Текст книги "По обе стороны старого зеркала"

Рассказ девятый
Про кроликов и чупакабру

Бабушка принесла в корзинке пушистую пухленькую крольчиху. У неё был красивый серо-голубой мех. Крольчиху купили у кого-то в дачном посёлке. Жилище для неё было уже сделано дедом. Вверху в курином загоне дед прибил несколько широких деревянных полок. На них поставил шесть клеток, которые пока пустовали. Крольчиху поселили в одну из них. На полу клетки лежала большая душистая охапка сена, а к стенке дед пристроил деревянную кормушку и поилку.

«С новосельем, Маша!» – сказала бабушка и посадила крольчиху в клетку. Та притихла, зарывшись в сено. Непонятно было, рада она новому жилью или нет. Бабушка заметила, что крольчиха стала делать углубление в сене и выкладывать его своим пухом.

«К зиме готовится, утепляет жильё, – подумал дед. – Вон сколько сала на ней наросло, толстенькая». У бабушки были свои мысли на этот счёт, но пока она деду ничего не сказала.

Через два дня бабушка пришла после утренней дойки явно чем-то очень довольная.

– Дед, иди посмотри, какой нам подарок Маша сделала!

Дед заглянул в клетку и радостно воскликнул:

– Ну и Машка! Вот это сюрприз, так сюрприз!

Около крольчихи, прижавшись к ней, сидели шесть новорождённых крольчат.

– А ты говорил, к зиме она готовится, сало наросло на ней! Она совсем к другому готовилась. У нас теперь прибавление в кроличьем семействе, – радовалась бабушка.

Домовой Васенька по ночам теперь присматривал не только за курами, но и за крольчатником. Выпал снег, и на нём хорошо были видны следы лесных гостей. Часто Васенька видел и собачьи. Кот Баюн приходил и оставил следы от лап на снегу. Два раза лиса наведывалась, крутилась возле курятника, но залезть в него не смогла. Дед построил его крепко и надёжно.

Время шло, крольчата окрепли и росли очень быстро. К концу зимы их расселили по отдельным клеткам. К лету был куплен большой белый кролик. Его посадили в верхнюю клетку, под самым потолком. Приехали на летние каникулы внуки и придумали себе новое развлечение. Они дали имя белому кролику – Разведчик. Он за всеми наблюдал, потому что сидел в клетке выше всех, первый видел, как хозяева несут еду кроликам, и начинал скрести когтями, давая знать об этом остальным собратьям. Они высовывали мордочки между прутьями клетки и ждали корм. Белый кролик не знал, что он похож на разведчика, но ценные сведения сообщал всем остальным. Он всё сверху видел: что кругом делается, кто куда пошёл и откуда пришёл, что вкусного принесли хозяева на обед. Никто ничего не видел и не знал, а Разведчик был в курсе событий. Он наблюдал за игрой детей. Миша и Поля вытаскивали трёх кроликов из клеток и рассаживали их за дровяными чурбачками, как за школьными партами. Передние лапы животных лежали, как у примерных учеников, на деревянных партах. Странно, что кролики никуда не убегали. Они послушно сидели на задних лапках, замерев на одном месте. Поля изображала из себя учительницу начальных классов. Она стояла перед большим куском фанеры и мелом на нём писала простейшую арифметику. Потом начинался урок литературы, на котором она рассказывала кроликам сказки. А они сидели, навострив длинные уши, и слушали, не отрывая от Поли глаз.

– Что же это делается, а? – воскликнул домовой. – Так они скоро разговаривать начнут и сказки будут своим крольчатам рассказывать, а потом пересчитывать их научатся.

Миша смеялся, глядя на кроличью школу, и, повернувшись к Разведчику, сказал:

– Вот, смотри и учись! Ученье – свет, а неученье – тьма!

Всё хорошее, милое, смешное почему-то быстро заканчивается. Закончилось и лето, закрылась летняя школа для кроликов. Пришли первые осенние дни, а за ними – и ноябрьское предзимье. Снег ещё не выпал, но первые заморозки принесли ночной холод.

Кролики нарастили тёплые шубки к зиме. Красавчики! До чего же они стали хорошенькими! Любо-дорого смотреть.

Поздно вечером Васенька сидел в курятнике и услышал разговор кота Баюна с кошкой Соней.

– Привет, крысоловка! А не слабо́ тебе чупакабру поймать? – спросил Баюн у Сони.

– А тебе не слабо́? Наверное, тебе самому её не поймать, вот меня и просишь, – ехидно ответила ему Соня. – Что так твой хвост дрожит? Где ты её видел? Если видел, хоть расскажи, что за зверь такой.

– Зверюга непонятная, я её видел всего один раз, мне хватило. Больше не хочется! – недовольно мяукнул Баюн. – Слышал я от собак, что это очень злобное и страшное чудовище. В посёлке за нашим лесом всех кроликов передушило у деда. Старик старался, кроликов выращивал, а эта гадина пришла ночью, порвала зубами сетку вокруг клеток и всех кроликов загрызла.

– И что? Никто не слышал? Где же эти собаки были и почему они ничего не почуяли? – удивилась Соня.

– В том-то всё и дело! На них какой-то морок напал! Не услышали, не учуяли. Говорят, что всё произошло быстро и тихо. Так что дежурьте возле своих кроликов и не спите, а то чупакабра всех сожрёт! Чую я, что не из наших она. Неизвестно откуда она приходит, а потом исчезает неизвестно куда.

– Жаль, что у нас нет собаки. Дед с бабкой ночью спят, да у них и ружья нет. Пойду Василию расскажу, он умеет с нечистью бороться.

Ночью на печке состоялся серьёзный разговор Сони с домовым.

– Вот такая беда пришла. Почему никто ничего не слышал? Эта тварь сетку прогрызла, – вздохнула Соня.

– Не нравится мне всё это. Надо дежурить у крольчатника. Схожу покараулю, – сказал Васенька и ушёл дежурить.

Прошла неделя, за ней – вторая. Ночью было всё спокойно. Баюн ходил с загадочным видом, ни с кем не разговаривал, только глазами по сторонам зыркал.

Как-то в тихую осеннюю ночь, когда чупакабру уже перестали ждать и Васенька спокойно дремал на печке, послышались скребущие звуки у входной двери. Кошка Соня проснулась и мяукнула в ухо домовому:

– Василий, проснись. Там Баюн скребётся.

Через мгновение домовой пролез через замочную скважину и оказался во дворе. Никогда домовой не видел Баюна таким испуганным. Ему казалось, что Баюн никого не боялся. Он был сильным и смелым котом, равным ему среди котов никого в округе не было. А сейчас он выглядел как напуганный котёнок: глаза расширены, хвост дрожал, шерсть на загривке стояла дыбом.

– Ты что, Баюн? Тебе страшный сон приснился? – прошептал Васенька.

– Она идёт сюда, она совсем близко. Сейчас кого-нибудь сожрёт, – пролепетал этот сильный и мощный котяра.

Домовой всё понял. Он сделал длинный прыжок и оказался на крыше курятника, а Баюн стремглав бросился бежать и спрятался за поленницей дров за домом.

Стояла полная тишина, было очень темно и безлунно. Домовой включил себе ночное зрение и стал невидимкой. То, что он увидел, поразило даже его. Он много повидал всякой нечисти, но такого не встречал нигде. Тёмно-серая тварь небольшими скачками двигалась по саду между грядок. Она ни от кого не пряталась и никого не боялась. Двигалась она на задних лапах, как кенгуру, и на этом сравнение с ним заканчивалось. Размером она была с крупную дворнягу. Кожа землисто-серого цвета, голова гладкая, ушей не видно. Приоткрытая пасть, как у динозавра, усыпана крупными острыми зубами с выпирающими клыками сверху и снизу. Но главное – жуткими были её глаза. Они ярко светились в темноте и выражали такую неземную злобу, которую не встретишь даже у диких зверей.

Бесшумными скачками чупакабра приблизилась к крольчатнику. На передних лапах у неё были длинные острые когти. Кролики спали и ничего не почуяли. Запаха чупакабра не имела, как и домовой. Тварь подскочила к металлической сетке, ограждавшей крольчатник, и одним махом разрезала её без всяких усилий. Вдруг чупакабра замерла на месте. Она почувствовала присутствие домового. «Она не из наших», – вспомнил домовой слова Баюна. Ни один зверь неспособен почуять домового, а эта тварь смогла. «Да, точно, она не наша. Она из другого мира», – подумал домовой, и ему стало страшно за бабушкину домашнюю живность, которая была беззащитна перед этим монстром.

Чупакабра подняла голову и уставилась горящими глазами на домового. Она его увидела и приготовилась прыгнуть на него. Домовой достал дудочку из кафтана, подул в неё, и она начала издавать протяжное хриплое завывание, переходящее в заунывное бормотание. Звуки даже отдалённо не напоминали мелодию. Дудочка как будто сама поняла, как надо действовать на чупакабру. Тварь упала на землю и стала биться в судорогах. Её ломало и скручивало. Из пасти пошла пена, тварь издала такой леденящий душу рык, который не был похож ни на один звук земного существа. Она долго билась в корчах, потом затихла и, вывалив мерзкий раздвоенный язык, завалилась на бок.

Начало светать. Дед вставал рано. Он каждое утро приносил корм кроликам и курам. Он вышел на крыльцо, привычно накинув на себя старенькую меховую куртку, и изумлённо замер. Посреди двора валялась бездыханная чупакабра. Дед слышал когда-то рассказы о ней от соседей, но никогда не принимал их всерьёз. Мелко крестясь, он постарался унять дрожь в руках, схватил моток верёвки и связал лапы и туловище чупакабры, вспомнив, как затягивал в молодости морские узлы. Стянув лапы и туловище твари, он затащил её на тележку, на которой возил сено, и покатил её в сторону леса.

Солнце поднялось над горизонтом, начинался день. Куры и кролики проснулись. Во двор вышла бабушка и всплеснула руками: «Куры-то не кормлены! Кролики голодные!» Деда нигде не было. «Куда пропал старый?» – заволновалась бабушка. Она поняла: что-то случилось. Засыпала зерно в кормушки кроликам и курам. Прошло часа два. Дед открыл калитку и вошёл во двор. Оказалось, что отвёз он чупакабру в лес и утопил её в болоте. Бабке он, конечно, всё рассказал, а она долго охала и качала головой. А Баюна, забившегося под дровами, еле отыскали. Он спрятался под ними и вылезать от страха не хотел, но голод не тётка. Выполз всё-таки и стал жадно лакать молоко из миски.

Домовой рассказал Соне, как он усыпил чупакабру, показал свою заветную, таинственную дудочку, а потом, как обычно, опять спрятал её на чердаке, подальше от посторонних глаз.

Рассказ десятый
Про знахарку и старое зеркало

Она была обычной на внешний вид, небольшого роста, волосы вьющиеся. Одевалась всегда очень просто, но примечательными были её глаза: большие, светло-серые и слегка продолговатые. Они притягивали, свет и доброта исходили от них. Взгляд был мягким, но проницательным. Её звали Тамарой. Она располагала окружающих к общению с ней, но собеседников выбирала себе сама.

Бабушка познакомилась с ней случайно, в маленьком магазине дачного посёлка. Дело было летом. Бабушка часто ходила в этот магазин за хлебом. Купив буханку, она уже собиралась выйти из магазина, как вдруг услышала:

– Здравствуйте! А я вас видела, вы купили крольчиху у моей соседки. Меня зовут Тамара. Я работаю медсестрой в посёлке.

– Здравствуйте, меня Галей зовут, – ответила ей бабушка. – Живу здесь постоянно. Я и не знала, что у нас в посёлке есть медсестра, – удивилась бабушка Галя.

– Заходите ко мне в гости. У меня есть свой небольшой домик с садиком. Он здесь, недалеко от магазина, – пригласила бабушку Тамара.

– Спасибо, приду, конечно, – пообещала бабушка.

Повод для посещения медсестры появился через две недели. У бабушки начался сухой кашель. Ничто не помогало. «Наверное, бронхит начался», – подумала она. Стояла июльская жара. Бабушка не захотела ехать в душной электричке в город и решила пойти к Тамаре.

– Сходи к медсестре. Может, лекарство тебе даст, – посоветовал дед.

Тамара встретила бабушку приветливо. Домик у неё одноэтажный, покрашенный в зелёный цвет. Сад весь зарос бурьяном. Некогда медсестре садом заниматься, ещё в город надо успевать на работу ездить.

В домике было чисто и прибрано. На подоконнике сушились связки трав, стояли какие-то баночки с мазями и пузырьки с разными лекарствами. Запах стоял в комнате ароматный, травяной. На столе лежала толстая книга в тёмной обложке, даже названия на ней не прочитать, стёрлось совсем. Видать, что старинная.

А дальше начались чудеса. Встала Тамара за спиной у бабушки и начала делать движения руками, не прикасаясь к ней. Тёплые волны побежали по спине, бабушка даже глаза закрыла.

– Никакого бронхита у тебя нет, Галя. Это нервные спазмы. Сейчас всё уберу. Говори мне, что видишь, – попросила медсестра.

Глаза у бабушки закрыты были, и в них пошли картинки, как будто она сон видела.

– Букеты цветов распускаются: ромашки, лилии, розы, – ответила она Тамаре.

– Чувствительная ты. Хорошо лечение идёт! – улыбнулась Тамара.

Спазмы прошли, дыхание стало свободным, кашель прекратился. Бабушке даже не верилось, что всё так быстро закончилось.

– Сколько я вам должна за лечение? – спросила бабушка Галя.

– Нисколько, я денег не беру, – улыбаясь, ответила Тамара.

На другой день бабушка пришла к медсестре и выложила пару кабачков со своего огорода.

– Ой, спасибо! Вот это точно пригодится, – обрадовалась Тамара.

После этого началась долгая дружба бабушки с Тамарой. Дед был очень рад. После рассказа бабушки он сказал.

– Теперь будем у неё лечиться!

Услышав разговор деда с бабушкой, домовой задумчиво сказал кошке Соне:

– Знахарка эта медсестра. Лечить умеет.

– А кто такая знахарка? – с любопытством спросила Соня.

– Да вспомнил я, когда давно жил в глухой деревушке, была у нас такая же, лечила и старых, и малых. Животных – тоже. Птичий и звериный язык понимала. Травы собирала, сушила. Из них лекарства делала. Её Агафьей звали. Потом деревня опустела, ушли оттуда люди. Знахарка пропала. Никто из деревенских жителей её найти так и не смог. Куда она из деревни ушла, никто не знал, и никто её больше никогда не видел. Как сквозь землю провалилась. Домовой был у неё, Фимкой она его звала.

– А Фимка куда девался? – спросила Соня.

– Она его с собой забрала. Вдвоём они ушли и пропали. Меня бывшие мои хозяева Пахомом звали, но мне больше имя Василий нравится, а может быть, я просто привык к нему.

– Мне тоже больше имя Василий нравится, – подтвердила Соня. – Молодая знахарка? Сколько лет ей было?

– Не знаю, она ведуньей была, колдовала даже. У таких, как она, нет возраста. Говорили про неё, что может обернуться и девицей, и старушкой. Я сам видел все её превращения. Фимка про неё мне рассказывал, все эти истории тебе сказками покажутся. Ты же любишь сказки слушать? – спросил домовой.

– Конечно. Только редко ты мне их рассказываешь, – с сожалением ответила Соня.

– А сказки и в нашей жизни есть, даже здесь, в этом доме. А если ты не боишься, то я тебе кое-что расскажу, о чём ты даже не догадываешься, – таинственно понизив голос, сказал Васенька. – Ты в полнолуние гулять уходишь, пропадаешь на несколько дней, а в это время здесь, у нас в доме, творится что-то очень интересное. Ты меня спрашивала про свет на чердаке, теперь я знаю, откуда он идёт.

– И ты молчал? Я-то думала, что ты по дружбе мне всё рассказываешь! – удивлённо воскликнула Соня.

– Я сам недавно про это узнал. Могу рассказать тебе, с чего всё началось.

Кошка свернулась клубочком на печке, а Васенька сел рядом на лежанку деда и, свесив вниз свои шершавые лапки, начал рассказ.

– Как-то раз, когда ты опять ушла гулять, я забрался на чердак. Там я вытащил бабушкину шкатулку и, приоткрыв её, обнаружил россыпь перламутровых пуговиц, которых раньше в шкатулке не было. Кроме пуговиц бабушка положила в шкатулку красивые морские ракушки и браслет из жёлтых камушков. Моё любимое занятие – всё это перебирать. Засиделся я на чердаке допоздна. Луна взошла и заглянула в чердачное окошко. Свет луны осветил все старые вещи, сложенные на полу чердака. У стены стояло старое зеркало. Оно было встроено в дверку шкафа, который давно уже выбросили, а зеркало чудом уцелело, и его зачем-то оставили среди старого хлама. Я помню, что оно было повёрнуто к стене чердака и его не было видно. Теперь оно стояло так, что в нём отражалась чердачная комната. Свет луны попал в зеркало, и я заметил, что отражение чердака стало меняться. Стекло слегка затуманилось и стало светиться серебристым светом.

Соня внимательно слушала, ей было очень интересно. Она не перебивала Васеньку. Глаза у неё расширились, ушки слегка шевелились.

– Я закрыл шкатулку и стал всматриваться в зеркало, оно меня не отражало. Я домовой и в зеркалах не отражаюсь. Тогда я превратился в белую мышь, потом в белого кота, но зеркало по-прежнему меня не отражало. По его поверхности пробежала рябь, отражение чердака в нём пропало. Я дотронулся до зеркала, и в тот же момент моя рука свободно прошла внутрь, преград никаких не было. Я понял, что это приглашение зайти в другой, неизвестный, мир. И я это сделал. Чего мне бояться, я ведь тоже пришёл из другого мира. Будет ещё один мир для меня, в котором я пока не был. Я превратился в белого кота и запрыгнул в зеркало.

– Смелый ты, Васенька! Я бы побоялась туда зайти. Ну как там тебя встретили? – спросила Соня.

– Да никак. Никто меня не встретил. Я увидел перед собой незнакомый чердак. Спустился вниз, походил по дому, никого в нём не было. Пусто, даже скучно мне стало. Погуляв по двору, я вернулся на чердак и только там почувствовал, что за мной наблюдают. Кто-то неотрывно следил за мной. Я решил поскорей убраться оттуда и нырнул обратно в зеркало. Оказалось, что вовремя. Ночь заканчивалась, луна стала исчезать, зеркало перестало светиться и снова отражало чердак. Этот странный мир закрыл за мной дверь, – закончил свой рассказ Васенька.

– Сказал, что сказку мне расскажешь, но это совсем даже не сказка! Какая же это сказка, если всё с тобой произошло на самом деле, ведь ты же это не придумал! – воскликнула Соня.

– Я теперь думаю, а не показал ли я дорогу в наш мир тому, кто за мной наблюдал? Этот кто-то тоже может к нам пробраться, когда придёт полнолуние. Хорошо, если это существо будет дружелюбным и не принесёт нам чего-нибудь плохого, – заволновался Васенька.

– Что будем делать? Караулить у зеркала и ждать гостей? – спросила Соня. – Через неделю полнолуние повторится.

– Тебе зачем караулить? Ты иди гуляй, как всегда, а я спрячусь и посмотрю, что будет дальше. Я невидимый, и у меня есть дудочка, – успокоил Соню Васенька.

– Страшно мне, твоя дудочка хорошо действует в нашем мире. Она может быть бесполезной для другого мира, будь осторожен, – предупредила Соня.

– Ладно, подождём. Ещё целая неделя впереди, что-нибудь придумаем, – ответил кошке домовой.

Соня задремала, да и Васеньке надо было отдохнуть. Утро вечера мудренее.

Рассказ одиннадцатый
Плакун-трава

Утро следующего дня принесло неприятности. Дедушка заболел. Согнуло, скрутило старика. Ноги не ходят. Бабушка повздыхала, поохала, делать нечего, надо Тамару позвать. Отправилась она к знахарке, пришла к ней и рассказала, что с дедом случилось. Тамара, недолго думая, взяла свой медицинский чемоданчик и старинную книгу с собой прихватила. Пришла она с бабушкой к деду, а он кряхтит, встать не может. Сделала Тамара деду укол и сказала: «Сейчас ему легче станет, но лечить его надо по-другому. Таблетки я ему оставлю, травяной настой втирать будете, это временно ему поможет. Уколами я его на ноги поставлю, но надо другое средство ему поискать». Раскрыла она свою старую книгу в тёмной обложке и стала что-то искать в ней.

– Вот оно! – воскликнула Тамара. – Надо сделать крестик из корня плакун-травы и повесить деду на шею. Это очень сильный оберег. Все болезни прогонит, а заодно от всяких злых сил, от порчи защитит. Только вот беда: нет у меня плакун-травы. Не растёт она в наших местах, и не всем удаётся её найти. Корни этой травы только руками надо выкапывать, никакого металла не должно быть ни в руках, ни на одежде, иначе плакун-трава потеряет свою целебную силу. Заклинание надо знать, чтобы исцеление от травы далось человеку. Выкапывать её надо в ночь на Ивана Купалу. Время упущено, лето закончилось.

– Где-то я это уже видел и слышал, – задумался домовой. – Вспомнил! Это же Агафья говорила, когда лечила кого-то в деревне. Она ведуньей и целительницей была. Пропала Агафья, ох как жаль! Она бы деда вылечила.

Деда Тамара подлечила. Встал он на ноги, траву косить начал, хозяйством опять стал заниматься, но не было в нём прежней силы.

– Сглазил, что ли, тебя кто-то? – предположила бабушка.

– Я в это не верю, да и врагов и завистников у меня нет, – убеждённо сказал дед.

Васенька задумался: «Надо бы поискать эту Агафью, где она сейчас? И мой дружок домовой Фимка за ней увязался. Пропали оба. Думается мне, что в нашем мире её нет, такие колдуньи уходят жить в запредельный мир, не могут они долго жить среди людей».

– Мяу! Что загрустил? О чём задумался? – мяукнула над ухом домового Соня.

– Вот Фимку и Агафью вспомнил. Эх, как я с Фимкой в кости играл когда-то! Почти всегда я у него выигрывал! Он даже обижался на меня. Но весело было с ним.

Не знаю, сколько лет он на свете живёт, мне казалось, что он молодой ещё, многого не знает, но Агафью он уважал и слушался. Она бы плакун-траву для деда нашла. Есть у меня одна мысль. Сегодня полнолуние будет, попробую я опять в зазеркалье попасть, – сказал Васенька.

– Будь осторожен. Если что случится, убегай скорей обратно! Не задерживайся в чужом мире! – предостерегла Соня.

Стемнело. Пришла ночь. Сначала луны не было видно, она пряталась за облаками. Васенька превратился в невидимку и притаился на чердаке. Луна наконец-то вышла из-за облаков и осветила чердачное окно и старое зеркало. По стеклянной поверхности пошла рябь, зеркало засветилось серебристым светом. «Пора идти», – подумал домовой, но его кто-то опередил. Этот кто-то из зазеркалья высунул лохматую голову с треугольными ушами. Потом появились плечи, волосатые руки, туловище и босые мохнатые ноги. Лица в темноте чердака Васенька не рассмотрел.

«Ага, а вот и гость из чужого мира», – подумал Васенька и стал наблюдать за непрошеным гостем.

А незнакомец пошёл не торопясь по чердаку, с любопытством оглядываясь по сторонам.

«Совсем не страшный, даже на меня чем-то похож. Ну-ну, иди, а я подожду ещё немного», – подумал Василий.

Вдруг существо увидело бабушкину шкатулку, в глазах у него появились интерес и азарт. Оно схватило шкатулку и высыпало содержимое на пол. Своими волосатыми руками этот чудик стал засовывать по карманам всё, что рассыпал.

«Ах ты, ворюга!» – с негодованием подумал Василий и схватил старую рыболовную сеть, которая давно висела на стене чердака без надобности. Эту сеть Васенька набросил на пришельца. Тот обернулся невидимкой, но это его не спасло. Василий тоже умел делать такие трюки, кроме того, он прекрасно видел ночного гостя. Тот попытался выбраться из сетки, но ещё больше запутался и упал на чердачный пол. Василий подошёл к нему и надавал ему пинков.

– Отдавай то, что украл, иначе тебя не отпущу обратно в зеркало! Здесь останешься навсегда! – пугнул Василий. Лунный свет упал на лицо лежавшего на полу незнакомца.

– Фимка! Чёрт! Я бы тебя покалечил! Ты что, не узнаёшь меня? – воскликнул Василий. – Откуда ты взялся, домовёнок?

– Пахом? Ты ли это? Вот так встреча! Ты здесь живёшь, что ли? – воскликнул изумлённый Фимка.

Василий вытащил Фимку из сетки и радостно, не веря своим глазам, смотрел на него.

– Я теперь не Пахом, меня мои хозяева Василием зовут, – улыбаясь Фимке, сказал Васенька. – Я же тебя вспоминал сегодня! Где Агафья? Бросила тебя одного? – спросил Василий, хлопнув Фимку по плечу.

– Нет, не бросила. Сейчас я тебе всё расскажу. – И Фимка начал свой рассказ.