Текст книги "Геополитика русской цивилизации"

Но эти черты характера проявляются только тогда, когда русский человек видит смысл жизни своего народа, когда он находит ответ на вопрос – что есть Россия в судьбе человечества, зачем, для каких высоких целей она объединила многочисленные народы, несла огромные жертвы. И чем благороднее идея существования и развития государства Российского, чем выше заявленные цели, тем ярче проявляются качества русского человека. И еще один момент в становлении и жизни русского характера влияет на уникальность его характера: русский народ формировался на полиэтнической основе. Большие пространства расселения, суровый климат, враждебное окружение требовали не завоевания других народов и племен и превращения их в рабов, а вовлечения на равных в общий процесс выживания и развития. Только русские стремились поднять все коренные народы до своего уровня культуры и бытия, в то же время обогащались не материальными благами «малых» народов, а цветами их культур, традиций и характеров. Так что русский – это не чисто национальное осознание, тем более по крови, а державно-геополитическое. Если заглянем глубже в отечественную историю, обнаружим следующий факт: среди великих и выдающихся русских имен много, если не большинство, тех, кто иных кровей, но по-настоящему принял русскую сущность, сохранив свои национальные качества. Это явление не интернациональное, а глубоко национально-цивилизационное, цельное и по характеру, и по сущности. Внутреннее содержание русского человека и высокая смысловая устремленность сделала наш народ одним из самых результативных народов мира в развитии человечества. В нас заложена идея служения не только Богу, но и человечеству. И в этом служении есть миссия русского человека и России, траектория исторического движения.

Российская шкала ценностей, русский разум, русский смысл жизни и развития приемлемы для всех народов и конфессий мира. Православно-славянская чистота христианства в сочетании с чистотой и умеренностью ислама, сформировавшегося на российском (советском) пространстве, традиция спокойного восприятия буддизма и других религий народами России, коллективистский принцип жития и приоритет духовно-интеллектуального над материально-потребительским смыслами жизни и развития позволяют надеяться, что именно наши ценности станут стандартами будущего мира. Но сегодня этот архетип русского человека, веками формировавшийся на огромных просторах Евразии, вбиравший в себя лучшие черты всех коренных народов и опыт иноземных, находится под угрозой разрушения, потому что сильно воздействие извне, мы находимся в рамках чуждых геополитических проектов и операций, не имеем общенациональной идеи, высокой цели, стратегии устремленности в будущее. А значит, нет у нас высокой объединительной мотивации и мы скатились на мелочное поле навязанного нам эгоистического бытового потребительства. А значит, утратили (дай Бог, не окончательно) свой смысл исторического пути, общепланетарного или космического предназначения. Сегодня, чтобы сохраниться нам как народу и цивилизации, вернуть великий образ русского человека, необходимо сформировать собственный геополитический проект переустройства мира и евразийского пространства, возродить культурно-цивилизационные (сущностные) элементы нашей истории в лице православно-славянской и российско-исламской матриц и наглухо закрыть от чуждого проникновения самое главное пространство – духовное.

Повторюсь, нам для возрождения и развития во всех сферах жизнедеятельности нужна волевая творческая личность с тонкой чувственной душой. Во властных структурах – плюс необходима мудрость и высочайшая честность, внутренняя потребность служить обществу и государству.

А для этого нужно срочно отказаться от фурсенковско-ливановской модели образования и возвратиться к традиции русско-советской системы просвещения. Вот как просвещение трактует Толковый словарь русского языка В. Даля: «Свет науки и разума, согреваемый чистою нравственностью; развитие умственных и нравственных сил человека; научное образование, при ясном сознании долга своего и цели жизни»[68]68
  Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 3. М., 1980. С. 508.


[Закрыть]. А какое значение придавал просвещению А. С. Пушкин? В статье «О народном просвещении» великий поэт утверждает: «Одно просвещение в состоянии удержать новые безумства, новые общественные бедствия»[69]69
  Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Т. 6. М., 1948. С. 53.


[Закрыть].

И безумств, и бедствий сегодня в мире и в России предостаточно. И происходят они по причине непросвещенности большей части населения страны. Потому что государственное и общественное развитие задают люди непросвещенные, необразованные, не обладающие разумом, проявлением которого выступает мудрость. Дефицит мудрости в системе государственного управления – самая большая проблема России. Будем надеяться, что эта временщина совсем скоро закончится и наступят иные (русские) времена.

Но само собой это не случится, нужно настойчиво формировать, готовить человека этого лучшего будущего. И не кампанейщиной, но кропотливым, подвижническим трудом сохранившихся мудрецов и талантов. Рождаясь, человек получает в наследство генетику своих предков как основу архетипа. Далее он формируется под воздействием природы места обитания, культурной среды и характера профессиональной деятельности. В детском возрасте сильное воздействие оказывают мелодия родного языка и сказка. Потому-то крайне важно сохранение среды обитания, красоты природы, сбережение и развитие языка и отечественной культуры во всех ее проявлениях, системы просвещения, включающей в себя высокий уровень образования и воспитания при опоре на национальную традицию.

Попытаемся поглубже разобраться с сущностью человеческого образа, архетипа человека и ответить на вопрос: почему люди и сообщества людей столь разные и непримиримые, почему есть Запад и неЗапад? Напомню читателю о книге В. Шубарта «Европа и душа Востока», где, говоря о человеке как разумной заданности, о его четырех основных архетипах (прототипах, по В. Шубарту) – гармоническом, героическом, аскетическом, мессианском, – немецкий философ возражает расовой теории германского нацизма: «Прототип выходит за рамки наций и рас – он может охватывать целые континенты. <…> Отдельная личность принуждена ориентироваться на этот прототип: она его может или воплощать, или себя ему противопоставлять…»[70]70
  Шубарт В. Указ. соч. С. 84.


[Закрыть] Прокомментируем эту фразу с позиции нашего понимания сущности человека. Не кровь определяет архетип человека, а энергетическое поле (биополе), формируемое на базе схожести ценностных основ бытия, отраженных в мыслительном процессе; общности поведения и целеполагания жизненного смысла, характера совместной деятельности и условий окружающей среды. И когда В. Шубарт говорит о «целых континентах», он, скорее всего, говорит о культурно-исторических типах Николая Данилевского, то есть о мировых этнокультурных цивилизациях. Да, в любом человеческом сообществе есть индивиды, исповедующие иные ценности, иной смысл жизни, стремящиеся выделиться из «человеческой стаи», но они или подчиняются общим правилам, или покидают ее, или начинают ей противостоять. Таковые не всегда безобидны, тем более если они группируются с себе подобными по интересам противостояния обществу, являют агрессивную активность (пассионарность), обладают большим объемом знаний, включая эзотерические. Они стремятся «вползти» в элиту общества и навязать ложный смысл жизни, изменить орбиту божественной заданности развития. Если это удается сделать в масштабах сообщества (цивилизации), то происходит перерождение архетипа, и такое общество обречено на разложение и утрату своей сущности или погибель. Происходит это потому, что высокая совокупная пассионарность даже локальной группы индивидов способна деформировать биополе целой цивилизации.

Итак, В. Шубарт выделяет четыре основных архетипа, как можно предполагать, заложенных в первочеловека в качестве заданных потенциалов.

1. «Гармонический человек переживает Вселенную как космос, одушевленный внутренней гармонией, не подлежащий ни человеческому водительству, ни оформлению, а долженствующий быть лишь созерцаемым и любимым… гомеровские греки, китайцы Кунг-Тцэ, христианские готики – созвучие с миром»[71]71
  Шубарт В. Указ. соч. С. 85.


[Закрыть]. Это человек, вписанный в гармонию природы, космоса, высокодуховный, устремленный ввысь, но выделяющий себя из серой массы своего сообщества. У такого архетипа присутствует (не всегда) чувство собственной особости, величия, интеллектуального вождизма…

2. «Героический человек видит в мире хаос, который он должен оформить своей организующей силой… (античный Рим, романские и германские народы современности) – господство над миром»[72]72
  Там же.


[Закрыть]. Люди этого архетипа воинственны, полагаются на собственную силу, склонны к агрессии против других народов, стремятся подчинить и организовать по-своему собственное и другие пространства. Они зачастую одержимы идеей завоеваний, наведения должного порядка, навязывания воли. В сообществах подобного типа вполне возможны развитие высокой культуры, науки, военного искусства, проявление демократических норм правления. Но, как правило, страдает нравственность, духовность, отсутствуют гуманные начала, чувство сострадания. Каждый член такого сообщества воспитывается как человек-солдат, человек-порядок. Таковыми были римские легионы, золотоордынские улусы, северные варвары, покорившие Рим. Наиболее циничным проявлением этого архетипа стала гитлеровская Германия.

3. «Аскетический человек ощущает бытие как заблуждение, от которого он бежит в мистическую суть вещей. Он покидает мир без желания и надежды его улучшить… индусы, греки-неоплатоники – бегство от мира»[73]73
  Шубарт В. Указ. соч. С. 85.


[Закрыть]. Люди этого архетипа не пассионарны, но неистовы в своих молитвах, покорны обстоятельствам, верят в высшие силы, в своих правителей. Они не стремятся к личному успеху, благополучию, обогащению, не наносят обид другим людям. Наиболее характерной страной этого архетипа является Индия, где по сей день не изжита кастовость населения, миллионы жителей страны категорически не желают улучшать свой быт. Именно благодаря сложившемуся архетипу Индостан неоднократно легко завоевывался более пассионарными соседями, войсками Александра Македонского и даже малочисленным экспедиционным корпусом Англии. Таковы и многие африканские племена и островные жители.

4. «…мессианский человек чувствует себя призванным создать на Земле высший божественный порядок… (первые христиане, большинство славян) – освящение мира»[74]74
  Там же.


[Закрыть]. Мессианский архетип человека наиболее значимый для выживания и гармоничного развития всего человечества. Это архетип, живущий проблемами других, в том числе и далеких людей и народов, человек, бескорыстно созидающий для общества. Для сообществ такого типа присущи общинный характер проживания и жизнедеятельности, коллективный тип организации пространства и защиты, взаимопомощь и служение богам. Люди этого типа гостеприимны, доверчивы, радушны. Эти свойства наиболее ярко проявляются у континентальных народов и цивилизаций. Типичным архетипом мессианского человека являются представители русской цивилизации. Это русский мир. Но проследим за дальнейшими рассуждениями Вальтера Шубарта: «Картины мира гармонического и мессианского человека родственны между собой. Но то, что первый считает уже имеющимся вокруг себя, то второй видит лишь как дальнюю цель»[75]75
  Шубарт В. Указ. соч. С. 86.


[Закрыть].

«Мессианского человека одухотворяет не жажда власти, но настроение примирения и любви. Он не разделяет, чтобы властвовать, но ищет разобщенное, чтобы его воссоединить. <…> Он видит в людях не врагов, а братьев…»[76]76
  Там же.


[Закрыть] А разве это не мы, русские в широком, культурно-цивилизационном понимании слова «русский»? Вспоминаю эпизод лета 2011 года. Нахожусь в г. Горно-Алтайске, встречаюсь с пожилым красивым алтайцем. Первый вопрос, который он мне задает: «Товарищ генерал, зачем эти сволочи американцы уничтожают Ливию?» Где Алтай, а где Ливия? Но мессианская сущность человека не может терпеть несправедливость, и он готов сам лететь на Ближний Восток, чтобы эту справедливость восстановить. Много работал я по обязанностям службы в США. Но и представить не могу, чтобы в каком-то штате простой американец поинтересовался Ливией. Да они никогда не найдут ее на карте. Все американцы (и не только) завязаны на личный интерес, и, если в Ливии этот интерес – выгода не присутствует, они ее и знать не желают. Но прислушаемся к мыслям мудрого немца:

«Из духа ландшафта вырастает народная душа. Он чеканит в ней постоянные национальные свойства»[77]77
  Шубарт В. Указ. соч. С. 88.


[Закрыть].

«Равнины, степи, пустыни – осознание своей малости и ничтожности, созерцательность, рождение религий… Горы (каждая вершина – индивидуальность, имеет свое название) – самостоятельность, себялюбие»[78]78
  Там же.


[Закрыть]. «Суровые местности делают человека твердым, деятельным и заботливым о будущем. Теплые же и плодородные местности развивают стремление к созерцательности. Резкая грань между Севером и Югом, необъяснимая свойствами крови, проходит через большинство народов Земли…»[79]79
  Там же.


[Закрыть] Мы видим подтверждение того, о чем писали выше, ссылаясь опять же на наблюдательных мудрецов. В человеческом сообществе, как и в первозданном человеке, заложена некая универсальная заданность и универсальные свойства. Но именно климат, местность и связанный с ними характер деятельности наделяют человека особыми качествами, делают его отличным от других. Естественно, и сообщества людей, испокон совместно проживающих на определенных территориях, имеют сходные качества характера, цели и устремления. Жизненные ценности у таких сообществ идентичны или близки. По цепочке «семья, род, племя, этнос, цивилизация» формируются культурно-цивилизационный код, поведенческая матрица, шкала ценностей, избирается религия.

Но что происходит с индивидами, отмеченными своей особостью, невосприятием общей поведенческой модели? Те, которыми движет личный или узкий групповой интерес? Они объединяются не по духовно-ценностным параметрам, а по интересам и создают сообщества, выгодные для каждого из них. Как в криминальном мире. И здесь уже формируется особый тип энергетического биополя, основой которого является мыслительная энергия личного успеха, обогащения, наживы. Выгода, материальная прежде всего, становится доминирующим направлением бытия. Гуманизм, мессианство, творчество отходят на задний план и востребуются лишь в контексте общей выгоды. Постепенно выгода возводится в высший жизненный смысл, становится кодом сообщества. Да собственно, на Американский континент и устремились европейцы, мечтающие разбогатеть, состояться за счет обогащения. Другие помыслы вряд ли посещали первых конкистадоров и последовавших за ними англосаксов. Обогащение любой ценой становилось фатальной идеей и смыслом всей жизни колонизаторов Америки. Все, что мешало достигнуть «заветной» мечты (в том числе совесть, гуманизм, человеколюбие), убиралось с пути. Сформировалась у общества такого типа поведенческая матрица – выгода, экспансия, насильственность, на ее основе строилась внешняя и внутренняя политика, закладывались основы геополитики как теории и политической практики. Система «ценностей» предполагала жестокость, насилие, эксплуатацию, рабство. Ради прибылей, сверхобогащения, неограниченной власти.

«Американский континент заселили представители различных наций, но на почве общего – Американского – континента создали абсолютно новый тип, явно отличающийся от тех народов, чью кровь он воспринял…»[80]80
  Шубарт В. Указ. соч. С. 88.


[Закрыть] Например, «евреи, – пишет Шубарт, – совершенно различно развиваются в зависимости от той страны, в которой осели»[81]81
  Там же.


[Закрыть]. Для части евреев, возмечтавших обогащаться за счет других и ссудного процента, Америка стала «землей обетованной», поскольку никаких ограничений там не существовало. Политическое пространство и правовая система США создавались по типу воровского сообщества: внутренняя «демократия» для членов шайки, с соблюдением финансовой иерархии; ограбление всех остальных без всяких правил или по правилам, установленным самими грабителями. Ландшафт, география, климат рассматривались новоамериканцами исключительно с точки зрения материальной выгоды. Таким закладывался архетип американского белого человека (англосакса), экономического хомо сапиенс. Плавильный котел появился гораздо позднее, когда миллионы завезенных из Африки рабов и остатки местных индейцев стали, с одной стороны, опасны, а с другой – сказалась нехватка рабочих рук, тем более что с развитием промышленности рабы-африканцы не могли удовлетворить потребность экономики. Нужны были более квалифицированные и слегка грамотные работники. Основной архетип американца оставался прежним, но было запущено формирование клона, отдаленно напоминающего первоамериканца. Этот процесс и был назван «плавильным котлом».

В Латинской Америке ситуация складывалась несколько иначе. Испанцы и португальцы были не менее циничны и жестоки, но они, во-первых, не уничтожали поголовно аборигенов и не выкорчевывали их культуру. Индейцы оставались этническим большинством в Центральной и Южной Америке, сохраняли корневую культурную систему. Конкистадоры обращали их в свою веру (католичество), брали в жены местных женщин, прививали свои ценности. Рабы-африканцы ассимилировались с индейцами. Складывался в сложном историческом процессе смешанный архетип человека, вбирающий в себя характерные черты европейца романской группы и индейских цивилизаций. Начиная с ХVIII в. общим политическим вектором индейских племен и испанских конкистадоров стал антиамериканизм (противодействие США), что также явилось объединительным мотивом.

На просторах Евразии ситуация с архетипом человека складывалась совершенно иным образом. Русский образ, сочетавший в себе мессианского и гармонического человека, соединился с пространственной энергией Евразии; близость духовно-нравственных систем ценностей проживающих на этом пространстве других этносов дополнила своей энергией широкое евразийское поле, образовав удивительно мощный жизненный энергетический потенциал – собственную ноосферную матрицу глобального масштаба. И она вписалась в ноосферу планеты Земля как позитивное (божественное) явление и решала планетарные задачи восстановления равновесия и гармонии.

Но возникает вопрос: почему Россию сотрясают внутренние смутные времена, бунты, кризисы, революции? Та же революция 1917 г. вывела на арену совершенно иной архетип русского человека, отнюдь не гармонического, но героического, в худшем его проявлении. Вновь обратимся к В. Шубарту: «Если дух ландшафта сходен с духом эпохи, то они друг друга подкрепляют и усиливают свое действие. Несходство же их вызывает среди людей мучительные судороги и конфликты. Россия последних двух десятилетий являет собой потрясающий пример возможности раздвоения между духом ландшафта и духом эона[82]82
  Шубарт В. Указ. соч. С. 90–91.


[Закрыть]. …в настоящий момент… она мучится в судорогах большевизма»[83]83
  Там же. 1993. № 1. С. 114.


[Закрыть]. Что такое большевизм – мы будем разбираться в следующих главах, а пока поразмышляем над причинами такого раздвоения русского архетипа.

Заглядывая в русскую историю, мы можем заметить некую закономерность: как только мы, русские, уходили от своей функциональной (мессианской) заданности, когда пытались примерить на себя чужой образ («обезьянничать», по Н. Данилевскому), мы раздваивались и получали те самые кризисы, о которых говорили выше. К концу ХIХ – началу ХХ в. российская властная и интеллектуальная элиты вновь захотели стать европейцами. И те и другие устремились на Запад, оставив народ на Востоке. Повсеместно в столицах стал насаждаться чуждый архетип европейца, революционера, капиталиста. Все истинно русское, евразийское отвергалось как устаревшее, отжившее. Революционеры-марксисты, используя мессианский архетип русского человека, навязывали интернационализм, мировую революцию, Витте и Столыпин – по тем же основаниям капитализм и ростовщичество европейского типа, разрушая при этом общинный (артельный) характер жизнедеятельности. Интеллигенция возмечтала о европейской демократии. Но никто из них не удосужился уразуметь сущность Европы через архетип человека, не имеющего будущего.

«Европеец, увлеченный прометеевским идеалом <…> становится все более и более похожим на еврея в изгнании и все более и более доступным его влиянию. Во времена готики вести дела и отдавать деньги в рост считалось позорным. Теперь же все завидуют тому, кто это делает более успешно и с наименьшим зазрением совести. Прометей все больше и больше принимает черты Агасфера, вечного, гонимого жида»[84]84
  Там же. 1992. № 6. С. 91.


[Закрыть].

Двумя десятилетиями позже В. Шубарт это разглядел и поставил свой диагноз. И прежде указал, что европейский человек уже не тот византиец, с которого мы пытались писать свой образ и подражать ему.

«Новая культура есть северная культура. …Чем больше она торжествовала, тем дальше на север продвигался европейский центр тяжести»[85]85
  Там же. С. 92.


[Закрыть].

«Сейчас наступает иоаннистическая эпоха, центр тяжести перемещается… Огромное событие, которое сейчас подготовляется, есть восхождение славянства как ведущей культурной силы. <…> будущие столетия принадлежат славянам. Северная культура гибнет, на ее место становится восточная культура»[86]86
  Там же. С. 93.


[Закрыть].

Так и хочется сказать: «Спасибо, товарищ Шубарт. Вы смотрите глубоко вдаль».