитеру довольно пространный рапорт (№ 2819), в котором писал, что избрание о. Голубева на должность полевого главного священника армии – это доказательство «глубокой опытности и великого умения узнавать и оценивать людей по достоинству» о. Желобовского, «его (о. Голубева. – Л.Ж.) заботами и трудами <…> даже и на временных стоянках богослужения совершаются всегда чинно, благоговейно и с возможным благолепием; проповедует он постоянно, и слово его, всегда всем понятное, по своей назидательности и изяществу составляет для всех великое утешение»413413
  Там же. Д. 4638. Л. 9 об.


[Закрыть].

Однако «каждый приезжий архимандрит, благодаря лишь присвоенной ему по сану митре, становится в сослужении выше полевого главного священника и тем нарушает значение этой должности»414414
  Там же. Л. 10.


[Закрыть]. У о. Голубева к этому времени были только крест по статусу кандидата богословия и набедренник415415
  Там же. Оп. 16. Д. 545. Л. 1.


[Закрыть]. Куропаткин же хлопотал о награждении о. Голубева митрой не только из личной симпатии, но и для повышения престижа полевого главного священника.

С осени 1904 г., в связи с формированием трех Маньчжурских армий, происходят новые назначения.

О. Сергий (Голубев) 13 декабря 1904 г. назначается главным священником при Штабе главнокомандующего всеми сухопутными и морскими силами, действующими против Японии.

Интересно трактует перевод о.Голубева О. А. Курбатов: «…существует косвенное доказательство того, что какие-то ошибки все-таки совершались, или, точнее сказать: за какие-то недостатки в организации работы военных священников их руководители несли ответственность, хотя о наказании можно говорить лишь условно. Пример сказанному – перемещение главного священника Первой Маньчжурской армии протоиерея С. А. Голубева. Формально его повысили, 13 декабря 1904 г. назначив главным священником при Штабе главнокомандующего сухопутными и морскими силами. Однако, оказавшись при штабе, протоиерей Голубев лишился реальных рычагов воздействия на военное духовенство, “упав вверх”. Его, влиятельного деятеля военно-духовного ведомства, не имевшего опыта участия в боевых действиях, заменил “человек без связей” священник Георгий Иванович Шавельский, на тот момент молодой клирик»416416
  Курбатов О. А. Православная церковь на Дальнем Востоке в конце XIX – начале XX веков. Дисс. канд. ист. наук. СПб.: Санкт-Петербургский институт истории РАН, 2003. С. 162.


[Закрыть].

Однако никаких трудностей и нестроений в службе, связанных именно с протоиереем Сергием (Голубевым), в переписке протопресвитера не выявлено. Трудности, возникавшие при организации деятельности военных священников на фронте, были связаны, во-первых, с отсутствием четких инструкций, и, во-вторых, с отсутствием опыта походной жизни у большинства кандидатов.

Как уже упоминалось, на открывшуюся вакансию полевого главного священника Первой Маньчжурской армии был определен благочинный 9-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии, священник 33-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Георгий (Шавельский). Выбор на него пал неслучайно.

Уроженец Витебской губернии (с. Дубокрай), Георгий Иванович окончил в 1891 г. Витебскую семинарию и стал псаломщиком сельской церкви. В 1895 г. был рукоположен во священники. После смерти жены, в 1898 г., переехал в столицу и поступил в Санкт-Петербургскую духовную академию, которую окончил в 1902 г. со степенью кандидата богословия. Окончив учебу, остался в столице и состоял в должности настоятеля Суворовской Кончанской церкви.

В 1904 г., сразу после начала Русско-японской войны, одним из первых обратился к протопресвитеру военного и морского духовенства Александру (Желобовскому), выразив желание ехать на Дальний Восток. Тридцатитрехлетний образованный священник, имеющий уже опыт служения, вполне удовлетворял требованиям к кандидатам. Тем не менее о. Александр (Желобовский) попытался отговорить его от намерений отправиться на фронт. Однако искомое назначение о. Георгий (Шавельский) получил – он был назначен священником в 33-й Восточно-Сибирский стрелковый полк.

Поступив в распоряжение полевого главного священника действующей армии на Дальнем Востоке о. Сергия (Голубева), о. Георгий довольно быстро составил карьеру – он был поставлен благочинным 9-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии.

Это был один из самых прилежных и аккуратных благочинных, регулярно извещавших обо всех событиях в своей дивизии о. Голубева.

Ему поручались дела деликатного свойства, связанные с нарушениями по службе или недостойным поведением других священнослужителей. В частности, в апреле 1904 г. он осуществлял негласный надзор за священником Иваном (Рублевским)417417
  РГИА. Ф. 806. Оп. 4. Д. 4947. Л. 2–3.


[Закрыть].

Кроме того, он неоднократно показывал свою активную жизненную позицию и патриотическое настроение. В журнале «Вестник военного духовенства» печатались патриотические стихи418418
  На 27-го января 1904 г. // Вестник военного духовенства. 1904. № 6. С. 183–184.


[Закрыть] и статьи о. Шавельского419419
  Из боевой жизни 33-го Восточно-Сибирского стрелкового полка (Впечатления и заметки очевидца-священника) // Вестник военного духовенства. 1905. № 17. С. 527.


[Закрыть], а 3 августа 1904 г. он направил о. Голубеву ходатайство (№ 61) о собрании сведений относительно выдающихся подвигов отдельных лиц и воинских частей в Русско-японской войне420420
  См.: РГИА. Ф. 806. Оп. 4. Д. 4974.


[Закрыть]. Сведений было собрано очень немного, однако инициатива была проявлена.

За все время службы о. Шавельский лишь один раз – и то, как он утверждал, не по своей вине – попал в неприятное положение, заключив брак графа А. В. Стейбек-Фермора с вдовою лейтенанта флота О. П. Назиковой без надлежащих документов и разрешения. Это дело даже разбиралось на заседании духовного правления при протопресвитере (7/17 июля № 66), однако никаких последствий для о. Шавельского не имело.

Уходя на новую должность, о. Голубев часть штата забирает с собой. Священники Иосиф (Автухов), Никита (Алмазов), Михаил (Цветиков), Николай (Модин), Василий (Корнь) занимают фактически прежние должности, но уже при штабе.

В феврале 1905 г. на вновь учрежденные при управлении главного священника при главнокомандующем три временные должности священников для командировок назначены: священник ташкентского военного госпиталя Михаил (Омелюстый), 3-го запасного Кавалерийского полка Александр (Успенский) и 4-го лейб-драгунского Псковского полка Константин (Михайлов).

Правда, числиться при самом о. Голубеве будут только священник Иоанн (Голубев), секретарь о. Иосиф (Автухов), диакон Никита (Алмазов) и псаломщик о. Михаил (Цветиков)421421
  См.: Памятная книжка военного и морского духовенства. СПб.: Сельский вестник, 1912–1913. 18 с.


[Закрыть].

О. Георгий (Шавельский), в свою очередь, окружает себя «своими людьми»: с конца 1904 г. священником для командировок при нем становится временно исполнявший должность священника при церкви лейб-гвардии Гренадерского полка Алексий (Агарев), о. Корнилий (Журавский) отправляется к постоянному месту службы в лейб-гвардии Гренадерский полк, а на его место назначается бывший священник церкви при управлении 57 пехотной резервной бригады Василий (Борисоглебский). Секретарем о. Шавельского становится студент IV курса Санкт-Петербургской духовной академии Николай Надеждин, диаконом – диакон брест-литовского крепост, ного собора Михаил (Антоновский), псаломщиками – бывшие воспитанники Санкт-Петербургского Александровского духовного училища Сергий Городецкий и Николай Федоров (из прежнего штата остается только о. Петр (Тихомиров)).