Текст книги "7 чудес Гватемалы. В сердце страны майя"

Глава пятая

Наконец, въезжаем на территорию Национального парка «Тикаль». Сегодня охраняемые территории (например, национальные парки) занимают внушительную долю площади Петена – около 44%. Из них треть охраняется строго. Однако строгость эта не та, что в российских заповедниках. Здесь разрешены не только передвижение сотрудников, но и въезд туристов в определенном количестве.

Наиболее строгой степенью охраны обладает национальный парк вокруг пирамид Мирадора (El Mirador). Сюда разрешен въезд только сотрудников парка. Остальным нужно особое разрешение. Это одна из причин, по которым туризм в этот глухой уголок Центральной Америки не получает развития. Сегодня есть два способа добраться до Мирадора. За немалые деньги вертолетом из столицы страны – города Гватемалы или наземным путем: от Тикаля два дня пути на мулах по джунглям туда и два дня так же обратно, плюс дорога до Тикаля и обратно.

Площадь национального парка «Тикаль» составляет 576 кв км. Это больше таких европейских стран, как Мальта или Лихтенштейн. Ходатайствовавший об открытии национального парка вокруг руин Тикаля ученый просил площадь в 56 кв км. Но в бумагах чиновники допустили ошибку, впихнув семерку между «5» и «6». Так и получилось. Ну, а охранять есть что и на полутысяче квадратов. Недаром Тикаль вошел в список объектов мирового наследия ЮНЕСКО так называемой смешанной, то есть культурно-природной, ценности, и сделал это первым в мире – в 1979 году. В этом списке во всем мире до сих пор всего десятка четыре достопримечательностей.

В чем природная ценность территории? Во-первых, парк сплошь покрыт реликтовым лесом, которому уже 11 тысяч лет, где встречаются деревья возрастом 1200 лет. Здесь 185 видов древесных пород. В этих дебрях одних только птиц обитает 352 вида. Земноводных и рептилий – 105 видов, млекопитающих – 155 видов, а бабочек – и вовсе 535! Настоящий рай для ботаника, орнитолога, герпетолога.

Тропа в тикальских джунглях

Среди деревьев встречается сейба, тропический кедр, каменное дерево каркас, крушина. Издревле индейцы широко применяли листья, кору, сердцевину, плоды, смолу различных деревьев и кустарников в медицине.

Тропинка в Тикале

Вот и въезд в парк. Напоминает въезд на территорию пионерлагеля. Быстрая проверка документов у водителя – и мы внутри. Туристам, появляющимся здесь «дикарями», приходится платить мзду за допуск в парк. Нам это не грозит.

От въезда в парк до собственно Тикаля еще 16 километров. Качество дороги становится заметно лучше. Нет заплат, трещин и выбоин. Едем сквозь плотный среднерослый лес. Я всматриваюсь в него. Деревья в целом имеют светлую кору. Они не так высоки. Древостой более плотный, чем в русских лесах. Богатый средний ярус: повсюду кустарники. А вот трав немного. За 16 километров пути попалось 4 или 5 тропинок, уводящих в джунгли.

Глава шестая

Джунгли как место жительства – одна из загадок майя. Большинство крупных мировых цивилизаций развивалось хоть и в теплом, как и здесь, климате, но по берегам больших рек или вдоль моря, на обширных равнинах. Это и Месопотамия, и Египет, и китайские культуры, и индийские, и средиземноморские. В западном полушарии планеты все наоборот. Вдоль крупных рек, таких как Миссисипи, Миссури, Амазонка, Ориноко, Парана, Река Святого Лаврентия, крупных цивилизаций не было. А были они либо в горах (инки), либо в джунглях – во всяком случае, вдали от моря (майя, ацтеки), без солидных рек и без внимания к морю, к которому, кстати, все три цивилизации имели выход.

А ведь майя достигли поразительного мастерства в архитектуре (и скоро мне суждено убедиться в этом воочию), живописи, скульптуре, имели потрясающие познания в астрономии и математике. Раньше индусов или арабов майя оперировали понятием нуля. Но при этом у майя не было никакого представления о колесе или гончарном круге. Они не знали металлов. Это был своеобразный гениальный каменный век. Столетиями каменные города росли в джунглях как грибы. Найдено свыше тысячи городов майя, но лишь некоторые из них изучаются. И лишь некоторые включены в список «Мировое наследие» (три в Мексике, два в Гватемале – Тикаль и Киригуа, один в Гондурасе и один в Сальвадоре).

Когда все это было? Жизнь цивилизации майя делится на три периода: доклассический (с 2000 г. до н.э. до 250 г. н.э.), когда было построено большинство городов, находящихся на территории современной Гватемалы, в том числе Тикаль, Эль Мирадор (возможно, самый древний), Киригуа; классический (250 – 900 гг.), когда были возведены Чичен-Ица и другие города майя на территории современной Мексики (в основном, на полуострове Юкатан), и последний период, когда практически ничего не строилось, а города майя медленно умирали. Заканчивается все приходом испанских колонизаторов. По последним данным, периоды доклассический и классический разделяет этап упадка этой цивилизации (конец второго или третьего века нашей эры).

Глядя на карту расселения майя, нетрудно заметить, что многие более старые города лежали там, где сейчас находится Гватемала и Белиз, а более поздние – в Мексике, куда многие народы майя рано или поздно уходили. Народность майя итцá – исключение. Они, пожив на Юкатане, пошли в XIII веке на юг, пришли к озеру, которое теперь обязано им своим названием, основали там, на нынешнем острове Флорес, свою столицу Та-Ицá («Место народа ица») и прекрасно там жили, пока испанцы, долго терпев их существование, не собрались с силами в 1697 году. Та-Ица стал последним городом майя, покоренным испанцами. Кортес, увидев его, отказался в свое время (в 1525 г.) от его завоевания, ввиду его исключительно удачного с оборонительной точки зрения расположения. Можно сказать, что цивилизация майя окончательно ушла с трона в течение 170 лет, что она сосуществовала с испанской колониальной конкистой.

Старейшие города – Ламанай, Куэйо и Кахаль-Печ – найдены в Белизе. Ученые относят их к 2000 г. до н. э. Позже возникает Копан на севере нынешнего Гондураса (1100 г. до н.э.). В Тикале наиболее древние сооружения датируют седьмым веком до нашей эры. Вскоре вырастают Эль Мирадор и Накбé – соседи Тикаля с севера. Еще позже возник знаменитый Теотиуакан.

Причем города майя по населению превосходили существовавшие в то время средние европейские города.

Спрашиваю у гида, какова была численность населения Тикаля. Фернандо с готовностью отвечает: «В период расцвета население было от ста до ста пятидесяти тысяч человек. Наиболее вероятная цифра – 115 000. Это был один из крупнейших городов майя».

От майя почти не дошло книг. Конкистадоры сжигали их. Известно об одном акте сожжения, когда объем брошенных в костер томов составил три кубометра. Книги в основном превозносили правителей того или иного народа – точнее, княжества, государства-города разных времен. Среди крупнейших дошедших до нас письменных документов потомков древних майя – «Анналы какчикелей» («Текпан»), «Пополь-Вух» (или «Поп-Вух») и «Чилам-Балам». Они – еще одно чудо Гватемалы. О «Пополь-Вухе» специалисты говорят, что это лучший литературный памятник доколумбовой Америки, свидетельство богатства языка кичé.

Письменность у майя зародилась в период основания Тикаля или чуть раньше, и основополагающее влияние на нее оказала иероглифика древних ольмеков. Письменность майя не расшифрована до конца и по сей день. Она оказалась смешанной: иероглифической и фонетико-силлабической. Первым это понял советский ученый Юрий Валентинович Кнорозов, которого многие считают крупнейшим майянистом в истории. О самом Кнорозове и его трудах стоит поговорить отдельно. Сейчас же вернемся в джунгли Петена, тем более что автобус уже прибыл к руинам Тикаля.

Глава седьмая

Как это часто бывает с крупными археологическими памятниками, знали о существовании Тикаля давно. Если не сказать, всегда.

Начиная с 17-го века, упоминания об этих руинах встречаются, со ссылкой на рассказы других, в письменных источниках. В начале 19-го века о развалинах в петенских джунглях поведал Джон Ллойд Стивенс. Но до 1848 года, ввиду крайней труднодоступности Тикаля, никаких экспедиций сюда не предпринималось. О походе же 1848 года к не известным миру руинам рассказывается в отчете тогдашнего губернатора Петена Амбросио Тута и коррехидора Модесто Мендеса.

Во главе экспедиции 1848 года встал Эусебио Лара, который зарисовал монументы. За тем памятным первым походом последовали новые изыскания. Монументы зарисовывались еще и еще, а потом и фотографировались. Рисовались карты.

Информацию из отчета губернатора Петена опубликовали в «Гасета де Гуатемала». В 1853 году о Тикале написала Академия наук Берлина. Так о нем узнали ученые.

Почти через 100 лет – в 1951 г. – поблизости от развалин была устроена небольшая взлетно-посадочная полоса. До того, до Тикаля можно было добраться только за несколько дней пешего хода или на мулах. С 1956 по 1970 год раскопками в Тикале занимался Пеннсильванский Университет (США). В 1979 году, когда один из университетов Гватемалы выпустил первых археологов страны, государство, наконец, начало археологическую работу в Тикале, который кстати тут же попал в перечень ЮНЕСКО, в самый редкий список – список такого наследия человечества, которое сочетает в себе природную и культурную ценность. Спустя 30 лет работы, раскопано в Тикале лишь несколько процентов от всего, что там есть.

Сейчас артефакты Тикаля хранятся в музеях Нью-Йорка, Лондона, Турина и других городов. Вернуть их на родину крайне тяжело. Согласно имеющемуся на этот счет международному договору, возврату на родину подлежат лишь объекты, вывезенные после даты ратификации договора. А дата эта не такая давняя.

В посвященных Тикалю залах музея древности Гватемалы выставлено 28% хранящегося в нем тикальского материала.

Слово «Тикаль» означает «Место голосов» или «Место языков» на майя. В оборот было введено ученым Сильванусом Морли. Согласно же фрагментам дошедших до нас письменных источников, подлинным названием города было «Мутуль» или «Яш Мутуль», от слова «мут» – «узел».

Надпись гласит: «Государство-город Ти-к-аль»

Сразу у входа находится каменная плита, где на языке майя написано «Государство-город Тикаль». Здесь пять символов. Самый крупный – тот, что в правом нижнем углу – означает «город-государство». Это фактически иероглиф: один знак, пусть и сложный, передает некое понятие. Символ в левом нижнем углу передает слово и слог «ти», означавший «место» (сравним с Та-Итца – «Место народа итца»). Символ слева вверху – это определенный артикль мужского рода. Знак в середине вверху передавал у майя обычно слог «ах» или звук «к». Получаем «ти-к». И наконец символ в правом верхнем углу передавал звучание «аль». Получаем «Ти-к-аль» (с несколько раздельным произношением слогов, что свойственно и современным языкам, являющимся потомками майя – киче, какчикель, цутуиль, мам, и другим). Плита эта сделана учеными. Напомним, подлинное название Тикаля – Мутуль.

Потомок древних майя

За этой современной доской – другая современность: разноцветные лавки торговцев для неразборчивых туристов, а также модель Тикаля, каким его видят археологи в еще не скорый момент окончания раскопок. Неплохая лежачая карта предстоящего нам лабиринта.

За магазинами для туристов протянулся прудик. По словам гида, был он и во времена майя. Подхожу к берегу. Здесь меня ожидает табличка: «Осторожно! Крокодил!». Вспоминаю, что Фернандо три раза сказал, что в Петен-Итца есть три вида этих древних рептилий. Прудик размером с треть футбольного поля. Гид настаивает, что крокодил тут есть, и не один. Проверять не хочется. Проходим вдоль берега и присоединяемся к группе туристов, пялящихся в воду. Что там? Крокодил! Крокодиленок. Он застыл под водой, высунув наружу только полпасти – свой инструмент выживания.

Автор у подножия гигантской сейбы в Тикале

К самим руинам ведет довольно ровная проселочная дорога. Престарелые туристы садятся в пикап на скамейки, а кто-то и соглашается ехать стоя. Идти немало. Войдя в лес, вскоре слышу лай. Собаки? Нет, это обезьяны-ревуны. Оказывается, они еще и лают. Вдоль обочины цепочкой протянулись туристы, пытаясь увидеть хотя бы одного ревуна. Но не тут то было. Через пару сотен метров на придорожной поляне не могу не остановиться: сейба. Такое дерево не каждый день встретишь.

Еще через сто метров, тоже справа – тропический кедр. Еще дальше – красное дерево. А вот и тот вид пальмы, листья которого идут в Центральной Америке на покрытие крыш.

Развалины близ главной площади. Северный акрополь

Где же пирамиды? Словно для того, чтобы подразнить нас, Фернандо повел нас дальней дорогой. Первым нам попадается бывший дворец. Предназначение дворцов в Тикале не ясно. Это могли быть и административные, и жилые здания для знати. Я подхожу к стенам. Здание покрылось кое-где мхом. Можно легко поскользнуться на ступеньках и покатых поверхностях. Ступенек обычно немного: они ведут от уровня земли ко входу в каменную комнату размером 4—5 квадратных метров. В одной обнаруживается каменное поднятие на уровне пояса: здесь спал какой-нибудь майя. В другой – два поднятия, одно напротив другого. Здесь, по словам Фернандо, два майя садились друг против друга и обсуждали вопросы политики и философии. Дворец имеет П-образную форму. При нем – поляна. Молодая пара безуспешно пытается здесь, в тени руин, уединиться.

А наш путь продолжается. Свернув на ухабистую тропинку, сплошь утыканную камешками и перехваченную древесными корнями, начинаю понимать, почему люди, жившие здесь, дали миру языки, звучащие так «спотыкаясь». На письме это не передать. Но достаточно обратить внимание на количество значков «’» внутри слов в языках – наследниках древнего майя (киче, какчикель и прочих). Каждый такой значок – это приказ остановиться, споткнуться. Не разгуляешься.

Интересно, что в лесу среди руин Тикаля, встречается множество высоких заросших бугров: тропинка предлагает резко подняться на три метра вверх и затем либо спуститься на столько же вниз, либо продолжать путь на новом уровне. Мы доходим до места, где подъем настолько высок, что тут устроена деревянная лестница из 37 ступенек. Когда я забираюсь по ней на самый верх, я тут же забываю о ней: справа, поодаль, видны высоченные серо-белые стены, а еще дальше – высящаяся над всем каменная плита – направленный в небо «язык» пирамиды.

Развалины вблизи главной площади. Северный акрополь

Мы подошли к центральной части Тикаля – Северному Акрополю, пирамидам 1 и 2 и, за ними, Центральному Акрополю. Среди множества полуразрушенных зданий устроена большая поляна, которую охраняют две стоящие друг против друга пирамиды. Это пирамида царя Ча-ана Кауиля и – та, что пониже – его жены. Пирамиды строились для захоронения в их глубине царей. Жрецы майя взбирались по ступеням пирамиды вверх, к устроенному на макушке алтарю, чтобы в трудных ситуациях посоветоваться с духом умершего царя – часто отца или деда нынешнего правителя. Считалось, что дух этот из недр пирамиды поднимался в ней вверх.

Пирамида Великого Ягуара (55 м)

К сожалению, перед ступенями более высокой из двух пирамид натянута цепь с табличкой на ней: «Подъем запрещен». Туристы направляются к противоположной. Здесь сбоку пристроена крутая деревянная лестница. Она крута, чтобы прижиматься к стене пирамиды и тем самым не создавать, как говорят ландшафтоведы, «визуального загрязнения»: не нарушать вида пирамиды. Наверху, перед ступеньками дальше, к самой камере, где находился алтарь, снова натянута цепочка с запретной табличкой на ней. По старой привычке я ее пересекаю и подхожу ко входу в алтарное помещение. Вход затянут металлической сеткой. Здесь тенисто, хорошо. Обстановка, после жаркого подъема располагает, действительно, к размышлениям или, если хотите, к улавливанию духов.

Руины в центральной части Тикаля. Позади – Храм I

Подход к пирамиде Великого Ягуара

В лабиринте руин

Глава восьмая

Тикаль был одним из основных городов и культурных центров цивилизации майя. Предполагается, что основателем города стал основатель династии Яш-Эб-Шоок, чье захоронение археологи относят к 60 г. до н. э. Однако в самой древней части Тикаля – руинах «Затерянный мир» найдены артефакты возрастом свыше 2500 лет.

Период расцвета Тикаля совпал с так называемым классическим периодом майя – с третьего по девятый век нашей эры. Город контролировал большую окрестную территорию, образовал Мутульское царство, торговал даже с далеким Теотиуаканом (современная долина Мехико). Тикаль – наиболее изученный из крупных низинных городов майя.

Что с тех времен – спустя тысячелетие – осталось? В первую очередь – самое впечатляющее – шесть больших пирамидальных храмов, королевский дворец, маленькие пирамидки, развалины особняков, других жилых зданий, стелы. Город занимал площадь в 60 кв км (это приблизительно площадь современной Республики Сан-Марино).

Несмотря на явное отличие в планировке от других раскопанных древних городов – например, Теночтитлана – Тикаль городом все же был. Да, здесь нет такой упорядоченности в планировке, но доказано количество населения, которое в Мутуле проживало, найдены элементы гидравлического водоснабжения. Кроме того, раскопана или хотя бы расчищена лишь четверть территории.

Ниже – перечень основных храмов (пирамид) Тикаля.

Храмы (пирамиды) Тикаля

После периода расцвета крупных сооружений в Тикале (или правильно Мутуле) не возводилось, несколько дворцов знати было сожжено. Спустя сто лет последние люди ушли из Тикаля. Дата строительства последнего монумента – 899 год.

Пирамида жены царя возводилась в районе 700 года. Ее высота – 50 метров. Это высота 17-этажного дома. Над могилой ее мужа возведена махина еще на 5 метров выше. Напомню, строившие эти здания, не знали ни колес, ни кранов.

В какой-то момент все туристы уходят вниз. Я остаюсь на верхнем карнизе один. Людская суета – а она была, наверняка, и 1300 лет назад здесь – остается вся внизу. Угол наклона пирамиды настолько крут, что сверху не видно нижнего ее края. Это помогает ощутить, будто ты вознесен над миром, словно на ковре-самолете: без видимых опор.

Точка, на которой я нахожусь, расположена на уровне полога леса. По всей видимости, алтарь, до которого никак не добраться, над лесом возвышается. Пирамида напротив, напомню, на 5 м выше. Хочется увидеть джунгли сверху. Это впереди, ведь там более высокие пирамиды.

Пора спускаться. Подступы к деревянной лестнице заняты двумя голландцами, которые не решаются ступить на нее. Спускаться, действительно, не легче, чем подниматься. Делать это нужно, безусловно, лицом к пирамиде

Глава девятая

Оказавшись вновь на земле, выясняю дальнейший путь и сворачиваю в лес. Чтобы представить себе жизнь майя здесь в далекие времена, нужно, конечно, остаться одному и вообразить, когда вокруг только такой же лес, что и был здесь сотни лет назад, что ты один из тех майя. Я иду по джунглям из одной части города в другую и думаю, что мне, наверное, повезло, что такой момент ретроспективного одиночества наступил.

Вторая по высоте пирамида Тикаля. Ввиду уединенности своего положения производит наибольшее впечатление

Тишина. Слышны шепот падающих листиков и сучков и другие шорохи леса. Мои шаги – самое громкое, что слышно. Спустя несколько минут ходьбы, в просвете леса, мне открывается вид, который я не забуду.

Лестница для подъема на пирамиду

Вид возникает совершенно неожиданно. Дело в том, что к лесу я уже начал привыкать. Он даже успел показаться мне похожим на леса в Подмосковье. В момент этого самообмана, прямо передо мной возникла серая каменная громада.

Ковер Петена. Вид с пирамиды

Она ощутимо выше двух первых. Она также и круче них. Сбоку ведет высоченная деревянная лестница вверх. Поднимаюсь. Здесь 104 ступеньки.

Вид с одной пирамиды на другую

Узкая и длинная площадка никак не огорожена. Это фактически каменный карниз. Останавливаюсь, припав спиной к стене пирамиды. Передо мной открывается вид на океан леса под океаном неба и макушки других пирамид.

Вниз

Джунгли, по всей видимости, совершенно дикие, потому что не заметно никаких следов пребывания в них людей.

У подножия

Вдоль стены пирамиды можно по карнизу зайти за ее угол. Там открываются такие же девственные дали. Хочется, конечно, подняться или, раз уже поднялся, спуститься по «естественным» ступеням пирамиды. Однако другие туристы не советуют этого делать. Здесь, оказывается, четверть часа назад подобную мечту попытался осуществить один итальянец. Спустился на три ступени вниз, его сфотографировали, по его просьбе, и он начал было подниматься. Но стал терять равновесие. Насилу удержался. После этого простоял, прислонившись, не решаясь шелохнуться, еще минут семь, приходя в себя. Подняться ему помогли. Ступени скользкие и во многих местах сбитые.

Спуск там, где положено – по деревянной лестнице – занимает у меня едва ли не больше времени, чем подъем. При перестановке ноги велик соблазн оторвать от перил обе руки.

Тем временем я направляюсь к самой высокой пирамиде – Двуглавого Змия. Экскурсовод «дает» ей 70 метров. В справочных же данных указывается 64 м. Напомню, самая высокая пирамида полушария находится в Эль Мирадоре (72 м).

Перед подъемом на Змия предусмотрительно устроена зона отдыха: большая беседка со столами и скамьями.

Лестница устроена зигзагами, в несколько пролетов. Ступенек еще больше, но путь куда более пологий.

На повороте я нагоняю остановившегося отдохнуть человека. Он оказывается бразильцем. Два месяца назад ему довелось побывать на Мачу-Пикчу. Надо сказать, что место это меня влечет с детства. Много всего прочитано и просмотрено, а желание увидеть это чудо только усиливается. Бразилец уверяет меня, что Мачу-Пикчу великолепен, но что Тикаль уже произвел на него не меньшее впечатление.

Вообще, учитывая «раскрученность» Тикаля и удачный сезон для его посещения, я ожидал увидеть здесь больше туристов. Публика пестрая. После посещения туристических мест в Европе первое, что бросается в глаза здесь, это почти полное отсутствие представителей стран Восточной и Юго-Восточной Азии: я не вижу ни китайцев (правда, с КНР у Гватемалы нет дипломатических отношений), ни тайваньцев, ни японцев, ни корейцев. Здесь предсказуемо много латиноамериканцев, особенно мексиканцев и колумбийцев. Есть американцы, канадцы, немцы, голландцы. Встретился один исхудавший австралиец и один выдававший себя за американца поляк. Последний попросил меня на качественно жеваном английском сфотографировать его, я ответил «добре», он вытянул лицо, что и запечатлел его «Пентакс» в моих руках.

Ступени Лунной пирамиды