Текст книги "Там, где мы есть. Записки вечного еврея"

Евреи имеют наиболее сильные связи и в рамках всего этноса. В качестве природной аналогии можно представить процесс окисления разных металлов (условно олицетворяющих разные нации): от наименее устойчивого к окислению элемента калия, который очень легко отдает электроны, образуя окись калия, т. е. другую субстанцию (в нашей аналогии – исчезающие народы) – до наиболее устойчивого элемента, золота, с сильными атомными связями, по нашей аналогии, олицетворяющего сохранение этноса.

Вековые преследования подготовили евреев к борьбе за выживание. Они сохранились как народ в течение долгих веков рассеяния по странам, где только в очень редких случаях могли жить, ничего не опасаясь. Мы иногда слышим прилагательное «еврейский» к словам муж, мама, бабушка, ребенок. И в этом звучит не национальный оттенок, как если бы мы сказали итальянская жена или грузинский муж, а характерная черта, означающая чересчур заботливый, домашний. В этом и заключается характеристика еврейской семьи как условия непотопляемости малой нации.

После Октябрьской революции 1917 года евреи Российской Империи стали советскими евреями. Эта трансформация, однако, не была естественной. Под влиянием обстоятельств многие просто отвергли свою принадлежность к евреям, хотя где-то в подсознании они не переставали ими быть. Вопреки всем этим обстоятельствам, в большинстве семей с еврейской бабушкой готовились коронные блюда: суп с клецками или фаршированная рыба или кнейдлах по поводу еврейских праздников. Это не означало, что семья религиозна, просто люди чувствовали потребность в сохранении традиций, потребность консолидации самой семьи вокруг чего-то своего, семейного, а не чужого и официального.

Приведу еще одну аналогию из физики. Представьте себе кубик льда (пусть в нашем примере это будет племя скитальцев), брошенный в горячую воду (вода в данном примере будет означать страны, куда эти гонимые скитальцы пришли). Как быстро будет таять лед, превращаясь в воду? Беру на себя смелость утверждать, что «еврейский» кубик льда будет таять медленнее, чем кубик льда «любого другого народа», так как евреи как общность имеют большую степень самоорганизации и самосохранения. Как показывают исторические события, социальная энтропия, или степень беспорядка в социальной организации этого народа меньше, чем в среде многих других народов. История подтверждала это многократно: после множества изгнаний, сотен тысяч и миллионов загубленных жизней, маленький народ залечивал чудовищные раны и постепенно восстанавливался.

Другая причина выживаемости еврейского этноса может заключаться во вполне определенном и даже генетическом устройстве сознания большинства народа, при котором очень важное место занимают такие вещи, как историческая память и способность перестраиваться под влиянием перемены внешних условий, т. е. все то, что обеспечило сохранение генофонда нации в условиях почти тотального преследования. В то же время, для того чтобы выжить, эти скитальцы должны проявлять гибкость под влиянием неблагоприятных внешних обстоятельств, враждебному отношению коренных народов. Таким образом, мы видим парадокс народа-скитальца: с одной стороны, стремление к сохранению своего национального характера и культуры для передачи их последующим поколениям, с другой стороны, большая гибкость и приспособляемость к внешним обстоятельствам. Феномен заключается в том, что обе стороны этого парадокса сосуществуют в одном народе. Это специфическое сознание и традиции трансформировались в культуру, главным в которой стала борьба за свое выживание. Народы внешнего мира не очень-то заботились о своем и чужом выживании, а уж евреев-то и подавно!

Возьмем, например, евреев Советского Союза. Политический строй тех времен – господство коммунистической идеологии, вездесущее КГБ, государственный антисемитизм – казалось бы, не оставляли ни малейшего шанса советскому еврею оставаться евреем, не стесняться своего происхождения и национальности. И вся государственная машина зорко следила, чтобы не допустить «лиц еврейской национальности» к даже очень маленькому рулю управления. Разным винтикам и гайкам этой машины в лице чиновников невозможно было представить, что еврейское самосознание существует даже в таких условиях. Но оно было. Пронесенное через революции, войны, лагеря и гонения, оно сохранилось, потому что передавалось из поколения в поколение, и не словами, а самой жизнью.

Заложенная в генетическом коде активность этого народа в оказании помощи всегда направлена на достижение чего-либо в любой области человеческой деятельности. Не знаю, насколько помогали евреи друг другу в древние времена, но в современном мире еврейская помощь видна повсеместно и не только по отношению к евреям. Проявления такой активности различны: от бережного сохранения традиций, памятников культуры, святых мест, создания музеев до огромной помощи, получаемой евреями более бедных стран от богатых евреев развитых стран мира, в первую очередь, американских. Согласно отчету American Jewish Joint Distribution Committee за 2015 год, только одна американская еврейская организация Джойнт потратила на помощь нуждающимся евреям более 192 млн. долларов, на обучение евреев – более 36 млн., на общественные еврейские организации и поддержание еврейских традиций – около 42 млн. и на поддержку других еврейских программ, а всего – более 297 млн. долларов. И это только Джойнт, а сколько существует других организаций помощи евреям! Если оказание помощи заложено в этическом коде народа, то он помогает и своим, и «не своим». Посмотрите, сколько палестинцев лечатся и выздоравливают в израильских госпиталях и клиниках. Возможно ли представить себе хоть одного израильтянина на излечении на палестинской территории? Нет, там заняты священной борьбой с Израилем! Израиль же первым приходит на помощь потерпевшим от землетрясений, цунами, извержений вулканов в других странах. Сказанное, однако, не исключает возможной и часто бескомпромиссной конкурентной борьбы между самими евреями в разных сферах. Но когда приходит час, левые и правые, сильные и слабые встают по одну сторону борьбы.

Прошли века, но вопрос «почему выжили?» так и остается туманным. Феномен сохранения еврейского этноса еще долго будет оставаться объектом предположений и гипотез, но полностью его раскрыть вряд ли возможно. При этом евреи не только выжили, но и наперекор всему внесли непропорционально большой вклад в человеческий прогресс. Придут другие поколения евреев, чтобы принимать и отвергать старые и новые обвинения, которые, не сомневаюсь, найдутся. Такова судьба этого народа.

Советская политическая система отрицала религию, чем ослабляла исторические традиции любого народа. Такая насаждаемая трансформация изменила еврейскую жизнь драматическим образом: традиции не могли соблюдаться открыто, иудаизм как учение (не только религиозное, но и культурное) игнорировался, происходила интенсивная ассимиляция. Многие советские евреи не считали себя таковыми в культурном смысле, хотели видеть себя частью новой общности без разделения людей по национальности, поскольку не ожидали ничего хорошего от своей принадлежности к евреям. Советский писатель Илья Эренбург горячо выступал за ассимиляцию всех народов Союза, прежде всего имея в виду еврейский, для которого это означало бы полное исчезновение. Так считал не один Эренбург, и я не могу осуждать этих людей – сам жил в такое время и находился в этой шкуре! – был период в моей ранней советской жизни, когда мне самому не хотелось быть евреем. Я был приятно поражен, когда, приехав и пожив в Америке, впервые в жизни почувствовал, как хорошо там, где ты есть, чувствовать себя тем, кто ты есть.

На протяжении тысяч лет религиозный и этнический признаки иудейской культуры существовали нераздельно. Со временем иудейская религия в душах евреев сузилась от всеобъемлющей силы, определявшей всю еврейскую жизнь, – как это было у древних евреев и современных ортодоксальных; до духовного ориентира и стиля жизни – у европейских евреев восемнадцатого-девятнадцатого веков и современных консервативных евреев; а затем просто до соблюдения праздников – как это стало у светских и реформистских евреев.

В настоящее время религия и этническое самосознание могут существовать независимо и раздельно в душе любого светского или реформистского еврея. Хаскала, или Эпоха еврейского просвещения, начатая философом Моисеем Мендельсоном в начале девятнадцатого века, способствовала уменьшению влияния религии в еврейской жизни. Особенно серьезно снижение этого влияния произошло в двадцатом веке. По данным Гэллапа, в настоящее время более половины израильских евреев не рассматривают религию как важную часть своей повседневной жизни. В 2005 году среди американских евреев считали себя ортодоксальными 13 % (20 % от общего числа родились в ортодоксальных семьях); консервативными – 26 %; реформистскими – 34 %; рекострукционистскими – 3 % и полностью светскими 25 % (20 % от общего числа родились в светских семьях) (Jonathan Anient, American Jewish Religious Denominations. National Jewish Population Survey 2000–2001, February 2005, Report 10, p. 9). Как видим, имеется тенденция снижения еврейского ортодоксального воспитания в пользу светского.

Еще один, для некоторых, абстрактный вопрос: евреи это нация или национальность? Считаем, что национальность выражает этническую общность, а нация – скорее политическую, она может состоять из многих этносов в рамках одного государства. Представляя одну национальность, являются ли евреи всего мира одной нацией? В условиях их существования как в рамках еврейского государства, так и в разных странах мира (диаспора), ответ на такой вопрос, с моей точки зрения, будет отрицательным.

Посмотрим, кактрактуется термин «нация». «Общность индивидуумов, которые считают себя объединенными на базе общих культурных принципов, национальности, истории, памяти или традиций, которые, как правило, ассоциируются с конкретным географическим местоположением и которые настроены на политическую автономию, суверенитет или другую форму обеспечения прав на основе своей принадлежности к этой общности» – так трактует это понятие Международная Энциклопедия Социальных Наук (International Encyclopedia of the Social Sciences, 2008).

Известно определение нации, которое было дано И. В. Сталиным в статье «Марксизм и национальный вопрос» (1913), в то время, когда он еще не был жестоким диктатором, а считался специалистом по проблемам национальностей в большевистской партии: «Нация – исторически сложившаяся общность людей на базе общего языка, территории, общности экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры. Только наличие всех признаков, взятых вместе, дает вам нацию».

А. Смит определил нацию как «человеческую популяцию, имеющую название, делящую историческую территорию, общие мифы и историческую память, публичную культуру, общую экономику, общие права и обязанности для всех ее членов» (A. Smith. National Identity. Ethnonationalism in Comparative Perspective. University of Nevada Press, 1993).

По определению Е. Гельнера «…Только та категория людей (скажем, жителей на данной территории или говорящих на данном языке, например) становится нацией, если и когда члены этой категории признают определенные общие права и обязанности по отношению друг к другу в свете этой общности» (Е. Geller. Nations and Nationalism. Cornell University Press, 2008).

Общими в этих определениях являются условия общей истории, территории и культуры. Общая история, однако, не характерна для таких сравнительно (в историческом контексте) молодых стран как Америка, Австралия и Канада, где десятки миллионов людей родились за пределами этих стран. Например, только в 2000 году количество жителей, рожденных заграницей, составляло 9,5 % от общего населения США, а сейчас, думаю, и того больше. Являются ли они частью нации, если они там живут легально? Уверен, да. Имеют ли они общую историю с другими гражданами? Вопрос неоднозначный, Америка – страна иммигрантов, каждый приехавший сюда в большей или меньшей степени сохраняет традиции и приверженность к стране исхода, и поэтому выработать «общие мифы и историческую память» дано только части народа. К тому же, расовые проблемы Америки, как показывает опыт последних лет, настолько глубоки, что о «психологической и культурной общности» говорить сегодня трудно. Возможно, поэтому Бенедикт Андерсон определил нацию как «воображаемую политическую общность, одновременно и ограниченную, и суверенную» (В. Anderson. Imagined Communities: Reflections on the Origin and Spread of Nationalism. Revised Edition Verso, 1991).

He подлежит сомнению, что евреи Израиля – это нация. А как же евреи, не живущие в Израиле? Согласно определению, представители любого этноса, не имеющие общей территории с большинством «воображаемой политической общности», не могут принадлежать к этой нации. К национальности (этнический атрибут) – да, принадлежат, а к нации (политический атрибут) – нет. Поэтому наша попытка применить слово «нация» по Андерсону к евреям разных стран оказывается безуспешной.

Получается, что евреи диаспоры не принадлежат к еврейской нации, а принадлежат только к национальности. Несмотря на одну национальность, культура у евреев диаспоры тоже различная. В качестве примера представьте себе две большие группы одного народа, развитие которых в силу исторических причин пошло разными путями.

Одна из групп, позднее ставшая известной как ашкенази, появилась в Европе в период рассеяния, т. е. в 1–5 веках н. э., а затем расселилась по всей Европе и в особенности, в ее Центральных и Восточных странах. У них появился свой язык – идиш, являвшийся германским диалектом. Вторая группа – это бухарские евреи, которая так же, как и первая, в древние времена перешла из Иудеи, но не в Европу, а на Восток – в Иран, Ирак, Сирию, где родным для них стал в основном язык фарси. Часть из потом них мигрировала в Центральную Азию – Узбекистан и Туркменистан, которые в дальнейшем стали советскими республиками. Итак, эти две группы совершенно различных евреев – европейских (расселившихся в том числе в России, Украине, Белоруссии), а также бухарских евреев, живших в Среднеазиатских республиках, на протяжении десятилетий жили в одной стране, СССР, имели одинаковую национальность в паспорте, говорили на русском языке, праздновали одни и те же советские праздники, но имели разные культурные черты и истоки. Не удивительно, что эти две группы людей образовали две разные иммигрантские общины: «русскую» и «бухарскую». При всем этом, обе общины имеют далеких общих предков и не такую далекую общую советскую историю. Насколько же разными могут быть культуры еврейских общин по всему миру!

Но и евреи Израиля, представляя один этнос и одну нацию, могут быть носителями совершенно разных культур. Возьмите евреев русскоязычных, западноевропейских, а также выходцев из стран Ближнего Востока, Эфиопии, других континентов – все они произошли от одного древнего этноса, но эти ветви еврейского народа настолько разные, насколько разными были их исторические судьбы. Все же они вместе, включая и диаспору – это уже еврейская цивилизация, многоликая и разнообразная, как и сам мир.

Еще одна трудная тема – о еврейском характере государства Израиль. Трудная – потому что, с одной стороны, национализм, даже совершенно вменяемый, находит осуждение со стороны либеральных сил, но с другой стороны, можно ли представить себе Израиль нееврейским государством? Например, российскому писателю Дмитрию Быкову не нравится сама концепция национального государства, дескать, лучше есть соль в супе (соль в данной метафоре – это евреи, а суп – весь остальной мир), чем просто соль. Эта точка зрения довольно распространена среди цивилизованных мыслителей и политиков. Такие политики, в частности, из ряда европейских стран, требуют справедливого наказания фанатиков-террористов в своих странах, но когда Израиль наказывает или нейтрализует палестинских террористов или защищает себя от хамасовских подкопов и ракет, эти же цивилизованные политики поднимают крик о непропорциональном ответе Израиля. Остается сожалеть, что такие окрики часто влияют и на решимость самого Израиля защищать себя так, как это необходимо и достаточно для обеспечения своей безопасности. Отступления, передача земель, помощь рассматриваются «добрыми» соседями Израиля только как признак его слабости и, как показывает весь предыдущий опыт, отношения обостряются еще больше.

Да, некоторые, живущие вдалеке от израильских условий, выступают против идеи национального государства. Но если даже гораздо более крупные европейские державы, переставшие быть национальными государствами, переживают большие проблемы в связи с огромным наплывом беженцев с Ближнего Востока и африканских стран, то что говорить о небольшой стране, да еще и так ненавидимой многими! Теми, которые спят и видят его разрушение изнутри, ибо военной победы над Израилем им одержать не представляется возможным. Перестав быть национальным государством, Израиль просто исчезнет с лица Земли – что и нужно его ненавистникам. Недоброй памяти Ясир Арафат, предводитель Организации Освобождения Палестины, заявлял: лучшее оружие против Израиля – это матка арабской женщины. Это так.

Существует критическое соотношение между числом коренного населения и притоком людей извне, при достижении которого возникает угроза потери доминирующей культуры (не этноса, но культуры и идентичности). Народ малой страны рискует потерять свою идентичность от такого притока. При таком сценарии, под «мирным» натиском больших масс менее цивилизованных народов и повсеместной террористической активности – израильские евреи начнут покидать свою страну. А что будет с оставшимся еврейским народом – вообразить нетрудно. Евреи уже проходили этот апокалипсис около двадцати веков назад. Другого пути сохранения иудейской цивилизации, кроме как сохранение национального характера этого государства, просто не существует.

Бывший госсекретарь США Джон Керри заявлял, что Израиль не может быть одновременно и еврейским, и демократическим государством, а только чем-то одним. Может! Представим себе на минуту, что Израиль перестает быть еврейским государством и открывает двери для всех (читай, окружающих его арабов или африканцев). При гипотетическом новом соотношении численности еврейского и арабского народов, какими бы сильными ни были демократические институты в Израиле, даже выборная власть будет совершенно иной. Можно только догадываться, какими будут Премьер, Президент и Кнессет, если голосовать за них будут, скажем, пять миллионов евреев и десять миллионов арабов, которых с малолетства учили ненависти к евреям, к Израилю.

Цивилизация и культура почти синонимы. Почти – потому что не каждая культура может быть цивилизацией, но каждая цивилизация должна иметь свою культуру. Известный специалист в области политических наук, профессор Гарварда Сэмуэл Хантингтон выделял девять мировых цивилизаций: Западная (Христианская), Латиноамериканская, Африканская, Исламская, Китайская, Хинду, Православная (Христианская Ортодоксальная), Буддистская и Японская. Среди них мы не находим Иудейской, хотя по историческому развитию, культуре, религии, влиянию на международные дела ее, казалось бы, можно было отнести к мировым цивилизациям. Вот что написал С. Хантингтон мелким шрифтом в сноске о еврейской цивилизации:

«…Большинство ученых едва ли упоминают ее. Что касается народа, его количества, иудаизм не относится к большим цивилизациям… Он исторически связан с христианством и исламом, и в течении нескольких столетий культура евреев существовала внутри христианской западной, православной и исламской цивилизаций. С образованием государства Израиль евреи уже имеют все объективные составляющие цивилизации: религию, язык, традиции, литературу, правительство, а также территориальный и политический дом. А как насчет самоидентификации? Евреи, живущие в других культурах, идентифицируют себя в широком спектре от всецелого ассоциирования с иудаизмом и Израилем до лишь номинального признания иудаизма, а в остальном полной самоидентификации с той цивилизацией, в которой они живут; последнее, однако, происходит с евреями, живущими на Западе» (S. Huntington. The Clash of Civilization and the Remaking of World Order, Simon &  Shuster, 1997, p. 48).

Почему иудейская цивилизация представляется мне не совсем обычной? В наших представлениях цивилизация выступает как нечто огромное, планетарного масштаба, например, западная, мусульманская или китайская. Малым народам, как правило, нет места в этом ряду. Ну а если культура этого малого народа оказала и оказывает большое влияние на культуры других народов?

Изложу свои соображения на этот счет. Культура становится цивилизацией, если есть разнообразный, но весомый иотличительный вклад народассамобытной культурой в развитие человечества. На мой взгляд, этот вклад может иметь качественные или количественные признаки. Например, достижения в гуманитарных, научных, индустриальных областях характеризуют качественные признаки цивилизации, а народонаселение или размеры территории – количественные. Примеры цивилизаций, являющихся таковыми за счет количественного фактора – это исламская или африканская, которые, хотя и отстают от других наций в индустриях и технологии, однако являются цивилизациями, поскольку насчитывают сотни миллионов населения, огромные по размерам территории и имеют самобытные культуры. Обобщенный Запад, Китай, Россия или Япония обладают как количественными, так и качественными признаками цивилизаций, поскольку, кроме большого населения и территории, имеют и серьезные достижения в науках, искусстве, медицине, технологии. Характер же еврейской цивилизации чисто качественный, не количественный: ни большого населения, ни значительной территории у Израиля нет. В течение исторически короткого времени еврейское государство достигло одного из самых высоких в мире уровней развития науки и технологии и обеспечило экспорт высокотехнологичных товаров в индустриально развитые страны. Это не может прийти ниоткуда, но требует преемственности в интеллектуальной работе, будь то высокие технологии, пошив одежды, банковский бизнес, исполнение музыки, инженерное или учительское дело, медицина, юриспруденция и т. д.

Еврейская культура насчитывает более четырех тысяч лет, в течение которых народ не потерял своей идентичности и не ассимилировался настолько, чтобы исчезнуть совсем, а иудаизм стал источником других мировых религий. Еврейское влияние на экономику, науку, искусство, политику проявляется вне зависимости от того, где евреи живут, – оно всегда там, где они есть. Достаточно поставить мысленный эксперимент: представить на минуту, как изменится мир без какого-нибудь одного народа. Не надо перечислять, без каких народов мир изменится кардинально, а без каких не очень. Мир без евреев был бы совсем иным, чем он есть. Все это и делает еврейскую культуру цивилизацией.

Добавлю немного дегтя в масло исторического портрета этого народа. И эта последняя ложка дегтя, и портрет маслом – правда. А деготь заключается в том, как разные группы евреев относятся друг к другу когда они вместе. Живя в Израиле много лет, авторы этой цитаты, Игорь Губерман и Александр Окунь, знают тему, о которой пишут:

«Как и две тысячи лет тому назад, народ Израиля разделен на секторы, чьи интересы (как, например, интересы религиозных и светских евреев) зачастую противоположны. Как и две тысячи лет назад, каждая группа считает правой себя и только себя. Как и две тысячи лет назад, с презрением и ненавистью относятся к тем, чьи мнения и позиция противоречат их собственным. Как и две тысячи лет назад, не могут и не хотят прийти к согласию, подвинуться и потесниться. И слова мудрецов о том, что именно ненависть и презрение друг к другу явились причиной разрушения Храма, актуальны сегодня так же, как и две тысячи лет назад» (И. Губерман, А. Окунь. Путеводитель по стране сионских мудрецов. Лимбус Пресс, Санкт-Петербург – Москва, 2009, с. 319).

Сегодня примерно половина всех евреев мира живут не в Израиле. Рассыпанные за пределами Израиля, они, конечно же, другие, не те, что в его пределах. Но соберите их вместе – и они будут именно те. И это очень по-еврейски! Такой вот не совсем обычный народ со своей, не совсем обычной, цивилизацией.