Текст книги "Костяное веретено"

Глава 2. Шейн

Шейн встревоженно приподнялась на постели. Заморгала, пытаясь сбросить остатки сна. Она очнулась в своей комнатушке в «Железном фонаре». Судя по темноте за окном – было или еще слишком поздно, или чересчур рано.

Разбудил ее какой-то шум. Шейн не сумела определить, что это, однако звук раздражал. Она насторожилась. В тех местах, где она обычно останавливалась, было слышно даже, как возятся крысы и снуют по стропилам тараканы, но «Железный фонарь» – более респектабельное заведение, с каменными стенами и толстыми дубовыми дверями.

Тишина звенела в ушах. А потом Шейн услышала скрип шаткой половицы под чьей-то ногой, будто кто-то крался в глубине гостиницы. Может, конечно, ерунда, но… Чертыхнувшись, она отбросила одеяло. Натянула носки, сунула ноги в сапоги, метнулась к двери, но запнулась о собственную поклажу и выругалась себе под нос.

От удара о топорище нога ныла. Шейн подхватила оружие и, прихрамывая, выскочила из номера.

В коридоре без окон царила кромешная тьма. Шейн прижалась к стене, железный обух топора холодил бедро. Дверь Фи была плотно закрыта. Шейн подумала, не разбудить ли напарницу, но если выяснится, что она гонялась по гостинице всего лишь за перепуганным енотом, Фи лучше об этом не знать.

«Железный фонарь» – огромный постоялый двор на окраине Приюта Ворона. Свое название гостиница получила в честь двух больших фонарей, что высились по обе стороны парадной двери и горели всю ночь. Шейн уже близко подобралась к выходу: сквозь окна в холле лился красноватый свет.

Снова шаги. Звон разбитого стекла. Шейн занесла топор. Кто бы – или что бы – ни разбудил наемницу, он находился в передней.

От стены отделилась тень и бросилась вперед, скорчившись в проеме двери, ведущей в холл. Шейн застыла. Потом силуэт склонил голову, и в тусклом свете Шейн разглядела свою новую напарницу. Каштановые волосы Фи рассыпались по плечам, белая ночная сорочка помялась со сна.

Ненроа ее опередила. Зато Шейн додумалась вооружиться. Дотянувшись, она тронула Фи за локоть. Та от неожиданности аж подскочила, бросив на Шейн дикий взгляд. Рассмотрев, кто стоит сзади, Фи облегченно вздохнула, а затем нахмурилась и поднесла палец к губам – будто Шейн так старательно пряталась тут, только чтоб все испортить, заорав: «Вот это встреча!» Она скорчилась рядом с Фи и осторожно выглянула в переднюю.

Фонари озаряли помещение жутковатым светом. Среди теней высилась облаченная в черное фигура с отброшенным за плечи плащом. У его локтя переминался с ноги на ногу лысый коротышка, нервно сжимая руки. На полу блеснуло стекло – взломщики разбили окно в двери, чтобы отпереть замок. Именно этот звук разбудил Шейн. Она навострила уши, прислушиваясь к резкому шепоту.

– Она точно здесь, та девчонка с топором?

У Шейн скрутило живот.

Коротышка кивнул, в тусклом свете была видна его болезненная, желтоватая кожа.

– Шейн. Не знаю, кто вторая, в шляпе, но я слышал, как они говорили о большом куше.

Тут наемница и узнала доносчика. Этот лысый горбился за барной стойкой в таверне, пока она срывала со стены объявления. Фи нахмурилась, и, хоть не сказала ни слова, Шейн догадалась, что Ненроа осуждает ее за сделанное во всеуслышание предложение.

– Найди их. – Человек в плаще повернулся, мрачные глаза над крючковатым носом блеснули, на бледной шее сверкнул амулет с желтым топазом.

Шейн похолодела, увидев длинный зазубренный меч, притороченный к его ремню, железная рукоять тоже была увенчана отвратительными на вид шипами. Наемница выругалась.

Ей была знакома шваль, которая так вооружалась.

– Охотники на ведьм, – сказала Шейн напарнице одними губами.

Фи окаменела. Впервые за все время она выглядела встревоженно. И Шейн ее не винила. Когда сама она только появилась в Дарфелле, на охотников за ведьмами ей было плевать. Теперь же, три года спустя, при одной мысли о них у Шейн внутри все переворачивалось.

Среди кладоискателей существовал негласный кодекс: добычу получал тот, кто первый пробрался в развалины.

Но охотники на ведьм считали иначе. Сбившись в стаи, будто шелудивые псы, они рыскали в окрестностях границы, предъявляли права на все магические реликвии и прочие ценности из Ведьминой Шкатулки и не гнушались взять их силой. В своих развевающихся черных плащах они напоминали Шейн стервятников, которые обчищали руины до последней мелочи, брали что хотели, а остальное зачастую сжигали. Она не представляла, для чего охотникам реликвии, – продают они их, уничтожают или прячут где-то под замком. Зато знала, зачем им эти безобразные мечи – чтобы люди опасались встать у них на пути.

Шейн окончательно проснулась, кровь ее тревожно бурлила, каждый мускул готовился к бою.

– Что делать будем? – прошептала Фи. Она сидела так близко, что Шейн почувствовала на своей шее дыхание напарницы.

Шейн сжала топор. Доносчик уже обнаружил книгу записи постояльцев и с рвением водил пальцем по строчкам. Секунда – и он все узнает.

Шейн схватила Фи за плечо и оттащила от дверного проема.

– Хватай наши вещи, а потом выбирайся через окно на той стороне и жди меня там.

– Зачем? – прошептала Фи и метнула взгляд в холл. – А ты что будешь делать?

– Задержу их.

Филоре хотела было возразить, но посмотрела на Шейн и предпочла промолчать.

– Главное, сама не убейся, – пробормотала Ненроа и улизнула, бесшумно ступая босыми ногами.

Шейн дала напарнице десять секунд форы. Затем поднялась и вышла в проем двери. В мерцающем красном свете блеснуло лезвие ее топора.

– Не меня ищете?

Незваные гости вздрогнули.

– Это она! Наемница! – прошипел доносчик из таверны. Он попятился к двери, не отрывая взгляда от топора.

Отсюда Шейн могла лучше рассмотреть охотника на ведьм.

Грубого вида широкоплечий мужчина оказался примерно на фут выше нее. Он шагнул к ней, бряцнув тяжелыми сапогами. Охотник вытащил меч и плашмя ударил им о ладонь.

– Говорят, ты нашла что-то ценное в Ведьмацких развалинах, малышка. Отдай-ка это.

– Или что? – уставилась на него Шейн, забросив топор на плечо.

Охотник на ведьм ухмыльнулся и покосился на топор.

– Ты хоть обращаться-то с ним умеешь?

Шейн расплылась в улыбке. Он увидел ее и явно недооценил. Так делали все с тех пор, как она впервые взялась за топор, но была слишком мала, чтобы его поднять. Шейн обожала доказывать, как они ошибаются.

– Умею, – кивнула она. – Но ради такого, как ты, и утруждаться не стоит.

В один миг Шейн крутанулась и пнула табурет конторщика в ноги охотнику за ведьмами. Тот свалился на пол и не успел поднять меч, как Шейн уже схватила высокий канделябр и бросила в упавшего. Латунь звякнула о камень, наемница свирепо оскалилась и помчалась обратно, размахивая топором.

Позади отплевывался и ругался, поднимаясь на ноги, охотник. Шейн заскочила в свою комнату, захлопнула дверь и заперла ее.

По коридору загрохотали тяжелые шаги. Охотник уже не скрывался. Как раз в тот миг, когда Шейн распахнула окно, об дверь ударилось тело, намереваясь ее выломать. Наемница выскользнула во тьму и шумно приземлилась в заросли сорняков.

Фи притаилась внизу с поклажей. Увидев свою новую напарницу – все еще в ночной сорочке, но в решительно надвинутой на голову поношенной шляпе, – Шейн едва не засмеялась. Фи окинула ее взглядом.

– Шейн, ты…

– Вперед, вперед, – прошипела та, подталкивая Ненроа в кусты.

Девушки помчались в ночь, и последний звук, что они услышали, был скрип распахнувшейся в пустую комнату двери.

– Думаешь, мы уже оторвались?

Прислонившись к сучковатой сосне, Шейн смотрела, как лесную мглу прорезают первые лучи рассвета, и похрустывала найденным в рюкзаке яблоком. Между визитом нежданных гостей и бегством времени для завтрака не нашлось.

– Похоже на то, – отозвалась Шейн. – Но лучше все равно держаться настороже.

Избежав смертельной опасности в гостинице, они мчались со всех ног, пока, выбившиеся из сил и задыхающиеся, не очутились в предгорьях. Преследователей не было видно, но охотники на ведьм никогда не путешествовали в одиночку. Словно тараканы – видишь одного, значит, где-то поблизости кишат другие.

Шейн бросила взгляд в заросли, в которых скрылась Фи.

– Хотя, если ты будешь переодеваться еще дольше, они нас догонят.

– Поверь, я смогу бежать куда быстрее, если моя ночнушка не будет цепляться за каждый сучок отсюда и до Ведьминой Шкатулки.

– Спала бы в одежде, и проблемы бы не было, – хохотнула Шейн.

– Звучит так, будто ты миллион раз выпрыгивала из окна среди ночи. Не хотелось бы обзаводиться подобными привычками.

Шейн предпочла не возражать.

Фи появилась из кустов полностью одетой. Голубая рубашка, коричневая куртка, волосы забраны в хвост. Шейн оценивающе посмотрела на свою напарницу. Фи была довольно привлекательна – карие глаза с прозеленью, загорелая кожа, – но не во вкусе Шейн. Та предпочитала женственных девушек, а не начитанных всезнаек, особенно выше нее ростом.

Среди кладоискателей Фи слыла одной из лучших, в основном потому, что изучила все существующие книги о павшем королевстве Андар. Но кроме этого, у Ненроа имелся какой-то знаменитый бывший, с которым она разругалась не на жизнь, а на смерть. Ходили слухи, мол, вражда так разгорелась, что Фи бросила поиски сокровищ и уехала из страны. Шейн знала: в такое лучше не встревать.

Пока Ненроа убирала вещи в мешок, Шейн достала карту. Наемница хмуро посмотрела на сложенный пергамент – роз не было видно, и это раздражало.

– Подержи. Зажгу факел, нужно понять, куда идти. Вечно эти ведьмы все усложняют…

– Не стоит, – сказала Фи, достала из кармана кусок бумаги и развернула его. Шейн увидела, что поверх собственной карты Ненроа набросала вьющиеся ветви роз, а на месте бутона нарисовала кружок.

– Ты скопировала мою карту! – накинулась с обвинениями Шейн. Она сама не ожидала, что будет так раздосадована. Фи всего лишь пару минут видела оригинал.

– У меня хорошая память, – пожала плечами напарница.

– Да уж, довольно хорошая, чтобы увести добычу прямо у меня из-под носа! – проворчала Шейн.

Фи не обратила на нее внимания. Достав компас, она склонилась над картой, покрутила прибор несколько раз и наконец удовлетворилась результатом.

– Нам туда! – заявила Фи и, не дожидаясь Шейн, зашагала вперед.

Развалины находились вроде бы совсем близко, но идти все же пришлось почти целый день. Невысокие холмы сменились горами, Шейн карабкалась за напарницей по узкому серпантину, вырубленному прямо в скале. На склонах шумели кедры и пахло серебристо-зеленым шалфеем. Судя по тому, что успела увидеть Шейн, королевство Дарфелл состояло сплошь из одних гор. Казалось, ты то взбираешься на холм, то скатываешься с него. Небо было ясным, солнце палило, обжигая светлую кожу северянки.

В такие минуты она скучала по мглистым островам Несокрушимых с их звенящими водопадами, изумрудными лесами и бурными волнами, что бьются о скалистые берега. Родное королевство Шейн – цепочка островов туманного архипелага, каждый остров был приютом для одного из восьми кланов, которым правил Военный вождь.

Сейчас как раз наступил сезон дождей, и остров Рокриммон сверкал от серебристых капель, усыпавших листву. Шейн представила, как ее бабушка сидит на кольце поросших мхом валунов на поляне у болота и хриплым голосом поет «О, быстрые воды» – народную балладу о духе утонувшей девушки, что стала хранительницей ивовой рощи.

У Шейн и ее брата это была любимая песня. В детстве они, держась за руки, подначивали друг друга заглянуть в водную гладь в надежде увидеть привидение. Но там отражались только они сами: близнецы, которых отличали лишь по длинным нечесаным волосам Шейн.

«Моя маленькая одичавшая воительница», – называла ее бабушка. Шейн с рождения так спешила покорить мир, что опередила брата на три с половиной минуты. Но вместе со сладостными воспоминаниями всплыло и то, что она предпочла бы забыть. Ожесточенные драки. Нарушенные обещания. Годы, когда она наблюдала, как брат становится отстраненным и холодным. Ее положение первенца, что вбило между ними клин. Все причины, по которым Шейн навсегда покинула семью и острова Несокрушимых.

Она была не просто воительницей с севера, как позволяла всем думать. Шейн была дочерью Военного вождя, правителя острова Рокриммон, и наследницей его трона. Три с половиной минуты подарили ей право первородства, которого она никогда не хотела.

– Кажется, можем срезать путь здесь. – Голос Фи прервал раздумья Шейн.

Она отмахнулась от давешних мыслей и зашагала вслед за напарницей к колючим зарослям можжевельника.

В теории идея срезать путь Шейн понравилась. На практике же выяснилось, что это означает продираться через туннель из колючек, которые вцепились в нее, будто в долгожданную жертву. К тому времени, когда она выбралась с противоположной стороны, Шейн, похоже, успела познакомиться со всей ползающей фауной королевства.

Она поднялась на ноги. Фи стояла и глазела на отвесную скалу. Впереди возвышался утес, сосновый лес полнился густыми тенями. Выглядело все это тревожно – будто тупик.

– Это оно? – спросила Шейн.

– Это та точка на карте, – уклончиво ответила Фи.

Шейн огляделась.

– Не вижу никаких роз.

Вообще-то она не видела ничего. Ни развалин крепости. Ни таинственных статуй. Старые карты порой бывали ненадежны, но если кто-то приложил столько усилий, чтобы спрятать всего лишь излюбленное местечко для пикника королевских ведьм, Шейн бы ужасно разозлилась!

– Среди роз… – рассеянно пробормотала Фи и резко подняла голову. – Розы растут на солнце. Нужно забраться выше!

– Это я могу. – Шейн пошла вдоль скалы, изучая трещины и выступы, чтобы подыскать опору для рук. Увидев странный знак, она прищурилась. – Эй! Взгляни-ка.

Шейн счистила корку желтого лишайника, под ней показалась высеченная на камне схематичная розетка, а потом еще одна и еще. Цепочка роз указывала путь к вершине скалы.

Они начали карабкаться вверх, и в груди Шейн забурлило волнение. Наконец она ощутила его – восторг от покорения развалин, каждые из которых опасны и непредсказуемы. Из-за него в первую очередь она и решила стать кладоискательницей. К тому же Шейн нравилось получать вознаграждение – уж она, как человек, который явился в Дарфелл с пустыми руками, знала цену деньгам.

Но риск – когда не знаешь, чего ожидать, и ради выигрыша целиком полагаешься на свои навыки – был смыслом ее жизни.

Шейн первой достигла вершины и обернулась посмотреть на напарницу. Фи оступилась, нога соскользнула, но Шейн не дала ей упасть и втащила на плато.

Филоре искоса взглянула на нее.

– А ты сильнее, чем кажется, – неохотно сказала она.

Вероятно, это самый большой комплимент, на который была способна Ненроа.

Шейн запрокинула голову.

– Похоже, нам удалось!

Впереди высился замок, построенный прямо на скале, с видом на сверкающее озеро. Каменные стены сплошь заросли плющом и дикими розами – Шейн легко прошла бы мимо.

Издалека замок был неотличим от скальных выступов. Определенно, такое могла придумать ведьма, они грешили скрытностью – неудивительно, что замкнутая Фи, сама ревностно оберегавшая свои тайны, легко находила ответы на их загадки.

Шейн почудилось, будто она рассмотрела даже башню, которая когда-то вздымалась над громадой дворца, но давно обрушилась. Казалось, добрый порыв ветра легко снесет все сооружение.

Фи направилась ко входу, и Шейн поспешила за ней. Она помогла напарнице очистить стену от зарослей роз и плюща, под которыми скрывалась деревянная дверь, вся покореженная и почерневшая от гнили. Створка скособочилась под странным углом. Над ней тускло поблескивало пыльное полукруглое оконце.

Фи с кусочком угля склонилась над своим блокнотом, перерисовывая замысловатые знаки, вырезанные на двери. Они очень походили на обозначения на карте.

Шейн заглянула напарнице за плечо и увидела, что страница блокнота сплошь до самых полей исписана такими же древними символами.

– Снова закорючки Священной Розы? И что они значат?

Фи зачарованно водила пальцем по резьбе.

– Подожди минутку…

– Может, просто взять и попробовать открыть дверь? – предложила Шейн и толкнула вычурную железную ручку.

Удивительно, но створка скрипнула на ржавых петлях и распахнулась внутрь.

Фи возмущенно вскрикнула. Она быстро встала и отряхнулась.

– Там было написано «Капля крови, капля надежды», – сердито пробормотала Ненроа и убрала блокнот в мешок.

– А теперь даже лучше – проход открыт!

Надпись довольно зловещая, да еще на двери обители ведьмы, но Шейн видала и похуже.

Фи бросила на нее взгляд.

– Готова?

– С рождения готова, – отозвалась наемница, а потом они обе нырнули в дверной проем.

Они прошли лишь несколько шагов, и Фи вдруг встала как вкопанная. Шейн хотела высказаться о невоспитанных напарницах, которые не дают прохода, но, увидев обстановку замка, проявившуюся во мраке, умолкла.

Через проем сзади лился солнечный свет, бросая тени вошедших на каменный пол мрачного холла. На ржавой цепи медленно вращалась хрустальная люстра.

Бросив на нее взгляд еще раз, Шейн рассмотрела, что кристаллы сделаны в форме роз, а железное кольцо напоминает клубок шипов. Красивая люстра, не будь она еще оплетена толстым слоем паутины с дохлыми мухами.

– Уютно-то как, – пробормотала Шейн.

Фи переступала через разбросанные по полу, будто кости, куски гнилого дерева. Она раздвинула завесу паутины, что затянула зев коридора, и остановилась стряхнуть с плеча мохнатого паука.

У Шейн внутри все перевернулось. Пришлось напомнить себе, что рубить пауков топором несподручно, лучше затоптать каблуком. И все же она с радостью пропустила Фи вперед.

– Итак, как считаешь, куда мы попали? – спросила наемница.

– Точно не знаю… – Фи погладила орнамент в виде розы, высеченный на стене. – Замок простоял много веков, но у меня такое чувство, будто кто-то побывал здесь совсем недавно.

Шейн настороженно замолчала. Если кто-то недавно здесь побывал, в тени могла затаиться угроза. Неужели охотники на ведьм нашли замок без карты? Или еще хуже – опередили их с Фи? Шейн прищурилась, вглядываясь в мрачный коридор. Под тяжестью строения стены покосились, и из щелей меж камнями веяло затхлостью. Наверное, это гнила в трещинах плесень.

– «Недавно» – это сколько? – прошептала Шейн.

Фи вытерла пыльные руки об штаны.

– Надписи на двери определенно меньше ста лет, – почти воодушевленно заявила она. – Значит, кто-то побывал здесь уже после падения Андара.

– Именно это я и называю «недавно», – ехидно пробормотала Шейн.

Никто не просидит в засаде столетие. Она подавила желание пнуть Фи каблуком в затылок. «Это только работа», – напомнила себе Шейн. Потом каждая пойдет своим путем, просто станет богаче. Она представила, как стоит, утопая по пояс в груде золота, и вертит на пальце усыпанную драгоценными каменьями корону.

Казалось, единственный путь вперед – дверь в стене. Шейн нахмурилась. Она не выносила, когда ее водили за нос, как крысу в лабиринте. Словно в насмешку по паутине скользнул мерзкого вида паук, мелькнули членистые лапы, и он скрылся под дверью.

Фи достала платок и смахнула паутину с ручки. Толкнула дверь и осторожно прокралась в помещение. Комната оказалась узкой, стены конусом сходились к потолку, и чудилось, что они вот-вот обрушатся на вошедших. Внутри царил все тот же полумрак. На одной стене располагались шесть маленьких окон в форме полумесяца, благодаря им повсюду разливались странные сумерки.

Шейн поразилась: если уж ты потрудился прорубить окна, почему бы не сделать их побольше, чтобы они давали достаточно света?

Дверь со щелчком закрылась, и Шейн от неожиданности вжала голову в плечи. Из мебели в комнате был лишь один предмет: небольшой каменный постамент, на котором возвышались четыре статуи, каждая высотой с руку Шейн.

В дальней стене помещения скрывалась еще одна перекошенная дверь.

– Я ее проверю, – заявила Фи.

– Отлично. А я займусь жуткими болванчиками, – пробормотала Шейн, подходя к столу.

Вблизи стало видно, что статуи изображали одинаковые фигуры в длинных мантиях с низко надвинутыми на голову капюшонами, скрывающими черты. У каждой в протянутой ладони лежал сверкающий ключ.

– Заперто, – констатировала Фи, покрутив ручку.

– Не переживай. У одной из этих статуй есть ключ. – Шейн нахмурилась и принялась их разглядывать.

Если один из ключей подходит, то другие – точно нет! Наемнице не хотелось выяснять, какие жуткие ловушки расставил орден Священной Розы.

Шейн тронула пальцем каменную руку, стирая грязный слой пыли, чтобы лучше рассмотреть первый ключ. Но стоило коснуться прохладного металла, как ключ выскочил из углубления в руке статуи и со звоном ударился о подножие. Шум тут же утонул в оглушительном стоне древних механизмов, оживших за стенами. Комнату тряхнуло, Шейн схватилась за постамент. С потолка, лязгнув о камень, обрушились железные решетки.

Фи стояла у стены, осматривая дверь, и едва успела отскочить – решетки упали как раз там, где была она. От удара брызгами разлетелись каменные осколки.

Теперь все стены были отрезаны – открытым осталось лишь место возле перекошенной двери.

– Фи! – окликнула Шейн, против собственной воли переживая за напарницу.

Та, тяжело дыша, поднялась на ноги и наградила северянку злобным взглядом.

– Следи за тем, что делаешь! – рявкнула Ненроа.

Шейн нервно рассмеялась.

– Кажется, ключик не подходит.

– Шутишь, что ли? – Фи наклонилась, подняла упавший ключ и потрясла им перед носом Шейн: – Зачем ты его вытащила?

Нет, это просто несправедливо!

– Я его не вытаскивала. Я к нему едва притронулась.

– Тогда лучше вообще ничего не трогай, – раздраженно посоветовала Фи.

Вряд ли Шейн это заслужила. Она славилась вспыльчивым нравом, а не тупостью.

– Да пожалуйста, – пробурчала она. – Уж сделай одолжение, научи, как выбрать одну из четырех одинаковых статуй.

Фи не уловила сарказма, она не отрывала взгляда от вычурного бронзового ключа. Покрутив его в руках, она повернулась к постаменту; загадка комнаты ее явно увлекла. Шейн не представляла, что именно ищет Фи. Та осмотрела статуи под разными углами, заглянула под капюшоны и даже достала свой испачканный паутиной платок и протерла каменное основание. «Возможно, это какая-то изощренная месть», – подумала Шейн, когда Фи заставила поднять ее повыше, чтобы взглянуть на крошечные окна, и каблук ботинка безжалостно впился наемнице в спину.

Теперь же Фи стояла посреди комнаты, закрыв глаза и рассеянно поглаживая мочку уха. Классический вид «Я думаю». Шейн же предпочитала вид «Меня озарило».

Она нетерпеливо постучала ногой по полу.

– Можно просто угадать, – предложила Шейн. – Шансы – один из трех. А я чертовски везучая.

– Я не собираюсь доверять свою жизнь твоему везению, – фыркнула Фи.

Шейн хотела сказать, что напарница преувеличивает, но, скорее всего, та была права. Подобные ловушки могли расправиться с вами сотней разных способов. Дверь заперта, комнату в любой миг засыплет песком или затопит водой, пол разверзнется и сбросит узниц в яму с пиками, а то и еще что-нибудь похуже.

С другой стороны, тут того и гляди помрешь от скуки, пока Фи примет решение!

– Ну так что? – настойчиво напомнила о себе Шейн.

– Тсс, я думаю, – отозвалась Фи, зажмурившись. – Андар славился могущественными ведьмами. Наверное, статуи изображают их. Четыре статуи, четыре ведьмы.

– Пропустим урок истории, – отрезала Шейн. – Справа, слева или посередине?

– …Великие ведьмы служили последней королевской семье Андара, – торопливо продолжила Фи, отлично понимая, что терпение наемницы на исходе. – У дворца стояли гигантские статуи, они смотрели сверху вниз на главную площадь, а люди на них соответственно – снизу вверх! – воскликнула она. Тот самый знак, которого ждала Шейн. Фи принялась рыться в кармане, возбужденно приказав: – Доставай факел!

– Раскомандовалась, – проворчала северянка, довольно ухмыляясь.

Ведь какой смысл ввязываться в партнерство с такой, как Фи, если не собираешься ее слушаться?

Когда Шейн отыскала в набитом битком рюкзаке факел, Ненроа достала трут и кремень. Расправив тяжелую парусину, в которую был обернут светильник, Шейн увидела железную палку, обмотанную с одного конца промасленной и просмоленной тряпкой, чтобы огонь разгорался быстрее. От резкого запаха заслезились глаза. Фи с привычной легкостью высекла искру – и тряпка занялась.

– И что мне нужно сделать? – не успела Шейн спросить, как Фи выхватила факел и повернулась к статуям.

Когда одолевает такое любопытство – не до обид, поэтому наемница пошла следом. Фи поднесла огонь к первой статуе, той, у которой уже не было ключа. Из тьмы под капюшоном показалось лицо.

Шейн с шипением втянула воздух сквозь зубы. Жуткие черты изваяния исказила чудовищная гримаса, каменные глаза будто воззрились прямо на нее. Шейн безотчетно ущипнула складку кожи между большим и указательным пальцем, как учила бабушка на случай, если встретишь одного из бродячих духов островных туманов. Говорят, те наводят морок, чтобы заманить заблудившихся путников к скалистым утесам. Шейн не верила в их существование, но привычку переняла. Боль приводит тебя в чувство как ничто иное.

Фи выразительно на нее посмотрела.

– Это не магия, – сказала она. – Просто такая конструкция. – Ненроа сунула факел под капюшон второй фигуре. Показалась еще одна омерзительная физиономия с оскаленными зубами. – Это копии гигантских статуй из дворца Андара. Рассмотреть лица можно только снизу.

– Ненавижу ловушки, где условие выхода – знание истории, – пробурчала Шейн. Каменные глаза, которые будто следили за ней, очень ее тревожили.

– Нет же, – покачала головой Фи, – здесь кругом подсказки.

– Ну конечно, я просто преувеличиваю, – кивнула Шейн, многозначительно обводя взглядом пустую комнату.

Фи досадливо вздохнула.

– Окна высоко и в глубине стены, поэтому света мало, скульптуры не разглядеть, и все же не настолько темно, нет нужды зажигать факелы. И еще – когда ты привела в действие первую ловушку, вся комната сотряслась, однако статуи не шелохнулись. Они прикреплены намертво, их нельзя поднять. – Фи пожала плечами. – К тому же постамент…

Шейн не верила своим ушам.

– Постамент? – повторила она, а Фи поднесла факел к капюшону третьей статуи.

– Да, – пробормотала Ненроа, почти не обращая на напарницу внимания.

Пламя озарило женский лик, гладкий и безмятежный, ресницы опущены, взгляд устремлен на ключ в протянутых руках.

– Отполированный камень отражает свет, чтоб тот падал на лица статуй.

Это произвело на Шейн впечатление, и она присвистнула. За несколько лет северянка сменила множество напарниц, но впервые ей показалось, что они и правда подходят друг другу.

– Ага. Нюансы старых ловушек просто потрясающие, – согласилась Фи, совершенно не догадываясь, что же произвело на ее напарницу такое впечатление.

Шейн качнула головой.

– Теперь можно взять ключ?

Фи моргнула, словно совершенно забыла, что они делают и зачем. Для верности она провела факелом под капюшоном четвертой статуи – показался краешек демонической усмешки.

– Кажется, нашелся победитель, – согласилась Фи, кивая на третью фигуру.

Рассуждала она вполне здраво, а по мнению Шейн, так и вовсе безупречно. И все же, когда пришла пора взять ключ из рук статуи, северянка затаила дыхание. От легчайшего прикосновения железные зубцы сразу высвободились, но на сей раз шестеренки ловушки не лязгнули. Шейн облегченно выдохнула. Может, худшее осталось позади…

Предстояло еще повернуть ключ в ржавом замке, но когда она вставила его в скважину, он легко поддался. Услышав щелчок, Шейн осторожно надавила на ручку, однако от времени и сырости дверь перекосилась и застряла в раме. Наемница снова толкнула створку. Не повезло.

– Поможешь? – бросила она через плечо.

Фи встала рядом, и они поднажали вдвоем.

Створка с громким треском распахнулась, и кладоискательницы ввалились в следующую комнату. Коварная дверь же захлопнулась позади, оставив их в темноте.

Фи выронила факел, и он покатился по полу. В мечущихся тенях Шейн заметила проблеск натянутой через всю комнату проволоки – как раз в тот миг, когда Фи запнулась об нее и они рухнули на пол.

«Растяжка!» – догадалась Шейн. Напарница запустила ловушку.