Текст книги "Костяное веретено"

Посреди цветов спал парень с золотистыми волосами и розовыми губами, облаченный в великолепный бархатный плащ. И хоть сонный вид юноши был безмятежен, а глаза закрыты, Фи почему-то знала, что они яркого синего цвета, от которого захватывает дух.

Ее спасителем оказался Шиповник Розоцвет, спящий принц.

Глава 5. Шейн

Шейн пробиралась по лесу, закрываясь рукой от сосновых веток, которые так и норовили хлестнуть по лицу. Все ее тело покрылось шишками и синяками, потому что ей пришлось бродить после заката по кустам, камням и ручьям. Густые сосны превратили солнечные лучи в тонкие, будто паутина, нити. Шейн выругалась, в очередной раз споткнувшись о поваленное бревно, и переполошила какую-то ночную живность, чья трескотня была подозрительно похожа на смех.

Северянка считала себя опытным лесным жителем. Увы, первое правило лесных жителей гласило: не броди ночью по незнакомым горам, особенно без света. Это правило она уже нарушила. Шейн скривилась, когда под каблуком что-то странно хлюпнуло. Непонятно, наступила она на мокрый гриб или нечто более мерзкое.

– Главное, что не живое, – пробормотала Шейн.

Опершись о ствол, она поправила поклажу. Ремень небольшой сумки Фи все время соскальзывал, а ее собственный туго набитый рюкзак все время впивался в плечо. Сверху болталась шляпа Фи.

Шейн уже жалела, что взяла с собой сокровища. Ну, не по-настоящему, но определенно жалела, что пришлось тащить их в такую даль. Просто мысль уйти с пустыми руками была невыносима, особенно после потери напарницы.

– Ну конечно, – проворчала она. – «Будь осторожна, Шейн, ничего не трогай, Шейн, я сама посмотрю. А когда посмотрю, захвачу с собой половину замка».

В груди у нее все сжалось. Поздно! Зря она вспомнила потрясенный взгляд Фи, когда та тянулась к ней, а сама уже падала в озеро.

Шейн едва не нырнула следом, но тут из воды вырвалась яркая вспышка – такая ослепительная, что перед глазами замелькали пятна. Спустя миг показалась Фи, задыхаясь и кашляя. Шейн испытала столь резкое облегчение, будто ее пнули в живот. Она не представляла, что это за свет, – слишком яркий для водного блика, – но поскольку напарница уцелела, Шейн было на него плевать.

Ее облегчение быстро улетучилось, потому что Фи покрутила головой, снова нырнула и наконец направилась к дальнему берегу. И Шейн решила, что их сотрудничество подошло к концу.

Ощущение было не из приятных. Она и раньше расставалась с компаньонами, но вот так еще никого не теряла.

Большинство напарников Шейн хватало ровно на один заказ. Если, конечно, они вообще успевали продержаться так долго. Бабушка говорила, что называть Шейн упрямой как осел несправедливо по отношению к ослам – ведь ни одна живая душа на островах Несокрушимых не была столь несговорчивой, как ее внучка. Но Шейн ничего не могла с собой поделать. Она знала, чего хочет, знала, что правильно, и была не из тех, кто пасует. Именно так Шейн заполучила своего первого и самого надежного друга: топор, который носила за спиной.

В семь лет детям Военного вождя надлежит выбрать оружие, с которым они будут связаны всю жизнь. Этот выбор имеет огромное значение, а для наследника он – провозвестник того, каким правителем тот станет. В день рождения Шейн и ее брата-близнеца отвели в оружейную, где перед ними в ряд разложили мечи, булавы и боевые топоры. Все тончайшей работы и инкрустированные сияющим серебром.

Шейден терпеливо ждал, пока оружейник оценивал его и давал советы, но глаза Шейн не отрывались от топора с кривым серповидным лезвием.

Она все еще помнила, как схватила маленькими ладонями резное березовое топорище и изо всех сил потянула. Орудие было таким тяжелым, что она и поднять его не могла.

Позади стоял отец с суровым бледным лицом.

– Боевой топор слишком велик для такой малышки, даже если подрастешь. Выбери что-то другое.

Шейн крепче сжала рукоятку. В душе разгорелся гнев, но не на отца, а на оружие.

– Это моя церемония, и я выбираю топор!

– Шейн, – предупреждающе бросил отец.

Тогда вперед выступила бабушка.

– Я разберусь.

Высокая женщина с длинными серебристыми волосами сама чем-то смахивала на старый закаленный боевой топор. Она легко подняла оружие и взвесила в морщинистой руке.

– Боевой топор – оружие завоевателя. Это символ неистового скитальца, одержимого странствиями, кто будет нести знамя битвы далеко от дома. Есть оружие получше для человека твоего положения. Для будущего Военного вождя клана Рагналл.

– Нет, – упрямо стиснула зубы Шейн.

С другого конца комнаты за сестрой широко распахнутыми серыми глазами наблюдал Шейден. Его рука обхватила инкрустированный жемчугом меч – символ мудрости и верности.

– Ладно, – фыркнула бабушка. – Хочешь топор – научись им пользоваться. А для начала его подними. – Отойдя к стене, она взяла топор поменьше, лесорубы такие носят на поясе. – Три недели ты будешь рубить им дрова для моего очага. И только потом, если я останусь довольна, начнем заниматься.

– Это не боевой топор! – возразила Шейн.

Хриплый смех бабушки прокатился по оружейной.

– Ты еще не готова к боевому. С лихвой обойдешься старым дровяным. Но если желаешь выбрать более подходящее оружие…

Шейн выхватила топор, пока бабушка его не забрала. Он тоже оказался тяжел для нее, но Шейн забросила его на плечо и посмотрела старухе прямо в глаза:

– Ни за что.

Северянка все еще помнила, как тряслись ее маленькие руки, когда она день за днем рубила дрова, а мышцы горели так сильно, что она с трудом засыпала. Шейн не знала, специально старая карга мучила ее или хотела заставить отступить. Но через три недели детские руки покрылись мозолями, и она смогла вонзить топор в полено, даже не вспотев.

К двенадцати годам Шейн стала лучшей воительницей своего поколения. Настолько хорошей, что произвела впечатление даже на бабушку.

Шейден все время был рядом. Бросал ей бурдюк с водой с края площадки для боя. Щипал, если сестра засыпала на заседаниях совета. Он карабкался за ней по стенам крепости на вершину сторожевой башни, растягивался рядом на холодных каменных плитах и поправлял Шейн, когда та придумывала созвездия, названия которых не смогла запомнить.

– Вон гигантский морской змей, он хочет раздавить Рокриммон мощными челюстями.

Шейден откинул с лица растрепанные волосы.

– Это не змей. Это лук созвездия Девы-воительницы. Той, что защитила острова Несокрушимых от атаки сотни кораблей, стрелы его могли пробить самый толстый корпус.

Шейн сморщила нос, разглядывая звезды.

– А мне кажется – на змею смахивает. Может, это Дева – покорительница змей? Величайшая Военная предводительница всех времен с поясом из змеиной кожи и боевым топором…

– А вон там, наверное, ее большая круглая голова, – отозвался Шейден, кивая на низко висящую над горизонтом луну.

– Из лучших воинов всегда получаются лучшие Военные вожди, – засмеялась Шейн.

– Отец говорит не так. Он твердит, что быть вождем означает не только сражаться.

– Жаль, но я просто безнадежна. – Шейн показала брату язык. – Запомнить все законы, соглашения, имена всех этих душных послов…

– Может, ты запомнишь, если перестанешь звать их Лисомордым и Смердячим Барсуком, – поддразнил ее брат.

Шейн засмеялась вместе с ним. Ей предстояло стать следующим Военным вождем, порой ответственность тяжким грузом давила на нее и с каждым годом была все весомее. Но здесь, наверху, с Шейденом Шейн было легче. Оставались лишь они, звезды и ночная мелодия Рокриммона – потрескивание дров в кострах дозорных, плеск волн, на которых качались корабли у причалов далеко внизу. Шейден всегда показывал ей язык, когда знал, что сестра вот-вот сморозит какую-нибудь глупость. Но та все равно ее произносила.

Каждый раз, когда ее одолевали сомнения в том, что она не годится на роль Военного вождя, Шейн вспоминала о брате – своем зеркальном отражении, кто был способен на все, чего не могла она.

– Смотри: Влюбленные, – улыбнулся брат, указывая между зубцами крепостной стены на две яркие звезды над морем, что сияли над далекими волнами. Всегда рядом.

– Это не Влюбленные, – фыркнула Шейн, приподнявшись на локтях. – Это Близнецы. Ты и я. Неважно, что я родилась первой, все равно мы близнецы. Мы должны править вместе. На мне, чур, все веселье – завоевания и церемониальные битвы, а ты займешься всякой скукотой.

– Эй! – Брат сунул ей в лицо сапог, Шейн бросилась на него, и они, смеясь, покатились кубарем.

И Шейн поверила – хотя бы ненадолго, – что они с братом неразделимы, ничто не способно встать меж ними.

В ветвях деревьев негромко ухнула сова. Наемница отпустила воспоминания. Было время, когда она считала, что они с Шейденом – отличная команда и брат – единственный напарник, который ей необходим. Но это было давно, теперь ей нужно беспокоиться о новой напарнице.

Шейн решила: если идти всю ночь напролет, то к утру она доберется до башни в ближайших горах, приюта их общего с Фи друга. Шейн надеялась, что Ненроа придет в голову та же идея.

Продираясь через заросли ельника, она остановилась на полпути. Что-то мелькнуло среди деревьев: странный красный свет, отблеск костра в рощице впереди. Почуяв запах древесного дыма и чего-то жирного, Шейн дернула носом. Она шагнула вперед и замерла, инстинкты воина велели ей не высовываться. Ночь внезапно стала оглушительной.

– Что-то заметил, Тавиан?

Шейн втянула воздух сквозь зубы. Теперь она разглядела его – высокого мужчину, который стоял у края светового круга, отбрасываемого костром, и таращился в темноту, как Шейн таращилась на него. Пламя осветило его лицо, и наемница отпрянула: это был охотник на ведьм из гостиницы, тот, от которого они с Фи едва унесли ноги.

Шейн упала на землю и прикусила язык, ударившись коленями о камни. Тавиан дернулся на звук.

– Там кто-то есть, Арис, – прошипел он.

Шейн по очереди сняла рюкзаки. Подумала прихватить с собой топор, но это слишком громоздкое оружие, от него мало пользы в тесной рощице. Придется положиться на кинжал за поясом. Она поползла вперед, не поднимая головы. В кои-то веки невысокий рост сыграл ей на руку.

– Там много кто есть, – спокойно проговорил первый голос, он был женский, тихий и равнодушный. – Белки, кролики и всякие ползучие твари, и никому из них до тебя дела нет. Присядь и поешь. Я устала от твоего гундежа.

Шейн заглянула в лагерь сквозь густую листву дуба. Тавиан, нервно перетаптываясь с ноги на ногу, потирал крючковатый нос, а его спутница, загорелая темноволосая женщина, склонилась над чугунком. С ее шеи красноречиво свисал топазовый амулет. «Еще одна охотница за ведьмами», – подумала Шейн, подавив желание сплюнуть. Черные плащи охотников были в пятнах от пыли и лесных болот, а позади наемница разглядела пару лошадей с длинными поводьями. К дереву прислонили два устрашающих зазубренных меча.

– А вдруг это чародей Письмовник? – Тавиан сгорбился.

Шейн увидела, что он сжимает в руке листовку о розыске – ту самую, которая висела в центре доски. На скомканной бумаге виднелось мужское лицо с хрустальной серьгой.

– Письмовник теперь не самая большая проблема, – огрызнулась Арис и скривилась: – Ты же видел ту вспышку. Это были могущественные чары, возможно, даже магия Света. Вспышка полыхнула после того, как ты потерял девчонок, и это не случайность.

Магия? Шейн призадумалась. О вспышке над водой она почти забыла, но когда они виделись с Фи последний раз, та не проявляла склонности к колдовству. Так что же случилось в озере? Куда вляпалась напарница?

– Я не знал, что они ведьмы! – возмутился Тавиан.

– Неважно, кто они. – В красноватых отблесках пламени глаза Арис были безжалостны. – Магия развращает, это яд. Из-за нее погиб Андар, она навлекла на всех нас гнев злодейки Пряхи. Она порождает зло. Если позволить чародеям опять обрести силу, все случится снова, а потом еще и еще! – В сердцах она пнула бревно в костре, и котелок закачался на цепи. – Мы не будем рисковать. Девчонки должны умереть.

Такого Шейн от охотников за ведьмами не ожидала. Она и раньше оказывалась с ними в разных лагерях, но в таком противостоянии – никогда.

– Я же сказал, что найду их! – проворчал Тавиан.

– Да уж постарайся, – отозвалась Арис. – А теперь заткнись, хватит портить ужин.

Тавиан что-то проворчал, но послушно уселся на бревно. Шейн уперлась локтями в землю и принялась обдумывать варианты.

Сразу двоих одолеть непросто, к тому же Шейн еще не доводилось встречать охотника, который не пользовался бы откровенно подлыми приемчиками. С другой стороны, они все равно идут по их с Фи следу. И даже если бы она этого не знала, охотники разбили свой лагерь практически на задворках Письмовника. Шейн не верила, что они сумели бы его одолеть: Письмовник был одним из самых могущественных чародеев, но его дом служил пристанищем для зверья, других колдунов и всяких беглых отбросов. Кое-кому из них могло не повезти.

Шейн снова бросила взгляд на мечи – острые зубья блестели в свете костра, – потом на лошадей. Возможно, это шанс. К тому же сокровища на лошадях перевозить сподручнее. А еще она расчистит путь Фи.

Приняв решение, Шейн поднялась на ноги. Она старалась не издавать звуков. Всего-то и нужно было вернуться к поклаже, взять топор и заманить охотников в чащу по одному… Но вдруг что-то схватило ее за ногу, и Шейн замерла.

Она посмотрела вниз и чуть себя не выдала, так хотелось громко выругаться. Ее каблук угодил между корнями дуба и застрял. Северянка потянула изо всех сил, но нога не двинулась с места.

Шейн покосилась на костер – если охотники заметят ее сейчас, всему конец. Она дернула как следует еще разок. Сердце забилось – ей показалось, что удалось вырваться. Но это всего лишь ее нога выскользнула из сапога, Шейн поняла это, шлепнувшись в подлесок, когда пятилась через колючие заросли можжевельника в одном сапоге. Раздался грохот – охотники вскочили, позабыв про свой ужин.

– Это не белка! – рявкнул Тавиан.

– Останься здесь, – прошипела Арис. – Я проверю.

Шейн приподнялась на руках и убрала волосы с лица. Топор по-прежнему оставался далеко. Можно успеть добежать, но с такой же вероятностью все закончится кинжалом в спине.

Она встала и укрылась в тени дерева, сняв тяжелый плащ и держа его за ворот. Шейн вжалась в ствол, затаила дыхание и прислушалась. В лесу царила мертвая тишина. Даже сверчки и совы умолкли. Она чувствовала, как по затылку течет древесный сок и какой-то многолапый жук карабкается по ее руке, но усилием воли осталась неподвижна.

Краем глаза наемница заметила, как что-то мелькнуло – это сверкнуло отполированное лезвие. Арис уже была поблизости, она пробиралась сквозь лес с мечом на изготовку. Шейн подождала за деревом, пока охотница поравняется с ней, выскочила и хлестнула ее плащом по лицу.

Потрясенная и ослепленная, Арис упала навзничь, плюясь ругательствами и вцепившись ногтями в ткань. Она яростно взмахнула мечом, но Шейн перехватила костлявые руки охотницы и воткнула рукоять меча ей в живот. Арис с криком упала и скорчилась на земле.

«Одна в минусе, еще один остался», – ухмыльнулась Шейн, наклоняясь, чтобы забрать плащ. Возможно, он спас ей жизнь. И тут в ствол дерева, где пару секунд назад был затылок Шейн, вонзились острые зубья меча.

Брызнули в стороны щепки коры, в воздухе повеяло резким запахом сосны. Тавиан был слишком подозрителен, он не подчинился приказу и не стал дожидаться у костра. Тяжелым и длинным мечом здоровяк владел лучше, чем думала Шейн. Взгляд у него загорелся лихорадочным огнем, как у всех охотников.

– Ведьма! – выкрикнул Тавиан, замахиваясь обеими руками и нанося ей удар клинком. – Теперь ты не уйдешь!

У Шейн не было времени спорить о ведьмах. Она могла лишь уклониться и бросить плащ. Наступив босой ногой на иголки, наемница споткнулась. Она выхватила из ножен кинжал, но ни одному кинжалу не совладать с таким огромным мечом. Судя по тому, как противник на нее бросился, он тоже это знал.

Значит, нож послужит приманкой. Шейн сделала обманное движение, будто бы блокируя удар, а сама присела и подставила охотнику подножку. Тавиан уклонился, но зубья меча зацепились за дерево, что дало Шейн несколько секунд. Арис застонала – значит, скоро снова будет двое на одного. Отойти бы немного – тогда Шейн могла бы неожиданно пнуть Тавиана и выбить у него меч.

Охотник вырвал клинок из ствола и потерял равновесие. Пора! Шейн взмахнула ногой и тут же оказалась на земле: босая ступня соскользнула с поросшего мхом бревна. Кинжал вылетел из руки.

Шейн зарычала. Ее прикончат не охотники на ведьм, а этот мстительный лес!

Тавиан победно вскрикнул. Шейн на локтях отползла назад и наткнулась спиной на сосну. Схватка с лесом подала ей идею. Когда Тавиан навис над ней, она оттянула толстую ветку и резко отпустила. Острые иглы будто гвозди впились охотнику в лицо. Он пошатнулся, Шейн вскочила и с наслаждением врезала сапогом ему по физиономии. Меч Тавиана отлетел куда-то в темноту, а сам он упал на колени, завывая и зажимая нос. Шейн для верности пнула его в ребра и испытала громадное удовлетворение, когда враг затылком ударился о замшелое бревно.

Тяжело дыша, Шейн подняла кинжал, улыбнулась, подбросила клинок и убрала его в ножны. В качестве предупреждения она водрузила ногу на спину Арис.

– Я одолела вас почти босиком и с одним кинжалом, – заявила Шейн.

Глаза охотницы полыхнули ненавистью.

– Ты еще пожалеешь, что связалась с колдунами! От магии один вред…

Шейн пнула ее, и Арис осеклась, закашлявшись.

– Ну да, ну да, – пробормотала наемница.

Она сняла с пояса мерзавки моток веревки. Слышала хоть одного фанатичного истребителя ведьм – слышала их всех. Шейн быстро связала охотников и подтащила поклажу к огню. Отыскала слетевший сапог и как раз зашнуровывала его, когда позади раздался негромкий голос:

– Какое неожиданное зрелище…

Шейн рванулась к топору и уже схватилась за рукоятку, когда в круг огня ступила фигура в мантии и отбросила капюшон. Это оказалась девушка, примерно ровесница Фи, загорелая, с водопадом длинных, струящихся волос. На ней была красная туника с подчеркивающим округлости корсажем и свободно расходившаяся от бедер. Яркая малиновая подкладка плаща горела, будто искры в ночи. От нее было сложно отвести взгляд.

– Кто ты такая? – спросила Шейн.

Девушка примирительно подняла руки.

– Лишь та, кто ищет этих охотников на ведьм.

Шейн сжала рукоять топора.

– Ты не похожа на стражей границы. И, надеюсь, ты не одна из этих, – добавила она, ткнув в сторону пленников.

– Нет, – дерзкие губы незнакомки, напомаженные красным, изогнулись в улыбке, – если желаешь доказательств, просто взгляни, какой прием они мне оказывают.

Шейн обернулась. Тавиан широко распахнул глаза и побелел от страха. Он пытался кричать сквозь кляп и вырывался из пут.

Девушка рассмеялась нежным смехом.

– Он хочет предупредить тебя, что я опасная ведьма.

В ушах Шейн отдавался пульс.

– А это так?

– Опасная? – нахально повторила девушка. – Разумеется. Но сегодня я хочу лишь забрать кое-что у этой парочки. Нечто им не принадлежащее. – И в ответ на удивленный взгляд Шейн добавила: – Или я помешала их ограбить и ты уже присвоила пожитки?

– Я не воровка! – запротестовала Шейн, глядя, как девушка пробирается к седельным сумкам, аккуратно обходя стороной извивающихся охотников на ведьм. – Должно быть, ты очень храбрая, раз посреди ночи гоняешься за такими типами…

Шейн помедлила, надеясь, что очаровательная незнакомка назовет свое имя.

– Зови меня Рэд, – сказала она. – Ты мне льстишь. Я собиралась только пробраться в их лагерь, когда они заснут, а не нападать на охотников в одиночку.

Мантия Рэд зашуршала по земле, девушка опустилась на колени и принялась рыться в седельных сумках охотников.

– Но я сражена. Мало кто решится противостоять охотникам на ведьм. Ты, наверное, и сама чертовски опасна.

– Я – Шейн. Наемная кладоискательница.

– Шейн, – повторила Рэд. – О, нашла!

Она быстро поднялась, держа небольшую железную коробку.

– Что это? – поинтересовалась Шейн.

– То, в чем охотники на ведьм перевозят магические реликвии.

Шейн отпрянула, внезапно насторожившись.

– Какие магические реликвии?

– Ничего чересчур опасного, – успокоила ее Рэд. Она открыла коробку, вытащила нечто, похожее на старомодное украшение, пять глянцево-черных колец, соединенных тонкой блестящей цепочкой, и объяснила: – Их носят на каждом пальце левой руки, вроде перчатки.

– А для чего?

Рэд многозначительно на нее посмотрела.

– Если знаешь, как ими пользоваться, они помогают почувствовать магию, даже если та скрыта.

Звучало не так уж страшно. Вообще-то Шейн могла назвать десяток способов применения этой реликвии кладоискателем.

Но Рэд явно была не из их братии. Шейн снова посмотрела на нее испытующим взглядом.

– А тебе оно зачем?

– Я расскажу… – Рэд подошла ближе, взирая сквозь темные ресницы на наемницу. Если бы не высокие каблуки Шейн, они, должно быть, сравнялись бы ростом. – Скажи, что ты здесь делаешь, а я поведаю свою историю. – Северянка не ответила, и Рэд засмеялась. – Я так и думала.

Она махнула рукой – кольца зазвенели.

– Вот тебе мой совет совершенно даром: уноси-ка ты отсюда ноги. Сюда вот-вот нагрянут охотники.

– С чего ты взяла? – подозрительно спросила Шейн.

– А ты не видела ту вспышку? Это была магия Света. Она привлечет много непрошеного внимания.

У Шейн заныл живот.

– Да неужели, – пробормотала она, покосившись на пленников.

Рэд вдруг внимательно и с интересом ее оглядела.

– Ты как-то с этим связана?

Правда едва не сорвалась с губ, но что-то помешало ее высказать.

– Нет.

– Жаль, – встряхнула головой Рэд. – Магия Света чрезвычайно редка. Большинство чародеев Света принадлежат королевскому роду Андара. Настоящее чудо – повстречать кого-то из них.

Она повернулась к лесу.

– Постой, – выпалила Шейн, даже не успев понять, что делает. – Если тебе нужно где-то переночевать, я знаю безопасное место.

Она не понимала, чародейка ли Рэд, но та точно была врагом охотников, довольно и этого.

– Как мило! Но со мной все будет хорошо, – оглянулась Рэд. – Я ведь опасна, помнишь?

Голос звучал игриво, но отчего-то Шейн бросило в дрожь и перехватило дыхание, когда Рэд посмотрела ей в глаза.

– Шейн… – снова сказала она, будто пробуя имя на вкус. – Я запомню.

А потом зашагала прочь с пламенеющей мантией, что развевалась у нее за спиной.

– Увидимся, Рэд. – Имя вспыхнуло будто искра.

Тайна и опасность – так любимые Шейн в поиске сокровищ, и все это в облике прекрасной девушки. Наемница тоже не собиралась ее забывать.